Вертолет, 2004 №1

Жизнь, отданная небу

Летчик-испытатель Е.И. Ларюишин.

Есть люди, чьи имена составляют гордость отечественной авиации, их профессиональное мастерство и чисто человеческие качества являются примером для многих и многих молодых летчиков. Евгений Иванович Ларюшин, 70-летие со дня рождения которого мы отмечаем, безусловно, из их числа. В 1976 году, первым из ОКБ Камова, он был удостоен звания заслуженного летчика-испытателя, в 1982 году стал Героем Советского Союза. За испытания ряда вертолетов марки «Ка» Е.И. Ларюшин был награжден двумя орденами Ленина, орденом Красной Звезды, медалями. Все, кто был знаком с ним, вспоминают о Евгении Ивановиче как о неординарном человеке, настоящем патриоте своей страны.

Родился Е.И. Ларюшин 14 января 1934 года в подмосковной деревне Кочема. В районном центре Егорьевске учился в средней школе, здесь же в городском аэроклубе впервые увидел Ут-2, его, тогда старшеклассника, даже покатали на самолете. После этого полета, наверное, и пришло горячее увлечение авиацией. Учебу в десятом классе Евгений уже совмещал с учебой в аэроклубе, где за один год прошел полный курс обучения. Закончив в 1952 году школу, он поступил в Омское военное училище летчиков, окончил его и затем был направлен в город Шяуляй: летал летчиком-оператором на всепогодном истребителе-перехватчике Як-25. Однако Ларюшин настоятельно просил о переводе в бомбардировочный полк, так как в училище освоил пилотирование стратегического бомбардировщика Ил-28. В 1957 году его просьба была удовлетворена. На новом месте службы Евгений Ларюшин познакомился с Николаем Бездетновым, дружбу с которым сохранил на всю жизнь.

Начавшаяся реорганизация военной авиации оставила молодых летчиков-бомбардировщиков не у дел, и они были переведены в старый транспортный полк в Улан-Удэ, где летали вторыми пилотами на Ли-2 практически в любую погоду, днем и ночью. Свободнее время проводили на охоте, как говорится, сочетая приятное с полезным, так как именно охота помогает вырабатывать качества, необходимые в летной профессии — выдержку, хорошую реакцию, умение предвидеть ход событий. В то время Евгений Ларюшин начал увлекаться рисованием.

Через некоторое время в Улан-Удэ на базе транспортного полка был сформирован один из первых в стране вертолетных полков, куда и направили молодых летчиков. После короткого переучивания они стали летать на Ми-4. Не случайно Ларюшин, узнав о первом наборе вертолетчиков в Школу летчиков-испытателей (ШЛИ) при Летно-исследовательском институте, подал заявление о приеме. В 1959 году он был зачислен слушателем ШЛИ и в 1960 году успешно окончил ее (первый выпуск состоял из 9 человек). Летчиком-инструктором. первого выпуска был самый опытный летчик — испытатель вертолетов в стране В.В. Виницкий, который до ЛИИ работал в полярной авиации, а затем на фирме М.Л. Миля проводил испытания опытного вертолета Ми-4. В этой Школе летчиков-испытателей большое внимание уделялось не только теоретической и практической летной подготовке, но и развитию навыков самостоятельного принятия правильных решений при возникновении особых ситуаций в полете.

Два выпускника первого вертолетного выпуска ШЛИ — Е.И. Ларюшин и В.В. Громов были по просьбе руководства фирмы «Камов» распределены на Ухтомский вертолетный завод. Здесь под руководством шеф-пилота, талантливого летчика-испытателя Д.К. Ефремова они осваивали вертолеты марки «Ка». Учитель щедро делился с молодыми летчиками своим богатейшим опытом испытательной работы, секретами мастерства. Быстрым профессиональным ростом Ларюшин (он пришел на фирму летчиком-испытателем 4 класса, а уже в 1969 году стая летчиком-испытателем 1 класса) во многом обязан не только личным дарованиям, но и своему наставнику.

Очень скоро Евгений Иванович Ларюшин стал одним из ведущих летчиков-испытателей фирмы «Камов». Он достойно представлял камовские вертолеты во Франции, Японии, Швеции и Югославии. Сам уже как педагог и наставник подготовил целую плеяду летчиков ВВС и ВМФ, летчиков-испытателей МАП и МГА. Он же готовил летчиц ДОСААФ Т. Зуеву и Н. Еремину к рекордным полетам, на Ка-26 и Ка-32. У своих учеников Ларюшин всегда пользовался заслуженным авторитетом.

…Хочу вспомнить тот период, когда Евгений Ларюшин только приступил к работе на фирме. Я хорошо помню, что уже в процессе освоения вертолетов Ка-15 и Ка-18 Ларюшин показывал отличную технику пилотирования, собранность, трудолюбие и по-настоящему творческое горение. Учитывая эти качества, руководство Ухтомского вертолетного завода поручило ему испытания нового противолодочного вертолета Ка-25 (в создании которого и его летных испытаниях я принимал участие). Первый полет вертолета состоялся 20 июня 1961 года, пилотировал его Д.К. Ефремов.

Менее чем через месяц, 9 июля 1961 года Е.И. Ларюшин демонстрировал этот вертолет на воздушном параде в Тушино. Надо сказать, что системы Ка-25 к этому времени еще не были доведены, не сразу запустился один из опытных двигателей и Ларюшин запоздал с вылетом на парад. Однако сумел догнать парадную колонну и занять в ней свое место: он летел на повышенной скорости, срезая углы установленного маршрута. Колонну камовских машин на параде «возглавлял» винтокрыл Ка-22, пилотируемый Ефремовым, затем летел Ларюшин, а замыкал колонну Ка-18, пилотируемый Яркиным. Демонстрация этих вертолетов в Тушино вызвала огромный интерес не только з нашей стране, но и за рубежом.

Летчик-испытатель Е.И. Ларюшин участвовал во всех основных испытаниях Ка-25: испытаниях всех систем вертолета, определении его летно-технических характеристик, характеристик устойчивости и управляемости, а также в испытаниях по безопасности полета в различных условиях и при разных видах отказа. Остановлюсь на некоторых из проведенных испытаний подробнее.

Вертолет Ка-25 существенно превосходил Ка-15 по массе (в 4,5 раза) и габаритам, (в 1,6 раза). На Ка-15 были проблемы со сближением лопастей и устойчивостью, поэтому на первом этапе испытаний нового вертолета уделялось повышенное внимание именно вопросам сближения и устойчивости. Е.И. Ларюшин провел всесторонние летные исследования по изучению влияния на сближение лопастей различных факторов (скорости, веса, перегрузки, болтанки, торможения, проваливания, резких движений органами управления и др.). Наиболее критичным оказался режим торможения вертолета с проваливанием и перемещением правой педали вперед. По требованию заказчика этот режим повторялся многократно, но запасы по сближению лопастей оказались достаточными, что подтвердилось при массовой эксплуатации Ка-25. Было доказано, что вопросы сближения лопастей на соосной схеме могут быть решены, но этим, надо серьезно заниматься на стадии проектирования и при испытаниях. Меня больше всего удивляло, что Евгений Ларюшин — на вид достаточно хрупкий паренек, выполняя резкие отклонения ручки управления, развивал на ней усилия до 120 кг (движение он выполнял двумя руками).

Ка-25 после посадки на режиме авторотации.

Рисунок Е.И. Ларюшииа «На охоте»

Вопрос с путевой устойчивостью был решен сравнительно просто — развалом, шайб на 15° (носиками внутрь). При этом, конечно, на 20 % увеличилось вредное сопротивление, но другого решения тогда найдено не было. Решение этих двух проблем значительно улучшило отношение заказчика к вертолету, но нерешенных проблем все же оставалось еще много. Долго не давалась проблема «земного резонанса», ставшая, в частности, причиной аварии при посадке вертолета Ка-25, пилотируемого Ю.А. ГЪрнаевым. В конструкцию вносилось множество различных изменений, и летчик-испытатель Ларюшин огромное количество раз преднамеренно вводил вертолет в «земной резонанс» и выводил из него за 2–3 с, не допустив ни одной поломки. Эти испытания позволили выработать достаточные конструктивные предложения по преодолению этого опасного явления.

Испытания Ка-25 очень затягивались из- за плохой работы топливной автоматики двигателей и недостатков в конструкциях муфты свободного хода и соединительной рессоры между двигателем и редуктором. В полетах Ларюшин часто сталкивался с отказами этих элементов, но всегда вовремя реагировал и спасал вертолет. Когда дефекты устранили, летчику удалось выполнить «качели» — многократные энергичные переходы с режима набора высоты в снижение с последующим переходом з набор высоты. Выполнение этих режимов убедило испытателей, что новая автоматика двигателей работает очень хорошо.

Противолодочный вертолет в режиме поиска подводных лодок должен «уметь» висеть на высоте около 20 м, так как на меньших высотах вода заливает вертолет. Для обеспечения безопасности такого полета был введен чрезвычайный режим работы двигателей, обеспечивающий повышенную мощность работающего двигателя при отказе другого. На испытаниях пилотируемый Ларюшиным вертолет послушно «завис» на высоте 20 м., а затем после выключения одного двигателя успешно совершил посадку.

Один из последних этапов заводских испытаний Ка-25, также проведенный Е. Ларюшиным (вместе с бортмехаником В.Ф. Маденовым), заключал в себя посадку вертолета на режиме авторотации. В соответствии с заданием, двигатели были выключены на высоте 2000 м стоп-краном, с исходного режима работы на номинальной мощности. Увлекшись наблюдешь поведения вертолета после выключения двух двигателей (заданием была предусмотрена качественная оценка), летчик задержался со сбросом общего шага, а когда вновь приступил к управлению вертолетом, обороты винта упали с 96 до 60 %.

Сброс шага и отклонение ручки управления от себя привели к увеличению оборотов винта до 125 % и скорости до 320 км/ч (при максимально допустимой скорости 220 км/ч). Вертикальная скорость снижения составила 56 м/с. Попытка быстро погасить скорость взятием ручки на себя оказалась нереализуемой, так как при малейшем отклонении ручки на себя возникали пугающие удары лопастей по упорам, свеса в задней полусфере (винт завалился сильно назад из-за увеличения скорости). Расчет на посадку производился, естественно, без учета этих обстоятельств, и возвращение на аэродром стало проблематичным. Попытка запуска двигателей не увенчалась успехом. В этих условиях для экипажа наиболее разумным, по-видимому, было покинуть вертолет. Но экипаж, проявив мужество и героизм, не воспользовался парашютами и продолжал борьбу за спасение опытного вертолета.

Герои Советского Союза Е.И. Ларюшин, И.П. Бездетнов и заслуженный летчик-испытатель В.М. Евдокимов

Разрушение Ка-25 вследствие влияния «земного резонанса»

Вынужденная посадка Ка-26 на шоссе на режиме авторотации

Летчику все же удалось совершить посадку (вертолет при приземлении почти коснулся ограждения аэродрома), но на скорости порядка 180 км/ч и поперек посадочной полосы, на неровный участок. При этом экипаж продолжал подвергаться смертельной опасности из-за угрозы поломки шасси и последующего кувыркания вертолета. Обе стойки основного шасси сломались, и вертолет на переднем шасси и задней части фюзеляжа продолжал двигаться по аэродрому еще 80 м, прежде чем остановился. К счастью, все остались живы. На сроках проведения дальнейших испытаний это происшествие не отразилось, так как ремонт вертолета был произведен вместе с плановой установкой баллонетного шасси. Этот полет помог установить главное: отсутствие флаттера и опасного сближения лопастей, а также то, что ненамеренное превышение максимально допустимой скорости не опасно для вертолета. Был сделан важный вывод о необходимости наличия резерва внимания для обеспечения безопасности полета. Техника все время усложняется, а резерв внимания летчика, к сожалению, не имеет тенденции к увеличению, что отрицательно сказывается на безопасности полета вертолетов.

На базе вертолета Ка-25 была создана его гражданская модификация — вертолет- кран Ка-25К. Его Е.И Ларюшин демонстрировал на международной авиационной выставке в Ле Бурже в 1967 году. При подготовке к демонстрации вертолет поднимал на внешней подвеске автомобиль «Рафик», в процессе подъема машина раскачалась, возникла опасность попадания троса в несущие винты. Однако летчик умелым пилотированием не допустил такого развития события. В результате дальнейшей работы были внесены изменения з конструкцию внешней подвески, и такие раскачки были устранены.

Летные испытания Ка-25 продолжились в морских условиях, отрабатывались возможности базирования вертолетов на кораблях, поиска и уничтожения подводных лодок противника. Евгений Ларюшин первым выполнил посадку вертолета на палубу движущегося корабля ночью при бортовой качке до 10°. Конечно, выполнять полеты над водной поверхностью намного сложнее, чем над сушей, поэтому не обходилось и без происшествий. Одно из них произошло безлунной, абсолютно темной ночью с 5 на 6 августа 1967 года. При отработке взлетов и посадок на качающуюся палубу крейсера «Москва» ведущий вертолет, пилотируемый Е.И. Ларюшиным и В.Ф. Маденовым, благополучно сел. Ведомый вертолет, пилотируемый летчиком-испытателем В.М. Евдокимовым и штурманом- испытателем. И.Е. Михайловым, упал в море. Штурман утонул вместе с зертолетом, а летчика, получившего незначительные травмы, подобрал спасательный катер.

Автору этой статьи пришлось работать в комиссии по установлению причин падения вертолета в море. До подъема вертолета (его подняли только через 10 суток) исследовалась возможность визуального пилотирования по огням ведущего вертолета и палубы крейсера, поскольку летчик-испытатель Евдокимов заявил, что ориентировался на них через открытую дверъ вертолета. Расчетные исследования показали, что при визуальном удержании постоянного значения угла, образованного линиями с ведомого вертолета на снижающийся ведущий и с ведомого вертолета на палубу корабля, происходит ускоренное снижение ведомого вертолета и он ударяется о воду примерно в 400 м от корабля, как и случилось. Позже летчик- испытатель В.М. Евдокимов писал, что пилотировал по приборам, это и повлияло на мнение комиссии. Комиссия решила, что тяга несущих винтов уменьшилась из-за того, что в системе управления общим и дифференциальным шагом отвинтилась гайка вследствие повреждения ее контровки при ремонте электропроводки контурных огней. Однако доказательств, что гайка отвинтилась до удара о воду, не было. Через некоторое время летчик-испытатель Н.П. Бездетное попробовал лететь ночью, ориентируясь только по огням, корабля. Переведя взгляд на радиовысотомер, он увидел, что непроизвольно отслеживает положение огней ручкой общего шага, что также могло быть причиной рассматриваемого выше происшествия.

Е.И. Ларюшин (справа) и генерал авиации Новицкий

Е.И. Ларюшин (справа) и В.Р. Маденов у вертолета Ка-27

У командования авиации ВМФ возникли сомнения в способности вертолета делать посадки на режиме авторотации. Были поставлены жесткие условия, чтобы военные летчики всех четырех флотов, летающие на Ка-25, произвели посадки вертолетов под руководством, инструкторов фирмы на ограниченные площадки на режиме авторотации. Под руководством инструкторов Е.И. Ларюшина и Н.П. Бездетнова военные летчики за два дня выполнили около двухсот посадок на отмеченную командованием площадку, и все сомнения были сняты.

У летчика-испытателя Е.И. Ларюшина было много и других сложных полетов. Это первые полеты вертолетов Ка-27 и Ка-29 и их испытания, подъем, в воздух и испытания второго экземпляра Ка-50, оснащенного боевым комплексом. Техника продолжала испытывать талант, работоспособность и трезвый расчет летчика в полете. Так, на Ка-26 пришлось из-за нехватки топлива (хотя по показаниям топливомера оно еще было) садиться на режиме авторотации на шоссе. В процессе посадки под вертолетом оказался автобус с людьми и легковая машина. Ларюшин пропустил их, резко увеличив шаг несущего винта. В результате вертолет вышел из строя, но катастрофы, которая могла бы повлечь за собой гибель пассажиров автобуса, не произошло.

В полете на вертолете Ка-27 в двигатели попала стая скворцов. В результате один двигатель заглох, и пришлось садиться на ограниченную площадку, доступ к которой наземному транспорту был затруднен. После осмотра двигателей стало ясно, что хотя второй двигатель и получил повреждения, но вполне работоспособен. Е.И. Ларюшин принял решение взлететь на одном двигателе и сумел это мастерски сделать: долетел до аэродрома и успешно посадил вертолет.

В 1961 году Е.И. Ларюшин и Н.П. Бездетнов поступили в Московский авиационный институт и закончили его в 1969, получив специальность инженера-электромеханика. Постоянные длительные командировки на летно-морские испытания сказались на сроках обучения. Для ускорения обучения Н.И. Камов через Министра высшего образования добился решения, по которому преподаватели принимали у летчиков курсовые работы, зачеты и экзамены по мере готовности.

Для первого на фирме Камова вертолета для нужд армейской авиации Ка-50 Ларюшин предложил и отработал профиль полета при выполнении боевой операции «из засады»: вертикальный взлет из-за преграды до контакта с целью, атака на режиме висения и быстрый уход за преграду по нисходящей спирали с большой вертикальной скоростью.

…Летчик-испытатель Е.И. Ларюшин трагически погиб 3 апреля 1986 года во время демонстрационного полета на опытном вертолете Ка-50. Пилот показывал комплекс фигур высшего пилотажа и боевые маневры, в том числе маневр, имитирующий быстрый уход вертолета после атаки цели. Выполнялась нисходящая спираль с разворотом до 360°. На завершающем этапе разворота с малой скоростью при большом крене вертолет попал в зону «вихревого кольца». Произошло схлестывание лопастей, и вертолет рухнул на землю.

Открытие мемориальной доски на бульваре Е.И. Ларюшина

Много позже его друг и соратник Николай Павлович Бездетнов скажет: «Характер Ларюшина, его способности, подаренные природой и приобретенные самостоятельно, были рассчитаны на большую и долгую самоотдачу обществу, но судьба распорядилась по-другому..».

Гибель этого замечательного летчика- испытателя стала для ОКБ Камова тяжелым ударом. Его мнение, опыт, интуиция всегда были очень важны при разработке новых вертолетов. Похоронен Е.И. Ларюшин на Кунцевском кладбище в Москве. Его именем названа школа № 11 в Люберцах, в которой учились его дочь и сын, в Егорьевске его именем названы бульвар и школа, в которой он сам учился. Память о выдающемся летчике-испытателе сохранили и те самолеты и вертолеты, которым он отдавал все свое профессиональное мастерство: Як-18, УТБ-2, Ли-2, Ил-28, Ан-2, Як-2БМ, Ми-4, Як-24, Ми-8, Ка-15, Ка-18, Ка-2Б, Ка-26, Ка-27, Ка-29, Ка-31, Ка-32 и Ка-50 «Черная акула». Общий стаж летной работы Е.И. Ларюшина составил 33 года, из них 25 лет он испытывал винтокрылые машины.

Иван ГРИГОРЬЕВ, канд. техн. наук, ЛИИ им. М.И. Громова