Ветер рвет паутину. Повесть

ФАРФОРОВАЯ КОШКА

Это была сумасшедшая весна. Шел апрель, началась четвертая четверть. Нужно было заниматься, готовиться к экзаменам. Тогда еще экзамены сдавали в седьмом классе. А тут массу времени отнимали машина, работа на заводе, занятия автокружка. Мы совсем запарились. Однажды даже Алешка не выучил стихотворения и получил двойку. Правда, на другой день исправил, но после уроков Леня оставил нас и сказал, что занятия автокружка нужно свертывать. Есть машина, завод и подготовка к путешествию, - достаточно.

- И вообще, - он покосился на Алешу, - одна двойка - и больше никакой самодеятельности. Потому что грош нам будет цена, если кто-нибудь останется на второй год. А мы еще за звание «отряда-спутника» соревнуемся…

Разговор о машине и о походе отошел на второй план. Теперь на переменках мы разбирали правила, формулы, теоремы. Тома начала готовить уроки вместе со Славой Кирильчиком: он по-прежнему отставал по химии и немного по физике.

Алеша и Венька занимались со мной.

На завод мы ходили работать, как обычно, два раза в неделю, но Леня строго следил за тем, чтоб мы не задерживались там больше двух часов. Да еще два часа уходило на установку кузова.

Делать кузов нам помогали ребята из 7-го «Б» и из шестых классов.

Вначале Алешку это страшно обидело. Наша машина, машина 7-го «А», и вдруг стала общей, всей школы.

- Слушай, Леня, - ехидно спросил он, - а почему с первого дня вся дружина над ней не работала? Почему только на готовое хозяева находятся? Несправедливо это.

- Нет, справедливо, - отрезал Леня. - Справедливо, Алеша. Кто-то должен был это дело начать. А сейчас его поддержат все. Ну, а вам, поскольку вы поработали больше всех, будет предоставлено почетное право первыми поехать на этой машине в поход. Устраивает?

Нас это вполне устраивало. Алешу, наверно, тоже, хотя он и надулся. В конце концов, не все ли равно, будет принадлежать машина 7-му «А» или всем ребятам? Так даже лучше: может, удастся как-нибудь выйти из положения с резиной.

Резина тревожила Алешу с первых дней, когда мы только начали собирать машину. Сын шофера, он знал, что если и можно выпросить в каком-нибудь гараже или даже найти среди металлолома немаловажную запасную деталь, то резина на свалках не валяется. И действительно, сколько мы ни пытались вместе с Леней что-нибудь сделать, наша машина (теперь уже ее смело можно было назвать машиной) по-прежнему стояла на колодках. Даже директор, искренне сочувствуя нам, ничем не мог помочь: у школьной трехтонки было всего одно запасное колесо, не отдавать же его нам.

Вся наша затея повисла в воздухе. Алешка совсем пал духом.

«Где достать резину?» Теперь этот вопрос уже занимал не только нас: ведь даже первоклассники нет-нет да и подходили к машине и по-хозяйски похлопывали ее по радиатору.

В классе мы обычно собирались минут за тридцать до начала уроков. Это Венька такое правило ввел. Светало рано, а полчаса до занятий приносили всем пользу - вместе мы успевали разобраться во всех непонятных вопросах, сверить домашние задания. У нас был уговор: кроме уроков, в эти полчаса ничем больше не заниматься.

И все-таки Алеша всякий раз умудрялся вставить словечко о резине, хотя ругал его Венька за это беспощадно. Правда, после того как Алеша получил двойку, он стал снова хорошо учиться, но мы с Венькой знали, чего это ему стоит: он просиживал над учебниками чуть не до ночи. Весь день, несмотря ни на какие запреты, у него отнимали поиски этой проклятой резины.

…Так было и на этот раз. Алешка, снова вздохнув, сказал, что побывал в трех гаражах, а резины…

- Будет резина!

Как по команде, мы все обернулись к Генке Козлову. Это было так неожиданно, что Венька даже забыл прикрикнуть на Алешку за то, что он снова отвлекается. Лена Черноусик и Славка Кирильчик не решили сегодня домашние задачи по физике, и каждая минута сейчас на счету - скоро звонок.

С Генкой было трудно. Вроде и наказания ему никакого не было, как будто все сошло, но, видно, здорово грызла его вина перед ребятами. Он стал угрюмым, молчаливым. Не выскакивал на уроках раньше всех, почти все перемены сидел за партой. На заводе работал вяло, часто задумывался, прикусывал губу. После звонка тут же уходил домой. Несколько раз Леня пробовал поговорить с ним, как-то расшевелить, но потом с огорчением рассказывал мне, что разговора не получалось: Генка отмалчивался.

Мы видели, что живется Козлову очень неуютно. Никто не восхищался Генкиной коллекцией марок, никто не просил у него книг из «Библиотеки приключений», которой он так гордился, никто, кроме Веньки, не подсаживался к нему за парту поболтать. Венька чуть не силой тянул Генку на спортплощадку, но ни Томка, ни Алеша ни разу не отпасовали ему мяч. Все понимали, что долго это длиться не может. И вот сегодня Генка вдруг заговорил.

Что он скажет?

- Резина будет! - уверенно повторил Генка.

Он стоял в проходе между партами в старательно выглаженном костюме, из верхнего кармана пиджака у него торчал уголок белого носового платка, новенькие ботинки горели жаром, и раздутый портфель, лежавший на краешке парты, вовсе не был похож на затасканные и потертые портфели остальных ребят: Генка никогда не катался на нем с горок и не играл им в футбол. Был Генка таким же, как всегда, и все же не таким.

Он отстегнул замки в портфеле, достал огромную фарфоровую кошку и, твердо шагая, поставил ее на стол.

- Вот резина, - спокойно сказал он.

Ничего не понимая, мы переглянулись. Рехнулся он, что ли?

- Ну, на такой резине далеко не уедешь, - насмешливо протянул Алеша.

- Нет, уедешь, - уголками губ улыбнулся Генка. - Резину можно купить. А здесь, - он кивнул на кошку, - хватит на четыре колеса. И еще на запасное.

В руках у него откуда-то появился молоток, и он несколько раз ударил фарфоровое чудище по голове. Оно тут же рассыпалось, и из него на стол рекой хлынула начинка - рубли, полтинники, двугривенные…

Мы вскочили с мест.

- Где ты взял столько денег? - хрипло спросил Венька.

- Собрал, - ответил Генка. - Я с первого класса собираю. Хотел мотороллер купить. А сейчас не надо. Берите.

У Алешки радостно засветились глаза. Он пролез к столу, но Венька решительно отпихнул его назад.

- Эх и чудак же ты, Генка! - негромко сказал он. - Спасибо тебе за деньги, но только мы их не возьмем: все-таки они не совсем твои. Собрать - не заработать. А мы как-нибудь выкрутимся. Глафира Филипповна говорила, может, из тех, что за металлолом получили, на резину нам дадут.

Генка растерянно посмотрел на кучу денег, которая растеклась по столу среди фарфоровых осколков. В глазах у него что-то дрогнуло.

- Ребята, - заикаясь, сказал он. - Ребята… Да что же это такое, ребята? Я ведь от чистого сердца, для всех ведь… Не нужны мне эти деньги, слышите? Мне тоже машина нужна…

- Вот и хорошо, что нужна, - услышали мы с порога Ленин голос. - Будет машина, ребята!

Леня прошел к столу и положил Генке руку на плечо.

- Отряд правильно рассудил, не нужны нам эти деньги. Спрячь их и отнеси домой. А резина, ребята… - Леня сделал паузу и торжественно посмотрел на нас. - Резина действительно есть. Школа получает новый комплект, и его отдают нам. Вот так-то.

- Ура! - заорал Алешка и бросился к Лене. И мы вместе заорали что-то непонятное, но такое дружное, что Анна Петровна, дежурная учительница, заглянула к нам в класс и сурово погрозила пальцем.