Вернуть Небо (СИ)

XII

Комментарий к XII

Отдых на море позволил мне написать довольно большую и эмоциональную главу)

Приятного чтения! И пусть у моих читателей всё будет хорошо)

https://vk.com/wall-171666652_1629

23.09.2022: перезалив с добавлением новой сцены (Пчёлу и Софу в студию!)

А ещё сегодня «Бригаде» двадцать лет (Господи, какая же я старая, моя единственная мысля об этом знаменательном событии…)

OST:

— Стас Пьеха — Мы расстались с тобой

— Мам?!..

Новый выпуск журнала «Микки Маус» отброшен в сторону, когда уединение Ари нарушается присутствием мамы. Не получилось у Арьки скрыться от всех, тем более они дома у тёти Томы, а настроение почему-то располагало к тому, чтобы сидеть в комнате и пить черный чай с маленькой плиткой «Сударушки». Эту шоколадку с изюмом не любит Тёмыч, а значит ей больше достанется. Так-то!

Но в синих глазах у Ариадны затаились неозвученные вопросы, которые она старательно готовит для матери. Она же очень многое запоминает и понимает, так ей Ёлка сказала. Не зря же они почти каждый день по телефону говорят, и любимая родственница отмечает, что к школе Арька точно готова. Вместе они и на выборы ходили, и в Смольном и у мамы на службе Аря тоже была. Не сказать, что многое, но что-то в жизни видела, а поэтому в свои почти семь лет могла судить о людях и вещах. Например о том, что тётя Софа спустит всех собак на Пчёлу всех собак, если он опоздает. У Артёма второй молочный зуб выпадет, если он съест последний «Грильяж» из вазы. Со свистом!

А мама…

А мама без охоты и с недовольством в голубых глазах говорит о том, придёт ли в гости к тёте Томе Космос, которого Аря в прошлый раз прекрасно узнала. Если он наконец-то нашёлся, вопреки тому, что Ёлка ругала его на все лады, а маме про «беса-москвича» просила не говорить. Мама плакать будет из-за него и переживать. Неминуемо!

Но если он в Москве, то значит скоро всё изменится. Может, они и вправду не будут жить в Петербурге, как это было всегда, но мама точно будет больше улыбаться. Видела же Аря, как мама за руку этого Космоса держала. Недолго, но крепко, а чужих рядом с ними не бывает. Пусть Ёлка и твердила в сердцах, чтобы «этот проклятущий провалился!». Однако запрещала Аре думать и рассуждать о нём плохо. Как о папе?

Ведь у всех её друзей папы живут с ними и за веселье отвечают в семье, а Арька раньше верила в мамину легенду про то, что папка в космос улетел. Когда ей исполнилось шесть, поняла, что мама сказку сочинила, как про Деда Мороза, а правду следует выведать у Ёлки.

— Так, Ариадна, давай я тебе лучше про выборы расскажу?

— Да ходили мы с тобой туда, я там все видела!

— Как это не веришь, что он в космосе? Работа ответственная, между прочим…

— И космонавтам отпуск положен!

— Отпуск, запомнила же. Выучили на свою голову!..

— Ты же сама говоришь, что я умная?

— И дохлую лошадь из гроба достанешь, как папашка твой!

— И в Деда Мороза, кстати, тоже не верю…

— Ладно, твоя взяла!

— Взяла?!..

— Скажу, но матери — ни звука!

— А придётся же…

— Предупреди хотя бы, чтобы твоя молодая бабка успела эмигрировать!

— Ты дальше дяди Рафа не уедешь…

— Проныра!

Мама обо всем узнала. Пришлось сказать, когда незнакомый высоченный дядя показался в поле зрения, но на проверку оказался тем человеком, о котором Ёлка приказала молчать. Аря и назвать его папой не могла, потому что совершенно не знала его, а мама слишком быстро увела её домой. Но почему?

— Что такое, доченька?

— Расскажи…

— Что тебя тревожит?

— Смотри, мам, — задумчивым голоском произносит Ариадна, поправляя лямку джинсового комбинезона. — Наш Пчёла — папа Тёмыча?

— Верно, — Лиза таит надежду, что больше нигде по матушке-России не бегают незаконнорождённые дети её-то брата. Не летают, вернее. При случае же эту ораву не прокормить!

— Машка — дяди Валерина, — маленькая Филатова заслуженно обрела статус верной спутницы Ариадны, — а мелкий самый — это сын дяди Саши, который мне собаку пообещал…

— Арюша, ну что за поведение? — Лиза любила животных, но вставать рано утром на выгул собаки в этой семье не будет никто. Лиза себя знает, а ещё лучше оценивает перспективу того, что со временем Аря перестанет быть совёнком. — Какую нам с тобой собаку?

— Таксу, — Ариадна решает продолжить свой логический ряд, заготавливая для мамы главный вопрос с пробросом. — С этими разобрались… Но я? Я чья?..

Действительно.

Лиза зря подумала, что Арька забудет разговор про Космоса. В свете последних событий тема отцовства Холмогорова становилась для Лизы тревожным сигналом, потому что теперь он узнал всё, что семь лет от него умалчивалось. И потому что поссорились без шанса на примирение, и потому что папаша-бандит мог и под монастырь семью подвести. Перекрылись друг от друга, Лиза в Москву и на свадьбу к брату не приехала. Глухие стены!

Но что случилось минувшим апрелем? Накрыло? От осознания того, что все должно было быть не так, а жизнь по отдельности разрушала изнутри. Лиза внутри пустой считалась бы, если бы не дочка, а Кос окончательно запутался, ища свое место под солнцем. Арюшка же просто хотела, чтобы папа и мама были вместе. И папа нужен только свой, а не чужой дядька. И не тот, который всего лишь дарит подарки по большим праздникам и приезжает по воскресеньям на обед.

И что сделать, не зная, нужна ли Космосу дочь? Собственную ошибку исправить, сперва всё рассказав Арьке? Или дождаться действий Космоса? Лизе же проще именно так!

Первый шаг всегда делал Холмогоров, а после Павлова сама додумывала, как идти дальше. Но в последний раз этот трюк не сработал.

Однако почему бы не пойти по старой схеме?

Или Аря не простит малодушия?

— Ты… — Лиза без труда понимает, к чему клонит дочка. Она смотрит прямо в глаза, испытующе, не оставляя у матери сомнений в том, что и без её утверждения всё доподлинно разузнала. — Аря, ты моя. Моя неповторимая и самая лучшая дочурка. Ты сомневалась?

— Нет, мама, — Ариадна очень сильно любит маму, больше всех на свете, но девочка не то о себе хотела бы узнать. Мама же всегда понимает! — Почему я «Космосовна»?

Действительно!

— Тебя это тревожит, Ёжик? — и как не подтвердить очевидное?

Жаль, что у Лизы сил на это нет. Слабой и глупой себя чувствует, потому что уверенности мало. А вчерашний вечер не внёс ясности в отношениях с Холмогоровым. Он же не сказал, что хочет. Только…

Не закончили!

— Но он приехал, тебя беречь сказал, — Ёлка пообещала, что приедет. И вон он какой большой, маму за ним совсем не видно, — а мы от него убежали…

— Приехал, Арь, — и почему Чернову потянуло рассказать Арьке про Космоса? Грехи ей замаливать рано, а вот Лиза в моменте не представляет, как быть. Надо же было понимать, что переезд заставит ход событий поменяться. В корне. — Но ты всё равно моя Аря? Это так?

— Так, мам, — подперев румяные щеки кулачками, Арюша недовольно смотрит на мать, понимая, что прямого ответа не получит, — но он хороший?

— Хороший, — когда в четыре года Аря впервые спросила про папу, Лиза и не подумала говорить про него гадко. Про космонавта речь придумала, а потом справедливо рассудила, что всё забылось. Если бы не постаралась тётка, в последний год как бы осторожно намекающая, как плохо живется ребёнку без отца. Конкретного родного отца, на фотографии с которым мама безбрежно улыбается.

Потому что было хорошо?

Лето, солнце, любящая пара и огненный «Линкольн».

Мечты о будущем…

— Тогда не понимаю!

Громкий удар детской ножки о лакированный паркет подсказал Елизавете, что дочка и без путаницы своих родителей сама во всем разобралась. Но и осознать то, почему мама и папа не вместе, Аре сложно. Обиды взрослых ей неведомы, а тем более секреты матери. Целая шкатулка с тайнами, из которых Аречка — самая главная.

— Вот вы где, мои синички! Куда запропастились от Софьи Генераловны? — эмоциональный разговор Лизы с дочерью прерывает Софа, появившаяся в комнате как нельзя кстати. По лицам матери и дочери Пчёлкина понимает, что Арьку надо скорее переманить в другое помещение, к детворе, а Лизе… Винца предложить? «Чары Диониса»! Знакомые с Геленджика целых пять литров посыльными передали. — Арь, дуй к Марусе! Ей без тебя скучно…

— Только осторожно, доченька, — добавила Лиза, всем видом показывая Ариадне, что возражения не к месту, — на качелях её сильно не раскачивай, хорошо?

— Ладно, — синеглазка медленно удаляется по лестнице, намекая маме, что к своему разговору ещё вернётся, — но я всё помню!..

— Елизавета Вторая{?}[в том смысле, что очень похожа на мать], ей Богу! — Софка подталкивает золовку выйти на открытую веранду второго этажа коттеджа Филатовых, пытаясь развеять её задумчивость. — Что на этот раз? В Питер опять просилась?

— Отлегло, — но сейчас Лизу не радует этот факт, — но припечатало другое. Особенно после того, как увидела меня с Холмогоровым. А уж как меня унесло… Вчера. Зачем-то!

— Стесняюсь спросить, мать, — Софа чего-то не знает. Как и не знает Лиза того, что Космос уже высказал им с Пчёлой, что о них думает. Лиза-то как обычно люлей получит только в решающий момент, если и получит порцию гнева, а друзей Кос не пожалел. — Про Арьку сказала хоть или сразу гормоны заиграли у обоих?

— Он всё узнал без моей помощи, а я даже не знаю, — Лизе совсем не важно, кто сыграл в команде Космоса. Больше беспокоила дочка и её реакция на происходящее. — Каким боком, кто помог… Чёрт дери!

— Ты нормальная, Павлова? — не думала Софа, что Лиза не сможет признаться во всем отцу своего ребёнка самостоятельно, но только на это следовало полагаться. Клешнями слова тащить. — Нельзя было по-человечески рассказать? Самой! Цирк с конями! Убью обоих!..

— Слушай, Софокл, — чума же спокойно не уснёт, не узнав, на какой стадии отношений находятся Космос и Лиза. Несмотря на то, что Павлова эти моменты ни с кем, кроме Коса, обсуждать не готова. — Не торопись махаться!..

И Лиза начала свой рассказ о встрече с Космосом, не вдаваясь в интимные подробности уединения в машине. В общих чертах. О своем месте в мире и в жизни Коса, который однозначно указал на две вещи: устал без неё и говорить надо. О звонке несчастной Боровицкой Лиза умолчала, но сознание тешило то, что он всё равно не ответил. Нельзя так думать и ультиматумы ему спустя столько лет ставить тоже грех, но между ними не должно быть третьего лишнего. Никогда.

И думать надо сперва про Арю. Это реальность Лизы и основной ориентир, и если Космос готов принять ответственность на себя, ему придётся исходить из тех же принципов. Не иначе.

— У меня сейчас челюсть на пол рухнет, Павлова!

Что делать-то?..

— Не благодари. Но может, я опять всё накрутила? — Лиза делает не очень успешную попытку себя успокоить. — Семь лет только слухи, а тут…

— Обиженки долбанные, отобрать бы у вас дитя, а вас в больничку подлечиться, — или в санаторий. Софа не берётся судить о том, что больше подойдёт Космосу и Лизе в свете последних событий, — но чует моё сердце, попомни мои слова, не через Сашку он связи поднял. Мама Ада постаралась!

— Аде Борисовне это зачем? — несостоявшаяся свекровь Лизы была дамой пытливого ума, всегда до истины любила докопаться, но не в каждую же авантюру Космоса вписываться? Мальчику двадцать восемь годков. — Сынок — лоб здоровый, сам проблемы решает! И подкидывает…

— Каждая мамаша своему дитю желает счастья, — Софа прекрасно помнит о том, что Лиза пришлась до душе своеобразной матери Космоса, — а Боровицкую там никто не признает, кроме академика. И он-то чисто из уважения к её семейке!

— Так, стоп! — Лиза решительно остановила поток красноречия Софы, понимая, что больше не хочет слышать и слова про несчастную пассию Космоса. — С отцом своего ребёнка я разберусь сама. Препятствия чинить не стану, но и не позволю ему гнуть только свою линию! И ты не будешь больше говорить про Боровицкую, Софокл!

— Разберёшься, куда ж ты денешься, мать? — соглашается Софа, поглядывая на террасу через окошко. Сейчас что-то будет!.. — Тем более твой царь Салтан и Пчёла пришвартовались. Арька узрела подарки первой, так и спрыгнет с качелей. Вот же умная голова!

— Что он выдумал? — Лиза не знала, что Витя попросил Коса купить подарки для детей, поэтому очень очень удивилась, когда увидела Холмогорова в роли запоздалого Деда Мороза. — «Детский мир» на пару грабанули? Софа?..

— Все гуд, — рационально заключает Софка, собираясь помочь Томе на кухне, — дитю игрушка огромная, а цветы он тебе потом сворует где-нибудь. Что ты, Павлова, первый раз прощать?

— Я, пожалуй, к дочери пойду, — Лиза не хочет отвечать на вопросы Софы, — помощник из меня сегодня никудышный.

— Да мы с Суриковой на пару нарежем этот салат морской, что ты?..

— Не знаю, Соф, — бросает Лиза, прежде чем убежать к Ариадне, — уже ничего не знаю!

— Сильно друг друга не бейте, — шутливо предостерегает Софа, — а то мозгов у обоих нема! В кого Арюха только такая сообразительная?

— Голикова, твою дивизию!..

— Молчу, молчу!

Пчёлкина за свои отношения меньше переживала, чем за разруху в космическом мирке.

Но может, задуматься о поведении Пчёлкина всё-таки стоило?..

Космос никогда бы не подумал, что самой сложной дипломатией его жизни окажется первый нормальный разговор с собственной дочкой. Во-первых, она куда смелее и отца, и матери, раз сразу примчалась встречать его и Витю. Во-вторых, факт родительства накрывал стремительно и тормозил подбор подходящих слов. В-третьих, Кос поверить не мог в то, что их с Лизой девочка получилась настолько славным и пригожим ребёнком. С его-то наследственным шилом в одном месте. Или он рано радуется?

Арька начала брататься с Пчёлой и весело переговариваться, когда Космос беспокойно курил, стоя у машины. На детском личике всеми гранями играла улыбка, и она довольно бодро отбила лапу дяди, протянутую в приветствии. На мать, затаившуюся на пороге коттеджа, Аря не обратила должного внимания, но Кос сразу заметил, что стал объектом её пристального изучения. Тепло!

— Арь, глянь, какого крокодила привёз. Тебе и мамке твоей!..

За вчерашний вечер и последние полчаса Пчёла постоянно огребал от Космоса «за многолетнее наебалово» то в режиме телефонного разговора, то в лоб. Более цензурно Кос не выражался. Одно Виктора радовало в этой ситуации: как и предполагалась, от своего Маугли друг не откажется. Дети есть дети.

— Сволочь патлатая, ты надо мной издевался все эти семь лет! Думал, что сестру свою выгораживаешь? Хуй, ты друга за лоха держал!

— Скажи спасибо, что от тебя сразу не отшили с твоими прибабахами! А то хрен бы Лизка тебе показала…

— Она уже всё мне показала! Так допоказывалась, что в роддоме тужиться пришлось!

— Слушай, Кос, чего бы ты мне не брякнул, всё Лизке же решать. Явился такой охуенный и уверенный… Ты не забывай, в чём нос гваздаешь!

— Даже твоя баба все знала, покрывали на пару!.. Папаша, говорит, молодец! А? Красотку заделал. Наебали!..

Наверстывать придётся немало (все-таки человек скоро в школу пойдёт), где-то себя менять (самый важный пункт программы, потому что умыть руки от воспитания при Лизе не выйдет), но Космоса определённо обрадовало, что шедевр по имени Ариадна был создан их совместными с Лизой стараниями. Душа оттаивает.

— Привет, Арька… — спешно растоптав сигарету, Кос подходит к девочке, садясь перед ней на корточки, чтобы получше рассмотреть милое лицо. Вся она казалась ему похожей на Лизу, сотканная по её подобию. Но глаза синие, а взгляд тяжёлый. Каждое утро Космос безрадостно видел такой же в зеркале, но в дочери эта черта подкупала.

— Привет! — Аря протягивает ручку, желая поздороваться совсем не по-детски, а как взрослая, но Кос заключается маленькую ладошку в свои широкие ладони, дивясь тому, что всё происходит с ним. И эта девочка могла быть только его ребёнком. Дурак он, знатный, ревновал жутко, думая, что Лизка замуж сразу выскочила. Нет! Дочь растила… — Почему крокодил, если ты — космонавт?

— Не слушай Пчёлу, стрекоза, — Космосу нравится реакция дочери на заявление родственника, — а меня слушай… — Кос поднимает Арьку на руки, надеясь, что она не будет вырываться. И Аря не стала, но больше ничего не говорила, а просто опустила глаза, грустно вздохнув.

Совсем как Лиза.

— Чего такое? — всё идет нормально. Правда, Космоса распирает от того, что дочь с самого начала встаёт на его сторону, так и хотелось её вверх подбросить, но он боялся, что не поймёт. Привыкала.

— Мама мне проиграла…

— Почему, маленький?

— Ну ты-то приехал!

— Куда бы я делся? — Космос добродушно хмыкнул, но сразу понял, что энтузиазма собеседница не разделяет. — А я тебе зайца привёз, — Кос не знает, с чего Арька нос резко повесила, но решает выдать первый из своих козырей, — заяц для зайки, видишь короб?

— Я вижу, — Лиза появилась рядом в мгновение ока, а Аря, будто чувствуя, что мать может отчитать её, не стала смотреть в её сторону. Кос подмигнул дочери, но обстановка не становилась более лёгкой. Да, Лиза? — Очень хорошо вижу и слышу…

— Так, семья Штирлица, — Пчёлкин, нагруженный сумками, спешит удалиться, чтобы дать встрече состоятся, — ждём через пять минут, не опаздывать!

Холмогоров не хочет никуда спешить, потому что заготовил для Лизы столько речей, что она должна сесть рядом и покорно слушать. Он не снимает с себя вины за события, послужившие основой их расставания семь лет назад, но как ей и в голову могло прийти то, что она сможет поднять ребёнка одна? Кос на ней жениться не хотел? О семье не говорил? Причины поступка Лизы он искать не будет, потому что понять её страхи всё равно не сможет. Но всё могло бы быть по-другому.

— Привет, Космос… — несмело роняет Павлова, по привычке пригладив шевелюру Космоса нежной ладонью. Брат ушёл, а Аря ещё не знает, почему мама не сводит взора с папы, а он… Он точно её папа, дальше можно не пояснять и не ходить вокруг да около. — Арь, нам с папой нужно поговорить, а ты иди и поиграй с Машей. Обещаю, мы скоро вернёмся. Хорошо?

— Да я не хочу!.. — девочка не на шутку злится, потому что трюк с разговорами взрослых видит сегодня не впервые. Спрыгнув на землю, Ариадна смотрит на мать и отца не слишком довольно, метая маленькие молнии своими серьёзными глазками. — Вы опять ругаться будете! Знаю!

— Не будем, — Кос ласково похлопал девочку по спине, подталкивая в сторону дома.

— Мы недолго… — тон Лизы смягчился.

— Я вас жду, — сделав вид, что на первый раз поверила родителям, Арька уходит.

— Хорошо, солнышко, — миролюбиво отвечает Лиза, прежде чем Аря, обуреваемая любопытством, скрывается за дверьми коттеджа. — Только объявился и уже чудеса доброты. Заяц, медведь в половину тачки… Космос, что это?

— Беседа есть на пару лимонов, — была бы воля Космоса, то он бы к стенке Лизу прижал в прямом и переносном смысле. Чтобы не было возможности уйти. — Или сколько я задолжал за семь лет? Соображаешь?

— А тебе оно надо? Ты же за два месяца ни разу не чухнул про нас с Арькой, пока всё очевидно не стало. Гордость взыграла, одумался, но напомню — однажды ты уехал! Не я одна во всем виновата…

— Да я её вижу и места себе не нахожу, а ты как катком по мне… — Космос не знает, на каком месте рвать на себе волосы. Ничего не знал, папаша? Арьке это объяснишь? — Сквозь землю провалиться готов! Папка, где ты шлялся? Мне сказать нечего. Меня же мать наша наебала… Наебала! Какого хера только?

— Не привязывай ребёнка к себе, прошу, если не понимаешь, как дальше… — гораздо спокойнее говорит Елизавета, делая новую попытку отделить себя и Арю от Космоса. — Наиграешься, надолго тебя не хватит. Она всё время ждёт, что папа будет с нами… Нормальный папа, а не твои бандитские амбиции каждый день! Ты это успел обдумать?

— Дура!.. — Холмогоров чуть наклоняется, чтобы посмотреть прямо в глаза Лизы, крепко удерживая её за плечи. Всё равно не убежит, но так казалось ему надёжнее. — Да ты не видишь, бля, что мне никто нахер не сдался, кроме тебя! Мне как это ещё объяснять?

— Если я такая хреновая, то что ж ты мне шагу ступить не даёшь? — Павлова не вырывается, но смотрит на мужчину уязвлённой и раненой птицей. Не она одна во всем виновата. Ни за что, Космос Юрьевич!

— Спасаю мир от неугомонной проблемы…

— От себя спаси!

Ни у Космоса, ни у Лизы больше не находится слов для продолжения борьбы. Нет сил соревноваться в пафосном красноречии. Они устали.

Лиза шумно выдыхает, как невысказанными словами бросается. Кос не отпускает её, а напротив…

Обнимает. Со всей своей медвежьей хваткой.

Голову поднимает, чтобы в глаза посмотреть, прижаться лбом ко лбу и затихнуть.

— У нас всё не как у людей, — тихо отзывается Лиза, тайно сходя с ума от близости Холмогорова, — Кос?

— Зато всё правильно, — а семь лет шло против порядков, на которые юные Космос и Лиза надеялись в восемьдесят девятом году.

— Я больше не могу…

— Ну и я не ругаться с тобой приехал, — положа руку на сердце, и не о гостях он думал, а про Лизу и Арьку.

— Иди, Кос, — Павлова показывает мужчине на оставленные в машине коробки, — ты хотел быть… Бандитом Морозом?

— Оборжаться! — Кос щелкает Лизу по носу, развевая её грусть.

Зачем плакать? Он рядом, он никуда от них не уйдет. И что сказать Лизе за её многолетнее молчание Космос не знает. Ведь это уже не имеет значения.

— Вы идёте?.. — в проёме входной двери показалась Тамара, придерживающая за плечи Арю.

Вероятно, Филатова поймала шпиона, присматривающего за родителями из своего укрытия.

Кто бы сомневался в Арьке?..

Витя ценил свою жену. Серьёзно, без шуток и хитрых ухмылок. В нужный час они работали командными методами, и никто не мог сказать о том, что в их многолетних отношениях существуют противоречия. Противоречия, из-за которых их брак можно было назвать душным и тесным, и из-за которых в тревожные моменты Софа не перестаёт смотреть на Пчёлу волком. Он предпочитал в них не разбираться, а если жена и ставила ему в укор частое отсутствие дома и невнимание к семье, то настоятельно напоминал, что профессорская дочка знала, на что шла, выходя замуж за Виктора Пчёлкина. Звёзд с неба не будет — это не их официальная программа, но насчёт достатка и благополучия Софка могла не переживать и не дергаться. Всё путём!

— Пчеломать, ты что-нибудь поняла?..

Витя не пытается угадать, до чего договорились Космос и Лиза, когда после часа проведённого за столом, удалились на разговор, не терпящий стороннего вмешательства. И теперь вокруг тишина, не вселяющая спокойствие в умы. Даже страшно. Наобещали Арьке с три короба: и мороженое, и пирожное, и… так быть, что собаку, но сами уже с полчаса стояли у окна, взявшись за руки. То ли присматривали за дочкой, которая громче всех галдела во дворе дома Филатовых, то ли просто наслаждались своим молчанием. Космонавты, мать их!

— Всё поняла, — спокойно отвечает Софка, покручивая на запястье серебряные часики, инкрустированные бриллиантами, — а что тебя смущает?

— Как-то они мало орали, — Пчёлкин к другим разборкам в отношениях с противоположным полом привык. У Космоса с Лизой же всё наоборот стало. Наверное, устали бодаться. — Сколько можно молча уже стоять? Свиданка у них там?

— Пусть стоят, им это нужно, — Софа оглушительно чихнула, заставляя Витю невольно отстраниться. Вот ведь, нашёл от чего шарахнуться. — Блин, платочек не мог протянуть? Муж называется!

— С утра был муж, — объелся груш, — а Арька что-то про них забыла. Ей бы объяснить, что вот он, батёк! Любить и не жаловаться, какой есть…

— Вить, это больше на рассказ про тебя похоже, — прогнозы Софы оправдались: Кос оттаивал при виде дочери. Аря к нему присматривалась, а вопросы задавала с оглядкой на мать и постепенно, но плюшевого зайца с радостью приняла и охотно болтала с отцом. У Космоса отлегло: говорить о том, кто он, ей не приходилось, но в глазах ребёнка он точно был значимым персонажем. Главным. Папой. — Батёк обыкновенный, а по пятницам ещё и под мухой. Я цензурно выражаюсь, заметь!

— Блять, Соф, ты умеешь нагнетать, — Пчёла, скосив взгляд на жену, отхлебнул щедрую порцию коньяка из горлышка. Таким образом ему легче переживать любые её заморочки. И заморозки. — Но у Лизки с этим хмырём всё по плану будет, если опять оно во все щели не занюхает. Порадуешься?

— Больше всех, — Софка опять не станет нагружать себя личными проблемами, полагая, что для разбора полётов с жуком время ещё найдётся, — но подглядели и хватит. Пойдем ко всем нашим.

— Разберутся? — с ноткой недоверия спрашивает Пчёлкин у жены.

— Лучше нашего, — во всем лучше, как подсказывало Софке её безнадежно глупое сердце, — и, Пчёлкин, запомни…

— Чего ещё? — ну что мог забыть Витя?

Почему у Софы вечно для него в запасе какие-то ребусы?

— Если убегу… — многозначительно протягивает Пчёлкина, внимательно всматриваясь в голубые зрачки мужа. Испытывая. — Не найдёшь. Попомни моё слово!

— Дипломата найдешь, дурная? — Витя не может не припомнить Милославского. — Куда поедешь? Греция, Дания? К туркам или арабам? Не выдержат же!

— Да хоть в Гренландию!..

— Ужас, летящий на крыльях ночи!

— Не без этого, — неожиданно для себя соглашается Софа, — но ты меня понял…

Комментарий к XII

Кто тут главная звезда? Ариадна Космосовна!

Но глава по мне каточком проехалась, тяжело…

Потому что некоторые моменты жизненные, в чем-то так и оставшиеся мечтами.

Но у Арьки всё сбудется!

P. S. Желаю всем также кайфовать от результата своего труда, как я кайфую от КосЛизы:)