Вернуться навсегда [СИ]

Глава 14

Нервы, как это обычно и бывает, сдали в самый неожиданный момент. Вот я смотрю в закрытую дверь, за которой Джен приводит в разум приобретение Эриха, а вот слезы текут ручьем и хочется что-нибудь расколотить. Желательно, о чью-нибудь голову. Показавшийся в коридоре Кей на голых рефлексах умудрился буквально слиться со стеной и не столкнуться со мной взглядом. Руки трясло как в припадке, хотелось напиться. Точно. Именно то, что надо.

В голове прояснилось только после третьего глотка. Что показательно — засела я не в своей спальне, а в «детской» комнате Эриха. Мутное стекло винной бутылки смотрелось в этом интерьере чем-то чужеродным, неправильным. Впрочем, нет никакого желания об этом думать.

Дом живет своей жизнью. Сейчас особенно четко это ощущается — я чувствую, где кто находится, и прекрасно знаю, что особняк без моего желания никого не приведет сюда. Восхитительное ощущение, жаль, что подвластное только в нетрезвом виде — слишком уж я сейчас слаба магически на фоне прежнего уровня. А что-то и вовсе утеряно безвозвратно.

Когда бутылка опустела — я потянулась в пространство за следующей. Предмет материализовался словно нехотя. Да и развезло меня быстро — стоило только приложиться, как я словно провалилась куда-то. Глаза открыла все на том же ковре. Или не на том?

Ковер был знакомым, вот только лежал он в моей комнате в том мире. Что? Опять?! Нет, нет-нет-нет, только не снова! Привычно скрипнула дверца книжного шкафа. На нижних полках часть книг почему-то была белой, и еще бы я помнила, что именно там стояло. Или я просто не помню? Как в том фильме про чистый разум? Еще и чьи-то ноги маячат.

— Воспоминания, конечно, у тебя достаточно примерные, — обладателем ног оказался все тот же остроухий менталист. — Но литература интересная. Не думала за счет этих сюжетов в этом мире себе писательскую карьеру сделать?

— Оринэл…

— Люблю, когда женщины стонут мое имя, — Богиня, все эльфы такие самовлюбленные или это мне попадаются подобные? — Но я бы предпочел нормальный разговор.

— Что ты тут делаешь? — головной боли нет, поэтому переворачиваюсь на спину, глядя на устраивающегося рядом остроухого.

— Мое настоящее тело, к сожалению, слишком слабо, чтобы я мог сказать тебе «спасибо» лично, Элина Вальц, — рука Оринэла слишком намекающе, слишком однозначно, чтобы обмануть себя.

— Давай без этого?

— Вы, люди, странно судите. Секс — такой же способ общения, как и слова. Независимо от социальных статусов коммуникантов. Любовь — это про единство душ, а не тел.

— У меня ушки маленькие, на них много лапши не повесишь.

Ему, видимо, было все равно — эльф просто наклонился, впиваясь в губы. И вот тут я поняла, что Дженталю по части темперамента до старшего брата еще топать и топать, раскачивать самоконтроль и раскачивать. Чертов Оринэл целовался так, отрываться от него не хотелось даже под дулом пистолета — только четкая мысль про рыжую Рег заставляла упираться в покрытые шрамами плечи и отталкивать его от себя.

Этому упрямому эгоисту было плевать — он вжал меня в ковер, прижимаясь всем телом. Даже лягаться не получалось.

— Тебе ведь нравится, но твой самоконтроль… Ты слишком много думаешь — это мешает тебе получать удовольствие от жизни.

— А у тебя наоборот — слишком много инстинктов.

— И не скажу, что мне это не нравится, — он уткнулся носом в основание шеи.

Какая-то часть меня хотела дать волю сиюминутному желанию, но здравый смысл кричал до хрипоты, требуя от меня возвращения в реальный мир. Правда, его сил хватило ровно до того момента, когда на бедро легла ладонь.

— Сдавайся. Она все равно после рождения не будет помнить ничего, что было между жизнями.

— Нет…

Надо проснуться. Как это сделать только? Это ведь не настоящее, иллюзия. Надо просто остановить ток магии в ней. Вдох, выдох, погрузиться в себя. Найти тонкую ниточку, питающую это видение. Оборвать. Открыть глаза, и тут же закрыть их — похмелье бывает только в реальном мире.

Попадание остроухого в мою отключку — вопрос, конечно, интересный. А вот поведение его меня пугает, придется лезть в сокровищницу за щитом. Если он еще поможет, потому что если Оринэл в полумертвом состоянии такой уровень силы показывает… В здоровом виде он может снести и не заметить.

За дверь комнаты я вывалилась буквально в руки Канто и Эриху. Рыжий с намеком посмотрел на несведенные синяки под глазами, кивнул братцу и, пока тот держал меня за плечи, «вручную» принялся править мое лицо. В первую секунду даже не возмущалась — была ошарашена.

— И зачем все это?

— Кера заявилась, — из-за угла выглянул Дженталь, на стреме что ли стоял? — Кетайро, конечно, пока заливает ее по уши чаями и ведет светские беседы — вот уж чего от него не ожидал! — но надолго его не хватит.

Мне сразу захотелось обратно, я была согласна на все, кроме общения с Тэреш. Вот сколько же наглости надо иметь, чтобы после всего взять и прийти спокойно ко мне домой? Аж зависть берет.

Рыжий тем временем развернул меня на сто восемьдесят, принимаясь заклинаниями распутывать волосы. Эрих, с которым я теперь стояла лицом к лицу, всем своим видом выражал матерное восхищение. Ну да, он такое только в теории умеет, практика в последний раз была больше десятка лет назад — когда для него еще планировался «классический» тэаррский сценарий.

Меня в очередной раз развернули, теперь терзая одежду. Можно, конечно, попытаться воззвать к милосердию, но что-то мне подсказывает, что с Керой общаться придется в любом случае.

— Неидеально, конечно, но для того, чтобы выйти к утреннему незваному гостю — вполне достаточно.

Обреченно киваю — надо так надо.

— Не ожидала, — опускаюсь в кресло, взглядом прося оставить нас наедине.

Кетайро кивает, хотя по глазам видно, что дракон зол. Даже интересно стало, чем она умудрилась за такой короткий срок вывести его из себя. Она сразу к делу перейдет или начнет со светских плясок. В любом случае, разговор начинать ей — она же заявилась ко мне без приглашения. Кера поправляет платье, чуть более резким жестом, чем необходимо.

— Сколько? — вот так сразу к торгам?

— Прости, что? — уйдем-ка мы в несознанку, на всякий случай. И глаза понаивнее сделать надо, только не перегибать и совсем дурочкой не выглядеть.

— Сколько ты хочешь за Котара? — а пальц дрожат, даже чашку не берет в руки. Неужели все-таки привязана? А зачем тогда на рынок выбросила да еще и от магии отсекла?

— За кого? — нет уж, милая, я буду «не понимать» до самого конца, вдруг что интересное узнаю.

— Твой брат вчера, на Черном Рынке, — она цедит слова, сдерживая свой буйный нрав, — выкупил мальчишку-гибрида. Сколько ты за него хочешь?

— А, ты про «батарейку», — «догадалась» я.

Шок на лице Тэреш стоил ранней тяжелой побудки, окупал ее с лихвой. Что она станет делать сейчас? На всякий случай аккуратно подтягиваю к себе защитные контуры дома, прикрываюсь щитами. Кера обводит зал пустым взглядом — а хорошо играет! — и сипло спрашивает:

— Как «батарейку»?

— Ну, Эрих планировал использовать его именно так. Если он еще жив — можешь поторговаться с братом. Позвать?

Сейчас играю с огнем — для таэррской аристократки унизительно вести дела с мужчиной. Даже равного происхождения и свободным. Она прищурилась, глядя прямо на меня — хорошо, что глаза фамильные, темные и по движениям зрачка сложно что-то понять, его просто не видно. Ну же, решай, настолько ли оно тебе надо…

— А нельзя ли через тебя решить этот вопрос?

— Эрих — свободный человек и уже давно не маленький мальчик, сам может принимать решения и вести дела. Так что?

— Зови, — отлично, может что и выгадаем, надо только подстраховать братца.

Голова гудела страшно — Тэреш полоскала нам мозги почти четыре часа, а вошедший в азарт Эрих сыпал такими мозгодробительными формулировками и каверзными вопросами, что я устранилась уже на середине беседы. Кера, судя по бегающим глазам и мелькнувшему на лице удивлению, с удовольствием сделала бы тоже самое, но юриста у нее с собой не было, а просить о паузе значило бы не удержать лицо.

К слову об удержании лица — мне пришлось не легче, когда Рег вдруг проступила в зеркале. Не столь взрослая как прежде — гораздо младше, сейчас ей нельзя было дать больше шестнадцати. Рыжеволосая девочка-подросток в зазеркалье строила гримаски и закатывала глаза. Будущая королева явно не горела желанием постигать тонкое искусство организации гадостей ближним своим, да и далеким тоже. Узкие плечи и выступающие ключицы, казалось, с трудом удерживали на себе вес парадного платья.

— Договорились! У Вас неделя, чтобы выполнить свою часть сделки, после — мы вернем его вам. И инструкции к оборудованию, лабораторные журналы и все подобные вещи также должны быть переданы. Элина, будь добра, закрепи.

— Протестую, она кровная родственница!

Захотелось закатить глаза, кажется я знаю, от кого химера получила эту привычку. Из вредности оглушила присутствующих криком, хотя можно было бы дотянуться до дракона по связи. Кетайро вошел почти сразу, под дверью что ли караулил? Недовольное лицо Керы оценил хмыком, пробежался глазами по договору, внес правки… Богиня, насколько еще это затянется? Тэреш уже и сама была не рада, что заявилась ко мне, но отступать было некуда.

Мне кажется, или рыжая в зеркале за эти часы стала еще младше? В таком возрасте не слишком понятно. Акулы договора и формулировки тем временем все же пришли к соглашению, от обеда визитерша отказалась, пулей вылетая из гостинной, даже проводить себя не потребовала.

Вот все хорошо. Задача только в том, что придется нанимать посторонних — сами мы с оборудованием не справимся, достаточные знания в этой области есть только у Саахаши, а он не железный, следить за ним денно и нощно не сможет. Да и…

— Эрих, скажи мне, пожалуйста, милый мой, как ты ее разговорил?

— Про химеру? Ты же тут сидела…

— Я отключилась еще после светских разговоров, предоставив вас самим себе.

— Вот и мучайся теперь из-за своей невнимательности, Мирэны на тебя нет, — он махнул рукой, отворачиваясь к окну.

Кажется, меня сейчас очень деликатно упрекнули. Понять бы еще в чем. Попыталась притереться под бок, но парень сдвинулся в сторону. Пришлось загонять к подлокотнику и цепляться за него, пока не встал с дивана. О, узнаю этот вздох, сейчас я услышу о себе что-то новое. Секунды шли, но Эрих все молчал.

— Что не так? — уловила перемену в лице, пришлось предупреждать сразу. — Только, пожалуйста, прямым текстом, а не как сейчас с Тэреш, я такое не вынесу.

— Я ревную, — выдал он после заминки. — К ним ко всем, к химере этой. Понимаю, что сейчас такое время, когда все нервы на пределе и надо просто сцепить зубы и ползти дальше, но ничего не могу с собой поделать. А может это дом на меня так действует. Здесь все как было, вот только помимо нас есть кто-то еще.

— Все изменяется. И у тебя по-прежнему есть я.

Если Вальц и хотел что-то сказать, он предпочел оставить это при себе.