Великий Октябрь год за годом (1917 – 1990)

М.И. Калинин. 13-я годовщина Октября, наши успехи и трудности социалистического строительства

– Товарищи, сегодня мы празднуем 13-ю годовщину победы пролетариата. А что значит победа пролетариата? Это значит, что всемирная история развития человеческого общества 13 лет тому назад получила новое направление, пошла по другому руслу, по крайней мере на одной шестой части земного шара. Это значит, что в одной, но огромной стране угнетенный и эксплуатируемый класс – пролетариат – захватил власть и уже 13 лет перестраивает общественную жизнь согласно своему идеалу. Надо прямо сказать, что участие в этом строительстве представляет собой самое возвышенное и самое благородное дело, какое только человек может себе представить. В этом смысле мы, как современники и участники величайшего общественного преобразования, являемся наиболее счастливыми людьми.

Оглядываясь на пройденный путь и подводя итоги всех наших достижений за 13 лет, необходимо указать, что самым главным нашим завоеванием, которое нет надобности иллюстрировать какими-то особыми данными, является всемирно-исторический факт тринадцатилетнего существования Союза Советских Социалистических Республик. Но этот факт знаменателен не только сам по себе, но еще и тем, что мы за 13 лет успели далеко продвинуться вперед в области непосредственной переделки на социалистических началах общественно-экономических отношений в нашей стране.

Далее, товарищи, за эти годы мы добились невиданной консолидации рабочего класса, укрепили руководящую роль пролетариата по отношению к крестьянству, подвели серьезную производственную базу под рабоче-крестьянскую смычку, подняли на значительную высоту материальное и культурное благосостояние рабочих и крестьян. Пускай кто-нибудь попробует доказать, что сейчас советский рабочий и крестьянин живут хуже, чем 13 лет тому назад. Я думаю, что никто не в состоянии этого доказать. Нашего рабочего и крестьянина теперь не узнать: настолько они изменились, настолько поднялся уровень их культурного развития, настолько выросла их политическая грамотность.

Переходя к материально-вещественному выражению результатов наших работ, я очень кратко остановлюсь только на некоторых моментах. За истекшие 13 лет в нашу промышленность было вложено 10 миллиардов 800 миллионов рублей, а в сельское хозяйство – 26 миллиардов 400 миллионов рублей. (В последнюю сумму входят как государственные, так и крестьянские вложения. Если бы эти средства были вложены в обобществленный сектор сельского хозяйства, то результаты этих вложений, разумеется, были бы неисчислимы.) На протяжении восстановительного и реконструктивного периодов было построено 2.222 завода (аплодисменты), 320 местных и районных электростанций, 19.663 километра новых железных дорог. (Аплодисменты.) Валовая продукция всей нашей промышленности в настоящее время почти в два раза превышает довоенный уровень. За последние 6 лет сельскохозяйственное машиностроение дало валовой продукции на 1 миллиард 160 миллионов рублей, а за будущий год оно даст этой продукции приблизительно на 800 миллионов рублей. За тот же период времени было выпущено около 16 тыс. тракторов советского производства, а в будущем году наши советские заводы выпустят уже несколько десятков тысяч тракторов. Посевная площадь обобществленного сектора сельского хозяйства достигла 42 млн. гект., из которых на долю колхозов приходится 38 млн. гект. Рабочий класс значительно увеличил свои ряды, и мы теперь совершенно ликвидировали безработицу. Заработная плата рабочих уже давно перевалила за довоенный уровень. За последние 6 лет израсходовано 2 миллиарда 100 миллионов рублей на жилищное строительство. Возведено около 15 миллионов 500 тысяч квадратных метров жилой площади. Наконец, товарищи, мы построили за эти годы много университетов, сотни научно-исследовательских институтов, десятки тысяч различных школ, клубов, домов крестьянина, народных домов, изб-читален, больниц, санаториев и домов отдыха.

Чтобы осмыслить все значение и размах этих достижений, вы должны вспомнить, при каких условиях и с чего нам пришлось начать строительную работу. В наследство мы получили совершенно разбитое народное хозяйство, голод, холод, нищету и эпидемии разных болезней. На нашу советскую страну со всех сторон наседали полчища белогвардейцев и империалистических интервентов. Сначала нам пришлось ликвидировать гражданскую войну, и только после этого мы могли приступить к широкому хозяйственному и культурному строительству. Вот с чего мы начали и к чему пришли за 13 лет существования советской власти.

Когда мы подсчитываем теперь все наши достижения, то надо иметь в виду, что каждый наш шаг вперед как в области материально-хозяйственной, так и в области культурной был сделан в борьбе с огромными затруднениями. Вначале это были затруднения величайшего кризиса народного хозяйства, а потом, когда мы восстановили промышленность и сельское хозяйство, появились трудности, обусловленные нашим ростом. Многие не понимают природы и характерных особенностей наших трудностей. Некоторым кажется, что теперь стало как будто бы хуже, чем раньше. Вам частенько, вероятно, приходится слышать возгласы: «ах, как стало тяжело». Но эти люди просто не продумывают вчерашний день, они его забывают. Жизнь у нас развивается стремительными темпами, и поэтому мы быстро забываем старое. А если оглянуться назад и вспомнить, что было хотя бы 26 октября 1917 г., то станет ясно, что наши теперешние затруднения совершенно другого порядка: это – затруднения могущества, затруднения роста, затруднения накопляемого жира, если можно так выразиться. (Смех, аплодисменты.) В самом деле, разве сегодняшние затруднения могут идти в какое-нибудь сравнение с затруднениями 1919 или 1921 – 1922 гг.? Совершенно очевидно, что затруднения, которые мы переживали в прошлом, были неизмеримо больше и тягостнее, чем затруднения текущего периода.

В чем же заключается основа наших трудностей вообще? В конце концов, основа наших трудностей сводится к тому, что мы идем по совершенно неизведанным путям социалистического строительства и в обстановке сильнейшего сопротивления классовых врагов как внутри, так и вне нашей страны. Можно сказать, что в области социалистического строительства мы пробиваем дорогу сквозь непроходимые исторические «джунгли». И поэтому, когда окидываешь взором общие условия социалистического строительства в нашей отсталой стране, то невольно вспоминаешь следующие слова Ленина: «Ни один разумный социалист, писавший о перспективах будущего, никогда и в мыслях не имел того, чтобы мы могли по какой-то заранее данной указке сложить сразу и составить одним ударом формы организации нового общества. Все, что мы знали, что нам точно указывали лучшие знатоки капиталистического общества, наиболее крупные умы, предвидевшие развитие его, это то, что преобразование должно исторически неизбежно произойти по такой-то крупной линии, что частная собственность на средства производства осуждена историей, что она лопнет, что эксплуататоры неизбежно будут экспроприированы. Это было установлено с научной точностью, и мы это знали, когда мы брали в свои руки знамя социализма, когда мы объявляли себя социалистами, когда основывались социалистические партии, когда мы преобразовывали общество. Это мы знали, когда брали власть для того, чтобы приступить к социалистической реорганизации, но ни форм преобразования, ни темпа быстроты развития конкретной реорганизации мы знать не могли. Только коллективный опыт, только опыт миллионов может дать в этом отношении решающие указания именно потому, что для нашего дела, для дела строительства социализма недостаточно опыта сотен и сотен тысяч тех верхних слоев, которые делали историю до тех пор в обществе помещичьем и в обществе капиталистическом. Мы не можем так делать именно потому, что мы рассчитываем на совместный опыт и что это – опыт миллионов трудящихся. Поэтому мы знаем, что дело организационное, которое составляет главную, коренную и основную задачу советов, что оно неизбежно несет нам массу опытов, массу шагов, массу переделок, массу трудностей, в особенности относительно того, как поставить каждого человека на свое место, ибо здесь нет опыта, здесь приходится каждый такой шаг вырабатывать самим, и чем тяжелее ошибки на таком пути, тем тверже растет уверенность, что с каждым новым приростом числа членов профессиональных союзов, что с каждой новой тысячей, с каждой новой сотней тысяч людей, переходящих из лагеря трудящихся, эксплуатируемых, которые до сих пор жили по традициям, по привычке, в лагерь строителей советских организаций, растет число людей, которые должны удовлетворять и поставить дело на правильные рельсы» (XV, 280 – 281). Следовательно, трудности социалистического строительства вовсе не являются для нас какой-то неожиданностью, они совершенно неизбежны, и мы давно об этом знали. Точно так же мы знали, что социализм нельзя построить в белых перчатках, что это дело сложное и трудное. Немудрено, что мы иногда ошибаемся, что у нас бывает масса переделок и что многие из наших работников в процессе строительства набивают у себя шишки на лбу. Вам известно, что в Советском Союзе насчитывается около 160 миллионов населения, из которых не менее 80 миллионов принимает непосредственное участие в производственном процессе. Подумайте только: легкое ли это дело – поставить каждого из них на свое место. А ведь такой задачи до сих пор ни один народ и ни одно правительство перед собой не ставили. Понятно поэтому, что решить такую задачу сразу нельзя, ибо у нас нет опыта. Возьмите, например, организацию производства в области промышленности. Мы строим множество совершенно новых предприятий, о которых раньше ни один наш рабочий не имел никакого представления. К числу таких предприятий относится Сталинградский тракторный завод. Сравнительно быстро мы построили этот завод, ибо самая постройка такого гиганта для нас уже не является новостью. Но пустить Сталинградский завод, приучить 10 тысяч рабочих работать социалистическими темпами в неведомой им отрасли производства очень трудно. И особенно эти трудности сказываются сейчас, ибо тысячи рабочих на Сталинградском заводе только приспособляются к новому производству, сотни инженеров, совершенно не знающих этой новой техники, сами проходят практический стаж. Со стороны же затруднения на Сталинградском заводе представляются в совершенно ином виде, и некоторые даже готовы злорадствовать в связи с тем, что там до сих пор не удалось достигнуть намеченной нормы выпуска тракторов. Это ведь результат наших успехов, что мы построили такой завод, что мы будем выпускать у себя сотню тысяч тракторов ежегодно, что мы создаем новую квалификацию работников и новую отрасль нашей промышленности. Но наш успех и производственный рост вызвал к жизни целый ряд новых трудностей, о которых раньше мы могли только догадываться. А то, что происходит сейчас на Сталинградском заводе, в известной мере наблюдается и на целом ряде других наших строительств, поскольку мы приступили к ним впервые.

Возьмите теперь вопрос об организации снабжения населения продуктами широкого потребления. У нас много говорят об очередях и недостатке товаров. Но посмотрите, откуда это получилось. Ведь уже давным-давно восстановлена промышленность и значительно увеличена ее валовая продукция. Точно так же нам удалось, наконец, восстановить и сельское хозяйство. А промышленных товаров и сельскохозяйственных продуктов все-таки не хватает. В чем же дело? Мы имеем, с одной стороны, несомненный рост общего благосостояния страны, а с другой, – успешное развитие индустриализации. Каждый новый завод, выстроенный нами, притягивает новых рабочих из деревни. Отсюда и получается, что теперь требуется гораздо больше товаров, чем раньше, только потому, что непрерывно растет население вообще и городское в особенности. Но этого мало. Ведь раньше подавляющее большинство населения было чрезвычайно ограничено в средствах, раньше только незначительная прослойка общества покупала много товаров и хорошо питалась. Поэтому тогда и не было товарного голода. В самом деле, сколько можно было купить товаров при месячном заработке в 20 или 30 рублей? А ведь это был заработок основной массы рабочего класса. То же самое мы должны сказать и о покупательной способности деревенских низов в дореволюционный период. Но теперь положение коренным образом изменилось: как рабочие, так и крестьяне предъявляют теперь неизмеримо больший платежеспособный спрос, ибо доходы их значительно возросли. Вы посмотрите, как сейчас одеты и обуты рабочие и крестьяне. Особенно показательна в этом отношении деревня. Почти все наблюдатели в один голос утверждают, что крестьянин в настоящее время одевается и обувается далеко не хуже, чем городской житель. Отсюда понятно, что наша легкая промышленность не поспевает за растущим спросом населения на товары.

Но, помимо всего этого, здесь в значительной степени сказалась и наша организационная неопытность. Что у нас не хватает товаров сравнительно с возросшими потребностями рабоче-крестьянского населения, это еще так-сяк, это понятно, это, пожалуй, неизбежно, на данном уровне развития производительных сил нашей промышленности и сельского хозяйства. Но, что у нас снова появились очереди, этот факт можно понять преимущественно, как результат нашей организационной неопытности, нашего организационного неумения поставить работу снабжения в новых условиях. Я абсолютно уверен, что эти очереди безусловно можно уничтожить и при теперешних запасах товаров и продовольствия, но для этого надо хорошо поставить организацию распределения. Само собой разумеется, что в дальнейшем мы должны энергично развертывать нашу легкую промышленность. Но надо твердо усвоить, что действительное развертывание легкой промышленности немыслимо до тех пор, пока не будет создана для нее прочная база в виде мощной тяжелой индустрии. Теперь наступил такой момент, когда можно шире развернуть легкую промышленность и значительно повысить ее продукцию.

Очень много трудностей у нас получалось и получается потому, что сельское хозяйство в своем развитии не поспевает за промышленностью и ростом населения. Возьмите, например, вопрос о мясе и жирах или вопрос о сырье для легкой промышленности. Можно ли преодолеть трудности этого порядка на базе мелкого индивидуального крестьянского хозяйства? Если бы мы выходили из положения именно в этом направлении, то неизбежно свернули бы себе шею в самом ближайшем будущем. К счастью, теперь как будто бы подавляющее большинство понимает, что наше движение вперед – в крупном коллективном хозяйстве.

Наконец, товарищи, есть еще одно обстоятельство, которое никак нельзя игнорировать при анализе природы наших трудностей. Когда вы рассматриваете как бы в калейдоскопе историю нашего развития, то вам непременно должно броситься в глаза, что все эти достижения и трудности развертывались на одном общем фоне – на фоне ожесточеннейшей классовой борьбы. Ведь каждый вершок, завоеванный нами, не только взят в классовом бою, но и в свою очередь до известного этапа усиливает классовую борьбу.

Теперь можно поставить вопрос: каким образом мы боремся с трудностями? Особенностью политики и методов работы нашей партии и советской власти является то, что мы стремимся решить каждую проблему о преодолении той или другой трудности в самом корне, в самой сущности этой проблемы. А когда выясняем корень той или другой трудности, мы стараемся мобилизовать миллионные массы на штурм ее и пробудить в них творческую инициативу в целях скорейшего преодоления этой трудности. Таким образом, только в борьбе с трудностями мы можем найти необходимые силы и средства для их преодоления, а для этого, – как говорил Ленин, – «нужно верить в свои собственные силы, нужно, чтобы все, что проснулось в народе и способно к творчеству, вливалось в наши организации, которые имеются и будут строиться в дальнейшем трудящимися массами» (XV, стр. 38). Действительно, радикальное преодоление трудностей требует ускорения процесса социалистического строительства и беспощадной борьбы с какими бы то ни было попытками замедлить его темпы. Поднимая миллионные массы на борьбу с трудностями, мы добиваемся того, «чтобы все поняли, что нам принадлежит Россия, – что мы, рабочие и крестьянские массы, своей деятельностью, своей строгой трудовой дисциплиной, только мы можем пересоздать старые экономические условия существования и провести в жизнь великий хозяйственный план. Вне этого спасения нет» (Ленин, XVII, 414).

Вот в чем сущность большевистских методов борьбы с трудностями социалистического строительства. Если вы рассмотрите всю историю нашего социалистического строительства, если вы изучите наши решения по основным вопросам, то вы увидите, что каждый такой вопрос решался в корне и в каждом вопросе партия и советская власть стремились обеспечить окончательное решение. Позвольте эту мысль проиллюстрировать на одном примере. В прошлом году у нас не хватало мануфактуры и не хватало чугуна. Нехватка чугуна для широких масс не так заметна, как нехватка мануфактуры. Как наша партия и советская власть решили этот вопрос? В буржуазном обществе, где господствует стихийность, вопрос этот был бы разрешен очень просто: увеличили бы выпуск мануфактуры и сократили производство чугуна. Нечего и говорить, что в наших условиях такое решение было бы не только оппортунистическим, но и абсолютно неприемлемым с хозяйственной точки зрения. Что получилось бы в результате сокращения производства чугуна? В результате мы были бы вынуждены сократить производство машин для легкой индустрии и сельского хозяйства. А это привело бы неизбежно к новому обострению товарного голода и к уменьшению продукции сельского хозяйства. Тогда пришлось бы выбирать: или мириться с недостатком товаров (мануфактуры) и сельскохозяйственных продуктов, или ввозить их дополнительно из-за границы. Но ни тот, ни другой выбор, как вы это понимаете, устроить нас не может. Вот почему мы вынуждены были до сих пор основную массу наших капитальных вложений направлять в область тяжелой индустрии, потому что вся легкая промышленность базируется на развитии тяжелой промышленности. Когда у нас иногда противопоставляют тяжелую индустрию легкой промышленности и говорят, что тяжелая индустрия производит средства производства, а легкая промышленность дает непосредственно предметы широкого потребления, то при этом забывают, что тяжелая индустрия производит средства производства не в качестве самоцели, а для того, чтобы этими средствами производства усилить размах легкой промышленности. Говоря простым языком, получается так, что и легкая, и тяжелая промышленность работает на улучшение материального положения трудящихся нашей страны, только тяжелая промышленность подводит твердый фундамент под эту легкую промышленность.

Второй основной наш метод заключается в организации массового напора рабочих и трудящихся крестьян на все те препятствия, которые мы встречаем в процессе социалистического строительства. И действительно, результаты, которых мы добились к тринадцатой годовщине Октября, оказались совершенно неожиданными для врагов советской власти. Но по мере того, как укреплялась советская власть и развертывалось социалистическое строительство, возрастали ненависть и озлобление остатков капиталистического класса против диктатуры пролетариата.

Таким образом, непосредственным результатом наших успехов в области социалистического строительства является углубление и расширение фронта классовой борьбы. Это вполне естественно, потому что мы вплотную приступили к ликвидации последних остатков капитализма. Можно с уверенностью утверждать, что у нас сейчас почти все население совершенно четко разместилось по классовым позициям: либо за социализм, либо за капитализм. Такой четкой классовой дифференциации в нашей стране еще никогда не было. Но это вовсе не значит, что самые формы проявления классовой борьбы в настоящее время стали яснее, чем раньше. Возьмите период гражданской войны: тогда открыто стоял класс против класса. Сейчас картина совершенно иная, сейчас классовая борьба чрезвычайно завуалирована, но она пространственно расширилась и захватила собой решительно все области общественно-экономической жизни. Даже в самых возвышенных сферах идеологии идет в настоящее время ожесточенная классовая борьба. Именно так надо понимать дискуссию в области философии, искусства, литературоведения, естествознания, политической экономии, истории и т.д. Возьмите теперь область конкретной экономической жизни. Здесь нам приходится иметь дело с контрреволюционным вредительством, с кулацким саботажем хлебозаготовок и т.д.

Все свои усилия наши враги направляют к тому, чтобы перевести классовую борьбу на рельсы гражданской войны. Но прямо об этом они по возможности избегают говорить. Прикрытием этой тенденции являются самые разнообразные благовидные предлоги. Но мы этого никогда не допустим. Всемерно обостряя классовую бдительность пролетариата и трудящегося крестьянства, развертывая решительное наступление социализма по всему фронту, мы доведем классовую борьбу до полного уничтожения всех классов.

В настоящее время характерной формой классовой борьбы со стороны наших врагов следует признать вредительство, в котором принимал участие цвет старой интеллигенции. Как вы знаете, буржуазная интеллигенция всегда кичилась своим якобы внеклассовым положением и чистотой своих политических риз. Контрреволюционный вредительский заговор, вовремя застигнутый органами ОГПУ, полностью разоблачил эти сказки. Теперь совершенно ясно, что значительная часть буржуазной интеллигенции оказалась верной до конца классу капиталистов. Вместе с тем установлено, что довольно солидная прослойка нашей буржуазной интеллигенции имела тесную связь с контрразведками руководящих западноевропейских капиталистических государств. Таким образом, в борьбе против советской власти, против успешно развивающегося социалистического строительства буржуазная интеллигенция сочла для себя дозволенными все средства, вплоть до измены своему народу. Какие причины заставили многих наших буржуазных специалистов отмахнуться от прежних «предрассудков» и открыто получать звонкой монетой за предательство и измену? Основная причина сводится к расширению и углублению фронта классовой борьбы, что в свою очередь обусловлено успешным развитием социалистического наступления против остатков капитализма. Вместе с тем обнаружился полный крах всех попыток другими средствами помешать Советской власти в деле социалистического строительства. Разоблаченные представители буржуазной интеллигенции увидели, что они могут только помогать западноевропейским империалистам в качестве лакеев, оставаясь у них на запятках. Если раньше, хотя бы по видимости, главенствующую роль в борьбе против советской власти играла отечественная буржуазия, то теперь она выступает в подчиненной роли, а главным вдохновителем и организатором контрреволюционной борьбы являются иностранные капиталисты.

Но помимо классовой подоплеки вредительства, являющейся основной причиной, немалую роль здесь сыграло также и то обстоятельство, что значительные слои старой интеллигенции оказались неприспособленными к темпам и методам социалистического строительства. Самовлюбленные, мнящие себя солью земли обиделись, что они оказываются не у места, и решили попробовать свои силы в борьбе за самосохранение.

Вот, товарищи, те причины, которые толкнули многих буржуазных специалистов в объятья западноевропейских империалистов. Заговор вредителей подводит собой итог целого периода нашего сотрудничества с буржуазными специалистами. Теперь, мне кажется, произошла уже окончательная дифференциация внутри специалистов; теперь эти работники более или менее прочно размежевались между лагерем социализма и лагерем капитализма. В общем выходит так, что от старого мира мы получили в наследство не только изрядно потрепанную материально-техническую часть народного хозяйства, но и незначительные кадры квалифицированных специалистов, способных самоотверженно работать на пользу социалистического строительства.

Товарищи, когда вы взглянете на обстановку всей нашей тринадцатилетней работы, то увидите, что каждый наш успех завоеван потом, кровью и напряжением мускулов рабочего класса, что все наши успехи достигнуты нами в непримиримой классовой борьбе. Поэтому неудивительно, что эта борьба очень часто находит свое отражение даже внутри самого рабочего класса и нашей партии. Ведь каждое затруднение, которое мы переживаем, почти неизбежно вызывает сомнение, колебание и недовольство той или иной группы внутри рабочего класса, внутри партии. Все это в той или иной форме проявляется среди некоторых слоев рабочих, а потом просачивается и в партию. Так получается потому, что рабочий класс постепенно меняется в своем составе, что в его среду проникают многочисленные выходцы из деревни и из городского мещанства, которые несут с собой мелкобуржуазные шатания, рваческие настроения и массу других недостатков. Так получается потому, что наша партия занимает монопольное положение, что она является единственно легальной партией, что она непосредственно стоит у кормила власти и поэтому каждый прибой классовой борьбы неизбежно захлестывает отдельные ее прослойки. Отсюда следует, что в моменты перелома, когда требуется особое напряжение всех сил и средств, в партии появляются отдельные течения, отдельные группы и даже фракции, которые пугаются, чувствуют себя не в силах преодолеть препятствия и затруднения, возникающие при осуществлении этого перелома. Если вы просмотрите историю нашей партии за последние годы, то с этой точки зрения ни троцкизм, ни оппозиция Зиновьева, ни правый уклон не являются случайным явлением, а представляют собой своеобразное выражение тех огромных затруднений, которые встречали партия и рабочий класс на путях социалистического строительства. Почему, например, правые оппортунисты усомнились в правильности генеральной линии нашей партии? Да потому, что им показалась слишком грандиозной и непосильной задача коллективизации сельского хозяйства. Они испугались темпов, которые были взяты партией и советским правительством в области индустриализации. Кстати я должен заметить, что когда читаешь показания вредителей, то бросается в глаза большое самохвальство. Все они говорят в своих показаниях, что вот то-то они помешали нам сделать, ибо можно было сделать вот так, там-то они многое задержали и т.д. С первого взгляда получается впечатление, что они играли огромную роль в нашем строительстве. В действительности же было несколько иначе, и если вредители так разглагольствуют, то только потому, что они переживают несомненный испуг перед нашими успехами и перед темпами социалистического строительства. Вредители испугались наших темпов, потому что каждый день выкидывает в мусорный ящик тех специалистов, которые не способны работать социалистическими темпами. Именно поэтому они занимаются самохвальством, в котором отводят свою душу. Ведь надо прямо сказать, что они находились под очень бдительным контролем пролетариата, что на самом деле многому они помешать не могли, так как рабочий класс относился к ним всегда с большим подозрением. Как видите, этот испуг получил довольно широкое распространение и передался даже в ряды нашей партии. Наша партия насчитывает более миллиона человек, она испытывает на себе влияние окружающего населения. Поэтому вполне естественно, что в отдельных прослойках нашей партии проявляются страхи перед взятыми темпами социалистического строительства, обнаруживается неверие в силы рабочего класса. На почве сопротивления капиталистических элементов развертывающемуся социалистическому наступлению растет правая опасность, захлестывающая отдельные прослойки нашей партии. Вот почему партия открыла самый решительный огонь по правому уклону, как главной опасности в переживаемый период. Вместе с тем партия сочла необходимым усилить борьбу против левацких настроений. Как правый, так и «левый» уклон, попросту говоря, стремятся к одному и тому же, только разными путями. Сокровенный помысел всех уклонистов: «дайте нам немножко отдохнуть». А я вас спрашиваю: разве может советский пролетариат в данный момент, при сплошном буржуазном окружении ставить так вопрос? Как ни трудно нам, но я уверен, что советский пролетариат, как класс, не может говорить: «дайте нам немножко отдохнуть».

Разумеется, товарищи, что борьба с различными уклонистами отнимает у нас очень много сил и времени. Но это совершенно неизбежные издержки социалистического строительства. Хныкать по этому поводу могут только примиренцы. Совершенно естественно, что партия уделяет очень много внимания позиции лидеров разных уклонов. Это объясняется тем, что на заблудившихся лидерах партия должна обучаться тому, как не надо мыслить. Я уверен, товарищи, что наша партия с успехом преодолеет правый уклон и левацкие настроения, как это она делала в прошлом в борьбе с другими уклонами.

Таковы наши внутренние условия социалистического строительства. Теперь я перехожу к рассмотрению наиболее характерных особенностей международных условий. Скоро будет два года, как весь капиталистический мир бьется в судорогах жесточайшего экономического кризиса, развернувшегося на фоне всеобщего послевоенного кризиса. Это факт, что даже сами капиталисты не видят в ближайшем будущем никаких признаков улучшения, и недаром американские буржуа несколько дней тому назад открыли кампанию молебнов, чтобы господь бог утихомирил стихию экономического кризиса. Я не стану обременять вас цифровыми выкладками о ходе экономического кризиса по отдельным странам. Надо полагать, вы хорошо изучили соответствующий раздел доклада товарища Сталина на XVI съезде нашей партии и внимательно следите за сообщениями в этой области нашей периодической печати. Одним словом, мировой капитализм за эти годы еще дальше зашел в тупик, ибо «нынешний экономический кризис, – говорил тов. Сталин, – является самым глубоким кризисом из всех существовавших до сих пор мировых экономических кризисов».

Далее, разве это не факт, что во всем мире сейчас назревает новая волна революционного подъема? Правда, мировая революция развивается зигзагами, неравномерно и не так быстро, как многие из нас ожидали в Октябре. Но она неизбежно победит. Порукой тому являются учащающиеся баррикадные бои на улицах европейских городов и растущая сила наших братских компартий. Товарищи, за все 13 лет послевоенный капитализм не только не разрешил ни одного из своих противоречий, но еще больше в них запутался.

Об этом свидетельствует не только мировой экономический кризис и нарастание революционной борьбы во всех странах, но и обострение опасности новой всемирной империалистической войны. Вам памятны, конечно, социал-патриотические заклинания о последней войне и бешеные нападки на большевистские предостережения о неизбежности войны, покуда существует империализм. Новое теперь заключается в том, что неизбежность мировой войны между империалистическими акулами признают сами капиталисты. Вот что пишет, например, председатель морской комиссии палаты представителей США Фред Бриттен: «Равновесие Европы теперь в гораздо большей мере шатко, чем до мировой войны, которая потрясла Европу и Америку. Европа теперь в гораздо большей степени вооружена, и опасность взрыва больше, чем в период, предшествовавший мировой войне. Может быть, Лига Наций в состоянии предотвратить вторую мировую войну, но в таком случае Версальский договор должен быть заново написан, мир должен быть заново переделен».

Итак, в порядок дня открыто поставлен вопрос о пересмотре Версальского мирного договора и новом переделе мира. Нечего и говорить, что социал-фашисты, наперекор всем фактам, будут по-прежнему убаюкивать рабочие массы фразами о том, что войны не будет. Но прошли те времена, когда возможно было безнаказанно бросать миллионы людей в горнила войны под прикрытием пацифистских фраз. Второй мировой войне, если она не будет предотвращена победоносной революцией, суждено еще в больших масштабах и еще скорее, чем первой, превратиться в гражданскую войну, которая послужит решающим толчком в борьбе пролетариата за власть во всем мире.

Таким образом, товарищи, ленинская дилемма остается и по сей день в полной силе. Человечество, несомненно, еще ближе подошло к выбору: «или погибнуть, или вручить свою судьбу самому революционному классу для быстрейшего и радикальнейшего перехода к более высокому способу производства». Вот к каким выводам приводит нас самый беглый анализ положения мирового капитализма с точки зрения развития его внутренних противоречий.

Но кроме этих противоречий внутри капиталистического порядка, существует еще одно противоречие, именно противоречие между капитализмом в целом и между Советским Союзом, как страной строящегося социализма. В течение нескольких лет капиталисты вели против нас открытую войну. Потерпев поражение, капиталисты изменили форму борьбы, но не отказались от войны как таковой. Война подготовляется ими, как самая острая форма и как самое решительное средство борьбы против нас. До сих пор эта борьба маскировалась самыми благовидными предлогами с тем, чтобы скрыть перед глазами широких народных масс ее реальный классовый смысл. Тут вы найдете и трогательные заботы о культуре, и беспокойство за судьбы православной веры, и попечение о безработных собственных стран и т.д. Все это – лживая маскировка реальных классовых замыслов международной буржуазии. А под прикрытием всех этих невинных мотивов идет лихорадочная подготовка войны против нас.

На международной арене мы имеем, таким образом, продолжение фронта классовой борьбы и дальнейшее ее обострение, как результат наших успехов в области социалистического строительства. В настоящее время наиболее наглядным выражением этой тенденции является кампания против так называемого «советского демпинга». Больше всего о «советском демпинге» кричат французские капиталисты. Это объясняется тем, что капиталистическая Франция давно уже подвизается в роли организатора антисоветской войны. На данном этапе задача французских капиталистов заключается в том, чтобы создать против Советского Союза экономическую блокаду и таким образом сорвать у нас социалистическое строительство, опрокинуть пятилетку. Момент избран более или менее подходящий. Кругом бушует стихия экономического кризиса. Именно на фоне этого кризиса заправилы капиталистической Франции и ухватились за «советский демпинг» в качестве предлога. Они решили таким образом убить сразу двух зайцев: свалить перед массами ответственность за экономический кризис на «советский бросовый экспорт» и оправдать организацию экономической блокады против Советского Союза. Но этот номер не пройдет: уж слишком белыми нитками шит этот план, чтобы его сущность не могли распознать массы. Итак, говорят, что Советский Союз завалил весь мир своими товарами по цене ниже себестоимости. При этом больше всего оказывается затопленной советскими товарами Франция. Так по крайней мере можно заключить, судя по силе антисоветского вопля французских капиталистических газет. Я не стану повторять широко известные в Западной Европе и Америке опровержения насчет продажной цены советских товаров, и тем более, что эти опровержения исходили от некоторых буржуазных кругов и некоторых иностранных правительственных органов. Лучше всего разоблачить этот антисоветский предлог с другого конца. Известно, например, что в довоенное время Россия по вывозу товаров занимала далеко не первое место среди других государств. А теперь Советский Союз далеко еще не развил своего экспорта до довоенных размеров. Все это прекрасно известно всему миру. Что касается специально Франции, то на ее долю в нашем экспорте за 1929 – 1930 г. приходится всего 5 проц. или 40.426 тыс. руб. Главными экспортными статьями являются нефтепродукты, лес и пушнина. А хлеба, например, за это время было вывезено во Францию только 13.760 тонн – на миллион с лишним рублей. В довоенное время (1913 г.) Россия вывозила во Францию товаров на 100.879 тыс. руб., в том числе хлеба на 47.630 тыс. руб. Приблизительно такое соотношение мы наблюдаем и по другим странам, которые вкупе или под руководством капиталистической Франции вопят о «советском демпинге». Значит, товарищи, совершенно очевидно, что мнимый «советский демпинг» является только благовидным предлогом для организации экономической блокады против Советского Союза. Экономическая же блокада является необходимой предпосылкой для подготовки империалистической войны против Советского Союза. «Карфаген должен быть разрушен», – таков руководящий принцип политики капиталистического мира по отношению к нам. Капиталисты из кожи лезут вон, чтобы придать национальный характер войне против Советского Союза. Я думаю, товарищи, что это им не удастся. О том, что мы против войны, о том, что мы делаем все зависящее от нас, чтобы избегнуть войны, – об этом известно всякому честному человеку в капиталистических странах. Это мы доказывали бесконечное количество раз и это мы не устанем доказывать и впредь. Но если капиталисты доведут дело до войны, если они выступят против Советского Союза с оружием в руках под знаменем общенациональных интересов, то я думаю, что коммунистические партии сумеют разоблачить перед всем населением, что это не национальная, а классовая война, и постараются превратить ее в гражданскую войну. Что касается нас, то мы за эти тринадцать лет достаточно окрепли в материальном и организационном отношении, основательно укрепили боевую мощь нашей Красной армии. Поэтому, если наперекор нашим мирным стремлениям, капиталисты нападут на нас, то я уверен, что мы их разобьем. (Аплодисменты). Во всяком случае надо употребить все усилия, напрячь все силы и мускулы нашего организма, чтобы в будущем империалистам было неповадно нападать на Советский Союз. (Бурные аплодисменты).

Итак, товарищи, в октябре 1917 г. мы начали величайшее дело. На нашу долю выпала честь быть пионерами построения нового общества. Миссия, несомненно, очень сложная, трудная и ответственная. За 13 лет нам удалось сделать очень много: мы разбили многочисленных врагов на фронтах гражданской войны, мы сумели не только восстановить народное хозяйство страны, но и далеко продвинуть вперед дело возведения фундамента социалистической экономики. Впереди уже ясно вырисовываются очертания нового общественного строя. Конечно, на нашем пути встречается много затруднений и они неизбежны в дальнейшем. По словам обывателя, жить сейчас трудно. Но разве можно сравнить условия жизни наших дней с теми условиями, в которых находились рабочие и крестьяне 13 лет назад? Много трудностей мы уже оставили позади. Теперь наступило такое ускорение процесса социалистического строительства, о котором мы не могли раньше даже мечтать. Теперь ясно, что у нас имеется все необходимое и достаточное для окончательного построения социализма.

Да здравствует победа социализма во всем мире!

Да здравствует тринадцатая годовщина Октябрьской революции!

(Бурные аплодисменты, «Интернационал»).