Виноградные грёзы. Книга 2

Глава четвертая

Надменный враг любви, гордец суровый, в ком,

Казалось, пробудить немыслимо участье,

Глухой к мольбам, к слезам, живой пример бесстрастья,

Жестокосердный тигр, – осилен, приручен.

(с) «Федра», Жан Расин

Ари

Джерад наверняка испытывал удовольствие от моего негодования. Рядом с ним я всегда ощущала себя несчастной мушкой, которая запуталась в паутине огромного паука. Сейчас Джерад пристально смотрел, и его взгляд прожигал насквозь. Удивленная, я не могла закрыть дверь или хотя бы сдвинуться с места.

Стоп. Меня, видимо, от наркотиков кроет. Джерад Андерсон не мог быть здесь. Для чего? Между нами – напряжение. Я чувствую его враждебность и снисходительность, он – мое недоверие и неприязнь.

– Зачем пришел? – спросила я, выйдя из ступора. – Стивен прислал? Не очень умное решение.

– Думал, ты обрадуешься старому приятелю. – Джерад оперся плечом о дверной косяк.

Приятелю? Он шутит?

– Ладно-ладно, не приятелю… знакомому, – поспешно добавил гитарист. В его улыбке промелькнула грусть… хотя, мне показалось. Не может он сожалеть о том, что мы не стали друзьями: чересчур старательно Джерад выгонял меня из своей жизни, из жизни Стивена.

Не дождавшись реакции и не удосужившись спросить разрешения, Андерсон зашел в квартиру. Из-за спины он достал бутылку красного вина и поставил на тумбочку, подвинув ключи и вазу с конфетами.

– С новосельем, – пояснил, разувшись и снимая потертую кожаную куртку. Джерад остался в синей толстовке с капюшоном, под ней виднелась футболка с названием какой-то музыкальной группы. Ему почти тридцать, а одевается как подросток.

Я проигнорировала красивый жест и вновь спросила, теряя терпение:

– Зачем пришел?

– Ари… – Джерад нервно пожал плечами. – Отлично выглядишь.

Я бегло глянула в зеркало: синяки под красными от слез глазами, опухшее лицо, сероватая кожа, волосы неаккуратно торчат из хвоста. М-да. «Отлично».

– Спасибо, что разрешила войти.

– А ты не спрашивал, – звучало с вызовом: так делают отчаянные жертвы.

– Верно, не спрашивал.

Что-то в нем изменилось… во взгляде, в жестах. Мне на секунду показалось, он глядел на меня с нежностью.

Я скептически хмыкнула. Быть такого не может. Обида от предательства туманит мозг. Для Джерада Андерсона я – наивная девочка-фанатка-которая-портила-ему-карьеру. Интересно, когда Софи Штерн стала частью жизни Стивена и группы, Джерад реагировал также? Он решил, пусть лучше я, чем избалованная модель? Стив как-то обмолвился: Джерад просил не терять надежду и искать меня.

– Эй, Ари. Ты здесь?

– Не боишься, Стив придет?

– Нет. – Андерсон подошел ближе и меня окутал аромат терпкого одеколона вперемешку с глинтвейном. – Мы просто разговариваем. Он не настолько ослеплен ревностью, правда? Тем более ревновать тебя ко мне… Ему и в голову не придет.

Так и думала – «тебя ко мне» звучит пренебрежительно, гитарист оскорблен. Тогда что ему надо?!

– Мне не ясна цель твоего визита. Стивен звонил? Рассказал всё? Ты пришел позлорадствовать?

Джерад поджал губы. Без того тонкие, они исчезли с его гладко выбритого лица.

– Пойдем на кухню? – Джерад указал на вино. – Не бойся меня.

На негнущихся ногах я последовала за Джерадом. Тревога стальной проволокой окутала каждый сантиметр тела и на кухне я поспешила забраться на дальний стул, потом нарочито язвительно, из последних сил скрывая плохое предчувствие, бросила:

– Ну и?

– Минуту, – Джер откупорил вино и разлил по бокалам – как у себя дома, нашел их в одном из шкафчиков. – Будешь?

– Совсем чуть-чуть, – ответила я.

Когда Джерад передавал бокал, я коснулась его пальцев и вздрогнула – горячие. Пальцы Стивена ледяные. А пальцы виртуозного гитариста еще и длинные, чувственные… В горле пересохло. Что происходит? Нет разумного объяснения, почему я пью вино с врагом, почему не выставила его за дверь.

– Ари, – Джерад сидел напротив. Алая жидкость окрасила его губы в бледно-малиновый цвет. – Я хочу поговорить о том вечере… – он запнулся и повертел в руках бокал, – когда ты и Стивен расстались на моей вилле.

Из легких выбило весь воздух. Я подавилась вином, закашлялась.

Игра. Странная, непонятная игра.

– Ты чувствуешь себя виноватым?

Не зная, куда деть руки, я скрестила их на груди. Хватило одного воспоминания о проклятой вечеринке, чтобы наваждение прошло, а ненависть к Джераду Андерсону стала противной, как вспышка от фотоаппарата прямо в глаза.

– Отчасти да, чувствую, – последовал ответ. – Именно я позвал Синди…

Я прикрыла лицо рукой. Нет. Он не изменился. Ему нравится копаться в неприятных для собеседника воспоминаниях, смаковать их. Пришел напомнить: я была дурой, дурой и осталась. Рэтбоун бросил меня снова!

Сделав жадный глоток вина, я поставила бокал на стол.

– Чего ты хочешь? Прощения?

– Нет. Не это привело меня сегодня.

– Тогда что?

– В тот вечер, – гитарист тоже поставил бокал и начал водить по его горлышку пальцем. Нервничает? – В тот вечер я осознал, что влюбился в тебя. Когда пригласил на танец, помнишь? – Он сделал паузу, давая мне возможность вспомнить. – Ты отказала. Но я почувствовал тогда… Вернее, я и раньше чувствовал… что-то. Но тогда… сильно. И я испугался. Я не хотел потерять голову, как потерял ее Стив. Не хотел ставить под удар группу и всё то, чего добился. – Голос Джерада звучал тише, а с лица окончательно пропала ухмылка. – Мне казалось, если ты уйдешь, будет легче. Стивен и я забудем тебя, всё будет как раньше, но… – с губ Андерсона слетел невеселый смешок, – наблюдая за мучениями Стивена, я думал о тебе и в итоге понял: ты нужна ему, и мне. Я убедил Стива в том, что нужно тебя найти. Вы будете счастливы, а я смогу видеть твою улыбку, слышать твой голос. Да, я понимал, ты не захочешь быть со мной после того, что я говорил… что я делал. Но мне невыносимо больно смотреть на вас. Я узнал от Марти, что Стив не придет на репетицию, видел фото с той моделью в журнале, и я приехал сюда, словно мальчишка, в надежде… Эгоистично, верно. Но это правда. Извини, я отойду в туалет, а ты пока… подумай, ладно? – Он раскраснелся, то ли от вина, то ли от признания, и, сутулясь, ушел с кухни.

Я смотрела вслед Джераду широко распахнутыми глазами. Ничего общего с самовлюбленным кретином, который смеялся надо мной, манипулировал лучшим другом, бросил Асоль, ломал жизни… Сейчас здесь сидел настоящий Джерад, к которому я испытала… симпатию, сочувствие. Он говорил искренне, а его поведение обрело смысл – видеть любимого человека с кем-то другим…

– Вот так, – подытожил Джерад, вернувшись из ванной комнаты.

Он подошел и взял мою руку. Я молчала. Он ненавязчивым движением заставил встать и податься к нему на встречу. Моя грудь коснулась его грудной клетки. Зеленые глаза с русыми ресницами гипнотизировали. Сухие обветренные губы близко, дрогнули в улыбке.

Я не могла сопротивляться. Не хотела. Я подумаю обо всем позже. Потом, когда резковатый аромат геля после бритья и парфюма не будут окутывать меня, а худощавые руки – вызывать мурашки.

Поцелуй электрическим зарядом прошелся по губам, Джер целовался ненасытно, словно ждал этого момента очень долго. Он крепко прижал меня к столу: наши тела соприкасались, горячее дыхание воспламеняло кожу. Одна рука Джерада легла на мою поясницу, вторая – прошлась по волосам, сжав их в кулак. Резинка соскользнула, и пряди рассыпались по моим плечам. Джерад бесстыдно проник языком в мой рот.

Первая мысль – отстраниться, возмутиться. Но я не могла. Он так близко, и мне это необходимо. Жажда мести? Заботы? Или что-то более? Я позволяла Джераду целовать меня, позволяла проникать длинными пальцами под ткань майки. Он мне нужен. Мужчина, по его словам, влюбленный. Тот, кто знает меня благодаря темным комнатам стрип-бара: я в этом уверена. Я узнала его. Его властность, цинизм, грубость – всё от недостатка любви. Мне тоже не хватает любви. Разбитым людям нужны такие же.

Джер переместил пальцы на мою грудь и сжал ее через ткань.

– Что ты делаешь?

От этого движения меня будто током дернуло. Похоть.

– Люблю тебя, – негромко отозвался мужчина.

Дышать трудно. Джерад Андерсон признался мне в любви. Лучший друг Стивена Рэтбоуна признался мне в любви. Он годами обманывал Стива. Он месяцами обманывал Асоль.

– Подожди, – забормотала я, отстраняясь. – Неправильно… это… неправильно.

– Да? – Джерад ласкал языком мою кожу. – Ты хочешь.

– Это подло, – возразила я, боясь поднять глаза. – Он твой друг…

– Вы расстались, разве нет?

Я промолчала.

– Когда влюблен, забываешь обо всем. – Гитарист отошел к столешницам. – Я долго ждал, не лез, я ненавижу себя за всё, что происходит в моем сердце, но…

– Но? – У меня подкосились колени, и я села на край стула. Вино резко дало в голову, щеки зарумянились.

– Влюбленные не соблюдают правил, – печально улыбнулся Джерад. Его хриплый голос источал трепетную нежность и ревностную грусть. – Стивен не достоин тебя.

– А кто достоин?

– Ты сама решишь, – Джерад присел на корточки перед стулом и накрыл мои ладони своими пальцами. – Но знай, я буду с тобой. До конца.

– Он изменил мне…

Джерад скрипнул зубами.

– Я никогда не любил Асоль, – сказал Андерсон без всякого сожаления. – Я был с ней, только чтобы быть рядом с тобой. Я использовал ее, а любил тебя. Она была рядом, а ты – недоступна.

В другой момент это взбесило бы меня. Я говорила! Я говорила, что он… Вот кого Асоль проклинала, когда пришла ко мне. «Он любит не меня, он любит другую». Значит, другая – я?

– Стивен играл со мной, пока Софи Штерн в Нью-Йорке?

– Не знаю. Может, играл.

Оказывается, Рэтбоун меня использовал, потому что его девушка-модель не в городе. Для такой идиотки, как я, прокатило. Внутри всё сжалось. Я подалась вперед и прильнула к губам Джерада. Месть? Пусть так. Как угодно. Обвив шею Андерсона руками, я притянула мужчину к себе, вновь плавясь в его руках.

Джер не растерялся: сорвал мою майку и пустился в изучение тела. Через мгновение я лежала на кухонном столе, а Джерад нависал сверху. Холодное дерево охлаждало мою спину.

В действиях Джерада чувствовалась грубая страсть.

– Не могу быть нежным, – угадал, о чем я думаю, расстегивая ширинку. – Но ты это знаешь. Обычно я не такой грубый, мне было плохо.

Мужчина в черной шелковой рубашке, в приват-комнате, страсть, подчинение… Он был зол, потому что видел, как лучший друг встречается с девушкой, которую он тайно любит. Со мной. И он не мог открыться, ему приходилось прятаться за масками.

– Не надо быть нежным, – прошептала я, стягивая с Андерсона толстовку и футболку. – Просто будь… собой.

– Люблю тебя, – тяжело дыша, просипел Джерад. – Люблю.

Безумство… сладкое безумство…

– Ари, получил твое сообщение. Согласен, нужно поговорить. Я погорячился. Давай всё спокойно обсудим… Ари?!

Знакомый голос… бархатный.

– Какого хрена?! Джерад?

Вскочив, я накинула майку.

В дверях Стивен. Эмоции на его лице молниеносно сменяли одна другую: удивление, отвращение, гнев, боль. Он выглядел уютным и родным с растрепанными волосами, в застиранной кофте на грубой молнии. Сердце кольнуло – таким он был в Сан-Диего. Влюбленный Стивен Рэтбоун.

– Ну что, отыскал утешение в модели и вернулся к любимой? – подал голос Джерад, делая акцент на последнем слове. «Любимая».

Джер стоял около стола в наспех надетых на бедра джинсах, а Стивен, не особо понимая, что происходит, переводил глаза то на меня, то на друга… наверное, уже бывшего друга.

Я молчала, одеваясь. Никогда еще собственная нагота перед Стивеном не смущала меня так сильно. Волосы завязала в хвост. Банальные, механические движения.

– На что ты намекаешь? – отойдя от шока, гаркнул Стивен и возмущенно добавил: – Отойди от нее! Ари написала мне, что хочет поговорить, а ты, подонок, не знаю, что тебе от нее нужно, проваливай! Вздумал изнасиловать девчонку, пока она расстроена?!

– Я, – губы меня плохо слушались, – я не писала никаких сообщений.

– Сообщение написал я, – признался Джерад.

Повисла долгая пауза. В голове Стивена, очевидно, происходил сбой похуже чем у меня – всё с ног на голову.

– Пожалуйста, – прошептала я, непонятно к кому обращаясь. – Не надо.

– Мстила? – Рэтбоун криво улыбнулся. – За Софи, да?

– Стив!

– Замолчи, Джерад! – он скрипнул зубами. Очарование «Стива из прошлого» испарилось, он взирал с презрением и напоминал злого двойника себя прежнего. – Спать с моим другом… Да, Ари, я недооценил твою обиду.

– Знал бы, трахнул кого-нибудь незаметнее, – встрял Джерад.

– Ты! – ткнул в него пальцем Стивен. – Всё из-за тебя! Ублюдок! – Он схватил Андерсона за плечи и пихнул в сторону стены. – Если бы не твой вездесущий нос, мы были бы счастливы! Вот зачем ты хотел, чтобы я бросил Аристель – чтобы быть с ней? Полная чушь!

– Не только вам свойственно меняться. Моя очередь сорвать маску.

Всё случилось быстро: Стивен замахнулся, в следующую секунду из носа Джерада закапала кровь; второй удар – кровь из губы. Я вскрикнула, страх подкатил к горлу волной слез.

Помню, в борделе девчонка привела парня, и Карлос застал их вместе. Он бил того парня, потом взялся за девчонку. Я никогда ее больше не видела. Майк утром вынес большой черный пакет.

– А ты, – Джерад вытер рот ладонью и сплюнул кровь на плитку, – ты думал… ха-ха, думал, только ты можешь влюбиться в нее?

Наступила тишина. Джерад запрокинул голову назад, пытаясь остановить идущую из носа кровь. Я боялась дернуться, в ушах гудело, а Стивен медленно приподнял левую бровь.

– Ты влюбился в… Ари?

Агрессия сошла на нет, и я смогла спокойно вздохнуть. Но вздох получится рваным. Я слезла со стола. Далеко не прошла – рухнула на ближайший стул, продолжая быть свидетелем разборки.

– Ты даже не пытаешься скрыть удивление! – иронично заметил Джерад, вытирая окровавленную ладонь о джинсы. – Считаешь, один такой, способный на чувства?

Рэтбоун запустил руку в волосы и присел на стул – рядом со мной. Бедром я касалась его бедра, плечом – плеча, и каждое прикосновение ощущалось колючей проволокой.

Стивен засмеялся. Так же он смеялся, когда я говорила ему, что наркотики не мои. Меня передернуло, я вскочила и отошла, наткнувшись спиной на Джерада. Он поймал меня, ободряюще погладив по спине. Вздрогнув, я отошла и от него.

– Ари, необходимо принять решение, – вдруг промолвил Джерад. – Хочешь терпеть измены? Контроль? Недоверие? Быть девчонкой-фанаткой, которую он спас, которому ты всегда должна…

– Разве ты не видишь, он манипулирует тобой! – крикнул Стивен. – Он всегда и всеми манипулирует! Ты сама говорила.

– Стив, – я оборвала его охрипшим голосом. Странно вместо слов защиты в адрес друга, лучшего друга, слышать, как Стивен оскорбляет его, а я, напротив, готова дать Джераду шанс. Но дело вовсе не в Джераде. – Ты был у Софи? Сейчас ты был у нее?

– Нет, она в Нью-Йорке.

Я воскликнула:

– Какая жалость!

Стив взглянул на меня с надеждой и трепетом, не понимая, что сказал не так. Мое сердце сжималось, глаза слезились. Тяжело совладать с логикой и чувством собственного достоинства, будучи влюбленной. Думаю, если бы здесь не было Джерада – я упала бы в объятия Стивена, вновь позволив ему вытереть о себя ноги.

– Мне не нужна Софи.

– Фотографии говорят другое, – прошептала я.

Стивен не ответил, он обхватил ладонями мое лицо и коснулся пальцами щеки. Глянув на Джерада, я увидела, как тот поспешил отвернуться.

– Ну, я пойду. – Джерад надел футболку и накинул толстовку. – Я счастлив возможности признаться тебе, Ари. «Ведь я прошу одного, прошу права надеяться, мучиться, как теперь; но если и этого нельзя, велите мне исчезнуть, и я исчезну. Вы не будете видеть меня, если мое присутствие тяжело вам»5, – он звучал опустошенно. – Желаю счастья, малышка Ари, всегда желал, а ты… – бросил взгляд на Стивена, – береги ее. – И ушел.

Стив сдержанно кивнул и обнял меня; я тонула в облаке родного аромата, а горло саднило от слез. Джерад Андерсон – сукин сын, каким я всегда его считала, – перевернул что-то в моей душе. Подарил надежду на иную жизнь: без круговорота недоверия, контроля, неправильных решений.

– Ты изменил мне, Стив, – тихо сказала я.

– Прошу, Ари… Мы оба сделали ошибки.

– А ты всё сравниваешь, – я невесело усмехнулась, – ведешь счет. Будет лучше, если мы прекратим это. Сколько еще раз я буду уходить во мрак одна? Ноль, Стивен.

Прежде чем Рэтбоун успел ответить, я выпуталась из его рук и побежала за Джерадом, утирая ладонью слезы.

Может быть, мы правда станем счастливы порознь.

Джерад стоял за дверью. Не улыбался, не ликовал. Он серьезно смотрел мне в глаза, спрашивая взглядом – ты уверена?

Я кивнула.

***

Улица пуста. Луна исчезла за облаками, воздух свежий, морозный. Андерсон набросил на мои плечи свою куртку, так как я вышла в чем была и успела лишь обуться. За вещами вернусь завтра, или не вернусь.

Может быть, я и Стивен правда не подходим друг другу. А Джерад… мне подходит. Образом жизни, отчаянностью, беззаботностью. В душе я потерянный подросток.

Подрагивая от перепада температуры, я села в автомобиль. В голове пронеслась мысль – когда-то меня на пушечный выстрел не подпустили бы к Porsche. Джерад поехал прочь, из колонок звучал приятный блюз. Я не знала, куда мы едем и что будет дальше, но понимала – моя жизнь изменилась.