В забытой стране

Глава XIII БОГИ НИЛЬСКОЙ ДОЛИНЫ В СТРАНЕ СЕРАФИСА

На следующее утро мы более обстоятельно обсудили наш план. Я рассказал товарищам о тех древних богах, которых им придется представлять. У меня не было никаких оснований полагать, что наш обман будет раскрыт, и поэтому я был относительно спокоен.

На подготовку требовалось несколько дней, и так как место, где мы остановились на отдых, было далеко не безопасным, то мы решили прежде всего перенести стоянку подальше отсюда, к подножию горы. Дхирендра и Дхандас спустились по лестнице вниз, чтобы подыскать подходящее место, и, вернувшись, сообщили нам, что недалеко от статуй богов находится хорошая, удобная пещера.

Мы прожили на новом месте целую неделю, и у каждого из нас было много работы.

Капитану Дхирендре удалось убить гиену, и он принялся за изготовление маски. Капитан внимательно осматривал свое произведение и если замечал какой-нибудь дефект, то тщательно устранял его. Наконец маска была готова. Дхирендра так искусно сделал ее, что волосы животного незаметно сливались с волосами человека.

Маски сокола и ибиса оказались более сложными, и у капитана ушло на них несколько дней.

Он убил крупного сокола, ощипал его и перьями покрыл маску, к которой прикрепил настоящий клюв.

Подстрелить ибиса было нетрудно, потому что на берегах реки они водились во множестве. Особенно часто попадались здесь красивые красные ибисы, в то время как священные ибисы, которых так много бывает в Верхнем Египте во время разлива Нила, встречались значительно реже. Глядя с вершины горы в бинокль, мы в любое время дня могли видеть, как сотни красных ибисов важно шагают по берегу реки или летают вокруг.

Тело священного ибиса покрыто красивым белым оперением с серебряным отливом, но на голове и шее этой птицы имеются черные, совершенно голые участки кожи, которую нам трудно было изобразить. Поэтому капитану Дхирендре пришлось убить несколько птиц и, содрав с их голов кожу, искусно соединить ее и затем натянуть на маску таким образом, чтобы она прикрыла шляпки маленьких сапожных гвоздиков, которыми он прибил к маске серповидно изогнутый клюв, сделанный им из какого-то крепкого черного дерева.

Те, кто уже читал о путешествиях капитана Дхирендры, знают, что капитан никогда не разлучался с заветным ящичком со стеклянными глазами, с помощью которых он показывал туземцам различные фокусы. И сейчас они пригодились ему. В каждой маске Дхирендра сделал отверстия и вставил туда стеклянные глаза с таким расчетом, чтобы через них можно было смотреть. На этом отделка масок была окончена. Дхирендра по праву мог гордиться своей работой: все три маски выглядели как живые.

У господина Чана были свои дела. Вы уже знаете, что он взял с собой ящичек с самыми разнообразными предметами, которые не раз помогали ему в работе. За несколько часов до выхода в путь Чан вытащил из своего ящичка краски и чуть подкрасил наши тела под цвет кожи храброго охотника, которого мы видели несколько дней назад в колеснице.

Проще всего у нас обстояло дело с одеждой: древние египтяне, как правило, носили простые набедренные повязки, спускавшиеся до колен.

В то время как мои товарищи должны были стать богами, я оставался простым смертным, исполняющим при них обязанности жреца. Но, несмотря на благообразный вид, мне тоже надо было изменить свою внешность, и господин Чан, наточив бритву, чисто выбрил мне голову, на которой и без того уже оставалось немного волос, и сбрил усы и бороду, с которыми я был неразлучен в течение многих лет. Но этого ему показалось мало, и в довершение всего он отобрал у меня очки.

За час до захода солнца мы спустились с горы в долину. Наш отряд представлял собой более чем странное зрелище. Древнеегипетские боги Гор, Анубис и Тот со своим старым жрецом, и вдруг у каждого из них… обычный вещевой мешок и ружье последнего образца! Кроме того, Анубис нес под мышкой подзорную трубу и дымил сигарой, у Тота в руках была аптечка, а у Гора на плече висел полевой бинокль… Если бы мои сослуживцы из Наландского музея увидели нас в то время, то безусловно лопнули бы от смеха.

Еще на горе, перед тем как выступить в путь, я внимательно осмотрел своих «богов» и остался ими весьма доволен. Дхирендра и Чан были бесподобны в образах Анубиса и Тота: Дхирендра отличался подвижностью, которой и должен был обладать бог с головой шакала, а толстый живот Чана как нельзя лучше подходил к роли покровителя города Гермополя — бога Тота. Дхандас тоже полностью соответствовал своей роли, чему в значительной степени способствовал его необыкновенно высокий рост, который имел в данном случае большое значение, так как в старых египетских преданиях говорится, что Гор был намного выше остальных богов.

Мы вышли на дорогу Сидящих Писцов. Я шел впереди отряда и изредка останавливался, чтобы подождать остальных и получить очередное указание от бога Анубиса.

Мы хотели прежде всего подойти к деревне, которую видели в бинокль, чтобы этой же ночью окончательно проверить, способны ли мы успешно сыграть свои роли или нас ждет провал.

Мы шли уже четыре часа. Время близилось к полуночи, и в небе ярко светила луна в окружении звезд. Ночь была такой светлой, что мы отчетливо видели фигуры сидящих писцов, которые, как дорожные знаки, указывали нам путь к деревне.

Несмотря на прохладный ветерок, дувший прямо в лицо, я чувствовал сильную усталость и поэтому был несказанно рад, когда Анубис разрешил нам остановиться на отдых.

Мы положили мешки на землю и уселись на них. Мне доставляло истинное удовольствие смотреть, как Тот открывает коробку с сушеной дыней, а Гор достает из мешка пачку печенья. Когда все было готово, трое богов сняли маски, и мы с наслаждением принялись за ужин.

— Мы не имеем права долго отдыхать, — сказал Дхирендра. — Нам надо оставить здесь свои вещи — едва ли кто-нибудь найдет и похитит их ночью, — а самим пройти в деревню. С собой ничего не берите, кроме револьверов, да и те спрячьте так, чтобы никто не увидел.

Мы встали и пошли следом за Анубисом по тропинке, ведущей через поле невысокой пшеницы, едва доходившей нам до колен. Минут через пять мы подошли к реке и, пройдя берегом не более двухсот-трехсот метров, неожиданно натолкнулись на маленький дом. Дверь в доме оказалась такой низкой, что нам пришлось пригнуться. Очутившись внутри, Тот включил карманный фонарик, с которым он никогда не расставался, и мы увидели двух мужчин, спящих прямо на полу на соломе. Судя по тому, что на них не было никаких украшений, это могли быть или земледельцы, или пастухи, или рыбаки.

Посреди комнаты догорал огонь, а рядом с ним стояла плошка с маслом и опущенным в него фитилем. Анубис зажег светильник, и яркое пламя осветило всю комнату.

Я взял у Дхирендры плошку, поскольку богу не приличествовало держать в руках такие предметы, и поднял ее вверх.

Свет разбудил хозяев. Решив, что к ним ворвались воры, они вскочили и, достав откуда-то в мгновение ока топор и тяжелый камень, приготовились к отпору. Но здесь они увидели перед собой моих товарищей… Мне очень трудно описать вам, что произошло потом.

И камень и топор тотчас же упали на землю. У одного из хозяев от страха отвисла нижняя челюсть, и он смотрел на нас безумными глазами. Другой же, едва разглядев нас, вскрикнул и, в ужасе схватившись руками за голову, упал на пол.

— О Гор, сын Осириса, повелителя вечерней и утренней зари, пощади раба своего! — закричал он.

Мы заранее решили, что я заговорю с ними: ведь необходимо было проверить, могу ли я объясняться на их языке или нет.

— Успокойся! — сказал я. — Тебе нечего бояться. Боги Нила прибыли в твою страну не для того, чтобы обречь тебя на страдания.

Человек, лежавший на полу, не решался поднять голову, и я не знал, понял ли он меня, но другой в это время заговорил.

— Вы жрец? — спросил он.

— Да, — ответил я. — Великие боги Гор, Анубис и Тот пришли оттуда, где они живут с древних времен. Прямо перед тобой стоит Анубис, совершивший жертвоприношение в честь Осириса. А это отец вечерней и утренней зари Гор, который создал солнце, согревающее весь мир. Рядом с ним — бог мудрости Тот. Он может научить тебя всему, чего не знали даже твои предки. Осирис, посылая их в твою страну, приказал, чтобы их торжественно встретили в храме бога солнца Ра. Там, под этим храмом, находится гробница Серафиса, чья душа бессмертна.

Только я замолчал, как бедняк, до тех пор лежавший без движения на земле, вдруг вскочил и выбежал на улицу, крича:

— Боги сошли на землю! Конец света!..

Второй, оказавшись наедине с богами, совсем перепугался и, чуть помедлив, выскочил в дверь вслед за своим товарищем.

Все произошло так быстро, что я даже не успел определить, поняли они меня или нет. Но я уже твердо знал, что могу говорить на одном с ними языке, хотя, конечно, мое произношение сильно отличается от здешнего.

Когда мы остались одни, Дхирендра спросил меня:

— Ну как, вы поняли, что они говорили?

Я ответил, что понимаю их без всякого труда, хотя их язык, очевидно, кое в чем разнится от языка древних египтян, живших на берегах Нила.

— Ну, в таком случае все в порядке, — сказал капитан Дхирендра. — Мы на правильном пути и должны действовать, не теряя ни минуты. Вы говорили, что важнейшие религиозные церемонии совершались у древних египтян на берегах реки. Поэтому нам обязательно надо достать лодку.

Мы направились берегом реки к деревне. Впереди всех шел Анубис, а уж за ним — все остальные. Мы прошли совсем немного, как вдруг увидели привязанную к дереву небольшую лодку. Лодка была подтянута к самому берегу и стояла среди густых водорослей.

Чан и Дхандас пошли за вещами, а мы с Дхирендрой занялись приведением лодки в такой вид, чтобы на ней не стыдно было плыть трем великим богам.

Мы спрятали вещи под скамейки и сверху наложили травы, сделав таким образом хорошее сиденье. Дхирендра привязал к корме весло и показал мне, как им править.

Был третий час ночи, когда мы отплыли. Речка в этом месте была неширокой, и, к счастью, луна светила так ярко, что мы отчетливо видели оба берега.

— Не торопитесь, — сказал нам Дхирендра. — Мы должны плыть не спеша, и что суждено нам, то пусть и сбудется.

Я не разговаривал с товарищами, которые сидели на противоположном конце лодки, а думал о том, что нас ждет впереди.

Берега казались необычайно красивыми в серебряном свете луны. В одном месте река поворачивала, и мы снова увидели дорогу Сидящих Писцов. Тихие и безмолвные статуи вызывали к себе чувство сострадания.

Мы плыли мимо деревень, рыбацких хижин и храмов со спускающимися к воде ступеньками. Чем дальше мы уходили вниз по реке, тем шире и шире она становилась, а берега — выше и круче.

Вокруг расстилалась плодородная, покрытая полями и садами земля. Облик деревень постепенно изменился — тростниковые хижины сменились домами из необожженного кирпича. Кругом не было ни души: все крепко спали, не подозревая, что чужеземцы под видом богов ворвались в их страну.

Течение не превышало пяти-шести километров в час, и мы проплыли не больше двадцати километров, когда солнце украсило собой восточный склон небосвода и оттуда брызнули в долину лучи света.

Тут мы привели себя в порядок, и каждый постарался войти в свою роль. Трое богов поднялись на возвышение, которое мы сделали в носовой части лодки. Гор стал лицом вперед, а Тот и Анубис — сзади него, лицом к корме. Рано утром, в легком тумане, поднимавшемся над рекой, эти сошедшие на землю боги должны были ошеломить каждого, кто увидел бы их.

Первым встретился нам на пути рыбак. Он раскладывал мокрую сеть, чтобы высушить ее на солнце. Увидев нас, рыбак схватился руками за голову, упал на землю и лежал до тех пор, пока мы не скрылись из виду.

Потом мы проплыли мимо голого мальчика, сидевшего на берегу под деревом. Его длинные черные волосы были зачесаны на правый бок. Заметив нас, он закричал от страха и убежал, очевидно домой, чтобы рассказать матери о появлении трех богов.

Мы знали, что стоит только кому-нибудь увидеть нас, как весть о прибытии богов тотчас же разнесется по всей стране, и поэтому, глядя на людей, которые бежали из одной деревни в другую, мы не сомневались в том, что это гонцы, оповещавшие о нашем появлении.

Наконец мы приблизились к большому селению. В этом месте к реке подступала высокая каменная стена, за которой виднелся дворец со множеством колонн. На самом берегу столпилось много народу. Всем не терпелось взглянуть на богов.

Мне стало не по себе, когда я увидел толпу человек в триста, да еще в большинстве своем вооруженных.

Но здесь Анубис сказал мне:

— Профессор, больше выдержки! Начинайте свою роль. Остановите лодку посередине реки и известите их о нашем прибытии.

У меня заранее была подготовлена речь — я успел уже выучить ее наизусть, — и, став лицом к толпе, я громко воскликнул:

— Слушайте все! Великие боги Нила, которые в минувшие века охраняли ваших предков от всяких напастей, спустя много столетий вновь сошли на землю своих любимых детей. Они прибыли сюда, чтобы принести вам покой и счастье. Боги желают людям добра!

Всем хотелось разглядеть нас, и, подталкивая друг друга, народ все ближе и ближе подходил к реке. Я обратил внимание на то, что на берегу стояли люди, представлявшие самые различные социальные группы, и что одеты они были точно так же, как в свое время одевались древние египтяне. Там были воины в длинных набедренных повязках, вооруженные копьями, торговцы, побросавшие свои лавки, ремесленники, покинувшие свои мастерские, сановники в длинных одеждах и много женщин и детей.

Я невольно обратил внимание на то, что у большинства были надеты бусы, иногда в два-три ряда. В этом не было ничего удивительного: древние египтяне были страстными любителями бус, которые делались из самого разнообразного материала — из камня, кости, фаянса, стекла, слоновой кости, золота, серебра, меди и дерева, часто позолоченного. Бусы в древнем Египте не считались женским украшением, как у нас, и их наравне с женщинами носили мужчины.

Я еще не знал, поняли они меня или нет, как вдруг на крыше дворца показался какой-то человек, судя по одежде — важный чиновник, и громко сказал:

— Гор, с благоговением хранимый в сердцах правителей нашей страны, спустился к нам на землю. Эй, серафийцы! Приветствуйте своих богов! — и, опустившись на колени, низко склонил голову.

Все до единого, последовав его примеру, тотчас же пали ниц. Я сделал то же самое. И тогда боги подняли высоко над головой правые руки и медленно опустили их вниз, благословив таким образом жителей этой страны.