В поисках пассата

Крокет (Английское)

* Крокет (croquet) — спортивная игра,

участники которой ударами деревянных молотков проводят шары через воротца, расставленные на площадке в определённом порядке.

Пастор Джонс и пастор Браун, вечерком, закончив службу,

Шли на луг и там стучали молотками дотемна*.

И ничто не омрачало двух отцов духовных дружбу,

Но была одна загвоздка, несуразица одна:

Пастор Браун был степенный, чтимый паствою священник,

Добродетельный, непьющий, вовсе не из болтунов;

Ну, а пастор Джонс, напротив, не такой уж был смиренник,

Весельчак, не против выпить, да к тому же сквернослов.

Как порой в игре бывает, шар не попадал в воротца,

И при каждой неудаче пастор Джонс провозглашал:

«Вот ведь, черт! Опять промазал! Экий раз не удаётся!

Видно, строит козни дьявол, разанафемский нахал!»

Огорчался пастор Браун, молвил, головой качая:

«Зря лукавого Вы всуе поминаете, отец,

Самому себе вредите, грех на душу добавляя,

Час придёт и Вас Всевышний покарает, наконец!»

Пастор Джонс, крестясь смиренно, соглашался с моралистом,

Только, снова промахнувшись, наущенья забывал:

«Чёрт возьми! Опять промазал! Сладу нет с этим нечистым!

Сызнова толкнул под руку, распроклятый Велиал!»

Гром раздался в небе чистом, молния на землю пала

Был испепелён мгновенно Божьим пламенем с небес…

…Нет, не пастор Джонс, досталось вдруг другому клерикалу,

Правоверный умер Браун — вот он был, а вот исчез…

Пастор Джонс, в остолбененье, обомлел, глаза тараща,

Что за странная развязка, непредвиденный финал…

Но, негаданно-нежданно, в полной тишине звенящей,

«Вот ведь, чёрт! Опять промазал!» — с неба бас прогрохотал...

День НЕ (к празднику Народного Единства РФ)

Весь народ наш коммунальный

И до слёз родной,

Славлю песней величальной

В этот выходной.

Собирайтесь вместе, братья,

За одним столом,

Другу распахнём объятья,

Хором подпоём.

Веселись, народ единый!

Пусть из края в край

Раздаётся клич любимый:

«Вася, наливай!»

Вот чечен ползёт на берег,

Точит свой кинжал —

Резать колбасу доверим,

Раз уж забежал.

Стопки наполняй, татарин…

Как это — «нельзя»?

Тыщу лет знакомы, парень,

Всё фасонишь, мля…

Не ломайся, как девица,

Кислый, как кизил…

Аль забыл, как материться

Ты нас всех учил?

Пей, коль с нами солидарен,

Если ты мужик!

Хоть ты чукча, хоть татарин,

Хоть ваще кумык.

Ханты, ненцы, кабардинцы,

Нынче, раз на год,

В День НАРОДНОГО ЕДИНСТВА,

Мы — один народ!

Олигарх и бомж с вокзала,

Токарь и банкир,

Стриптизёры, сталевары —

Все за Русский Мир!

Абрамович и Миронов,

Обнявшúсь, сидят;

Нургалиеву Лимонов,

Как родному, рад;

А Зюганов с Новодворской

Пляшут рок-н-ролл…

Красота! Жаль, Жириновский

Обувь мыть ушёл…

Славен праздник побратимства

Под крылом ЕдР’ы.

День Народного Единства!

Не хухры-мухры...

Персидское (по мотивам Обейда Закани)

Шах одной страны восточной

От державных дел устал —

Скучен стал владыке прочный

Распорядок поурочный

И гарем немилым стал.

Жаждой перемен пылая,

Он велит седлать коня,

Доезжачих собирает,

Гончих и борзых скликает,

На охоту торопя.

Целый день в холмах пологих

Свита дюжих молодцов

Гонит зайцев быстроногих,

И газелей круторогих,

И клыкастых кабанов…

Вот, стремясь настигнуть серну,

Шах от всадников ушёл,

Заплутал неимоверно,

Опечалился чрезмерно,

Но! На хижину набрёл…

А в невзрачном том жилище,

Ветхом, крытом камышом,

Жил пустынник, дéрвиш нищий,

Гостю предложил он пищу,

Сладким угостил вином.

Чашу первую напитка

Шах , отведав, похвалил:

«Как бы жизнь была безлика,

Если б в рай эту калитку

Виноград нам не дарил!»

Разлилось тепло по венам,

Шах, освоившись, сказал:

«Что ж, спасибо этим стенам,

Но хозяин их, наверно,

Вряд ли путника узнал…

Знай же, дéрвиш хлебосольный,

Что послал тебе аллах

Человека из пристойных,

Я придворный из достойных,

В ком души не чает шах!»

А старик уже, с поклоном,

Наливает по-второй…

Шах испил, и новым тоном,

Не простым себя придворным

Объявляет наш герой:

«Знаешь, я не просто воин,

Трон хранящий день за днём,

Я наград всех удостоен,

Шахства стерегу устои —

Я ведь — главный визирь в нём!»

И до дна, единым махом,

Третью чашу осушив,

Гость открылся пред монахом,

И назвал себя он шахом…

Тут старик проговорил:

«Нам вино даёт усладу,

Силу, резвость придаёт.

Но, с умом его пить надо —

Если выпьешь многовато,

То на пользу не пойдёт.

Мне велит святой обычай

Гостя щедро накормить.

Ты ж — не стань врагом приличий,

Хвастуном, греха добычей,

Кушай, но довольно пить!

Пьёшь по-первой — ты придворный,

Визирем — вторую пьёшь,

После третьей — шах ты гордый,

Если выпьешь по-четвертой,

Кем себя ты назовёшь?

Назовёшь себя всевышним?»

И старик убрал кувшин.

Тут далёкий топот быстрый

Собеседникам стал слышным,

Вместе с говором людским.

Долго ль, коротко скакали —

Невредимого вполне

Слуги шаха отыскали…

Тот сказал: «Теперь едва ли,

Ты дерзнёшь не верить мне…»

Отвечал монах негромко:

«Верю, что и говорить…

Правда, верю с оговоркой:

Пусть ты шах! Но по-четвёртой

Собирался всё же пить…»

•••

Прочь умчалась свита шумно,

Топот смолк и лай собак…

День сменился ночью лунной,

А старик высокоумно

Бормотал под нос вот так:

«Трижды выпил я с бахвалом —

Шаха наяву узрел…

Может быть, ишак я старый,

Зря ЧЕТВЁРТУЮ пиалу

Наливать не захотел?»...

••••

Как нам предки завещали,

Истину в вине искали

Их наследники веками…

Но всегда не в том бокале…

Ода дуракам

Дураки не уходят в отставку!

В добродетели дурням зачту —

Не за почести и не за ставку

Пребывают они на посту.

Но достоин придурок почёта,

Раз, как знамя, несёт до конца

Незатейливый ум идиота,

Легковерную душу глупца.

Он залогом стабильности служит!

Верно линию держит дурак —

Там, где умник мозги себе сушит,

Дураку всё понятно и так.

Исчезают проблемы, бледнея

Пред святою его правотой,

Убегает тоска, зеленея,

Выпадают сомненья в отстой.

Не дурак создал порох когда-то,

В атом влез, раздолбавши ядро...

И, когда разобраться, ребята,

Глупым быть — это даже мудрó!

Если б не было химии, ядов,

Мин, реакторов, чипов, реле,

Самолётов, ракет и снарядов

Меньше стало бы бед на Земле!

Да и Павел, который апостол,

Сообщал, что, скорее всего,

Мудрость мира сего очень просто

Может стать и безумством его.

Много пало б народных кумиров,

Окочурился бы шоубиз,

Если б стало поменьше дебилов,

Если дурни бы перевелись.

Кабы не было лохов, Мавроди

Побирушничал бы у мирян,

Глоба гайки крутил на заводе,

И повесился бы Петросян.

И политикам стало бы туго

Без надёжных дубовых ребят —

Ведь из их необъятного круга

Формируется электорат.

Неспроста на планете все страны

Честно празднуют День Дурака,

И признайте, нисколько не странно,

Что «Дня Умного» нету пока!

Вот моя деревня

Вот моя деревня;

Вот мой дом родной;

Вот качусь я в санках

По горе крутой…

Иван Суриков (1841 — 1880)

ВОТ МОЯ ДЕРЕВНЯ

Вот моя деревня,

Вот мой дом родной,

Вот лежу я пьяный

В поле за скирдой.

В небе раздаётся

Жаворонка звон,

А по жилам бродит

Крепкий самогон.

Где мой верный трактор,

Не могу понять —

Далеко умчался,

В поле не слыхать.

Пробую подняться,

Подавляя стон,

Падаю обратно…

Прав был дед Ньютон!

Встал, хоть и шатаясь,

Но к земле родной

Веки так и тянет

Силой неземной.

Силуэт нечёткий

Вижу, вот-те раз,

Через амбразуру

Чуть открытых глаз.

Говорю: «Земеля!

Ты бы мне помог

Добрести до дома.

Подсоби, браток!»

Но… молчит, как рыба,

Странный персонаж,

Видно, сильно гордый…

До зазнайства аж.

Я и так, и этак,

Лаской, матерком…

Нет, молчит. Как будто

Говорю с пеньком.

Вот полез я в драку,

Наглеца браня…

Только...присмотрелся...

ЭТО Ж ТЕНЬ МОЯ!

Иллюстрация: Максимов К.М., 1954 г "Сашка-тракторист"

Почему крокодилы плачут

(О братьях наших меньших)

Багровым душным вечером в саванне,

Вдоль Папы-Нила, голубой реки,

Разносит ветер горькие стенанья —

То крокодилы воют от тоски.

От горьких слёз вода белеет в Ниле,

Рис вянет на пологих берегах,

И мумия в ненайденной могиле

Ворочается, будто на углЯх.

«Эх, люди, вы конкретные дебилы,

Что ж нас не приручили… ё-моё…»

— Так горько причитают крокодилы,

И сплёвывают кости и шмотьё…

Что за кони мне попались... (пародия)

Ах вы, кони, рыжи, белы, серы,

Своему не выберу покров.

«Проскакал на розовом…» — Есенин,

А на красном — с Водкиным — Петров.

………………………………

Ах вы кони, загнанные кони,

Вы бы верно поняли меня.

Но, скорей, боюсь, меня догонит

Темный всадник бледного коня

Балинченко UNISAUND Оксана

Мои кони http://resheto.ru/users/UNISAUND/art/85905

На коне на розовом Есенин

Раз скакал, стихи под нос бубня.

Гулкой ранью увидал весенней,

Как купают красного коня.

Посмотрел Серёжа взором кротким,

С утреца страдая бодуном:

Вот Петров, а вот, сдаётся, Водкин…

А как присмотреться — два в одном…

Он поник кудрявой головою

И спросил купальщиков нагих:

«Эй, вы, двое! Грустно с перепою…

Не сообразим ли на троих?»

А в ответ услышал: «Что ты, паря…

Нас с тобою двое здесь всего!

А, чтоб «на троих», вот хрень какая,

Нам ишо бы надыть одного…»

В трауре два творческих титана…

(или всё же три?... не, чёрт-те что…)

Но, на счастье, шла в сельпо Оксана,

Чтобы присмотреть коню пальто.

«Будешь третьей? Ты, да я, да Водкин,

А Петров, тот, кажется, не пьёт…»

«Рупь домажу» — говорит молодка, —

«Мил ты мне, кудрявый рифмоплёт!»

Табуном подались к магазину,

Глядь — к Оксане кто-то пристаёт.

Но того отшили, образину:

«Пить на четверых? Лишь пачкать рот!»

…Вечерком плелась домой Оксана,

Так и не купив коню покров…

Сзади крался (иль казалось спьяну?)

То ли бледный конь, то ли Петров…

Белеет что-то одиноко... (пародия)

Что-то идеей вытекло.

Ищешь в ручье изъяны.

Хочешь здоровой критики,

А вылезут критиканы.

И нет, чтобы было что-то

Важное для течения...

Плюются себе в воду,

На лоб натянув значение.

Бессильны пред правдой голою,

Висят над водою дымом

И злятся они, бесполые,

Что ты проплываешь мимо.

Алексей Смирнов "Критиканы"

http://h.ua/story/358961/

Снова идея вытекла,

Как из худого крана.

Ищет Поэт аналитика,

Боже! Не дай критикана!

В вытекшем ищет значение

Стойкий Поэт. Всё дотошнее

Переливает творение

Он из пустого в порожнее.

Плещется в лужице махонькой,

Грезит волной трёхметровою…

А критиканам — всё хаханьки,

Ржут, истуканы дубовые!

Лужа страшна маломерностью,

Плавать в ней — вещь невесёлая...

Пузом по дну, над поверхностью

Грубо торчит правда голая…

Да видали мы Далú... (пародия)

Увы, Дали не Левитан,

Не Рафаэль, не Репин —

Я от его картин не пьян

И не согрет искусством этим.

(Эрнст Саприцкий

http://resheto.ru/users/sapr/art/82414)

Скажу вам, братцы, не тая:

Сюрреализмом этим

Не будешь сыт, тем паче, пьян…

Вот — то ли дело — Репин…

Знал, что писал, он парень свой:

Бывало, весь в печали,

Плетёшься, как бурлак, домой…

Придёшь, а там — «Не ждали»…

— Где был?! На выставке?! Ага,

Так по тебе и видно!

(Не понимают ни фига

Искусства, что обидно…)

От Рериха тащусь, друзья,

Балдею от Брюллова,

Перовым упиваюсь я,

В дымину, право слово…

Эх, Рафаэль или Серов —

От них не жди разводки.

И Водкин прёт (тот, что Петров),

Похлеще всякой водки!

А иногда и Левитан

Идёт весьма прилично,

Взглянул на «Март» — считай, стакан

Опорожнил «Столичной».

Ну, а Дали, хоть и кумир,

И нет его известней,

А не вставляет, черт возьми!

Ну… ни в глазý…хоть тресни…

************

Да, с выставкой не повезло.

Но… греет мысль одна:

Вернусь я трезвый, как стекло,

Возрадуйся, жена!

Каким ты был, таким ты и остался... (эпиграмма)

Когда я был маленьким-маленьким,

Купили мне тёплые валенки!

Я в них выползал на завалинку,

Когда я был маленьким-маленьким!

Тогда я был солнышком — солнышком!

Ещё я был заинькой-заинькой!

И был я чуть больше, чем зёрнышко,

Когда я был маленьким-маленьким!

А.Ратушный http://h.ua/story/276319/

Когда Поэт был маленьким,

Как валяный сапог,

Он ползал по завалинкам

(Ходить ещё не мог)

Вползал, сопя и пукая

И бабушкам глухим

Рассказывал, агукая…

Что? Кажется — стихи.

*****

Как много перьев сломано

Им за десятки лет…

Теперь цивилизовано

Куёт стихи Поэт.

Несёт, по "клаве" стукая,

В тырнетовский простор,

Агукая и пукая,

Всё тот же детский вздор…