Ванька 7

Глава 25 Посадка на корабль

Скучно…

Скучно…

Скучно…

Еду как рыбка в консервной банке.

Из-за сидения на жесткой полке в японском вагоне уже ягодичные мышцы заболели. В русском вагоне полочка-то помягче была.

У Никифора Федоровича хоть развлечение есть — болеет он. Чихает. Кашляет. Временами его в дрожь бросает.

Чтобы не заразиться, я прикрыл нос и рот марлевой маской. Вот и пригодились наши изделия. Ещё до Франции с её испанкой не добрались, а уже маска мною используется.

Хоть какая-то защита.

Дотащились в Дайзянь.

Вот уже и воду стало видно.

Ну, вроде добрались. Слава Богу.

Сейчас, как обещано, нас японцы на предмет инфекционных заболеваний осматривать будут. Не тащим ли мы какую-то заразу. Зараза, она по латыни и есть инфекция.

Так, из вагонов нас выпустят только после освидетельствования японским врачом. Сидим и ждём — делать-то нечего.

Ага, появилась за окнами процессия. Все с ног до головы укутаны, одни глаза видны, да и те за защитными очками. Серьезно японская медицина к делу относится, это уж точно. Правильно, пример с них брать надо.

Маловато что-то их. Так они нас до морковного заговенья обследовать будут…

А, нет… Вот, ещё подходят…

Провозились с нами японцы до самого вечера. Рязанцева, как больного, куда-то увели. Признали подозрительным его состояние здоровья.

Куда? На изоляцию.

Будут за ним наблюдать.

Бригадный интендант чуть не плача со мной попрощался. Взрослый мужик, а вот поди ж ты… Больные, они частенько как бы в детство впадают. Становятся послушными. Хоть за ручку их води. Но, это не все. Некоторые просто дуреют на фоне интоксикации. Такое могут выкинуть…

Меня чуть вместе с больным интендантом не загребли. Еле я отбоярился.

По большому счёту, если бы я на месте японских врачей был, отправился бы доктор Воробьев вслед за Никифором Федоровичем. Ну, и все пассажиры нашего вагона в придачу. Мы же с интендантом контактировали? Контактировали. Вот и пожалуйте под наблюдение.

Но, видно так мы Франции сильно нужны, что осмотр для проформы был проведен и Рязанцева для галочки загребли. Показать японским медицинским специалистам надо было, что они работали.

Осмотреть нас осмотрели, здоровыми признали, но в порту лишнего шага в сторону сделать не дали.

Густой цепью на некотором отдалении от нас солдат выставили. Даже с примкнутыми штыками. Дескать, стойте на месте и не дёргайтесь. Иначе — уколем в одно место.

У наших нижних чинов винтовок нет. На земле союзников они их получат. Сейчас только у офицеров бригады оружие имеется. У меня в том числе.

Стоим. Ждём. От воды ветерком потягивает.

На японском транспорте прокатились, сейчас будем на французский пересаживаться. Вот он, его мне даже видно.

Это — товаро-пассажирский пароход французской компании. «Amiral Latosche—Treville».

Адмирал, значит… Ну-ну…

Скорее бы приказ на погрузку был. Что-то озяб я. Не заболел ли по примеру бригадного интенданта?

Так-то я холод хорошо переношу, но эту гадскую сырость… Ещё в плену от этого страдал. Нет бы, пусть и низкая температура, но чтобы сухо…

Со стороны моря ещё и гнильцой какой-то попахивало. Ну, или чем-то подобным.

Генерал-майор с сопровождающими всё что-то решал в одном из портовых зданий. Никак не возвращался.

Стульчики какие-то, могли японцы и поставить. Хотя бы и для офицеров.

У меня уже все ноги устали. Точно, не прошла без следа для меня эта морозиловка в вагоне…

Наконец Лохвицкий появился. С ним целая толпа японских офицеров. Их-то за каким хреном тут столько? Боятся? Уважение показывают?

Всё. Разрешили грузиться.

Сначала на борт «Latosche—Treville» ручеек офицеров потёк. Я в том числе.

Каждому из нас выдали бумажку с номером каюты. Поедем мы с комфортом. Пароход, выделенный нам, не исключительно коммерческий, а торгово- пассажирский. На нём имеются каюты первого и второго классов. Рядом «Гималая» стоит, тоже для нашей бригады. Там таких кают не наблюдается. Ну, это со слов генерала.

Так, вот тебе и первый класс. Это, наверное, по-французски. Тесно… У нас бы это первым классом не назвали…

Вообще, в империи всё как-то побогаче, посолиднее, чем за её границами. Держава богатая, наши предприниматели менее прижимистые. Народ более сыто живёт. Хотя — не все. Лодырей хватает. Ну, никто их даром кормить не собирается. Как потопаешь, так и полопаешь.

Хорошо, что в каюте довольно тепло, а не японская холодрыга. Ночью хоть нормально выспаться можно, а не за жаровней следить…

Я не торопясь разложил свои вещи. За иллюминатором уже темнело. Небо было затянуто тучами и звёздочек, божьих лампадок, не было видно.

Так, на ужин зовут. Ну что, отведаем союзнической кухни.