Ветер войны

Глава 31. Изерон

Мертвец

Холодный соленый воздух приятно щекотал ноздри, а ветер развевал волосы. После духоты тесной каюты Бенжу был рад освежиться. Он стоял на верхней палубе «Наковальни». Под ногами почти на двести локтей вперед простиралась деревянная спина механического чудовища. Лунный свет поблескивал на огромных, размером с кулак, бронзовых заклепках.

Паровая галера была самой большой из пяти кораблей, флагманом флота, снаряженного королем Драмиром Четвертым.

Слева и справа на небольшом удалении водную гладь вспенивали, словно летя, силуэты еще двух кораблей. Оба меньше «Наковальни», но более быстрые и маневренные, они были чисто боевыми – надежная защита от пиратов. Широкие округлые корпуса двух других кораблей – торговых барж, замыкавших построение, сидели глубоко в воде. В недрах их трюмов находилась основная часть груза – тысячи винтовок, клинков и доспехов.

Маленькая флотилия направлялась в Изерон – самый северный порт Ангардии.

– К утру будем на месте, – уверенно сообщил капитан корабля. Гном выглядел, как и полагается выглядеть опытному мореходу: его темно-синяя униформа, расшитая золотыми лентами на рукавах, была безупречно чистой и отглаженной; лицо – обветренное и загорелое; на левой щеке, от нижнего века до аккуратно постриженной седой бороды, – шрам. Бенжу был несколько разочарован, когда узнал, что этот шрам капитан заработал, управляясь с корабельными снастями в юности, а не в бою с пиратами.

– Рад это слышать, мастер Арль, – улыбнулся Бенжу.

Они находились в пути уже почти месяц. Хотя путешествие проходило без каких-либо осложнений – за все время даже не случилось ни единого шторма, корабельная жизнь успела порядком утомить.

…Как и предполагал Бенжу, правитель Дхур-Алурда ни на миг не усомнился в правдивости душещипательной истории о том, как банда «Черных эстоков» ограбила и едва не убила посланника Ангардии. Денар отправился на каторгу, а Бенжу с достойными императора почестями устроили во дворце восстанавливать силы после испытаний.

Используя предоставившуюся возможность, Бенжу встретился с великими домами, представлявшими гильдии оружейников и алхимиков Дхур-Алурда, в том числе и с отцом Юркана – Дхалом Ин-Калебом. Результатом встреч стали контракты на оружие, боеприпасы и доспехи. Первая партия товаров по крупнейшей сделке десятилетия уже к утру будет в Ангардии.

Лишившись личных вещей, Бенжу потерял возможность связываться с Учителем через лимб. Он мог купить все ингредиенты напитка, кроме главного – крови своего господина. Только приняв кровь другого существа можно было проникнуть в его сознание на таком большом расстоянии, настроиться на нужную волну в бесконечном Потоке.

Но и тут судьба оказалась благосклонна. Прогуливаясь по рынку Дхур-Алурда, внимание Бенжу привлек один магазинчик. «Магические товары для любых потребностей», – гласила вывеска. Чисто из любопытства, Бенжу зашел внутрь.

Каково же было его изумление, когда на одной из полок, с засушенными животными, бутылками с разноцветными порошками и прочей подобной чепухи, он увидел свой сундук. Тот самый, с которым покинул Столицу!

Но еще сильнее он удивился, обнаружив внутри почти все свои вещи, в том числе два флакона с розоватой жидкостью и даже ставшую ненавистной маску. Единственное, что отсутствовало (не считая денег, разумеется) – был медальон с ликом Ирины внутри. Бенжу нахмурился, представив, как наемник открывает медальон своими пальцами с грязными ногтями и пускает слюни на изображение его возлюбленной. Если удастся выследить подонка – этот человек будет умирать очень медленно.

– Двадцать дирхемов! – объявил ничего не подозревающий торговец, седой старикашка с редкими волосами, которыми он пытался прикрыть образовывающуюся лысину по центру черепа.

Бенжу усмехнулся. Из магазина он вышел, получив не только свои вещи, но и сведения о тех, кто продал их. Двигаясь по цепочке из скупщиков краденого, он вышел на след одного из предателей. Глаза наемника округлились от ужаса, когда Бенжу поглощал его разум. Воспоминания влились в собственное сознание Бенжу, заставив за несколько мгновений пережить и прочувствовать все происходившее с их обладателем за последние недели.

Наемников возглавил Гнут – командир Бессмертных, тот самый воин, что победил Бенжу в поединке. Бессмертные оставались самым многочисленным отрядом после бойни в крепости. Составы банд сильно поредели, и Гнут предложил другим выжившим командирам примкнуть к нему. Некоторые, собрав остатки своих бойцов, предпочли уйти, или правильней сказать – бежать, но многие согласились.

Ладони невольно сжались в кулаки, когда перед взором промелькнула еще одна картина, вырванная из памяти наемника: связанный Сейдин рассказывает Гнуту о том, сколько ему заплатят, если они пощадят и доставят в Столицу одного единственного человека – рыжеволосого паренька.

В очередной раз Бенжу мысленно поклялся себе расквитаться с халду.

Теперь открылась и судьба аманата: мальчишку везли в Столицу, чтобы продать Ордену. Все старания оказались напрасны. У заложника всего лишь сменился эскорт.

Бенжу связался с Учителем и сообщил полученную информацию, ожидая, что тот прикажет немедленно пуститься вслед за сыном варварского короля. Однако вместо этого Учитель приказал сосредоточиться на закупке оружия. Времени оставалось все меньше.

«Пришла пора перейти к активным действиям», – сказал Учитель. Чтобы избежать ошибок, Бенжу решил лично сопроводить первую партию смертельного груза…

Капитан Арль оказался прав. Вместе с восходящим солнцем на горизонте появились очертания скалистого берега. Навигация вблизи Изерона была непростым делом: то тут, то там из воды торчали каменные пики. Но, судя по всему, гном не зря носил свои нашивки.

Пять кораблей сбавили ход до минимума, свернули паруса и выстроились в одну линию. Вперед выдвинулись полдюжины лодок с глубиномерами. Заработали паровые машины. В воздух потянулись струйки белого дыма. Шесть рядов весел Наковальни, приводимые в действие сложными механизмами, начали медленно подниматься и опускаться, заставляя неповоротливую на первый взгляд махину грациозно маневрировать, избегая опасных участков. Вскоре Бенжу уже мог разглядеть самый северный город Ангардии.

– Добро пожаловать в Изерон! – совсем неприветливо сказал невысокий, красноносый, широкоплечий мужчина с большим животом. Поверх толстого шерстяного одеяния он нацепил блестящую кирасу. На его плечах красовался длинный серый плащ с пышным меховым воротником.

Мужчину сопровождало с полдюжины легионеров с сонными лицами, которые явно предпочли бы сейчас оказаться в более теплом месте. И Бенжу мог их понять. Со стороны моря дул пронизывающий холодный ветер, без труда проникавший сквозь слои одежды.

– Кто вы и по какому делу прибыли? – все тем же недружелюбным тоном спросил мужчина с меховым воротником.

Бенжу вышел вперед, улыбнулся и отвесил встречающим галантный поклон.

– Я Бенжу Мореллон, советник его императорского величества, это – капитан Арль из Дхур-Алурда, адмирал флота, который вы видите, а уважаемые гномы, – указал он на остальных своих низкорослых спутников, – члены его команды.

Красноносый тут же вытянулся, став на полголовы выше. Легионеры, услышав имя важного гостя, также мгновенно потеряли всякую охоту ко сну.

– Квинт Уминор, наместник Изерона, к вашим услугам, господин Мореллон. Город в вашем распоряжении, – отрапортовал мужчина.

Небо заволокло серыми облаками, готовыми в любой момент разверзнуться ледяным дождем. Бенжу, закутавшись в теплый плащ с пышной меховой опушкой, который любезно подарил ему наместник, наблюдал за начавшейся разгрузкой корабля. Темпы работ его совсем не радовали.

Самый северный порт Ангардии был небольшим, а по сравнению с портом Дхур-Алурда, не говоря уже о Столице – так и вовсе крошечным. Всего два корабля таких размеров, как «Наковальня», могли одновременно стать в его доки для разгрузки. Да в довесок – грузчиков в порту было совсем немного.

Как, впрочем, и солдат в гарнизоне.

Основная часть воинов отправилась в поход. Здесь, на границе, мир был не более чем иллюзией.

Квинт Уминор приблизился, держа в обеих руках по кубку с дымящимся вином со специями. Бенжу охотно взял один и отхлебнул. Горячий напиток приятно согрел внутренности, а чаша – закоченевшие на холодном ветру руки.

Вместе с наместником они пошли с пристани в сторону главной площади. Там находилась резиденция главы Изерона.

– Два месяца назад бессы захватили заставу неподалеку – подонки сумели пробраться в каструм под видом подкрепления, – деловито пояснил Квинт, – к счастью, нескольким отважным легионерам удалось бежать. Конечно же, я незамедлительно отправил генерала Вергилия навести порядок, усилив его легион ополченцами.

Бенжу удивленно приподнял брови, услышав знакомое имя. Вергилий – рано поседевший, сухопарый, жесткий, как сталь, вояка до самых костей. Но при всех его заслугах – простолюдин по происхождению. Служил старшим центурионом под командованием отца. Как же ему удалось совершить столь серьезный карьерный рост – пробиться в военную элиту (пусть даже в такой глуши, как Изерон), не имея за собой знатного имени? Видать, Вергилий обладал выдающимися тактическими способностями.

– Битва была жаркой, но варваров удалось разбить. – Квинт сделал большой глоток горячего вина, прочистил горло и надул щеки, будто это он лично командовал атакой. – Тех немногих дикарей, что уцелели во время боя, доставили сюда, в Изерон. После допросов казнили, разумеется. Теперь их головы украшают пики.

Взору как раз открылась главная площадь. В городе поприличней небольшой участок земли, кое-как усыпанный битыми камнями, использовался бы как свалка, в лучшем случае – загон для животных, но не в Изероне, где улицами служила утоптанная между домами грязь.

Наместник гордо указал на два ряда кривоватых кольев. Они возвышались над площадью подобно искалеченным пожаром деревьям.

Поистине варварский обычай. Бенжу скривился.

Присмотревшись, он обнаружил, что не все полусгнившие головы, венчавшие деревянные пики, принадлежали мужчинам – многие были женскими или даже детскими. Его чуть не вырвало.

– Зачем же было вывешивать их здесь – в центре города? – морщась спросил он.

Наместник выпятил грудь.

– Порой мы пускаем в город небольшие группы дикарей. Бессы, хоть невежественны и грязны, не все являются разбойниками и убийцами. Многие – отличные охотники. Приносят для обмена звериные шкуры и мясо. А иногда и что-то более ценное! Обычно отдают за гроши, – Квинт пожал плечами и лукаво улыбнулся. – Чтобы они не забывали о том, что случается с врагами Империи, я и распорядился установить колья здесь.

– А как же обычные горожане? Им ведь тоже приходится смотреть на… это, – Бенжу все никак не мог понять, как цивилизованная Ангардия докатилась до такого.

Квинт махнул рукой.

– Каждый житель Изерона рождается с мечом в руке. Это не южные провинции, где народ умеет лишь пить вино, веселиться да придаваться любовным утехам. Здесь – Север! Такой мелочью, как отрубленная голова, в этих местах не смутить даже незамужних девиц.

Видимо, чтобы подчеркнуть крепость своих слов, наместник залпом допил содержимое своего кубка. Тут же к ним подбежал молодой адъютант и налил в чашу Квинта новую порцию горячего вина. Тот поспешил пригубить напиток.

– Но вскоре пришли новости о разбойных нападениях бессов на приграничные деревни, – продолжил он, – похоже, пока застава была в руках дикарей, какое-то их количество смогло проникнуть на территорию Ангардии. Генерал Вергилий разделил свои силы: часть легиона приступила к восстановлению заставы, а вторая, которой командует он сам, занялась поиском и уничтожением проклятых налетчиков. Уверен, в скором времени кольев прибавится, – Квинт Уминор икнул, а затем коротко хохотнул, – если так будет продолжаться, это место станет похожим на лес.

Бенжу состроил гримасу, но наместник принял ее за улыбку.

Тут внимание Бенжу привлекло шевеление кучи мусора возле рядов кольев. То, что он сперва принял за груду отходов, двигалось. Бенжу успел подумать, что это большая лохматая собака – посажена на цепь сторожить устрашающие трофеи… но «собака» села, вскинула голову, и он понял – перед ним человек. Лицо исхудавшего до костей незнакомца скрывалось за охапкой грязных кос, напоминающих облезлые крысиные хвосты и всклоченной, вылинявшей до неопределенного цвета, бороды. Одежда его была настолько обносившаяся и изорванная, что ему впору бы просить милостыню у обычных попрошаек.

Наместник заметил застывший взгляд Бенжу.

– Позвольте представить нашего гостя. Абигор – вождь того самого клана, что захватил заставу у Лисьего озера. Вернее сказать – он был вождем, до тех пор, пока всех его соплеменников не предали мечу. Абигор, поприветствуй господина первого советника.

Варвар попытался встать, но поскользнулся и, звякнув цепью, повалился на четвереньки. Один из легионеров, сопровождавших наместника, подбежал к несчастному оборванцу и принялся охаживать его древком копья, щедро осыпая ударами спину и плечи дикаря. Тот сносил побои молча, лишь громкие выдохи доносились из кома спутанных волос и лохмотьев.

Утомившись, солдат напоследок ткнул тупым концом в лицо пленнику, от чего тот распластался на камнях. Затем легионер, скалясь, вернулся в строй.

Несчастный пленник, все так же, без единого звука, подобрал свою тяжелую цепь, утер кровь с губ и отполз. Но, когда он сел, облокотившись спиной о деревянный кол, Бенжу увидел, как разбитый рот варвара приоткрылся, мелькнули сломанные зубы, а из-под грязных кос сверкнули глаза – две звезды, пылающие жаждой мести. Избит, унижен – но не сломлен.

Заморосил косой дождь.

Мелкие капли, похожие на брызги разбивающихся о берег волн, вмиг сделали камни на площади пестрыми как перепелиные яйца. Квинт Уминор прикончил второй кубок. Мальчишка-адъютант ринулся было к нему, однако наместник остановил его взмахом руки. Он подышал на свои ладони, а затем засунул их себе под мышки, слегка пританцовывая от холода.

– Господин Мореллон, предлагаю убраться с этого холода. Давайте продолжим нашу беседу перед очагом, – он махнул рукой в сторону своей резиденции.

Бенжу чувствовал, как немеют замерзшие ступни, но не мог отвести взгляд от рядов кольев с головами и одинокой фигуры истерзанного узника, который пытался спрятать голые ноги и руки в остатках своих лохмотьев – хоть каким-то образом укрыться от холодного дождя. Бенжу вспомнил собственные страдания, выпавшие на его долю в пустыне. Как днями он мучился от жары, жажды и голода, ведя непрерывную битву за жизнь с хищными птицами, а по ночам —дрожал от холода, то молясь, то проклиная все.

В довершение к дождю, усилился ветер. Ледяной порыв хлестнул в лицо. Небо быстро темнело, грязная туча разрасталась в размерах.

– Господин Мореллон, – снова позвал пританцовывающий и хлопающий себя по бокам Квинт.

Повинуясь внезапному стремлению, Бенжу, не обращая внимания на стенания наместника Изерона, направился к пленнику, по пути расстегивая застежку плаща. Обжигающе холодный ветер сразу же проник под одежду, промораживая до самых костей. Тем не менее закоченевшими руками Бенжу стянул свой теплый плащ и протянул его сжавшемуся в комок оборванцу.

Из-под тяжелых мокрых косм уставились два горящих безумством глаза. Мгновение варвар колебался, ожидая какого-то подвоха или новых побоев, но затем костлявая рука молниеносно схватила плащ, и вся скрюченная фигура с головой укрылась от хлеставшего дождя под толстой шерстяной тканью.

– Господин Мореллон, – кричал подоспевший Квинт, – что такое, к эльфам, вы делаете!

Впопыхах он стянул свой плащ и накинул его на плечи Бенжу. В тот же момент сразу двое ближайших солдат поспешно набросили собственные армейские паладемы на широкую спину наместнику.

Плащ Квинта Уминора слегка пропах потом и выпивкой, но Бенжу плотнее завернулся в него, пытаясь унять дрожь во всем теле. Казалось, холод проник даже в сосуды.

– Знавали ли вы моего отца? – спросил он, с трудом двигая онемевшими челюстями.

Наместник покачал головой.

– Мой отец был человеком жестким, многие даже сказали бы – жестоким, – задумчиво произнес Бенжу, вспоминая лицо Беара Мореллона – мужественное, слегка вытянутое, с правильными пропорциями – лицо сильное и, пожалуй, красивое. – По его приказу погибли тысячи, если не десятки тысяч.

– Несомненно, генерал Мореллон – остался в наших сердцах героем войны, о его победах складывают легенды… – начал Квинт, но Бенжу сделал ему знак замолчать.

– Но мой отец уважал своих врагов. Знаете почему?

Квинт снова покачал головой.

– Никто лучше врага не показывает твою истинную силу. Вы слабый человек, господин наместник, если ваши враги – дети, – Бенжу махнул рукой на колья, – да измученные до полусмерти, – он указал на спрятавшегося под плащом пленника.

Квинт Уминор стоял, не зная, что ответить и какой приказ отдать своим солдатам: убить варвара; избить и забрать у него плащ, бросив умирать от холода; или – оставить бедолагу в покое.

– А теперь, давайте уже уберемся с этого дождя, – Бенжу повернулся и пошел ко входу в резиденцию.

Изгой

Плащ был не таким большим, как одеяло. Абигор с трудом помещался под ним целиком. Но ткань была толстой и плотной, с хорошей пропиткой, изнутри – теплая подклада. Ледяная влага, в большом количестве лившаяся с неба, стекала с него ручьями.

Кто этот странный человек? Зачем помог?! Из жалости? Кость, брошенная умирающей от голода собаке?

На миг промелькнуло желание сбросить с себя ангардийский плащ… но оно исчезло столь же быстро, как исчезает вспышка молнии. Не для того он столько страдал, чтобы теперь позволить собственной гордыне закончить все вот так. Каждый отвоеванный у смерти миг – шанс отомстить.

С колен можно подняться. Выбраться из могилы – нет.

Абигор вспомнил, как оказался на этой площади. В тот день тоже лил дождь, а судьба уготовила испытание пострашнее пыток.

На третий или четвертый день допроса (для Абигора все они, наполненные болью и страхом, слились воедино) его выволокли наверх и потащили через улицы. Ноги не слушались и почти всю дорогу стражникам приходилось тащить его волоком. Несмотря на непогоду, улицы были полны горожан. Дети и взрослые всю дорогу бросали в него гнилые овощи и камни. Впрочем, после того как его жгли раскаленным железом, рвали плоть острыми крючьями, крушили молотками зубы – он едва ли их замечал.

На площади народу было еще больше и когда Абигора протащили через толпу, он понял почему. Прямо в центре городской площади громоздилась кособокая конструкция с толстой перекладиной. Под ней была установлена длинная лавка, на которой стояло с десяток промокших и измученных людей. Каждому на шею набросили веревки, противоположные концы которых крепились к перекладине. Еще несколько десятков пленников толпились под охраной взвода солдат.

То, что осталось от его клана.

Почти все – женщины и дети.

Не говоря ни слова, офицер в красном плаще махнул рукой – и два легионера перевернули лавку ударами ног. Под восторженные крики толпы повешенные задергали ногами, исполняя предсмертный танец.

– Следующие! – скомандовал офицер, когда один из солдат проткнул каждого висельника пикой.

Лавку поставили на место. Мертвецов сняли и сложили кучкой, а на их места загнали новых пленников. Абигор почувствовал, как вперемешку с холодным дождем по лицу текут горячие слезы.

Раздался хруст сломанных шей, различимый даже в таком шуме.

– Следующие! – снова скомандовал офицер.

Одна женщина попыталась вымолить пощаду для своих детей. Старшему было девять зим, младшему – шесть. Женщину звали Айн. Детей – Барден и Кеган. Ее муж погиб прошлой осенью, охотясь на кабана. Но клан не бросил ее в беде. После каждой охоты ей, равно как и другим семьям, лишившимся кормильцев, честно отдавали положенную часть добычи.

Кеган был слишком мал ростом – длины веревки оказалось недостаточно, чтобы накинуть ему на шею петлю. Небольшая заминка разрешилась с помощью толпы – кто-то из услужливых горожан принес с собой пустой ящик.

Абигор попытался вырваться, но был слишком слаб, а каждую его руку держало по дюжему легионеру. Все же он продолжал извиваться, пинаться и кусаться, но добился лишь того, что его снова жестоко избили.

– Как тебе зрелище, вождь? – с насмешкой спросил толстый красноносый мужчина – он здесь всем командовал.

– Зачем? – прохрипел Абигор разбитым ртом.

Мужчина пожал плечами.

– Мир похож на стекло. Такой же красивый, но такой же хрупкий. Разбивая его – ты должен понимать, что можно порезаться об осколки.

– Следующие! – крикнул офицер.

Единственная победа, доступная пленнику, – это выжить. Выжить, несмотря на все издевательства и пытки. Выжить и сохранить остатки разума. Выжить и не позволить угаснуть надежде на отмщение.

Закоченевшими пальцами Абигор, как мог, поправил края плаща, чтобы вода лилась не прямо под ноги, а в стороны. Прижал колени к подбородку, руками обхватил ноги и постарался сберечь остатки тепла.

Мертвец

Лишь к вечеру следующего дня закончилась разгрузка «Наковальни», а каждая баржа несла в себе еще больше груза. Прошло четыре полных дня, пока оружие, доспехи и боеприпасы покинули трюмы гномьих кораблей.

По этому случаю Квинт Уминор решил устроить дорогим гостям что-то вроде прощального ужина. Капитан Арль горел желанием как можно скорее отправиться в обратный путь. И Бенжу мог его понять – в Изероне было мало привлекательного. Случалось видеть деревни больше и богаче этого городишки. К тому же, почти все время, что он здесь находился, лил дождь. С каждым днем температура воздуха опускалась все ниже, а холодные ветра дули все сильнее.

Но работа Бенжу в этом неприветливом краю была далека от завершения.

– Уж теперь этим разбойникам несдобровать, – провозгласил Квинт Уминор, потрясая кружкой, доверху наполненной вином.

Часть розовой жидкости выплеснулась на стол и разлетелась брызгами во все стороны. Бенжу брезгливо отодвинул свою тарелку подальше от полупьяного наместника Изерона. Капитан Арль удостоил красноносого мужчину неодобрительным взглядом, но промолчал. Гном вообще мало говорил.

Не замечая или не обращая внимания на недовольство соседей по столу, наместник продолжил лить вино по сторонам.

– Единственное, что мне неясно, господин Мореллон, так это зачем нам столько оружия? Того количества, что загрузили в наши склады, хватит чтобы вооружить всех мужчин, женщин и детей в этом городишке! Да что там! Его хватит, чтобы снабдить половину всех варваров Севера! – Квинт расхохотался, и, видимо решив, что шутка очень удачная, хлопнул другой рукой Бенжу по плечу, затем принялся пить.

Бенжу, превозмогая себя, улыбнулся и попытался вытереть салфеткой жирный след, оставленный на камзоле грязной лапой наместника.

– Должно быть, вы еще не слышали, но его величество собирается навести порядок на границе. Скоро сюда прибудут еще два легиона. Вот император и распорядился доставить обмундирование и оружие для солдат сразу в Изерон. Налегке воины смогут двигаться быстрее.

Квинт с умным видом кивнул, а затем резко встал.

– Его величество поистине мудр! Да здравствует Гордиан Альбион, император Ангардии! Долгих лет его царствию! – громко сказал он тост.

Бенжу и гномам не оставалось ничего другого, как присоединиться.

Квинт удивленно посмотрел в недра бокала, а затем с недовольным лицом принялся звать своего адъютанта.

– Эй, парень! – набросился он на испуганного подростка. – Ты слышал тост, который я сейчас произнес? Во славу его величества.

Паренек согласно закивал:

– Прекрасный тост, господин.

Квинт скорчил гримасу, а затем демонстративно перевернул бокал дном вверх.

– Мой кубок пуст! – прокричал он в лицо адъютанту. – Как я могу пить за здоровье Императора из пустого кубка, не расскажешь? Или ты не желаешь здоровья его величеству?

Паренек побледнел и трясущимися руками принялся наполнять бокал наместника. Квинт надул щеки и покраснел. Бенжу казалось, что еще чуть-чуть – и он лопнет. Но как только мальчишка отвернулся, тот разразился громким смехом.

– Племянник моей жены. Славный малый, но до чего ж глуп, – хохотал наместник, брызжа слюной и остатками трапезы.

В этот раз даже некоторые гномы заулыбались в бороды.

– За императора! – снова провозгласил Квинт, подняв теперь уже полный кубок и принялся жадно пить. Розовая жидкость стекала по его бороде и оставляла на грязно-белой рубашке пятна, немного похожие на кровь.

Под предлогом, что ему необходимо проверить опись товаров, Бенжу покинул застолье.

Вечер выдался не столь холодным, как обычно. Дождь закончился пару часов назад, ветер стих, небо было полно ярких звезд. Но, несмотря на хорошую по здешним меркам погоду, площадь была почти пустой: лишь пара торговцев возилась со старой телегой, застрявшей колесом в глубокой рытвине, да пленный варвар сидел на своей цепи молчаливым стражем.

Бенжу сконцентрировался и слегка подтолкнул телегу с помощью Архэ. Лошадь, запряженная в повозку, заржала. Колесо вырвалось из грязевого плена и телега, скрипнув, продвинулась вперед. Один из торговцев не удержался – шлепнулся лицом в ту же самую лужу. Второй громко засмеялся, но помог своему чертыхающемуся приятелю подняться на ноги. Вместе они воздали славу Создателю и поспешили по своим делам.

Бенжу приблизился к пленнику.

Убедившись, что никто не смотрит, он достал салфетку и высыпал на камни остатки еды со стола – хлебные корки и не до конца обглоданные кости. Как обычно, варвар, передвигаясь по-паучьи на корточках, быстро подполз и запихнул еду под свой новый плащ. На миг их взгляды встретились.

Казалось, ничего человеческого или хотя бы разумного не осталось в этих диких глазах. Густой слой грязи покрывал лицо варвара серо-черной маской, растрескавшейся в тех метах, где гноились раны. Бенжу безуспешно пытался понять, заслужил ли он хоть толику доверия этого существа, подкармливая его вечерами, или же он попытается убить своего спасителя, как только получит свободу.

Пленник отполз к своим кольям и принялся жадно поглощать пищу.

– Абигор, – первый раз за все время Бенжу заговорил с дикарем.

Варвар прервал трапезу и снова поднял глаза. Показалось, что в них промелькнул проблеск разума. Но бывший вождь тут же снова вернулся к пожиранию объедков, с трудом отрывая куски мяса ломаными зубами и глотая их, почти не жуя. Бенжу мысленно выругался. Неизвестно даже, в состоянии ли этот дикарь понимать человеческую речь после всего, что ему пришлось вытерпеть. Не говоря уже о том поручении, что Бенжу собирался ему дать.

– Ар акхмэ иб ша #, – предпринял он еще одну попытку, на этот раз обратившись к пленнику на языке Первородных.

# – я приветствую тебя, друг

Абигор замер. Только что с трудом отгрызенный кусок мяса выпал из его рта. Он повернул голову и уставился на Бенжу. Тяжелые мешки оттягивали нижние веки пленника – казалось, что глаза вот-вот выскочат из орбит.

– Ар акхмэ иб ша, – повторил приветствие Бенжу.

Спина варвара выпрямилась. Он сразу же стал казаться больше и опаснее. Расплющенные губы разомкнулись, и из его глотки раздался звук, похожий на скрежет трущихся друг о друга ржавых железок.

– Ар хэме ша ба ин #, – вернул приветствие Абигор.

# – я отвечаю своему другу тем же

Бенжу почувствовал, как волна облегчения поднимается по ногам и теплом разливается по всему телу.

– Меня послал человек, которого вы зовете Учитель, – сказал он, уверенный, что варвар все понимает.

Абигор кивнул.

– Передай мое послание Херкулу, – приказал Бенжу.