Вена

За несколько тысячелетий до нашей эры на территории, ныне занимаемой Веной, были поселения иллирийских племен, а затем, с V-IV веков до н. э., кельтских. В I веке до н. э. земли кельтских царьков перешли под владычество римлян, которые стали укрепляться в завоеванных областях. На удачно выбранном месте между одним из рукавов Дуная и речкой Вин около середины I века возник военный лагерь, в источниках называемый Виндобона (значение и корень слова неясны – видимо, оно кельтское). Здесь в 180 году умер знаменитый римский философ, император Марк Аврелий.

Римский лагерь представлял собой в плане четырехугольник, расчерченный прямыми линиями улиц, вернее, дорог, продолжавшихся и за его пределами. Кругом шел вал, на нем – стены с башнями и воротами, под стенами там, где не текли речки, были вырыты глубокие рвы. Границы римского лагеря, точно установленные археологами, можно увидеть, внимательно разглядывая план центра,- из него выделяется почти правильный четырехугольник – линии нынешних Крамергассе, Ротгассе, Зальцгрис, Тифер-Грабен, Наглергассе, Грабен. В названиях улиц Грабен («Ров») и Тифер-Грабен («Глубокий ров») сохранилась память о римской планировке, определившей и первоначальную средневековую. Остатки римских построек раскопаны и кое-где внутри стен.

В конце IV века давние враги римлян – маркоманы и квады – разрушили Виндобону. Затем последовали нашествия гуннов и остготов. От этих времен сохранились лишь предания о смерти в Вене предводителя гуннов Аттилы (453 г.) и о пребывании здесь Карла Великого, который якобы основал в 791 году церковь св. Петра. Само название местности в старых хрониках меняется несколько раз – Виндомина, Вениа и т. д.; возможно, в очень дальней кельтской первооснове всех этих имен лежит понятие «лес».

Наконец, в XI веке устанавливается уже близкое к современному наименование – Viennis или Vienna (теперь – Wien).

В конце X века Вена входила в состав Баварской марки, подчинявшейся властителям обширного германского государства, которое называли тогда Римской империей, а несколько позже стали именовать Священной Римской империей германской нации.

В ту пору на месте бывшего римского лагеря существовали два небольших поселения-у церкви св. Рупрехта (очевидно, тогда уже основанной) и около нынешней улицы Тухлаубен, где был рынок. В течение XI века поселения несколько раз расширялись, приобретая вид города; вокруг него построили стену. За ней, все еще в пределах римского лагеря, возникли торговое предместье и новый церковный центр – на месте нынешней церкви св. Михаила.

В исторических источниках о возникающем городе упоминается очень мало и смутно; и только лишь в 1137 году впервые летопись называет Вену городом – civitas. Тогда она была уже в руках герцогского рода Бабенбергов, могущественных князей, владевших многими австрийскими землями. При них Австрия стала самостоятельным герцогством, формально подчиненным императору Священной Римской империи, а Вена – столицей герцогства.

Бабенберги вначале управляли городом и страной из своей резиденции на холме Леопольдсберг близ Вены. В 1156 году герцог Генрих II перенес резиденцию в Вену, которая при нем расширилась наконец до границ прежнего римского лагеря. От тех времен идет название одной из сохранившихся поныне площадей Вены – Ам-Хоф («У двора»), здесь помещался новый замок герцогов; место резиденции добабенберговских властителей – теперь Юденплатц – было отдано под гетто. Уже в 1172 году Вена называется в летописи civitas metropolitana («столичный город»). В правление герцога Леопольда VI Славного (1198-1230) венские купцы, получив первое в своей истории «городское право», смогли оградить торговлю и поднять доходы: развилось и укрепилось ремесло. Город стал в пять раз больше бывшего римского лагеря, разросшись до границ нынешней улицы Ринг. Иными словами, образовалось просуществовавшее до середины XIX века основное ядро Вены, в средние века укрепленное мощными стенами, валами, рвами. Установилась и сохранившаяся до нашего времени планировка сети улочек, среди которых несколько больших по тому времени площадей – Ам-Хоф, Хоэр-Маркт («Верхний рынок» – ок. 1200), Нейер-Маркт («Новый рынок» – ок. 1230). Ясно обозначился важный торговый путь, ведущий на юг,- Кернтнерштрассе – сейчас фешенебельная деловая и торговая улица.

При Леопольде VI возникла новая резиденция герцогов на месте нынешнего Хофбурга.

Взаимоотношения герцога с купеческим патрициатом и союзами ремесленников, которые добивались участия в управлении городом, составляли основу достаточно запутанной внутренней политики. В Вене было множество духовных лиц и монахов различных орденов; в XII веке был основан «Шотландский монастырь», в XIII веке итальянские монахи – ученики Франциска Ассизского – основали церковь миноритов. Быстро распространялась церковная образованность. Не менее развитой была и светская культура. В XII-XIII веках при дворе Бабенбергов собрались многие видные поэты-миннезингеры. Здесь у Рейнмара фон Хагенау учился один из лучших немецких поэтов средневековья, Вальтер фон Фогельвейде, слагавший в Вене свои песни. Горожане часто становились зрителями искусно оформленных, хитроумно задуманных празднеств.

В теперешней Вене почти невозможно угадать ее облик тех далеких времен. Память о них сохранилась в названиях площадей (Ам-Хоф и другие, упоминавшиеся выше) и улиц – Тухлаубен («Поселок суконщиков»), Шустерштейг («Улица сапожников»), Гольдшмидгассе («Переулок золотых дел мастеров») и пр. Кроме остатков жилого дома романской эпохи в одном из дворов «Внутреннего города» от тех времен дошли лишь части церковных зданий. Уцелевшие памятники относятся, как правило, к XIV-XV векам, когда Бабенбергов уже давно сменили новые правители Австрии – Габсбурги.

После смерти последнего Бабенберга страной недолго управлял чешский король Оттокар II. Но уже в 1278 году к власти пришел победивший Оттокара Рудольф Габсбург, которого в то время немецкие князья избрали императором. С тех пор Австрией правила династия Габсбургов, которая пала лишь в 1918 году. Австрийские Габсбурги стремились присоединить к своим владениям соседние земли, укрепить положение Габсбургского дома в Европе. Особенно важно им было втянуть в орбиту своего влияния Чехию, которая была в средние века могущественным королевством и одной из самых культурных европейских стран; ее соседство благотворно сказалось на развитии культуры самой Австрии. С 1438 до 1806 года представителей Габсбургского дома неизменно избирали императорами Священной Римской империи. Возвышалась и Вена как императорская резиденция, как центр растущего многонационального австрийского государства.

Средневековая Вена

Памятники романского периода

К древнейшим зданиям Вены принадлежит церковь св. Рупрехта на Рупрехтсплатц, к которой ведет лестница от набережной Дунайского канала. Церковь стоит на краю прежнего римского, а затем средневекового города; основана она была, видимо, в незапамятные времена, но упоминается впервые в 1161 году. Дунайский канал тогда подходил к ней ближе, неподалеку был причал для судов торговцев солью, перевозивших ее с горных озер близ Зальцбурга.

Сильно искаженная перестройками, церковь св. Рупрехта восходит к XI веку. В ту пору, видимо, и был сложен из серого камня низ лучше всего сохранившейся четырехугольной башни тяжелых, но очень благородных пропорций. Ее верхние этажи возведены не ранее, чем в середине XII века, когда в Австрии господствовал романский стиль с характерными для него сплошными плоскостями стен, кубическими формами, полукружиями сводов. В башне церкви св. Рупрехта несколько типично романских окон: двойная арка с полукруглым завершением, разделенная сильно отступающей в глубину круглой колонкой с мощной резной капителью. Такое окно дает представление о толще стены и одновременно облегчает ее, широко, приветливо раскрывая воздуху и свету доступ в глубину здания. Завершение башни относится, видимо, к XV веку. Простая, почти бедная архитектура храма, асимметрично прорезанные то квадратные, то прямоугольные, то стрельчатые окна, зелень, сплошь увивающая башню,- все это лишает памятник торжественности, недоступности; вблизи церкви св. Рупрехта глубоко ощущаешь связь с прошлым.

От романской эпохи в Вене уцелело лишь немногое. Особенно явно проступают черты первоначальной постройки в интерьере церкви св. Михаила; раньше она принадлежала монастырю, приход которого включал находящуюся рядом резиденцию правителей Австрии. Церковь стоит на бойком перекрестке, на небольшой площади (Микаэлерплатц) у ворот Хофбурга. Ее фасад, перестроенный в конце XVIII века, в эпоху классицизма (портал более старый, барочный, 1725 г.) совершенно не соответствует готическим (XIV в.) алтарной части и башне; когда их видишь с другой стороны, то в просвете между домами они кажутся принадлежащими другому зданию. Немало поздних наслоений можно различить и внутри церкви: алтарная часть вся в изгибах и завитушках барокко. Но основой интерьера осталась позднероманская базилика (середина XIII в.) с сильно выраженным поперечным нефом. Аркада уже готической, стрельчатой формы, опирающаяся на пять пар мощных сложно профилированных столбов, поддерживает стены высокого среднего нефа и отделяет его от боковых. Несмотря на готические перестройки, сохраняется простота романских пропорций и ощущение плотной, но не давящей массы стен. О романском стиле напоминают и некоторые детали декора, например причудливо изогнутый, подобно книжной буквице, дракон на капители столба над кафедрой.

Во времена расцвета бабенберговского владычества в Вене строилось множество церквей; на венских зодчих влияли главным образом приемы и формы позднероманской и раннеготической архитектуры немецких земель. Кроме церкви св. Михаила были воздвигнуты храмы на месте нынешних церкви миноритов, церкви Марии ам-Гештаде, церкви «Шотландского монастыря» и других; однако от первоначальных построек там ничего уже не осталось.

Самый значительный памятник романской архитектуры в Вене – старая часть собора св. Стефана.

Собор св. Стефана

Собор св. Стефана строился, перестраивался и подновлялся в течение многих столетий, вплоть до наших дней. Совсем недавно с башни собора были сняты последние строительные леса: его долго и тщательно восстанавливали после пожара 1945 года. В апреле 1945 года, когда гитлеровские войска с тупым упорством пытались удержаться в Вене, не щадя ни жителей города, ни его исторические памятники, собор загорелся и пылал трое суток. Постепенно обрушивались верхние части здания, упал знаменитый огромный колокол, сгорели деревянные готические скамьи, разбилась скульптура. Вошедшие в город части Советской Армии помогали венцам тушить пожар. Многое погибло безвозвратно. Но уже через семь лет в соборе смогли отслужить торжественную мессу в честь его восстановления. Сложные реставрационные работы после открытия собора длились еще свыше десяти лет. Реставрация проведена тонко и тщательно, и лишь более светлый тон камня позволяет отличить новую кладку на разрушенных местах. Общего впечатления это не разбивает, и «каменную книгу» самого величественного здания Вены мы читаем с чувством глубокого уважения к ее древности.

Храм св. Стефана был заложен в первые десятилетия XII века и освящен в 1147 году. Пассауские епископы, основавшие храм, вскоре добились для него положения главной церкви города. Первоначальная трехнефная романская базилика с сильно выступавшим поперечным нефом (трансептом), отделявшим от основной части здания более узкую алтарную часть (так называемый хор), легла в основу начатой при последних Бабенбергах второй постройки позднероманской с раннеготическими элементами. После пожара 1258 года здание во многом пришлось возводить заново. Часть позднероманского сооружения (западный фасад с порталом – «Исполинскими вратами», западные башни, внутри – хоры на западной стороне и пр.) дошла до наших дней: австрийские зодчие сохраняли не совсем обычное для прошедших времен уважение к работе предшественников.

В 1304-1340 годах возвели новый, готический хор в ширин/ всего ромбнского трансепта. Этот хор – характерного для Австрии зального типа: три его нефа одинаковой высоты. Когда он был построен, приступили к расширению основной части здания. Здесь средний неф был поднят выше боковых и все три объединены под одной крышей, образовав так называемую псевдобазилику зального типа. Чтобы соответственно раздвинуть западный фасад, к нему с боков пристроили капеллы, а сам фасад повысили. Наконец, по обеим сторонам трансепта были заложены две большие башни – Южная (в 1359 г.) и Северная (в середине XV в.).

Известны имена многих мастеров, работавших над постройкой церкви. Заметный след оставило творчество Микаэля Кнаба (конец XIV в.), первого выдающегося архитектора австрийских герцогов, а также Петера фон Прахатица и его сына Ганса (первая треть XV в.). Кнабу принадлежит, видимо, главная роль в замысле Южной башни; над постройкой ее долго трудились отец и сын Прахатицы; окончил ее Ганс в 1433 году. Оба они продолжали и начатую Кнабом перестройку западного фасада; мастера эти были связаны с пражскими традициями. В формах венского храма можно угадать некоторые элементы архитектуры пражского собора св. Вита. Вслед за Гансом фон Прахатицем главным архитектором церкви св. Стефана около 1440 года стал Ганс Пукспаум, создатель Северной башни. Пукспаум был замечательным рисовальщиком, около пятидесяти исполненных им архитектурных рисунков хранится среди нескольких сотен листов, оставленных строительной мастерской храма св.Стефана – одним из значительнейших центров архитектурной мысли средневековья (мастерская обладала правами самостоятельного цеха, во главе которого стоял главный строитель собора).

Пукспауму принадлежат пристройка перед южным порталом храма – «Певческими вратами», ряд деталей интерьера и, главное, при нем был перекрыт продольный неф. Северная башня, которую строили уже после его смерти, осталась незаконченной. О ней рассказывают легенды. По одной из них, Пукспаум для скорейшего окончания башни связался с дьяволом, но не смог выполнить поставленное им условие, и башня обрушилась.

В середине XVI века Ганс Сафой соорудил на верхней площадке недостроенной башни восьмиугольный барабан с куполом.

Окончание готической постройки и последние готические детали интерьера работы знаменитого скульптора и архитектора Антона Пильграма относятся к началу XVI века. В это время церковь была уже собором (самостоятельное епископство было учреждено в Вене в 1469 году; в 1723 году оно стало архиепископством).

В XIX веке собор реставрировали. До середины века из всех вимпергов основного здания был по-настоящему закончен лишь один – западный на южной стороне; его в свое время исполнил Ганс Пукспаум. Только в 1850-е годы по этому образцу и по рисункам Пукспаума сделали все остальные. Предлагали достроить и Северную башню, но венцы, привыкшие к однобашенному силуэту св. Стефана, запротестовали. Проект был отклонен. Таким образом, если не считать вимпергов, здание дошло до нас в том виде, в каком оно было завершено в первой половине – середине XVI века.

Хотя и романский и готический стили пришли в австрийскую архитектуру с некоторым запозданием, венские зодчие применяли их, не подражая, а творя заново. Собор св. Стефана – отнюдь не нагромождение выстроенных в разные периоды частей. Его рост был подобен росту живого организма, и целое поражает художественным совершенством.

К собору сейчас подходишь по самым оживленным и пестрым улицам Вены (примерно такое же чисто светское, торговое и деловое окружение было у церкви и в средние века, но тогда непосредственно к ней примыкало кладбище). Среди уличной толчеи и модных витрин вдруг возникают огромные серые квадры, сильно потемневшие от времени; поднимая голову, видишь, что они уходят в необъятную высоту; где-то наверху различаешь скульптурные детали, орнамент; даже в готической части он, такой кружевной в отдалении, кажется вблизи мощнопластичным. Собор невозможно охватить взглядом в целом с прилегающих улиц и маленькой площади перед ним. Человек, обходящий его со всех сторон, открывает все новые точки зрения, испытывая особое ощущение близости грандиозного здания, древность которого действует почти физически. Рядом с колоссальным, по-своему живым телом собора человек мал, однако камни не подавляют его. Он способен почувствовать невероятную силу, сложившую эти глыбы в стройные формы и поднявшую их ввысь. И осознание этой силы возвышает.

Тяжелая мощь каменной кладки всего ощутимей в гладких, почти не изрезанных плоскостях стен западного фасада. Конечно, первоначальный романский фасад был ниже, монолитнее и проще. Он состоял из трех частей (соответственно трем нефам), не было огромного центрального окна и двух боковых роз, башни высились над крышей. Арка портала была круглой. Несмотря на изменения, и сейчас видно, что в основу композиции положен квадрат. Чуть выступающая вперед наружная стена портала квадратных очертаний, боковые стороны фасада – как бы по два поставленных друг на друга квадрата.

На стене портала вверху – ряд масок и фигур – видимо, консоли не сохранившегося арочного пояска. Ниже, асимметрично в нескольких местах врезанные в стену квадратные и прямоугольные ниши со скульптурами; особенно знаменита группа Самсона, борющегося со львом (в правой от зрителя части стены). Выветрившиеся, стертые временем, каменные статуи не потеряли какой-то первобытной выразительности. Ниши, статуи, маленькие окошки – все это лишь подчеркивает сплошную поверхность пористой, чуть неровной кладки наружной стены портала. Иное впечатление производит само преддверие собора. Тут преобладает пластика и орнамент. Колонки и тяги, покрытые бесконечно разнообразной резьбой, в былые времена раскрашенной, окружают зрителя сказочным миром средневековой фантазии. На капителях – растительные завитки, среди которых то мелькнет птица, то покажется человеческое лицо. Над ними тянется фриз – тут и борьба фантастических животных друг с другом и с людьми, и причудливые фигурки каких-то гномов, и странные создания с двумя телами животных и с одной шзей, на которой вырастает человеческая голова. Эти характерно романские образы живут своей, для нас таинственной жизнью, сложный язык религиозных символов, который мог быть понятен средневековому зрителю, теперь нем. Над фризом возвышаются полуфигуры апостолов, обращенные к центральному изображению; в тимпане- Христос в мандорле, поддерживаемый ангелами. Мастер стремится передать основные объемы, строение фигур апостолов и даже выражение их лиц. В романской пластике собора исследователи усматривают связь с некоторыми немецкими памятниками в частности, с Бамбергским собором.

Сильные прямые очертания башен западного фасада сейчас несколько скрадываются и венчающими их готическими шатрами и вознесшейся над собором высокой кровлей. Сами башни, поднимающиеся четырьмя восьмиугольными ярусами, которые разделены арочными поясками, напоминают нижнюю часть башни церкви св. Михаила – недаром высказывается мнение о их раннеготическом характере. Но в них то же соотношение пропорций, та же строгость членений, что и во всем фасаде. Связь отдельных больших форм, которые зодчий как будто составляет друг с другом, укрепляя и вознося массив всего здания,- вот основное ощущение от романской архитектуры собора; обостряется оно явной асимметрией частей, точно действительно они были взяты сами по себе, приставлены друг к другу и накрепко срослись.

Эту идею срастания, слияния подхватывает вся готическая архитектура собора. Для общего впечатления чрезвычайно важно то, что конструкция здания необычно компактна. Нет характерных для готики поддержек. Строители постепенно перенесли распор сводов на контрофорсы в виде мощных пилонов, остающихся в теле стены. Единство стены не нарушается.

Западные капеллы тонко варьируют композицию боковых частей романского фасада. В то же время капеллы составляют неотъемлемую часть новой постройки: их венчает галерея с балюстрадой, обегающая все готическое здание, включая башни и хор; с юга и севера во втором ярусе капелл мы видим двойные стрельчатые окна – архитектурный мотив, определяющий облик продольных стен собора.

Стены эти делятся контрофорсами на четыре огромных отрезка (четвертый сливается с башней); в каждом из них по два высоких окна, а над ними – большие вимперги и свои острые двускатные крыши. Внизу во всей силе выступает каменная кладка мощных опор, наверху становится все больше украшений: контрсфорсы расчленяются нишами, арками, венчаются остроконечными башенками, на балюстраде вырастают фиалы; заполненные резьбой вимперги, в каждый из которых вписано по три фронтона, заканчиваются крестоцветами. Чем выше, тем богаче игра линий орнамента и светотени, переходящая у начала крутой крыши в игру теплых оттенков зигзагообразным узором выложенной черепицы красного, зеленого, белого, темнокоричневого цвета. Так рождается основной эмоциональный элемент восприятия готической архитектуры – чувство протяженности, роста в высоту, слияния с каменной пластикой.

Это чувство захватывает особенно, когда стоишь у подножия башни. При своей высоте (137 м) она не кажется громоздкой или неестественно большой среди обычной городской застройки. Она влита своей нижней частью в здание собора и органически вырастает из него, легко уходя в вышину. Как и построение боковой стены, конструкция башни достаточно ясна: в основе ее лежит квадрат, нижняя часть укреплена мощными, сильно выдающимися опорными столбами. На высоте двух третей башни начинается восьмиугольная в плане часть, поднимающаяся до восьмиугольного же трехъярусного шпиля, увенчанного крестоцветом. Башня растет ярусами, и они постепенно, начиная от самой земли, сужаются кверху. С неистощимой изобретательностью и логикой, которую нетрудно проследить, чередуются, удваиваются, образуют сложную симметрию арки, вимперги, ниши, фиалы. На подготовительных рисунках – это изящнейший ритмический узор; одетый каменной плотью, он кажется живым, скульптурным. Как и во всех лучших произведениях готики, на башне собора св. Стефана статуи столь же архитектурны, сколь пластичны строительные детали. Лепясь, нарастая, вбирая в себя свет, затаивая темноту в глубине ниш, возносится башня св. Стефана, рождая даже у смотрящего с земли человека ощущение взлета и головокружительной высоты.

Северная башня, хотя она завершается теперь поздней непропорционально маленькой надстройкой, так же органически связана с собором. Создатель ее, Ганс Пукспаум, повторял формы Южной башни, меняя детали и чуть больше вытягивая пропорции; поэтому, быть может, Северная башня поднимается с еще большей стремительностью. Как в каменном лесу, из стволов вырастают ветки, из веток веточки, и бесконечно разнообразный узор вьется, дробится, переплетается, уходя вверх. Позднеготическая Северная башня изящнее, графичнее Южной, еще изобретательнее здесь орнаментальная фантазия художника.

«Исполинские врата» в прежние времена обычно были закрыты, они отворялись лишь в торжественных случаях, когда короли и императоры посещали собор. Прихожане попадали в собор через боковые входы. В северной стене расположены «Епископские врата» с порталом второй половины XIV века. Перед порталом – небольшая пристройка начала XVI века в виде выступающей из стены сводчатой пятиугольной капеллы.

Ко второй половине XIV века относится и портал южного входа – «Певческие врата». В тимпане арки – сцены из жития св. Павла, по бокам от входа на консолях под балдахинами – статуи: герцог Рудольф IV с моделью собора в руке, а по другую сторону – его жена Катарина; их оруженосцы рядом с ними. Это – известные образцы австрийской готической портретной пластики, очень выразительной. Их автор был, возможно, знаком с портретной галереей пражского собора св. Вита. Пристройку перед входом (середина XV в.) приписывают Пукспауму; о его творчестве напоминает сложность перекрытий, изящество отделки.

Обход собора дает богатейшую смену точек зрения. Мы воспринимаем здание во всей его грандиозности, но в то же время любуемся и деталями, рассматривая отдельные части, видим разные эпохи. О былом свидетельствуют и вставленные в стену погребальные плиты. Внутри собора тоже много надгробных памятников. Здесь покоятся императоры и ученые, богатые купцы и епископы; трудно перечислить все знаменитые имена, начиная от герцога Рудольфа IV или принца Евгения Савойского и кончая славными зодчими Фишером и Хильдебрандтом.

Входя в собор через западный вход, попадаешь в огромное помещение, которое кажется просторным, несмотря на разностильную скульптуру, на барочно оформленные алтари, ряды скамей и пр. Размеры интерьера достаточно внушительны: его длина – 108 м, ширина – 35 м и высота – 28 м. Пять пар сложно профилированных столбов главного нефа уводят взгляд в глубину, где движение подхватывают столбы, поддерживающие своды хора. Потолок над головой с его сложнейшим сплетением нервюр теряется в легкой дымке. Центральный неф перекрыт сплошной крышей, свет в него падает с боков, а также со стороны алтаря и от входа. В темные дни и в сумерках тени в соборе сгущаются, мерцают лишь отдельные огоньки. При ярком солнце здесь особенный свет, рассеянный и теплый. Мощные столбы в этом свете кажутся легче еще и потому, что толща их скрыта под тягами, колонками, консолями, на которых стоят статуи, и балдахинами наверху, под изгибами орнамента. Основное ощущение интерьера дает ритм повторяемости вертикальных форм, все время дробящихся и вновь собирающихся воедино. Этот ритм, дымчатый свет, вся атмосфера собора погружает зрителя в состояние повышенной восприимчивости: собственное тело кажется частицей архитектуры храма, устремление вверх полностью подчиняет и захватывает, звуки органа и хора, кажется, гремят сверху, с небес, и отражаются во всех переходах и закоулках здания. Находя могучие средства покорить человека, растворить его в одном порыве, средневековые зодчие не подавляли, не унижали его. Напротив, в просторе и величии архитектуры он мог обрести сознание своей причастности к миру духовных ценностей, принадлежности к чему-то высшему. При этом, конечно, огромную роль играло и чувство общности с другими людьми, со всем, по русскому выражению, «миром». Собор, его статуи и украшения, также и поучали верующего, рассказывая ему эпизоды священной истории, и вместе с тем воспитывали и поддерживали в нем чувство красоты, которым проникнуты и неторопливые движения статуй и завиток орнамента самой маленькой консоли.

Скульптура входит в архитектурный замысел храма св. Стефана, но она интересна и сама по себе. Здесь немало подлинных средневековых статуй. К наиболее ранним – первой четверти XIV века – принадлежат статуи северного хора, сохраняющие до какой-то степени романскую традицию. Среди них – Мадонна, сидящая в спокойной, естественной позе. Прекрасно передан объем чуть тяжелого по пропорциям тела, мягко падают складки одежды. Другая большая статуя стоящей Мадонны (1320-1330) помещена теперь у одного из столбов центрального нефа, близ кафедры; женственная, манерно изогнутая, она близка к образцам немецкой пластики.

К XV веку относится знаменитый Винер-Нейштадский алтарь, во внутренней части которого – выразительные раскрашенные деревянные рельефы, обрамленные кружевом готического орнамента, а на наружных створках – живопись. Великолепен надгробный памятник императора Фридриха III, сделанный в 1467- 1513 годах. Изукрашенный саркофаг с фигурой императора на верхней плите окружен монументальной аркадой; в формах полуциркульных арок уже чувствуется Ренессанс.

Пята органа, решенная в виде огромной консоли, была выполнена Антоном Пильграмом в 1513 году. Ее поддерживает пучок причудливо переплетенных нервюр, которые собираются внизу и своим основанием покоятся на плечах скульптурной фигуры выглядывающего из окошка человека. В руках у него циркуль и угольник. Это – сам мастер. Слегка пригибаясь под тяжестью груза, он смотрит чуть напряженно, лицо его кажется измученным. Оно полно горечи, но вместе с тем сознания важности своей миссии. По пластической силе и тонкости разработки лица Пильграм, хранящий традиции готики, напоминает уже о мастерах эпохи Возрождения. Пильграму приписывают также кафедру (ок. 1515). Архитектурно это сооружение состоит из причудливейших конструкций и орнаментов. Поздняя готика выступает здесь во всем своем безудержном стремлении к декоративности. Но самое интересное в этой кафедре – четыре полуфигуры отцов церкви в нишах наверху. Четыре мужских лица – немолодые, умные, выразительные; каждый из них задумался по-своему, и всех объединяет оттенок легкой меланхолии. Пильграм создает нечто среднее между рельефом и круглой скульптурой, не мысля еще пластический объем отдельно, вне плоскости. Манера обработки камня у него мягкая и, несмотря на деталировку, довольно обобщенная, это позволяет сразу зрительно выделить фигуры из дробных линий орнамента. В нижней части кафедры Пильграм вновь помещает автопортрет.

Трудно даже бегло перечислить все художественные богатства собора: тут и отчасти сохранившиеся средневековые витражи, и надгробные плиты эпохи Ренессанса, и произведения живописцев и скульпторов XVII-XVIII веков. Они помогают зримо ощутить историю собора, делают для нас еще более живым самое величественное здание Вены.

Готические церкви и облик средневекового города

Главную святыню Вены, собор св. Стефана, художники стали изображать еще в средние века. Башня собора виднеется в центре пейзажа, расстилающегося за путниками в картине «Бегство в Египет» австрийского мастера XV века, которая хранится в «Шотландском монастыре». Здесь мы видим одно из самых ранних и полных живописных изображений Вены. Кроме собора запечатлены и другие церкви: так, слева угадываются очертания церкви ордена миноритов, которая дошла до наших дней, хотя и в искаженном виде.

По конструкции она несколько напоминает собор св. Стефана: высокий средний неф и боковые – под одной крышей, опоры не выступают за пределы здания. Но облик церкви иной. Стены ее украшены скупо, а высокая, глухая, прорезанная в предпоследнем ярусе аркадами больших окон башня с ее почти плоским перекрытием, заменившим поврежденный в XVII-XVIII веках шпиль, неожиданно напоминает о крепостной архитектуре. На западном фасаде сохранились изящные порталы XIV века, обильно украшенные скульптурой; видимо, они исполнены мастером Жаком из Парижа. Особенно хороша статуя Марии с младенцем (на центральном столбе среднего портала). Традиции французской готики чувствуются в этой стройной, естественно поставленной фигуре, в ее грации и ясном благородстве.

Церковь миноритов находится недалеко от Хофбурга – резиденции правителей; еще ближе к Хофбургу упоминавшаяся уже церковь св. Михаила, а к одному из его зданий непосредственно примыкает церковь ордена августинцев, в прошлом придворная. Построенная в XIV веке и впоследствии сильно переделанная, она была реготизирована в конце XVIII столетия. Видимо, поэтому ее чистые готические формы кажутся несколько мертвенными, конструкция обнажена, ощущение устремленности ввысь навязчиво подчеркнуто. Здесь вспоминаются многие события венской истории: в 1683 году Ян Собесский праздновал в церкви победу над турками, в ней происходили церемонии бракосочетания Марии-Терезии с Францем Лотарингским, заочного венчания Марии-Луизы с Наполеоном; пройдя через капеллу св. Георгия (тоже готическую, XIV в.), попадаешь в усыпальницу, где в серебряных урнах хранятся се РДЦа умерших Габсбургов, в том числе сердце герцога Рейхштадтского, сына Наполеона.

На картине «Бегство в Египет» знатоки старой Вены узнают справа от собора св. Стефана готический силуэт церкви ордена доминиканцев, дошедшей до нас в барочном облике. В те же времена был перестроен один из старейших венских храмов на площади Ам-Хоф. Лишь обойдя его по боковым улочкам, неожиданно видишь между бюргерскими домами XVIII-XIX веков ребристую, сложенную из огромных серых камней стену его готического хора. В начале XIX века в эпоху классицизма был перестроен фасад небольшой капеллы мальтийского ордена на Кернтнерштрассе, внутри, несмотря на частичные изменения, сохранившей готические черты (в основе XIV в.).

В разные времена поновляли и одну из самых красивых церквей Вены- храм Марии ам-Гештаде («Марии на берегу»), который стоит к северо-западу от собора св. Стефана, на границе бывшего римского лагеря (в фундаменте сохранились следы древней кладки). Раньше русло Дунайского канала подходило ближе к церкви, и ее прихожанами считались рыбаки и корабельщики. До нас не дошла ни раннесредневековая, ни романская (XIII в.) постройка. Нынешнее здание строилось в XIV веке – сначала хор и низ башни, затем, к концу столетия,- продольный неф (по плану одного из строителей собора св. Стефана Микаэля Кнаба). Башня завершена уже в XVI веке. В 1817-1824 годах бывший некоторое время в запустении храм восстановили в неоготическом духе и еще раз основательно реставрировали в конце XIX – начале XX века.

План церкви оригинален: ось хора не совпадает с осью продольного нефа. Здание как бы следует кривизне переулка, на повороте которого перед прохожим вдруг возникает тепло-серый выветренный камень церковной стены, а в небо врезается кружевной шатер башни. Подходя ближе, видишь своеобразный портал хора – довольно широкую двойную стрельчатую арку, над которой сохранился рельеф XIV века.

Старая часть башни (на четырехугольном основании восьмиугольные, слегка сужающиеся кверху ярусы) массивна, с малым количеством узких окошек; шире и больше окна на верхних поясах, самый последний почти сплошь прорезан арками, над ним поднимается легкий шпиль. Балюстрада с тонкими фиалами в его основании, узорчатые грани, закругляющиеся наподобие куполка, увенчанного крестоцветом, создают ажурный силуэт, еще более причудливый, «колючий» от облепивших ребра крабов.

Фасад церкви выходит на небольшую площадь, от которой вниз спускается лестница; он узкий, будто стиснутый окружающими домами. Большое окно и остроугольный фронтон круто взмывают в высоту, это движение уравновешивается тяжестью стены, узором закругленных арочек на фронтоне, наконец, округлыми линиями купола башни. Западный портал и повторяющий его форму южный интересны своими шлемообразными балдахинами.

Внутри церкви сильное впечатление производит контраст узкого темноватого продольного нефа и более широкого и светлого хора. Статуй много, но старых лишь несколько; среди них известные фигуры Марии и архангела (ок. 1380). Широкие складки подчеркивают чуть манерные изгибы тел, круглые лица мягко моделированы; невольно вспоминается пластика собора св. Стефана.

В храме Марии окрашен, кажется, сам воздух: свет проходит через цветные стекла витражей (среди них сохранились старые, XIV-XV вв., которые собраны в нескольких окнах хора). Золотистая дымка делает обжитым, уютным несколько загроможденный интерьер.

К небольшому числу сохранившихся памятников церковной готики в Вене следует добавить находившийся далеко за пределами тогдашней Вены памятник-часовню в виде стоящей на крестообразном постаменте колонны, увенчанной шпилем, вокруг которой скульптурные фигуры святых под сквозными арочками. Для путников она была дорожной вехой: отсюда, с юго-запада, с холмов Виннерберг, открывался вид на город (теперь здесь район современной стандартной жилой застройки).

Традиционное название приписываемой Гансу Пукспауму колонны – «Прядильщица у креста» – производят от легенды о верной жене крестоносца, которая целый год пряла, поджидая мужа, у придорожного креста на этом месте.

Готика продержалась в Вене до первой трети XVI века; с ее расцветом в XIV-XV столетиях совпали времена развития и укрепления города как самостоятельной хозяйственной и политической единицы. При Рудольфе IV, неизменно заботившемся о возвышении столицы своего государства, был основан венский университет (1365). В 1396 году увенчалась успехом борьба ремесленников за участие в самоуправлении. В феодальных междоусобных войнах, которые особенно упорно велись в середине – второй половине XV века, поддержка города нередко играла решающую роль.

Облик Вены в те времена был вполне средневековым; такой же была и ее культура, хотя в нее постепенно начали проникать отголоски нового, гуманистического мировоззрения. Одним из первых принес его в Вену известный итальянский гуманист, будущий папа Пий II, Энеа Сильвио Пикколомини, приглашенный ко двору Фридриха III. Он оставил довольно подробное описание города, в котором увидел, как и многие другие путешественники, немало примечательного. «Стена города,- пишет он,- длиною в две тысячи шагов; но у него обширные предместья, которые также окружены мощным рвом и валом. Городской ров широк, вал очень высок, стены толсты и внушительны, с множеством башен и бастионов, нужных для защиты. Дома горожан высоки и просторны, богато украшены, хорошо и крепко построены. В них… громадные комнаты… которые отапливают, так как зима очень сурова. Повсюду в окнах стекла, двери и решетки по большей части железные, в комнатах поют птицы и можно увидеть множество дорогой утвари… Дома высоко поднимают свои фронтоны, украшены со вкусом и роскошью, большая часть расписана внутри и снаружи, все каменные, но крыты, к сожалению, главным образом дранкой, реже черепицей. Когда приходишь к бюргеру, кажется, что пришел к князю… Погреба так глубоки и широки, что верно говорит пословица: одна Вена на земле, другая – под землей. Улицы и переулки вымощены твердым камнем, которому не вредят колеса повозок. Царю небес и земли и его святым построены прекраснейшие церкви из обтесанного камня, большие и светлые, с великолепными рядами колонн, многими и драгоценными реликвиями, с золотом, серебром и драгоценными камнями, богатыми сокровищами и утварью» *.

Еще несколько документов того же XV века свидетельствуют о богатом укладе жизни венских бюргеров, об их гостеприимстве и любви к развлечениям. Историограф венгерского короля Матвея Корвина примерно в 1480 году описывает сохранившийся до сих пор обычай почти в каждом доме винодела продавать молодое вино, которое тут же распивают: «Каждый может принимать в своем доме гостей без бесчестья». Восхищен этот летописец окрестностями Вены: «Вся округа Вены – огромный, великолепный сад, увенчанный красивыми виноградниками и фруктовыми садами». Наконец, стоит привести еще слова венецианского посла, посетившего город несколько позже, в 1524 году: «Этот город Вена очень красив и велик, укреплен кругом старинными стенами и имеет большой замок, не столь крепкий, как в Винер-Нейштадт, но со внешними и внутренними рвами, с прекрасными помещениями, с чудесной крытой свинцом лоджией и с покрытой проволочной сетью беседкой, где содержатся всяческие птицы. В городе есть большая и красивая церковь с капеллой, посредине которой стоит гробница… вся из алебастра и порфира с чудесными лепными фигурами людей и зверей… в этой гробнице покоится император Фридрих, отец Максимилиана. У этой церкви есть также прекрасная высокая, с острым шпилем башня, на которую можно подняться по винтовой лестнице из 317 ступеней… Есть там и еще много красивых церквей, и говорят, что их так много, как дней в году, если считать вместе открытые для всех и капеллы в домах знати… В этом городе улицы очень хороши, украшены богатыми домами и дворцами, и повсюду на них разного рода лавки с товарами».

Со скидкой на некоторую односторонность наблюдений, такие отзывы помогают мысленно восстановить облик старой Вены. Кроме нескольких упоминавшихся церквей, от прочих зданий XII-XVI веков до нашего времени почти ничего не дошло после всех поновлений и перестроек. В середине XIX века были срыты валы, и теперь следы прежних укреплений можно видеть в очень немногих местах (из них самое известное – Мёлькербастей). От стен и бастионов осталась одна башня, позднее приспособленная под жилье, в районе Грихенгассе; ее делает заметной крыша с очень крутыми скатами.

Из общественных зданий средневековья отчасти – и то только внутри – сохранилась Старая ратуша на Випплингерштрассе; несколько помещений ее – позднеготические, выстроенные после 1422 года (здание на этом месте существовало еще с XIV в.). Нынешний фасад ратуши – барочный, конца XVII века. Частично здание расположено на территории, принадлежавшей некогда еврейскому гетто, которое доходило до площади Ам-Хоф и до Тифен-Грабен. Оно было своеобразным «городом в городе» – со своей школой, больницей, домом призрения.

Его улочки приводят нас в самую сердцевину старой Вены, на место бывшего римского лагеря; в средние века здесь возникла эта живописнейшая путаница переходов и переулков, узких и темноватых (они густо заселены и до сих пор, хотя, увы, как и прежде, для жилья очень мало удобны). Тут же несколько более широких улиц и площадей (которые, видимо, в основном и могли вызвать восторги чужеземцев). Названия улиц напоминают о ремесленных и торговых цехах; две самые большие площади в этой части города имели политическое и торговое значение. Хоэр-Маркт упоминается с 1203 года; это старейшая из венских площадей, почти не изменившая своей конфигурации. На этом месте был центр римского лагеря, стоял преторий – дом военачальника. В средние века на площади отправляли правосудие, здесь было здание суда, позорный столб; экзекуции производились тут же. На Хоэр-Маркт выходили и дома различных цехов. В верхней части площади, где был рынок, в недавнее время производили раскопки и нашли остатки римских зданий; теперь там маленький подземный музей. Внешне Хоэр-Маркт имеет облик отнюдь не средневековый: фасады времен барокко, XIX века и нашего времени, посередине – «Фонтан Иосифа» – беседка на четырех колоннах с причудливым завершением и со скульптурной группой внутри, изображающей обручение Иосифа и Марии (1732, работа Йозефа Эммануэля Фишера и скульпторов Коррадини и Маттиелли). Барочный облик имеет и другая старая площадь – Ам-Хоф, центр придворной жизни, а впоследствии – торговли. Церковь, как было уже упомянуто, сильно перестроена, от замка ничего не осталось. Старый бюргерский дом, на месте которого когда-то было одно из зданий гетто, выходившего почти к герцогскому дворцу, перестроен в XVIII веке, но еще с бабенберговских времен сохранил подвалы, где в 1906 году был оборудован стилизованный кабачок (как бы часть той Вены «под землей», о которой говорили в XV в.).

Важнейшей деловой улицей в средние века был Грабен; такой он остался и до сих пор, но внешний облик его изменился. На углу Грабена, по дороге к собору св. Стефана, находится крошечная площадь Шток-им-Эйзен (буквально – «Палка в железе»); в нише стены одного из новых домов, выходящих на площадь, укреплен остаток ствола дерева, в который забито множество разного размера гвоздей. Вплоть до начала XIX века держался обычай, согласно которому каждый попавший в Вену подмастерье слесаря или кузнеца должен был вбить гвоздь в это дерево. Несколько легенд рассказывают о «шток-им-эйзен»: по одной из них, ключ от замка, запиравшего решетку вокруг дерева, сделал подмастерье слесаря Йозеф, получивший в награду за это руку своей любимой, дочери мастера; есть легенда и о том, что дьявол устроил так, чтобы замок нельзя было открыть. Интереснее всего, пожалуй, современная легенда. Когда гитлеровцы вознамерились в 1938 году перевезти историческое дерево в один из немецких музеев, венская реликвия ночью «чудесным образом» исчезла, и лишь после того, как Вена была освобождена, а пожар в соборе св. Стефана потушен, в одно прекрасное утро «шток-им-эйзен» оказался вновь на месте и заколдованный замок вновь был накрепко заперт.

Та часть старого города, которая возникла уже в средние века за пределами римского лагеря, не имеет даже остатков регулярной планировки: линии улиц здесь особенно прихотливы. Наиболее колоритны закоулки слева от Ротентурмштрассе (если идти к собору св. Стефана от Дунайского канала). Район этот издавна служил местом поселения греческих, а также восточных торговцев. Как раз здесь – знаменитый переулок Грихенгассе («Греческий переулок»), где находится единственная сохранившаяся от прежних укреплений башня, о которой уже шла речь.

Переулок – узкая щелка между домами, через которую перекинуты арки, как бы не позволяющие домам упасть друг на друга. Толстые стены строений возведены в эпоху поздней готики, и это чувствуется, несмотря на позднейшие добавления. Рядом – Флейшмаркт – «Мясной рынок», тоже очень старая улица. На углу Грихенгассе и Флейшмаркт – знаменитый «Греческий кабачок», существующий с XV века. Если двигаться по направлению к собору св. Стефана, вскоре попадешь в Хейлигенкрейцхоф – ансамбль зданий братства Святого Креста, в основном поздних, XVIII века, но с остатками средневековой старины; одна из его сторон выходит на Шёнлатернгассе («Переулок прекрасного фонаря»), получивший свое название от дома под девизом «К прекрасному фонарю». Средневековые дома – и гостиницы, и лавки, и просто дома бюргеров – назывались обычно по какому-либо помещенному на них рельефу, железной вывеске или другой примете; историки Вены знают очень многие традиционные названия домов в старой части города. Изредка этот знак, примета дома, сохраняется и в наше время. В том же Шёнлатернгассе одно из зданий, чьи стены восходят к XIII веку, именуется «Домом василиска». Предание гласит, что однажды при рытье колодца там обнаружили чудовищного зверя-василиска. С этой легендой связано странное скульптурное изображение, напоминающее птицу, которое выставлено в нише дома. Еще ближе к собору – Бекерштрассе («Улица пекарей»), Вольцайле («Шерстяной ряд»). Эти названия, старинный вид домов, маленькие магазинчики, ажурные железные вывески, висящие то тут, то там под прямым углом к дому, пробуждают исторические ассоциации. Жизнь множества поколений добрых бюргеров Вены, ремесленников и купцов как будто еще продолжается здесь. К югу от собора – самая маленькая площадь «Внутреннего города» – Францисканерплац с церковью, построенный в 1387 году на месте «Дома кающихся грешниц» и перестроенный в начале XVII века с использованием готических форм; посреди площади – «Фонтан Моисея» (1798, скульптор Иоганн Мартин Фишер). От нее отходит Бальгассе – извилистый, довольно темный переулок, сохранивший средневековый колорит. Двигаясь к западу, мы попадаем на площадь Нейер-Маркт («Новый рынок»), где раньше был хлебный рынок, а также устраивались празднества. Теперешний вид площади характерен уже для другой эпохи.

1 – Церковь св. Рупрехта 2-Церковь св. Михаила 3 – Собор св. Стефана 4 – Церковь миноритов 5-Церковь Марии ам-Гештаде 6 – Старая ратуша 7 – Хофбург 8 – Церковь иезуитов 9 – Церковь «Шотландского монастыря» 10-Церковь «Девяти ангельских хоров» 11 – Старый арсенал 12-Епархиальный музей (архиепископский дворец) 13 – Зимний дворец принца Евгения Савойского 14 – Церковь св. Петра 15 – Дворец Кинских 16 -Дворец Харрахов 17 – Академия наук 18 – Новые ворота Бурга 19 – Опера 20 – Бургтеатр 21 – Университет 22 – Ратуша 23 – Парламент 24 – Музей естественной истории 25 – Музей истории искусств 26 – Академия художеств 27 – Сецессион

Нейер-Маркт – на границе района, примыкающего к ансамблю Хофбурга. От Хофбурга, находящегося на краю «Внутреннего города», в его глубину, к Грабену, уводят расположенные параллельно улочки – Шпигельгассе, Доротеергассе, Габсбургергассе, Кольмаркт («Капустный рынок»); последняя из них – самая короткая и самая известная. На ней издавна помещаются наиболее респектабельные магазины и торговые фирмы. Кольмаркт также весьма оживленная туристская трасса – по ней от Грабена попадаешь прямо к воротам Хофбурга.

Если на венских улицах можно живо почувствовать средневековье, то памятников Ренессанса почти не найдешь. Части зданий в Хофбурге, о которых пойдет речь, портал Сальваторенкапелле начала XVI века, несколько внутренних двориков с лоджиями- самый известный из них на Бекерштрассе – вот почти и все, что связано с архитектурой Возрождения. Между тем культура Ренессанса была не чужда Вене. Здесь побывали многие знаменитые гуманисты, начиная еще с Энеа Сильвио Пикколомини. Император Максимилиан I приглашал ко двору видных деятелей северного Возрождения. Среди других могут быть названы Конрад Цельтис, основавший в конце XV века научное общество, Ульрих фон Гуттен, Парацельс, Кеплер, Ганс Сакс (известно его «Похвальное слово Вене»). В 1498 году Максимилиан учредил придворную музыкальную капеллу. В Вене работали прославленные скульпторы и живописцы – Кранах, Витц Ствош, Шпрангер, Руланд Фрюауф. С 1482 года здесь стали печатать книги. В начале XVI столетия были положены основы коллекциям Габсбургов, прежде всего библиотеке (1526) и кунсткамере.

Культура Ренессанса благодаря внешним обстоятельствам отразилась на облике города гораздо меньше, чем могла бы. В XVI веке, когда Габсбурги оказались во главе огромной империи, их великодержавная политика возвысила роль Австрии. Но мирному развитию строительства время не способствовало. Уже в первой трети века угроза турецкого нашествия стала реальной. В сентябре – октябре 1529 года Вена выдержала месячную осаду; турецкая армия более чем десятикратно превосходила своей численностью силы защитников города. Гарнизон во главе с графом Сальмом, венские бюргеры и крестьяне ближайшей округи держались стойко и храбро; в конце концов турки ушли. Вене, однако, был нанесен огромный урон. По словам современника, «все предместья, немногим уступавшие по величине самому городу, были разрушены и сожжены, чтобы враг не мог ими воспользоваться, а может быть, и для того, чтобы сузить линию обороны. К тому же вся страна вокруг была выжжена врагом». Так как осада показала, что город был слабо укреплен, в 1531-1566 годах были возведены новые стены и мощные земляные укрепления, срытые лишь после 1857 года.

В XVI и XVII веках приходилось постоянно опасаться турецкой армии; кроме того, положение осложнялось крестьянской войной, религиозной борьбой сил реформации и контрреформации. В XVII столетии особенно ожесточенным было наступление контрреформации. В 1627 году были изгнаны все протестантские учителя и проповедники. Эпоха благоприятствовала церковному строительству; именно тогда на венских улицах стали появляться первые церкви в стиле барокко, господствовавшем в соседней Италии. Во время Тридцатилетней войны к Зене дважды подходили шведские войска. Во второй половине XVII века Вена была поражена тягчайшими бедствиями. Чума 1679 года унесла много тысяч жизней. «Целый месяц в Вене и вокруг Вены не было видно ничего, кроме того, что несли мертвых, везли мертвых, волокли мертвых, погребали мертвых»,- горестно восклицал знаменитый проповедник Абрахам а Санкта-Клара. Едва город оправился, он вновь оказался в опасности. В 1683 году Вену осадила большая турецкая армия. Ценой тяжелейших жертв австрийская столица выдержала осаду и была спасена подоспевшими на помощь войсками польского короля, Баденского маркграфа и герцога Лотарингского. Как и в 1529 году, были уничтожены все предместья, сильно разрушен обстрелом сам город, жители которого были уже на грани голодной смерти.

Для всей жизни Австрии, а в особенности для развития Вены снятие осады стало началом нового этапа. Восстановление после разрухи шло уже под знаком всеобщего обновления. Были проведены экономические преобразования, укрепилась политическая мощь правителей Австрии. Ее столица быстро меняла свой облик.