Ведьма Пачкуля и сумасшедшие каникулы

Глава двадцать седьмая Нет пира нечестивым

— Вы что о себе думаете, заявляться в такое время? — вопросила миссис Молотофф. Она стояла на пороге в ночной рубашке, на ногах тапочки, на голове папильотки. Ее поднял из постели оглушительный стук в дверь, сопровождаемый разудалым пением.

— Мы как раз к ужину, — не растерялась Чепухинда.

— К ужину? Посреди ночи? Да как вы смеете! — заорала миссис Молотофф, на глазах свирепея. — Вам же было сказано, что это приличная вилла. У нас свои правила. Вы должны подчиняться.

— А вот тут вы ошибаетесь, — смело заявила Чепухинда, немало удивив своих ведьм. — Я предводительница. Что хочу — то и делаю.

Благородная Чепухинда поднялась на крыльцо, подошла к миссис Молотофф так близко, что они почти столкнулись носами, и сгребла в кулак ее ночнушку.

Сейчас сцепятся!

— Слушай меня, старая скупердяйка, слушай очень внимательно, — прошипела Чепухинда. — Ты меня достала до самых печенок. У меня тут дюжина голодных ведьм. Мы только что завершили в высшей степени успешную спасательную операцию. И сейчас мы хотим есть. Нормальную еду. Имей в виду, я говорю не о яйцах. Я говорю о холодной индейке, и малиновом желе, и пироге с вишней, и шоколадном печенье, и сосисках на шпажках. И еще о том славном фруктовом кексе, который у тебя в жестяной банке на верхней полке. Короче говоря, пир горой. Поняла меня? Давай дуй в кухню и накрывай на стол! Иначе я рассержусь и сделаю что-нибудь очень неприятное. Считаю до трех. Раз…

— Это недопустимо! — залопотала миссис Молотофф. — В правилах для гостей черным по белому написано: ПИРУШКИ ЗАПРЕЩЕНЫ.

— Плевать на правила, — сказала Чепухинда. — Два. — Кончики ее пальцев слабо заискрились. Миссис Молотофф побледнела.

— Колдовать запрещено! В Грязьеводске магия вне закона…

— Плевать на закон. Три.

Чепухинда что-то отрывисто пробормотала, повертела пальцами — и миссис Молотофф исчезла в ослепительной вспышке! На полу лежала ночнушка, тапочки и аккуратная кучка папильоток, но самой хозяйки и след простыл.

Зато вместо нее появилась маленькая курица. Вид у птицы был удивленный. Она разок-другой моргнула, посмотрела на шокированных ведьм и сердито закудахтала. Потом вдруг скрестила тощие ноги и с отчаянием в глазах ринулась в ближайшие кусты.

— Огоооо, — выдохнули ведьмы. — Ну вы даете, Чепухинда! Вы нарушили запрет на магию! Превратили миссис Молотофф в курицу!

— Ну да, — бодро сказала Чепухинда. — И, по-моему, она отправилась снести яйцо.

— Урааа! — завопили ведьмы. — Узнаем добрую старую Чепухинду!

— Вообще-то, девочки, — прибавила Чепухинда, хихикнув, — я должна кое в чем признаться.

Она порылась в сумочке и вытащила знакомый до боли предмет.

— Ключ от кладовой, — призналась Чепухинда. — Точнее, дубликат. Я стянула ключи, пока Молотофф ворон считала, и сделала себе запасной. Мы с Пронырой по ночам пробирались туда тайком и набивали животы. Ах, эти полуночные пиры в кладовке! Прелесть! Скажи, Проныра?

— Не может быть! — Ведьмы рты разинули от удивления, досады и восхищения. — Ничего себе хитрюга!

— Значит, пока мы ходили голодные, вы с Пронырой объедались у нас за спиной? — воскликнула Крысоловка. — Ну, это уже слишком, я вам скажу!

Чепухинда захихикала, очевидно, крайне довольная собой.

— Да, я всех перехитрила. Подло? Подло. А еще умно и коварно. Вот поэтому я предводительница, а вы до сих пор в рядовых ведьмах ходите. Или я не права?.

Ведьмы уныло кивнули. Права.

— Но хватит уже болтать, — крикнула Чепухинда. — Пойдемте в дом, девочки. Кто-нибудь разбудите Сирила, нацепите на него фартук и суньте в кухню. Время веселиться!