В Синг-Синге все спокойно

С более или менее открытыми призывами к убийству президента в дальнейшем выступала радиостанция "Life line", находившаяся в частном владении Ханта; её передачи транслировались на всю страну.

Конечно, призывы ещё не действия. Но важным звеном доказательства существования заговора служила многолетняя "деловая" связь между Гарольдом Л. Хантом и Джеком Руби, который не раз вербовал по заданию и на деньги миллиардера диверсантов для заброски на Кубу. Вполне вероятно, что Хант финансировал обучение убийц в лагере ЦРУ Понтчартрейн и после того, как Кеннеди запретил подобные вещи. Руби выполнял при этом роль связного между нефтяным королем и бандой Клея Шоу.

После 22 ноября 1963 года свидетели говорили о двух встречах сына Ханта, Леймара, с Джеком Руби. В первой встрече 14 ноября (она проходила в задней комнате ночного клуба "Карусель") участвовал и Дж. Д. Типпит. Вероятно, в этом причина того, что Типпит вскоре после покушения на президента был убит. Предположительно, некоторые "стриптиз-гёрлс" из заведения Руби тоже знали о существовавших контактах своего босса с Хантом и его сыновьями, за что тоже поплатились жизнью. На вторую встречу Руби, накануне убийства, явился в контору Леймара Ханта. Но ещё более показательным, чем эти встречи, о которых известно только, что они имели место, явилось одно событие, происшедшее вечером 22 ноября.

Агенты ФБР, посетившие в тот вечер виллу нефтяного короля, порекомендовали старому Ханту на некоторое время уехать из Далласа: оставаться в городе ему опасно, его легко могут заподозрить в причастности к убийству, поскольку многие вспомнят о передачах "Life line". Гарольд Хант согласился с ними, и следующей ночью джи-мены отвезли нефтяного короля в Балтимор, где он провел несколько недель. Агенты ФБР позаботились, чтобы его покой там ничем не нарушался.

Когда позже Гаррисон начал свое расследование, подступиться к всемогущему миллиардеру он не отважился.

Но Хант мог уже ликовать. Не прошло и двух недель со дня убийства Джона Ф. Кеннеди, как новый президент Линдон Б. Джонсон заявил, что прежние налоговые привилегии нефтяных концернов остаются неприкосновенными.

Упорное противодействие раскрытию действительных обстоятельств далласского убийства не оставляет никаких сомнений в том, что "преступление века" оказалось нераскрытым только потому, что этого не желали влиятельные силы.

Следы ведут к вице-президенту

Оставался вопрос, был ли причастен Линдон Б. Джонсон к покушению на своего предшественника. Многие косвенные улики свидетельствуют об этом, решающих доказательств, однако, не имеется. К косвенным уликам принадлежит то, что Линдон Б. Джонсон техасец и - хотя он возвысился, будучи выходцем из семьи бедного рабочего, - был доверенным лицом группы техасских монополий. Личная дружба связывала его с Гаролдом Л. Хантом. Когда в 1960 году на Национальном конвенте в Лос-Анжелесе выдвигался кандидат в президенты от демократической партии, Кеннеди одолел своего самого опасного противника. Нефтяной король, специально прибывший в Лос-Анжелес, был тогда очень недоволен, однако выдвинул затем своего друга Линдона Б. Джонсона на пост "running mate", т. е. кандидата в вице-президенты. Тремя годами позже Джонсон занимался делами техасской группы, - однако, не только нефтью.

Уже в 1966 году техасские предприятия в списке Пентагона переместились с третьего на второе место, причем усиление войны во Вьетнаме обеспечивало жирные прибыли монополиям по вооружению. При Джонсоне ежегодные военные заказы с 1963 по 1968 год увеличились с пятидесяти пяти до восьмидесяти миллиардов долларов. Бюджет федеральных расходов в пятый год правления Джонсона стал в два раза больше, чем первого года правления Кеннеди. В последний год своего президентства Джонсон дал стране столько денег, сколько дали все тридцать два президента от Вашингтона до Франклина Д. Рузвельта за сто пятьдесят три года! Это все, однако, не сделало Америку "великим обществом" как демагогически он провозгласил это в качестве цели своей "борьбы с бедностью". Золотой дождь в невиданных размерах тек в карманы монополий, причем самые жирные куски доставались Техасу.

Джонсон прибыл в Вашингтон в 1932 году как секретарь депутата нефтяного магната Клиберга. С этого времени его политическая карьера была связана с лоббированием техасской нефти. Определяемая им после убийства Кеннеди политика точь-в-точь приняла то направление, которое требовала от него техасская монопольная группа. Как чистая случайность, а не как косвенная улика может при этом рассматриваться цепочка контактов: Джонсон Хант - Руби, если бы в деле об убийстве Кеннеди не имелось бы параллельно сотни таких же "особых случаев".

Знатоки политической сцены США едины в том, что Линдон Б. Джонсон никогда бы не достиг цели своей жизни - стать президентом США, если бы не произошло убийство Кеннеди...

В Вашингтоне находился некий молодой человек - Бобби Бекер, ставший секретарем демократической фракции и с 1953 года ближайшим другом Линдона Б. Джонсона. На конвенте в Лос-Анжелесе 1960 года позже ставший вице-президентом Джонсон чрезмерно хвалил своего молодого друга: "Он - моя правая рука, последний человек, с которым я вечером советуюсь, и первый, кого я вижу утром". Шутники нашли после этого ему меткую кличку: "малыш Линдон".

Очень скоро этому человеку удалось обрести состояние в несколько миллионов долларов. Так Бобби использовал свое влиятельное положение, чтобы давать правительственные заказы лишь тем концернам, которые платили ему за это огромные комиссионные. Особенно прибыльные дела, которые нужно назвать просто коррупцией, Бекер обделывал уже тогда, когда Джонсон был председателем комиссии по исследованию космического пространства в Сенате. Еще большие доходы потекли при его друге, вице-президенте, и многие заказы фирмам Пентагона и Национального космического агентства шли через ось Джонсон-Бекер.

Однако и "малыш Линдон" просил кое о чем своих политических и деловых друзей. Так, он построил в Вашингтоне и в ближайшем приморском курорте Каллгерл-Ринге, привлекательные услуги которого предоставлялись в распоряжение его партнерам бесплатно, поскольку все оплачивал Руби - ради друзей, с которыми его связывали дела. К посетителям спроектированного и обустроенного самим Бекером небольшого роскошного борделя принадлежал и "большой Линдон".

Дело, в конце концов, обнаружилось, и в начале октября 1963 года Сенат назначил комиссию по изучению "скандала вокруг Бобби Бекера". Из окружения президента стало после этого известно, что он на выборах 1964 года хочет выступить с другим вице-президентом. А когда президент распорядился сделать достоянием гласности случай с Бекером, невзирая на личности, и рассказать "всю правду", карьере Джонсона, казалось, пришел конец. Затем, однако, после убийства президента он вступил в самую высокую государственную должность, и все заботы о своем самосохранении просто отпали.

...Вопреки всем махинациям, в отчете комиссии Уоррена проскользнуло более чем показательно свидетельство. Своему прежнему другу "малыш Линдон" как раз в момент, когда Кеннеди произносил президентскую клятву, сказал: "Этот сын проститутки не пробудет на своем посту четыре года, он умрет раньше насильственной смертью". Комиссия Уоррена занесла в протокол это свидетельство под присягой. Однако никто не пошел по этому следу, который вел в окружение нового президента. И случаем с коррупцией Бекера после смерти президента сначала никто не занимался. По привычному рецепту, прежде столь ревностная комиссия затягивала расследование и в 1964 году пожелала его полностью прекратить.

Однако сенатор от республиканской партии Джон Д. Уильямс разыскал новые отягчающие факты против Бекера. После этого Джонсон официально признал виновным своего фаворита, а в июне 1965 года сенатская комиссия подтвердила вину "малыша Линдона" и одновременно незапятнанное имя "большого Линдона". Дело дошло до судебного приговора, и Бекер должен был провести несколько лет в тюрьме Льюисбурга.

В 1972 году стало известно, что Джонсон предлагал миллион долларов, если Бекер возьмет всю вину на себя. Бывший президент был в это время ещё жив. Он не предпринял никаких судебных шагов против этого сенсационного утверждения.

Еще тяжелее, чем упомянутые факты, третья косвенная улика в участии техасского политика в заговоре против Кеннеди. Линдон Б. Джонсон в каждой фазе дела об убийстве вел себя так, что его поведение оказывалось в высшей степени подозрительным.

Губернатор Техаса Коннэли и многие другие предостерегали Кеннеди от посещения Техаса. Но Джонсон переубедил колеблющегося президента совершить туда поездку. "Он преследовал его, пока не получил согласия", - сообщает Уильям Манчестер в книге "Смерть президента", написанной по заказу семьи Кеннеди. Непосредственно после убийства Джонсон пустил в ход все средства, чтобы закрыть дело. Когда Гувер 22 ноября прервал связи с министром юстиции Робертом Кеннеди, новый президент обрел прямое влияние на работу ФБР. Начавшаяся после этого деятельность этих властей отягчила вину Джонсона, как и работа комиссии Уоррена.

Все проходило по заданию и с санкцией президента. Обструкция к обнаружению подлинных обстоятельств убийства в Далласе рассеяла последние сомнения, что "преступление века" из-за стечения множества несчастливо переплетшихся случайностей - так, по крайней мере, было это представлено, стало таким непроницаемым.

Благодаря такому расследованию убийства Джона Ф. Кеннеди, которое не считалось ни с какими фактами, Линдон Б. Джонсон смог устранить все направленные против него подозрения. Он воспрепятствовал этому расследованию. Так тридцать шестой президент США остался на своем посту с многократно обоснованным подозрением в том, что он был, по меньшей мере, "очень заинтересован" в убийстве своего предшественника.

Убийство Мартина Лютера Кинга

Самая современная техника на службе ФБР

"Энциклопедиа американа" - крупнейшее и значительнейшее энциклопедическое издание в США. Том 11-й издания 1971 года содержит статью "Федеральное бюро расследований". В ней, в частности, говорится о весьма большой роли специальных отделов ФБР, оснащенных самым современным научным аппаратом и техникой, в том числе и электронной.

Созданный в 1924 году отдел идентификации имеет в своем распоряжении самую большую в мире коллекцию отпечатков пальцев. День за днем отдел собирал все новые и новые отпечатки, и в 1969 году их общее число составляло уже 191 миллион. Отпечатки взяты у различных групп лиц. Данные от апреля 1969 года дают представление об их составе: 59725869 карт правительственные служащие и военнослужащие, 57 226 802 - преступники и подозреваемые, 54 799 222 - претенденты на всевозможные должности в самых различных отраслях, включая военную промышленность, 14 090 672 - иностранцы и военнопленные и, наконец, 5745524 - для персональной идентификации. "Скрываясь, можно перемещаться из штата в штат, - сообщает энциклопедия, но национальный размах действия этого отдела позволяет идентифицировать схваченного преступника даже самому мелкому полицейскому участку".

Не говоря уже о тех случаях, когда преступник оставляет на месте преступления 6вою "визитную карточку" - отпечатки пальцев. Разумеется, сравнение отпечатков производится не вручную, а компьютерами. В январе 1967 года Отдел идентификации отпечатков пальцев был дополнен центром информации о совершенных преступлениях.

"Эта компьютерная картотека, - говорится далее, - размещается в вашингтонской штаб-квартире ФБР, дабы сделать столичную и общегосударственную систему надзора комплексной. Центр накапливает данные об украденных автомашинах, похищенном имуществе и обо всех разыскиваемых лицах... Эта актуальная информация центра может быть непосредственно использована любым полицейским офицером при помощи радиосвязи и электронного опроса".

Как же странно выглядит при такой огромной технической оснащенности ставшее известным всему миру дело об убийстве Мартина Лютера Кинга!

Наемный убийца

Когда в январе 1967 года в новый компьютер ФБР были заложены первые данные, в них содержался и код некоего Джеймса Эрла Рея. В различных картотеках ФБР он числился ещё с 1946 года, сначала - в течение двух лет, как "джи-ай", а с 1948 года, после увольнения из армии ввиду "непригодности к военной службе", - в рубрике профессиональных преступников. Теперь, в начале 1967 года, Рею предстояло отбывать новое тюремное заключение - 20 лет за вооруженное ограбление.

Находясь в тюрьме штата Миссури, в Джефферсон-Сити, он в первые апрельские дни 1967 года узнал от одного товарища по заключению о сказочном "джобе"9, который предлагают в Новом Орлеане. Можно заработать несколько десятков тысяч долларов всего за один выстрел!

Эрл Рей, ясное дело, не хотел ближайшие 20 лет смотреть на солнышко через решетку, и весть из Луизианы подтолкнула его к дерзкому решению. Во дворе тюрьмы стоял грузовик, курсировавший между тюремной кондитерской фабрикой и цехом, находившимся вне тюрьмы. Рей, улучив возможность, вскочил в грузовик и прижался к днищу кузова между ящиками. Через несколько минут машина выехала за ворота тюрьмы, а ещё некоторое время спустя беглецу удалось незаметно покинуть грузовик. Произошло это 23 апреля 1967 года. По непонятным причинам крупного розыска объявлено не было, и Рей смог передвигаться без помех. Его путь, лежал прежде всего в Новый Орлеан, где он остановился в роскошном мотеле "Provincial motor".

Служащие мотеля ещё и много месяцев вспоминали о щедром госте, который, по их мнению, располагал большим количеством наличности, а кроме того, встречался с одним видным промышленным боссом города (во всех имеющихся материалах по этому делу имя его не называется).

Тысячу долларов новоявленный богач Рей потратил на покупку последней модели белого элегантного "форда-мустанга". Несколько месяцев разъезжал он на нем по Мексике, развлекаясь в ночных клубах. Незадолго до рождества Рей снова появился в Новом Орлеане, затем время от времени наезжал в Голливуд, преодолевая расстояние в 1900 миль между обоими городами. Он часто выступал под именем Эрика Колта, героя серии весьма популярных в то время в США детективных романов, схожего по типу с Джеймсом Бондом.

6 марта 1968 года Рей, он же Эрик Колт, явился в полицейское управление города Монтгомери (штат Алабама), чтобы продлить свое удостоверение на право вождения автомобиля.

"Копы" проверили его отпечатки пальцев. В списках разыскиваемых лиц оказались фотографии и описание сбежавшего преступника. В течение нескольких секунд мог быть получен ответ на запрос, посланный в компьютерный центр в Вашингтоне, но для этого не сделали ровным счетом ничего. Рей получил новые водительские права, поблагодарил и уехал.

Через несколько дней он оставил свою "визитную карточку" в соседнем штате Джорджия, где за 1200 долларов (человек, уплативший их, остался анонимом) избил студента Элиота Дрокса так, что его пришлось отправить в больницу.

Имя Дрокса незадолго до того стало довольно известным, так как он резко выступал против местной расистской организации. После кровавого избиения студента полиция зафиксировала несколько отпечатков пальцев преступника, но опять на этом все прекратилось. Позже выдвигались различные предположения, приводившие к выводу: о том, чтобы Рей в течение нескольких месяцев находился на свободе, позаботились весьма влиятельные круги. При таких жестких и точных для всех полицейских органов США служебных инструкциях полное отсутствие интереса полиции к Рею объяснить цепью случайностей было, скажем так, затруднительно.

4 апреля 1968 года около четырех часов дня к владелице маленького отеля на Саут-Мэйн-стрит в Мемфисе (штат Теннесси) явился солидный мужчина в темном костюме, назвавший себя мистером Джоном Уиллардом. Он проделал дальний путь, сказал Уиллард, и ему нужен на день спокойный номер с окнами на юг, на солнечную сторону. Джон Уиллард, он же Рей, получил то, что хотел, и уплатил вперед. Он сам отнес свой багаж в номер, а белый "мустанг" поставил на стоянку у ворот отеля.

Из его окон Рею были видны запущенный двор, поросший кустарником, узкая Мэлберри-стрит, примыкающая к ней стоянка. Но взгляд его остановился на фасаде с длинным балконом мотеля "Лоррейн". При помощи подзорной трубы он отыскал на втором этаже номер 306. Там находился тот, кто был нужен Джеймсу Рею.

Время у Рея ещё было, и он отправился в общую ванную комнату отеля освежиться. Неожиданно обнаружив, что номер 306 отсюда виден гораздо лучше, чем из окна его собственного номера, он решил переменить место действия.

Рей извлек из своего багажа винтовку системы "ремингтон" и оптический прицел, незаметно для других гостей отеля перенес их в ванную комнату и заперся там.

С этого момента он непрерывно наблюдал за находившимся на расстоянии 70 метров балконом мотеля и ожидал свою жертву, укрепив оптический прицел на винтовке. Все было готово для рокового выстрела. В шесть часов вечера дверь в номер 306 мотеля отворилась, и на балкон вышел среднего роста чернокожий мужчина лет сорока. Сделав два шага, он подошел к перилам балкона. Часы отеля показывали 18 часов 1 минуту, когда профессиональный преступник Джеймс Рей стал убийцей.

Прогремел выстрел, и пуля попала в горло человека, стоявшего на балконе мотеля, раздробив шейные позвонки. Вскинув руки, тот навзничь рухнул на цементный пол.

Жертвой киллера пал человек, всю свою жизнь проповедовавшего ненасильственные действия - лауреат Нобелевской премии мира доктора Мартин Лютер Кинг.

Все началось в Монтгомери

Негритянский пастор был известен как духовный лидер 25 миллионов американцев африканского происхождения, и имел огромное влияние ещё на 10 миллионов пуэрториканцев и мексиканцев.

Со дня юридической отмены рабства в США прошло уже сто лет, но, как и прежде, цветные граждане страны подвергались дискриминации во всех областях жизни: в школьном и профессиональном обучении, в трудовой сфере, во всех жизненных ситуациях и в своей политической деятельности.

Составляя 11 процентов всего рабочего класса США, афроамериканцы насчитывали лишь 6 процентов квалифицированных рабочих и 3 процента руководящего персонала. Средний заработок их составлял всего 58 процентов от того, что зарабатывал белый, занимающий аналогичную должность.

Во многих местах административно урезались их избирательные права. Кроме того, число безработных среди "цветных" почти вдвое выше, чем среди белых. К этому следует добавить бытовавшие в то время дискриминационные формы расового террора, начиная с раздельных школ, ресторанов или общественных туалетов для белых и "цветных" и кончая несправедливым отношением к "цветным" со стороны судов.

Для того, чтобы добиться осуществления гражданских прав "цветного" населения, Мартин Лютер Кинг проповедовал ненасильственный путь - такова была его вера, но вместе с тем этот путь диктовался и тактическими соображениями.

Насильственные действия "цветных" были бы весьма на руку фанатическим приверженцам расовой сегрегации в южных штатах, призывавшим к физическому уничтожению "цветных".

Для них насильственные акции "цветного" населения служили бы желанным предлогом для репрессий. Но при отказе от насилия, при ограничении протеста такими акциями, как массовые походы, бойкот или сидячая забастовка, угнетатели, как заявил Мартин Лютер Кинг незадолго до своей гибели журналу "Лук", не решились бы "убивать среди бела дня безоружных мужчин, женщин и детей".

Первый успех Мартина Лютера Кинга пришел к нему в 1956 году в Монтгомери - столице Алабамы.

Предписания для негров в общественном транспорте носили там столь же дискриминационный характер, как и во многих других городах. Негры могли занимать только задние места, но и их тоже обязаны были по первому требованию уступать белым. Бывало и так, что из-за этого "цветных", уже уплативших за проезд, высаживали из автобуса, а кто сопротивлялся, того арестовывали. Летом 1955 года один водитель автобуса, не долго думая, убил высаженного из машины негра, который осмелился попросить назад деньги за проезд.

1 декабря 1955 года негритянка Роза Паркс возвращалась домой после тяжелого рабочего дня в большом универмаге, расположенном в центре Монтгомери. Усталая и измученная, она села на заднее место в автобусе, но водитель потребовал, чтобы она уступила место молодому белому парню. Миссис Паркс отказалась и этим привела лавину в движение. Негритянку отправили в тюрьму. Известие об этом натолкнуло "цветное" население на идею бойкота городских автобусов.

Мартин Лютер Кинг, уже несколько месяцев являвшийся пастором в Монтгомери, предложил свою церковь для встречи организаторов бойкота и обсуждения необходимых мер. Комитет по проведению бойкота избрал его своим председателем. Решающим для такого выбора был тот факт, что Кинг, как новый в городе человек, не имел ещё никаких личных врагов. Кинга это избрание несколько поразило: сам того не желая, он вдруг оказался в центре политических событий, его имя сразу стало известно всем и каждому.

Бойкот длился 381 день. Негры устраивали многомильные пешие переходы к своим рабочим местам; "цветные" таксисты возили участников бойкота по автобусному тарифу. В результате официальное решение Верховного суда США прекратило расовую дискриминацию в автобусах Монтгомери, но городская администрация все же пыталась рядом новых распоряжений сохранить прежнее положение. Бойкот послужил сигналом к началу активной борьбы афроамериканцев за равноправие.

Этой акцией Мартин Лютер Кинг заслужил непримиримую ненависть фанатиков-расистов. Уже 30 января 1956 года, на второй месяц бойкота, на веранде его дома взорвалась бомба, только чудом его семья не пострадала.

Период после 1956 года характеризовался крупными, имевшими ненасильственный характер демонстрациями "цветных".

Полиция, Национальная гвардия и федеральные войска ответили безжалостным террором.

Весь мир облетело в 1957 году название арканзасского городка Лита-Рок. Здесь на глазах у Национальной гвардии расисты учинили кровавую расправу над негритянскими детьми, которые попытались воспользоваться гарантированным Верховным судом США правом учиться в городской школе.

В Нэшвилле (штат Теннесси) белые террористы взорвали по той же причине школу. Инциденты такого рода из года в год регулярно повторялись в различных городах южных штатов.

Кульминационной точкой явился 1963 год. Тем временем на Африканском континенте добились своей независимости народы нескольких десятков освободившихся стран, что послужило для афроамериканцев значительным стимулом в их борьбе за условия жизни, достойные человека.

Мартин Лютер Кинг организовал в Бирмингеме (Алабама) крупную демонстрацию, на которую полиция ответила репрессиями. Пастора бросили в тюрьму.

Марши протеста были проведены и в других городах, при этом полиция убила 19 негров.

Лишь только Кинг оказался снова на свободе, как в снимаемом им номере мотеля взорвалась бомба. К счастью, в этот момент в помещении никого не было. Как и при первом покушении, злоумышленники оказались "не обнаруженными".

28 августа 1963 года состоялся грандиозный марш на Вашингтон. 250 тысяч "цветных" и белых из всех штатов собрались в столице США, чтобы потребовать равных прав для всех граждан. Мартин Лютер Кинг произнес тогда ставшую знаменитой речь.

Заявления Мартина Лютера Кинга становились все острее. Он искал для борьбы за гражданские права новые, более эффективные пути и был в числе активных противников войны во Вьетнаме. Поползли слухи, что на предстоящих в 1968 году президентских выборах Мартин Лютер Кинг намерен выставить свою кандидатуру от недавно основанной буржуазной прогрессивной партии "За мир и свободу", и что Роберт Кеннеди в случае своего выдвижения на пост президента США собирается назвать имя Кинга в качестве вице-президента.

Тем самым негритянский пастор стал казаться опасным не только расистам, но и всему "истэблишменту", опиравшемуся на хорошо функционирующий избирательный механизм и не нуждавшемуся в "аутсайдерах" вроде Кинга.

4 апреля Кинг был убит.

Очень многие и в Америке, и во всем мире уверены, что ФБР сыграло свою темную роль и в этом убийстве. И все же полной уверенности в этом нет. ПО внешним, первичным началам конспирологии предположение о "зловещей" роли ФБР кажется весьма убедительным. У руководства бюро были желания, стремления, почти что мотивы; нечто подобное процветало и в кругу "джи-менов", в большинстве своем - белых с достаточно консенрвативными убеждениями. Вполне доставало и средств: ФБР - мощный инструмент специальных операций.

И все же предположения эти - слишком очевидны; скорее всего, ФБР не принимало непосредственного участия в покушении - имеено и прежде всего потому, что это было бы слишком ожидаемо и при малейшей утечке информации вызвало бы обратный эффект: вспышку ненависти к нему как к государственному институту, в конечном итоге - нарушение национальной безопасности, на страже которой оно и стоит.

Другое дело, что ФБР могло знать (и почти наверняка знало) о планах какой-то из, увы, достаточно многочисленных группировок, которые решили устранить "черно-красного" пастора. Знать - и не мешать их действиям, а при случае и необходимости, быть может, и "прикрыть" какой-то неловкий ход. Концы в воду джи-мены прятать умеют...

"Самый отъявленный лжец во всей стране"

В 1957 году функции ФБР были расширены. Его новая задача формулировалась так: "Обеспечение гражданских прав".

Дж. Эдгар Гувер самолично разъяснил её содержание: "ФБР направило свои усилия на расширение работы по расследованию, дабы обеспечить каждому гражданину возможность свободного осуществления или пользования каким-либо правом или привилегией, гарантированными ему конституцией..."

Однако фактическая деятельность руководимого им учреждения была диаметрально противоположна. Речь шла отнюдь не об обеспечении гражданских прав, а, наоборот, о выслеживании, преследовании и уничтожении тех самых сил, которые выступали за соблюдение конституционных гарантий. Поэтому неудивительно, что Гувер едва ли испытывал к кому-либо большую личную ненависть, чем к Мартину Лютеру Кингу.

После 14 октября 1964 года, когда пастору была присуждена Нобелевская премия мира, официальная Америка не скупилась на почести - явно для того, чтобы привлечь его на свою сторону в качестве символической фигуры, демонстрирующей равноправие негров в США. Даже власти его родного города Атланты устроили ему "дружеский" прием. В этой атмосфере официального лицемерия словно разорвавшаяся бомба прозвучало заявление Гувера, сделанное 18 ноября 1964 года: Мартин Лютер Кинг - "самый большой лгун во всей стране".

Поводом для этого заявления послужила заявление негритянского лидера, что ФБР пренебрегает своим долгом зашиты гражданских прав.

За несколько дней до публичного оскорбления Гувером Мартина Лютера Кинга был опубликован отчет ФБР за 1964 год. Журнал "И. Ф. Стоунс уикли" в номере от 2 ноября 1964 года, тщательно проанализировав этот отчет, писал: "Годовой отчет ФБР за 1964 год посвящает грозящей внутренней опасности целую главу, а вопросам гражданских прав - всего одну треть страницы... Отчет ни словом не упоминает о белых террористических организациях и не свидетельствует о каких-либо усилиях ФБР, направленных на подрыв их деятельности, как оно это делает в отношении коммунистических или либеральных организаций. Нет никаких упоминаний о покушениях с применением бомб, которыми были разрушены десятки церквей и жилых негритянских домов, или о какой-либо активности ФБР в рамках федеральных законов в борьбе против таких покушений"...

Следует добавить, что только за первое полугодие 1964 года в штате Миссури жертвами поджогов и бомб стали 40 негритянских церквей. О таких и подобных примерах террора против движения за гражданские права сообщала "Нью-Йорк таймс" 6 октября 1964 года.

По мнению комментатора и лидеров негритянского движения, ФБР оставило поджигателей и бомбометателей безнаказанными, оно совершенно ничего не предприняло для выполнения своего долга по охране гражданских прав. Мартин Лютер Кинг указал на это, за что и был публично оскорблен Гувером.

Неудивительно, что Кинг оказался и в числе тех, кто по указанию Гувера подвергался постоянной слежке. Его досье велось ФБР под номером 100 46230.

Характерен следующий эпизод.

В 1965. году "Международная женская лига за мир и свободу" (основанная в 1915 году буржуазно-пацифистская организация) отмечала 50-летие своего существования. По этому поводу американская секция лиги устроила торжественный банкет в Филадельфии в отеле "Бельвю Стрэдфорд".

Мартин Лютер Кинг принял в нем участие и произнес краткую приветственную речь, о которой приставленный к нему агент тут же донес в вашингтонский центр ФБР. Оттуда 70 местным отделениям был разослан циркуляр, датированный 24 сентября 1965 года.

Он был озаглавлен "Коммунистическое проникновение в Международную женскую лигу за мир и свободу". Противники ФБР тут же заявили, что единственным основанием для содержащегося в заголовке утверждения послужило участие пастора в банкете; при этом вроде бы осталось незамеченным, что Кинг в мероприятии участвовал не один, а с несколькими своими помощниками а они прямо и непосредственно относились к "проводникам коммунистического проникновения".

Как это часто бывает, одни и те же личности в разные периоды истории оцениваются по-разному, вплоть до прямо противоположных суждений. Сейчас очевиден процесс апологетики Мартина Лютера Кинга; тех слов и эпитетов, которыми наградили убиенного пастора на очередной годовщине в канун Миллениума, было бы более чем достаточно как минимум для его досрочной канонизации. Реальный Кинг был, несомненно, гораздо более неоднозначен.

Подслушивающие устройства ФБР, начинившие гостиничный номер Кинга, фиксировали слова и действия, не вяжущиеся с обликом христианского проповедника и морализатора, и о посетителях номера священника поползли непристойные слухи. Подстраиваясь под эти слухи, ФБР, как говорили его противники, "начало кампанию клеветы" - это выражалось главным образом в том, что Бюро дало избранным журналистам возможность прослушать магнитофонные записи, демонстрирующие преподобного доктора Кинга в действии. Но, по-видимому, все эти журналисты оказались людьми чопорными и благопристойными профессионалами, не желающими конкурировать в раздувании сенсаций и скандалов.

Несомненно, все что касается Кинга, привлекало все большее внимание руководства. Дошло до того, что Дж. Эдгар Гувер резко и яростно накинулся на ближайшего заместителя, Уильяма Салливана, который как руководитель операций внутренней контрразведки знал все о Льюисоне, О`Делле (ближайшие сподвижники Кинга, члены подпольного Национального комитета Американской компартии и, по всей вероятности, ещё и агенты КГБ), Кинге и о том, что передавали "жучки". По приказу Гувера агенты сменили замок в кабинете Салливана так внезапно, что тот даже не успел очистить стол. Среди бумаг Салливана была копия письма, адресованного Кингу. Вот что писал ему этот достаточно информированный агент ФБР, заместитель директора Центрального Управления: ..."Кинг, принимая во внимание вашу низменную душу, я не буду величать вас ни мистером, ни преподобным, ни доктором. А ваша фамилия наводит на мысль о таких королях, как Генрих YIII...

Кинг, загляните себе в душу. Вы же знаете, что насквозь лживы и бесконечно виноваты перед неграми. Белые в этой стране достаточно их обманывали, но я уверен, что сейчас вам нет равных. Вы не священник и знаете это. Повторяю, вы грандиозный мошенник и дьявол, и насквозь грешны. Не может быть, чтобы вы верили в Бога... И совершенно ясно, что у вас вовсе нет моральных принципов.

Кинг, как и всем обманщикам, вам придет конец. Вы могли стать одним из величайших наших лидеров. Но с самого начала вы оказались не лидером, а распутным безумцем. Но игра окончена. Ваши "почетные" звания, ваша Нобелевская премия (она - бесстыдный фарс) и остальные награды вас не спасут. Кинг, повторяю, ваша песенка спета.

Никто не может опровергнуть факты, даже лгун вроде вас... Вам конец... Сатана уже бессилен творить неслыханное зло... Кинг, вам конец.

Американская общественность, все помогавшие вам религиозные организации - протестанты, католики и иудеи, - узнают, что вы дьявол, безумное чудовище. И другие, кто поддерживал вас, тоже. Вам конец.

Кинг, вам осталось только одно. Вы знаете, что. У вас есть 34 дня (число это выбрано по особой причине) 10. Вам конец, но один выход есть. Лучше воспользоваться им прежде, чем ваша мерзкая, болезненная, лживая сущность откроется нации."

Еще один пакет был отправлен на имя жены Кинга, Коретты, которую можно обвинить только в чрезмерной добродетели и которой никогда не интересовалось ФБР. Содержавшиеся в нем материалы ни одной жене видеть не следует и, несомненно, их собрал и отправил кто-то из ФБР...

Годы спустя, в 1975, когда следователи Конгресса задались целью доказать виновность ФБР в нарушении гражданских прав граждан, свет клином сошелся на мнимом преследовании Кинга. Хотя многие операции ФБР осуждали и критиковали, относительно немногие из них оказались несанкционированными или незаконными; большинство затронутых сложных юридических вопросов были непонятны публике и не вызвали общественного возмущения. Но преследование священника, который для многих был народным героем - как раз то, что миряне могут понять и осудить...

ФБР автоматически включило Кинга в число людей, от которых, как оно заявило ещё несколькими годами ранее, можно якобы ожидать "самых худших преступлений в отношении американского народа". Таким образом, ФБР определило и свое поведение по отношению к Мартину Лютеру Кингу.

Многочисленные улики указывали на то, что ФБР приложило свою руку к подготовке убийства Мартина Лютера Кинга. Иное объяснение поведению Джеймса Эрла Рея в период между 23 апреля 1967 года и 4 апреля 1968 года дать сложно. А начатая после убийства Кинга "погоня за преступником" тоже представляет собой довольно темную главу в истории ФБР. Обратимся к фактам.

Арест произведен Скотланд-Ярдом

Уже через несколько минут после убийства Кинга местная полиция располагала исходными данными для розыска: свидетели видели, как мужчина в темном костюме выбежал из здания на Саут-Мэйн-стрит, бросил прямо на улице синий чемодан и винтовку "ремингтон", затем вскочил в белый "форд-мустанг" и скрылся.

И тут произошло нечто странное.

Лейтенант Брэдшоу хотел преследовать белый "мустанг", но его остановил какой-то молодой человек. Он сказал полицейскому офицеру, что по радио только что сообщили об уже начавшейся погоне за этой автомашиной, а также о перестрелке, но происходит все это, мол, уже в другой части города, находящейся в противоположном направлении. Поэтому Брэдшоу от преследования отказался и даже не спросил у молодого человека документы. Действительно, вскоре после 18 часов одна частная радиостанция в Мемфисе начала передачу дезориентирующих сообщений о розыске, тем самым направив его по ложному следу.

Итак, убийца скрылся.

Его имя, как официально сообщалось, вероятно, Джон Уиллард, но факт этот достоверно не установлен; убийство Мартина Лютера Кинга - дело рук умалишенного-одиночки.

Таким образом, как и в других случаях, начиная с Линкольна и кончая Кеннеди, снова распространялся ничем не доказанный и весьма скорый вывод, который опровергали все обстоятельства убийства.

Версия об убийце-одиночке и организованное распространение ложных данных никак не согласовывались друг с другом.

Можно было предположить, что благодаря отпечаткам пальцев на брошенных преступником предметах (чемодан и винтовка) подозреваемый злоумышленник по крайней мере сразу же будет идентифицирован ФБР. На это требовалось всего несколько минут, но ФБР сообщило результаты только через две недели: да, сведения о предполагаемом Мемфисском убийце в компьютере есть. Речь идет о многократно судимом Джеймсе Эрле Рее, бежавшем из тюрьмы.

Таким образом Рею дали время покинуть страну. Он пересек Соединенные Штаты с юга на север и давно уже обосновался в Канаде, в Торонто, когда ФБР высказало предположение, что он бежал в Мексику. Основное свое внимание оно сконцентрировало на южной границе США, хотя никаких оснований именно для такого предположения не имелось.

Как принято, ФБР поставило в известность о розыске Рея и мексиканскую, и канадскую полицию. Но последняя отнеслась к делу серьезнее, чем джи-мены, и стала исходить из самого простого предположения: Рей, если он находятся в Канаде, обратится к властям за получением нового паспорта.

Канадская полиция продолжала расследование и установила, что некий самозваный Джордж Снейд 6 мая вылетел на реактивном пассажирском самолете в направлении Лондона. Зарегисирированным обратным билетом он не воспользовался. Через "Интерпол" соответствующая информация была передана Скотланд-Ярду, который в Лондоне установил, что вышеозначенный Снейд отправился дальше, в Лиссабон. Скотланд-Ярд внес Джорджа Снейда в списки разыскиваемых лиц.

Прошел ещё месяц. Ранним вечером 9 июня 1968 года в лондонском аэропорту совершил посадку рейсовый пассажирский самолет из Лиссабона. Чиновник на паспортном контроле даже вздрогнул от неожиданности: перед ним лежал канадский паспорт на имя Джорджа Снейда. Чиновник знал, что владелец паспорта находится в розыске.

- Мистер Снейд, - сказал он, - я должен попросить вас пройти ещё и таможенный контроль.

- Надеюсь, это продлится недолго, - ответил мнимый канадец, - я хочу ещё успеть на ближайший самолет на Брюссель.

- Мы выполняем наш долг. Прошу пройти со мной в помещение для контроля.

Там был подвергнут тщательной проверке каждый предмет из багажа этого пассажира, который проявлял все большее беспокойство. Тем временем чиновник паспортного контроля позвонил в Скотланд-Ярд, и вскоре оттуда в аэропорт прибыл знаменитый суперинтендант Томас Батлер, который в это время использовал предоставленный ему после ухода на пенсию дополнительный год службы для поимки главаря банды, ограбившей почтовый вагон в Чеддингтоне. Предчувствуя сенсационный успех, он лично отправился в аэропорт, где прежде всего приказал показать ему паспорт задержанного.

- Мистер Снейд, - сказал затем Батлер, - я арестую вас по подозрению в том, что 4 апреля этого года вы совершили в американском городе Мемфисе убийство Мартина Лютера Кинга.

Вскоре было установлено, что Снейд действительно является разыскиваемым Реем. Однако всякую причастность к убийству Кинга Рей отрицал. Через несколько дней после того, как стало известно об аресте Рея, в Лондон прибыл американский адвокат и представился полицейским властям как его защитник.

Артур Дж. Хэйнс был человеком известным, много лет он являлся мэром города Бирмингема в Алабаме, где в 1963 году бросил против демонстрации, возглавлявшейся Мартином Лютером Кингом, полицейских собак. По его указанию пастора тогда посадили в тюрьму. В 1965 году Хэйнс вновь прославился как "добившийся успеха" защитник по уголовным делам, когда обеспечил оправдание трем куклуксклановцам, убившим 39-летнюю Виолу Лиуццо - белую сподвижницу Мартина Лютера Кинга. Стали известны и другие интересные факты об Артуре Дж. Хэйнсе, - например что он в течение многих лет являлся сотрудником ФБР, а также что оружие, которым был убит Кинг, куплено 4 апреля 1968 года в Бирмингеме.

Хэйнс сразу попытался сделать все возможное, чтобы не допустить выдачи Рея США. Убийца по его совету продолжал отрицать свою причастность к делу. Однако механизм расследования все же привел Рея обратно в страну, где он совершил преступление.

Итак, около года Рей оставался безнаказанным, затем его имя две недели держалось в тайне, - очевидно, ровно столько, сколько ему потребовалось для того, чтобы скрыться из США. Когда же Рей попал в сети международной полицейской машины, ФБР изменило курс. В журнале "Лайф" не без влияния ФБР был опубликован подробный репортаж, в котором, в частности, говорилось: "Погоня длилась 64 дня, и это была детективная работа высшего класса... Свыше 600 сотрудников канадской полиции, мексиканских и португальских полицейских органов, "Интерпола" и Скотланд-Ярда приняли участие в этой криминалистической погоне, которая проходила на территории пяти стран".

К работе "высшего класса" принадлежал, однако, не только арест преступника, но и ход расследования всех обстоятельств совершенного им преступления. В данном случае он вновь доказал, сколь темным было и должно было остаться это дело по замыслу его закулисных организаторов.

В начале 1969 года в Мемфисе состоялось весьма странное "слушание дела". Защита предъявила судье Беттлу письменное признание Рея в своей вине. Затем был произнесен приговор: 99 лет тюрьмы. Все "слушание дела" закончилось в течение нескольких минут. В лаконичном обосновании приговора подчеркивалось, что Рей действовал в одиночку, никакого заговора против Мартина Лютера Кинга, а следовательно и закулисных лиц, в данном убийстве не было.

Комментарий "Нью-Йорк таймс": "Методы этого вновь и вновь откладывавшегося и столь быстро проведенного судебного процесса могут вызвать только возмущение и подозрение. Мы требуем нового слушания дела, иначе мы так никогда и не узнаем правды".

Через три недели после "упрощенного судопроизводства" шансы вскрыть полную правду значительно упали. Судья Беттл, который мог бы при желании установить определенные взаимосвязи, вдруг скончался при таинственных обстоятельствах. Но ещё большую сенсацию произвела в начале 1974 года весть о том, что апелляционный суд удовлетворил ходатайство Рея о пересмотре его дела. В сообщении говорилось, что суд принял во внимание приведенное в обоснование ходатайства утверждение осужденного, что в 1969 году он признал себя виновным только под давлением и в результате шантажа.

В качестве защитника Рея при "упрощенном судопроизводстве" выступал Перси Формэн. Этот адвокат заставил своего подзащитного в любом случае признать себя виновным и отказаться от какой-либо попытки назвать сообщников. Только тогда, заявил он Рею, можно спасти ему жизнь.

Различные газеты в свое время заплатили за репортажи об убийстве Мартина Лютера Кинга гонорары на общую сумму 165 тысяч долларов, часть которых должна была перепасть и самому Рею. Формэн письменно сообщил своему подзащитному, что это станет возможным при условии, если Рей не будет создавать суду "никаких затруднений".

Для апелляционной инстанции Рей избрал себе в качестве защитника некоего Ливингстона, который предъявил суду и вымогательские письма своего предшественника. Он заявил, что Рей полон решимости разоблачить закулисных лиц заговора против Кинга и назвать как минимум две фамилии. Кроме того, его подзащитный готов подвергнуться проверке на "детекторе лжи", чтобы доказать, что сам он Кинга не убивал, а являлся лишь подставной фигурой и козлом отпущения.

То, что Мартин Лютер Кинг стал жертвой заговора, не подвергался никакому сомнению и ранее. Однако закулисные лица организовали этот заговор довольно ловко, поскольку им удалось сделать так, что замеченным 4 апреля 1968 года в мемфисском отеле на Саут-Мэйн-стрит оказался только один Рей.

Но пересмотр дела в апелляционном суде вряд ли мог раскрыть правду о заговоре против Мартина Лютера Кинга. Слишком много таинственных обстоятельств и слишком могуществен был круг лиц, подозреваемых в заговоре и в инспирировании этого убийства. Можно сказать и по-другому: если бы показания Рея могли "вывести" на ФБР - он бы никогда не дал показаний. ФБР, повторим, если и участвовала в этом деле, то в качестве стороннего (пусть и благожелательного) наблюдателя, при удобном случае чуть приобрело лавры в деле сыска - и ничуть не опасалось, что Рей может сказать лишнее. Если кто и мог, тот умолк навсегда.

Выстрелы в отеле "Амбасадор"

Опыт Древнего Рима

Еще во времена великого римского государственного деятеля и полководца Гая Юлия Цезаря был сформулирован важнейший криминалистический принцип, который применялся и оказывался наиболее действенным на протяжении почти двух тысячелетий. В одном из произведений Марка Туллия Цицерона впервые был задан вопрос: "Qui bonо?" - "Кому на пользу?" Причем вопрос этот может рассматриваться и в политико-экономической взаимосвязи.

Судьи Римской империи были нацелены на выяснение данного вопроса, на расследование того, кто же извлекал пользу или выгоду из убийства. Если этот вопрос удавалось выяснить, то, как доказывал опыт Древнего Рима, а также почти двухтысячелетняя история криминалистики, след зачастую вел к убийце или к тем, кто его нанимал. Вопрос этот - одна из важнейших заповедей и современной криминалистики.

За период менее пяти лет (22 ноября 1963 года, 4 апреля 1968 года и 5 июня 1968 года) в США были убиты три виднейших в стране человека: президент, лидер движения за гражданские права и претендент на пост президента. И в каждом из этих трех убийств, которые к тому же были связаны между собой, ФБР, полиция и юстиция старательно обходили вопрос: "Qui bono?" Задавались, тщательно изучались и получали ответы тысячи всевозможных вопросов, и только один этот кардинальный криминалистический вопрос так и не был поставлен ими, несмотря на потрясающее сходство событий.

Два месяца и один день спустя после убийства Мартина Лютера Кинга жертвой политического преступления стал сенатор Роберт Кеннеди.

В ночь после выборов

К обычаям американской избирательной кампании принадлежат так называемые "primaries" - предварительные выборы, проводимые в различных штатах. Эти выборы дают возможность сделать определенные предварительные выводы насчет шансов различных кандидатов на пост президента от одной и той же партии, намеренных претендовать на утверждение своей кандидатуры её национальным съездом.

О своих притязаниях на Белый дом, хозяином которого все ещё был Линдон Джонсон, в 1968 году заявили как Роберт Кеннеди, так и Юджин Маккарти, сенатор от штата Миннесота. "Праймериз" в Калифорнии, назначенные в данном случае, на 4 июня 1968 года, издавна считались решающими. Накануне Бобби, как звали Роберта Кеннеди друзья, заявил, что если он на этих предварительных выборах не победит, то снимет свою кандидатуру.

В тот вторник, в день "праймериз", на территории между рекой Сакраменто и городом Сан-Диего к избирательным урнам устремилось удивительно много людей - 81 процент всех калифорнийцев.

В 23 часа стал известен результат: 46 процентов проголосовали за Р. Кеннеди, 42 процента - за Ю. Маккарти. Тем самым Роберт Кеннеди сделал большой шаг на пути в Белый дом.

Тысячи сторонников Роберта Кеннеди праздновали в Лос-Анджелесе победу своего кандидата, в вечернее небо взвились яркие ракеты, звучала музыка. Особенно радостная атмосфера царила в отеле "Амбасадор", где помещался избирательный штаб Р. Кеннеди. Когда сенатор вышел в бальный зал, ликованию собравшейся публики не было границ. Да, Роберт Кеннеди, несомненно, находился на вершине своей политической карьеры. В краткой речи, неоднократно прерывавшейся аплодисментами, он поблагодарил друзей. "В Чикаго, на Национальный съезд, - воскликнул он, - мы победим там!"

Роберт Кеннеди шел к выходу, когда из толпы к нему вдруг подскочил щуплый черноволосый парень и несколько раз выстрелил в сенатора. Две пули, как было установлено позже, попали Кеннеди в голову. Два телохранителя сенатора, атлетически сложенные негры, один из которых был Рэйфер Джонсон, известный после Римской Олимпиады как победитель в десятиборье, сразу же схватили убийцу. Стоило большого труда не допустить, чтобы кипящая негодованием толпа тут же учинила над ним расправу. Телохранителям с трудом удалось пробиться с задержанным убийцей к полицейской автомашине.

В полицейском участке убийца изображал из себя бывалого преступника, на вопросы не отвечал и имя свое назвать отказался. То, что не сделали двумя месяцами ранее в Мемфисе, теперь в Лос-Анджелесе сделали сразу: изображения отпечатков пальцев на орудии убийства были переданы в компьютерный центр штаб-квартиры ФБР в Вашингтоне. Ответ из Вашингтона тоже пришел сразу: убийцу зовут Сирхан Бишара Сирхан Абу Кхатар; родился в 1944 году в Старом городе в Иерусалиме, в 1957 году переселился в США, последнее время проживал в Пасадене (Калифорния), Говард-стрит, 699.

Одновременно из Вашингтона поступило заявление министерства юстиции: никаких признаков заговора против Роберта Кеннеди нет, а потому убийство дело рук невменяемого одиночки.

История с оружием

Дабы и в третий раз заставить людей поверить этой версии, действовали по испытанному рецепту. Множеством деталей отвлекали от сути дела и одновременно, чтобы сделать неправдоподобное правдоподобным, создавали впечатление следственной основательности и даже педантичности.

Прежде всего речь шла об оружии: "джонсон-кадет", модель 55, калибр 5, 6. Документы ФБР со всеми подробностями описывают его путь. Некий мистер Альберт Харт купил этот револьвер между 11 и 14 августа 1965 года в Лос-Анджелесе (когда было жестоко подавлено волнение в городском негритянском гетто Уоттс, при этом 34 "цветных" убиты, а 1032 ранены). Харт подарил револьвер своей дочери, некой миссис Уэстлейк, проживающей в Уордэкре, а та - 18-летнему Джорджу Эрхарду в Пасадене; последний продал его коллеге по работе Эйдалу Сирхану, передавшему, в конце концов, в начале 1968 года оружие своему брату Сирхану Бишара Сирхану.

Приведенные выше факты являются основным результатом расследований ФБР по делу об убийстве Роберта Кеннеди. Отвлечь внимание от главного - вот цель этой столь детально прослеженной истории орудия убийства, ибо при всей запутанности покупок, продаж и подарков ни один федеральный закон отнюдь нарушен не был. Но именно эта документация ФБР ещё раз обнажила одну из сторон "американского образа жизни" - бизнес на оружии и преступные результаты оружейного лоббизма. Любой человек в Соединенных Штатах Америки может легально купить огнестрельное оружие - револьверы, винтовки, автоматы, минометы и т. п. в более чем ста тысячах оружейных магазинов или получить через несколько сот посылочных фирм.

Юридической основой для этого служит давно устаревшая статья конституции о "праве каждого американца носить оружие", которая относится ещё к временам войны за независимость и сегодня защищает интересы лобби оружейной промышленности. О количестве находящегося по всей стране в частных руках и готового к применению оружия данные различны - от 100 до 200 миллионов единиц. С начала века до убийства сенатора Кеннеди от огнестрельного оружия в США погибло около 800 тысяч человек, в том числе около 300 тысяч стали жертвами убийств. Число это превышает количество американских солдат (примерно 500 тысяч), погибших за тот же самый период в войнах и вооруженных конфликтах.

За четыре с половиной года, прошедшие между убийством братьев Кеннеди, конгрессу было представлено в общей сложности 105 законопроектов, направленных на ограничение абсолютной свободы обладания оружием; один из них был внесен лично Робертом Кеннеди. Но все эти законопроекты были отклонены. Могущество и влияние лобби оружейного бизнеса оказались сильнее.

"National rifle assassination", насчитывающая 800 тысячами членов, и выдающая себя за невинный "стрелковый союз", неофициально является рупором индустрии оружия. Во главе её стоят боссы замаскированного "Объединения производителей ручного огнестрельного оружия". Эта организация не скупилась на угрозы. Так, один из её журналов обратился с "предостережением" к 20 конгрессменам, поддержавшим законопроекты об ограничении свободы продажи оружия: "Пока не поздно, вы, предатели, поостерегитесь! А то приклад винтовки размозжит вам череп!"

Но, конечно, и запрет на оружие не предотвратил бы гибели Роберта Кеннеди.

Тайные поездки на Ближний Восток

Кто же такой был Сирхан Бишара Сирхан? Личность этого преступника использовали для отвлекающего маневра, вновь и вновь подчеркивая, что преступление совершено именно 5 июня 1968 года. Оказывается, год назад израильские войска захватили в Иерусалиме Старый город - место рождения Сирхана; в отместку за это он, мол, и убил Роберта Кеннеди.

Когда в начале 1969 года состоялся процесс, защита построила свою тактику именно на этой версии. Три "звезды" адвокатуры - Эмиль 3. Борман, Грант Купер и Рассел Парсонс, как официально сообщалось, оказывали обвиняемому свою помощь бесплатно. Сирхан, как утверждал, например, Борман, был раньше большим поклонником Роберта Кеннеди, но затем однажды услышал, что сенатор хочет передать Израилю 50 сверхзвуковых "фантомов". "И тут-то, - восклицал защитник, - Сирхана и взяло за живое! Потеряв всякое представление о реальности, он с тех пор стал подобен лунатику. Из этого состояния он смог выйти только благодаря выстрелам".

Защитники стремились внушить, будто Сирхан совершил убийство в состоянии психической невменяемости, чтобы таким образом спасти его от электрического стула. Несмотря на многие противоречия в их версии, им это удалось.

Однако Роберт Кеннеди никакого отношения к тем 50 "фантомам" не имел; распоряжение о их предоставленни Израилю дал президент Джонсон. Если уж Сирхан хотел мстить за произраяльское поведение Соединенных Штатов, он мог бы найти свою жертву среди тысяч других политиков, которые обделывают вместе с сионистами крупные дела.

Сам факт, что три видных защитника по уголовным делам "бесплатно" взяли на себя защиту неимущего Сирхана, указывает на подлинную суть этого дела. Ведь каждый, кто знает адвокатов типа Бормана и его коллег, знает и то, что даром они и пальцем не шевельнут. Откуда шли деньги, отгадать тоже не трудно, если принять во внимание усилия, которые были предприняты для того, чтобы скрыть прошлое Сирхана.

Представитель государственного департамента Роберт Дж. Макклоски 14 июня 1968 года сделал заявление для печати. "Правительство - заявил он в частности, - не имеет никаких оснований считать, что Сирхан после своего переезда в страну когда-либо покидал её вновь даже на короткое время".

Сначала эти слова вызвали удивление, но вскоре все объяснилось. Оказывается, лондонская газета "Evening standard" накануне поместила статью, в которой утверждалось, что Сирхан неоднократно совершал продолжительные поездки на Ближний Восток, причем первую из них непосредственно вскоре после своего переселения в США, чтобы в возрасте 13 лет обвенчаться в ортодоксальной церкви Эс Сальт в иорданской провинции Бальква. Сам по себе факт этот незначителен, так как в то время Сирхан ещё был ребенком, но важно то, что он замалчивался или же отрицался.

Гораздо важнее были другие поездки, продолжительностью по полгода каждая, которые он совершил в 1964 и 1966 году по четырем арабским государствам, и которые тоже замалчивались.

Официально Сирхан считался бедным, не имеющим средств к существованию, эмигрантом. Спрашивается: откуда же он брал деньги на эти поездки, на дорогостоящие трансатлантические полеты, на проживание в отелях? И почему все эти поездки должны были остаться в тайне? Единственное разумное объяснение: Сирхан выполнял тайную миссию в качестве агента ЦРУ, которое и финансировало его. Поскольку практика секретных служб предусматривает сохранение в тайне персоналий и прошлого агентов, отрицаются даже такие события их личной жизни, как, например, свадебное путешествие.

Отсюда понятны и ангажемент трех защитников, и их высокие гонорары: необходимо было добиться, чтобы Сирхана не приговорили к смертной казни, ибо иначе это могло спровоцировать его на откровенность. Что, спрашивается, в случае грозящей смерти могло бы помешать Сирхану заговорить, и назвать тех, кто поручил ему убить Роберта Кеннеди? А если жизнь его будет спасена, со временем найдутся и пути на свободу. Первая, правда, неудавшаяся попытка освободить Сирхана не заставила себя долго ждать. При переводе его в другую тюрьму инсценировали автомобильную аварию.

Иорданское правительство выявило множество фактов относительно ближневосточных поездок Сирхана в 1964-1966 годах, и пожелало предоставить эти материалы в распоряжение ФБР. Но ФБР умолчало об этом; даже во время процесса против Сирхана оно не сказало об этих поездках ни слова. Совместная "работа" ФБР, обвинения, судей и защитников шла без помех, таким образом, секретная служба США - ЦРУ - могла выйти из игры.

Те, кто поручил Сирхану совершить убийство в Лос-Анджелесе, рассчитывали, что сразу же после выстрелов его линчует разъяренная толпа сторонников Кеннеди. Однако эти надежды не сбылись, и закулисным лицам пришлось пойти на импровизацию. В результате через министерство юстиции было сделано слишком поспешное заявление о том, что Сирхан - умалишенный одиночка, и убийство не является результатом заговора.

Единственный факт, который случайно подходил к официальному объяснению мотива преступления, была дата 5 июня 1968 года - первая годовщина "шестидневной войны", в которой Израиль нанес сокрушительное поражение арабским соседям. Но по-настоящему решающим для выбора этого дня фактором явилась победа Роберта Кеннеди на "праймериз" в Калифорнии, ибо с этого момента в США распространилось весьма обоснованное мнение, что сенатор станет следующим президентом страны. Те, кто убил Роберта, должны были опасаться возвращения страны к политике его брата Джона. Они считали, что, если не устранить сенатора сейчас, в Белый дом может войти другой представитель того направления, к которому принадлежал покойный президент Кеннеди.

Роберт Кеннеди хорошо осознавал опасность, угрожавшую его жизни. "Между мной и Белым домом - огнестрельное оружие", - сказал он незадолго до 5 июня 1968 года. Но он шел на этот риск, несколько недооценивая жестокую решимость ЦРУ. Официально он неоднократно заявлял, что считает выводы комиссии Уоррена относительно убийства своего брата правильными. С подчеркнутой сдержанностью относился Роберт Кеннеди и к расследованию, предпринятому окружным прокурором Нового Орлеана Гаррисоном. Но есть сведения, что в случае своего избрания Р. Кеннеди хотел начать новое расследование убийства президента.

Вероятно, эта откровенность Роберта Кеннеди была слишком преждевременной, ибо никто не мог гарантировать, что информация о ней не достигла ушей ЦРУ, чем и был подан сигнал к новому преступлению, продолжившему длинный кровавый след Далласа. Ведь круги, которые стояли за заговором против Джона Ф. Кеннеди, не могли не быть встревожены двумя моментами в той политике, проводить которую обещал Роберт Кеннеди.

Эскалацией войны во Вьетнаме Линдон Б. Джонсон поднял и без того высокие дивиденды военных монополий до невиданного прежде уровня. Прибыли только от производства авиабомб к 1968 году вдвое превысили прибыли за весь период второй мировой войны. Роберт Кеннеди публично осуждал политику Джонсона во вьетнамском вопросе, а потому в его президентство можно было ожидать сокращения потока прибылей военного бизнеса. К тому же сенатор выступал за соблюдение гражданских прав, стремился смягчить наиболее отрицательные последствия расовой дискриминации. Но равенство "цветных" было и экономической проблемой, ибо равная с белыми оплата труда означала бы уменьшение доходов монополий на 15-16 миллиардов долларов в год.

Разумеется, Роберт Кеннеди, как и его брат, Джон, конечно же, не намеревался разрушать структуру государственно-монополистической системы. Реформы были важны для них только как средство уменьшения недовольства масс. Но реакционному военно-промышленному комплексу и это казалось слишком прогрессивным. ФБР же чрезвычайно охотно обеспечивало дела всемогущей секретной службы США и в своих "расследованиях" тщательно обходило классический закон криминалистики: "Qui bono?" ("Кому на пользу?")

16. ФБР против военно-промышленного шпионажа.

В общем-то нельзя сказать, что ФБР всегда отождествляло интересы национальной безопасности и крупного капитала; нельзя также сказать, что как-то чрезмерно либерально относилось к деятельности чужих разведчиков, особенно когда это было близко к промышленному шпионажу. Мы уже упоминали о специальном органе израильской военно-промышленной разведки (и охраны "своих" секретов) - очень малоизвестной службе "Лакам". Так вот, практически все израильские ученые, находившиеся в научных командировках и на стажировках за рубежом, также были обязаны оказывать услуги "Лакам". В некоторых случаях израильским ученым за рубежом прямо предлагалось похищать нужные материалы. Зачастую это делалось на дилетантском уровне, что подвергало риску как самих ученых, так и тех, кто ими руководил, - обычно это были все те же атташе по науке, которые пользовались дипломатическим иммунитетом. Совершенно естественно, что такая деятельность породила во всем мире предубеждение и настороженность в отношении израильских ученых. Например, с конца 1960-х годов ФБР, кстати всегда не слишком дружелюбная к Израилю организация, следила практически за каждым ученым, приезжавшим в США из Израиля. Иногда это была просто слежка, прослушивание переговоров, препятствия в доступе к той или иной информации, ограничение возможности передвижения и контактов. Иногда проводились и прямые предупреждения. Так, даже в восьмидесятых израильский профессор Ювал Нееман, на то время уже бывший разведчик, создатель многих образцов оперативной техники, которую использовали спецслужбы и основной разработчик компьютерной системы, которая внесла большой вклад в победу в Шестидневной войне, - прибыл в Пасадену, штат Калифорния, для участия в семинаре по физике. После того, как он посетил в Ливерморскую лабораторию, занимавшуюся ядерными исследованиями, ему позвонили.

- Профессор, я из департамента, - раздался в телефонной трубке незнакомый голос, - мы можем встретиться?

Нееман решил, что звонит кто-то из научного отдела Калифорнийского университета, и охотно согласился на встречу. К его удивлению, при встрече телефонный собеседник представился как следователь министерства юстиции США.

- Вы полковник Нееман? - спросил американец.

- Да, - ответил Нееман, удивленный тем, что к нему обращаются по воинскому званию и в соответствии с обычной практикой разведслужб объяснил "следователю", что в начале 1960-х годов он действительно служил в военной разведке и имел звание полковника, но уже давно оставил военную службу и работает в Тель-Авивском университете.

- Но мы знаем, что вы все ещё занимаетесь шпионажем, и предлагаем вам немедленно прекратить это.

Через несколько недель Нееман приехал в университет штата Техас в Остине; там снова появился "представитель министерства юстиции", который потребовал, чтобы Нееман зарегистрировался как "агент израильского правительства", для которых существуют весьма строгие ограничения круга встреч и возможности передвижения в США. Нееман обратился к своим старым друзьям, в том числе "отцу" американской ядерной бомбы Эдварду Теллеру и влиятельному сенатору от штата Техас Джону Тауэру, но смогли реально помочь не эти связи, а сотрудничество США и Израиля в области разведки. Представитель "Моссада" в Вашингтоне напрямую обратился в ЦРУ и попросил оставить Неемана в покое - и полковника больше не беспокоили.

Но общая установка на то, что израильтяне стараются находить всевозможные ходы и уловки, чтобы обеспечивать свои оборонные нужды, постоянна обогащалась подтверждениями. Так, в свое время ФБР обратила серьезное внимание на сотрудничество израильтян с Залманом Шапиро.

Персональное досье.

Соломон (Залман) Шапиро родился в 1921 году в американском городе Кантон, штат Огайо. Его отец был ортодоксальным раввином в Литве, многие родственники погибли в ходе Холокоста, да и сам он сталкивался с проявлениями антисемитизма. Аналитики считают, что он оказывал содействие Израилю сознательно, по убеждениям. В 1948 году постоянно проживающий в США, американский гражданин Залман Шапиро получил степень доктора по химии. В том же году он вступил в Сионистскую федерацию и Общество друзей Техниона, самого престижного технического университета в Израиле. Шапиро работал в корпорации "Вестингауз", помогал создавать первую американскую ядерную подлодку "Наутилус". В середине 1950-х годов он открыл свою собственную корпорацию "NUMEK", или "Ядерные материалы и оборудование", располагавшуюся в городе Аполло, штат Пенсильвания. Корпорация снабжала ураном ядерные реакторы в Соединенных Штатах. Американская комиссия по атомной энергии в 1962 году сделала корпорации выговор за плохую организацию службы безопасности и небрежное ведение документации; было также обращено внимание на то, что в "NUMEK" бывает необычно большое количество иностранных гостей, главным образом из Франции и Израиля. Проведенная в 1965 году проверка выявила на одном из складов недостачу 44 килограммов высокообогащенного урана. Эксперты комиссии по атомной энергии не смогли доказать, что этот материал был отправлен за границу или что "NUMEK" совершил какое-то преступление. Однако в ходе официальных проверок, которые продолжались несколько лет, была установлена пропажа почти трехсот килограммов урана - количества, достаточного для изготовления 18 атомных бомб. Подозрение, что пропавший уран был отправлен в Израиль, к 1968 году превратилось в уверенность. ФБР провело расследование связей Шапиро с Израилем, но ничего определенного не обнаружило. Тогда ЦРУ и ФБР начали разработку Шапиро, установили за ним наблюдение и взяли на контроль его телефон, а затем провели ряд допросов, в ходе которых он рассказал о своих контактах с Аврахамом Хермони, советником по науке израильского посольства в Вашингтоне, - другими словами, резидентом "Лакам". Прямых оснований для судебного преследования не нашлось, но в Вашингтонских верхах осталось очень мало сомнений, что израильская разведка нашла дорогу к американскому обогащенному урану. Новый директор ЦРУ Ричард Хелмс с большим недоверием и подозрением относился к израильским действиям и мотивам; но в данном конкретном случае, тем не менее это, похоже, не означало прекращения разработки "американской темы". Для выяснения реальной обстановки четверо израильтян, среди которых были Хермони, Рафи Эйтан и Аврахам Вендор из "Шин Бет", 10 сентября 1968 г. посетили завод корпорации "NUMEK". При оформлении допуска со стороны американских властей Эйтан и Вендор выдали себя за "химиков" министерства обороны Израиля. По возвращении в Израиль Эйтан и Вендор доложили, что Израиль ещё пользуется доверием американских властей и может "добывать" в США уран. Не было никаких оснований свертывать эту незаконную деятельность...

16. Политический радикализм 60-х - 70 годов.

Взлет и падение "Черных пантер"

На шоссе, ведущем в Джэксон

"Хайвэй 51" - скоростная автомагистраль, идущая из Мемфиса. Пересекая границу города, она одновременно пересекает границу штата Теннесси. Щиты на обочине призывают: "Добро пожаловать в Миссисипи - штат магнолий!" - и указывают, что до столицы штата - города Джэксона остается 210 миль.

Утром 6 июня 1966 года около щита с приглашением побывать в Миссисипи стоял негр, внимательно разглядывая его. В руках у него была довольно большая резная трость, причудливо украшенная, ей бы более подобало находиться в каком-нибудь этнографическом музее, чем служить в качестве посоха на этом пыльном шоссе. Негр собирался шагать в Джэксон пешком, а поскольку такой поход бывает не каждый день, вокруг него собралось несколько любопытных и репортеров.

Солнце уже поднялось высоко, лучи его палили нещадно, и небольшая группа людей укрылась в спасительной тени высокого кустарника на обочине автострады.

Вдруг из-за кустов выскочил какой-то мужчина и крикнул:

- Джеймс! Джеймс! Мне нужен Джеймс!

Негр, владелец странной трости, насторожился.

- Да, я Джеймс, - запинаясь, ответил он. - Что случилось?

- Вот что случилось! - выкрикнул мужчина в ответ, сорвал с плеча ружье и трижды нажал спуск. Тот, кого он только что окликнул, с воплем рухнул наземь.

Присутствующие отреагировали по-разному. Один схватил неизвестного, который не оказал никакого сопротивления, другие побежали за помощью, а фоторепортеры защелкали своими аппаратами.

Карета "скорой помощи" доставила пострадавшего в Мемфис, где врачи установили, что ранения его не представляют серьезной опасности, хотя заряд дроби был выпущен с близкого расстояния.

Подвергшегося нападению негра звали Джеймс Мередит; в 1962 году он пытался поступить в Миссисипский университет в Оксфорде. Этот факт, как и само имя Мередита, были широко известен в Соединенных Штатах - кровавые уличные столкновения, спровоцированные белыми расистами-фанатиками, потрясли тогда Оксфорд. По личному распоряжению министра юстиции Роберта Кеннеди в дело вмешались солдаты Национальной гвардии, чтобы добиться осуществления гражданских прав Джеймса Мередита. Молодой негр некоторое время учился в Оксфорде, затем в Нью-Йорке, а потом в африканском государстве Нигерия. В 1966 году он вернулся в США и захотел, рассчитывая только на свои собственные силы, выяснить, как за это время изменилось положение дел с гражданскими правами в штате Миссисипи. Поэтому он объявил, что совершит пеший поход из Мемфиса в Джэксон, а в качестве опознавательного знака избрал трость, которую ему подарил в Африке старейшина одного племени.

Покушение на Мередита совершил безработный бухгалтер из Мемфиса, принадлежавший к числу белых фанатиков-расистов.

Выстрелы в безоружного путника вызвали среди афроамериканцев серьезные волнение. Хотя Мередит и отвергал любую организацию "цветных" и придерживался мнения, что каждый сам должен бороться за свои права, несколько видных негритянских лидеров отправились в Мемфис. Раненого посетил доктор Мартин Лютер Кинг, а также Стенли Кармайкл, который до того времени был председателем "Студенческого координационного комитета ненасильственных действий".

Представители различных борющихся за гражданские права организаций, прибывшие в Мемфис, решили в знак протеста против нападения устроить совместный поход в Джэксон по тому самому шоссе, которое избрал для своего марша Мередит. Хотя между различными группами имелись разногласия относительно провозглашенной цели, акция эта состоялась: через три недели 15 тысяч человек прошли по улицам Джэксона.

Стенли Кармайкл, прежде являвшийся сторонником неприменения насилия, постепенно все больше терял надежду на успех этой тактики. За пять лет полиция 27 раз бросала его в тюрьму, но покушение на Мередита стало для его взглядов поворотным. Когда колонна достигла холмов Гринвуда, студенческий лидер произнес свою знаменитую речь. "Мы призываем негров не ехать сражаться во Вьетнам, а оставаться в стране и сражаться здесь! - сказал он. - Если они бросят одного из нас в тюрьму, мы больше не будем вносить залог, чтобы освободить его. Мы пойдем к тюрьме, и сами освободим арестованного. И повсюду, где негры составляют большинство населения, мы используем любую ситуацию, чтобы захватить политическую власть в свои руки. Чего мы хотим? Власти черных!"

"Власть черных!" - этот клич был подхвачен с воодушевлением.

Однако Мартина Лютера Кинга, тоже участвовавшего в марше на Джэксон, этот лозунг встревожил. В личной беседе он попытался убедить Кармайкла отказаться от лозунга. Кинг опасался, что это может нанести вред движению за гражданские права. Позднее, в интервью газете "New-York time", Кинг признал, что движение "за власть черных" - отчаянная попытка негров отстоять собственное человеческое достоинство и гордость. Тактика ненасильственных действий в результате насильственных выступлений белых расистов переживала кризис, и клич "Власть черных!" служил выражением этого кризиса.

Стреляет... потерявший сознание

Лозунг "Власть черных!" быстро распространился по всей стране, достигнув и негритянского гетто Окленд около Сан-Франциско, где осенью 1966 года Бобби Сил и Хью Ньютон основали организацию "Черные пантеры". Вначале она имела только одну цель: в рамках действующих законов молодые жители гетто должны вооружиться для обороны от нападений белых расистов и полиции.

Вскоре возникли первые группы самообороны, их члены носили нечто вроде формы: черные кожаные куртки с изображением пантеры на спине, черные брюки, черные береты. Некоторые почти постоянно имели при себе небрежно перекинутые через плечо автоматы.

В этой начальной фазе ФБР официально не придавало "Черным пантерам" почти никакого значения. Особенной опасности для властей она не представляла, и те решили: почему бы не дать одетым в черное парням немного пострелять в гетто из автоматов?

Но по прошествии нескольких месяцев это отношение властей сразу изменилось, когда газеты Коммунистической партии США подвергли критике сектантство "черной элиты" и партия стала стремиться найти общую с "пантерами" платформу для борьбы за гражданские права афро-американцев. С этих пор террористические и радикальные элементы в организации "Черные пантеры" были оттеснены на задний план. Руководящие деятели "пантер" во главе с Бобби Силом заявили, что как расовая дискриминация, так и эксплуатация трудящихся коренятся в одной и той же капиталистической системе.

В результате осознания этого факта возникли контакты с белыми рабочими и "пантеры" включились в общий фронт борьбы против войны во Вьетнаме. Их программа включала также признание марксизма-ленинизма (хотя зачастую он оставался для них лишь понятием, которое они не усвоили). И, наконец, "Черные пантеры" провели ряд мер, снискавших им широкое признание: бесплатные завтраки для детей бедняков из гетто, шаги к введению безвозмездной медицинской помощи, борьба против торговли и злоупотреблений наркотиками.

Теперь ФБР уже больше не медлило, и в 1967 году против "Черных пантер" начался истребительный поход по давно испробованному рецепту: заговоры с целью убийства и "фрэйм ап", процессы против лидеров этой организации, наводнение её шпиками и провокаторами.

Год спустя Гувер объявил "Черных пантер" "внутриполитическим врагом № 1". ФБР и полиция стали планомерно предпринимать против них различные акции.

В октябре 1967 года в Окленде произошло очередное столкновение полицейского патруля с группой "пантер". "Копы" начали оскорблять негров, угрожать оружием; в конце концов, загремели выстрелы: "копы" открыли огонь, "пантеры" ответили.

Хью Ньютон из группы "цветных" был ранен в живот и потерял сознание. Уже после этого был ранен и скончался на месте один из полицейских. Когда прибыло полицейское подкрепление, "копы" опознали в потерявшем сознание негре одного из руководителей "Черных пантер", в результате чего почти обыденный инцидент превратился в политическое событие.

Через несколько месяцев начался процесс, на котором Ньютону было предъявлено обвинение в том, что он убил полицейского. Обвинитель говорил о "преднамеренном убийстве", и вынесенный судьями приговор гласил: 15 лет каторжной тюрьмы. Но поскольку человек, находящийся без сознания, стрелять не может, апелляционному суду все же пришлось приговор кассировать, правда, после того, как Ньютон уже отсидел почти три года в карцере.

При помощи подобного "фрэйм ап" попытались разделаться и с Бобби Силом, но чтобы действовать наверняка - при помощи двух судебных дел сразу. Во время Национального съезда демократической партии, проходившего в августе 1968 года в Чикаго, тысячи американцев, в том числе и Бобби Сил, устроили демонстрацию против войны во Вьетнаме. Этого было вполне достаточно, чтобы для начала выдвинуть против него обвинение в "организации бунта, выходящего за границы штата".

В мае 1969 года Сил пробыл один день в бюро организации "Черные пантеры" в Нью-Хейвене (штат Коннектикут). Во время этого визита внедрившийся в партию "секретный агент" ФБР Джордж Сэмз по неизвестным причинам застрелил одного из членов "Черных пантер". Так был найден пункт для второго обвинения против Сила, который будто бы подстрекал к этому убийству, а может быть, и сам осуществил его, - во всяком случае, участвовал в заговоре.

Во всем этом не было ни грамма истины. Тем не менее, Бобби Силу пришлось провести за решеткой три года, прежде чем в сентябре 1972 года апелляционный суд установил, что данный пункт обвинения был сконструирован искусственно. Но для освобождения Сила имелась и другая веская причина.

Никсон выдвигает лозунг

В 1969 году полиция и агенты ФБР учинили кровавую расправу с "пантерами". Подверглись нападению и были убиты, преимущественно в своих квартирах, 12 функционеров этой партии.

Так, например, в полночь 4 декабря в Чикаго оперативная команда из 40 вооруженных сотрудников ФБР окружила один дом и подняла на ноги всех его жителей. По каждому, кто появлялся у окна или в дверях, джи-мены сразу открывали огонь. Были убиты двое: Фред Хэмптон и Марк Кларк; один из них был председателем "Черных пантер" в Иллинойсе, другой - в Чикаго. Пятеро были ранены.

На следующий день убийцы оправдывались, утверждая, что на них напали. Но поскольку многочисленные свидетели видели прямо противоположное этому лживому утверждению, его пришлось позже отбросить. Однако убийцы наказаны не были. Министерство юстиции поручило расследование этого инцидента ФБР. А, как известно, ни в одном ещё деле "ФБР против ФБР" истина не торжествовала.

Наряду с террором созданию атмосферы парализующего страха способствовала и ещё одна крупная акция: 74 функционера "Черных пантер" получили в общей сложности 2594 года каторжной тюрьмы, а ещё 204 человека ожидали приговора. В самой организации "Черные пантеры" к этому времени произошли глубокие изменения - частично под воздействием террора, но больше в результате разложения изнутри. ФБР снова прибегло к испытанной тактике: оно в ещё невиданном масштабе внедрило в эту организацию своих агентов и провокаторов. В 1971 году Гувер заявил, что 10 процентов её членов "доверенные лица" ФБР. Среди "пантер" намеренно разжигались недоверие, склоки и взаимные подозрения. В результате действительно произошел развал организации, причем нью-йоркская группировка под руководством писателя Элдриджа Кливера заняла ультралевую, псевдореволюционную позицию. "Революция сегодня!", "Свобода придет только из дула винтовки!" - таковы были её лозунги. Агенты ФБР, пробравшиеся в руководство группировки и на словах поддерживавшие Кливера, умышленно все сильнее толкали на этот авантюристический путь, который полностью отвечал тактической концепция ведомства Гувера. Эта анархическая группа давала полиции и ФБР аргументы для оправдания истребительного похода против "пантер".

Чтобы самому не оказаться жертвой репрессий, Кливеру пришлось покинуть США; он стал действовать из Алжира, а позже, весной 1973 года переселился во Францию. Его приверженцы время от времени получали от него указания относительно "революции". Для финансирования экстремистских акций Кливер рекомендовал использовать выкуп за насильственно захваченные террористами самолеты.

Но большинство "пантер" не последовало за Э. Кливером. Наиболее острая критика его тактики раздавалась со стороны оклендской группы, которая, тем не менее, постепенно все больше и больше соскальзывала вправо.

Это стало особенно ясно, когда Хью Ньютон съездил в Пекин и вернулся оттуда приверженцем Мао. Тем самым он сделал "большой скачок вперед" и теперь провозгласил себя "верховным слугой народа". Если до этого Ньютон, руководя агитационным центром "Черных пантер", предполагал опираться на беднейших из бедных, то отныне он стал называть их "отбросами общества". Будущее, заявлял он, связано не с ними, а с тем лозунгом, который президент Никсон провозгласил для негров, - "черный капитализм".

Пока Ньютон сидел в тюрьме, поселившийся в Белом доме Никсон дал понять, что благо черных сограждан чрезвычайно его волнует, а потому он хочет обсудить с лидерами афроамериканцев, что именно необходимо предпринять. Вскоре последовали приглашения в Белый дом. Однако к числу приглашенных, которые не заставили себя ждать, принадлежали только представители некоторых буржуазных негритянских организаций и "цветные" капиталисты. Президент обещал им кредиты, а также защиту их капиталовложений, порекомендовал создание новых небольших фабрик, которые должны возглавляться "цветными" и работать на которых должны тоже только они.

Совершив "большой скачок вперед", Ньютон приземлился в лагере мелкой буржуазии: он подхватил лозунг "черный капитализм" и стал пропагандировать создание фабрик "черных пантер" для выпуска обуви, сумок, предметов одежды и тому подобных вещей.

Бобби Сил - единственный из видных деятелей "Черных пантер", кто открыто и с гордостью говорил о своем пролетарском происхождении. Но, находясь в тюрьме, он тоже заявил, что поддерживает только группу Хью Ньютона. Вскоре его выпустили из тюрьмы. Эти укрощенные "пантеры" едва ли могли представлять какую-либо опасность для господствующей системы, и потому официальный тон по отношению к ним стал весьма терпимым. Разумеется, они по-прежнему находились под надзором ФБР, которое старалось держать их на явно правом курсе. В ходе развития событий выявилось, что организация "Черные пантеры" имела весьма слабые корни в рабочем классе. Лишь только стали заметны зачатки её сближения с Коммунистической партией США, как эта организация афроамериканцев была разгромлена с помощью террора, запугивающего "фрэйм ап" и разложения изнутри. Причем физическое уничтожение руководителей "внутреннего врага номер один" ФБР осуществляло преимущественно руками местной полиции. Само же оно занималось подготовкой "фрэйм ап" и массированных акций против "Черных пантер". Но, несмотря на трагическое поражение, борьба афроамериканцев продолжалась.

Победительница в Сан-Хосе

Одна из наиболее опасных

...Официально ФБР приняло на себя это дело 16 августа 1970 года, а несколько дней спустя Дж. Эдгар Гувер объявил большой розыск по всей стране. Он пошел на необычную меру, лишь дважды применявшуюся в истории бюро: в список "десяти особо опасных среди разыскиваемых скрывшихся лиц" была включена женщина - "за соучастие в преступном заговоре, захвате заложников и убийстве".

В этом списке стояли имена особо опасных преступников страны. Находящиеся в различных городах и штатах отделения ФБР регулярно получали такие списки из вашингтонской штаб-квартиры, газеты печатали объявления о розыске этих лиц, радио и телевидение информировали население, призывая "общественность страны проявлять бдительность и оказывать помощь" властям. Десять преступников должны были быть найдены, во что бы то ни стало, живыми или мертвыми. В отношении их джи-менам и "копам", а также и частным преследователям, которые хотели свести с ними счеты или прославиться, разрешалось применять огнестрельное оружие.

Итак, по всей стране были распространены объявления о розыске с фотографией разыскиваемой женщины. "Опасна и, возможно, - вооружена" можно было прочесть повсюду. Агенты ФБР обнаружили её следы на Западном побережье, севернее Сан-Франциско, и началась погоня по всей стране. Розыск велся несколько недель: обыскивали квартиры, проверяли сотни людей.

После более чем восьми недель розыска, 13 октября, ФБР напало на горячий след: разыскиваемая женщина остановилась в одном мотеле в центре Манхэттена. Команда агентов ФБР блокировала все выходы из отеля, три джи-мена, предварительно сняв оружие с предохранителя, ворвались в номер 702.

Руки вверх! - приказал командир группы. - Повернуться спиной и прижать руки к стене!

Один из полицейских обыскал женщину.

- Оружия нет!

Щелкнули наручники, два агента ФБР встали с обеих сторон и отвели женщину в ожидавшую автомашину.

Каким-то образом о предстоящем аресте пронюхал один фоторепортер, и уже через несколько часов информационные агентства вместе со снимком передали сенсационное сообщение: "Анджела Ивонна Дэвис арестована!"

Почему ФБР проявило такое горячее стремление арестовать её, становится ясным из некоторых фактов биографии Анджелы Дэвис.

Длинные уши ФБР в Калифорнийском университете

Анджела Дэвис родилась в 1944 году в Бирмингеме, городе штата Алабама, где террор белых расистов против "цветных" граждан свирепствовал особенно сильно. Не случайно, например, Артур Дж. Хэйнс, длительное время занимавший пост мэра этого города, впоследствии взял на себя защиту убийцы Мартина Лютера Кинга - Рея. Именно в Бирмингеме ещё в 1963 году было предпринято покушение на этого лидера негритянского движения за гражданские права.

Значительное влияние на всю дальнейшую жизнь Анджелы Дэвис оказало преступление, совершенное в сентябре того же года. Белые фанатики расисты бросили бомбу в негритянскую церковь Бирмингема, убив четырех девочек-негритянок. У их могилы Анджела Дэвис задала себе вопрос: как устранить преграды на пути к свободе афроамериканцев?

Ее собственный жизненный путь отнюдь не был типичен для "цветной" женщины в США. Анджела выросла в сравнительно обеспеченной семье и с 15-летнего возраста училась в одной из частных школ Нью-Йорка. Окончив школу с отличием, она продолжала образование в Массачусетском университете, а затем в Сорбонне в Париже и в Институте социальных исследований при Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне.

Она проявляла живой интерес к политическим событиям во всем мире и к борьбе за гражданские права в собственной стране. Первоначально Анджела Дэвис специализировалась на романской литературе и языках, но потом решила заниматься философией, изучала труды Канта и Гегеля, Маркса и Энгельса.

Анджела Дэвис начала различать весьма противоречивые течения внутри движения афроамериканцев, например стремление некоторых групп борцов за гражданские права примкнуть к традициям столетней давности или же приверженность к "черному национализму". Она пристально следила за поисками путей Мартином Лютером Кингом и тяжело пережила его убийство в 1968 году. Анджела глубоко проанализировала применявшиеся ранее методы, причины их безуспешности. Анализ привел её к решению вступить в Компартию США.

В 1969 году Анджела Дэвис, пройдя по конкурсу, стала доцентом философии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Ее блестящие лекции быстро создали ей большую популярность.

Однако вскоре возникло "дело Анджелы Дэвис". Оно началось с доноса осведомителя ФБР и поднятой калифорнийской реакционной прессой кампании по поводу того, что в Калифорнийском университете читает лекции коммунистка, а это, как известно, на основании положений, принятых в 1940 году, запрещается.

Ректор университета Чарльз Юнг, желая побыстрее покончить с инцидентом, потребовал от Анджелы публичного заявления, что она не является членом Коммунистической партии. Ответ подействовал на него, как холодный душ: "Я с гордостью заявляю о своей принадлежности к Коммунистической партии США, которая приумножила мои силы в борьбе за освобождение негритянского народа".

За этим последовало бессрочное увольнение, которое после энергичного протеста многих университетов страны, пришлось отменить в судебном порядке.

"Длинноухие" агенты ФБР установили в аудиториях университета магнитофоны для записи лекций Анджелы Дэвис, но повода для судебного преследования никак не представлялось.

По окончании учебного года контракт с Анджелой Дэвис был продлен: профессора Калифорнийского университета вступились за свою талантливую и мужественную коллегу, и Юнгу пришлось уступить. Но "опекуны" университета, к числу которых принадлежал, например, губернатор штата Рональд Рейган, потребовали отмены этого решения, ибо "миссис Дэвис произносила вне университета крамольные речи". В результате Анджелу уволили вторично.

Чем же Анджела Дэвис, которая в своих лекциях не допускала никаких нападок на существующий строй, навлекла на себя такой гнев калифорнийских реакционеров? По каким причинам агенты ФБР столь ревностно старались изолировать ее?

Принадлежность к коммунистической партии была главной, но не единственной причиной. К этому добавлялось ещё открытое выступление в связи с кровавым террористическим походом полиции и ФБР против "Черных пантер" в 1969 году. В 1970 году эти акции продолжались. Анджела Дэвис выступила на массовом митинге в Сити-холл в Лос-Анджелесе, блестяще разоблачив истинные причины террора против "Черных пантер". В США увидели в лице Анджелы Дэвис серьезного противника и стали готовить по старому рецепту новый "фрэйм ап", тем более что подвернулся удобный случай.

"Соледадские братья"

В 1960 году в Южной Калифорнии на одной из бензоколонок украли 70 долларов. В краже обвинили 18 - летнего негритянского юношу Джорджа Джексона. К нему было применено так называемое условное наказание на срок "от одного года до пожизненного заключения". Это значило, что его освободят, если он "исправится".

Но десять лет спустя Джексон все ещё сидел в тюрьме Соледад и судебные власти не проявляли намерения выпустить его в ближайшее время. Во время заключения Джексон использовал все возможности, весьма небольшие, чтобы читать и учиться. Он проявлял стойкость, несмотря на все трудности тюремной жизни, много размышлял о судьбе своего народа. Со временем он стал примером для "цветных" товарищей по заключению, к его словам прислушивались.

В январе 1970 года в тюрьме была спровоцирована драка между белыми и черными заключенными. Тюремщики открыли прицельный огонь, ранили троих негров. Медицинскую помощь раненым не оказали, и они вскоре скончались. Благодарность, полученная после всего этого надзирателями, привела в ярость "цветных" узников. Заключенные схватили одного из надзирателей и сбросили его с лестницы; он разбился насмерть.

Теперь тюремная администрация имела желанный повод разделаться с неугодным Джорджем Джексоном. Наказаниям были подвергнуты также Джон Клатчетт и Флит Драмго, все трое не были замешаны в событиях. Впоследствии суд установил их невиновность. В Соледаде, что в переводе с испанского означает "одиночество", палачи уже готовили все для казни. Троих "цветных" на несколько недель посадили в камеры без света, чтобы "препарировать их для признания". Несмотря на все усилия тюремных властей утаить от общественности запланированное убийство, под которое пытались подвести юридическую базу, призывы о помощи проникли за стены тюрьмы. Тысячи людей узнали о чудовищном замысле и потребовали свободы и справедливости для "соледадских братьев", как их стали называть.

Анджела Дэвис тоже участвовала в этой борьбе, работала в Комитете защиты "соледадских братьев" и вступила в переписку с Джорджем Джексоном. По этой причине, почти каждодневно она получала анонимные "предостережения" и угрожающие письма. В такой ситуации Анджела Дэвис сделала то, что сделал бы на её месте любой американец: она приобрела оружие и, как предписывает закон, зарегистрировала револьвер на свое имя. Кроме того, несколько негритянских юношей проявили готовность охранять её. Среди них был и Джонатан Джексон - 17-летний брат Джорджа Джексона.

В пятницу 7 августа 1970 года в Сан-Рафаэле, небольшом курортном городе севернее Сан-Франциско, должен был закончиться длительный процесс, который грозил смертью одному обвиняемому негру.

Утром той пятницы Джонатан Джексон одним из первых проник в зал суда и занял удобную позицию. Когда, открывая заседание, судья напомнил о вердикте, вынесенном присяжными, Джонатан вскочил, метнулся вперед, выхватил из сумки револьверы и бросил их обвиняемому и привезенным из тюрьмы в качестве свидетелей неграм.

Вооруженные черные узники во главе с Джонатаном, захватив в качестве заложников судью и четверых заседателей, устремились к выходу. В дверях Джонатан Джексон обернулся: "Или через час Джордж Джексон и двое других "соледадских братьев" будут свободны, или мои заложники мертвы!"

Но уже у выхода из здания суда безумная акция сорвалась. Полицейские, "случайно" возвращавшиеся с "учения", окружили здание суда. Они открыли огонь. В перестрелке погибли Джонатан Джексон, двое заключенных, а также судья.

О своем плане спасти брата, которому грозила смертная казнь, Джонатан Джексон никому не сообщал. Никто не знал об этой трагической, бессмысленной, обреченной на провал акции отчаяния, стоившей жизни ему самому и трем другим лицам. В довершение всего Джонатан Джексон воспользовался револьвером Анджелы Дэвис без её ведома.

Прекрасный повод! В полицейском донесении сообщалось, что револьвер, захваченный на месте преступления в Сан-Рафаэле, зарегистрирован на имя Анджелы Дэвис. Теперь уже было безразлично, чьими пулями, из чьего оружия убиты судья, двое заключенных и сам Джонатан Джексон. Джексону инкриминировалось три преступления: заговор, захват заложников и убийство. По действующим калифорнийским законам ответственным за подобное преступление является не только тот, кто его совершил, но и владелец оружия, с помощью которого оно совершено.

Теперь можно было нанести удар и по Анджеле Дэвис, хотя, как писал журнал "Newsweek", для Анджелы Дэвисс "никак не характерно решение послать на верную смерть 17-летнего юношу. Она - отнюдь не романтически настроенная особа, способная на такое сумасбродство. Она считает, что ко всему надо подходить разумно и решать все на научной основе".

Гэс Холл Коммунистической партии США, охарактеризовал поступок Джонатана Джексона как акцию, "которая никак не продвинула вперед то дело, которому он, вероятно, хотел послужить. Его образ действий ведет к отходу от массового движения и не является революционным".

Но полицейские и судебные власти Калифорнии, а также" ФБР были глухи ко всем этим голосам. "Анджела Дэвис достала оружие для убийства, и теперь пусть отвечает" - таков был их мотив.

Анджела Дэвис хорошо знала, что не нарушила федерального закона: Джонатан Джексон взял оружие без её ведома и разрешения. Но она и не думала добровольно отдавать себя в руки палачей. На примере "соледадских братьев" калифорнийские судебные органы ясно показали, как можно попирать право и законность, и что практика кончающихся смертными приговорами инсценированных процессов - "фрэйм ап" - отнюдь не ушла в прошлое.

Анджела Дэвис скрылась. В течение нескольких недель, вплоть до 13 октября 1970 года, ей удавалось избегать встречи с ФБР.

Ультрасовременная тюрьма в Сан-Рафаэле

21 октября губернатор штата Нью-Йорк Нельсон Рокфеллер уступил требованию Рональда Рейгана и подписал приказ о выдаче Анджелы Дэвис штату Калифорния. Адвокаты Анджелы Джон Абт и Маргарет Бэрнхэм немедленно возбудили ходатайство о его отмене, поскольку в этом штате не могло быть обеспечено беспристрастное рассмотрение дела. Но как это, так и дальнейшие ходатайства были отклонены, и в ночь с 21 на 22 декабря 1970 года команда ФБР на самолете доставила арестованную из Нью-Йорка в Сан-Рафаэль.

Недели, проведенные в женской тюрьме южной части Манхэттена, были мучительны. Теперь Анджелу поместили в тюрьму Сан-Рафаэля, которая рекламировалась американской печатью как самое современное и примечательное в архитектурном отношении (в смелом авангардистском стиле) здание; все камеры автоматически вентилируются, автоматически освещаются, все автоматизировано и совершенно.

В одну из таких камер без окон и была помещена Анджела Дэвис. Она страдает сильной близорукостью, и, чтобы сохранить зрение, ей необходимо ежедневно длительное время смотреть вдаль. Но она могла делать это только полчаса в неделю, да и то если прогулка во дворе не отменялась. Болезнь глаз прогрессировала.

Воздух в камере был действительно свежим, но очень холодным. Анджела несколько раз простуживалась, и тюремный доктор Кук прописывал ей лекарства. Но то он забывал поставить на рецепте подпись, то шериф отказывал в деньгах на лекарства, которые-де слишком дороги. "Они делают все, чтобы мучить меня", - сказала Анджела вскоре после своего ареста.

16 марта 1971 года в Сан-Рафаэле начался предварительный судебный процесс. Главный защитник Говард Мур добивался снятия обвинения и, как минимум, освобождения Анджелы под залог. Однако прежде, чем суд успел вынести решение по этому вопросу, слушание дела было отложено.

С каждым днем росла и опасность, что может произойти какой-нибудь инцидент, который вызовет негативное решение суда. И он действительно произошел 21 августа 1971 года в калифорнийской тюрьме Сан-Квентин, расположенной неподалеку от Сан-Рафаэля.

Убийство в Сан-Квентине

Одна за другой текли мучительные для Анджелы недели, как вдруг она получила известие, потрясшее ее: Джордж Джексон, один из "соледадских братьев", "убит при попытке к бегству".

Официальная версия о событии, происшедшем в ту августовскую субботу, была столь нелепа, что опровергала самое себя. Якобы некий мистер Стефен М. Бингхэм, выдававший себя за адвоката, захотел переговорить с Джорджем Джексоном. Его сразу же пропустили в тюрьму Сан-Квентин, но при досмотре портфеля охранник "не заметил" кассеты, в которой лежал пистолет. Когда Бингхэм должен был пройти через устройство для обнаружения металлических предметов, охранник "по оплошности" взял у него из рук портфель и, таким образом, пистолет обнаружен не был. Затем Бингхэм получил свой портфель назад. Беседовал он с Джексоном за небольшим столом. Почему-то строгие предписания безопасности (например, наличие между заключенным и посетителем решетки и пуленепробиваемого стекла) соблюдены не были. Более того, оба надзирателя на какое-то время выходили из помещения, так что Джордж Джексон якобы смог взять пронесенный пистолет и даже ухитрился спрятать его в волосах.

В 14 часов 50 минут Бингхэм расстался с Джорджем Джексоном, а в 14 часов 55 минут тот был уже мертв.

За эти пять минут, якобы, произошло следующее. Тюремщик обнаружил у Джексона пистолет, но Джексон повалил тюремщика, схватил оружие и приказал всем прибежавшим надзирателям лечь на пол. Одному из них удалось привести в действие устройство, при помощи которого сразу открылись двери всех камер этажа. Из камер выбежали заключенные, некоторые с зубными щетками, в ручках которых были укреплены бритвенные лезвия. Два тюремщика и два служителя из числа заключенных стали жертвами арестантов - им перерезали горло. Третий охранник получил пулю в лоб. А Джексон якобы выбежал на тюремный двор, "дико размахивая" пистолетом. Но лишь только он попытался перелезть через семиметровую стену, как завыла сирена: тревога! Часовые на сторожевых вышках открыли по Джексону огонь, в него попало несколько пуль, он упал, прополз ещё три метра и умер. И все это - за те самые пресловутые пять минут!

Это сообщение никак не вязалось, однако, с результатами вскрытия. По заключению патологоанатомов, Джексон был убит пулей в спину, вышедшей через череп. Но такой выстрел не мог быть произведен с высоты многометровой вышки.

Что в действительности произошло в Сан-Квентине, так и осталось тайной, тщательно хранимой ФБР. Суть произошедшего, впрочем, очевидна: Администрация тюрьмы убила Джексона и фабриковала лживое сообщение. Официально через некоторое время был проведен безуспешный розыск Бингхэма, который, по мнению специалистов, являлся мелким агентом и сыграл порученную ему роль в убийстве Джексона.

Гибель Джексона явилась серьезной предпосылкой для задуманного судебного убийства Анджелы Дэвис. Ведь он был назван в качестве важного свидетеля защиты на процессе Дэвис, и её адвокаты рассчитывали, что он выступит на нем уже как свободный человек, так как 24 августа должно было начаться новое слушание дела "соледадских братьев". Обвинение против Джексона было шатким, все инкриминируемое ему могло быть легко опровергнуто, а потому его оправдание являлось вполне вероятным. Оставшиеся в живых "соледадские братья" Джон Клатчетт и Флит Драмго действительно после многомесячного слушания дела были в марте 1972 года оправданы. Однако Джорджа Джексона калифорнийская реакция увидеть на свободе не пожелала. Вот почему ему суждено было погибнуть.

Примечательные свидетели Харриса

Итак, большой "фрэйм ап" продолжался. Но в октябре 1971 года произошла режиссерская "накладка": один тайный агент, работавший на ФБР и на полицию штата Калифорния, не захотел более играть свою роль. Негр Луис Тэквуд решил порвать со своими нанимателями и на пресс-конференции разоблачил детали заговора против Анджелы Дэвис.

Целых шесть лет занимался Тэквуд своим грязным делом. Его завербовали в качестве "информатора" после участия в краже; последнее время он "работал" в одном из комитетов за освобождение Анджелы Дэвис как тайный агент - должен был уничтожить материалы, компрометирующие власти, и организовать псевдореволюционные акции.

Но наибольший интерес представляли, несомненно, факты, свидетельствующие о том, что агенты ФБР летом 1970 года вели слежку за юным Джонатаном Джексоном. Следовательно, они знали, что в тот день, когда он вошел в зал суда в Сан-Рафаэле, при нем было огнестрельное оружие. Однако они ничего не предприняли, чтобы помешать ему, а лишь послали к зданию суда дополнительных снайперов. ФБР рассчитывало на "инцидент", который сразу же можно будет использовать для того, чтобы "покончить с красной ведьмой". И "инцидент" произошел, да ещё куда удачнее, чем задумывалось.

В это время защита возбудила ходатайство о том, чтобы процесс против Анджелы Дэвис проводился не в Сан-Рафаэле, а в Сан-Франциско. Судья Ричард Э. Арнасон согласился с этим, и процесс перенесли, - правда, не в Сан-Франциско, а в находящийся южнее город Сан-Хосе, население которого ни на йоту не отличалось от населения Сан-Рафаэля.

2 декабря 1971 года Анджелу Дэвис перевели в окружную тюрьму Пало-Альта.

Через два месяца, 31 января 1972 года, долго откладывавшийся процесс, наконец, начался. Дабы все шло по заранее разработанному плану, для слушания дела избрали "зал судебных заседаний № 1", вмещавший всего 59 зрителей, - меньшего зала в Сан-Хосе найти не могли. 400 журналистов настаивали на своей аккредитации, но судебные власти отвели для них всего 30 мест; ещё 12 мест занимали родственники Анджелы, а остальные предназначались для свидетелей и тайных агентов. Н "меры безопасности" власти выделили сверх прочих расходов 750 тысяч долларов.

В Сан-Хосе поступали петиции с десятками тысяч подписей, перед зданием суда проходили демонстрации, с участием и "цветных", и белых. Всемирно знаменитые личности - голливудская кинозвезда Джейн Фонда, тогдашний экс-чемпион мира по боксу среди профессионалов Кассиус Клей (Мухаммед Али), писатель Джеймс Болдуин, пастор Ральф Абернети и другие, конгрессмены, профсоюзы и христианские организации, организованное требование освободить Анджелу Дэвис под залог стало крупнейшим политическим движением, которое когда-либо имело место в США.

Пкурор Альберт Харрис, представитель обвинения, требовал полного сохранения в силе всех пунктов обвинительного акта. После двухнедельного предварительного слушания дела судья Арнасон назначил на 28 февраля главный процесс.

За девять дней до этой даты произошла крупная сенсация. Верховный суд Калифорнии объявил смертную казнь противоречащей конституции. Тем самым юридического убийства Анджелы Дэвис на время удалось избежать. Но ей все ещё грозило пожизненное тюремное заключение или вероломное убийство, как это было с Джорджем Джексоном.

У губернатора Калифорнии решение Верховного суда штата вызвало крайнее негодование. Ведь как-никак Калифорния держала рекорд: в ней было приведено в исполнение 502 смертных приговора - больше, чем в любом другом штате. Рейган связал президентские выборы 1972 года с "народным голосованием", в результате которого с 1 января 1974 года смертная казнь в Калифорнии была восстановлена.

Но к этому времени Анджела Дэвис была освобождена под залог. Через четыре дня после решения калифорнийского Верховного суда об отмене смертной казни, судья Арнасон вынужден был уступить. После 488 дней заключения Анджела Дэвис впервые получила право покинуть тюрьму. Залог - 102 500 долларов внес Роджер Макэфи, белый фермер из Фресно, заложивший для этого свое имущество.

На главном процессе прокурор Харрис выставил 104 "свидетеля обвинения". Своими ложными показаниями и подтасованными уликами они должны были подтвердить выдвинутое обвинение - "соучастие в заговоре, захвате заложников и убийстве". Примерно половина свидетелей обвинения, агенты ФБР или полицейские, обладали опытом лжесвидетельства.

Под номером один в списке Харриса стояло имя некой миссис Марии Грэхэм - в день отчаянного акта Джонатана Джексона она была в числе присяжных на суде в Сан-Рафаэле. Защитник Мур устроил ей перекрестный допрос. Он спросил, почему сейчас она показывает больше, чем на предварительном следствии. "У меня плохая память, - отвечала миссис Грэхэм. Достопочтенный мистер прокурор помог мне кое-что вспомнить. Неделю тому назад мы ещё раз обсудили с ним все подробности".

Каждый день появлялись все новые доказательства того, как Харрис "подготавливал" своих свидетелей. Он требовал от них "ясной памяти", а потому в его офисе они заранее "обговаривали детали". При этом Харрису явно не везло. Например, показания его свидетелей о событиях 7 августа 1970 года были полны кричащих противоречий.

Джеймс Т. Кин - так звали человека, который в тот день заработал 100 тысяч долларов. Он поспешил на место происшествия с полным комплектом фотоаппаратуры, и представители прессы заплатили ему потом за снимки такую огромную сумму.

- Почему вы в тот день поехали к зданию суда? - спросил его защитник.

- Включив преемник моей автомашины, я поймал волну полицейской рации и услышал о чрезвычайном происшествии. Всем свободным полицейским было приказано поспешить к зданию суда.

- Сколько времени потребовалось вам, чтобы доехать до здания суда?

Кин задумался, помолчал, подсчитал и потом тихо произнес:

- Вероятно, 15 минут.

- И что вы смогли там наблюдать?

- Я увидел беседующих между собой "копов".

- Они беседовали вполне нормально?

- Да, конечно, вполне нормально и спокойно.

- Когда вы заметили что-то связанное с захватом заложников?

- Прошло всего несколько минут. Потом я увидел, как судья Хили и другие заложники были вытолкнуты из зала суда.

- Вы давно были дружны с мистером Хили. Почему же вы не поспешили ему на помощь?

- В этот момент я был очень занят, я фотографировал.

Таким образом, сказанное бывшим тайным агентом Тэквудом подтверждалось. Еще задолго до того, как Джексон совершил свою акцию, полиция ожидала её, и даже заранее вызвала фотографа. В результате возникли серьезные сомнения, действительно ли Джонатан Джексон присвоил себе револьвер Анджелы Дэвис, или оружие было украдено и доставлено на место преступления провокатором.

- Инспектор Кеннет Ирвинг, - продолжал защитник, - вы именно тот сотрудник полиции, который забрал револьвер у здания суда и затем отдал его властям?

- Да, это так, сэр, - ответил сотрудник шерифа.

- Это оружие в тот день побывало во многих руках?

- Это тоже так, сэр.

- От кого вы получили этот револьвер?

- Мне его сунули в руку.

- Прошу вас сказать суду, кто именно передал вам это оружие!

- Один сотрудник в форме.

- И как же зовут этого человека?

- К сожалению, сказать не могу, я уже не помню.

То есть Ирвинг вовсе не поднял оружие, ему его "сунули в руку". Он никак не мог вспомнить, кто же нашел револьвер, который "просто" вдруг оказался в руке инспектора. Никак нельзя избавиться от подозрения, что агенты ФБР инсценировали спектакль, явившийся частью "фрэйм ап" против Анджелы Дэвис: специально постарались, чтобы оружие, о котором она давно забыла, оказалось в нужный момент в нужном месте, словно они знали о задуманном Джексоном акте.

Как выяснилось на процессе, с целью фабрикации обвинения против Анджелы Дэвис была совершена ещё одна акция. Руководил ею старый агент ФБР, одновременно являвшийся и агентом ЦРУ - Джеймс Маккорд.

Когда 17 августа 1970 года Гувер включил Анджелу Дэвис в составленный ФБР список десяти особо разыскиваемых лиц, в качестве "доказательства" её вины имелся только револьвер, столь странным образом попавший в руки инспектора Ирвинга. Но для "крупного заговора" этого было слишком мало, и Джеймс Маккорд получил задание "подыскать" что-нибудь еще.

В тот же день Джеймс Маккорд вместе со своей командой, в которую входили ещё четверо агентов ФБР, совершил взлом в квартире Анджелы Дэвис в Лос-Анджелесе. Более шести часов секретные агенты "прочесывали" комнаты сантиметр за сантиметром и при этом "обеспечили множество улик". Правда, когда позже стали сортировать материал, очень многое пришлось отбросить, как негодное. Осталась только тонкая стопка бумаг - переписка с Джорджем Джексоном, на машинке и в фотокопиях.

Оригиналы агенты ФБР представить суду не могли. Они утверждали, что нашли только копии. Но даже в той форме, в какой эти письма вышли из стен ФБР в качестве "доказательств", они ничего не дали для обвинения. Никаких данных о мнимом заговоре в них не содержалось. Маккорд попытался усмотреть "заговор" в том, что в письмах говорилось о необходимости придать обществу иной облик. Но столь примитивно истолковать это как "заговор" не удалось, как бы этого ни хотелось обвинителям.

В результате перекрестного допроса Маккорда, ему пришлось признать незаконность проведенной под его руководством акции.

- Когда вы получили приказ о проведении обыска?

- 17 августа 1970 года.

- Однако в материалах, которые вы представили суду, распоряжения о проведении обыска нет.

- Я получил его только устно по телефону из штаб-квартиры.

- Значит, судебного постановления не существует?

- Нет, сэр. Приказ поступил непосредственно из центра ФБР.

- Таким образом, я констатирую, что акция ФБР от 17 августа 1970 года была незаконной и противоречащей конституции и имела целью неправомочное присвоение собственности обвиняемой.

Обвинитель Харрис промолчал. Обвинение часть за частью распадалось именно благодаря "свидетелям обвинения".

Воскресный полдень

Защита назвала десять свидетелей, которые всего за три дня слушания дела, исключили какое бы то ни было сомнение в невиновности Анджелы Дэвис. Например, утверждалось, будто обвиняемая за несколько часов до акта Джонатана Джексона находилась около здания, где проходил суд. Но четыре гражданина Сан-Франциско, в их числе адвокат и главный редактор одной газеты, смогли доказать, что в указанное время Анджела находилась в Сан-Франциско. Анджела Дэвис убедительно и весьма по-деловому доказала полную несостоятельность предъявленного ей обвинения. Она защитила свою политическую деятельность от клеветы и подчеркнула, что вела эту деятельность в рамках существующих законов.