Викинги. Походы, открытия, культура

Глава VII Зубы дракона

Сокрушительные поражения, которые раз за разом терпели от северных пришельцев и отряды англо-саксонских ополченцев, и покорившие пол-Европы полки франкских рыцарей, объяснялись не только внезапностью нападений, многочисленностью их участников, неукротимостью викингов в бою, но также использованием наиболее совершенного для своего времени вооружения и средств защиты. В общем, арсенал викингов не отличался особым разнообразием. Однако их поразительная способность воспринимать и творчески перерабатывать различные военно-технические новшества выразилась в исключительном многообразии типов применявшегося северными воинами-мореходами рубящего, колющего и ударного оружия.

Наиболее ярким элементом военной культуры викингов, несомненно, является меч, отношение к которому стояло несоизмеримо выше того, чтобы видеть в нем лишь инструмент убийства. Для скандинавов — это атрибут любимейших эпических героев Сигмунда и его сына Сигурда, сразившего дракона Фафнира. Для славян-вендов меч был одним из священных символов силы и власти бога Святовита. Легендарные клинки имели собственные имена, им приписывались сверхъестественные свойства. Принадлежавший Сигурду «Грам» был способен надвое рассечь наковальню и разрезать пущенную по течению реки шерстинку. Раны, нанесенные мечом «Скавнунг», не заживают. «Тюрвинг», будучи вынут из ножен, обязательно уносит чью-нибудь жизнь. «Атвейг» поет, когда его обнажают, на его лезвиях выступает кровь в знак того, что где-то идет битва…

^{Рис. 29. Скандинавские мечи «эпохи викингов»: однолезвийный «лангсакс» (слева вверху) и двулезвийные образцы. Наконечники ножен мечей}

Накануне «эпохи викингов» в Скандинавии и на юго-востоке Прибалтики использовались, главным образом, однолезвийные мечи типа «лангсакс», с клинком длиной около 80 сантиметров, и «курсакс», длина клинка которого была порядка 60 сантиметров. Двулезвийные мечи в это время еще редки: по большей части это парадное оружие знати, с богатыми, вычурной формы рукоятями, малоудобными для действия в бою. Однако на рубеже VIII–IX веков ситуация кардинально меняется. Викинги знакомятся и переходят к массовому употреблению мечей «каролингского» (франкского) образца. Это оружие с обоюдоострым, длиной в среднем около 90 сантиметров, прямым, плавно сужающимся к острию клинком, по продольной оси которого проходил широкий дол — неглубокая канавка от рукояти почти до самого острия. Последнее скруглено, что выдает ориентацию главным образом на рубку.

Клинки изготовлены по различным технологическим схемам: от самых простых, цельножелезных с последующим науглероживанием, до сложносварных со стальными лезвиями. На долах нередко встречаются латинские подписи — клейма оружейников прирейнского края, где такие вещи производились во множестве. Чаще всего это имя «Ульфберт», реже «Ингельри», «Церольт» и некоторые другие. Известны и изобретения геометрического характера, а также стилизованные фигурки людей или животных. Естественно, какая-то часть таких клинков была военным трофеем, а кое-что перепало в результате контрабандной торговли[72]. Но большинство, определенно, производилось на месте, а клейма — лишь облегчавшая сбыт подделка, или же их копировали, видя в непонятных знаках некий магический смысл.

Впрочем, клинковая продукция «каролингского» образца в целом достаточно однообразна и мечи различаются, прежде всего, формой, конструкцией и декором деталей рукояти — навершья и перекрестья. На этой основе выделяются около сорока типов мечей викингов, представляющих как «интернациональные», так и узкорегиональные формы.

В начале IX века «каролингские» мечи викингов имеют прямые перекрестья и простые треугольные, полукруглые, трапециевидные или в виде планочки навершья. Число декоративных элементов на них сведено к минимуму: несколько бороздок, грани… На черенке рукояти деревянная обкладка или ременная обмотка. Однако уже к середине столетия подобная скромность оказывается неуместной для тех, кто в заморских походах добыл богатство и воинскую славу. В арсенале викингов появляются «каролингские» мечи со сложнопрофилированными навершьями и вогнутыми перекрестьями, поверхность которых покрыта сложнейшими орнаментальными композициями, выполненными инкрустацией из цветных, нередко благородных металлов. Саги сообщают о мечах, черенки рукоятей которых имели обкладку из пластинок моржового клыка, обвивались серебряной, а то и золотой проволокой. Степень изысканности отделки служила показателем статуса викинга — от рядового дружинника до «морского конунга».

К концу IX века такие мечи основательно потеснили скромные, военно-демократические образцы. Правды, со второй половины следующего столетия все явственней прослеживается тенденция к упрощению. Меч сам по себе становится признаком принадлежности к определенной социальной группе, и оформление деталей рукояти постепенно утрачивает свою смысловую нагрузку.

Со второй половины IX века на мечах викингов начинают все чаще появляться перекрестья с отогнутыми в сторону клинка концами и навершья с выпуклым основанием — характерными конструктивными особенностями сабель кочевников. Появление на европейском Севере мечей, адаптированных к приемам сабельного боя, несомненно, было результатом участия варяжских наемников в походах древнерусских князей против степняков.

Не были окончательно отброшены и древние формы. Среди археологического материала, представляющего рубящее клинковое оружие «эпохи викингов» в Норвегии, около четверти составляют однолезвийные лангсаксы. Подобные же клинки продолжали применяться и в Земле Куршей…

Ножны мечей состояли из двух узких тонких дощечек, оклеенных полотном и обтянутых сверху кожей натурального окраса или цветной. Устье их обычно стягивала оковка, нередко весьма изысканно украшенная. Завершения ножен скреплялись ажурными или цельнолитыми наконечниками ромбовидной, либо «U»-образ — ной формы. Излюбленными сюжетами отделки их поверхности служили стилизованные изображения распластавшего крылья ворона — священной птицы бога Одина и различные варианты сложного плетеного орнамента. Носили же ножны на портупеях, поясных перевязях или подвешивали к самому поясу на ремешках.

^{Рис. 30. Боевые топоры викингов: узколезвийный (слева вверху), «бородовидные» (в центре), с «веерообразным» лезвием (справа), «чекан» (внизу)}

Массовым оружием викингов были боевые топоры, пользоваться ими в бою не гнушались даже конунги. Сага сообщает о любимом оружии Магнуса Олавсона Доброго — топоре, носившем имя владычицы преисподней «Хель». На протяжении IX века норманнами использовались несколько типов как узколезвийных, с равномерно расширяющейся рабочей частью, так и широколезвийных — «бородовидных» секир.

Уже в следующем столетии стремление к повышению боевой эффективности приводит к синтезу обеих основных форм и появлению на его основе образцов с веероподобной рабочей частью, ширина лезвия которой была равна длине корпуса, а то и несколько превышала ее. Длинные, иной раз в человеческий рост, топорища позволяли наносить удары сокрушительной силы, что делало эти секиры, прозванные «датскими», поистине страшным оружием.

Став ведущим у скандинавских викингов, данный тип боевого топора занял достойное место и в арсенале их восточноприбалтийских коллег. На основе классической формы в Земле Куршей даже вырабатывается ее местная модификация. Однако, и здесь, и у эстов господствовали все-таки «бородовидные» образцы.

По всей видимости, не обходились без боевых топоров и викинги-венды. Во всяком случае, западнославянская героическая поэма «Забой и Честмир» бой на секирах упоминает неоднократно…

Наряду с традиционными формами боевых секир, викинги, хотя и в небольших количествах, пользовались образцами весьма экзотического для европейского Севера облика. Таковыми оказались «чеканы» — легкие узколезвийные топорики с молоточкообразным выступом на обушке — типичный предмет из арсенала легкой конницы. Ими охотно вооружались варяги, участвовавшие в боевых действиях против степняков на южных рубежах Древней Руси. И, возвращаясь на родину, кое-кто из наемников-северян прихватывал с собой полюбившееся оружие…

Отличительным знаком принадлежности секиры воину высокого ранга, несомненно, являлась ее орнаментированная поверхность. В Скандинавии предпочтение отдавалось наведенным цветными, а то и благородными металлами сложным композициям в характерном «зверином» стиле. По сообщению скандинавских источников, у любителей особого шика и топорища подобных секир имели украшения в том же духе.

^{Рис. 31. Североевропейские боевые ножи «эпохи викингов»}

В Земле Куршей вкусы были гораздо скромнее. Здесь ограничивались лишь прочеканенными на поверхности топоров цепочками мелких треугольников и рисками в несколько рядов.

Вспомогательным оружием при бое на мечах и одноручных топорах служили боевые ножи — «скрамасаксы», с клинком длиной 30–45 сантиметров и шириной до 3,5 сантиметра. Чаще всего они были изготовлены в технике «пакета», когда к стальной полосе с обеих сторон приваривались пластинки мягкого железа. Это придавало клинку не только высокую прочность, но и способность к самозатачиванию. Рукояти, насаживавшиеся на черенок, по большей части были конусоподобные, деревянные, схваченные у основания металлическими кольцами, но нередки и костяные или роговые. Воины высоких рангов позволяли себе высокохудожественные изделия, выточенные из моржового клыка и литые из цветных металлов. Несколько реже встречались рукояти более сложной формы, сохраняющие либо имитирующие естественную изогнутость окончания оленьего рога или клыка моржа.

Ножны состояли из сложенного вдвое куска кожи натурального окраса или цветного, прошитого со стороны лезвия. Шов прикрывала оковка из медных сплавов, как правило, орнаментированная, с несколькими прорезями или подвижными кольцами для пропуска ремешков, которыми ножны крепились к поясу.

Пожалуй, одним из самых демократичных и в то же время едва ли ни самым почитаемым видом оружия было копье. По поверьям скандинавов, им был вооружен сам Отец Богов Один, и копье это носило имя «Гунгнир». В образе копья поклонялась значительная часть славян-вендов своему воинственному богу Геревиту.

Копья викингов не отличались большими размерами. Наибольшая длина составляла немногим более 2-х метров, что делало их пригодными не только для ближнего боя, но, при крайней необходимости, и для метания. В рукопашной схватке таким оружием действовали с замаха или толчком. И лишь на рубеже I и II-го тысячелетия проявляются первые попытки приспособить его для таранного удара.

Среди наконечников копий викингов преобладали «ланцетовидные» формы, с узкой, плоской рабочей частью сигарообразных очертаний до 30 сантиметров в длину, плавно переходящей в короткую тулью. Диаметр втулки для древка был невелик, — как правило, в пределах 2–2,5 сантиметров. Некоторые из них, явно предназначавшиеся для воинов достаточно высокого ранга, были изготовлены в технике сложной сварки, позволявшей имитировать дамасскую сталь.

^{Рис. 32. Копья викингов: наконечники с «удлиненно-треугольной» рабочей частью, «заостренно-эллипсовидный» наконечник, «ланцетовидные» образцы}

К началу XI века облик «ланцетовидных» наконечников несколько изменился. Укороченная, ромбического сечения рабочая часть с усилением при переходе к тулье и увеличенный диаметр втулки явно свидетельствовали о стремлении придать им качества, необходимые для таранных ударов.

С расширением географии походов арсенал викингов начинает пополняться новыми типами наконечников копий. В числе первых оказались франкские образцы с массивной, плоской рабочей частью «лавролистных» очертаний и парой коротких крыловидных выступов на невысокой тулье. В Скандинавии собственное производство по их образу и подобию начинается уже в IX веке — факт, свидетельствующий о немалой популярности заморского заимствования.

Охват «движением викингов» «Восточного Пути» сопровождался появлением на их копьях наконечников, происхождение которых было связано с военной практикой балтских племен. Таковыми, в первую очередь, стали образцы с длинной, плоской рабочей частью заостренно-эллипсовидных очертаний и невысокой тульей.

Северные оружейники не ограничивались простым копированием изделий иноземных коллег. Поиски гармоничного синтеза традиционных и заимствованных конструктивных элементов привели к появлению уже во второй половине IX — начале X века ряда «гибридных» форм. Пожалуй, наиболее яркой тому иллюстрацией стало сочетание «ланцетовидной» и достаточно типичной для Севера удлиненно-треугольной рабочей части с тульей, имеющей франкские «крылышки».

При изготовлении наконечников немалое внимание уделялось декоративной отделке, степень богатства которой отвечала бы положению будущего владельца. Первоначально это был простенький орнамент в виде обращенного книзу «ласточкиного хвоста» из канавок, прорезанных на тулье. Позднее его вытесняют изысканные, наведенные цветными, в том числе и благородными металлами, композиции «звериного» стиля. Выделкой подобных вещей в X–XI веках особенно славились мастера с балтийского острова Готланд, и их изделия расходились по всему европейскому Северу. Чтобы подчеркнуть великолепие наконечника, древко копья нередко окрашивали. Эстетические запросы выходцев с восточного побережья Балтики были несколько иными. Здешние мастера предпочитали украшать тульи наконечников преимущественно геометрическим орнаментом в виде ступенчатых ромбиков, наведенных серебром.

^{Рис. 33. Оружие дальнего боя скандинавов в «эпоху викингов»: средняя часть лука, стрелы (в центре ряда — с «ланцетовидными» наконечниками для пробивания доспехов), «трехлопастное» оперенье стрелы, кожаный «манжет» для предохранения запястья от удара тетивы}

Основным оружием дальнего боя являлся лук. Изготовленные из одного куска упругой древесины луки норманнов имели размах в «плечах» от 1,6 до 2-х метров. В боевом состоянии (с тетивой) они своими очертаниями напоминали латинскую букву «D». Мощность была поразительна: у отдельных экземпляров для того, чтобы натянуть тетиву, требовалось приложить усилие около 40 килограммов[73]. При этом стрела сохраняла убойную силу на дистанции в 200 метров и, даже будучи без наконечника, пробивала слабо натянутую толстую воловью шкуру.

Древки для стрел длиной в 70–80 сантиметров и диаметром сечения 0,8–1 сантиметр выстругивались чаще всего из березовых, еловых или сосновых заготовок, взятых со старых деревьев. Установка наконечника и оперения производилась параллельно с тщательной выверкой весового баланса.

В «эпоху викингов» на Севере абсолютно преобладают наконечники стрел с черешком для вбивания в торец древка. Наиболее распространенным типом были образцы с изящной, «ланцетовидных» очертаний рабочей частью плоского сечения. Для пробивания доспехов предназначались наконечники той же формы, но с поперечным сечением в виде равностороннего треугольника. Менее употребительными были втульчатые образцы. В Швеции это были наконечники с плоской рабочей частью «лавролистных» очертаний, а на Готланде — «ромбовидных». Венды пользовались наконечниками с рабочей частью заостренно-эллипсовидной формы и двушипными.

Значительная роль в арсенале викингов отводилась дротику — легкому метательному копью длиной 1,3–1,5 метра с диаметром поперечного сечения древка около 1,5 сантиметра, предназначавшемуся для поражения противника на дистанции 25–30 метров. Их наконечники чаще всего представляли собой уменьшенные копии тех, что использовались для ближнего боя. Имелись, однако, и специфические формы: втульчатые и черешковые образцы с двушипной рабочей частью, а также гарпуноподобные однотипные наконечники, применявшиеся главным образом эстами. В «Саге о Магнусе Добром» отмечен случай, когда в морском сражении в качестве метательных копий были использованы остроги, находившиеся на кораблях для снабжения экипажей свежей рыбой.

^{Рис. 34. Ручное метательное оружие Северной Европы в «эпоху викингов»: праща и «снаряды» для нее, дротики}

Наряду с луком и дротиком в качестве метательного оружия викинги широко использовали пращу — веревочную или ременную петлю с кожаной «люлькой» посередине. Один конец пращи закреплялся на запястье, другой — удерживался в кулаке. «Снарядами», которые помещались в «люльку», служили, судя по сообщениям саг, небольшие окатанные камни. Их запас легко можно было пополнить, едва пристав к берегу. Раскрутив пращу, производили «выстрел», освобождая зажатый в кулаке конец. Выпущенный умелым пращником, «снаряд» был способен поразить цель на расстоянии 80–100 метров.

Средства нападения и средства защиты соперничали издревле. Древнейшим и наиболее распространенным видом последних были боевые прикрытия — щиты. Щиты викингов имели форму круга диаметром 90–100 сантиметров. Деревянная основа набиралась из тонких досок шириной 12–15 сантиметров, иной раз в два слоя, с прослойкой из дранки на клею. Для большей прочности на тыльную сторону поперек досок основы иногда набивались несколько идущих от края до края планок. С внешней стороны поверхность обтягивалась дубленой кожей.

Западнославянская эпическая поэзия упоминает о щитах с обшивкой «в три кожи». Между основой и обшивкой мог быть помещен слой амортизирующих материалов (сено, шерсть). Края щита укреплялись узкими, согнутыми вдвое, железными или бронзовыми пластинками — обоймицами с пробоинами для шплинта на концах.

В центре имелось отверстие диаметром 11–12 сантиметров, прикрытое снаружи посаженной на заклепки полой железной крышкой-умбоном. Чаще всего они имели форму приплюснутой полусферы, но в 950–1050 годах наряду с ними применялись и полусферо-конические образцы.

Рукоятью чаще всего служила скреплявшая основу вертикальная планка, проходившая по диаметру прикрытого умбоном отверстия, где щит и удерживался кистью руки. Бывали случаи, когда крепление планки-рукоятки усиливалось сквозной шнуровкой. Иногда деревянную планку заменяла железная полоса с бронзовой обкладкой в месте захвата кистью. Нередко встречались и ременные рукояти.

Необходимой принадлежностью был также крепившийся с внутренней стороны у противоположных краев щита узкий ремень переменной длины. Будучи переброшен через плечо, он избавлял воина от опасности потерять щит в бою, позволял забрасывать его за спину, чтобы высвободить руку для другого оружия или же ради удобства транспортировки во время переходов.

Внешняя обшивка, как правило, окрашивалась. Предпочтение отдавалось красному цвету, издревле означавшему вызов на бой. Наряду с однотонной окраской встречались и росписи различной степени сложности.

Около 1000 года в употребление входят щиты миндалевидной формы, прикрывавшие воина от подбородка до середины голени. Широкого распространения среди викингов они не получили, поскольку были слишком громоздки для боя на палубах кораблей.

Наиболее доступным видом защитной одежды были матерчатые и кожаные доспехи. Материалом для них служили грубая ткань и дубленая, чаще всего воловья, кожа. Своим покроем они напоминали доходящую до бедер свободную рубаху с короткими, по локоть, рукавами. Материал в несколько слоев многократно простегивался, образуя легкую и в то же время достаточно эффективную защиту от скользящего удара.

В меньшей степени (главным образом по причине высокой стоимости) были распространены кольчатые доспехи. Их упрощенным вариантом была матерчатая или кожаная куртка, всю поверхность которой покрывали нашитые встык железные кольца диаметром 1–1,5 сантиметра. Кольчуга же состояла из подобных колец, но переплетенных между собой. Обычным способом плетения был пропуск через каждое кольцо четырех. Клепаные кольца чередовались со сварными. Первоначально североевропейская кольчуга представляла собой рубаху длиной около 70 сантиметров и рукавами до локтя. Ворот со спины имел короткий вертикальный разрез с обшитыми кожаными «полками» краями, сквозь которые пропускалась шнуровка.

На позднем этапе «движения викингов» отчетливо прослеживалась тенденция к удлинению доспеха. Полы доходят вначале до середины бедер, а затем и полностью закрывают колени. Сага рассказывает о кольчуге Харальда Сурового (он называл ее «Эмма»), закрывавшей колени. Учитывая то, что рост знаменитого «конунга-викинга» превышал 2 метра, это было весьма внушительное сооружение весом в 12–15 килограммов, на которое пошло не менее сотни тысяч колец.

^{Рис. 35. Североевропейсике шлемы «эпохи викингов»: полусферические, с защитной полумаской (в центре) и различные варианты конической формы}

Контакты с Востоком, прямые или опосредованные, сопровождались появлением у викингов наборной брони, в которой на кожаную и матерчатую основу на манер чешуи нашивалось множество железных пластинок.

Форма боевых наголовий викингов особым разнообразием не отличалась. Первоначально ведущим типом шлемов были упрощенные варианты роскошных образцов VII–VIII веков. Это полусферическая, доходящая до висков воина каска, собранная из 4-х долей и схваченная в нижней части широким обручем, а по швам — железными полосами на заклепках. Верхнюю часть лица прикрывала накладная полумаска, состоявшая из наносника и окологлазных выкружек. Шею и щеки прикрывала изготовленная из дубленой кожи или кольчужная завеса-бармица. С X века на европейском севере появляются конической формы шлемы восточного происхождения. Купол набран из тех же конструктивных элементов, что и в предыдущем случае. Защита лица ограничивалась вертикальной носовой «стрелкой», нередко с богато орнаментированной накладкой на ней и надбровьях, но в ряде случаев она отсутствовала и вовсе. Бармица также предусматривалась. На обоих типах шлемов она могла дополняться кожаными или металлическими подвижными нащечниками, связанными с фиксирующими боевое наголовье подбородочным ремнем. На исходе «эпохи викингов» в числе средств защиты головы наряду с бармицей начинает применяться надеваемый под шлем кольчужный капюшон.

В сагах индивидуальный набор боевых средств выглядит достаточно стандартным: «Олав встал на носу и вот как он был вооружен: он был одет в броню, и на голове у него был позолоченный шлем, он был опоясан мечом, рукоятка которого была украшена золотом; в руке у него было копье с великолепными украшениями на наконечнике; перед собой он держал красный щит» («Сага о людях из Лаксдаля»); «Траин всегда величественно разъезжал в синем плаще и золоченом шлеме с копьем…, красивым щитом и мечом у пояса» («Сага о Ньяле»); «Над постелью у Торфинна висит… копье… Есть там шлем, и кольчуга, и добрый меч…» («Сага о Греттире»).

Письменные источники не снизошли до упоминания в этом наборе иных видов вооружения. В описаниях боевых столкновений можно встретить сочетание меча с дротиком; у Олава Трюггвасона стандартный комплекс боевых средств дополняют дротики и лук; в составе вооружения Магнуса Олавсона Доброго меч оказывается заменен секирой.

Приведенный перечень средств нападения и защиты, разумеется, далеко не полон. В большей или меньшей степени викинги, которые долгое время находились вне родины и, в частности, на службе у иноземных государей, перенимали достаточно экзотические для Севера элементы местного вооружения. Саги рассказывают, к примеру, о франкских шлемах дружинников Олава Толстого и Магнуса Доброго. Люди последнего, вдобавок, были, по сообщению Арнора Скальда Ярлов, вооружены «по-гардски», то есть на древнерусский манер. Особенно колоритно выглядели северяне-наемники из византийской гвардии «варангов». «Сага о людях из Лаксдаля» живописует одного из них, исландца Болли Боллесона, следующим образом: «Он был в… дорогих одеждах… Кроме того, на нем был пурпурный плащ, а на поясе меч… его перекрестье и навершье были украшены золотой резьбой, а рукоять была обвита золотой нитью. На голове у него был золоченый шлем, а на боку красный щит, на котором был изображен золотой рыцарь. В руке у него была пика, как это принято в других странах. Везде, где они останавливались, женщины оставляли все свои дела и только смотрели на Болли, и на его великолепие, и на его сотоварищей». Рядовые «варанги» сохраняли традиционное оружие североевропейской пехоты — секиры на длинных топорищах. Кольчуга до середины бедер и характерный конический шлем с наносником дополнялись необычной для Севера защитой голени и предплечья поножами и наручами, набранными из узких, расположенных продольно, железных пластин.

Искусству владения оружием обучали сызмальства. Малолетний Магнус Олавсон (Добрый) и Олав Трюггвасон, которому было не более 9–10 лет отроду, а Эгиль Скаллагриммсон и вовсе в возрасте семи лет уже ловко орудуют боевыми топориками, расправляясь с врагами намного старше себя. Харальд Сигурдсон (Суровый) в возрасте 15-ти лет владеет даже приемами боя двумя мечами одновременно.

Со временем постоянными упражнениями и участием в заморских набегах мастерство все более оттачивалось. Отменным бойцом предстает «конунг-викинг» Олав Трюггвасон, обладавший умением одновременно посылать в цель дротики обеими руками. К тому же он был искусным стрелком из лука: на предельной дистанции без промаха сбивал стрелой с головы ребенка маленькую дощечку.

Не уступал конунгу его сподвижник Эйнар Брюхотряс (982–1050), имевший лук исключительной мощности. Упоминания в саге удостоился исландец Гуннар, умевший биться мечом и одновременно метать дротики…

Физическая сила, выносливость и ловкость приобретались и поддерживались постоянными телесными упражнениями. Некоторые из них были весьма оригинальны: бег вверх по крутому склону, наперегонки с лошадью и на лыжах, в подбитых железом башмаках, скалолазание без всяких приспособлений, прыжки в полном вооружении, борьба под водой, пробежки по веслам за бортом корабля во время работы гребцов, увертывание от метательного оружия… Многие викинги достигали в этих «видах спорта» поразительных результатов. Таких воинов организаторы походов за море всячески стремились заполучить в свои личные дружины. «Харальд конунг брал в свою дружину только тех, кто выделялся силой и был во всем искусен. Только такие люди были на его корабле» — сообщает «Сага о Харальде Прекрасноволосом». В дружине Олава Трюггвасона «…ни один человек… не должен быть старше шестидесяти и младше двадцати лет, и они тщательно отбирались по силе и храбрости…, как изнутри страны, так и из других стран…».

Особенно заманчивым было привлечь на свою сторону группу «берсерков», отличавшихся не только силой и исключительным умением владеть оружием. Подверженные припадкам безумия, они, по утверждению саги «…бросались в бой без кольчуги, ярились, как бешеные собаки или волки, кусали свои щиты, и были сильными, как медведи или быки. Они убивали людей, и ни огонь, ни железо не причиняли им вреда». То ли под действием самогипноза, то ли одурманенные настоем галлюциногенных грибов «берсерки» становились нечувствительными к боли и пребывали в уверенности, что превращались в медведей — отсюда и происхождение их прозвища, означавшего «медвежья шкура»[74].

Сколь бы ни был высок уровень индивидуальной ратной выучки викингов, он никогда не противопоставлялся ими умению слажено действовать в упорядоченных боевых построениях. В полевых сражениях наиболее часто был применяем «фюлькинг» — колонна в виде клина, острие и бока которого прикрывала стена плотно сомкнутых щитов и щетина копий. Исходя из обстоятельств боя, он мог разворачиваться во фронтальную линию, либо, напротив, замыкать стену щитов, образуя оборонительный круг. Последние, впрочем, представляли собой вполне самостоятельные боевые порядки, при необходимости формировавшиеся непосредственно.

^{Рис. 36. Лагерь викингов (долговременного типа)}

В военной практике викингов на суше чрезвычайно важную роль играли долговременные полевые укрепления. Наиболее полное представление о фортификационном искусстве северян дают сохранившиеся на территории Дании остатки «круглых крепостей» (Аггерсборг, Ноннеберг, Оденсе, Треллеборг, Фюркат), отстроенных по образцу и подобию лагерей викингов во второй половине X века. Все они обнесены правильной кольцевой формы рвом и валом с четырьмя воротными проемами. В насыпи уложены деревянные решетчатые конструкции, а внутренний склон укреплял от осыпания глухой заборчик. По гребню вала проходила набранная из вертикально установленных бревен или плах невысокая зубчатая стена и боевая площадка с деревянным настилом. Пространство внутри вала двумя связующими противоположные ворота проездами делилось на равные сектора, в которых размещались кварталы из составленных четырехугольником жилых помещений. Ширина вала датских «круглых крепостей» в основании достигала 17 метров, высота — до 7 метров. Внутренний диаметр большинства составлял 115–130 метров, что позволяло разместить 1–1,5 тысячу воинов (т. е. команды 17–25 кораблей)[75].

В морских сражениях флотилии викингов применяли построение, носившее название «железный баран» — аналог сухопутного «фюлькинга». Чтобы избежать расчленения своего боевого порядка, корабли нередко связывали друг с другом бортами. Правда, говорить о каком-либо регулярном строе во время абордажной схватки на палубе не приходится. Требовалось попросту истребить противника (это называлось «очистить корабль»), — как раз тот случай, когда все решала исключительно индивидуальная выучка бойцов…

Существование упорядоченных боевых построений предполагало некое централизованное управление ими. В опытных военных вождях викинги, определенно, не испытывали недостатка. Первые уроки военного искусства выходцы из высших слоев общества получали в самом юном возрасте. Предпочтение отдавалось практике, — отцы отсылали своих отпрысков под опекой искушенных в своем деле военачальников прямиком в пиратские рейды. К примеру, Эйрик Харальдсон (Кровавая Секира) начинает принимать в них участие с 12 лет, его тезка, сын ярла Хакона — с 10–11 лет, а Харальд Суровый заставил хлебнуть походной жизни своего сына Магнуса, когда тому исполнилось лишь девять.

^{Карта 15. Наиболее значительные лагеря викингов в Западной Европе, Испании и на Британских островах в IX–XI вв.}

Наряду с воинскими науками, молодежь усваивала и методы террора, который викинги обычно обрушивали на пытавшихся им сопротивляться. Для начала головы поверженных врагов выставляли напоказ, подвешивая их к сбруе своих верховых коней. Если же такой метод устрашения казался малоубедительным, прибегали к изощренным жестокостям: пленников распинали, использовали как мишени для лучников, им забивали в головы гвозди, делали «красного орла», вспарывая мечами спины жертв так, что легкие вываливались наподобие крыльев, детей подбрасывали и ловили на острия копий[76]. По тем жестоким временам такое вряд ли было удивительно — недаром древнерусский летописец по этому поводу меланхолично заметил, что так де «обычно ратные творят».

Тонкости своего ремесла юные викинги постигали весьма прилежно. Последующие деяния их — наилучшее тому подтверждение…