В пути

Касиан 5

— Даз’Зарай. — Провозгласил Хельрик, пафосно вскинув руку в сторону печально известного вольного города, едва из-за линии горизонта показались далекие очертания поселения.

— Вижу. Не слепой. — Отозвался Касиан, переводя дух оперевшись о толстенное дерево. Заданная спутником скорость путешествия изматывала до озноба, но жрец не унимался, с каждым днем лишь поднимая темп, словно надеясь за три несчастные недели превратить болезненного юношу в лучшего в мире ходока. Резонно заметив, что каждый день промедления дает дяде Моргану лишний шанс правильно настроить местное население и внушить подданным абсолютную уверенность в причастности беглеца к перевороту, а то и добраться до столицы, смешав с грязью репутацию конкурента в глазах королевского двора, лысый совсем не учитывал состояние едва оправившегося парня.

Да и стоило ли узурпатору спешить в принципе, если злейший враг сгорел в Кум-Келли? Линнет обучалась магии за пределами Арезарда, племянников забрала костлявая, прочие же наследники очевидно уступали мерзкому братоубийце в правах. Считай он иначе, и карательный отряд не упустил бы след израненной жертвы. Если в тот раз на помощь пришло самое настоящее чудо, то повторная облава наверняка случилась бы ночью с участием цепных псов, не оставляющих спящим малейшей возможности выскользнуть из цепкой хватки загонщиков.

— Ты не выглядишь довольным. — Вздохнул Душелов. Заслонившись ладонью от пробившегося сквозь облака солнца, он попытался рассмотреть окружающую город местность, но быстро забросил эту идею, разочарованно махнув рукой. Не знавшие топора кустарники надежно скрывали селение от посторонних. Оставалось лишь поразиться, почему дикое зверье и вудвосы не схарчили тамошних обитателей, пользуясь безалаберностью последних.

— А есть повод? — Парировал граф, тяжело дыша. — Мы даже наполовину не достигли цели. Мы не знаем Зарая. У нас нет гарантий, что Блэйт до сих пор жив. А вдруг он сменил имя? Тогда встретиться с ним поможет разве что божье вмешательство…

— В таком случае возрадуйся, — заявил Душелов, сверкнув белоснежной улыбкой, — ибо в мире нет человека, знакомого с высшими сущностями лучше меня.

— Великолепно. Команда мечты, по другому не скажешь. Лишенный земель дворянин и потерявший передние зубы священник… Умеющий громко бабахать. — Добавил Касиан, отдавая спутнику должное. — Нужно найти, кого взорвать так, чтоб нас не подвесили на ближайшем дубе. Не в курсе, как здесь принято отправлять на тот свет? Вот у нас виселицу обязательно с дубовых досок собирают. Так дед велел.

— Ты забываешь, где находишься. — Подмигнул Хельрик, пропустив издевку мимо ушей. — Местные законы отличны от законов цивилизации. Правит сила и только она. Если за пострадавшего некому вступиться, или покровитель слишком слаб, то на преступления наплюют, словно ничего не было. Или обвинят жертву в глупости. Я слышал, во время войны двух влиятельных семей зарубили несколько сотен человек, а не успевших покинуть город проигравших оттащили на главную площадь, привязали к столбам и бросили умирать от жажды.

— Замечательная история, жаль, ее знает каждый ребенок королевства.

Приложившись к небольшой дорожной фляге, парень с нескрываемым удовольствием сделал пару глотков.

— В любом случае, — продолжил он, слегка освежившись, — что это дает нам? Ну не повесят. Ну взорвем что-нибудь и отобьемся от недовольных? Дальше-то куда? Будем опрашивать зевак, не видели ли они моего кузена?

— Забавная идея, но я предложу альтернативу. — Улыбнулся жрец. — Например, зайти в город, осмотреться и лишь потом решать.

— Будто остается выбор…

Вздохнув, юноша направился к поселению, молясь сразу Двуликому и старым богам повстречать у врат безалаберных стражников, заснувших на посту, а оттого не требующих с путников деньги за вход и пропускающих всех желающих, но подойдя ближе позволил себе расслабиться. Солдаты, денно и нощно сторожащие покой мирян, попросту отсутствовали, так же как врата, стены и прочие укрепления. Окружающее Даз’Зарай редколесье плавно перетекало в жилые районы, дома хаотично вырастали из грязи точно грибы в корнях деревьев, покрытые жесткой травой тропинки петляли под ногами нитью попавшего в кошачьи лапы мотка шерсти, а изредка встречающиеся жители походили на нормальных крестьян или ремесленников не больше чем комар на булыжник. Скорее стоило заподозрить в них едва пришедших в себя после нескольких лет беспробудного пьянства разбойников и конокрадов, водись столь далеко на юге лошади.

Но хуже всего давила вонь, достойная лучшей выгребной ямы. Казалось, сама почва источала чудовищный смрад, изгоняя прибывших глупцов прочь, пока те не стали органичной частичкой проклятых земель.

— Отребье… — Пробормотал Кас, стараясь обходить местных за дюжину шагов. Не скрывая страх и презрение, он положил руку на меч и крепко сжал пальцы, всем видом демонстрируя готовность пустить оружие в ход. Впрочем, обитатели окраин и без того предпочитали держать дистанцию, заранее сворачивая в сторону и провожая незнакомцев хмурыми взглядами.

— Быть может, судьба не дает им возможностей… Никогда не давала… — Прозвучал над ухом едва слышимый голос. Резко уйдя вбок, юноша встретился с разноцветными глазами Хельрика, но тот сохранил молчание, лишь удивленно цокнув языком. Видимо, бессмысленные прыжки в сторону казались спутнику не требующим веских причин делом, а может он принял странноватое поведение за неудачную шутку или следствие нырнувшего в сапог камня. Как бы там ни было, тайна вернувшегося из небытия отца оставалась тайной, а не поводом усомниться в здравомыслии вожака.

— В некоторых местах просто нет возможностей… — Продолжил невидимка. — Люди рождаются и умирают точно двуногий скот…

— Что мешает им уехать?

— Куда? — Озадаченно заморгал Душелов, невольно вклиниваясь в чужой разговор. — Кому они нужны?

— Цаплиному Холму. Но там придется работать, а не нажираться грибного отвара и валяться без чувств, вспоминая собственное имя.

— Дорога сложна и опасна.

— Мы прошли вдвоем и без подготовки. Они могут спуститься по реке на плотах, заранее запасшись едой, сменной одеждой и острыми копьями. И вообще, глупо пинать на сложность пути, если отбросы однажды его уже проделали. — Повысил голос не способный принять пустых оправданий Касиан. — Хотели жить свободно и без власти, а живут хуже жаб на болоте. Появись у них хоть чуточку мозгов, и Зарай сократился бы втрое! Или изменился, не суть важно.

— Ты изменился, сынок… — Раздалось за левым плечом. — Стал жестче… Я помню иное. Ты размышлял, как сделать окружающих счастливее… Жизнь сломала тебя. Предательства. Постоянные нападения. Мое сердце обливается кровью. Вспомни, как прощать…

— Не каждый может набраться решительности покинуть дом. — Вздохнул жрец, перебивая отцовские причитания.

— Может все-таки начнем искать Блэйта? — Огрызнулся парень, устав от бессмысленного нытья. С омерзением перешагнув валяющуюся посреди тропинки основательно подгнившую человеческую кисть, он скривился, борясь с тошнотой.

— О тяжелой доле местных поплачем после. — Добавил граф, поборов приступ, и раздраженно махнул рукой, направляясь к центру города.

Дорога под ногами постепенно выравнивалась, превращаясь из нехоженой тропинки в добротную деревенскую улицу, унылые землянки сменились огороженными колючим кустарником участками, из глубины которых слышалось грозное рычание цепных псов, а все такие же недружелюбные аборигены сменили рваные обноски на вполне приличную, пусть и грубоватую одежду из шкур. В какой-то момент на поясе большинства проходящих мимо появились небольшие топорики, мечи или кинжалы, намекающие, что защита кошелька и здоровья для даз’зараевцев являлась исключительно собственной заботой, а шляться невооруженными позволили себе лишь нищие. А может местные просто следовали зову непонятной моды как, например, похожие на гибрид птицы и канделябра эгерийские рыцари, украшавшие отполированные до блеска доспехи цветастыми павлиньими перьями.

— Харчевня. — Прервал молчание Хельрик, ткнув в сторону единственного на всю улицу не отгороженного здания с ярко-красными стенами.

— У тебя есть деньги? — Удивился Касиан, но мистик лишь хитро улыбнулся, уверенно зашагав к кабаку.

Валяющийся на крыльце кот злобно зашипел в сторону посягнувших на его территорию чужаков. Выгнув спину, он яростно оскалился, но спустя мгновение посчитал людишек слишком опасными соперниками и рванул в кусты. Вскоре его недовольное ворчание донеслось откуда-то с крыши.

— С самого детства меня не любят. — Пожаловался юноша, обшаривая взглядом карниз в поисках животного. — И сестру тоже. А к Ариану наоборот лоснились, хотя они близнецы. Были близнецами.

— Говорят, кошки на дух не переносят колдунов…

— Говорят. Линнет вон на Скрытые Острова отправилась обучаться. Но я-то не волшебник…

Бросив попытки обнаружить раздосадованного мурлыку, он толкнул входную дверь и переступил порог. Удивительно, но Даз’Зараевская таверна смело могла претендовать на звание самой банальной таверны континента. В меру освещенная, но с парочкой темных углов, прекрасно подходящих для ведения темных дел темными личностями, с черти как расставленными кондовыми столами и даже воспетым остроязыкими бардами упитанным хозяином, неспешно протирающим пыльную глиняную кружку куда более пыльной тряпкой. Заведение словно сошло с картинок или выбралось из страны эталонных вещей, ухитрившись органично встроиться в творящийся вокруг хаос, не потеряв суть.

— Проваливайте, крысы помоечные, — Рявкнул толстяк, не отрываясь от идиотского времяпрепровождения, — иначе достану дубину и выколочу говно!

— Стоит ли общаться с клиентами подобным образом?

Опустив руку на плече готового броситься в бой Касиана, Хельрик нагнулсяся к самому уху спутника.

— Позволь мне. — Шепнул он, ступая вперед.

— Расплатиться есть чем? — Поинтересовался хозяин, нагло уставившись на возможных постояльцев маленькими темными глазками. — Если нет, то никакие вы не клиенты, а очень даже собаки сутулые…

Запустив руку в спрятанный за поясом небольшой кошелек, жрец продемонстрировал маленькую медную монету и ловким движением бросил ее владельцу питейной.

— С королевства… — Уверенно заявил тот, покрутив металлический кругляшек. — И чего тебе тут понадобилось уродливому такому? Не карася же продавать пришел?

— Тут бывает свежая рыба? — Выпалил юноша.

— Тут бывает все. — Усмехнулся пузан. Жестом велев ждать, он удалился в подсобку, а вернувшись опустил перед путниками деревянное блюдо с грубо порезанным куском мяса сомнительного происхождения.

— Ножей не держу, — пояснил бармен, — так жрите. Пиво или винцо надо? Как моча дохлого осла, но чем богаты.

— Вина. — Велел Душелов. — Две кружки.

— Даже так… — Вновь осклабился трактирщик. — Ну верно в общем… Тощий он и чумазый. За такого и “спасибо” не каждый даст… А на кой приперлись-то в наши края?

— Ищем человека.

— Людей здесь не водится.

— Тот, кого мы ищем — водится.

— И как давно?

— Несколько лет.

— В таком случае, начни с канавы, лысый. — Посоветовал кабатчик, неспешно цедя маслянистую жидкость в пару массивных кружек. — Дружок твой давно кормит червей. Можешь смело уебывать. Зарай — не то место, где всякие чудики выживают больше года.

— Год назад Блэйтан был жив. — Вновь вклинился Касиан, осторожно пробуя мерзейший напиток, только выигрывающий от недавнего сравнения. Даже в дождевой воде ягоды сбродились бы лучше чем в бочках местных виноделов.

— Блэйтан… — Пробормотал хозяин, задумчиво почесывая подбородок. — Кажется, я слышал это имя… Плешивый старый кузнец с юга города?

— Точно не он. — Вздохнул юноша. — Блейту слегка за двадцать. Черноволосый, чуть ниже среднего. Но крепкий такой, жилистый…

— Крепких и жилистых тут каждый второй, карасик. В наших краях ты либо крепкий и жилистый, либо встаешь перед кем-нибудь из них раком. И я бы на твоем месте давно валил отсюда, чтоб не стать чьей-нибудь сучкой… — Рассмеялся толстяк. Нагло схватив с тарелки клиентов небольшой кусок мяса, он принялся с наслаждением жевать добычу, вытирая пальцы о засаленную рубаху. — Приметы есть у твоего кореша?

— Нет…

— И как ты его искать собрался? Тут тысяч десять душ и столько же пустых. Будешь шляться по улицам и спрашивать “ты не знаешь Блэйда”? Заведут в темный уголок и отрежут яйца.

— Зачем? — Передернуло Касиана.

— Баб у нас маловато, — пояснил корчмарь, — приходится мальчиками обходиться. Не можешь постоять за себя — готовь сраку. Держу пари, приятель твой давно этим занимается…

— Вот уж не. — Уверенно заявил граф, отодвигая блюдо подальше от обжоры. — Я знаю только одного человека, способного победить кузена. Держу пари, он сам яйца поотрубает решившим подраться самоубийцам.

— Тролль меня еби… — Воскликнул владелец, вскинув руки. С трудом удержав равновесие, он пододвинулся ближе и довольно прошептал:

— Сегодня твой день, дружок. Держу пари, я знаю, кого ты ищешь.

***

Касиан, как впрочем и большинство здравомыслящих людей, всегда считал, что города строятся по вполне понятным и обоснованным принципам. Сначала на естественном возвышении закладывается форпост, желательно каменный, но при отсутствии поблизости разработанного карьера — деревянный. После вокруг селится самый смелый и предприимчивый люд, деревня постепенно разрастается, а дальше события развиваются по двум совершенно разным сценариям. В первом счастливые владельцы ближайших к замку земель продают участки менее решительной, но обремененной большим состоянием челяди. Во втором несчастных пинками и палками сгоняют с насиженных мест дюжие стражники, служащие доброму и несомненно справедливому феодалу, формально не дававшему какому-то отребью разрешения селиться под своими стенами. Так или иначе, но через некий промежуток времени внутренние районы становятся привилегированными, и далеко не каждый может набрать достаточную сумму для переезда в центр. Конечно, порой знати приглядывается соседний холм или отделенный естественными преградами вроде рек и озер остров, но в большинстве случаев работает простой закон: ближе к крепости — богаче дома. Всякие же лавки мастеровых, порты, конюшни и прочие трущобы теснятся на отшибе, дабы не смущать благородных господ бедностью и порочностью черни.

Местные игнорировали это нехитрое правило. Казалось, Даз’Зарай рос вокруг нескольких независимых ядер, точно плесень на куске старого хлеба, возникающая в случайных местах и неотвратимо покрывающая весь ломоть. Срежь одну корку, и ничего не изменится — гниль наползет с других сторон.

— Будь у меня армия… — Пробурчал Касиан, обходя очередного бесчувственного пьяницу, доведшего собственную плоть до состояния гниющей заживо туши. Настроение юноши скакало точно покусанный осами сайгак, то взлетая к небесам от предстоящей встречи с кузеном, то зарываясь глубже корней столетних деревьев, едва путь преграждали отбросы со взглядом мертвой рыбы.

— Вырезал бы всех?

С отрешенным выражением лица перешагнув забулдыгу, Хельрик ткнул пальцем в сторону бросающихся в глаза невысоких деревьев с по-осеннему красными листьями:

— Кажется, нам туда.

— Туда… — Согласился парень. Не в состоянии найти правильный ответ, он закусил губу, пытаясь примерить на себя воспеваемую в балладах мудрость древних королей. Заслуживали ли местные жители смерти? Некоторые — несомненно. Конченные алкоголики, готовые на все ради рюмки; наркоманы, превращающие тела в передвигающиеся куски тухлого мяса; заигравшиеся в богов маги, ставящие опыты на запертых в подвалах пленниках, теряющие всякую связь с законами, моралью и самой реальностью… В общем не способные переродиться в настоящих людей выродки, в худшем случае представляющие опасность для общества, а в лучшем — до конца поганых дней висящие на шее у родни.

Сложности начинались, когда дело доходило именно до родни.

Касиан вспомнил, как незадолго до переворота среди селян появился насильник. Абсолютно бесконфликтный по общему мнению мужик заманил четырнадцатилетнюю соседку в лес, хорошенько избил, обесчестил и напоследок приложил головой о камень. Посчитав бедняжку ушедшей к Двуликому, он преспокойно вернулся домой, помог тетке починить крышу, за кружечкой хмельного посетовал дружкам на одиночество, разнял дерущихся на главной улице детишек. Короче, делал все те вещи, которые положено делать добрым и отзывчивым селянам, желающим окружающим только хорошего. А спустя два дня наемники-северяне случайно наткнулись на обреченную помереть от голода или дикого зверья девицу, притащили ее в село и отдали на попечение целителю — скрюченному, вредному, но знающему ремесло врачевания деду. Тот не подкачал, и очнувшаяся однозначно указала на обидчика, постоянно крутящегося рядом и всячески ищущего повод остаться наедине. Несколько дружков-приятелей тут же вспомнили, как они вместе покидали деревню, а дежуривший стражник сообщил о бутылке “явственно с вином и ничем другим” в руках мужчины. Прижатый к стенке выродок даже не отпирался, чего нельзя было сказать о его матери. Заламывая руки женщина клеймила соседку провоцировавшей любимого сыночка вертихвосткой и подзаборной шалавой, околдовавшей его, а после кинулась на дядю Моргана, велевшего бросить преступника в казематы для последующей казни.

И если обезумевшая пыталась оправдать такого человека, то как среагируют родители, братья, сестры, дети людей, не творивших бесчинств? Они спишут убийства на самозащиту, воровство превратят в попытку выжить, жульничество объявят поучением дураков. А не случись подобного, признай чернь вину отдельных злодеев, массовые казни все равно истолкуют не иначе как жестокостью правителя. Конечно, любые недовольства можно подавить, но…

— Бунт… — Прошептал парень, понимая к чему в итоге приведут зачистки. Нельзя гнобить людей до бесконечности. Рано или поздно они поднимут головы, возьмут в грязные мозолистые руки вилы и начнут расправляться с власть имущими. Кто рискнет предсказать, какую высоту наберет волна народной ярости, и что останется нетронутым, когда та схлынет?

— Чегось?

— Да так… — Отмахнулся Касиан. Заметив среди деревьев вытянутое одноэтажное здание, весьма точно описанное трактирщиком как “барак мудацкий”, он неосознанно замедлил шаг. Представляемая неделями встреча вдруг начала приобретать признаки сущего кошмара. Блэйт мог отказаться помочь, или быть неспособным сделать это. Блэйт мог забыть родню, хорошенько получив по голове, или отречься от нее в приступе злости. В конце концов хозяин таверны мог обознаться, спутав кузена с любым другим зараевцем.

— Шевелитесь, ваша светлость!

Грубо схватив юношу под локоть, Хельрик силой потащил его вперед.

— В холодную реку прыгают с разбега. — Заявил лысый, ускоряясь. — Топчась на берегу, аккуратно пробуя воду пальчиком, никогда не окажешься на том берегу. Перебирайте лапками, милорд, не робейте.

Резко вырвавшись, граф злобно взглянул на спутника, позволяющего себе лишние вольности. Стоило бы отрубить ему голову, но… простолюдин был абсолютно прав. Прочие варианты равнялись капитуляции, и лишь лобовое столкновение с проблемой вело к успеху. Могло привести…

Расправив плечи, парень преодолел оставшиеся метры и, несколько раз бахнув кулаком, отворил дверь.

— Слишком тощий! — Взревел двухметровый здоровяк, полностью перекрыв вход и совершенно не заботясь о приличиях грубо вытолкивая гостя наружу. Видимо, привычка реагировать на вторженцев исходя исключительно из собственных соображений вместо реальных причин визита объединяла всех местных без исключения.

— Вали тренироваться, дружок, и возвращайся через пару лет, если обрастешь мышцами. Доходягам тут не место — Пророкотал бугай, сложив руки на груди и не двинувшись с места даже когда меч из белой стали замер в считанных сантиметрах от его горла, будто опасность существовала лишь в воображении оскорбленного графа.

— И что дальше? — Расхохотался амбал, аккуратно беря лезвие двумя пальцами и отводя в сторону. — Ты можешь быть самым злым, сильным и быстрым петушком, но ни одна курочка не подставит хвостик, если у тебя недостаточно красный гребешок.

— Какой еще хвостик?

Хлопая глазами, Касиан заторможенно опустил клинок. Не зная куда деть оружие, он несколько раз переложил его из руки в руку, после чего наконец-таки убрал в ножны.

— Пернатый или ощипанный. Пойми, толпе не нужны твои навыки и твой необычный кинжал. Публика должна наслаждаться зрелищем. Единицы ценят искусство битвы, прочие хотят крови. Больше крови — больше золота. Больше мышц — больше золота. Больше топор в руках — больше золота. А ты не выглядишь как грозный…

— Я не собираюсь сражаться на арене! — Выкрикнул юноша, сообразив, что собеседник оседлал любимого конька и не собирается останавливаться.

— В таком случае зачем? — Удивленно поднял брови незнакомец.

— Ищу Блэйта.

— Не ищи. Он не интересуется мальчиками. — Разочарованно вздохнул мужчина. Потянувшись к двери, он попытался закрыть ее, но парень вцепился в ручку со своей стороны.

— Стой! — Заорал он, буквально чувствуя, как шансы найти кузена тают точно снег в теплом помещении. — Я его брат и должен увидеть его! Пожалуйста!

— Да почему бы и нет. — Тем же унылым тоном произнес здоровяк. — Я ничего не теряю, в крайнем случае он тебе просто рожу начистит. Где-то через час Блэйт будет на арене. Ищи там. И закрыть не забудь.

Широко зевнув, он ловко развернулся на пятках, что при не уступавшей дверному проему ширине плеч следовало считать настоящим достижением, и, почесывая зад, скрылся внутри, не удосужившись проверить, выполнят ли незванные гости просьбу.

— Могуч. — Прокомментировал Хельрик, смахивая пот со лба. — И чрезвычайно смел даже для этого города.

Прикрыв дверь, жрец повернулся и, схватив спутника за грязный воротник, подтащил к себе:

— Жить надоело? — Зашипел он. — А если бы твои угрозы восприняли всерьез? Нас могли найти в ближайшей канаве, крикни он товарищей!

— А могли не найти! — Разорвал захват Касиан. — Я могу за себя постоять, и нам нужна информация!

— Серьезно? — Всплеснул руками Хельрик. — Без шуток считаешь, что осилил бы драку с ним и тролль знает кем еще?

— Возможно…

— Уже возможно? А если подумать?

— А если подумать, то мы достигли цели! — Рявкнул юноша, искоса глянув на пыльные окна барака. — И не смей дергать меня туда-сюда. Пусть ты и опытный путешественник, но я все еще граф!

— Граф без графства. — Нагло заявил лысый и тут же примиряюще осклабился:

— Ладно, проехали. И ты действительно прав. Нам нужна информация, и мы ее получили. Двинули?

— Двинули. — Кивнул парень. Ему хотелось высказаться психованному священнику и даже зарубить того, но то были желания ничем не примечательного отрока. Наследнику рода Валадэров следовало сдержать себя и не отвергать помощь союзников из-за какой-то там гордости. По крайней мере до возвращения родного замка.

До боли закусив губу, Касиан зашагал в сторону арены.

***

Подражали ли строители ристалища древним или сами пришли к такому решению, но для своего творения они выбрали классическую круглую форму и воистину колоссальные размеры. Даже соберись все мужчины Даз’Зарая, доросшие до суровых забав и способные оплатить кровавое зрелище, на жестких деревянных скамьях наверняка осталось бы значительное количество свободных мест. И хотя нормальные рыцари никогда не сшибались на здешнем песке, непритязательным зрителям предлагалось целое море развлечений: безжалостные сражения гладиаторов, схватки с дикими зверьми, массовые бойни, а если верить гуляющим по королевству слухам, однажды тут сошлись в смертельном поединке парочка троллей.

В троллей Касиан не верил, но по каменным ступенькам поднимался затаив дыхание в ожидании чего-то невиданного.

Реальность оказалась куда прозаичнее. Взору юноши предстали практически пустые трибуны и вооруженный коротким копьем мужчина, раз за разом уворачивающийся от яростных атак гигантского кабана. Тварь бесилась, каждым движением разбрасывала вокруг горы пыли и ревела громче тысячи пьяных норнов. Воин наоборот оставался сдержанным и сосредоточенным, экономя на каждом движении, то ли сохраняя энергию, то ли просто не считая нужным напрягаться. Когда клыки зверюги в очередной раз разминулись с незащищенным броней телом, укротитель наконец совершил свой ход. Резко выброшенный дротик угодил точно в шею противника, и визжащий хряк потерял равновесие, покатившись вперед и оставляя в земле неглубокую борозду. Несколько раз лесное чудище поднималось на тонкие ноги, но вновь падало не в силах выдержать веса собственной туши.

Воин же не пытался добить умирающего, или наоборот на потеху толпы поглумиться над агонизирующим животным. Не глядя на поверженного врага, он победно вскинул правую руку и неспешно зашагал мимо трибун, совершая круг почета.

— Принцу тут давно не место… — Прокаркал сидящий чуть выше сухой старик.

— Что простите? — Повернулся граф, пользуясь возможностью вытянуть что-то из завсегдатая, так вовремя поделившегося своим “бесценным” мнением.

— Принца, говорю, давно пора гнать нахуй!

— Почему принца?

— Мальчишка тот еще воображала. — Довольно крякнул дед. — Пиздел всем, что потомок знатного рода, что его дед владеет замком, хранит под подушкой пуд золота и дрыном метет улицу. О том все в общем чешут языком, но этот никак не сдавался, вот и поймал погоняло…

Хрыч продолжил распинаться, но граф уже не слушал ни слова, вылетающего из беззубого рта собеседника, впившись глазами в кузена.

Блэйтан изменился.

Никогда не отличавшийся богатырским ростом он, казалось, подрос на добрых полголовы, избавился от остатков жировой прослойки, а мышечной массы наоборот прибавил, незначительно, но все-таки заметно. Обрезав некогда вызывавшие зависть всех девушек Цаплиного Холма волосы до плеч, брат заплел их в тонкие косички и вовсе выбрил на висках, став похожим на карликового норна, а появившиеся на руках тонкие татуировки превратили внебрачного сына лорда Моргана в героя, сошедшего с древних фресок. Тех самых, где белобородый старец наносит на обнаженное тело очередного избранного тайные знаки, долженствующие защитить последнего от могучей магии древних.

— Блэйт! — Заорал Касиан, энергично размахивая руками, но бастард удостоил его лишь коротким безразличным взглядом, преспокойно направившись к выходу.

— Как попасть за кулисы? — Рявкнул парень на до сих пор трещащего старика. — Живо!

— С той стороны вроде… Снаружи…

Стрелой спустившись с трибун, граф побежал вокруг здания. За спиной слышался топот, но его не интересовало, был ли то Хельрик, обычные зеваки, внезапно и не к месту проявившая бдительность стража, хоть сам Двуликий верхом на восьминогом верблюде из айбильских легенд. С быстротой молнии обежав арену, юноша замер перед совершенно неохраняемым черным ходом. Лишь валяющиеся неподалеку гнилые доски намекали, что ничем не освещенный узкий коридор, похожий на заброшенные катакомбы а не служебное помещение, некогда отгораживался от остального мира деревянная дверью.

— Хоть бы факел повесили… — Пробормотал догнавший спутника жрец, вглядываясь во тьму. — Может подождем снаружи? Ты здесь, я у парадной лестницы. Или наоборот. Изловим твоего братишку в клещи, объясним все… Стоит ли лезть в бездну ради получаса после месяца шатаний по лесам и болотам? Что если впереди ждут цепные твари?

— Нет уж. — Отрезал Касиан, тяжело дыша. — Вдруг тут еще пара таких дырок?

Коснувшись поросшей чем-то слизким стены, он шагнул вперед. Через пару метров темноту разрезал тонкий луч света, потом еще один, и стало понятно, что тоннель все-таки освещается через небольшие, но довольно часто встречающиеся воздуховоды. Сквозь них же он, скорее всего, затапливался в дождливые дни, провоцируя буйный рост мха, лишайника и прочей гнили. Вытерев руку о штаны, юноша продолжил путь, и очень скоро оказался в небольшой и почти уютной комнате. Пляшущий в камине огонь осветил обитые кожей стулья, сработанные опытным мастером, простой деревянный стол, чистую рыжую скатерть, пару тарелок с какой-то снедью… И Блэйтана, по свойски попивающего вино прямо из бутылки.

— Какого… — Потянулся гладиатор к оружию, но замерев на половине движения, прищурился, внимательно всмотрелся в лица гостей и, резко подскочив, подбежал к брату, заключая того в объятиях.

— Здорово, малой! — Заорал он, сжимая кузена до хруста костей. — А я и не понял, кто горло драл на трибунах!

— Привет…

С трудом выбравшись, граф быстро окинул родственника взглядом.

— А ты изменился. И свинью ту очень круто уделал.

— Да что свинья, ты какими судьбами? — Сияя продолжил кричать Блэйт, пихая бутыль в руки неожиданному гостю. — И кто твой кореш? Давай, садись, рассказывай, как дома, как Кот, как Линка с Арианом, как дядя Марвин? Не женился снова, или Ариана не женил еще? Может у вас там уже полный замок карапузов, а я и не в курсе. Не жмись, не чужой же! Рассказывай давай!

— Я из-за этого и приехал. В общем…

— А тот старый норн как? — Перебил возбужденный кузен. — Все машет топором? Нам тут инструктор не помешает хороший, ему самое место! Имя из головы вылетело… Вспомнил, Эггаль… Нет, Эгиль! И кто в конце концов этот мужик?!

— Хельрик, жрец истинных богов. — Кивнул лысый, не дожидаясь, когда его наконец представят. — Не хочу расстраивать, но Эгиль не сможет стать местным инструктором. Он мертв. Ариан тоже мертв. Линнет уехала обучаться колдовству.

— Что за… — Побледнел Блэйт, но мистик безжалостно продолжил:

— Вероятно, наемники добрались до Скрытых Островов, и она мертва. И Марвин Валадэр, само собой, тоже мертв. Вернее сказать, они убиты. Твоим отцом Морганом Валадэром и служащими ему рыцарями, включая упомянутого Кота. Кроме того есть основания подозревать герцога Ригера или его приближенных.

— Все так… — Прошептал Кас, уткнувшись в пол. — Я просто не знал, куда идти… Хочу отомстить, но мне не справится одному…

— Не знаю, что вы приняли, — Произнес Блэйтан, едва заметно дрожа, — но такое абсолютно невозможно. Если бы вы покинули Зарай через южные ворота и прошли тысячу с небольшим шагов, то наткнулись на здоровенный ясень. У нас его порой называют отцом древ, но это не имеет никакого отношения к сути. А вот покойники, зарытые среди корней имеют. Среди них и труп моего отца, прибывшего сюда два года назад. Я лично убил его.