Ватиканская вендетта

Глава 12

Было понятно, что Иуда без промедления улетит обратно в Рим. Там он был бы недалеко от своей штаб-квартиры и Фарелли со своими бандитами. Он, вероятно, не знал, что мы обнаружили его подземный комплекс на Сицилии.

Следующий рейс в Рим улетал только на следующее утро. Но через полтора часа был самолет до Лондона, а затем рейс в Рим, так что мы должны были прибыть к завтраку, примерно через час после приземления Иуды .

Я позвонил Джине, и она взяла такси от Хилтона до самолета, пока я покупал наши билеты. Я хотел, чтобы она была со мной, потому что она так хорошо знала Джованни Фарелли. Когда я позвонил Хоуку и извинился за потерю Иуды , он сказал: «Что ж, его будет легко найти в Риме. Но помни, если он сбежит, детонатор останется у него ».

«Должен ли я связаться с полицией в Риме или Интерполом, чтобы они могли попытаться забрать его, когда он приземлится?»

«Нет, - сказал Хоук. В его голосе был тот жесткий, холодный звук, который он иногда использует. - «Если полиция схватит его, вы не знаете, что может случиться. Ник, я хочу видеть его мертвым, как ты сам предлагал.

Я не удивился, услышав это.

К тому времени, как мы взлетели, мы с Джиной были совершенно измотаны и проспали большую часть пути. Я не спал крепко, но достаточно отдохнул, чтобы продолжить путь. Джина спала как младенец.

В Лондоне мы смогли быстро и легко пересесть и прибыли в Рим сразу после восьми часов. Было ясное солнечное утро. Я дал таксисту адрес квартиры, которую мне дала Джина. Фарелли приводил туда своих женщин, и Джина сказала, что он иногда использовал его для встреч с другими боссами преступного мира. Полиция не знала о существовании квартиры, но мне казалось, что Иуда знал . Если бы он позвонил Фарелли сразу после приземления , ему бы сказали, что ехать на Сицилию небезопасно . Таким образом, они могли решить, что эта квартира была самым безопасным местом, и вполне вероятно, что они встретятся там, чтобы обсудить дальнейшие планы .

Спустя почти час после приземления мы остановились перед многоквартирным домом. Мы уже собирались войти, когда я услышал шум из- за угла.

«Стой тут спокойно», - сказал я Джине.

Я подбежал к уголу дома и увидел, как двое мужчин вышли из боковой двери и подошли к серебристой Lancia, припаркованной через дорогу. Один из двоих был высокий, гладкий Фарелли, а другой - Иуда, похожий на Смерть в своём костюме . Он был без маскировки, но все же нес с собой трость.

Решил ударить сразу. Я вытащил Вильгельмину. «Этого достаточно, - крикнул я. «Рим - ваша последняя остановка».

Он среагировал намного быстрее, чем я думал. Когда я выстрелил, он подбежал к машине. Вильгельмина выстрелила, но я промахнулся, и пуля вонзилась в брусчатку прямо за ним. Я выстрелил еще раз, попал по бамперу, и он скрылся за машиной.

'Проклятие!' - Пробормотал я.

Затем выстрелил Фарелли. Пуля отлетела от соседнего дома. Я был вынужден спрятаться, когда он снова выстрелил, и почувствовал колющую рану на внешней стороне моей левой руки. С другой стороны машины я увидел, как открылась дверь, но я был слишком занят, чтобы не дать попасть в меня Фарелли .

Вдруг я услышал крик Джины. Она закричала. - "Стреляй, Ник!" "Он боится стрельбы!"

Наблюдая за тем, как Фарелли повернулся к Джине, я вспомнил, что она была его любовницей. Когда он увидел ее, его на мгновение охватил гнев. Он прицелился и выстрелил в нее. Пуля прошла мимо нее на несколько дюймов.

Я открыл ответный огонь. Мой первый выстрел попал в стену рядом с Фарелли; второй попал ему в шею. Он судорожно дернулся и рухнул на тротуар.

Две пули, летевшие из-за машины, свистнули у моих ног. Мгновение спустя взревел двигатель, и Иуда устремился прочь по узкой улочке. Я выстрелил в машину, но мне удалось разбить только заднее стекло.

'Ты в порядке?' - спросил я Джину.

'Да.'

Иди в свою квартиру и оставайся там, - сказал я. «Я приду к вам позже».

Она запротестовала, но я уже подбежал к Alfa Romeo 2000, припаркованному на том же тротуаре. Она не была заперта. Завел мотор проводами зажигания, я прыгнул в машину и помчался за Иудой.

Через два квартала я увидел его. Он проехал три квартала передо мной и резко повернул направо, пытаясь от меня избавиться. Я прошел в поворот с аккуратной пробуксовкой заднего колеса и визгом покрышек . Впереди меня Иуда свернул налево на небольшую улочку, которая вела к промышленной зоне. За пять минут мы напугали полдюжины пешеходов и чуть не столкнулись с двумя машинами. Но Иуда не замедлился, и я тоже. Если бы мы ехали по шоссе, «Альфа» догнала бы его , но при таком способе вождения скорости машин были почти одинаковы, и Иуда это понял.

Еще через пять минут Иуда взял на себя инициативу, и я его потерял. Но когда я повернул за угол склада, я увидел машину на асфальте с распахнутой дверью. Я с визгом затормозил, выскочил и вытянул «люгер». Иуды нигде не было. Я посмотрел на склады и подумал, не зашел ли он туда. Я шел к нему, когда мой взгляд упал на крышку люка. В этом не было ничего необычного, за исключением того, что он был слегка наклонен. Я подошел к нему и внимательно посмотрел на крышку . Обод оставил отпечаток в уличной грязи. Я наклонился и прислушался. Я услышал приглушенные шаги. Несомненно, это были шаги Иуды.

Несмотря на себя, я восхищался его хитростью. Несмотря на слабое здоровье и искусственные руки, этот человек был умен, как пресловутый лис. Я быстро откинул крышку люка и опустился, пока мои ботинки не коснулись третьей перекладины металлической лестницы в яме. Вокруг меня поднялась резкая вонь. Такой пар затрудняет дыхание, и чем глубже я спускался в яму, тем темнее становилось. В темноте подо мной я слышал шарканье крыс. Если Иуда сбежит, воспользовавшись обширной подземной сетью каналов и переходов, составляющих канализационную систему Рима, был хороший шанс, что я больше никогда его не найду.

И это было последнее, чего я хотел.

Он ускользнул от меня у Ниагарского водопада. Но теперь он не стал бы избегать меня, теперь, когда это было только между нами двумя, мужчинами. Я увеличил скорость и быстро спустился по покрытой слизью металлической лестнице.

Когда я наконец достиг дна, я наткнулся на узкий каменный уступ. Струя грязной и зловонной воды медленно журчала по древнему камню. Зловоние было почти невыносимым, воздух едва ли можно было дышать.

Слабый кружок света, падающий с улицы надо мной, давал некоторое представление. Я стоял неподвижно и прислушивался в черных как смоль тенях. Затем я услышал это снова, звук торопливых шагов, эхом отражающийся в темноте примерно в ста ярдах справа от меня.

Вильгельмина лежала у меня в руке. Я низко наклонился и пошел за Иудой в мрачную тьму.

Теплая волосатая вещь коснулась моих ног. Я чуть не закричал от удивления, но приглушил звук, когда крыса пролетела мимо меня, с писком и убежала по узкому выступу. Было трудно поддерживать темп, тем более что уступ становился скользким и влажным из-за мшистого слоя на старых, выветренных камнях.

С низкого потолка свисали большие безглазые насекомые. Я бы не удивился, если бы увидел и летучих мышей . Повсюду капала слизь, воздух был душным и давящим. Но не наполовину столь же гнетущим, как Иуда.

Я сосредоточился на его затихающих шагах. Что-то блестнуло впереди меня в темноте. Я прижался к стене и задержал дыхание. Но затем Иуда поспешил дальше, и я последовал за ним с Вильгельминой в руке.

Когда я повернул за угол, меня внезапно заставили нырнуть, я чуть не потерял равновесие и не упал в канализацию. Высоко надо мной просвистела пуля, и я снова услышал, как хромает Иуда. Я последовал за ним в канализационную трубу меньшего размера, темный коридор, значительно более узкий, чем первый.

Он снова повернул за угол; Я прицелился и выстрелил. Пуля попала в краеугольный камень и отскочила. Я промахнулся и побежал за Иудой, прежде чем он смог бы меня слишком сильно опередить .

Это была классическая игра в кошки-мышки. На каждое его движение я отвечал тем же гамбитом. Но когда я повернул за угол, его нигде не было. Этот участок сточных вод больше не использовался. Было сухо и почти не было запаха. Это меня сначала удивило. Но вскоре я обнаружил причину, по которой Иуда выбрал этот проход ниже улицы. Я увидел дыру в стене, которая была закрыта жестяной пластиной. Это был самодельный люк. Я остановился, прислушался и услышал шум по ту сторону проема. Потом залез.

Теперь я мог стоять прямо. Я оказался в туннеле, заваленном хламом и разными камнями. Пока я стоял там, я слышал звук вдалеке. Видимо, Иуда знал этот выход из канализации и хотел использовать его, чтобы избавиться от меня. Вскоре я узнал, как он намеревался это сделать. Передо мной появился свет, и я увидел Иуду в силуэте. Он выстрелил в меня дважды. Одна пуля практически пробила мне рукав. Теперь охота стала опаснее из-за темноты.

Я подошел к освещенному отверстию. Добравшись до него, я увидел, что туннель ведет в маленькую комнату, где висит лампочка. Я огляделась. Теперь я знал, где мы. В нише в стене лежали кости примерно пятидесяти человек, черепа которых были сложены сверху, и они мрачно смотрели на меня. Иуда привел меня в катакомбы, туннели под городом, где первые христиане прятались от своих мучителей. Я пришел к выводу, что это должны быть катакомбы Святого Калликста, самые известные из всех римских катакомб. Хотя здесь было освещение, в туристическом списке этих мест не было.

Я прошел через комнату и пошел за Иудой. Снова стало совсем темно, хотя тут и там висели лампочки . Теперь я слышал, как Иуда тяжело дышал, доказывая, что он слабеет. Я подсчитал, что прошло довольно много времени с тех пор, как ему сделали инъекцию инсулина, и что погоня нарушила его метаболизм. Долго он бы не протянул. Но я не хотел, чтобы он дошел до точки, где он мог бы смешаться с туристами . Я ускорил темп.

Вскоре я вошел во вторую комнату с таким же освещением, как и первая. Я не видел Иуду, поэтому ворвался в комнату. Как и в первой комнате, на полках в стенах лежали груды костей с черепами. Я был на полпути через комнату, когда услышал тяжелое дыхание справа от себя.

Я быстро обернулся. Иуда прислонился к груде сухих, ломких костей. Его лицо было пепельно-серым и вспотевшим. Человек - кожа и кости , а его череп был больше похож на черепа на полках , чем голова живого человека. Раньше он был уродливым человеком, но теперь он стал пугающе гротескным.

Он дышал нерегулярно, с хрипом. На его нижней губе был слой пены. В руке он держал укороченный револьвер Smith & Wesson .44 Magnum. Если бы он попал в меня из него, я бы очень быстро присоединился к остальным останкам в катакомбах.

Он хрипло рассмеялся, пока я обдумывал свой следующий ход. Смех выкатился из него, как галька по оконному стеклу; протезы неуверенно замахали кончиками его дрожащих пальцев. Правая рука с револьвером была гладкой и восковой .

«Теперь я наконец смогу убить тебя, Картер», - прохрипел он.

Я нырнул на землю и приземлился между костями, которые, как я почувствовал, подо мной треснули. Револьвер Иуды рявкнул - и промахнулся на милю. Я встал и нацелил «люгер» ему в грудь. Мой палец сжал спусковой крючок, но я не выстрелил.

Иуда уронил руку с револьвером себе на колени и снова упал между костями. Его лицо было искажено, глаза остекленели. На мгновение одышка казалась очень громкой, а затем внезапно прекратилась. Его тело напряглось, и револьвер выпал из его руки. Затем его голова ударилась о стену - его глаза были широко открыты в диабетической коме.

Я встал и подошел к нему. В тот момент, когда я наклонился над ним, его тело резко дернулось и замерло. Я пощупал его пульс. Пульса не было.

Я встал, сунул «люгер» в кобуру и посмотрел на одетый скелет среди обнаженных костей. Иуда был мертв, секрет ядерного детонатора был в безопасности, и я тосковал по солнечному свету.

Я оставил тело там и пошел через лучше освещенный туннель ко входу в катакомбы. Иуду можно было и не найти, пока он не стал бы похож на другие скелеты в этих туннелях. Если бы его не нашли до того, как его одежда сгнила, его можно было бы рассматривать как останки раннего христианина. Едва я успел впитаться в черный юмор этой мысли, как наткнулся на группу туристов, направлявшихся к выходу.

Итальянский гид посмотрел на меня. Он сказал. - 'Ну давай же!' - Вы должны остаться с компанией, синьор! Все почти закончилось ».

Я присоединился к ним и пошел к свету впереди нас. «Простите, - сказал я гиду. «Меня задержала довольно жуткая сцена».

Гид усмехнулся. - «Худшее еще впереди, синьор».

Я думал о годах и заданиях, которые мне ещё предстояли, если я буду идти в ногу с жизнью. «Я надеюсь, что вы не родственник, пророка Нострадамуса», - сказал я.

Похоже, он не понял шутки.

Но меня это не волновало. Одно можно было сказать наверняка: Иуда был мертв. Никто не знал, что меня ждало дальше. Поэтому вместо того, чтобы думать о будущем, я вернулся в настоящее, здесь и сейчас. А потом я подумал о Джине и начал улыбаться. Самая лучшая усмешка, какую только можно представить.

* * *

О книге:

Как такое возможно? Ник Картер был внезапно вынужден спрятать документ в музее Ватикана во время рутинной работы . Случайная этрусская ваза казалась подходящей для этой цели.

Но дело вовсе не в Нике Картере и его деятельности, как выяснилось позже, когда Картер попытался найти документ. Потому что в тот момент он был неожиданным свидетелем высокопрофессиональной кражи произведений искусства.

И как художественные ценности, в том числе этрусская ваза, исчезли одно за другим через окно , Картер посмотрел прямо в лицо давнего своего врага - Иуды.

Иуда смог сделать с этим документом больше, чем Хок и Картер могли даже представить в своих самых ужасных снах ...