Венское Рождество, или сплетение судеб [СИ]

Глава 7. Сети

Евгения Захаровна Урусова разительно отличалась от всех волшебниц, которых знала Саша. В ней не было томности и вышколенности девушек высшего сословия, но и застенчивости маглорождённых не наблюдалось. Женя уверенно шла по жизни и брала, что хотела, из обоих миров: основы магии из Колдовстворца, много онлайн-курсов от маглов, теперь — бюджетное место в их университете. Она не любила вылазить из своей берлоги, но когда Саше удавалось-таки вытащить подругу в путешествие, оно неизменно проходило феерически. Именно Женя научила Сашу курить, пользоваться Интернетом и одеваться как заправская магла — лишь на дреды и пирсинг Саша, в отличие от подруги, так и не решилась.

— Чао, — вынырнув из камина, отсалютовала Женя телефоном.

— И тебе чао! — засмеялась Саша и бросилась её обнимать. Женя похлопала её по плечу и отстранила от себя на расстояние вытянутой руки.

— Ну-с, выглядишь недурно, ни царапинки, ни синяка — уже всё исцелили?

— Угу, — закивала Саша и потянула Женю прочь из каминной комнаты. Заворчав что-то про торопыг, Женя на ходу взмахнула палочкой, очищая себя от золы. — Я так рада тебя видеть, ты не представляешь! Мне сколько нужно тебе рассказать!

— У меня тоже всё хорошо, спасибо, — хмыкнула Женя и отмахнулась от возникшего рядом Тоши: — Я сама свой несчастный рюкзак донесу, не парься. Принеси лучше чаю, Тошка.

— И печенья! — потребовала Саша, увлекая подругу вверх по лестнице. Промаршировав мимо выглянувшего на голоса Пети, Саша затолкала Женю в свою комнату и заперлась. — Так-то лучше!

— Ты что курила, мать? — полюбопытствовала Женя, бросив потрёпанный рюкзак прямо на пол.

— «Астру» без фильтра, — закатила Саша глаза и щелчком пальцев распахнула окно.

— Фу такой быть, — провозгласила Женя.

Усевшись на подоконник, девушки взяли по сигарете — про «Астру» Саша шутила, конечно же, — и с жаром взялись обсуждать последние новости. Первый час преимущественного говорила Саша: про Вену, прадеда, нападение. Женя сосредоточенно слушала, посёрбывая чай и хрустя овсяным печеньем, порой вставляя меткие комментарии. Как и обычно, пусть план был иным, Саша в итоге рассказала подруге всё, пропустив лишь откровения отца.

— М-да, Сашунь, дела, — протянула Женя в конце. — Радует то, что ты осталась цела — спасибо твоему Максу за это. Но впредь, я надеюсь, пока неспокойно, ты не будешь высовываться из дома.

— Шутишь? Куда там! — замахала руками Саша. — Я такого страху хватила, что больше не хочется.

— Это пока. Но вот пройдёт две недели, страх притупится…

— Женя!

— Что? Как будто я тебя не знаю, искательница приключений на пятую точку! — Женя ласково стукнула её по макушке. — На мизинчиках клянись, что до того, как заваруха уймётся, с территории поместья — ни ногой!

— Ну Женя… — промычала Саша, пытаясь отвертеться.

— Нет уж, — подруга уверенно подцепила её мизинец своим и уставилась в глаза.

— Клянусь, что до того, как родители разрешат, я не выйду с территории поместья, — уныло проговорила Саша, и магия змейкой скользнула по их пальцам, скрепляя обещание. — Теперь довольна, террористка?

— Более-менее, — кивнула Женя.

Саша переменила позу, усаживаясь на полу по-турецки. На улице стоял мороз, но чары не пропускали его в распахнутые окна.

— Тогда рассказывай, что нового у тебя, — потребовала Саша.

— В июне я лечу в Сан-Франциско, — буднично поделилась Женя и надкусила очередное печенье. Лёгкая полнота ничуть не портила её и однозначно была не способна убить любовь девушки к сладкому.

— Что?! — воскликнула Саша, не веря ушам. — В Америку?! Зачем?!

— Там будет конференция «WizNet 2018».

В непонимании Саша захлопала глазами.

— Это ещё что?

— Алло, я тебе говорила! — возмутилась Женя, но пояснила: — Интернет-пространство, созданное волшебниками для волшебников. Маглам туда хода нет, но для нас — целый мир новых возможностей. В мире всего стран двадцать от силы на сегодняшний день имеет рабочие группы… — она выдержала эффектную паузу: — и я стала членом российской под началом самого Митрофана Терёхина.

— Ух ты!.. — восхитилась Саша. — Жень, это звучит нереально круто!

— Это реально круто, — поправила её подруга. Осторожно материализовавшийся в уголочке Тоша спросил, не желают ли девушки отобедать.

— Позже! — ответила Саша, и Тоша исчез. — И чем именно ты занимаешься в группе?

— Всем понемногу, — уклончиво ответила Женя. — Но любимое моё детище — база данных.

— Каких?

— А всяких. Семей, магазинов и компаний, лунных календарей — мало ли важной информации в стране?

— Ну, про лунные календари ты загнула, — покачала Саша головой.

— Ты себе не представляешь реалии рынка, — погрозила ей пальчиком Женя. — Фермеры, травники, артефакторы, зельевары — все по лунным календарям просто с ума сходят! Это не говоря о будущих мамашах, которые пытаются вычислить благоприятный день и родить именно в него, чтоб ребёнок был, там, красивым, иль сильным, иль умным… — Женя возвела глаза к полотку и развела руками, чётко демонстрируя, насколько выше всей этой мирской суеты.

— То есть, по сути, ты занята тем, что копаешься в рукописных досье и списках и вносишь данные в компьютер? — подрастеряла азарт Саша.

Подруга загадочно улыбнулась.

— Не только. Хочешь, покажу?

— Конечно!

Подмигнув ей, Женя приманила к себе рюкзак и извлекла на свет основательный ноутбук, истинный цвет которого было не различить под наклейками. Привычно сдув невидимую пыль, Женя подняла крышку. Саша пересела поближе к ней и привалилась к подруге плечом.

— Вот, смотри, — Женя открыла программу, и та отразила, как Саша и опасалась, скучнейшую на вид таблицу.

— Мм… прикольно, — выдавила она.

— То ли ещё будет, — усмехнулась Женя, нажала на что-то — и картинка сменилась. Вместо таблицы экран заполонило изображение чего-то, похожего на галактику, только почему-то с чёрточками между звёздами. — Её зовут Минни, — сообщила Женя и кликнула на значок динамика. — Минни, привет.

— Привет, Женя, — отозвался механический голос, и Саша пискнула в изумлении. Женя усмехнулась её реакции и продолжила:

— Минни, покажи мне ближайшие аптеки.

— Запрос: аптеки в радиусе трансгрессии от текущей локации, — проговорил голос и через пятисекундную паузу ответил: — У меня есть тринадцать вариантов, Женя.

— Оставь только те, которые в центре Москвы.

— Запрос: аптеки в радиусе трансгрессии от текущей локации в районе центра Москвы… Найдено шесть вариантов.

— Супер. В каких из них мне могут продать Феликс Фелицис?

— Феликс Фелицис, зелье четвёртой категории, продаётся только по разрешению Министерства, изготавливается индивидуально на заказ, — сообщила Минни. — У тебя есть разрешение, Женя? Если есть, введи его номер в строку, — на экране возникло новое небольшое окно, — и я сформирую заказ.

— Нет, спасибо, Минни, мне было просто интересно, — сказала Женя и отключила динамик. — Вот. А теперь смотри сюда, — она зашла в почту, где на самом верху только что всплыло новое сообщение.

— С каких пор ты «rumintest@mail.wizru»? — полюбопытствовала Саша.

— С тех пор, что это тестовый правительственный ящик, — пояснила Женя и открыла письмо. — И на него только что пришёл отчёт о том, что Евгения Захаровна Урусова, номер паспорта такой-то такой-то, интересовалась зельем Феликс Фелицис, находясь в такой-то локации, в такое-то время. Этот алгоритм я зову Яна и пока не показывала никому.

— А ты… ты собираешься? — осторожно спросила Саша.

— Я думаю, — призналась Женя. — С одной стороны, это может стать благом для безопасности. С другой… ну, ты сама понимаешь.

— Угу, — мяукнула Саша, понимавшая не до конца, но достаточно, чтобы бояться Яну.

Завибрировавший телефон заставил её вздрогнуть.

— Твой? — проникновенно уточнила Женя.

— Мой, — тихо согласилась Саша и набрала:

— Не отвлекаю?

— Прости, — Саша выключила телефон и закинула на кровать. — Что твоя Минни умеет ещё? Из не-крипового?

— Я учу её анализировать данные и делать прогнозы, — ответила Женя, — но пока мы в самом начале, куча работы.

Саша вскинулась.

— И какие данные вы с ней анализируете?

— По сути, любые. Если опять взять за пример аптеки, то Минни может проанализировать, какие товары в большем ходу в данной области — если сравнивать по стране. Или где цены ниже. Или кто владеет аптекой, кто им поставляет… между прочим, я раньше и не знала, что у твоей семьи столько аптек!

— Не совсем у моей, — махнула рукой Саша. — То есть, аптеки у Мелеховых, не у Штайнеров.

— Но твой же отец — супер-зельевар?

— Да, папа ведёт много исследований, — признала Саша. Тут ей в голову пришла мысль, за которую девушка с жаром ухватилась: — Слушай… ты говоришь, Минни знает, кому что принадлежит? И про семьи знает тоже?

— Да, я много чего в неё повводила, — Женя прищурилась. — Чего ты хочешь?

— Мы можем через неё выяснить, кто конкурирует с Мелеховыми на каких фронтах? — живо спросила Саша.

Женя потёрла наморщенный лоб, глядя на подругу с нескрываемым беспокойством.

— Сань, мне кажется, тебе лучше в это не лезть.

— Вот уж дудки! — нахмурилась Саша. — Кто-то напал на меня, а метил в Василису! С помощью Минни мы сможем вычислить, кому это выгоднее всего, и!.. — под взглядом Жени она осеклась и закончила иначе, чем планировала: — И расскажем дяде Мише и дедушке Коле. Они разберутся!

Саша чувствовала, как в Жене борются сомнение и любопытство. Её занимала новая задачка для Минни. Но и сомнение было сильно.

— Я даже не знаю, Саш… Думается мне, твои дядя и дед и так в курсе…

— Они могли что-нибудь упустить! — не ослабила напора Саша. — Они же люди! А твоя Минни — искусственный интеллект с кучей разнообразных данных внутри! Кто знает, может, она нароет какие-нибудь совсем неочевидные связи!

По взгляду подруги Саша поняла, что победила.

Магическая гостиница «Континенталь» располагалась на берегу Москва-реки, позолоченной утренним солнцем, однако вид не впечатлил Макса, слишком напряжённого из-за поездки. Никогда прежде не бывавший на переговорах, Макс ощущал себя натянутой тетивой, которая вот-вот рискует лопнуть, не выдержав. В такие моменты он бросал взгляд на дедушку рядом и пытался подражать его уверенной сосредоточенности.

Сам дед по поводу поездки не выражал никаких чувств. Совершенно равнодушно воспринял роскошные покои в гостинице, где нашлось место и для приёмной, и кабинета, и двух спален с собственными ванными комнатами; не обратил внимания на нижайшие поклоны обслуги и домовиков; короткими и сухими фразами потребовал всё необходимое. «Он бывал, наверное, в тысяче поездок», — подумал Макс, следуя за дедом молчаливой тенью.

Заняв меньшую из спален, он распаковывал чемодан — одежда организованно перелетала в высокий шкаф, а лакированная обувь выстраивалась рядом, — когда из недр покоев раздался оклик:

— Максимилиан?

— Да? — Макс сунул в держатель палочку и, взмахом руки задвинув чемодан под кровать, поспешил к деду. Его Макс обнаружил в кабинете; на столе уже покоилась корреспонденция и газеты, а в руке барон задумчиво грел бокал с коньяком.

— Моя встреча с герром Лисицыным назначена на завтра, на два часа дня, — произнёс дед, когда Макс сел возле стола. — Однако о том, что я в Москве, уже известно целому кругу лиц, — он указал на конверты, разложенные именами отправителей вверх. — Мы возвращаемся домой послезавтра до обеда. Твоё мнение, в каком порядке стоит провести встречи?

Макс сосредоточенно свёл на переносице брови, забегал взглядом по именам.

— Итак, в вашем распоряжении сегодняшний вечер, завтрашний день и утро среды… Завтра в два встреча с герром Лисицыным, которая займёт как минимум час… Что ж, — Макс вынул палочку и вздёрнул в воздух конверты, стал выстраивать их в называемом порядке. — Сегодня сразу после обеда можно провести встречу с герром Долоховым — весьма короткую, минут тридцать, потому что и без того понятно, каково его предложение, а наёмники нам сейчас не нужны. Затем можно принять герра Кочетова. Он является прямым конкурентом герра Лисицына и, вероятно, намерен пытаться выиграть вас у соперника. Будет не лишним услышать его предложение, причём заблаговременно до встречи с герром Лисицыным. Далее… — на запах табака Макс, удивлённый, отвлёкся и перевёл взгляд с парящих писем на деда.

— Продолжай, — кивнул тот, вновь поднося к губам сигарету.

— Кхм, что ж… — проговорил Макс, стараясь вернуть рабочий настрой. — Верно. Вечером стоит поужинать с герром Свидерским, раз он наш старый союзник. Завтра с утра, сразу после завтрака, выделим по полчаса всем этим господам, — он сгруппировал семь писем от людей, о которых ничего не знал, следовательно, из малозначительных семей. — После обеда встреча с герром Лисицыным. За ней есть время для ещё одних переговоров, с, допустим, герром Ройтманом и его зельями. На ужин стоит пригласить герра Кирзина — он возглавляет самый сильный из всех этих кланов и потенциально способен заинтересовать вас в качестве союзника. В среду после завтрака посетим Министерство — я вижу письмо от герра главы Отдела международной политики, а после встретимся с Шендеровичем и послушаем об артефактах, хотя с учётом характера нашего сотрудничества с герром Свидерским не вижу в этом большого смысла. После обеда вернёмся домой, — Макс вновь посмотрел на деда, который с задумчивым видом курил. От запаха его табака Максу захотелось курить тоже, но молодой маг сдержался. — Что скажете?

— Не худший план, — проронил дед и затушил окурок о бок начищенной пепельницы. — Однако ты упустил одну важную деталь, Максимилиан.

Повернувшись к зависшим над столом письмам, Макс наморщил лоб.

— Не понимаю, — после пары минут признал он.

— Кто я?

— Вы? — вскинул брови Макс. Дед выглядел серьёзным, смотрел с требованием. — Барон Фридрих фон Винтерхальтер.

— Что это значит, Максимилиан?

Макс в замешательстве промолчал.

— Это означает, — провозгласил дед, доставая собственную волшебную палочку, — что я вовсе не обязан давать аудиенцию всем попросившим.

Короткий взмах — и больше половины писем вернулось на стол, сложившись аккуратной стопкой. Макс досадливо поморщился, чувствуя, как к щекам приливает кровь. А дед тем временем продолжил, перестраивая его порядок встреч:

— Сегодня после обеда мы отправимся в Министерство магии на встречу с герром Демидовым. Вторая половина дня подходит для встречи с министерскими куда больше утра, обычно забитого срочными делами, реакцией на чрезвычайные ситуации, имевшие место ночью, корреспонденцией и встречами. На сегодня этого достаточно. Вечером мне необходимо посвятить время иным делам, — он похлопал по объёмной папке на столе рядом с чернильницей. — Как ты верно заметил, герр Кирзин является главой богатой семьи, а кроме того центром всей интересующей меня в России на данный момент деятельности. Завтра я отужинаю с ним. С утра займу по часу геррами Ройтманом и Кочетовым. После обеда по плану герр Лисицын, и на вторую половину дня я не стану планировать более никого, — дед холодно усмехнулся. — Лисицын — тесть нового главы Мелеховых. В своём письме он упомянул, что прибудет вместе с доверенным лицом.

— Вы считаете, он приведёт с собой Михаила Мелехова? — вскинулся Макс.

— Я в этом уверен. Герр Мелехов будет искать со мной встречи, я в этом не сомневаюсь, однако делать это ему выгоднее в тайне и от конкурентов, и от министра Штайнера.

— Но как?.. — «…германский министр магии связан с этим?», хотел спросить Макс, но вовремя себя остановил, вспомнив: герр Штайнер имеет очень тесные связи с Мелеховыми. Его собственная жена была воспитанницей Константина Мелехова, а жена его сына («Мать Алексы!») является старшей сестрой Михаила. То, что Мелехов встречается с бароном, вряд ли придётся по вкусу министру. — Я понял.

— Хорошо. В среду я приглашу позавтракать с нами Лукаша Свидерского и задержу его ровно до появления герра Шендеровича. Лукаш мой давний товарищ, но напоминание, что незаменимых нет, лишним не станет.

— Конечно, — проговорил Макс, чувствуя себя всё большим идиотом. Зачем дед спросил его мнение, если уже имел чёткий план? Неужто опять хотел показать, насколько Макс бесполезен и никчёмен?!

Словно догадываясь о его мыслях — или злость всё-таки отразилась на лице? — дед смерил Макса строгим взглядом. Тяжёлый маятник напольных часов гулко раскачивался, и Макс сосредоточился на этом солидном звуке, подавляя эмоции, как этому когда-то давно учила мать. Наблюдая за ним, дед вздохнул.

— Арабелла права — это семейное. Горячая голова, — он кивнул на обескураженного Макса. — Твой самоконтроль не выдерживает никакой критики.

— Я знаю, — процедил Макс сквозь стиснутые зубы. — Что я могу с этим сделать?

— Согласиться на должность в Департаменте международного сотрудничества, к примеру, — строго ответил дед, но добавил: — На самом деле, ты адресуешь вопрос не тому человеку. По возвращении спроси совет у своей бабушки.

Подозрительно сузив глаза, Макс пытался понять, не издёвка ли это. Впрочем, дед казался идеально серьёзным. Макса это привело в замешательство — он никогда прежде не слышал, чтобы дед признавал чьё-то превосходство над собой…

— Герр Максимилиан! — отвлёк его от мыслей робкий писк домовика. — Вам письмо!

— Спасибо, — бросил Макс, принимая конверт. Увидев печать, нахмурился и вопросительно взглянул на деда. Барон сделал приглашающий жест, и Макс принялся за чтение.

— Надо же… — пробормотал Макс и тут же спохватился. — Простите. Меня приглашают в театр завтра вечером.

— Кто?

— Молодой герр Голицын, мой одноклассник с русского отделения. Мне нужно идти?

— Отказать внуку министра магии было бы некорректно, — откликнулся дед. Макс с сомнением повертел письмо в руках.

— Если я соглашусь, то пропущу ужин с Кирзиным, — как бы невзначай заметил он.

— Тебе вовсе незачем на нём присутствовать.

Вздохнув, Макс устало потёр переносицу. И с чего он решил, что дед ему доверяет?..

Винтерхальтеры отобедали прямо в номере осетриной и разносолами. Во время трапезы ничто не нарушало тишину, кроме треска камина и шороха снега, падающего за окном — дед вдумчиво изучал документы, а Макс сдерживал желание достать телефон. Поэтому он поел весьма быстро и, извинившись, закрылся в своей комнате. Рухнув на кровать, Макс извлёк телефон из нагрудного кармана мантии — тот был переведён в режим «Не беспокоить», который Макс не решался отключать рядом с дедом, — и обнаружил пару десятков непрочтённых сообщений. Большая их часть находилась в чате, который для троицы друзей создал Ганс.

Из последних магловских хохм:

В субботу, тринадцатого января, в результате случайного нажатия на кнопку всем жителям Гавайских островов были разосланы сообщения о приближающейся баллистической ракете.[3]

Никак.

Роб ответил картинкой, которая доходчиво объясняла, кем он считает Ганса. Усмехнувшись под нос, Макс набрал:

Минутой позже он прислал Максу личное сообщение.

Макс хмыкнул и открыл сообщение от Алексы.

Сердце Макса предательски ухнуло — и тут же забилось в безумном темпе. Откинув волосы с лица, Макс набрал «Да!»… но не отправил. Подумав, стёр и прикусил губу.

— Максимилиан?

— Да? — громко откликнулся Макс, быстро набирая:

Он убрал телефон как раз в тот момент, когда на пороге возник дед. Обведя внука оценивающим взглядом, барон произнёс:

— Приведи себя в порядок, и идём. Время наведаться в Министерство.

Так сложилось, что Макс никогда прежде не был в Министерстве магии. Даже на родине, в Швейцарии, его не тянуло на посещение величественного здания в сердце магического Берна, где дед в молодости выковал свой разум и характер. И пусть в последние месяцы дед готовил Макса к министерской должности, официальной встречи и обсуждения с главой Департамента пока не велось. Разглядывая огромный холл российского Министерства магии, Макс думал, что оно и к лучшему.

Пространство поражало. Выйдя из камина и чарами смахнув приставшую к мантии золу, Макс поднял голову и сперва подумал, что оказался на улице. Высоко над ним простиралось голубое небо, сыпавшее снегом. Но тот не долетал до голов торопящихся волшебников и волшебниц, рассыпаясь иллюзией — тонкая магия, как и сам потолок. Холл под этим искусственным небом больше походил на площадь со статуей министра Голицына в середине. Площадь окружали самые натуральные терема с резными переходами и пряничными башенками. Над входом в каждый висела табличка с позолоченным названием Управления на ней.

— Свежие «Известия»! Свежие «Известия»! — кричал мужчина в ярко-малиновой мантии, помахивая в воздухе передовицей. Рядом с ним парил лоток, где пирамидой высились свёрнутые в трубки газеты. — В этом номере: последнее интервью Константина Мелехова, новый законопроект об изменении стандартов котлов, обзор последних!..

Его голос затерялся в шуме толпы — сотрудники возвращались с обеда, на ходу стягивали шапки и рукавицы, растирали румяные от мороза щёки и по мостовой холла разбредались к своим теремам. Многие были хмуры, но Макс не мог не отметить красоту местных женщин — высоких, статных и очень живых, с длинными волосами, заплетёнными в косы или убранными высокими гребнями. Тут и там блестели золотые часы, украшения, в мягком свете переливались дорогие меха. Перед стойкой с медным самоваром, где пожилая женщина продавала чай и пышные булочки, собралась целая очередь, преимущественно состоявшая из молоденьких стажёров, громко обсуждавших что-то весёлое.

Дед уверенно направился к одному из теремов, и Макс последовал, стараясь держать лицо.

— Винтерхальтер! — раздался вдруг оклик. Макс повернулся и степенно кивнул вынырнувшему из толпы ровеснику.

— Господин Мышкин, рад встрече.

Ярослав Мышкин поправил меховую шапку и ухмыльнулся с таким видом, словно поймал Макса с поличным. В Дурмстранге он неизменно находил забавным произношение Макса, когда тот говорил по-русски, и теперь, конечно же, вновь имел на языке старую шутку. Вот только прежде, чем она сорвалась, Мышкин заметил остановившегося поодаль барона.

— А ты… о-о-о… — пробормотал Мышкин, стушевавшись под пристальным холодным взглядом. — Ты… так ты идёшь завтра с нами в театр? Мне Дима сказал, что тебя пригласил.

— Иду, — чеканно ответил Макс. — Поговорим завтра. Сейчас мне пора.

— Да, я вижу, — выдавил Мышкин и ретировался.

Когда Макс вернулся к деду, тот ничего не сказал, молча продолжил движение, и Макс за его спиной устало потёр переносицу.

Эти русские… В школе большой дружбы с ними Макс не завёл. С ним самим наследники русских кланов хотели общаться — но не с его друзьями. Ганс и Роб стали причиной не одной ссоры и даже дуэли Макса с одноклассниками — Винтерхальтер не спускал никому дурных слов о друзьях. Пусть и полукровки, они оба стоили куда больше всех этих мышкиных, голицыных и кирзиных вместе взятых.

Семья, конечно же, это не одобряла. Для них Ганс был безымянным ничтожеством, а Роб — сыном человека, предавшего свой древний род и чистую кровь. Неоднократно Макс после дурмстрангских дуэлей получал письма от бабушки или деда (порой казалось, что директор сообщал им о каждом шаге Макса), где оба в разных словах требовали прекратить общение с «недостойными» товарищами. Однако переупрямить или запугать Макса им так и не удалось. За своих он стоял стеною.

Терем Отдела международной политики оказался небольшим по сравнению с прочими, но выделялся зелёно-жёлтой черепицей на башенках. Взойдя по скрипучим ступеням и миновав услужливо распахнутые эльфом двери, Винтерхальтеры оказались в уютной квадратной комнате, уставленной креслами и невысокими столиками. В углу стрекотал камин, а в другом за полированным столиком широко улыбалась молодая волшебница.

— Добро пожаловать в Отдел международной политики! — мелодично произнесла она. Русая коса красиво лежала на плече девушки, привлекая внимание к весьма смелому вырезу мантии. — Что я могу сделать для вас?

— Добрый день. Я к господину Демидову, — дед протянул секретарше свою карточку. Та с улыбкой приняла её, посмотрела — и заулыбалась ещё шире, с благоговением.

— Рады приветствовать вас, барон фон Винтерхальтер! Пожалуйста, подождите здесь, я сообщу о вас господину Демидову.

Коротко кивнув, дед опустился в ближайшее кресло, и Макс сел рядом с ним, стараясь не слишком откровенно пялиться по сторонам. В этой комнате, признаться, было, на что поглазеть: на длинных стеллажах вдоль стен покоились мелкие предметы, привезённые из самых разных уголков планеты. Макс боролся с желанием достать телефон и сделать несколько фотографий на память.

В отличие от него, дед смотрел строго перед собой, опёршись на подлокотники и сцепив пальцы в замок. Казалось, он обдумывал что-то.

— Господа, прошу за мной! Господин Демидов готов вас принять!

Макс вопросительно посмотрел на деда, и тот мельком наклонил голову.

Следом за секретаршей Винтерхальтеры поднялись по лестнице и свернули в левый коридор. Ступая по зелёной ковровой дорожке, Макс не мог отвести взгляда от стен — деревянные панели, оббивающие их, были покрыты резными орнаментами, сплетениями рун, по которым мягко переливалась сила. Всё здание пропитывала магия, и уж точно нельзя позавидовать глупцу, что попробует проникнуть сюда.

Кабинет главы Отдела размещался в самом конце коридора. Постучав, секретарша открыла дверь и одарила Винтерхальтеров новой улыбкой (Максу почудилось, будто для него девушка вложила больше кокетливости в прилипший оскал), приглашая войти.

— Господин барон! Очень вам рад!

— Взаимно, господин Демидов, — ответил дед и пожал руку суетливому мужчине с животом настолько огромным, что удивительно, как это волшебник не заваливается при ходьбе вперёд. — Позвольте также представить вам моего внука, Максимилиана.

— Добрый день, молодой человек! — герр Демидов потряс и его руку; ладонь толстяка была потная и горячая. — Но как похож, как похож… Ваша линия безупречно чиста, господин барон! Я помню ваших покойных сыновей… Простите, не будем о них. Ну-с, господа, не желаете чаю? У нас к нему сегодня ягодный пирог…

Окончательно выбитый из колеи, Макс присел в предложенное глубокое кресло, и вокруг него тотчас засуетились эльфы, придвигая столик, наливая чай и сервируя сладости. Дед оставался нейтрален, однако к еде и питью не притронулся — и Макс не стал. Он вовсе решил не стараться поучаствовать в беседе, больше слушать и набираться опыта в ведении переговоров.

Впрочем, если опыт и был в конечном итоге получен, то весьма неоднозначный — эта встреча разительно отличалась от любых представлений Макса о том, как должна проходить подобная. Все два часа герр Демидов много махал руками, пил чай, сокрушался, что Винтерхальтеры не пробуют пироги и шутил о последних событиях так, что Макс поймал себя на желании познакомить его с Гансом. На удивление, дед легко поддерживал разговор, ничуть не раздражаясь и не пытаясь внести в обсуждение серьёзность, даже пару раз ответил на шутки Демидова собственными. Макс пребывал в замешательстве, однако только в гостинице решился спросить, как расценивать случившееся.

Скинув мантию и поправив накрахмаленный воротник рубашки, дед кивнул с пониманием.

— Многие политики не воспринимают герра Демидова всерьёз — до тех самых пор, как он их вёртко обыгрывает. Его «чайная дипломатия» сразила многих знатоков нашего дела.

— Он что-то добавляет в чай? — распахнул глаза Макс.

— В числе прочего, — отозвался дед. Возникший домовик с поклоном положил на стол перед ним кипу писем, и дед принялся перекладывать их, читая имена. — Если приглядеться как следует к стенам его кабинета, можно обратить внимание на покрывающие их символы. Демидов убеждает всех, что это часть охранного контура Министерства, однако конкретно эти знаки проецируют магию другого рода: расслабляющую, располагающую гостя к хозяину дома.

— Откуда вы это знаете?

— В первую поездку в Москву меня предупредил об этих чарах герр Кестенхольц, мой начальник, — дед закончил сортировать письма и посмотрел на Макса. — На сегодня это всё, Максимилиан. Мне нужно работать.

— Тогда я прогуляюсь по городу, — бодро подхватил Макс, но быстро одёрнул себя и спокойнее пояснил: — Меня интересует Москва. Я много о ней слышал, но когда ещё доведётся побывать?..

На том они и расстались. Барон удалился в кабинет, а Макс заменил мантию тёплым свитером и пальто, после чего быстро вышел на улицу. Однако лишь миновав пару кварталов — сердце бешено колотилось, взгляд метался, не замечая ничего, — Макс достал телефон.

— У-и-и-и!..

— Что такое? — Женя приподняла одно из «ушей» своих огромных наушников и вопросительно уставилась на Сашу. Из динамиков доносилось что-то, подозрительно напоминавшее звуки природы.

— Вот! — Саша гордо предоставила подруге телефон, где ярко горело обещание Макса прийти.

— Поздравляю, наверное? — хмыкнула Женя и вновь уткнулась в экран ноутбука.

— Ты не поняла, — Саша отложила свой и подсела ближе к Урусовой. — Мне нужно, чтобы ты меня прикрыла, Женька. Уже скоро мама начнёт теребить насчёт ужина…

— Так пригласи парня в дом, что ты его морозишь?

Саша сделала страшные глаза.

— Я не могу! Я же тебе говорила, его дедушка и мой…

— Да-да, помню, — откликнулась Женя. Страдальчески вздохнув, она добавила: — Окей, не переживай, я прикрою. Беги к своему Ромео.

— Нет, Макс уж точно не Ромео, — покачала головой Саша, приманивая полушубок. — А я в гроб не лягу из-за любви.

— Я тебе об этом напомню, когда одну ногу в него сунешь, — пообещала Женя, и Саша, показав большой палец, выпрыгнула в окно.

Сугробы намело такие, что приземление было сродни падению на подушку. Отряхнувшись, Саша заторопилась под прикрытие парка, старательно заметая палочкой свои следы. На горизонте маячил буран, и охранники, нанятые тётей Олей и дядей Витей, укрылись в доме прислуги на другой стороне парка, греясь у печи и наслаждаясь стряпнёй мелеховских эльфов. И всё же Саша старалась не шуметь, даже не зажигала Люмос в густеющих сумерках. Если кто-то из родных узнает…

Ну, папа наверняка поймёт. Мама поохает, но за своего котёнка вступится. Но вот дядя Миша точно рассвирепеет, дедушка Коля будет ругаться, а тётя Оля поправит очки и заявит, что Саша совсем ума лишилась. Что будет, дойди новость до дедушки Александра, девушка боялась представить.

Хрустя свежевыпавшим снегом, Саша пробиралась к границе поместья. Ей искренне было обидно, что родные не хотят видеть самого Макса — замечают лишь его фамилию. Это было настолько типично для чистокровных, что Саша, самозабвенно считавшая свою семью не такой, как все прочие, едва не расплакалась от горькой обиды. Ну и что, что дедушки Саши и Макса не ладят между собой?! Теперь что, нагрубить друг другу и разойтись, а при новых встречах плеваться? Саша не хотела так поступать, хотя и знала, что именно этого от неё ожидают.

Наконец показалась граница поместья, глухо сияющий синим барьер. За ним неспешно прохаживалась высокая фигура, при виде которой Саша ускорила шаг.

— Макс!

Он заметил её и с улыбкой повернулся, приветственно помахал рукой и что-то сказал, но Саша услышала лишь завывание ветра. Девушка досадливо поморщилась.

— Чёртов барьер…

Макс вскинул брови и показал, что не слышит. Кивнув на это, Саша выудила из кармана телефон — резкий порыв ветра попробовал сорвать шапку. Саша вцепилась в неё свободной рукой — и набрала Максу. На той стороне молодой человек понятливо кивнул, достал свой мобильник и с улыбкой принял звонок.

— Привет.

— Привет, — Саша вздрогнула, и по телу разлилось тепло при звуке его голоса. — Как прошёл первый день в Москве?

— Полдня, — педантично поправил Макс. — Неплохо. Был с дедом в вашем Министерстве.

— Та ещё программа развлечений, — хмыкнула Саша и неуверенно пождала губы. Макс заметил это, сделал шаг к барьеру.

— Что такое?

— Я… я ведь так и не поблагодарила тебя, как следует. За спасение. Тебе ведь пришлось… — голос сорвался. Саша отвернулась и отняла телефон, чтобы Макс не услышал её сбившееся дыхание.

— Эй… слушаешь?..

— Да, — Саша вновь приложила смартфон к уху. — Прости.

— Тебе не за что извиняться. Всё в порядке, — Макс устало улыбнулся. — По крайней мере, будет.

Саша доверчиво заглянула ему в глаза.

— Точно?

— Точно.

И вновь судорожный вздох вырвался против воли. Смахнув ладонью слезинку, Саша шмыгнула носом. Макс словно бы прочитал её мысли.

— Как я хочу оказаться сейчас по ту сторону барьера, рядом с тобой, — проговорил он, поднося руку близко к сияющему щиту.

— Я не могу впустить тебя, — выдавила Саша. — Прости.

— Не извиняйся. Наше время придёт, — Макс убрал руку в карман — от ледяного ветра не спасали и перчатки. — А сейчас возвращайся в дом, согрейся и закутайся в плед. Постарайся расслабиться и не думать о плохом. Только пообещай написать, если что-то понадобится.

— Обещаю, — закивала Саша, придерживая шапку, не закреплённые «уши» которой хлопали девушку по щекам.

— Хорошо. Тогда до новой встречи, — Макс посмотрел на неё так мягко, что у Саши окончательно сбилось дыхание. Что-то пробормотав в ответ, она отключила звонок и сниджетом бросилась обратно к дому. Всю дорогу до деревьев Саша чувствовала на себе заботливый взгляд изумрудных глаз.