В погоне за Кассандрой

Том всегда с удовольствием выведывал предпочтения женщин и их особенности. Он никогда не спал с женщиной, если не питал к ней интерес за пределами спальни, и всегда с энтузиазмом удовлетворял всех своих партнёрш. Но близость, которую он с ними разделял, всегда имела пределы, он не мог позволить себе ослабить бдительность. Некоторые из его романов заканчивались плохо, оставляя после одну лишь горечь.

Однако, когда дело коснулось Кассандры, он опустил многие защитные барьеры ещё до того, как они переступили порог спальни. Непреднамеренно, просто... так случилось. И хотя Том никогда не испытывал ни малейшего стеснения по поводу физической наготы, занятие любовью с женой опасно приблизило его к наготе эмоциональной, которая пугала до полусмерти. И в то же время удивительным образом возбуждала. Он никогда не чувствовал ничего подобного, сила каждого ощущения увеличивалась во сто крат, а удовольствие будто приобретало эффект бесконечного зеркала.

После плотских утех он принёс Кассандре тёплый компресс для её нежной плоти между бёдер и воду на случай жажды, а затем лёг с ней рядом, пока его мозг занимался привычным перебором событий дня. К своему удивлению, Том обнаружил, что жена осторожно придвинулась, а потом прижалась к нему всем телом.

– Тебе холодно? – с беспокойством спросил он.

– Нет, – сонно проговорила она, положив голову ему на плечо, – просто обнимаюсь.

Объятия не входили в постельный репертуар Тома. Телесный контакт всегда служил прелюдией к чему-то большему, но никогда не был самоцелью. Через мгновение он протянул к ней свободную руку, неловко погладил по голове и почувствовал, что Кассандра улыбается.

– Ты не умеешь обниматься, – сказала она.

– Нет, – признался Том. – И не знаю, для чего это нужно.

– Просто так, – зевая, откликнулась Кассандра. – Потому что хочется. – Она прижалась ещё теснее, закинув стройную ножку на его бедро, и тут же уснула.

Том лежал очень тихо, ощущая вес её головы на своём плече, и размышлял о том, как много ему придётся изменить. Он был так чертовски счастлив их браку. Она стала его худшей слабостью, как он и предполагал.

Утром, пока его жена лежала в лучах утреннего солнца, зачарованный взгляд Тома прошёлся вдоль длинного, отделанного кружевом рукава её ночной сорочки до изящной кисти руки. Ногти на ней были аккуратно подпилены и отполированы до зеркального блеска. Он не удержался и дотронулся до одного из них.

Кассандра пошевелилась и потянулась, её лицо раскраснелось после сна, а полусонные тёмно-голубые глаза раскрылись. Моргнув, она оглядела незнакомую обстановку и слегка улыбнулась.

– Доброе утро.

Том наклонился, коснулся губами её губ и опустился ниже, положив голову ей на грудь.

– Я как-то сказал тебе, что не верю в чудеса, – проговорил он. – Беру свои слова обратно. Твоё тело - это бесспорное чудо. – Том принялся поигрывать замысловатыми оборками на её ночной рубашке. – Зачем ты её надела?

Она потянулась под ним и зевнула.

– Не могу спать обнажённой.

– Почему?

– Чувствую себя выставленной напоказ.

– Тебе не стоит скрываться за слоями одежды. Ты слишком красива. – Он хотел было развить мысль, но его отвлекло урчание в её животе.

Покраснев, Кассандра призналась:

– Мы не ужинали вчера вечером. Я умираю с голоду.

Том улыбнулся и сел.

– Местный шеф-повар знает более двухсот способов приготовления яиц, – сообщил он и усмехнулся, увидев выражение её лица. – Ты продолжай валяться в постели. А я позабочусь об остальном.

Как Том и предполагал, Рис Уинтерборн организовал путешествие великолепным образом. Позавтракав в поезде, молодожёны отправились в гавань Уэймута, где сели на частную паровую яхту, длиной в двести пятьдесят футов. Капитан лично проводил их в хозяйскую каюту, в которой была расположена остеклённая смотровая комната.

Их пунктом назначения был остров Джерси, самый большой и южный в Нормандском архипелаге. Роскошный и процветающий уголок земли, расположенный всего в четырнадцати милях от побережья Франции, славился сельским хозяйством и захватывающими дух пейзажами, но больше всего - коровами, местная порода производила необычайно жирное молоко.

Том отнёсся немного скептически к месту, которое Уинтерборн предложил для проведения медового месяца.

– Ты посылаешь меня на остров, известный преимущественно своими коровами?

– Вы даже не заметите, что вас окружает, – лаконично заметил Уинтерборн. – Большую часть времени всё равно проведёте в постели.

Надавив на Уинтерборна, Том всё же выведал и другие подробности. Отель "Ла Сирен" находился на побережье и обладал всеми современными удобствами. Уединённые сады и отдельные балконы обеспечивали гостям полное уединение. Одарённый шеф-повар из Парижа уже успел зарекомендовать себя лучшим образом в приотельном ресторане, создавая изысканные блюда из обилия свежих продуктов на острове.

Благодаря мастерству капитана и команды, хорошо знакомых с сильными течениями и грядами затонувших скал вокруг архипелага, путешествие по проливу прошло относительно гладко. Они прибыли через пять часов, сначала подойдя к высокому скалистому мысу, а затем обогнули остров с юго-западной стороны. По мере приближения к заливу Сент-Обен, обрамлённому безукоризненно белыми песчаными пляжами, местность становилась всё более цветущей и зелёной. "Ла Сирен" безмятежно возвышался над рядами садовых террас.

Когда Том и Кассандра сошли на берег, их с большим почтением поприветствовал капитан порта. Его сопровождал офицер береговой охраны, который страшно разволновался, как только его представили Кассандре. Молодой человек выглядел немного потрясённым и заговорил без пауз, торопливо рассказывая об острове, его погоде, истории и о чём угодно, лишь бы привлечь её внимание.

– Дай языку отдохнуть, парень, – весело осадил его капитан, – а бедной леди минуту покоя.

– Да, капитан.

– А теперь можешь проводить леди Кассандру вон к тому крытому парапету, пока мистер Северин удостоверится, что с яхты выгрузили весь багаж.

Том нахмурился, глядя на многолюдный пирс.

Седовласый капитан порта, словно прочёл его мысли.

– Это совсем недалеко, мистер Северин. Там вашей невесте будет гораздо удобнее, чем здесь, пока разгружают яхту, а вокруг бегают работники.

Кассандра ободряюще кивнула Тому.

– Я подожду у парапета, – сказала она и взяла молодого офицера под руку.

Капитан порта улыбнулся, глядя им вслед.

– Надеюсь, вы простите парнишку за его болтовню, мистер Северин. Такая красотка, как ваша жена, может заставить любого мужчину разнервничаться.

– Думаю, мне лучше к этому привыкнуть, – печально ответил Том. – Она вызывает переполох каждый раз, когда мы появляемся на людях.

Пожилой мужчина задумчиво улыбнулся.

– Когда я достиг совершеннолетия и мог жениться, – сказал он, – я положил глаз на одну девушку в деревне. Она была прелестна, но даже картошку сварить не могла. Я влюбился безумно. Отец предупреждал меня, что тот, кто берёт в жёны красавицу, навлекает на себя беду. Но я напустил на себя надменный вид и заверил его, что слишком благороден, чтобы осуждать её за внешность.

Они оба усмехнулись.

– Вы женились на ней? – спросил Том.

– Да, – с улыбкой признался капитан. – И тридцать лет её милые улыбки компенсируют подгоревшие отбивные и сухую картошку.

После того как сундуки и багаж выгрузили, трое носильщиков занялись их погрузкой в карету, присланную из гостиницы. Том повернулся к крытой части пирса, высматривая Кассандру. Когда он увидел компанию из портовых рабочих, носильщиков и извозчиков возле жены, на его лице появилась удивлённая гримаса.

– Улыбнись-ка мне, сладкая! Всего разок! Как тебя зовут? – прокричал ей какой-то чернорабочий.

Кассандра старалась не обращать внимания на все эти улюлюканья, в то время как стоявший рядом офицер береговой охраны не делал ровным счётом ничего, чтобы её защитить.

– Нет, нет, мистер Северин... – пытался успокоить пожилой капитан, следуя за Томом, который быстрым шагом направился к Кассандре.

Том подошел к жене, загородив её собой, и бросил леденящий взгляд на чернорабочего.

– Моя жена не желает улыбаться. Не хотите мне что-нибудь сказать?

Крики стихли, чернорабочий встретился с ним взглядом и, немного подумав... решил отступить.

– Только то, что ты самый счастливый ублюдок на свете, – нахально ответил мужчина. Со смешками и хохотом толпа расступилась.

– Расходитесь, ребята, – скомандовал капитан порта, быстро разгоняя собравшихся. – Пора за работу.

Повернувшись к Кассандре, Том с облегчением заметил, что она не выглядит расстроенной.

– Ты в порядке? – спросил он.

Она тут же кивнула.

– Ничего страшного не произошло.

Офицер явно смутился.

– Я подумал, что они отстанут, если мы продолжим их игнорировать.

– Игнорирование не работает, – коротко ответил Том. – Они воспринимают его как разрешение. В следующий раз определи заводилу и разбирайся с ним.

– Он был вдвое больше меня, – запротестовал офицер.

Том бросил на него раздражённый взгляд.

– Предполагается, что мужчина должен уметь дать отпор. Особенно когда обижают женщину.

Молодой человек нахмурился.

– Простите, сэр, но это грубые, опасные люди, и лучше вам не знать об оборотной стороне жизни.

Когда офицер зашагал прочь, Том раздражённо покачал головой.

– Что, чёрт возьми, он имел в виду?

Кассандра погладила лацкан его пиджака рукой, затянутой в перчатку, и подняла на мужа смеющиеся глаза.

– По-моему, дорогой Том, тебя только что обвинили в том, что ты джентльмен.

Глава 24

– Я думала, ты никогда не спишь допоздна, – проговорила на следующее утро Кассандра, увидев, что муж зашевелился в постели. Она стояла у французских дверей, ведущих на отдельный балкон, слегка дрожа на прохладном утреннем ветерке.

Том лениво потянулся, как большой кот, и сел, потирая лицо.

– Моя жена не давала мне спать большую часть ночи, – ответил он хриплым после сна голосом.

Кассандре нравилось, как выглядел муж с припухшими веками и взъерошенными волосами.

– Я не виновата, – ответила она. – Я собиралась сразу же лечь спать.

– Тогда тебе не следовало надевать красный пеньюар.

Подавив усмешку, Кассандра повернулась, чтобы полюбоваться потрясающим видом на залив Сент-Обин, длинной береговой линией, покрытой белоснежным песком и ярко-голубой водой. На скалистом островке в конце залива виднелись руины замка эпохи Тюдоров, который, по словам консьержа, можно посетить во время отлива.

Вчера вечером она осмелилась надеть скандальное одеяние, которое Хелен подарила ей на медовый месяц. По сути, его и рубашкой-то назвать было нельзя, и на сорочку под платье оно не походило. Красивое бельё было сшито из гранатово-красного шёлка и газа, а спереди завязывалось кокетливыми лентами. Хелен назвала его французским словом "неглиже" и заверила, что мужья обожают подобные вещи.

Бросив взгляд на раскрасневшуюся жену, облачённую лишь в несколько лоскутов шёлка, Том отшвырнул роман, который держал в руках, и набросился на неё. В течение долгого времени он ласкал Кассандру через тонкую ткань, водя языком по прозрачному газу. Его рот и руки исследовали её тело миллиметр за миллиметром, рисуя карту чувствительных мест.

Он нежно, но безжалостно дразнил её, нагнетая сексуальное напряжение, пока она не почувствовала себя часами с перекрученным заводом. Но Том не взял Кассандру этой ночью, шепча, что её плоть пока чересчур чувствительна, и им придётся подождать до завтра.

Она стонала и теснее прижималась к нему, пытаясь догнать ускользающее удовольствие, пока Том тихо посмеивался над её нетерпеливостью. Он развязал тесёмки пеньюара зубами и прочертил языком дорожку до интимного местечка между её бёдер. А затем нежно ласкал до тех пор, пока перевозбуждённые нервные окончания не воспламенились, и её не накрыла мощная разрядка. После Том долго поглаживал Кассандру лёгкими, словно пух, прикосновениями, и вскоре ей начало казаться, что над ней движется сама тьма, нежно скользя между бёдер, едва ощутимо притрагиваясь к кончикам груди.

Теперь, при свете дня, вспоминая своё распутное наслаждение от интимных ласк, Кассандра чувствовала себя довольной, но в то же время смущённой. Она затянула потуже пояс на бархатном халате и, стараясь не встречаться с мужем взглядом, весело предложила:

– Закажем завтрак? А потом отправимся исследовать остров?

Он усмехнулся, подметив её нарочитую небрежность.

– Конечно.

На столе возле одного из широких зеркальных окон им сервировали простой, но добротный завтрак. В него входили: яйца пашот, поджаренные половинки грейпфрута, ломоть бекона и корзинка с маленькими продолговатыми пирожками, которые, прежде чем запечь до золотистого цвета, словно скрутили и частично вывернули наизнанку.

– Что это? – спросила Кассандра у официанта.

– "Чудеса Джерси", миледи. Их подавали на острове задолго до моего рождения.

После того, как официант закончил расставлять еду и ушёл, Кассандра взяла один пирожок и откусила кусочек. Снаружи он был слегка хрустящим, а внутри мягким и имел вкус имбиря и мускатного ореха.

– Ммм.

Том усмехнулся и подошёл, чтобы помочь ей сесть за стол, затем наклонился и поцеловал в висок.

– Пирожки в форме туфелек, – пробормотал он. – Как раз для тебя.

– Попробуй, – уговаривала она, поднеся лакомство к его рту.

Он покачал головой.

– Я не люблю сладости.

– Ну же, – скомандовала Кассандра.

Уступив, Том откусил маленький кусочек. Встретив её выжидающий взгляд, он произнёс немного извиняющимся тоном:

– Напоминает жареную губку для мытья посуды.

– Боже! – воскликнула она, смеясь. – Есть ли хоть какое-нибудь лакомство, которое тебе нравится?

Он склонился над ней и посмотрел улыбающимися глазами.

– Ты, – ответил Том и украл быстрый поцелуй.

Они прогулялись по широкой набережной, насладившись солнцем и прохладным морским воздухом. Затем направились в глубь острова, в город Сент-Хелиер, где располагалось множество магазинов и кафе. Кассандра купила несколько сувениров: статуэтки, вырезанные из местного розового и белого гранита, и трость для леди Бервик, сделанную из стебля гигантской капусты, растущей на острове, которую высушили и покрыли лаком.

Пока владелец магазина заворачивал покупки, которые позже днём доставят в "Ла Сирен", Том оглядел товары, представленные на полках и столах. Сделав выбор, он поднёс к прилавку деревянную игрушечную лодочку с резной фигуркой моряка с веслом в руках.

– Кораблик сможет вертикально держаться на воде в ванной? – спросил Том.

– Да, сэр, – с улыбкой ответил продавец. – Местный игрушечных дел мастер точно выверяет центр тяжести. Не пристало кораблям с острова Джерси крениться!

Том протянул ему игрушку, чтобы тот добавил её к покупкам.

Когда они вышли из магазина, Кассандра спросила:

– Это для Баззла?

– Вполне вероятно.

Улыбнувшись, Кассандра остановилась перед следующей витриной с духами и туалетной водой и сделала вид, что заинтересовалась золотистыми филигранными флаконами.

– Как ты думаешь, может быть мне стоит попробовать новый аромат? – спросила она. – Жасмин или ландыш?

– Нет, – стоя у Кассандры за спиной тихо проговорил ей на ухо Том, как будто сообщил строго конфиденциальную информацию. – Нет лучшего аромата в мире, чем запах роз на твоей коже.

Она прислонилась спиной к его крепкому телу, в стекле витрины отражались их размытые фигуры. В течение нескольких мгновений они просто стояли вместе, дыша в унисон, прежде чем двинуться дальше.

На углу узкой, вымощенной гранитом улочки, отходившей от Королевской площади, Кассандра задержалась у красивого каменного домика.

– Датированный камень! – воскликнула она, уставившись на притолоку из гранитных блоков над дверью. – Я читала о нём в путеводителе.

– Что это?

– На острове Джерси существует древняя традиция, когда влюблённые женятся, они высекают свои инициалы в граните вместе с датой основания дома и устанавливают его над дверью. Иногда добавляют к инициалам символы, пару переплетённых сердец или христианский крест.

Они вместе внимательно посмотрели на каменную кладку на притолоке.

Д.М. 8 Ж.Р.П.

1760

– Интересно, почему между их именами стоит цифра восемь? – озадаченно спросила Кассандра.

Том пожал плечами.

– Должно быть, она имела для них особое значение.

– У них могло быть восемь детей, – предположила она.

– Или после постройки дом у них осталось всего восемь шиллингов.

Кассандра рассмеялась.

– Может быть, каждое утро на завтрак они съедали восемь "Чудес Джерси".

Том подошёл поближе, пристально вглядываясь в кладку.

– Взгляни на узор на граните, – сказал он, помолчав. – Горизонтальные прожилки идут по всей поверхности. Но на центральном блоке, где изображена цифра восемь, прожилки вертикальные, и раствор свежее. Кто-то решил его отреставрировать, но вставил не той стороной.

– Ты прав, – согласилась Кассандра, рассматривая каменные блоки. – Значит, первоначально это была перевёрнутая восьмёрка. Бессмыслица какая-то. Если только... – она замолчала, когда её посетила новая идея. – Ты думаешь, это был символ бесконечности?

– Да, но не совсем обычный. Особый его вариант. Видишь, в середине концы линии не соединяются? Это символ бесконечности Эйлера. Absolutus infinitus.

– Чем он отличается от обычного?

– В восемнадцатом веке существовали определённые математические выражения, которые никто не мог решить, потому что они включали в себя ряды бесконечных чисел. Проблема, естественно, заключалась в том, что невозможно прийти к окончательному ответу, если числа постоянно увеличиваются. Но математик по имени Леонард Эйлер нашёл способ представить бесконечность как конечное число, и это позволило ему продвинуться в математическом анализе, как никому прежде. – Том кивнул головой в сторону датированного камня. – Я думаю, что тот, кто вырезал этот символ, был математиком или учёным.

– Если бы этот камень принадлежал мне, – сухо сказала Кассандра, – я бы предпочла переплетённые сердца. По крайней мере, мне было бы понятно их значение.

– Нет, это гораздо лучше сердец! – воскликнул Том с очень серьёзным выражением лица, которого она не видела у него прежде. – Их имена объединённые символом бесконечности Эйлера означает... – он сделал паузу, обдумывая, как лучше объяснить. – Эти двое составляли единое целое... единство... которое заключало в себе бесконечность. Их брак имел начало и конец, но каждый день был наполнен вечностью. Прекрасная идея. – Он сделал паузу, прежде чем неловко добавить: – Математически говоря.

Кассандра была так тронута, очарована и удивлена, что не могла вымолвить ни слова. Просто стояла, крепко держа Тома за руку, не зная, кто к кому потянулся первым.

Как красноречиво этот человек выражал свои мысли, в отличие от чувств. Но случались такие моменты, как сейчас, когда он позволял заглянуть в своё сердце, даже не замечая этого.

– Поцелуй меня, – проговорила она едва слышно.

Том склонил голову в вопросительном жесте, который она так полюбила, прежде чем отвести в сторону. Они остановились за развесистым кустом зимнего жасмина, усыпанного крошечными золотистыми цветами. Опустив голову, Том накрыл её рот своим. Желая большего, Кассандра провела кончиком языка по его сомкнутым губам. Они раскрылись, она начала целовать мужа всё настойчивее, пока их языки не сплелись, а его руки не сжали её в объятиях.

Скорее интуитивно, чем наяву, она ощутила, как его тело меняется в ответ на её близость. При мысли о том, что с ним происходит, сердце Кассандры забилось быстрее. Ей захотелось прижаться к Тому обнажённой и вобрать его глубоко в себя.

Он закончил поцелуй и медленно поднял голову, глядя в её затуманенные страстью глаза.

– И что теперь? – хрипло спросил Том.

– Отведи меня обратно в отель, – прошептала она. – Я хочу провести с тобой несколько минут бесконечности.

В тихой полуденной тишине их гостиничного номера Кассандра медленно раздела Тома, оттолкнув его руки, когда он попытался снять одежду и с неё. Ей хотелось наслаждаться видом мужа и исследовать его тело, не отвлекаясь на собственную наготу. С едва заметной улыбкой он подчинился, пока Кассандра одна за одной лишала его безупречно скроенных вещей.

Она слегка покраснела, расстёгивая пуговицы на его брюках. Он возбудился так сильно, что пояс зацепился за восставшую плоть. Кассандра сняла ткань с набухшего кончика, и осторожно спустила брюки Тому на бёдра. Его тело было так изящно сложено, казалось, что рифлёные мышцы и длинные, идеально симметричные кости выточили на токарном станке. На его груди выступил лёгкий румянец, и начал подниматься вверх, заливая светлую кожу шеи и лица.

Подойдя к нему, Кассандра провела пальцами по чётким линиям его ключиц и прижала ладони к твёрдым мышцам.

– Ты мой, – тихо проговорила она.

– Твой. – В его голосе послышались весёлые нотки.

– Весь.

– Да.

Она медленно провела пальцами вниз по волосам на его торсе, кончиками ногтей нежно задев маленькие соски. Его дыхание начало меняться, становясь глубже и тяжелее. Кассандра погладила напряжённую плоть и осторожно обхватила её обеими руками. Она была крепкой, мощной и пульсировала, готовая к действию.

– И это тоже моё.

– Да.

Теперь он говорил совершенно серьёзно. В его голосе слышалось возбуждение, тело напряглось от волевого усилия.

Осторожно, словно выполняя ритуал, она накрыла ладонью прохладные сферы под его естеством, нежно разминая и чувствуя их движение внутри. Её пальцы медленно двинулись вверх по твёрдому, как камень, стержню. Подушечки больших пальцев прошлись по шелковистому кончику и, когда Том издал грубый, почти болезненный, звук, Кассандра посмотрела на него.

Его лицо залил румянец. Зрачки расширились и глаза потемнели.

Не отводя взгляда, она обвила пальцами его возбуждённый член и начала водить вверх-вниз рукой.

Том вытащил несколько шпилек из её причёски. Его пальцы зарылись в копну волос и нежно погладили Кассандру по голове, отчего по всему телу побежали приятные мурашки. Она сжала под юбками бёдра, пытаясь унять пульсацию. Повинуясь внезапному порыву, Кассандра опустилась перед ним на колени и обхватила руками восставшую плоть. Не совсем понимая, что делает, она лишь помнила свои ощущения, когда он целовал её интимное место. Ей хотелось доставить ему такое же удовольствие.

– Можно? – прошептала она, в ответ послышались нечленораздельные слова, которые прозвучали как восторженное согласие. Кассандра сосредоточенно лизнула нежные плотные мешочки внизу, затем провела языком по всей длине шелковистого естества. На ощупь его кожа была неправдоподобно гладкой и бархатистой, и очень горячей.

По пальцам Тома в её волосах пробежала дрожь. Кассандра продолжала исследовать крепкую плоть, целуя и поглаживая языком, а затем попыталась взять её в рот.

– Кассандра... боже мой...

Тяжело дыша, Том поднял её с колен и начал возиться с длинным рядом потайных застёжек на платье сзади. Страсть настолько его захватила, что он принялся неловко их дёргать и оторвал несколько пуговиц.

– Подожди, – проговорила она, дрожа и смеясь. – Не торопись, дай мне... – Кассандра попыталась дотянуться и расстегнуть их сама. Что, конечно, оказалось невозможным. Платье предназначалось исключительно для женщин, у которых имелись горничные и избыток свободного времени. Том был не в настроении ждать.

Он подхватил Кассандра и усадил на край кровати, нетерпеливо залезая под юбки. Несколькими рывками Том содрал с неё панталоны и чулки. Широко раздвинув её ноги, он устроился между ними. Она вздрогнула, почувствовав его горячее дыхание на внутренней поверхности бёдер, а затем прикосновение языка к крошечному пику. В горле застрял вдох и растаял, словно мёд, она медленно повалилась на спину. От каждого проглаживания в животе начинало приятно покалывать. Том лизал скрытый бутон, который пульсировал всё сильнее, удовольствие нарастало в преддверии разрядки. Мускулистые руки и волосатая грудь прижимались к её голым ногам, не давая им сомкнуться.

Он навалился на Кассандру, устроившись между широко разведённых бёдер.

– Не могу больше ждать, – прохрипел Том.

Постанывая, она подалась вперёд и потянулась к нему. Наконец, Кассандра ощутила долгожданное давление внизу, в неё проникала головка члена, растягивая влажную плоть. Дрожа от возбуждения, Кассандра водила руками по обнажённому мощному телу Тома, наслаждаясь тем, как он подрагивал над ней и проникал всё глубже. Его бёдра покачивались и осторожно вращались, а мощное естество ласкало потаённые местечки. Он входил в неё глубоко и неспешно, используя вес своего тела, чтобы доставить как можно больше наслаждения. Это было невыносимо приятно, от каждого толчка сексуальное напряжение нарастало, удовольствие усиливалось, и вскоре все ощущения сосредоточились лишь на ритмичных движениях между её бёдер. Кассандра выгнулась и раздвинула ноги ещё шире, желая большего, и он повиновался.

– Не слишком жёстко? – сипло спросил Том.

– Нет... нет... не останавливайся...

– Я чувствую, как ты сжимаешься вокруг меня... при каждом толчке.

– Ещё... пожалуйста...

Она согнула колени, приподняла ступни и всхлипнула, когда он вошёл ещё глубже.

– Не сильно? – отрывисто спросил он, но она уже не могла говорить, лишь стиснула его между бёдер, пока на неё обрушивались волны наслаждения, полностью лишая рассудка. Том замер, изливаясь внутри Кассандры, продлевая её собственную разрядку и заставляя всё тело трепетать.

После он принялся неспешно её раздевать, перевернул на живот и расстегнул ряд крошечных упрямых пуговиц. Времени это заняло немало, особенно потому, что Том то и дело останавливался, чтобы залезть в распахнувшееся платье или под смятые юбки, лаская её губами или пальцами. Ей нравился звук его пресыщенного и низкого голоса, словно он доносился сквозь полузабытьё.

– Ты такая красивая, Кассандра. Золотистый пушок у тебя на спине напоминает мне персик... а твои ягодицы... полные и сладкие... такие крепкие в моих руках. Я схожу с ума. От вида твоих маленьких пальчиков. Они сжимаются прямо перед тем, как ты кончаешь... сжимаются и розовеют каждый раз...

После того как Том покончил с последней пуговицей, он бесцеремонно отбросил платье на пол. Целуя жену повсюду, Том занялся с ней любовью с нарочитой медлительностью. Вынудив Кассандру встать на четвереньки, он взял её сзади, тесно прильнув к ней всем своим телом. Его ладони обхватили полные груди, нежно пощипывая соски, дразня и превращая их в напряжённые пики. Всё это время глубоко и сладострастно вонзаясь в самую её сердцевину.

Эта поза взывала к каким-то примитивным инстинктам. Казалось, что не следует получать от неё такое наслаждение. Лицо Кассандры пылало, внутри всё сжималось от желания. Том опустил руку к влажному треугольнику между её бедер и начал легко и непрерывно его массировать. В это же время его рот прильнул к нежному плечу, зубы прикусили шелковистую кожу. Кассандра сильно вздрогнула, её плоть сжалась вокруг него, спровоцировав его собственную разрядку. Он глубоко вошёл в неё и замер, а она зарылась лицом в подушку, чтобы заглушить свои громкие крики.

В конце концов, не разъединяя их тел, Том лёг вместе с Кассандрой набок. Когда его мускулистые руки сомкнулись вокруг неё, она удовлетворённо вздохнула.

Его губы коснулись нежной кожи за ухом жены.

– Сойдёт за обнимания? – спросил он.

– Ты быстро учишься, – сказала Кассандра и блаженно закрыла глаза.

Глава 25

– Если тебе не понравится этот дом, – сказал Том, когда их экипаж остановился на Гайд-парк-сквер, – можешь выбрать другой. Или построим новый. Или купим.

– Я твёрдо намерена полюбить этот, – сказала Кассандра, – вместо того, чтобы переезжать и перевозить всех слуг и хозяйство куда-то ещё.

– Возможно, ты захочешь что-нибудь изменить в интерьере.

– А может быть, меня вполне устроит существующий. – Она сделала паузу. – Хотя я уверена, что ему явно недостаёт бахромы.

Он улыбнулся и помог ей вылезти из кареты.

Изысканный и процветающий Гайд-парк-сквер мог вполне составить конкуренцию Белгравии. В районе располагались частные сады, ряды домиков кремового цвета и просторные кирпичные и каменные особняки.

Взгляд Кассандры скользнул по фасаду красивого колоритного дома с эркерными окнами, выходящими на пейзажный парк. К главному зданию примыкали каретный сарай, современные конюшни и стеклянная оранжерея.

– На первом этаже восемь спален, на втором - пять, – пробормотал Том, провожая её через широкий холл, обрамлённый колоннами и декоративной кирпичной кладкой. – После покупки дома я добавил несколько ванных комнат с подачей горячей и холодной воды.

Они вошли в квадратный зал с высоким потолком и окнами в нём из цветного стекла. Весь персонал дома выстроился в ряд, чтобы поприветствовать молодожёнов. Как только слуги увидели Кассандру, послышался шёпот, а несколько молодых горничных даже приглушённо взвизгнули.

– Они всегда так рады меня видеть, – любезно заметил Том, весело блеснув глазами. К ним подошла невысокая, дородная экономка, облачённая в чёрное платье из бомбазина, и присела в реверансе. – Добро пожаловать домой, хозяин, – пробормотала она.

– Леди Кассандра, это миссис Данкуорт, наша удивительно деятельная экономка... – начал Том.

– Добро пожаловать, миледи! – воскликнула женщина с сияющей улыбкой на квадратном лице и снова присела в реверансе. – Мы все так рады, да что там, счастливы вас видеть!

– Спасибо, миссис Данкуорт, – тепло поблагодарила Кассандра. – Мистер Северин так высоко о вас отзывался. Он превозносил ваши способности до небес.

– Вы слишком добры, миледи.

Том приподнял брови и посмотрел на экономку.

– Вы улыбаетесь, миссис Данкуорт, – в недоумении заметил он. – Я и не знал, что вы умеете.

– Если позволите мне представить вам слуг, – обратилась экономка к Кассандре, – удостоите их огромной чести.

Они вместе подошли к ожидающим слугам. Кассандра обменялась с каждым парой слов и постаралась запомнить их имена и была весьма тронута их дружелюбием и желанием угодить.

Краем глаза она заметила маленькую фигурку, которая пронеслась мимо выстроившегося персонала и столкнулась с Томом, стоявшим чуть в стороне.

– Должно быть, это Баззл, помощник лакея, – печально проговорила миссис Данкуорт. – Хороший мальчик, но, как видите, слишком юн. За ним некому присматривать. Мы делаем, что можем, но у нас есть и свои обязанности.

Встретив пристальный взгляд женщины, она всё поняла без слов и кивнула.

– Возможно, позже, – предложила Кассандра, – мы с вами обсудим положение Баззла наедине.

Экономка посмотрела на неё со смешанным чувством благодарности и облегчения.

– Благодарю вас, миледи. Очень любезно с вашей стороны.

После того как Кассандра познакомилась со всеми слугами и представила свою горничную, она подошла к Тому, который сидя на корточках разговаривал с Баззлом. Её поразила очевидная привязанность между ними, о которой муж, совершенно точно, даже не подозревал. Мальчик болтал без умолку, радуясь вниманию. Том засунул руку в карман и достал бильбоке, один из подарков, который он купил Баззлу на острове.

– Это для того, чтобы настучать кому-нибудь по башке? – спросил Баззл, разглядывая болтающийся на шнуре шар.

Том усмехнулся.

– Нет, это не оружие, а игрушка. Раскачай шарик и попробуй попасть им в чашу.

Паренёк попытался сыграть, несколько раз резко подбросив мяч вверх, но не успел его поймать.

– Ничего не получается.

– Ты прикладываешь слишком много центростремительной силы. При такой скорости сила тяжести не настолько велика, чтобы ... – Том замолчал, глядя на недоуменное лицо мальчик. – Я хочу сказать, раскачивай его мягче. – Он обхватил руки Баззла своими, чтобы показать. Они вместе подбросили мяч вверх. Медленно поднявшись по изогнутый траектории, шар словно завис в воздухе на вершине, а затем идеально опустился в чашу.

Паренёк радостно воскликнул.

Кассандра подошла к ним и присела рядом.

– Привет, Баззл, – сказала она, улыбаясь. – Помнишь меня?

Он кивнул, при виде неё потеряв дар речи.

Здоровая пищи, надлежащий отдых и регулярная гигиена сотворили с Баззлом чудо. С последней их встречи он набрал вес, руки и ноги окрепли и больше не выглядели болезненно тощими, щёки округлились. Ясные тёмные глаза сверкали, а кожа на лице излучала здоровье. Его белые зубы были безупречно чистыми, а волосы коротко подстрижены и блестели. Симпатичный мальчик, обещающий стать красивым юношей.

– Мистер Северин говорил тебе, что я буду жить здесь? – спросила она.

Баззл кивнул.

– Вы теперь егоная жена, – застенчиво проговорил он.

– Да.

– Мне понравилась та ваша песня про свиней, – сказал он, набравшись смелости.

Кассандра рассмеялась.

– Я спою тебе позже. Но сначала хочу кое в чём признаться. – Она поманила его пальчиком, и он настороженно наклонился к ней. – Я немного нервничаю, переезжая в новый дом, – прошептала Кассандра. – И не знаю, где что находится.

– Он ужасно огромный, – подчёркнуто заметил мальчик.

– Огромный, – согласилась она. – Проведёшь меня по нему и всё тут покажешь?

Он кивнул с широкой улыбкой на лице.

Том поднялся на ноги и помог встать Кассандре. Нахмурившись, он опустил на неё взгляд.

– Милая, будет лучше, если дом тебе покажу я или миссис Данкуорт. Вряд ли ты получишь исчерпывающую информацию от десятилетнего ребёнка.

– Ты мне всё покажешь позже, – прошептала она, встав на цыпочки и поцеловав его в подбородок. – В данный момент, я хочу узнать не о доме, а о Баззле.

Том посмотрел на неё в недоумении.

– А что про него надо знать?

Кассандра взяла Баззла за руку, которую тот охотно ей подал и потащил показывать дом, начав с нижнего этажа. Они отправились на кухню, где он подвёл её к шкафчику, внутри которого располагались полки, соединённые каркасом, благодаря специальному подъёмному устройству блюда из кухни доставлялись прямо в столовую.

– Туда кладут еду, – объяснил мальчик, – а потом тянут за верёвки, чтобы поднять. Ток людям залазить внутрь нельзя, даже если ноги устали. – Он пожал плечами. – Жалко.

Затем Баззл показал ей кладовую, в которой наряду с замороженными продуктами хранились и все остальные.

– Её запирают каждую ночь, – предупредил он. – Так что съедайте весь ужин, даже свёклу, потом ничё не достанется. – Баззл сделал паузу, а потом заговорщически прошептал: – Но повар оставляет мне чё-нить вкусненькое в хлебнице, если захотите, я поделюсь.

Они посетили судомойню и помещение для прислуги, но обошли стороной комнату экономки, из которой, как выяснилось, любила выскакивать миссис Данкуорт и заставлять людей мыть руки и шею.

Затем добрались до чулана, где висели полки и ряды крючков для шляп, подставка для зонтиков и стол с оборудованием для чистки и полировки обуви. В воздухе стоял запах воска и крема для кожи. Освещалось помещение благодаря маленькому створчатому окошку под потолком.

– А это моя комната, – гордо сообщил Баззл.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Кассандра.

– Каждый вечер я чищу сапоги и ботинки от грязи, заставляю их блестеть, а потом иду в постель.

– И где ты спишь?

– Моя кровать вон там, – весело сообщил Баззл и открыл деревянный шкаф, встроенный в углубление в стене. Внутри находилась кровать с матрасом и постельным бельем.

Кассандра уставилась на него, не моргая.

– Ты спишь в чулане, дорогой? – очень мягко спросила она.

– У меня хорошая маленькая кровать, – весело ответил Баззл и похлопал по матрасу. – Такой у меня никогда не было.

Кассандра притянула к себе Баззла и пригладила его блестящие взъерошенные волосы.

– Ты скоро из неё вырастешь, – пробормотала она, пока её душило негодование, а в голове роилось множество мыслей. – Я прослежу, чтобы следующая была больше. И уютнее.

Паренёк осторожно прислонился к ней головой и глубоко и счастливо вздохнул.

– От вас пахнет цветами.

– Нет, я не знал, что он спит в чулане, – раздражённо сказал Том, когда они с Кассандрой схлестнулись в споре наверху. Подойдя к нему с недовольным видом и сжатыми губами, она застигла его врасплох и порядком подпортила настроение. Все впечатления о божественно проведённом медовом месяце мигом позабылись. – Миссис Данкуорт сказала мне, что он расположен рядом с её комнатой, и она сможет помочь, если ему что-то понадобится ночью.

– Он никогда не обратится к ней за помощью. Баззл уверен, что она заставит его мыться. – Напряжённо скрестив на груди руки, Кассандра расхаживала взад-вперёд по элегантной спальне. – Он спит в стенном шкафу, Том!

– В удобной, чистой постели, – парировал муж. – Здесь ему явно лучше, чем в кишащих крысами трущобах, где он жил раньше.

Она бросила на него испепеляющий взгляд.

– Баззл не может всю оставшуюся жизнь быть благодарным за самые минимальные удобства, просто потому, что они лучше, чем кишащие крысами трущобы.

– И что ты предлагаешь? – с вымученным терпением спросил Том, прислонившись плечом к массивному столбику кровати из розового дерева. – Выделить ему место в комнате для слуг на третьем этаже? Хорошо. А теперь давай отвлечёмся от Баззла.

– Он не слуга. А маленький мальчик, который живёт среди взрослых, работает, как взрослый... лишённый последнего шанса на детство.

– Некоторым из нас детство не положено, – коротко ответил Том.

– Он нигде и никому не нужен. Баззл не может жить между мирами. Ни рыба, ни мясо. Так и не зная, где его место.

– Чёрт, Кассандра...

– А что будет, когда у нас с тобой появятся дети? Ему придётся расти рядом, наблюдать со стороны за семейной идиллией, но так и не стать её частью. Это несправедливо по отношению к нему, Том.

– Мне этого было вполне достаточно, чёрт возьми! – рявкнул он, как выстрелил из ружья.

Кассандра моргнула, немного растеряв свой пыл. Когда в комнате воцарилась тишина, она повернулась, чтобы посмотреть на мужа. Он отвернул лицо, но Кассандра заметила, что оно порядком раскраснелось. Том напряг каждый мускул, изо всех сил стараясь сдержать эмоции.

Когда он, наконец, заговорил, его голос звучал спокойно и размеренно.

– Когда Пакстоны взяли меня к себе, я встал перед выбором: жить в комнате с лакеями или спать на соломенном тюфяке в кухне, возле плиты. Комната и так была слишком мала. Я выбрал тюфяк. Я спал на нём каждую ночь в течение многих лет и сворачивал его каждое утро, и был благодарен. Иногда меня приглашали за семейный стол, но чаще всего я ел один на кухне. Мне и в голову не приходило просить мистера Пакстона о большем. Мне вполне хватало того, что я сплю в безопасном и чистом месте и не голодаю. Более чем хватало.

"Нет, не хватало", – подумала Кассандра, и сердце её сжалось.

– В конце концов, я смог позволить себе снять меблированную комнату, – продолжил Том. – Я продолжал работать на мистера Пакстона, но начал руководить проектами и решать инженерные задачи для других компаний. Я начал зарабатывать деньги. Время от времени Пакстоны приглашали меня на обед. – Он издал короткий безрадостный смешок. – Но самое странное, я никогда не чувствовал себя комфортно за их общим столом. У меня было чувство, что я должен есть на кухне.

Он надолго замолчал, задумчиво глядя на стену, будто перед глазами мелькали воспоминания. Хотя его тело расслабилось, рука сжалась вокруг столбика кровати, а кончики пальцев побелели.

– Что стало причиной вашей размолвки? – осмелилась спросить Кассандра, не сводя с него глаз.

– Я испытывал... некие чувства... к одной из дочерей Пакстона. Она была хорошенькая, немного кокетливая. Я хотел... думал…

– Ты попросил разрешение за ней ухаживать?

Последовал короткий кивок.

– Но мистер Пакстон отказал? – продолжала допытываться Кассандра.

– Он взорвался, – ответил Том, уголок его рта дёрнулся в мрачной полуулыбке. Он крепче вцепился в столбик кровати. – Я никогда бы не подумал, что он может так разозлиться. И всё из-за того, что я посмел приблизиться к одной из его дочерей. Миссис Пакстон в буквальном смысле потребовалась нюхательная соль. Тогда я понял, насколько наши взгляды разнятся относительно меня. И не знал, кто ошибается.

– О, Том... – Она подошла к нему сзади, обняла и прижалась щекой к его спине. По её лицу скатилась слеза и мгновенно впиталась в ткань его рубашки. – Ошибались они. Ты же сам знаешь, что так оно и было. Но теперь... не прав ты. – Она почувствовала, как он напрягся, но не отступила. – Теперь ты собственноручно создал подобную ситуацию, но только для Баззла. У мальчика нет близких, он будет расти в доме рядом с семьёй, частью которой никогда не станет. Так близко, что сможет их полюбить, но взаимности не добьётся.

– Я их не любил, – прорычал Том.

– Любил. Вот почему тебе было больно. И боль до сих пор не утихла. А теперь ты идёшь по стопам мистера Пакстона. И поступаешь с Баззлом точно также. – Она сделала паузу, чтобы сдержать слёзы. – Том, ты взял к себе этого мальчика, потому что разглядел в нём много достойных качеств. Ты позволил себе хоть немного, но полюбить его. А теперь я прошу тебя проявить к нему больше внимания. Позволь ему стать частью семьи и относись к нему с любовью и уважением, которых он заслуживает.

– С чего ты решила, что он их заслуживает? – резко бросил Том.

– Потому что ты заслуживал, – тихо сказала она, отходя от него. – Как и любой другой ребёнок.

И она тихо вышла из комнаты, оставив мужа наедине с его демонами.

Кассандра понимала, Тому потребуется время, чтобы примириться со своим прошлым и чувствами, которые он так долго скрывал. Муж мог отрицать все её слова, или вообще отказаться обсуждать эту тему. Она должна проявить терпение и понимание и надеяться, что он постепенно признает её правоту.

А пока она обживётся в новом доме и начнёт строить новую жизнь.

Остаток дня Кассандра и её горничная провели, раскладывая одежду, украшения, обувь и тысячи других вещиц, необходимых для того, чтобы леди могла выглядеть должным образом. Из смежной спальни Тома и гостиной не доносилось ни звука. Когда Кассандра к нему заглянуть, то обнаружила, что его покои пусты.

"Возможно, он ушёл в свой клуб, – мрачно подумала она, – или в таверну, или в какое-то другое место, куда удаляются мужчины, чтобы избежать встречи со своими жёнами". Кассандра надеялась, что он вернётся к ужину. Муж же не позволит себе пропустить ужин, не предупредив её заранее? Разве в контракте об этом не упоминалось? Она была уверена, что упоминалось. Если через неделю после свадьбы выяснится, что Том нарушил договор, она предпримет радикальные действия. Скомкает контракт у него на глазах. Нет - сожжёт. Или может...

Её размышления прервал тихий стук. Кассандра взглянула на дверной проём и увидела там своего высокого темноволосого, слегка растрёпанного мужа, её сердце ёкнуло.

– Можно мне войти? – тихо спросил Том.

– О да, – взволнованно ответила Кассандра. – Тебе незачем спрашивать, просто... – Она повернулась к горничной. – Мэг, если не возражаешь.

– Да, миледи. – Горничная убрала с кровати и поставила на комод обтянутую тканью коробку с чулками. Проходя мимо Кассандры, она бросила на неё озорной взгляд и тихо проговорила: – Пёс снова выбежал на прогулку.

Кассандра нахмурилась и выпроводила её из комнаты.

Вместе с Томом в спальню ворвался аромат зимы и сухих листьев. С непроницаемым лицом он прислонился спиной к комоду, засунув руки в карманы.

– Ты выходил на улицу? – спросила Кассандра.

– Да.

– Надеюсь, прогулка была приятной.

– Не очень.

Он набрал в лёгкие воздух и медленно выдохнул.

– Том, – смущённо начала она, – то, что я сказала раньше...

– Чувства вызывают во мне дискомфорт, – перебил её Том, – вот почему я сократил их количество до пяти. И большую часть взрослой жизни мне не составляло труда придерживаться этого правила. А потом я встретил тебя. И теперь они размножаются с кроличьей скоростью, я испытываю почти столько же чувств, сколько и обычные люди. И для меня это слишком. Однако... если среднестатистический человек способен с ними справляться, я с моим сверхразумом тоже сумею.

Кассандра ободряюще кивнула, хотя и не совсем понимала, о чём он говорит.

– Баззлу нет нужды оставаться помощником лакея, – сказал Том. – Он может занять спальню на этом этаже и есть с нами за одним столом. Мы дадим ему образование, которое ты сочтёшь подходящим. И я воспитаю его, как своего собственного... сына.

Она слушала его с удивлением, ведь изначально готовилась держать долгую осаду, но вместо неё встретила неожиданную капитуляцию. Ему было крайне нелегко поступиться своей гордостью. Понимая, с каким трудом он пошёл на уступки и какие переживал изменения, Кассандра пылко прижалась к его неподвижному телу.

– Спасибо, – поблагодарила она. Его голова опустилась ей на плечо, а руки обвили талию.

– Я принял решение не ради того, чтобы тебя порадовать, – пробормотал Том. – Ты выдвинула несколько логических замечаний, с которыми я согласился.

Её пальцы пробежались по его чёрным струящимся волосам.

– И ты хочешь о нём позаботиться.

– Я бы так не сказал. Просто я хочу, чтобы Баззл жил в безопасности, уюте и был счастлив. Чтобы никто не смог причинить ему вреда.

– Это и есть забота.

Том не ответил, только сильнее сжал её в объятиях. После долгой паузы он спросил, уткнувшись губами в её плечо:

– Мне полагается вознаграждение?

Кассандра усмехнулась.

– Моё тело - не награда за правильные поступки.

– Но благодаря ему их проще совершать.

– В таком случае...

Она взяла его за руку и потянула в сторону кровати.

Глава 26

По возвращении с острова Джерси на Кассандру обрушился поток гостей, которых следовало навестить с ответным визитом. Тома поражало, с какой ловкостью жена ориентировалась в сложных светских правилах. Она знала, когда и как посещать людей, и в какие дни кто принимает гостей. Чьи приглашения можно отклонить, а чьи нельзя, разве что ты находишься на смертном одре. Подобные мероприятия требовали множество видов визитных карточек: личные Тома и Кассандры, общую, немного большую по размеру, с выгравированными на ней их именами, карточки с адресом и днями, когда они принимают посетителей, карточки, которые оставляли после случайного визита, и те, что оставляли, когда визит не предполагался.

– Зачем заходить домой к людям, с которыми не хочешь общаться? – спросил как-то Том.

– Когда нужно навестить подругу, но нет времени провести с ней время, я оставляю карточку на столе в холле, чтобы дать ей знать о моём визите.

– Скорее, что ты заходила в гости, но не захотела с ней встретиться.

– Именно.

Том не стал утруждать себя попытками понять смысл этих визитов, давно смирившись с тем, что небольшая группка избранных индивидуумов решила сделать человеческое общение настолько сложным и неестественным, насколько это вообще возможно. Его больше возмущало лицемерие общества, которое одного человека осуждало за незначительный проступок, но на гораздо более серьёзные деяния людей из своего социального круга закрывало глаза.

Реакция сливок общества на напечатанное в "Лондон Кроникл" разоблачение маркиза Рипона и его сына лорда Ламберта как злобных, лживых ублюдков, намеренно пытавшихся разрушить репутацию Кассандры, вызвала у него чувство отвращения, но едва ли удивила. Друзья и соратники Рипона поспешили извинить его действия и возложить всю вину на молодую женщину, которую он публично унизил.

Одни сочли, что маркиз допустил ошибку в суждениях, в то время как был расстроен плохим поведением сына. Другие утверждали, что произошло недоразумение, которое, хоть и оказалось досадным, но в итоге не привело к катастрофическим последствиям. Несправедливо обвинённая леди Кассандра, в конце концов, вышла замуж, рассудили люди, так что ничего страшного не случилось.

В высших кругах общества было принято считать, что, если поведение маркиза и достойно порицания, проступок следует упустить из виду, раз джентльмен является обладателем столь знатного титула. Некоторые отмечали, что Рипон и так наказан позорным поведением сына и тенью, брошенной на его собственную репутацию. Поэтому в основном вина легла на плечи отсутствующего лорда Ламберта, который, похоже, решил возобновить своё грандиозное турне по континенту на неопределённый срок. Рипона же опять примут в обществе с распростёртыми объятиями, когда скандал утихнет.

Тем временем светские дамы решили, что ничего плохого не случится, если они навестят леди Кассандру и её богатого мужа и завяжут с ними выгодные отношения.

Том предпочёл бы придерживаться своего первоначального плана и послать всех к чёрту, но Кассандру, судя по всему, радовали эти визиты. А Том готов закрыть глаза на что угодно, даже на самые раздражающие вещи, лишь бы она была счастлива.

С десяти лет работа играла в жизни Тома главенствующую роль, а дом служил прибежищем для кратких, но необходимых передышек, где он только спал, ел, мылся, брился и делал это как можно расторопней. И вот теперь, впервые за всё время, он с головой погрузился в работу, лишь бы только поскорее вернуться домой, где, происходило всё самое интересное.

В первые две недели после медового месяца Кассандра взяла на себя заботу о доме на Гайд-парк-сквер, уделяя внимание малейшим деталям. Несмотря на все её разговоры о медлительности и предпочтении проводить время праздно, она оказалась очень деятельной. Кассандра знала, чего хочет, и как этого добиться, как подступиться к хитросплетению обязанностей и отношений, из которых состояло ведение большого домашнего хозяйство.

Пожилому повару наняли помощника, и на стол тут же начали подавать новые блюда. Обсудив с миссис Данкуорт каждодневные обязанности прислуги, Кассандра решила нанять ещё двух горничных и лакея, чтобы в целом уменьшить нагрузку на персонал.

– У них почти не было свободного времени, - объяснила Кассандра Тому, – из-за этого они переутомлялись и погружались в уныние.

Вместе с экономкой они согласились смягчить некоторые правила, чтобы сделать жизнь слуг менее упорядоченной и неудобной. Например, горничные были больше не обязаны носить дурацкие объёмные чепцы, которые служили только лишь для того, чтобы обозначить их как горничных. Такие, казалось, небольшие уступки заметно оживили общую атмосферу в доме.

Дополнительная гостиная, которую Кассандра реквизировала для своего личного кабинета, была завалена образцами красок, обоев, ковров и тканей, поскольку она решила заменить элементы интерьера, которые выглядели потрёпанными или вышедшими из моды. Например, в комнатах для прислуги заменили изношенное постельное бельё, одеяла и полотенца, а также несколько хлипких или сломанных предметов мебели. А для их личных нужд закупят мыло лучшего качества, вместо хозяйственного, которое сушило кожу, а волосы делало ломкими.

Том рассердился оттого, что оказался не в курсе некоторых подробностей жизни своей прислуги и даже не подумал о них спросить.

– Никто никогда не упоминал, что мой домашний персонал пользуется самым дешёвым мылом, – хмуро сказал он Кассандре. – Чёрт побери, я никогда не был скрягой.

– Конечно, нет, – успокоила она его. – Миссис Данкуорт просто старалась экономить.

– Она могла бы поставить меня в известность.

– Не уверена, что ей было удобно обсуждать с тобой хозяйственное мыло, – дипломатично заметила Кассандра. – Не ты ли сказал ей, что не хочешь беспокоиться о деталях, и предложил воспользоваться своими собственными суждениями.

– Очевидно, я был слишком высокого мнения о её суждениях, – пробормотал Том. – Мне бы не хотелось, чтобы мои слуги скребли себя каустической содой и нефтяным мылом.

В разгар бурной деятельности про Баззла тоже не забыли. Кассандра отвела его к дантисту на профессиональную чистку зубов, а затем к окулисту, который осмотрел его и констатировал отличное зрение. Затем они отправились к портному, чтобы снять с него мерки для пошива новой одежды. Пока Кассандра ещё не успела найти репетитора, который смог бы подтянуть знания Баззла до уровня других детей его возраста, она взялась учить мальчика алфавиту. Он находил занятие скучным и утомительным, пока ему не купили набор раскрашенных кубиков с буквами и картинками. Во время приёмов пищи Кассандра старательно обучала его правилам поведения за столом, включая умение пользоваться приборами.

Хотя Баззл обожал Кассандру, её пристальное внимание, вероятно, было одной из причин, по которой мальчик так настойчиво продолжал сопровождать Тома в контору по утрам. Однако, как только она подыщет репетитора, походы Баззла придётся сократить.

– Пальцы не хуже вилок, – проворчал Баззл, когда однажды они с Томом отправились обедать в закусочную. – Мне не нужны ни станковые приборы, ни алфавит.

– Посмотри на это с другой стороны, – рассудительно предложил Том. – Если ты окажешься за одним столом с человеком, который умеет правильно пользоваться вилкой, а ты будешь использовать пальцы, все решат, что он умнее тебя.

– Мне всё равно.

– Тебе перестанет быть всё равно, когда он получит работу лучше, чем у тебя.

– Ну и пусть, – последовал угрюмый ответ Баззла. – Мне нравится подметать.

– А, что если вместо того, чтобы подметать улицу, ты смог бы её перекопать, управляя большой экскаваторной машиной?

К удивлению Тома, лицо Баззла озарилось живым интересом.

– Я? Смогу перекопать улицу?

– Когда-нибудь, Баззл, ты сможешь управлять целым парком больших машин. Например, будешь владеть компаниями, которые строят новые дороги и роют туннели. Но только в том случае, если научишься пользоваться вилкой и выучишь алфавит.

В день, когда Том привёл Кассандру в свою контору, он не ожидал, что все работники, начиная от руководителей отделов и заканчивая секретарями и бухгалтерами, побросают все свои дела. Они столпились вокруг и принялись лебезить перед ней, как будто она была особой королевских кровей. В этом столпотворении Кассандра вела себя любезно и очаровательно, в то время как Баззл вцепился в Тома и смотрел на него с лёгкой тревогой.

– Они все как свихнулись, – сказал мальчик.

Том обнял его за плечи, потянулся за Кассандрой и, изловчившись, увёл их обоих в свой личный кабинет на верхнем этаже. Как только они оказались в безопасности, Баззл посмотрел на Кассандру, обхватив её за бёдра.

– Меня раздавили, – сообщил он ей.

Она пригладила его волосы и поправила кепку. Но ответить не успела, потому что в этот момент кто-то ворвался в кабинет и споткнулся о стул, едва не упав.

Этим человеком оказался Барнаби, который войдя, увидел Кассандру. Том машинально протянул руку, чтобы его поддержать.

– О, нет, – простонал Баззл, – и он тоже!

Барнаби, к его чести, сумел взять себя в руки, но лицо его залилось краской, отчего буйные кудри встали дыбом будто лучи солнца.

– Миледи, – сказал он и нервно поклонился, стискивая в руке стопку гроссбухов и документов.

– Это и есть тот самый незаменимый мистер Барнаби? – с улыбкой спросила Кассандра.

– Да, это он, – ответил Том за своего помощника, который от удивления потерял дар речи.

Кассандра шагнула вперёд вместе с повисшим на ней Баззлом и протянула руку.

– Я так рада, наконец-то, с вами познакомиться. По словам моего мужа, он без вас как без рук.

– Я так сказал? – сухо проговорил Том. Словно прикасаясь к святыне, секретарь осторожно взял Кассандру за руку. – Барнаби, что это за стопку ты держишь?

Барнаби бросил на Тома глуповатый взгляд.

– Что... О... вы про эту стопку. – Он отпустил руку Кассандры и положил кипу документов Тому на стол. – Материалы о Фонде защиты переулка Чартерхаус, сэр, а также о местных предприятиях и жителях, резюме готовящегося к выходу доклада Королевской комиссии по лондонскому уличному движению и информация об объединённом избирательном комитете, который проголосует за утверждение законопроекта.

– О каком законопроекте идёт речь? – спросила Кассандра.

Том подвел её к висевшей на стене карте Лондона. Кончиком пальца он прочертил линию под улицей Чартерхаус до района Смитфилд.

– Я внёс предложение по строительству подземной железнодорожной линии, которая будет соединяться с той, что в данный момент заканчивается на Фаррингдон-стрит. В настоящее время мой проект рассматривает объединённый комитет Палаты лордов и Палаты общин. Они встретятся на следующей неделе, чтобы принять законопроект, который позволит мне продолжить строительство линии. Проблема заключается в том, что некоторые местные жители и торговцы выступают против.

– Уверена, они боятся связанных со строительством неудобств и шума, – сказала Кассандра. – Не говоря уже о потере своих деловых предприятий.

– Да, но, в конечном счёте, все только выиграют, если поблизости появится новая станция.

Барнаби деликатно откашлялся у них за спиной.

– Не все.

Кассандра кинула на Тома вопросительный взгляд.

Том скривил рот. Борясь с желанием испепелить Барнаби взглядом, он указал пальцем на точку на карте.

– В этом месте располагается небольшой переулок, который остался после преобразования большей части улицы в Чартерхаус-стрит. Там находится пара многоквартирных захудалых домов, которые должны были снести много лет назад. Каждый рассчитан на три дюжины семей, но в них живёт, по меньшей мере, вдвое больше. Там отсутствуют свет, чистый воздух, не соблюдаются ни противопожарные, ни санитарные условия... очень напоминает ад на земле.

– Я надеюсь, они не твои? – с опаской спросила Кассандра. – Владелец не ты?

Вопрос вызвал у него раздражение.

– Нет, они не мои.

– Однако, как только законопроект будет принят, мистер Северин получит право выкупить или переоборудовать любую собственность, которую захочет, чтобы под землёй пустить железную, – услужливо сообщил Барнаби. – Вот почему они организовали Фонд защиты Чартерхаус-лейн, чтобы попытаться его остановить. – Встретив прищуренный взгляд Тома, Барнаби быстро добавил: – Я имею в виду нас.

– Значит, ты станешь владельцем трущоб, – обратилась Кассандра к Тому.

– Жителям придётся переехать в любом случае, – сказал в свою защиту Том, – независимо от того, будет ли построена железная дорога или нет. Поверь, я оказываю людям услугу, им давно пора покинуть эти адские дыры.

– Но куда они пойдут? – спросила Кассандра.

– Меня это не касается.

– Коснётся, если ты выкупишь здания.

– Я не собираюсь выкупать здания, только землю под ними. – Хмурый взгляд Тома немного смягчился, когда он упал на запрокинутое лицо Баззла. – Почему бы тебе не взять метлу и не подмести? – мягко предложил он.

Мальчику уже порядком наскучил разговор, поэтому он с готовностью ухватился за предложение.

– Я начну со ступенек на улице. – Он поспешил к Кассандре и, взяв её за руку, потянул к окну. – Мам, посмотри, как я буду подметать внизу!

Баззл выбежал из кабинета, поразив Барнаби до глубины души.

– Он только что назвал её мамой? – недоуменно спросил он Тома.

– Она мне разрешила! – послышался удаляющийся голос Баззла.

Не отходя от окна, Кассандра бросила на Тома встревоженный взгляд.

– Том... ты не можешь выгнать всех этих людей на улицу.

– Чёрт возьми, – пробормотал он.

– Потому что, во-первых, тебе помешает твоё врождённое чувство сострадания...

Со стороны Барнаби донеслось характерное фырканье.

– ... а, во-вторых, это катастрофическое решение с точки зрения взаимодействия с общественностью, – серьёзно продолжила Кассандра, – верно? В глазах людей ты будешь выглядеть бессердечным, а мы знаем, что это не так.

– Обитатели трущоб могут обратиться за помощью в бесчисленные благотворительные организации Лондона, – сказал Том.

Она бросила на него укоризненный взгляд.

– Большинство этих благотворительных организаций не смогут предложить реальную помощь. – После паузы она спросила: – Ты же хочешь, чтобы тебя считали общественным деятелем?

– Я бы хотел, чтобы меня таковым считали, но вовсе не собирался им становиться.

Кассандра развернулась к нему.

– Тогда им стану я, – твёрдо сказала она. – Ты обещал, что я смогу заняться любой благотворительной деятельностью, какой захочу. Я собираюсь найти или построить недорогое жилье для выселенных с Чартерхаус-лейн жителей.

Долгое время Том не сводил с жены взгляда. Его очень заинтриговала её новообретённая напористость. И воодушевила. Он медленно подошёл к Кассандре.

– Я полагаю, ты сможешь найти применения незастроенным участкам, которыми я владею в Клеркенуэлле или Смитфилде, – сказал Том.

Она слегка вздёрнула подбородок.

– Возможно.

– Вероятно, ты даже уговоришь кого-нибудь из моих людей поработать на тебя... архитекторов, инженеров, подрядчиков... за умеренную плату.

Глаза Кассандры округлились.

– А можно?

– Я даже не удивлюсь, если ты заставишь Барнаби, который знает моих деловых партнёров и имеет доступ к моим ресурсам, работать твоим помощником на полставки.

Глядя на прекрасное лицо жены, Том услышал, как Барнаби воскликнул у них за спиной:

– О, неужели!?

– Ты думаешь, у меня получится? – прошептала Кассандра.

– Леди Кассандра Северин, – спокойно проговорил Том, – то, что вы добьётесь успеха, даже не обсуждается. – Он кинул на неё ироничный взгляд. – Другой вопрос, всю ли нашу совместную жизнь ты будешь пытаться заставить меня соответствовать твоим стандартам?

В её глазах промелькнул озорной блеск. Она собиралась ответить, но случайно взглянула на крыльцо несколькими этажами ниже, где стоял Баззл и махал им рукой.

В этот момент к ступенькам подбежал огромный, грузный мужчина и схватил ребёнка.

– Том! – в панике воскликнула Кассандра.

Он бросил на улицу быстрый взгляд и выскочил из кабинета, словно за ним по пятам гнался сам дьявол.

Когда Том добрался до крыльца, незнакомец уже пробежал полквартала и успел затолкать плачущего мальчика в обшарпанный наёмный экипаж, которым управлял тощий молодой кучер с бледным лицом.

Том подбежал к лошади и схватил её за уздечку.

– Попытаешься уехать, – задыхаясь, пригрозил он извозчику, кидая на него убийственный взгляд, – не протянешь до следующего дня. Я клянусь. – Затем Том обратился к Баззлу: – Вылезай, парень.

– Мистер Северин, – всхлипнул он, – это... это дядюшка Батти.

– Я сказал, вылезай, – терпеливо повторил Том.

– Неужели это всемогущий Том Северин, – ухмыльнулся грузный здоровяк. – Самый обычный ворюга! Крадёт у человека средства к пропитанию! Моего жирного голубка. Хошь поиметь мелкого гадёныша, заплати.

– Я не гадёныш! – воскликнул Баззл, роняя слёзы. – Оставь мистера Северина в покое. Он те ничего не сделал.

– Он отнял у меня твой заработок, который причитался мне по праву, – парировал дядюшка Батти. Его лицо исказила усмешка. – Никто не смеет у меня воровать. Я забираю в зад то, что принадлежит мне. – Не глядя на Баззла, он проговорил: – Ослушаешься парень, я сверну шею этому расфуфыренному павлину, как цыплёнку на суп.

– Не трогай его, – прокричал мальчик.

– Баззл, – сказал Том, – послушай меня. Вылезай из этого проклятого кэба и возвращайся в контору. Жди меня там.

– Но дядюшка Батти...

– Баззл, – резко бросил Том.

К его облегчению, мальчик повиновался, медленно вылез из наёмного экипажа и направился к крыльцу. Том отпустил уздечку и ступил на тротуар.

– И вообще, зачем те этот сопляк? – усмехнулся дядюшка Батти, ходя кругами. – Баззл не стоит того, чтобы тратить на него время.

Том ничего не ответил, тоже расхаживая по кругу и не отрывая взгляда от лица противника.

– Я тя уложу одной левой, – не унимался дядюшка Батти. – Размажу по тротуару. Или... если дашь мне пару монет, может и оставлю в покое.

– И фартинга от меня не получишь, ты, безвольный осёл, – сказал Том. – Иначе вернёшься за добавкой.

– Как джентльмен пожелает, – прорычал Батти и бросился на него. Том сделал шаг в сторону, быстро повернулся и нанёс внезапный удар, затем перекрёстный, а, выпрямившись, завершил манёвр хуком слева.

Дядюшка Батти отшатнулся и взревел от ярости. Он снова рванулся вперёд, отразив удар в бок, а затем в живот, прежде чем ударить сверху, заставив Тома отступить назад. Ринувшись в наступление, Батти нанёс ему апперкот, потом зашёл с правой стороны, но Том уклонился, погасив силу удара. Мерзавец в бешенстве бросился на него, повалив их обоих на землю. Из глаз Тома посыпались искры, когда голова стукнулась о тротуар.

Когда же Том пришёл в себя, он уже катался по земле, сцепившись с мощной фигурой Батти, обмениваясь ударами, орудуя коленями, локтями, руками, любыми средства, пытаясь получить преимущество. Он заехал ублюдку кулаком в лицо, забрызгав их обоих кровью. Огромное тело под ним, застонав, замерло. Том продолжал неустанно его молотить. Мышцы от напряжения горели, дыхание с трудом вырывалось из лёгких.

В него вцепилось сразу несколько рук, и оттащили прочь. Не видя ничего вокруг, он провёл рукавом по глазам. Сквозь суету и пелену ярости он вдруг почувствовал, что к нему крепко прижалось маленькое тельце, а тощие ручки обвили талию.

– Сэр... сэр... – всхлипывал Баззл.

– Баззл, – пробормотал Том, борясь с головокружением. – Ты - мой. Никто не отнимет тебя у меня. Никто.

– Да, сэр.

– Том. Том, ты меня слышишь? – через некоторое время донёсся напряжённый голос Кассандры.

В глазах потемнело, и он начал бормотать какую-то бессмыслицу. Она обвила его руками, Том вздохнул и, уткнувшись лицом в надушенную нежную грудь жены, погрузился в манящую темноту.

– У меня нет второго имени, – раздражённо проговорил Том, когда Гарретт Гибсон, склонившись над кроватью, водила пальцем у него перед глазами.

– Следите за моим пальцем. Как зовут королеву?

– Виктория.

Кассандра сидела в изножье кровати и наблюдала за осмотром. После вчерашних событий лицо мужа выглядело немного потрёпанным, но синяки со временем заживут, и, к счастью, он получил лишь лёгкое сотрясение мозга.

– Какой сейчас год? – спросила Гарретт.

– Тысяча восемьсот семьдесят седьмой. Вчера вы задавали мне те же вопросы.

– Как и вчера, вы такой же брюзга, – подивилась Гарретт. Сев, она обратилась к Кассандре: – Поскольку сотрясение мозга незначительное, а результаты осмотра обнадёживают, я разрешаю ему проявлять ограниченную активность в ближайшие день-два. Но не рекомендую пациенту перенапрягаться. Он должен как можно больше отдыхать душой и телом, что поспособствует скорейшему выздоровлению. – Она игриво сморщила нос, посмотрев на Баззла, который свернулся калачиком на другой стороне кровати, прижав к груди рыжий комок. – А это означает, что нельзя позволять щенку тревожить сон мистера Северина.

Подаренного Уинтерборном и Хелен щенка доставили только сегодня утром. Они получили известие, что у знакомого заводчика карликовых пуделей родился новый помёт, и по их просьбе им прислали лучшего из выводка, как только он достаточно подрос. Баззл был очарован маленьким существом, чьё присутствие уже помогло ему преодолеть пережитый испуг.

– На кровати лежит какой-то пыльный комок, – заметил Том, когда впервые увидел щенка. – И у него есть ноги.

Теперь же пудель потянулся, зевнул и в развалку прошёлся рядом с Томом, глядя на него яркими янтарными глазами.

– Это существо из нашего одобренного списка? – спросил Том, неохотно протягивая руку, чтобы погладить кудрявую голову собаки двумя пальцами.

– Ты прекрасно знаешь, что да, – улыбаясь, ответила Кассандра. – Бингли, будучи пуделем, вряд ли будет вообще линять.

– Бингли? – переспросил Том.

– Персонаж из "Гордости и предубеждения". Разве ты ещё не читал эту книгу?

– А мне и не нужно, – ответил Том. – Если автор Остин, то я уже знаю сюжет: два человека влюбляются друг в друга после того, как между ними возникло ужасное недоразумение, и они обсудили его не один раз. А потом пара женится. Конец.

– Звучит так себе, – сказал Баззл. – Если только это не та книга, которая про спрута.

– Нет, роман отличный, – возразил Том, – и я тебе его почитаю, если сможешь отыскать.

– Я знаю, где он, – нетерпеливо проговорил Баззл и спрыгнул с кровати.

– Я почитаю вам обоим, – сказала Кассандра, – после того как провожу доктора Гибсон.

– Я сама найду выход, – твёрдо заявила Гарретт. – Оставайся с пациентом, дорогая, и не позволяй ему сегодня перенапрягаться. – Она встала и забрала свою сумку. – Мистер Северин, мой муж просил передать вам, что дядюшка Батти попадёт в тюрьму на очень долгий срок. Когда его выпустят, он больше не будет представлять опасность ни для вас, ни для кого другого. А пока я осматриваю мальчиков, которые с ним жили, и пытаюсь найти им новые дома.

– Спасибо, – поблагодарил немного смущённо Том, когда Бингли уютно устроился у него на сгибе локтя. – Тебе нельзя забираться на кровать, – сказал он щенку. – Это прописано в контракте.

Но Бингли, похоже, было всё равно.

Кассандра склонилась над Томом.

– Голова не болит? – спросила она с беспокойством. – Не хочешь принять ещё обезболивающего?

– Мне нужна только ты, – ответил он и притянул её к себе. Она осторожно устроилась возле него. – Кассандра, – хрипло произнёс Том.

Она повернулась к нему, практически коснувшись своим носом его, всё что сейчас могла видеть перед собой Кассандра, это смешение синих и зелёных оттенков его глаз.

– Когда я проснулся сегодня утром, – продолжил Том, – то кое-что понял.

– Что же, любовь моя? – прошептала она.

– То, что понял Филеас Фогг после кругосветного путешествия.

– О? – Она моргнула, приподнялась на локте и посмотрела на него.

– В конце деньги перестали играть для него особую роль, – сказал Том. – И выигрыш пари... тоже. Единственная, кто имела значение - это Ауда, женщина, в которую он влюбился по дороге и которую привёз с собой. Любовь - вот что важно. – Он встретился с ней взглядом, и в уголках его глаз заиграла улыбка. – В этом же заключается урок?

Кассандра кивнула, вытирая глаза, которые внезапно заволокла пелена слёз. Она попыталась улыбнуться в ответ, но от нахлынувших эмоций у неё задрожали губы.

Он благоговейно коснулся её лица одной рукой.

– Я люблю тебя, Кассандра, – послышался его неровный голос.

– Я тоже тебя люблю, – ответила Кассандра, и, всхлипнув, замолкла. – Знаю, что эти слова даются тебе нелегко.

– Да, – пробормотал он, – но я собираюсь практиковаться. И довольно часто. – Том обхватил её голову рукой и, притянув к себе, страстно поцеловал в губы. – Я люблю тебя. – Последовал ещё один долгий, медленный поцелуй, который пронял до глубины души. – Я люблю тебя...

Кэтлин вздрогнула, услышав звук бьющего стекла, пока проходила через главный холл Приората Эверсби. Или, скорее, с трудом передвигалась вразвалку, уныло признала она, прижимая ладонь к округлившемуся животу. Оставалось всего два месяца, и она стала тяжелее и медленнее, суставы приобрели более сильную подвижность, и теперь её походка безошибочно свидетельствовала о приближающихся родах. Кэтлин была счастлива оказаться вдали от светской суеты Лондона, в уютной обстановке Приората Эверсби. Девон радовался ничуть не меньше, что они вернулись в Гэмпшир, где в зимнем воздухе витали ароматы древесного дыма, мороза и вечнозелёных растений. Несмотря на то, что Кэтлин уже не могла кататься верхом, она навещала своих лошадей в конюшне, совершала вместе с Девоном долгие прогулки, а по возвращении уютно устраивалась у потрескивающего огня в очаге.

Они только что завершили дневную чайную церемонию, во время которой Кэтлин зачитала вслух длинное и полное счастья письмо от Кассандры, пришедшее только сегодня утром. Не оставалось никаких сомнений, что они с Томом Северином прекрасная пара, и их чувства становились глубже и прочнее. Судя по всему, молодожёны жили в удивительной гармонии, которая иногда случалась между людьми, чьи различия добавляли остроты и азарта в их отношения.

Проходя мимо двери в кабинет, Кэтлин заметила высокую спортивную фигуру мужа, склонившуюся над грудой сверкающих осколков на полу.

– Ты что-то уронил? – спросила она.

Девон посмотрел на неё и слегка улыбнулся, его глаза сверкнули, отчего сердцебиение Кэтлин участилось.

– Не совсем.

Она подошла поближе и увидела некий предмет, который был намеренно разбит обёрнутым в брезент, чтобы без труда вынести осколки.

– Что это? – спросила Кэтлин с удивлённым смешком.

Вытащив вещицу из-под брезента, Девон отряхнул её и поднёс к глазам Кэтлин.

– А, понятно. – Её губы тронула улыбка, когда она увидела чучела трёх маленьких птичек, сидящих на ветке. – Значит, ты, наконец, решил, что время настало.

– Да, – довольно произнёс Девон.

Он поставил композицию, теперь лишённую стеклянного купола, обратно на полку, и осторожно отвёл Кэтлин от груды стекла. Приобняв её одной рукой, другую он положил на округлившийся живот. Его мощная грудь поднялась и опустилась от глубокого, удовлетворённого вздоха.

– Как много ты успел сделать за такой короткий промежуток времени, – прошептала Кэтлин, прижимаясь к нему. – Ты превратил нас всех в одну большую семью.

– Это не только моя заслуга, любимая, – сказал Девон, наклоняя голову и прижимаясь улыбающимися губами к её щеке. – Мы сделали это вместе.

Кэтлин повернулась в его объятиях и посмотрела на троицу птичек.

– Интересно, что они будут делать, – размышляла она вслух, – теперь, когда вырвались на волю, на свежий воздух?

Он прижал её к себе и уткнулся носом в щёку.

– Всё, что душе угодно.

Эпилог

Шесть месяцев спустя.

– Б... Е... З... И... Л¹⁰, – произнесла по буквам Кассандра, пока мальчик старательно выводил своё имя в маленькой записной книжечке

– Ты уверена, что так правильно? – спросил он.

– Да, абсолютно.

Они с Безилом сидели на скамейке в порту, под светло-голубым небом Амьена. Неподалёку в водах Соммского залива бродили колпицы и шумные кулики-сороки в поисках моллюсков перед самым началом прилива.

– Но почему буква "е" читается, как буква "э"? Жаль, что они не все имеют только одно звучание.

– Согласна, это раздражает. В английском языке много заимствованных слов, поэтому правила правописания могут быть разные.

Она с улыбкой подняла глаза, заметив красавца Тома, идущего к ним расслабленной походкой. После двух недель, которые они провели под солнцем в Кале, его кожа загорела, отчего зелёно-голубые глаза стали казаться ещё ярче. Сюда он их привёз на однодневную экскурсию, пообещав таинственный сюрприз.

– Сюрприз почти готов, – сказал он. – Давайте собирать вещи.

– Папа, как тебе? – спросил Безил, показывая ему записную книжку.

Том внимательно изучил страницу.

– Идеально. А теперь давай положим его в мамин гобеленовый саквояж и... Господи, Кассандра, зачем ты её принесла? – Он в ужасе уставился на содержимое сумки.

– Что именно? – ошеломлённо спросила она. – Я взяла с собой запасные перчатки, носовой платок, бинокль, пакетик печенья...

– Книгу.

– "Том Сойер" - одна из твоих любимых, – запротестовала она. – Ты сам сказал. Теперь я читаю её Безилу.

– Я не спорю, что это один из лучших романов современности, который преподаёт отличный урок молодым читателям. Однако...

– И что же это за урок? – подозрительно спросила Кассандра.

– Папа мне уже рассказал, – вмешался Безил. – Не берись за работу сам, если можешь заставить кого-то сделать её за тебя.

– Нет, урок заключается не в этом, – нахмурившись, сказала Кассандра.

– Позже обсудим, – поспешно проговорил Том. – А пока положи её на дно сумки и не показывай никому в течение ближайших двух часов. Не упоминай о ней и даже не вспоминай.

– Но почему? – с нарастающим любопытством спросила Кассандра.

– Потому что мы будем находиться в обществе человека, который, мягко говоря, недолюбливает Марка Твена. А теперь пойдёмте все со мной.

– Я есть хочу, – печально сказал Безил.

Том усмехнулся и взъерошил его волосы.

– Ты всегда хочешь есть. К счастью, скоро мы проведём долгое время за послеобеденным чаем, и ты сможешь съесть все пирожные, которые захочешь.

– Это и есть сюрприз? – спросил Безил. – Но мы пьём чай каждый день.

– Но не на яхте. И не в такой компании.

Том поднял гобеленовый саквояж Кассандры, плотно закрыл его и подал ей руку.

– В чьей компании? – спросила она, изумляясь живому восторгу в его глазах.

– Скоро узнаешь.

Они подошли к скромной, но ухоженной яхте. Их ждал красивый пожилой джентльмен с аккуратно подстриженной бородкой и копной серебристых волос.

– Неужели! – с удивлённым смешком воскликнула Кассандра, узнав лицо джентльмена по фотографиям и гравюрам. – Это сам...

– Месье Верн, – непринуждённо проговорил Том, – познакомьтесь с моими женой и сыном. Леди Кассандрой и Безилом.

– Enchanté¹¹, – пробормотал Жюль Верн, склонившись над рукой Кассандры, его глаза сверкнули.

– Я сказал месье Верну, – продолжил Том, наслаждаясь ошеломлённым выражением лица Кассандры, – что первым романом, который я прочёл, был “Вокруг света за восемьдесят дней", его мне дала ты, и по личным причинам он остаётся моим любимым.

– А как же... – начал Безил, но Том осторожно прикрыл его рот ладонью.

– Мадам, – заговорил по-французски Жюль Верн, – я очень рад пригласить вас на Сен-Мишель, выпить со мной чаю! Надеюсь, вы любите сладкое, как и я?

– Разумеется, – тоже по-французски ответила она, – как и мой сын.

– Превосходно, тогда пойдёмте со мной. Если у вас есть вопросы о моих романах, я с удовольствием на них отвечу.

– Мне всегда хотелось узнать, как вам пришла в голову идея написать "Вокруг света за восемьдесят дней".

– Видите ли, читал я как-то американскую туристическую брошюру...

Как раз перед тем, как они поднялись на борт яхты, Кассандра взглянула на Тома и потянулась к изящному ожерелью, которое не снимала с того самого дня, как он ей его подарил. Она коснулась маленькому кулону в форме символа бесконечности Эйлера, которая умещалась аккурат в углублении у основания шеи.

Как и всегда, их тайный сигнал заставил мужа улыбнуться.

КОНЕЦ

Текст представлен исключительно для ознакомления, после прочтения вы обязательно должны удалить его.

Заметки

[

←1

]

Некумулятивная привилегированная акция - актив (ценная бумага), хозяин которой при определенных обстоятельствах может не рассчитывать на получение дивидендов. Это возможно, когда АО по различным причинам пропускает платеж, а задним числом (через какое-то время) дивиденды уже не выплачиваются.

[

←2

]

Yr Duw - Господи.

[

←3

]

Питерхаус (англ. Peterhouse) — один из 31 колледжей Кембриджского университета в Великобритании.

[

←4

]

Абердин – многонациональный портовый город на северо-востоке Шотландии.

[

←5

]

Лондонский боро Саутуа́рк — один из 32 боро (административная единица) Лондона, расположен на юге исторического Лондона, отделён от Вестминстера и Сити рекой Темзой.

[

←6

]

Гилдхолл — здание в Лондоне, на протяжении многих лет бывшее резиденцией лорд-мэра.

[

←7

]

Стоун - британская единица измерения массы, 6,35 килограммам.

[

←8

]

heart on his sleeve (сердце на рукаве) - английское выражение означает открыто выражать свои чувства. Фразеологизм восходит к тем временам, когда рыцарь перед турниром прикреплял на рукав эмблему или шарф цветов герба дамы своего сердца.

[

←9

]

Уилтонские ковры - двусторонние ворсовые ковры машинной вязки, по виду напоминающие персидские. Название этот тип ковров получил по месту происхождения - г. Уилтон, Уилтшир. В конце XIX в. там на месте старинной мануфактуры открыли механизированную фабрику по производству ковров, сохраняя по возможности старинный "персидский" стиль.

[

←10

]

В оригинале Базл стал Безилом.

[

←11

]

Приятно познакомиться (фр.)