Верни мою душу

20

— О, смотри, Андрей к нам присоединился, — Паша, как ни в чём не бывало подплыл к бортику и повис на нем, положив подбородок на кисти рук. — Ты так смотришь на меня, словно топить собираешься, — усмехнулся он, запрокинув голову вверх.

Я остановилась в шаге от него. Медленно присев на корточки, я с укором прошептала:

— Ты знал, что она здесь. И специально…

— Мне тоже не нравится Ника, — доверительно сообщил мне Паша. — У неё так-то свой дом есть. И бассейн. Что ей тут надо с утра пораньше? Словно боится чего-то. Сторожит здесь. Что-то.

— Паша. Ты зачем…

— Да и фиг с ней, — не дал он мне договорить. — Нас же никак не касается её присутствие здесь. Нам же нет никакого дела до того, с кем Андрей проводит своё время? — мне послышалась издёвка в его интонации.

Шумно выдохнув, я прищурила глаза. Паша изображал саму невинность. Даже ресничками демонстративно хлопал. Или это разыгралось моё воображение.

— Ну так что, ты нырять будешь, или как? — Пашка подмигнул мне, так и не дождавшись ответа на свой вопрос.

Да и что мне отвечать?

Признаться, что меня бесят милующиеся Ника с Андреем? Это всё равно что подписать признание в не безразличие.

А Андрей мне безразличен.

Абсолютно.

Полностью.

Безвозвратно.

— Могу тебя с плеч покидать, — продолжал заманивать меня в воду Паша.

На последнее предложение я улыбнулась, и была уже готова прыгнуть к нему, вот только…

— А ты почему не раздеваешься, Алина? — к нам подошла Николь, присаживаясь на бортик и грациозно опуская в воду ноги. — Скрываешь целлюлит?

— Татуировку с именами бывших любовников, — парировала я.

— Все бы не влезли, — отбила мой выпад Ника.

— Так там мелким шрифтом, через запятую. На обоих полупопиях, — с убийственной серьёзностью ответила я, отходя он бассейна и крича Паше: — Я загорать.

Желание купаться у меня пропало полностью.

Но и приближаясь к шезлонгам, я с каждым шагом замедлялась. Андрей никуда не ушёл. Раздеваться, к счастью, не спешил, но…

Мне тут оставаться с каждой секундой хотелось всё меньше.

— Так приятно знать, что твоё имя красуется на чьей-то жопе, — протянул Андрей, когда я проходила мимо него. — Даже гордость берет, что возглавляю этот бесконечный список.

— С чего ты взял, что возглавляешь? — остановившись, я развернулась в его сторону. — Гименопластика. Слыхал?

— Сука, — выдохнул Андрей едва слышно.

— И на эту суку у тебя сегодня встал, — повысила я голос, тут же услышав странное оживление у бассейна.

Обернувшись, я увидела, как Николь вскочила на ноги, зло смотря в нашу сторону.

— Ты не ослышалась! — крикнула я ей. — Могу повторить: во время утренних обнимашек с Андреем, у него на меня встал.

Отвернувшись, я прошла к дальнему от Андрея шезлонгу. Перед глазами на мгновение поплыла картинка. Пришлось зажмуриться, чтобы прогнать непрошенные слёзы.

Обидно.

До боли обидно.

Ладно Николь, я от неё в принципе никогда не ждала ничего хорошего. Пикировки с ней давались мне легко.

Но Андрей…

Это другое.

Когда мужчина, который стал у тебя первым, говорит подобное…

Это задевает. И плевать, что между вами на данный момент. Это всё равно бьёт по больному.

Желание уехать отсюда прямо сейчас стало нестерпимым.

Я замерла перед шезлонгом, отстранённо вслушиваясь в происходящее вокруг.

— И ты ей ничего не скажешь?! — высказывала Николь своё недовольство Паше.

— Зая не виновата, что Андрей её хочет. Вообще не понимаю смысл твоих претензий, — отвечал ей он и, судя по тону, самодовольная улыбка не сходила с его лица.

А я чувствовала зуд между лопаток.

И поворачиваться не нужно, чтобы понять, кто именно на меня сейчас смотрит.

— Хватит, — встряхнув головой, я уверенно направилась к двери в дом, проигнорировав окрикнувшего меня Пашу.

Мне никто не встретился ни на первом этаже, ни на втором. В спальню я вошла полная решимости уехать прямо сейчас.

Натянула футболку, не став снимать купальник. Быстро покидала свои вещи в сумку. Подошла к столу, чтобы забрать телефон и замерла в нерешительности.

И дело было не в том, что я вдруг передумала уезжать. Вовсе нет.

Рядом с моим смартфоном лежал Пашкин, и именно в этот момент он пиликнул входящим сообщением.

«Запри их с Андреем где-нибудь на ночь и дело с концом! Иначе Линка…» — успела прочитать я, почувствовав, как по позвоночнику пробежал холодок.

Не раздумывая о моральной стороне вопроса, я взяла Пашин телефон в руки, мысленно похвалив его за отсутствие пароля.

Правда, на этом хорошие новости закончились.

Его переписка с Юлей буквально вышибла из лёгких весь воздух.

«Я впервые её такой увидел. Она плакала, Юль…»

«Может зря ты всё это затеял? Ей же больно, Паш! Я помню, как она убивалась по Андрею, когда они расстались…»

«А я помню, как страдал Андрей…»

Почувствовав, как по щекам потекли слёзы, я продолжила читать, не понимая, как они могли так со мной поступить.

Паша знал, куда меня везёт.

Он всё спланировал.

«Между ними искрит прям! Ещё немного и они сойдутся, спорить готов!»

«Ты бы видела, как они смотрят друг на друга…»

«Прикинь, Андрей мне счета заблокировал! Ревнует…»

«Ты бы видела, как он бесится, когда я её заей называю…»

Я пролистывала сообщения, стирая злые слёзы.

Как он мог! Как они могли! Юлька тоже в этом участвовала! Подруга называется…

Зло вытерев слёзы, я закинула свой мобильник в сумку и направилась к двери.

Всё.

Хватит.

Спустившись на первый этаж, я на секунду остановилась и сменила курс. Можно было бы просто уйти, но…

— Зая, а ты куда собралась? — заметив моё появление, Паша шустро выбрался из бассейна и подбежал ко мне.

Звон пощёчины показался неестественно громким даже мне.

— Как ты мог? — прошептала я, смотря на проявляющийся красный отпечаток на его щеке.

Он понял. Я по взгляду видела, что Паша всё понял.

— Лин, послушай…

— Не хочу, — перебила я его. — Не хочу тебя слушать. Не хочу тебя видеть. Не смей останавливать меня и идти за мной. Ты достаточно меня унизил.

— Лин... — начал Паша, когда я развернулась и поспешила на выход из этого дома.

Начал и, к счастью, не стал продолжать говорить. Как и пытаться остановить.

Понятия не имею, что в этот момент делали Андрей с Никой, так как до двери я дошла практически вслепую. Сил сдерживать слёзы больше не было.