В ритме фламенко

2

К тому времени, когда добрались до отеля, оба изнывали от желания. Микаэль каким-то образом исхитрился дорулить до места назначения, не попав в аварию и не врезавшись в какой-нибудь столб.

Сознание Маргарет словно бы разделилось на две половинки. Одна кричала о том, что идти на такой риск неосторожно и предосудительно, что нельзя проводить ночь с незнакомцем. А другая… другая заставляла думать только об одном: как бы поскорее добраться до номера и броситься в объятия страстного испанца, за несколько часов превратившего ее жизнь в сверкающий фейерверк.

Микаэль остановил машину, открыл дверцу, помогая прелестной пассажирке выбраться наружу, в терпкие и душные объятия барселонской летней ночи. Отчетливо пахнуло лавром и лимоном. Легкий ветерок пошевелил рассыпавшиеся платиновые пряди молодой женщины.

На фоне светлой в сумерках стены отеля силуэт Микаэля казался черным, нечетким… Даже на расстоянии ощущалось, какой от него исходит жар. Уж не выдумала ли она его?

Маргарет решительно тряхнула головой, заглянула в темные глаза.

— Не хочешь ли подняться ко мне, выпить кофе?

— Хочу, — последовал короткий ответ.

Да, Микаэль явно не принадлежал к любителям тянуть кота за хвост.

Молодую женщину не покидало ощущение, что она бросается головой в омут, но иначе не получалось. Годы серого скучного существования в родной Англии, без праздников, без ярких знакомств… без любви заставили Маргарет тосковать по новым впечатлениям, сильным эмоциям. По страстным объятиям, в конце концов! Попробуйте-ка несколько бесконечных лет прожить бок о бок с самым настоящим пудингом в человечьем обличье!

И теперь она словно бы наверстывала упущенное. Этот город, знойный, причудливый, сочетающий в себе иссушающую жару сиесты, душистую ночную прохладу и сводящий с ума запах моря… О, он вскружил бы голову и менее романтичному человеку, что уж тут говорить о юной женщине, не успевшей повидать в жизни почти ничего.

Микаэль и его спутница прошмыгнули мимо ночного портье, поднялись на лифте на третий этаж. Маргарет внутренне напряглась, проходя мимо конторки и ожидая увидеть неодобрительный взгляд… Так запросто привести к себе в номер мужчину — в Англии это было бы немыслимо!

Но, как оказалось, ночной дежурный, отдав ключи от номера, снова уткнулся в свой журнал, не обратив на припозднившуюся пару никакого внимания.

Вот и светлая, выкрашенная краской дверь ее номера. Молодая женщина вдруг ощутила, что в горле у нее пересохло. Она сглотнула и попыталась попасть ключом в замочную скважину. Тщетно, руки почему-то не слушались.

— Позволь мне, — раздался над ухом густой баритон.

Уверенные пальцы легли на ключ поверх ее руки, и замок, щелкнув, открылся. Дверь распахнулась, в темноте коридора смутно белели зеркало и шкаф.

— Я зажгу свет. — Маргарет потянулась к выключателю.

— Не нужно.

Микаэль ласково взял ее за руку. Прикосновение обожгло словно огнем. Молодой мужчина меж тем притягивал свою трепещущую добычу все ближе, словно хищник, удачно поохотившийся сегодня.

Через мгновение страстный поцелуй вынудил улетучиться последние проблески рассудка из головы англичанки. Микаэль целовал ее умело, заставляя отвечать на чувственную ласку каждую клеточку тела, ласкал руками спину, нежную шею, шелковистый затылок…

На какое-то время Маргарет позабыла, что они находятся в темном коридоре. Перед глазами мелькали какие-то яркие пятна, в ушах шумело… Однако это не мешало ей с пылом отвечать на поцелуи испанца.

Спотыкаясь, они добрались до кровати — вообще-то узкой и неудобной, но теперь показавшейся Маргарет роскошным ложем, достойным королевы. Микаэль одним своим присутствием ухитрился превратить скромный гостиничный номер в волшебные чертоги. Словно во сне молодая женщина ощущала прикосновения горячих сухих рук, снимающих с нее платье, ласкающих обнаженную кожу, заставляя… заставляя забыть обо всем.

Жаркие влажные губы покрывают поцелуями ее шею, плечи, руки, спускаются все ниже… Прикосновение прохладных простыней обжигает. Из полуоткрытого окна доносятся смутные звуки музыки, отдаленный смех, голоса — шум ночного города, истомленного дневным зноем. Кожа плавится, тает под сильными мужскими пальцами. Сияющие вспышки под сомкнутыми веками. Волшебство. Блаженство. Какой яркой может быть ночная тьма!..

Опомнившись, Маргарет обнаружила, что лежит на кровати в объятиях Микаэля, прижимаясь щекой к сильному смуглому плечу. Вся одежда куда-то подевалась. Тело, словно подогретый мед, наполняла блаженная истома — хотелось растечься, расслабиться и лежать так вечно, ощущая, как пальцы Микаэля нежно перебирают длинные шелковистые волосы. Голова слегка кружилась — как после бокала вина или глотка чистого горного воздуха.

Молодая женщина снова прикрыла веки.

— Маргарет…

— Ммм…

— Маргарет, ты спишь?

— Нет, милый… Что, надо вставать?

Неожиданная мысль о том, что уже пора отправляться на работу, самым немилосердным образом вырвала молодую женщину из сонного забытья. Она резко села на кровати, прижимая простыню к груди. Магический любовный дурман вмиг куда-то улетучился.

Маргарет несколько ошалело огляделась и увидела у журнального столика темноволосого высокого мужчину, прикрытого исключительно полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Мужчина что-то с увлечением расставлял на темной полированной столешнице. Она помотала головой, но видение и не думало исчезать, вызывая самим фактом своего существования крайнее неудобство.

— М-микаэль… — наконец сдавленно произнесла бедняжка, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.

И это я? Как я могла так поступить? Броситься в постель с первым попавшимся незнакомцем…

И с каким незнакомцем, заметил наблюдательный рассудок. Один на тысячу, и в Англии такие не водятся.

— Я заказал пиццу, — невозмутимо сообщил Микаэль, совершенно не замечая душевных терзаний Маргарет. — Огромную. С анчоусами и ананасом. Вкуснотища! И вино… Какое ты предпочитаешь?

— В это время суток я предпочитаю спать, — мрачно ответила она, разглядывая мускулистую загорелую спину. Интересно, и как его теперь выставить за дверь? — Мне завтра на работу.

— Ну, время еще совсем раннее, Маргарет, — заверил ее смуглый соблазнитель, словно лаская губами непривычное имя. — Мы все успеем.

Ненавижу ананасы! Ненавижу пиццу! Не в Италии, в конце концов. И как можно запивать ее вином? Это же…

Стук посыльного прервал несколько сумбурный поток ее мыслей. Пицца оказалась горячей, ароматной и вкусной. Белое легкое вино — прохладным и тоже вкусным. Никакого несоответствия не наблюдалось.

— И все-таки я не понимаю. — Микаэль доел последний кусок и запил его внушительным глотком вина. — Ты действительно приехала сюда, чтобы изучать акул? Этих мерзких тварей?

— Ну да. У нас-то они не водятся. Холодно слишком. А у вас — прямо у самого побережья…

— То есть ты исследуешь жизнь и повадки этих зубастых, омерзительных, неприглядно выглядящих порождений кошмара?

— И вовсе они не порождения! — В молодой женщине немедленно пробудился специалист. — Это необычайно древние и интересные животные. У них хрящи…

— Пардон?

— Хрящи вместо костей. А зубы…

— Вот-вот, зубы! И я о том же.

— …устроены совершенно удивительным образом! Невероятно! Несколько рядов и один ряд сменяет другой по мере износа! Потому что акулья чешуя…

— Вот и я о том же, — мрачно повторил Микаэль. — Куда уж удивительнее. Раз — и тебя нет. Чудо-рыбы, не иначе. С чудо зубами.

Маргарет подумала и решила перевести разговор на что-нибудь менее опасное. На птичек? Рыбок? Нет, рыбки уже были, да и вообще глупо сидеть на краешке кровати, закутавшись в простыню, рядом с малознакомым мужчиной, с которым только что занималась любовью, есть пиццу и обсуждать профессиональные пристрастия. Может быть, она все-таки сошла с ума?

Может, и сошла, подтвердил внутренний голос. Ничего тут не поделаешь. Ни-че-го.

Молодая женщина глубоко вздохнула и продолжила светский разговор:

— А вот ты, Микаэль… Нравится тебе работать шофером?

— Очень. Машина — моя, рабочий день ненормированный. Что хочу, то и делаю. Беру только приятных пассажиров. Что может быть лучше!

— Возишь туристов?

— Я вожу всех. Попадаются интересные люди.

— И женщины.

— И женщины. — Микаэль перехватил подозрительный взгляд Маргарет и рассмеялся. — Ты что, думаешь, я пошел работать шофером, чтобы знакомиться с красотками, которые садятся ко мне в машину?

— Ну… — осторожно начала она, — а разве это не так?

Микаэль сверкнул темными глазами.

— Просто я не мог упустить такой случай, — сознался он. — Красавица блондинка в центре Барселоны, да еще поздно вечером. Тебя бы похитили через пару шагов! Я просто вовремя подоспел. Ну, как настоящий рыцарь, понимаешь? На белом коне практически.

— То есть ты меня спас от участи, что хуже смерти? — спросила Маргарет, лукаво улыбаясь.

— Точно так. Спас — для себя одного. — Микаэль легонько провел пальцем по краешку простыни, в которую куталась англичанка, заставив горячую волну наслаждения пробежать по ее телу.

— У меня богатая программа на оставшуюся часть этой ночи.

Он слегка наклонился и коснулся губами золотистого завитка у уха молодой женщины, затем провел поцелуями дорожку к нежной шее. Простыня как-то сама собой сползла к бедрам, открыв восхитительное зрелище, заставившее глаза испанца вспыхнуть от удовольствия.

— Ты прекрасна, Маргарет, — хрипло выдохнул он, лаская ее груди и привлекая к себе, снова заставляя позабыть обо всем на свете. — Ты прекрасна. Иди ко мне.

— Но, послушай… — Она попыталась вывернуться.

Яркий свет, заливающий комнату, смущал молодую женщину, привыкшую к тому, что любовью занимаются молча, на кровати и в полной темноте, при этом старательно делая вид, будто ничего особенного не происходит.

— Что-то не так? — Невзирая на свой вопрос, страстный испанец явно не собирался прерывать одурманивающие ласки ни на секунду.

— Нет, все хорошо. Только… знаешь, давай погасим свет.

— Зачем? — искренне удивился Микаэль.

— Ну… так как-то интимнее, — смущенно пробормотала Маргарет, чувствуя себя полнейшей дурой.

Вечно она попадает в идиотские положения. Можно начать собирать коллекцию — все какая-то польза.

Микаэль слегка отодвинул ее от себя и долго вглядывался в хорошенькое личико, порозовевшее от смущения и недовольства собой.

— Маргарет, ты что, стесняешься заниматься этим при свете? — ошеломленно произнес он. — Ты…

Интересно, что означает это «ты»? — в панике подумала она. «Ты, которая знакомится с мужчинами на улицах»? Или на худой конец — «Ты, которая даже не боится плавать с акулами»?..

— Ты, такая прекрасная, полная страсти и желания… Я хочу тобой любоваться, ты совершенна… А как это можно делать в темноте?

Ну да, все естественно. Секс для того и создан, чтобы приносить еще и эстетическое наслаждение. И это нормально. Вот только почему у нее вдруг возникло такое непреодолимое желание немедленно провалиться сквозь землю?

— Ну, я… я как-то не привыкла. У нас не принято. Да-да, вот именно! У нас, в Англии, так не принято. И все тут! Такие вот традиции!

— Что за несчастная страна! — с чувством воскликнул Микаэль. — Суждена ей скорая погибель, я думаю. Но ты-то теперь не в Англии, моя дорогая.

Он поднялся с кровати и протянул руку Маргарет, немедленно снова закутавшейся в простыню.

— Пойдем.

— Куда? — испуганно спросила она.

— Я покажу тебе, как ты хороша.

Микаэль подвел упирающуюся молодую женщину к зеркалу и вкрадчивым жестом спустил простыню с ее хрупких, поражающих белизной плеч.

Маргарет наконец подняла глаза и увидела свое отражение: прелестная обнаженная блондинка на фоне… Да, фон оказался поистине завораживающим. Внушительный Микаэль с плечами в два раза шире, чем ее, выше на целую голову, смуглокожий, рельефный, служил для ее изящной фигурки чем-то вроде рамы. Его зеркальный двойник с заговорщическим видом склонился к уху двойника Маргарет.

— А ведь мы неплохо смотримся вместе. Согласись, что было бы просто преступлением гасить свет.

Молодая женщина невольно улыбнулась. Микаэль производил на нее такое же впечатление, как удав на кролика. Она конечно же не цепенела в ожидании неминуемой гибели, хотя определенный гипнотический эффект все-таки присутствовал…

При одном-разъединственном взгляде на великолепного испанца ее тут же покидала всякая решимость быть приличной и благовоспитанной и охватывало единственное желание: запустить пальцы в его густые темные волосы, ласкать сильные плечи, покрывать поцелуями красивое смуглое лицо.

Интересно, а куда его девать утром? И вообще… еще раз пройти мимо консьержа? Вот стыд-то какой! Нет уж, надо набраться решимости!

— Микаэль, мне кажется, что тебе пора домой, — заявила Маргарет, отворачиваясь от зеркала и выдержав недоумевающий взгляд темных глаз. — Все было прекрасно, но мне завтра рано вставать. Не хочу в первый день на работе обрадовать коллег мешками под глазами и бледной физиономией. Всего доброго.

Она вывернулась из его объятий, на всякий случай отступила к окну и стала наблюдать за неторопливыми движениями испанца. Тот, не вступая с ней ни в какие пререкания, натянул рубашку и брюки, щелкнул пряжкой ремня и оглянулся в поисках ботинок.

— Под кроватью валяются.

— Спасибо.

Микаэль привел себя в порядок и направился к двери. Взявшись за латунную ручку, он все-таки обернулся.

— До завтра.

Маргарет просияла, мысленно обозвала себя дурой и нерешительно кивнула. Дверь аккуратно закрылась с той стороны.