Ведьма и Горгулья

Глава 1

Закат. Солнце неохотно уходило за горизонт, уступая права ночи. И яркими бликами последние лучи искрились на крыше большой башни.

Башня принадлежала могущественному магу по имени Вракеот. Но у господина Вракеота был ужасный характер. Настолько ужасный, что даже в гостиной посетители при входе прежде всего видели перед собой большую табличку с надписью: «У меня ужасный характер». И горе было тому, у кого хватало глупости захихикать или, Создатель упаси, засмеяться при виде этой таблички.

Впрочем, как бы не был скверен характер этого мага, приказы Короля не мог игнорировать даже он. И потому каждые десять лет он, согласно магическому законодательству, утвержденному Королевским советом, брал себе ученика. Это был уникальный налог для магов: вместо того, чтобы платить в казну золотом, они обучали своему искусству способных детей. Потому как магическая школа в Королевстве Атиохоран была всего одна, и, чтобы попасть туда, в ход среди богатых и влиятельных семей шли все средства: лесть, взятки, угрозы, шантаж. Поэтому даже такое чудо, как попадание в эту школу ребенка из семьи среднего класса, происходило раз в десять лет. Потому Советом и была придумана такого рода отдушина…

Юная Фаримез стояла возле пентаграммы, которую столь долго и тщательно рисовала. Вот уже два года, как она жила у господина Вракеота, но ее обучение продвигалось очень медленно. И все из-за того, что в первый день проверки она из-за волнения и возбуждения от того, что именно ее выбрали на обучение, была очень вымотана и показала очень низкий уровень силы. Поэтому девушка была вынуждена проходить азы: рисовать простейшие руны. Демонстрировать способность двигать предметы. Зажигать свечу усилием мысли и тому подобную ерунду. Со всеми заданиями она справлялась быстро, однако в ответ на каждый успех она получала очередную книгу с требованием ознакомиться с ней полностью. После чего господин Вракеот неизменно пропадал на несколько дней. Стоит отдать должное, он не требовал от нее никакой работы по дому: в башне вполне хватало магических слуг, которые справлялись со своими обязанностями. Однако девушка откровенно скучала от такой системы обучения. От раздражения она даже перед очередным возвращением разбила табличку господина Вракеота, желая показать ему, что не такого она ожидала от обучения. Господин Вракеот тогда отреагировал совершенно неожиданно. Щелчком пальцев он вызвал из библиотеки очередной учебник. После чего сообщил, что следующее ее задание — собрать нужное восстанавливающие заклятие по учебнику, с учетом всех особенностей материала таблички и починить ее. Если она этого не сделает — он вернет девушку в ее семью с документальным подтверждением, что она полностью неспособна к овладению магическим искусством, после чего возьмет на обучение другого ребенка. Несчастная Фаримез тогда обомлела: удар был нанесен метко. Всю ночь она составляла заклинание, и если бы не помощь одного из домовят, она бы ни за что не справилась. После этого она поняла: сердить господина Вракеота — себе дороже, и потому пока придется следовать его правилам. Целый год она изображала раскаяние, старание и покорность. Господина Вракеота такое поведение успокоило, и он начал продвигаться со своей ученицей дальше, показывая ей призыв мелких фамильяров и изготовление простейших амулетов и талисманов. Девушка очень хотела учиться боевой магии, но господин Вракеот каждый раз досадливо отмахивался от нее: каждый должен заниматься тем, что в него заложено природой. А женщины от природы могли творить куда более сильные зелья, чем мужчины, ибо они несли в себе созидательную энергию. Существовали даже рецепты зелий, которые обязательно должна готовить женщина, перед этим обязательно подержав каждый ингредиент в своих руках… Но Фаримез это мало утешало. Она устала за три года скуки и безделья, ей хотелось действовать… и она была готова.

К господину Вракеоту приехала леди, с которой он не так давно отбыл в Паглион — столицу Атиохорана. Это значит, что два дня его точно не будет. Дело за малым — привести в действие план, который она вынашивала больше года, питая его своей уязвленной гордостью, желанием показать, что она чего-то стоит, желанием подняться в своих собственных глазах — и в глазах наставника. Вернувшись взглядом к пентаграмме, она сосредоточилась…

Заклинание читать пришлось долго: девушка с удивлением обнаружила, что каждое произнесенное слово вытягивает из неё силы. Это было весьма странно, раньше она такого не наблюдала. С другой стороны, и такое сильное существо она вызывала впервые. Раньше было по мелочи: домовые, шнырьки, оводы, а тут… целая горгулья.

Наконец, заклинание призыва было закончено. Подул ветер, опасно заколыхав пламя свечей. И через несколько минут в пентаграмме возникла призываемая.

С удивлением Фаримез обнаружила, что выглядит горгулья не совсем так, как она себе представляла. Да, разумеется, у нее была серая кожа, однако она была совсем не каменной, а, наоборот, выглядела вполне себе из живой плоти. Да что там говорить, она была очень похожа на обычного человека. Разве что уши немного длиннее, на ногах вместо ступней звериные лапы, ну и, разумеется, крылья за спиной. Ну и хвост, конечно, куда же горгулье без хвоста.

— Слушай меня и внемли мне, — торжественно начала Фаримез, — ибо вызвала я тебя…

— Дура, — ответила ей горгулья, — не могла пентаграмму побольше нарисовать? Мне в этой совсем развернуться негде.

— Э… э… — от такой наглости Фаримез просто опешила.

— Что — э, э? — ехидно передразнила её горгулья, — ты что, не знала, кого вызываешь?

— Ты как разговариваешь с призвавшим тебя? — справившись с собой, с праведным негодованием спросила Фаримез, — Я велю тебе…

— Эх, что за ведьмы пошли, — грустно сказала горгулья, усевшись на пол, и юная ведьма только сейчас заметила, что на груди у горгульи висит бирюзовый кулон, — воспитания — ноль. Ладно уж, начну сама. Меня зовут Аиретакен. В связи с тем, что у вас, людей, язык никогда не гнётся как надо в нужный момент, можно просто Аире.

— Мне нет дела до имён каких-то там духов, — гордо молвила Фаримез, — я велю тебе…

— Да что ты заладила: велю, велю. Хамка, — сердито сказала горгулья, — а я ведь не просто так тебе про размер пентаграммы сказала. Ты вообще в курсе, что существ навроде меня не просто так призывают в пентаграммы большего размера?

После этих слов горгулья сделала то, чего Фаримез ожидала в последнюю очередь. Она… спокойно высунула хвост из пентаграммы и опрокинула им одну свечу.

— Ой, прости меня, — насмешливо сказала она, видя, как вытягивается лицо юной ведьмы, — я ненарочно. Ой, как же тут тесно, — в этот момент она правой лапой смахнула еще одну свечу, и Фаримез явно ощутила, как магический рисунок стремительно перестает быть магическим, — ой, — в этот момент горгулья смахнула еще одну свечу крылом, — а эту я правда, нечаянно…

В этот момент Аире посмотрела на Фаримез и ехидно сказала:

— Ну, и по какому случаю такое постное вытянутое лицо? Где пафос и торжество? Где повеления, или что ты там хотела организовать?

В этот момент она вальяжно вышла из пентаграммы и почти мгновенно очутилась возле ведьмы.

— Ну так что, — тихо спросила она, — может, попробуем еще раз? Меня зовут Аире.

— Фаримез, — девушка не узнала бы собственный писк со стороны.

— Вот, уже лучше, — Аире скользнула в сторону, с интересом изучая комнату девушки, — эх, а имя-то красивое, жаль, что на такую бестолочь перевели.

Фаримез же стояла, ни живая, ни мертвая. Ибо призванное существо, которое покинуло пентаграмму без проведенного ритуала подчинения, означало только одно: жизнь призвавшего его мага находится в лапах этого самого существа. Сейчас горгулье было достаточно одного стремительного взмаха хвостом, чтобы сделать дырку в любом месте ее тела. В том числе и в голове.

— Да расслабься ты, — горгулья с удовольствием разместилась на кровати девушки, — ничего я тебе не сделаю. Вон, лучше бы книжку свою внимательнее прочитала бы.

В этот момент в руки Фаримез полетел учебник призыва, который она не без помощи одного из домовят свистнула из личной библиотеки господина Вракеота.

— Третья строчка снизу, — лениво добавила Аире, — отношение к призывающим благожелательное. А вообще, — задумчиво добавила она, — ты первая за много времени, кто отреагировал более менее спокойно. Последние четыре идиотки, которые призывали меня до этого, сразу начинали кричать, бегать по своей комнате и биться головой обо всё, что под эту самую голову попадалось. И их уже приходилось успокаивать иначе.

— Так… ты меня не съешь, — неловко спросила Фаримез, отказываясь признавать, что она и сама была на грани от того, чтобы начать делать то, что сейчас перечислила Аире.

— Если бы я каждый раз съедала недоучку, которая напортачила при вызове меня, то уже давно бы разжирела, как слониха. Да и что в том толку? — пожала плечами в ответ Аире, — на мелкой ошибочке интересно поймать опытного, матерого мага, у которого раздутое эго, зашкаливающая самоуверенность и корона на голове. Вот тогда они начинают интересно прыгать, вот это уже занятное и потешное зрелище. А есть недотёпу, которая, судя по всему, даже магический алфавит не до конца выучила, как-то не спортивно.

— Да с чего ты взяла, что я такая? — возмутилась Фаримез, потихоньку возвращая себе самообладание.

— Да вы все одинаковые. Вас, наверное, где-то под копирку штампуют, — хохотнула в ответ горгулья, устраиваясь в кресле, — вот, позволь, угадаю. Тебя взяли на обучение к какому-нибудь магу. Ты у него обучалась года два или три… нет, максимум два, больше крайне редко когда выдерживают, после чего решила, что ты вся такая недооценённая-обделённая, дождалась, пока он уедет по делам, после чего и занялась уже своим делом. Ну хорошо, — она перевернулась в кресле лапами вверх, из-за чего бирюзовый кулон смешно сполз ей на нос, — интереса ради давай считать, что мы с тобой договорились.

— В смысле — договорились, — недоуменно спросила Фаримез, отказываясь верить в такую удачу: фамильяры крайне редко шли на контакт по доброй воле. И все же иногда…

— Да, да, простушечка светловолосая моя, — , кивнув, снисходительно сказала горгулья, — я всю эту чушь, ради которой подобные мне призываются, давно наизусть знаю. Многоцелевая защита своего хозяина. Впрочем, коль скоро я могу внести свои поправки, — добавила она, — то добавляю сразу: разумная многоцелевая защита. В бездонную пропасть или лавовое озеро вслед за тобой или по твоему приказу я прыгать не буду. Так что рекомендую думать головой. Понимаю, что в твоём возрасте это проблематично, но ничего не поделать, надо.

Не сумев сдержать облегченного вздоха, Фаримез бросилась к своему столу и достала волшебное зеркало, которое после долгих и продолжительных уговоров господин Вракеот все же сделал своей ученице, лишь бы та от него отвязалась.

— Так… последние имперские новости, верховная ведьма застукала своего шестого мужа в бане с… так, это все не то… салон красоты «жабы Раджабы», скидки до пятидесяти процентов… тьфу ты, да где же оно… ага, вот! — она возбужденно впилась глазами в зеркало, — контракты! Так… вот тот, что я присмотрела. В одной из окраинных деревень завелись пираньи-пиявки. Водоем — озеро. Кажется, кто-то или оплошал с колдовством или же сделал это нарочно. И их нужно извести.

— И что такого необычного в этом контракте? — лениво спросила Аире.

— Да то, что он словно сделан специально для меня, — возбужденно сказала Фаримез, — зелье обязательно должна варить ведьма до двадцати пяти лет со светлыми волосами. А зелья-то на целое озеро понадобится немало. Так что решено. Я собираю свою сумку, а ты готовь портал.

— Угу, а ты ничего не забыла, голуба моя, — лениво спросила горгулья.

— Да вроде нет, а что должна была? — недоуменно спросила Фаримез.

— Еда, — сердито пояснила Аире, — когда вызываешь фамильяра высокого уровня, его обязательно надо сразу накормить. Во-первых, фамильяр после вызова всегда ослабший. Во-вторых, через пищу он связывает свою ауру с магическими потоками мира, в который призывается, что существенно облегчит ему дальнейшее пребывание здесь. В третьих, ты, в конце концов, налаживаешь с ним контакт, и ему это просто приятно.

— Да, точно же, — хлопнула себя ладонью по лбу Фаримез, — прошу прощения, почтенная Аиретукан, еда сейчас будет.

— АИРЕТАКЕН! — рявкнула горгулья, мгновенно оказываясь возле ведьмы и хвостом хватая её за горло, — я же сказала: не можешь выговорить правильно — называй просто Аире! А еще раз посмеешь неправильно произнести мое имя — то туканом станешь ты! Я доходчиво объяснила?!

Фаримез покорно закивала, и горгулья, всё ещё негодующе дыша, отпустила ее. Впрочем, сейчас Фаримез даже сердиться на неё не могла: ей самой не понаслышке известно, как неприятно, когда уродуют твое имя.

Спустившись на кухню, она потянулась в холодильную камеру, где хранилась пища для магических существ. Вспомнив, что горгульи любят сырую куриную печень, она взяла миску и наполнила ее доверху. После чего посыпала ее солью и перцем и пулей понеслась назад.

Однако, перед самым входом в свою комнату Фаримез по привычке задержалась около зеркала, рассматривая себя. По большому счету, ничего нового она не увидела: те же зеленые глаза, те же длинные волосы изумительного цвета пепельного золота, тот же небольшой, но задорно вздернутый носик и брови, которые почему-то каждый раз придавали лицу Фаримез сердитое выражение вне зависимости от того, какую эмоцию она испытала.

— Не переживай, — раздался ехидный голос из комнаты, — постареешь — будешь такая же страшная, как и все. Тощая и морщинистая. Или толстая. Второе вероятнее — по тебе видно, что на дармовых харчах хорошо отъедалась. Оно, конечно, для попы с грудью полезно, да только всё равно меру знать надо.

В этот момент Фаримез ощутила жгучее желание чем-нибудь стукнуть слишком языкастую горгулью. Но пересилила себя — главное, горгулья призвана, приняла функцию многоцелевой защиты и готова помогать. А что до её говорливости — потерпит. Ради выражения лица господина Вракеота, когда он узнает, как блестяще показала себя Фаримез, юная ведьмочка была готова и не такое вынести.

— Благодарствую, — буркнула Аире, принимая у Фаримез миску с куриной печенью. Дабы не созерцать не слишком приятное зрелище, девушка решила перепроверить свою колдовскую сумку.

— Эх ты, — раздался тем временем сзади голос Аире, — какая же ты бестолковая. В куриную печень надо класть одну ложку перца и три ложки соли. А не наоборот. Если по пути пару раз дохну пламенем — ты будешь знать, кто в этом виноват. И не надо глаза закатывать. Магия — наука точная. Бахнешь так в какое-нибудь зелье три лягушачьи лапки вместо одной и один крысиный хвост вместо трёх — потом сама будешь придумывать отговорки для парней по поводу того, куда твои брови и ресницы подевались.

— Хорошо, хорошо, я поняла, — покорно кивнула Фаримез, забирая сумку с принадлежностями, — а теперь, пожалуйста, открой нам портал в деревню Болотные Хряки.

— Куда-куда, — горгулья зашлась смехом, — у них там что, совсем с фантазией туго? А Небесных Хряков в этом мире, случайно, нету?

— Мне, во всяком случае, о таких неизвестно, — сдержанно кивнула Фаримез, — и ты меня очень обяжешь, если будешь больше говорить по делу, и меньше — о других вещах. Всё-таки время идёт.

— Ладно, — кивнула горгулья, — справедливо подмечено. Что ж…

Она прикоснулась к бирюзовому кулону, от которого пошли ярко-голубые лучи. В следующую секунду перед ними возник портал.

— Прошу, — Аире приглашающе указала на магическую дверь.