В ритме фламенко

3

Как и следовало ожидать, на работу она не опоздала исключительно по счастливой случайности. Будильник надрывался напрасно, и разбудить молодую женщину смогли только жаркие солнечные лучи, тихонько подкравшиеся к подушке и щекотавшие ей нос.

Маргарет томно потянулась, цепляясь за ускользавшие обрывки сна, в котором было что-то очень хорошее… Микаэль… Открыла сонные глаза и наконец услышала отчаянный трезвон будильника.

Опрометью соскочив с кровати, она оделась и, даже не позавтракав, выскочила за дверь. Просыпаться пришлось на ходу. Быстро пробежав по залитой ослепительным солнцем жаркой улице, молодая женщина ворвалась в неприметную дверь с надписью «Служебный вход» и погрузилась в прохладные, наполненные тенью недра «Аквариума».

Дел оказалось много, и время до обеда пролетело как один миг. В лаборатории кроме нее работали еще несколько девушек — одна немка и две испанки. Все молоденькие, веселые и болтливые. Месье Малярб так и не появился. То ли сластолюбивый француз не хотел встречаться с Маргарет после вчерашнего, то ли попросту был чем-то занят. Маргарет вскоре выбросила его из головы и с упоением погрузилась в изучение мокрого, пестрого, блестящего и любопытного рыбного населения «Аквариума».

Обедать все ходили в маленькое бистро на третьем этаже, открытое только для своих. Его строгий серо-белый интерьер оживляли только большие цветные фотографии обитателей подводного мира, висящие на светлых стенах. Зато кондиционер работал на полную мощность и еда оказалась замечательно вкусная. В обеденное время здесь собирались практически все сотрудники, создавая изрядную очередь.

Маргарет честно пристроилась последней и, нагрузив пластиковый поднос салатами и вторым, огляделась в поисках свободного столика. Незанятым оказалось только место рядом с мисс Вандербилт. Неприступного вида пожилая дама разложила на столе какие-то распечатки и сосредоточенно их изучала, прихлебывая кофе. Подсесть к ней, похоже, никто не осмеливался.

— Прошу прощения, здесь занято?

На молодую женщину уставились сквозь стекла очков поблекшие голубые глаза.

— А, новенькая. Садитесь. — Распечатки зашелестели и сложились стопкой. — Летиция.

— Маргарет.

Представившись, мисс Вандербилт, казалось, потеряла к соседке всякий интерес. Трапеза протекала в глубоком молчании. К счастью для Маргарет. Потому что она с упоением погрузилась в воспоминания о прошедшем вечере…

— Развлекаться или работать?

— Простите? — недоуменно уставилась на Летицию Вандербилт молодая женщина, которую так неожиданно вернули из мира грез.

— Я спрашиваю: вы приехали сюда развлекаться или работать? — терпеливо пояснила ее соседка, надкусывая бисквит. — Многие практикантки считают, что основная часть работы ихтиолога — это сплошной отдых на пляже, сотня бикини и катание на доске…

— Я вообще-то…

— …а сами не могут отличить хвост от плавника и упорно считают, что дельфин — это рыба, — неумолимо резюмировала мисс Вандербилт.

— Собственно говоря… — Но, видимо, Маргарет так и не суждено было вставить хоть фразу в их разговор.

— Я посмотрела ваши печатные работы — не так уж и плохо. Только умоляю вас, не разменивайтесь на разнообразные глупости. — И глаза мисс Вандербилт с откровенной неприязнью остановились на столике около двери.

Гремя посудой и оживленно болтая с хорошенькой лаборанткой, там устраивался месье Малярб. Маргарет слегка покраснела и торопливо поднялась из-за столика. Аппетит куда-то исчез.

— Извините, мне нужно идти, всего доброго, — торопливо произнесла она.

По дороге к выходу ей пришлось пройти мимо француза. Тот в ее сторону даже не посмотрел. Зато мисс Вандербилт проводила молодую женщину внимательным взглядом.

Ну и в гадючник я попала, вздохнула Маргарет, разложив бумаги на столе и усердно пытаясь разобраться в записях своей предшественницы. В серпентарий, выражаясь научным языком. Драконье логово! И это, называется, коллеги! Что, они только и занимаются тем, что перемывают друг другу косточки? А наука стоит на месте. И как ей быть?

— Франческа, скажи, кто тут работал до меня? — поинтересовалась она у смешливой молодой испанки, которая должна была, по идее, помогать ей в работе.

По правде говоря, в основном предполагаемая помощница ограничивалась разглядыванием своей хорошенькой мордашки в зеркале и постоянным питьем кофе. Впрочем, если уж быть совершенно непредвзятым, то следовало сказать: чай она тоже пила.

— О, такая же молодая, как вы, сеньорита по имени Лусия. Моя соотечественница. — И черноволосая собеседница ослепительно улыбнулась.

— А где она теперь?

— Ей пришлось уволиться из-за беременности.

— Она вышла замуж?

— Ну да, в некотором смысле…

Франческа быстренько свернула разговор на другую тему, из чего Маргарет с грустью заключила, что ее предшественница, по всей видимости, сбилась с пути истинного и замуж вовсе не вышла.

Ладно, пора заняться делом. И где тут…

Ее глубокомысленные размышления прервал громкий телефонный звонок.

— Алло, — послышался звонкий голосок ее помощницы. — Да, сеньор… Нет, сеньор… Одну минуточку. — Франческа прижала трубку к плечу и сделала страшные глаза. — Маргарет, тебя! Молодой мужчина…

Черт бы тебя побрал вместе с твоим молодым мужчиной, с тоской подумала она, беря трубку. Неужели это мой бывший муженек прорезался? Если да, то откуда ему стал известен номера телефона моего рабочего кабинета?

Поборов искушение немедленно прервать связь, она нерешительно произнесла в трубку:

— Алло…

— Маргарет, — послышался незабываемый, низкий, немного вибрирующий баритон. Сердце мгновенно провалилось куда-то в желудок и там застучало глухо и медленно. — Что ты делаешь сегодня вечером?

— Добрый день, — постаралась она произнести как можно официальнее.

По всему было видно, что Франческа просто изнывает от желания узнать, о чем же пойдет разговор с обладателем неподражаемо сексуального баритона.

— Так как насчет сегодняшнего вечера?

— Мне кажется, вы совершенно правы, — невозмутимо произнесла молодая женщина, машинально оглядываясь в поисках чего-нибудь тяжелого — прикончить хихикающую лаборантку.

— Можно пойти потанцевать… Ты что, говорить не можешь?

— Именно так.

Странно, отчего она вся трепещет? Раньше такого никогда не случалось. Подумаешь, один глупый звонок. И откуда он раздобыл номер?

— Ладно, давай встретимся в «Мареско». Знаешь, где это?

— Нет… — Да что он вообще о себе думает? Всякому должно быть ясно, что на работе особенно не поразговариваешь. Потом расспросами замучают.

— Я за тобой заеду после шести. Встречаемся у выхода из «Аквариума». Договорились?

— Вы действительно так считаете? — Маргарет стиснула трубку так, словно хотела задушить человека на другом конце провода, вот этого, безмятежно мурлычущего низким гипнотическим голосом, все уже решившего за нее.

Интересно, он хоть представляет, что в женском лексиконе существует слово «нет»? Да и сама-то она хороша — как можно было броситься в объятия незнакомого мужчины, стоило тому только поманить ее пальцем? Ну уж нет, хватит быть безвольной тряпкой!

— К моему глубокому сожалению, этот вариант исключается, — произнесла молодая женщина максимально нейтральным тоном.

При этом она продолжала крепко сжимать трубку, а в сторону Франчески старательно строила кислые гримасы, призванные сбить ту с толку.

— Маргарет…

— Всего доброго. — Она с облегчением положила трубку на рычаг и с подозрением уставилась на телефон, как сапер на мину, — вдруг взорвется?

Телефон молчал. И Маргарет вдруг охватило тоскливое чувство одиночества. Зачем она только… Нет, так нельзя. Надо сосредоточиться на работе — это очень полезно и правильно. Отвлекает, как говорят.

— Ничего серьезного, по делам звонили, — бросила она любопытной лаборантке, продолжающей глупо хихикать, и, резко повернувшись и стуча каблучками, подошла к своему столу. В конце концов, работа не ждет и ради нее можно успешно позабыть обо всем остальном.

Итак, на чем это она остановилась… Солнечные лучи скользили по тетрадям и распечаткам, медленно переползая со страницы на страницу. За окном шла яркая, пестрая, бьющая через край жизнь. За окном было лето, жара сорок градусов, и вечер не принесет желанного облегчения…

— Франческа, а где это — ресторан «Мареско»? — не выдержав, спросила Маргарет.

Когда рабочий день закончился, солнце еще и не думало заходить. Маргарет, привыкшая к неяркой погоде родной Британии, снова и снова неустанно поражалась сочной темной зелени, отчаянной голубизне неба, местами переходящей в выжженный добела фарфоровый цвет. Изумлялась горячему сухому воздуху, в котором при этом, однако, неуловимо витал солено-терпкий аромат близкого моря.

Молодая женщина в сопровождении весело щебечущих коллег преимущественно женского пола покинула прохладные недра «Аквариума» и, выйдя на площадь, нерешительно огляделась. Ее спутницы разошлись по своим делам. Счастливицы! Кого-то с нетерпением ждали дома, кто-то отправился на танцы, кто-то — на желанное свидание… Ее же ожидал скучный пустой номер в отеле и одинокое сидение за столом.

Поддавшись минутному порыву, Маргарет отказала Микаэлю в новой встрече и теперь кляла себя последними словами. Подумаешь, любопытная лаборантка, слишком настойчивое предложение… Ведь ничего не стоило согласиться! Ну а теперь вместо приятного романтического вечера за столиком в одном из лучших ресторанов города ей предстоял довольно тоскливый вечерок.

За свою не такую уж долгую жизнь Маргарет успела убедиться в том, что главный недостаток ее характера — излишне бурная реакция на любое давление. Стоило ей попасть в стесняющие обстоятельства или подумать, что кто-то решает за нее, что делать, — все, пиши пропало. Она моментально теряла всю свою мягкость и сдержанность и превращалась в упрямую тупицу, почище всякого осла.

В детстве она однажды со скандалом отказалась пойти в цирк смотреть горячо любимых акробатов, и все только потому, что дядя, купивший билеты, облек свое приглашение в роковую фразу: «Так, Марджи, милочка, мы сегодня идем в цирк. Надень-ка нарядное платьице, почисти самые красивые туфельки — и никаких возражений!»

Вот и теперь она подвела сама себя, при малейшем признаке принуждения в панике отказавшись от приятного приглашения.

Не цирк, конечно, но тоже ведь неплохо посидеть в шикарном ресторане… Интересно было бы на него посмотреть, с тоской думала молодая женщина, уныло плетясь по направлению к отелю. Ну что я за дура такая! Просто проклятая дура, и все тут!

Погрузившись в горькие мысли, Маргарет не заметила, как сзади подкатила какая-то машина. Прошелестев шинами, автомобиль остановился рядом с ней, и его дверца гостеприимно распахнулась.

— Вас подвезти, сеньора? — осведомился низкий мужской голос из недр салона.

Молодая женщина со смешанным чувством тревоги и радости подняла глаза. У обочины мостовой ее ожидало такси с открытой дверцей. На сиденье рядом с водителем лежал огромный букет ослепительно-белых роз.

— Микаэль!

— Сеньора, не упустите свой шанс! Только сегодня, в целях рекламы, наша фирма предоставляет в ваше полное распоряжение и машину, и водителя. Мы исполним любые ваши прихоти, самые сокровенные желания! И конечно же совершенно бесплатно!

— Но…

— И вы еще раздумываете?

Эх, да чего там! Пораженная очередным приступом предприимчивости своего нового знакомого, прекрасная англичанка решительно нырнула в полумрак салона. Букет незамедлительно оказался в ее руках. Безукоризненно свежие цветы источали тонкое, напоенное свежестью благоухание. На водительском месте сверкал белозубой улыбкой великолепный Микаэль в превосходно сшитом смокинге.

— Я предавался печальным размышлениям весь сегодняшний день и наконец понял: сеньора, вы отказались ехать со мной в «Мареско», так как это место недостаточно хорошо для такой ослепительной красавицы, как вы. Я с грустью осознал свою ошибку и прошу разрешения пригласить вас в лучший ресторан Барселоны.

На Маргарет сначала накатило знакомое ощущение паники, но этому галантному испанцу просто невозможно было противиться! По телефону — еще куда ни шло, но отказать вот так, когда он сидит на расстоянии вытянутой руки, ощущая легкий аромат его одеколона…

Воспоминания о прошедшей ночи с новой силой нахлынули на молодую женщину, опьяняя, словно бокал хорошего вина. В конце концов, в ее жизни было так мало ярких моментов, а общество темноволосого Микаэля способно было породить в ее душе просто калейдоскоп головокружительных эмоций.

Надо пользоваться, пока возможно, сказала себе Маргарет. Сожалеть я стану потом, когда этот красавец растворится в темной испанской ночи, а сейчас — будь что будет. Оставлю свою проклятую нерешительность хоть на пару дней, ведь мы все равно уже стали любовниками… Чего теперь бояться? Если уж он не придушил меня, когда я села в машину к нему, незнакомцу, то теперь уж точно никакой опасности нет и быть не может.

— Но я смею надеяться, что ресторан и в самом деле лучший в Барселоне? — важно осведомилась она, изображая из себя пресыщенную светскую львицу.

Микаэль кивнул.

— Вот только придется вам завести меня сначала в отель. — Молодая женщина многозначительно оглядела свой незамысловатый наряд: синие джинсы, кроссовки и простенькую розовую футболку.

— Сеньора, вы очаровательны в этом наряде и сделаете честь любому ресторану. Но если таково ваше высочайшее пожелание, то…

— Я ненадолго. К тому же надо поставить в воду эту красоту.

И она поднесла к лицу пышный букет, наслаждаясь его ароматом.

Через полчаса терпеливого ожидания у входа в отель Микаэль наконец увидел, как Маргарет выходит из дверей и подчеркнуто неторопливо спускается к машине. За это короткое время она успела совершенно преобразиться. Из демократично одетой молодой женщины с небрежным узлом светлых волос на затылке она превратилась в роскошное золотисто-белое видение из самых сокровенных мужских грез.

Прекрасную стройную фигуру подчеркивало струящееся шифоновое платье на тонких бретелях, искусно расшитое пайетками и стразами. При виде такой красоты Микаэль невольно сглотнул и замер в восхищении, боясь пошевелиться и спугнуть волшебный мираж.

Платье достигало тонких щиколоток, охваченных серебристыми ремешками вечерних босоножек на каблуке-шпильке, но при этом было разрезано с одного бока, оставляя открытой прелестную ножку.

Длинные белокурые волосы Маргарет подняла наверх и позволила им привольно спадать на обнаженные плечи. Кое-где на волнистых прядях поблескивала золотая пудра, золотистые тени подчеркивали голубизну глаз.

Микаэль вышел из машины, придержал дверцу для своей дамы и, помогая ей устроиться на сиденье, галантно поцеловал изящные белые пальцы.

— Сеньора, я сплю и вижу сон, — восхищенно произнес он, пожирая свою спутницу глазами.

— Постарайтесь же не просыпаться, — рассмеялась польщенная красавица, начиная привыкать к новой роли.

Это платье она купила давным-давно еще в Англии, в магазине Баленсиаги, и пролила над ним немало слез, так как надеть великолепный наряд не довелось ни разу. Муж никуда ее почему-то не приглашал, хотя с легкостью мог себе это позволить.

Оказавшись в машине, Маргарет украдкой перевела дух и откинула голову на спинку сиденья. Сердце ее бешено колотилось. Дивный испанский вечер, перспектива приятного ужина, великолепное платье, которое она привезла с собой неизвестно зачем и тут же получила возможность надеть… Все это кружило голову, словно глоток чистого кислорода.

Она чуть повернула голову и принялась рассматривать своего спутника. Тот невозмутимо вел машину, глядя вперед. Маргарет в очередной раз подивилась тому, какие у Микаэля ухоженные руки, с красивыми гладкими ногтями, изящными, сильными пальцами и смуглыми запястьями, контрастировавшими с ослепительной белизной манжет сорочки. На левой руке поблескивали обманчиво неброские часы «Патек Филлип».

Хм… интересный он все-таки таксист, мысленно отметила Маргарет. Хотя, может быть, в Испании это удивительно прибыльное занятие — возить туристов. Приносит десятки и десятки тысяч. Что ни таксист — так красавец и богач. А вдруг он гангстер и хочет меня похитить?

Однако эта мысль показалась молодой женщине совсем уж несуразной, и она тут же ее отвергла.

Пусть лучше будет принц инкогнито, продолжила фантазировать Маргарет. Или переодетый владелец местных нефтяных промыслов… Впрочем, есть здесь нефть или нет? Хотя скорее всего смокинг он взял напрокат, а часы одолжил у приятеля. Но все равно красиво. К тому же можно же немного помечтать…

Перебирая различные варианты возможных занятий своего великолепного спутника, Маргарет не заметила, как машина остановилась у ресторана. От сладких грез, в которые она, видимо под влиянием пьянящего воздуха Испании, так и норовила погрузиться, ее оторвал Микаэль, сообщивший, что уже можно выходить.

Он обошел машину спереди и предупредительно распахнул дверцу перед всей такой струящейся и переливающейся спутницей. Они вместе поднялись по мраморным ступеням и шагнули в залитое мягким приглушенным светом роскошное нутро ресторана.

Вежливый и обходительный метрдотель подвел их к свободному столику и, сделав Маргарет несколько комплиментов, удалился, пожелав приятно провести вечер. Микаэль помог ей сесть и подал меню. Некоторое время молодая женщина привыкала к окружающему ее великолепию — белым скатертям до самого пола, натертому до блеска паркету, красивым электрическим светильникам, многократно отраженным в начищенном серебре, хрустале, зеркалах.

Несмотря на большое пространство, столики были расположены таким образом, чтобы создавать иллюзию уединения. Над залом витал приглушенный гул голосов, играла негромкая музыка — на небольшой сцене расположился небольшой оркестр.

Наконец Маргарет удостоила вниманием меню, вложенное в кожаную папку. Микаэль выжидающе смотрел на свою спутницу.

— И что тут самое вкусное?

— Возьми телятину, — не задумываясь, ответил он. — И устриц. Или ветчину с дыней. Совершенно безопасно для фигуры и очень хорошо… для любви.

Маргарет слегка покраснела.

— А что еще, гмм… помогает в этом?

— В первую очередь — общество прекрасной женщины. Без этого нельзя. Остальное — второстепенно. Но я бы тебе посоветовал взять еще земляничный десерт и шампанское. Розовое, конечно.

— Такое впечатление, что мы празднуем чью-то свадьбу, — пробормотала молодая женщина, слегка смущенная всем этим великолепием. Воспитанная в строгих правилах, она как-то не могла уразуметь, что можно тратить столько денег на еду. — А розовое шампанское чем-то лучше обычного?

— Вот увидишь. А к устрицам — белого вина.

Микаэль тихонько переговорил с сомелье, подошедшим к их столику, и добавил к заказу бутылку белого вина.

— Теперь наш ужин приобретет приятную завершенность, — заметил он. — Я бы хотел, чтобы у тебя остались от него только хорошие впечатления.

— Мне ужасно все нравится, — призналась Маргарет. — Никогда не была в таком месте, честное слово.

На лице испанца отразилось искреннее недоумение.

— Ты никогда не была в ресторане? Но я думал… Как же так?

— Ну, когда я была совсем молоденькой, мы с мамой долгое время жили вдвоем и она все тратила на мое обучение. А потом я сразу вышла замуж и стало как-то не до того.

— У мужа тоже не было денег?

— Да нет, он очень богатый, просто до ужаса, — неохотно ответила Маргарет, недовольно поморщившись при воспоминании о мистере Эшби. Разговор приобретал какой-то нежелательный для нее оборот. — Только строгих правил и все время говорил, что не годится впустую растрачивать деньги. Их надо беречь.

На красивом лице Микаэля ясно отразилось его отношение к подобному образу мыслей.

— Ты настоящая красавица, — просто сказал он, поглаживая ее пальцы своими. — А это значит, что ты заслуживаешь восхищения, преклонения, танцев, концертов, ресторанов, путешествий — всего самого лучшего. Не только каких-то там склизких акул.

Маргарет внезапно почувствовала легкое раздражение.

— Во-первых, акулы вовсе не склизкие! Они шершавые. А во-вторых, интересно узнать: а если бы я не была такой уж красавицей, то моим уделом стало бы сидение дома взаперти? — прошипела она. — Странный у тебя подход к женщинам, Микаэль. Не могу сказать, что одобряю его. Как же быть дурнушкам в этой жизни?

Судя по озадаченному выражению лица, ее собеседник явно призадумался.

— Ну… можно, наверное, работать. Карьеру там делать или еще что-нибудь…

— Странный ты человек, — искренне удивилась Маргарет. — С какими-то средневековыми взглядами. Считаешь, что карьера — это исключительное утешение, которое остается женщине, если она не удосужилась благополучно выскочить замуж? Работа не имеет значения, да? Конечно, если учесть, что… — Она смущенно осеклась.

— Что я всего лишь жалкий водитель такси, развлекающий скучающих туристов, — легко закончил ее фразу Микаэль. — Ты это хотела сказать?

Маргарет слегка покраснела и не нашла, что ответить.

— И что я уж конечно не чета тебе, образованной англичанке, которая занимается настоящей наукой и в совершенстве разбирается в таких обворожительных существах, как акулы. Ну что же, считай мое общество, так сказать, возможностью слегка отдохнуть от головокружительной карьеры. Попробуй лучше устриц, они поистине восхитительны. С тех пор как их научились разводить искусственным путем, этими прелестными моллюсками можно лакомиться и летом.

— Извини, я вовсе не хотела тебя обидеть, — честно призналась Маргарет, комкая салфетку.

Она ненавидела подобные неловкие ситуации больше всего на свете.

— Ну что ты, никакой обиды.

Тем не менее молодая женщина чувствовала острую потребность объясниться.

— Просто я вдоволь наслушалась подобных речей насчет того, что место женщины в доме. Что все, что от нее требуется, — это быть рачительной хозяйкой, хорошей женой и матерью… Я просто не понимаю, где тут место для меня. Хозяйка я никудышная. Жена… как показала практика, тоже. Матерью стать как-то не довелось…

— Какие еще твои годы, моя дорогая, — немедленно оживился Микаэль.

— А проводить время исключительно на концертах и в ресторанах как-то скучновато, что ли? Боюсь, что в жизни всякой красавицы должно появиться какое-нибудь чудовище, которое внесет некоторое разнообразие в концертно-ресторанную программу. В моем случае это акулы. Видишь ли, я люблю мою работу.

— Ну не знаю, — проворчал Микаэль, явно не убежденный вдохновенной речью Маргарет. — Хорошо хоть ты не отказалась со мной поужинать. Или образованные красавицы презирают всякую мысль о еде?

— Что ты! — улыбнулась молодая женщина. — Мне ужасно здесь нравится. Я же говорила, что никогда еще… А кстати, как ты узнал номер моего рабочего телефона?

— У меня свои источники информации. Ты разве не знаешь, что в Испании таксистам известно все?

Маргарет снова улыбнулась, машинально накручивая на палец золотистый локон и любуясь Микаэлем. Тот держал себя с изяществом переодетого принца, ухитряясь при этом расправляться с едой, собственноручно подливать ей в бокал вина и расписывать различные красоты Барселоны, начиная от знаменитых построек Антонио Гауди и заканчивая аттракционами и пляжами.

— У нас не заскучаешь, — заключил он. — Ты уже купалась в море?

— Нет еще, — ответила молодая женщина, внезапно сообразив, что водоворот событий так закружил ее, что она даже не успела обновить свой роскошный купальник, вымочив его в теплой морской воде.

— Понимаю, ученой женщине не до того, — не преминул подпустить шпильку Микаэль. — Но я это исправлю. Завтра же покатаю тебя на катере, заодно и поплаваем.

— Но я днем работаю, и потом…

— Завтра суббота, моя дорогая, так что ты освободишься рано. При всем желании отгородиться от развлечений тебе не удастся. К тому же считай, что мы поплывем исследовать обитателей здешних вод — рыб, аквалангистов и спасателей. Можешь отловить парочку, выпотрошить, разрезать на куски, исследовать и написать докторскую диссертацию. Договорились?

— Договорились. — Маргарет покончила с устрицами и принялась за десерт. — Ммм…

— Теперь понимаешь, чем розовое шампанское отличается от обыкновенного?

— О да.

После завершения этого во всех отношениях приятного вечера Микаэль отвез свою спутницу в отель и учтиво распрощался с ней у входа. Маргарет, с полной уверенностью ожидавшая, что за чудесным романтическим вечером последует не менее чудесная ночь; неожиданно для себя ужасно огорчилась.

Вместо того чтобы подняться к ней в номер, Микаэль несколько старомодно поклонился, поцеловал ей руку и уехал, не забыв, однако, поблагодарить за ужин и договориться о завтрашней встрече.

Странно, размышляла молодая женщина, разглядывая свое притомившееся отражение в зеркале лифта. Впрочем, может быть, он не спит с женщинами, за которыми ухаживает? А он за мной ухаживает? Кажется, да. И вообще, какое мне до всего этого дело?

Молодая женщина безотчетным жестом погладила руку, на которой, казалось, навечно отпечатался поцелуй красавца испанца. Тело, однажды изведавшее его жаркие ласки, отвечало на уговоры рассудка предательским томлением и усиленным сердцебиением. Оно совершенно точно знало, что ему нужно, и рассудок бесславно проигрывал в этом поединке с сухим счетом ноль — два.

Маргарет распахнула дверь своего номера. Стуча каблучками, прошла в ванную комнату, на ходу снимая клипсы и распуская волосы. Взгляд ее остановился на охапке цветов, смутно белеющих в наполненной водой ванне, — спеша переодеться для ресторана, молодая женщина не придумала ничего лучшего, как положить их туда. К тому же такой большой вазы в номере все равно не нашлось бы.

Теперь, освеженные прохладной проточной водой, розы распустились и благоухали сильно и дразняще. Маргарет запустила руки в белокурые волосы, потянулась, тряхнула головой и вдруг рассмеялась. У нее слегка кружилась голова от выпитого шампанского. Или от дурманящего аромата цветов?

Уж не схожу ли я с ума? — в который раз спросила себя молодая женщина. Или, напротив, только-только начинаю узнавать, какой должна быть настоящая жизнь? Почему я чувствую себя такой счастливой?