Вернись, любовь!

Глава шестая

Тина осознала свою ошибку.

Она думала, ей будет просто заставить Брайана поцеловать ее. Ведь всего несколько лет назад ей легко удавалось завести его.

Но одного она не учла — свою собственную реакцию на бывшего мужа.

Она надеялась сохранять способность здравомыслия.

Остаться хладнокровной.

Вести игру.

Но все вышло совсем не так.

Они оба оказались в мчащемся поезде, и поезд этот с каждой минутой стремительно набирал скорость.

Обняв ее за талию, Брайан крепко прижал Тину к себе. Ее сердце бешено забилось, перед глазами поплыл туман.

Волна чувств захлестнула ее.

Тина упивалась близостью Брайана, наслаждалась прикосновением его губ, языка, силой его объятий и горячим дыханием на своей щеке.

Брайан сдавленно застонал, и Тина почувствовала поднимавшуюся в ней волну желания. Давно с ней не происходило ничего подобного. Давно ее кровь не бурлила, как только что откупоренное шампанское, и не мутилось сознание.

Она ответила на поцелуй, вложив в него все свои чувства, которые так долго дремали. Их языки соединились в диком танце, и Тина, почувствовав, как земля уходит у нее из-под ног, уцепилась за Брайана, чтобы устоять на ногах.

Его руки скользили по ее телу, порывисто и настойчиво, и Тине это безумно нравилось. Брайан наконец оторвался от ее губ и жадно припал к нежной шее, прокладывая дорожку из поцелуев вниз, ниже и ниже. У Тины занялось дыхание, и она откинула голову, безмолвно моля о большем, требуя, чтобы он не останавливался.

И он не останавливался. Тина с благодарностью выдохнула его имя.

Брайан приподнял ее топ, высвободив грудь.

Тина, не дыша, ожидала, что последует дальше.

— Милая… — пробормотал он, склоняя голову, чтобы припасть губами сначала к одному, потом к другому соску.

Тина испытала бурю эмоций. Его губы и язык двигались вокруг затвердевших сосков. Она не могла ни о чем думать, ей не хватало воздуха.

Брайан был ненасытен. Его руки продолжали ласкать ее тело, опускаясь все ниже, к ягодицами, а потом скользнули внутрь, к средоточию ее тепла. Он крепче прижал Тину к себе, и даже через одежду она почувствовала жар его тела.

— Брайан, — пробормотала Тина, целуя его в шею, в подбородок, в губы, пока он, склонив голову, смотрел на нее замутненным взглядом. — Я хочу тебя. Очень хочу.

Брайану стало трудно дышать, будто кто-то стянул его грудь железной лентой. Каждая клеточка его тела источала желание. Ему хотелось опустить Тину на пол и взять ее прямо тут, грубо и быстро.

Тина плотнее прильнула к его руке, и он застонал, борясь с неистовым желанием, которое буквально душило его. Он прикоснулся к средоточию ее женственности и даже сквозь материю шорт ощутил жар.

— Брайан, прошу тебя…

Брайан посмотрел на Тину и, встретившись с ней взглядом, тут же растворился в омуте ее глаз. Она страстно его хотела, а он — ее. Какие тут могут быть сложности?

Но сложности были.

И самые разные.

Во-первых, пари. Брайан понимал, что еще одна минута в объятьях Тины — и он плюнет на дурацкий уговор и деньги ради того, чтобы побыть с ней. Однако на карту было поставлено и нечто гораздо большее. Они с Тиной пять лет находились в разлуке. Ему нелегко было ее вынести, но он ни — разу не усомнился в правильности своего решения. Неужели он все испортит ради нескольких минут наслаждения?

Тина снова изогнулась в его объятьях и прижалась к нему еще теснее. Обвив ее рукой, Брайан позволил себе на миг забыться, наслаждаясь ее близостью, прикосновением ее волос к его шее. Как знакомы были ему эти вздохи, эти стоны, каждое ее движение.

Он соскучился по ней больше, чем думал.

— Брайан…

— Тина, — твердо сказал он.

— Не надо… — Она сильнее прижала его к себе. — Не уходи. Не отказывай нам в…

Его большой палец дотронулся до туго обтягивающей ее лоно ткани, и Тина тотчас отреагировала, вцепившись в его плечи.

— Прикоснись ко мне, Брайан, — шепнула она, и ее призыв эхом отозвался в его сердце.

Она села ему на колени и откинулась назад, а Брайан проник рукой под пояс ее шорт и скользнул по ее животу вниз. Каждое ее движение у него на коленях мучительно отдавалось у него в паху, приближая к концу пропасти.

Но он не мог остановиться. По крайней мере он насладится тем, что доставил удовольствие ей.

Тина не переставала шептать, его имя. Он снова и снова ласкал ее, сначала медленно, как бы поддразнивая, подводя к высшей точке, потом ускорил ритм, неотрывно наблюдая за ее выразительным лицом в тот момент, когда по ее телу начали пробегать первые судороги наслаждения.

Ее глаза расширились, она прикусила нижнюю губу, подалась бедрами вперед, а затем выкрикнула его имя, и Брайан глухо застонал, удерживая ее в момент кульминации.

— Брайан? — позвала Тина минуту спустя, обвив его руками за шею.

Она была сейчас еще красивее, чем он ее помнил. Ее карие глаза, излучавшие тепло, теперь были полны ленивого удовлетворения, которое, однако, уже начинало уступать место новому желанию. Желанию, которое он не сможет удовлетворить. Брайан схватил ее за запястья и покачал головой.

— Что случилось? — осторожно спросила она.

— Мне нужно идти, — сказал он и, аккуратно сняв Тину со своих колен, поставил на ноги. Его тело пронзила боль, и он понял, что с подросткового возраста не чувствовал такого всепоглощающего желания. На этот раз и холодный душ вряд ли поможет. Сейчас ему потребовался бы целый океан холодной воды.

— Ты шутишь? — спросила Тина, машинально поправляя бретельки на плечах и приводя себя в порядок. — Ты что, уходишь? Сейчас?

— Именно сейчас, — натянуто проговорил он.

Собрав волю в кулак, он намеренно повернулся к ней спиной и зашагал к выходу.

— Это было только у меня, Брайан? — крикнула Тина. Тон, которым был задан вопрос, заставил его обернуться и посмотреть ей в глаза.

Увидев в них боль, смятение и гнев, он сказал себе, что сам во всем виноват. Ему не следовало оставаться с ней наедине.

— Ты ничего не почувствовал? — повторила она вопрос.

Ему хотелось ответить: «Да, я ничего не чувствовал». Так было бы проще. Но Коретти видела его насквозь, и Брайан понял, что не может солгать ей. Только не сейчас.

— Нет, — ответил он почти шепотом, — я был с тобой каждую секунду.

— Тогда как ты можешь уйти? — спросила она. — Если ты хоть малую толику почувствовал из того, что почувствовала я, как ты можешь уйти?

— Разве ты не понимаешь? — сказал он, распахивая стеклянную дверь и выходя на крыльцо. — Я ухожу именно потому, что не хочу еще раз через это пройти.

Тина бросилась ему на грудь и крепко прижалась к нему. Внимательно посмотрев на него, она сказала:

— Это глупо.

Тело Брайана изнемогало, в мыслях царила неразбериха, а в душе — пустота.

— Я знаю, — ответил он.

И ушел.

Пока еще был в силах это сделать.

Следующие три дня Брайан держался от Тины как можно дальше. Он даже подумывал переселиться на авиабазу на время ее пребывания.

Глупо!

Глупо было потерять контроль над ситуацией, и Брайан даже не помнил, в какой момент это произошло. Все, что он помнил, это объятья Тины и ее тихие стоны. На редкость чувственная женщина.

— Когда ты признаешь это?

Брайан вышел из задумчивости — его мысли крутились вокруг Тины — и через стол посмотрел на Эйдана.

— Что?

Эйдан усмехнулся и выразительно подтолкнул Лайама локтем.

— Ты слышал? — спросил он. — Он даже нам не желает признаваться, что Тина скоро добьется своего.

— Она ничего не добивается, — солгал Брайан, даже не почувствовав угрызений совести. Что происходит у них с Тиной, никого не касается. Даже братьев.

— Правильно, — заметил Коннор, выхватывая из корзинки в центре стола горсть чипсов. — Ты избегаешь являться домой просто потому, что терпеть не можешь этих собак.

— Прекрасно! — Брайан поднял руки, показывая, что сдается. Сделав большой глоток пива, он проговорил: — Вы, ребята, выиграете. Я рядом с Тиной теряю голову. Ну что, довольны?

Пока братья улыбались и с пониманием качали головами, Брайан обводил взглядом людей, собравшихся в «Маяке». Туда всегда приходили семьями: дети всех возрастов, их родители, дедушки и бабушки. Он никогда прежде не обращал на окружающих внимания, возможно, потому; что ему было неприятно наблюдать чужое семейное счастье.

Почему-то последние несколько дней Брайан всюду натыкался на счастливые семьи. Интересно, были бы у них с Тиной сейчас дети, если бы он не настоял на разводе? Вслед за этой мыслью приходила другая: был ли он прав и облегчил ли он им обоим жизнь, подав на развод?

Его взгляд остановился на маленькой девчушке лет двух-трех, с темными кудряшками и большими карими глазами. Брайан с тоской подумал, что так могла бы выглядеть их с Тиной дочь.

— Не знаю, как вы, — нарушил молчание Эйдан, — а я очень рад слышать это.

— Я тоже, — присоединился Коннор. — Отрадно узнать, что не один я страдаю.

— Да, вы оказались слабаками, ребята, — сказал Лайам, лукаво улыбаясь.

— Эй! — негодующе воскликнул Коннор. — У тебя было несколько лет, чтобы приспособиться жить без женщин, а нам, слава богу, это в новинку.

— И слава богу, что у нас это не надолго, — заметил Эйдан, указывая рукой с кружкой пива на Брайана. — По крайней мере один из нас уже явно на грани.

Брайан был готов взорваться. Разумеется, все оказалось сложнее, чем он ожидал. Да, он, черт возьми, близок к поражению. Но ведь он пока устоял. Не сломался.

— Не беспокойтесь за меня, мальчики, — натянуто проговорил он. — У меня все под контролем.

— Правильно. И поэтому ты здесь с нами, а не дома.

Брайан пропустил слова Коннора мимо ушей и посмотрел на старшего брата.

— Ну как, Лайам, хоть ты получаешь от всего этого удовольствие?

— Получаю, — подтвердил священник, сжимая бутылку пива в ладонях и, кинув быстрый взгляд на Брайана, сказал: — А вдруг Тина приехала не просто так и у нее имеется на то особая причина?

— Ну конечно. В дело вмешалась, судьба, не так ли? — ответил Брайан, хмыкнув.

— Кто знает.

— Я не верю в судьбу, — с нажимом сказал Брайан. — Мы сами принимаем решения.

Эйдан с Коннором переглянулись и пожали плечами.

— А если ты принимаешь не правильные решения? — спросил Лайам.

— Тогда сам за них и расплачиваюсь.

— Как сейчас? — задумчиво продолжал Лайам;

— А с чего ты взял, что я расплачиваюсь? — возразил Брайан. Он повысил голос, и женщина за соседним столиком бросила в его сторону недоуменный взгляд. — Тина не имеет никакого отношения к нашему пари.

— Я говорю не о пари, — сказал брат так проникновенно, будто читал проповедь. — А о том, что ты вычеркнул Тину из своей жизни.

— Дело сделано, — буркнул Брайан, пряча от братьев глаза. Уставившись на бутылку, он принялся ногтем отковыривать краешки наклейки.

— Но так ли это на самом деле? — со вздохом проговорил Лайам. — Не знаю, не знаю. Если бы все действительно осталось в прошлом, разве ты бы боялся возвращаться домой?

Мрачно взглянув на Лайама, Брайан перевел взгляд на Коннора с Эйданом и понял, что они согласны со старшим братом.

Рассердившись на внезапно охватившую его неловкость, Брайан вытащил бумажник, достал оттуда банкноту и бросил ее на стол. Поднявшись со своего места, он посмотрел на братьев, задержав взгляд на Лайаме.

— Я пытаюсь держаться от Тины подальше ради ее же блага, если хочешь знать.

— Хорошо, — кивнул Лайам. — Верю. Продолжай в таком же духе, если сможешь.

— Что это значит?

— По-моему, ты сам знаешь, Брайан, просто не хочешь в этом признаться.

— Что-то не припомню, чтобы я просил у вас совета, святой отец, — едко заметил Брайан.

— Ты прав, — отозвался Лайам и снова улыбнулся, на сей раз даже шире, словно желал продемонстрировать, что гнев Брайана его нисколько не волнует. — Считай это актом милосердия с моей стороны. — Он наклонился вперед, положив руки на стол, и пристально посмотрел Брайану прямо в глаза. — Ты сторонишься Тины не ради ее блага, а ради себя, Брайан. Ты прячешься от нее, потому что не хочешь признать свою ошибку.

— Чепуха!

— Ага, — улыбнулся Лайам, — прелестный аргумент.

Брайан гневно фыркнул, вытащил из кармана ключи от машины и решительно направился к выходу. Несколько мгновений спустя Эйдан, махнув рукой официантке, заказал еще пива. Затем, по очереди посмотрев на Коннора и Лайама, с улыбкой сказал:

— Пропал Брайан.

— Это точно, — подтвердил Коннор. — Спекся.

— Я хочу за это выпить, — объявил Лайам, поднимая пиво. — За Брайана! Да претерпит он от Тины, прежде чем вернуться к ней.

— Аминь.

— Ура!

Тина присела на край ванны Брайана. На ней было только полотенце. Она вновь напомнила себе, зачем именно сюда приехала. Каждый ее день начинался с измерения температуры. Она ждала самого благоприятного для зачатия дня. И каждый день, проделав эту процедуру, ощущала разочарование вперемежку с облегчением.

До сегодняшнего момента.

Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Живот свело нервной судорогой, но молодая женщина решительно усмирила свои эмоции. Температура была именно та, что нужно. Ее организм готов для зачатия. Время пришло. Лучшей возможности не будет.

И если она немного волновалась, готовя эту засаду, то это вина Брайана. Он незаметно проскальзывал к себе вечерами и так же незаметно уходил по утрам, всячески избегая встречаться с ней. «Так какой у меня выход?» — спрашивала она себя, но ответа не было — в мертвой тишине дома раздавался только ее собственный голос.

— Глупо. — Она произнесла это слово вслух, словно желая убедить в этом саму себя. — Мы же были женаты. И секс всегда… — Ее голос затих, потому что сладостные воспоминания заполнили ее и без того затуманенное сознание.

Она вспомнила, как они с Байаном неистово и страстно любили друг друга, дня не могли прожить врозь, когда только поженились. Никто так быстро не мог возбудить ее, как Брайан, а полученное в его объятьях удовлетворение пробуждало в ней желание большего. Она жаждала его прикосновений и поцелуев.

Но главное — она хотела ребенка.

До Тины донесся звук открывающейся входной двери.

Встав на ноги, Тина провела ладонями по голубому полотенцу, завязанному на груди, которое доходило ей до бедер. Резко вдохнув, она погладила живот, затем открыла дверь ванной и вышла.

Перед ней стоял Брайан.

Тина улыбнулась ему.

— Сюрприз!