Великан Арчибальд

Герхарт Хольц-Баумерт Зайчонок Постреленок

Зайчата были ещё совсем маленькие. Они только что появились на свет. Мама-зайчиха посмотрела на них и вдруг испуганно отскочила назад.

— Что такое? — спросил её удивлённый папа-заяц.

— Один зайчонок зарычал!

— Не может быть, мама! Маленькие зайцы рычать не умеют.

Он наклонился над гнездом, чтобы успокоить зайчиху. Но и на него зарычал зайчонок.

— Что за нелепость! — сказал растерявшийся папа-заяц. — Это для меня ново.

Ворона, старый лесной врач, осмотрела рычащего зайчонка.

— Ничего не нахожу, — прокаркала она. — Крепкий, как кремень. Всё у него в порядке.

— Поверьте моему слову, это добром не кончится, — крикнула белка с дерева.

— Ерунда, — сказал папа-заяц. — Зайчонок как зайчонок. Ничего особенного в нём нет. Только рычит немного… Назовём его Пострелёнком. Зайчонок Пострелёнок — звучит неплохо. Кстати, всех зайчат охотники называют пострелятами.

Другие дети заячьей семьи были нормальными зайчиками. Только рычащий Пострелёнок был какой-то особенный. Он дразнил своих братьев и сестёр, дёргал их за уши и любил играть с воробьями. Маме-зайчихе это не нравилось, потому что воробьи, как ей казалось, большие озорники.

Однажды Пострелёнок сильно напугал папу-зайца. Он спрятался за кустом и неожиданно зарычал на папу голосом деревенской собаки по имени Хасан. От испуга папа-заяц поднял уши вверх и едва не упал в обморок.

— Что за чепуха, — пробормотал испуганный папа, когда Пострелёнок, хихикая, выскочил из-за куста. — Что это за штучки! С ума сошёл? Ты какой-то странный заяц. Слишком странный!

И если другие зайчата играли недалеко от дома, то Пострелёнок, как бродяжка, бегал по лесам и полям.

— Когда-нибудь тебя схватит ястреб, — говорили ему братья и сёстры. — Сиди лучше дома.

Однажды ястреб выследил заячью семью и чёрной стрелой бросился на зайчат. Он, конечно, схватил бы какого-нибудь зайчонка. Но в этот миг Пострелёнок от страха и ярости закричал так громко, как трубит труба. С испугу ястреб улетел.

Папа-заяц решил о проделках Пострелёнка никому не рассказывать. Зайчонок умеет рычать, как собака, и кричать так громко, что его испугался сам ястреб?! Во всём лесу никто не поверит. Встревоженная мама-зайчиха снова побежала к доктору.

— Так-так-так, — в раздумье затакала ворона. — Говорите, он всё ещё какой-то дикий? Странно. Я пропишу ему морковку. Морковка поможет. Он будет совсем смирный и домашний.

— Но мы, доктор, каждый день едим морковку. И наш Пострелёнок тоже…

Ворона больше ничем помочь не могла.

Между тем Пострелёнок давно убежал на озеро. Он опустил лапу в воду. Вода была чистая и холодная. Зайчонок прыгнул в озеро и поплыл. Он плавал и нырял не хуже старой выдры.

— В жизни ничего подобного не видела, — удивлялась цапля. — Зайчонок плавает и ныряет? Невероятно!

Пострелёнку больше всего нравилось подплывать к сазанам, дремавшим в тихой воде, и внезапно набрасываться на них. К радости зайчонка, рыбы испуганно вскрикивали и рассыпались в разные стороны.

— Какое-то совсем незнакомое чудовище! — шептались укрывшиеся в камыше сазаны. — Настоящее чудо-юдо. Бедные мы, бедные рыбы!

— Пойдёт в школу сын и сразу исправится, — успокаивал заяц-папа зайчиху-маму. — Вот увидишь.

— Хорошо, если это будет так, — со вздохом проговорила зайчиха-мама.

Наконец, Пострелёнок пошёл в школу. Его учительницей была чайка Эмма. Пострелёнок учился, в общем-то, неплохо. По кормоведению он всегда получал 28, оценку для зайцев хорошую. А по прятанию, по основному предмету, получал даже 92, высшую оценку.

И всё-таки прилетела однажды чайка Эмма к родителям зайчонка и стала жаловаться:

— Ваш сын Пострелёнок ведёт себя плохо. Так больше нельзя!

— Что он натворил? — предчувствуя недоброе, спросил заяц-папа.

— Что он натворил?! Ваш сын не соблюдает ни порядка, ни дисциплины. Часто смеётся и без какой-либо причины. Он даже дерётся. Подумать только! Зайчонок — и дерётся! Где это слыхано! Дерётся даже со старшими. Вчера, например, на большой перемене подрался с дворником нашей школы, с котом. Разве так можно? Вообще-то класс зайчат у меня неплохой, даже очень милый, а класс мышат — просто прелесть. Мышата на уроках сидят так тихо, что я слышу, как летает пыль в солнечных лучах. Все ученики у меня хорошие, но ваш Пострелёнок!.. Никакие разговоры с ним не помогают, не знаю, что и делать.

— Попробуйте поговорить с ним ещё раз, — попросила мать-зайчиха.

А когда чайка улетела, она сказала:

— Не знаю, папа, в кого он у нас такой. Во всяком случае не в меня.

Несколько дней Пострелёнок сидел дома тихо и был послушный, как паинька. Но потом снова начал вытворять, как говорили ёжики, «что-то уму непостижимое».

Всё началось с лисы. Однажды Пострелёнок бежал по лесу и заметил лису. Что должен делать в таком случае обычный заяц? Конечно же, убегать что есть мочи. Но не таков зайчонок Пострелёнок. Пригибаясь в высокой траве, он пополз к лисе.

Плутовка тихо лежала и сосредоточенно смотрела перед собой. Пострелёнок поднял голову из травы и увидел своего двоюродного брата — кролика. Кролик лису не видел и, ничего не подозревая, скакал прямо на неё. Лиса не сводила глаз с кролика и, предвкушая удовольствие от вкусного завтрака, весело помахивала рыжим хвостом.

«Вот так так! — подумал Пострелёнок. — Сейчас моему братцу будет крышка».

Долго раздумывать Пострелёнок не стал. Он тихо подкрался к лисе и своими острыми зубами впился в кончик рыжего хвоста. Кончик хвоста у лисы — самое чувствительное место.

— Караул! — завопила от боли лиса и с воем пустилась наутёк.

Весть об этом случае кролик разнёс по всему лесу. Когда слух дошёл до лисы, она оскорбилась и побежала жаловаться судье, старому лебедю.

— Ваша честь, — сказала лиса старому лебедю, — я обижена и оскорблена. Разве можно допустить, чтобы какой-то зайчонок кусал меня, лису, за хвост. Его дело — прилежно учиться и хорошо вести себя, а не кусаться. Я прошу, ваша честь, восстановить справедливость и порядок.

А вот ещё одна история.

Несколько дней спустя в лес въехал автомобиль с людьми. С криком люди вышли из машины и расположились на поляне. Они топтали траву и цветы, сшибали самые красивые грибы, повсюду разбрасывали банки, бумагу, бутылки…

— Как нехорошо! — прошептали косули и большими прыжками ускакали в чащу.

Сидевший под кустом зайчонок Пострелёнок сильно рассердился на людей. Он свирепо зарычал, а шерсть у него на спине воинственно вздыбилась. Пострелёнок сорвался с места и с рычанием кинулся на людей.

— Вон из леса! Вон! — на бегу кричал зайчонок.

Люди увидели зверя, мчащегося на них в облаке пыли, и в испуге убежали.

— Ой-ой-ой! — кричали они. — Дикий кабан! Кабан!

Смрадное бензиновое облако повисло в воздухе и ещё долго напоминало о людях. И так же долго ворчал разъярённый Пострелёнок.

Дикий кабан прибежал с жалобой к старому лебедю, к судье.

— Ваша честь, это же безобразие! — хрюкал кабан. — Люди должны бояться меня. Меня, а не какого-то зайчонка. Его надо строго наказать! Непременно!

Звери устроили собрание.

— Дело ясное, — ворчали кроты.

— Невероятно! — пронзительно кричала цапля. — Невероятно, но я своими глазами видела, как он распугал сазанов.

— Нельзя допускать, чтобы зайчонок плавал, как я, — сердито проговорила выдра и скрылась в волнах.

— Мы всегда говорили, что обыкновенные зайцы этого не делают, — ябедничали другие зайчата.

Деревенская собака Хасан пролаяла:

— Наказать! Наказать его! Да построже!

Старый ястреб прошипел:

— Шкуру с него содрать! Шкуру!

— Он же ещё совсем маленький, — всхлипнула зайчиха-мама. — А вообще он хороший.

Белка три раза пробежала вокруг ствола и сверху крикнула:

— А я всегда говорила: это добром не кончится.

Слова попросила чайка Эмма:

— Я должна сказать, что Пострелёнок, к сожалению, и в школе…

Она хотела ещё многое сказать, но среди зверей вдруг поднялась паника.

— Тихо! Сидите спокойно! — кричала чайка Эмма, но её никто не слушал.

Звери тревожно нюхали воздух. Пахло гарью. Пожар! Лесной пожар — самое страшное бедствие для зверей.

Поднялся невообразимый гвалт. Кто-то крикнул:

— Мы пропали!

И все завыли:

— Спасайся кто может!

Но как? Куда бежать? Звери метались из стороны в сторону — повсюду полыхал огонь.

И тут кто-то — может быть, белка, может быть, кабан, а может заяц — крикнул:

— Бежим к воде! К озеру!

Но и по пути к озеру зверей встретили ярко-красные языки пламени.

Первым пришёл в себя зайчонок Пострелёнок. Не зря же он много раз играл в канаве, которую люди прорыли для осушения болота. Играть там ему не разрешалось, но он всё-таки играл.

— За мной! К канаве! Налево! Все налево! — командовал Пострелёнок.

Сначала никто его не слушался. Но когда мама-зайчиха вместе со своими зайчатами с плачем и причитаниями отправилась следом за Пострелёнком, за нею устремились ёжик и крот. Помчались косули. И мыши. И собака Хасан.

Позади всех, шлёпая широко расставленными лапами, шёл старый лебедь. А впереди шествовал Пострелёнок. По высокой траве, через тёплые лужи он вёл зверей к лесному озеру.

Когда звери, чёрные и мокрые, подошли к озеру, а белый лебедь стал больше похож на чёрного ворона, Пострелёнок рассмеялся.

— Как ты можешь смеяться в такое время? — сердито ворчал крот. — Огонь надвигается всё ближе и ближе.

— Надо переправиться на тот берег, — пробормотал кабан. — Там огонь нас никогда не достанет.

Кто умел летать, полетел через озеро. Кто умел плавать, поплыл.

— Мы плавать не умеем! — захныкали мыши.

— Я тоже, — промямлил крот.

— А я тем более, — жалобно простонала белка. Зайцы сбились в кучу и тихо плакали.

Пострелёнок решительно взял своих сестёр и братьев за уши и поплыл с ними на другой берег.

Закрыв глаза и зажав лапой нос, мама-зайчиха прыгнула в воду и — смотрите, смотрите! — совсем неплохо поплыла.

— Нужда всему научит, — буркнул папа-заяц и кролем поплыл за зайчихой.

Зайчонок Пострелёнок вернулся, посадил мышей и крота себе на спину и поплыл с ними на спасительный берег. Потом он забрал и белку. Выдра высунула из воды голову и удивлённо воскликнула:

— Вот так так!

Все звери были благополучно спасены. Никто не пострадал. Вот что было с зайчонком Пострелёнком.

— Собрание продолжается! — пронзительно крикнула цапля. Она любила наблюдать ссоры и споры. — Обсудим поведение зайчонка Пострелёнка.

— Отстаньте от него! — сказал кабан. — Пусть Пострелёнок будет таким, какой он есть. Лично я против него ничего не имею.

Кабан вывалялся в грязи и убежал в кусты.

— Собрание объявляю закрытым, — торжественно произнёс лебедь.

По дороге домой зайчиха-мама сердито спросила Пострелёнка:

— Значит, ты всё-таки играл в канаве? Я же не велела тебе туда ходить! Ну и ребёнок! Сплошные хлопоты!

— Перестань, мама, — остановил её папа-заяц. — Оставь зайчонка в покое. Он у нас не такой уж и плохой.

Пострелёнок озорно блеснул глазами. Он вспомнил, что давно не был на озере и не гонял сазанов. «Наверстаю, — решил зайчонок. — Завтра как следует попугаю этих толстых рыб». Он хитро хихикнул.

На этот раз мама-зайчиха не сказала ему ни слова.