Виргостан

…ее утро

Наступает час пробуждения.

Евсения предусмотрительно кладет руку на пробудильник. Утренняя книга с белым узорчатым листом поскрипывает буквами в неразмятых валенках. Начало зимы, глава первая.

– Да что же это такое? Почему первая-то? – явное замешательство среди недовериков.

– Ну, это теперь первая, а раньше была третья, – подмешиваются доверики. – Вы бы начинали утро с чего-нибудь приятного вместо набившего оскомину возмущения. Доверчивее нужно быть к «постфактумам»!

На фоне завязавшейся утренней перепалки между самописцами Евсения ловко собирает головоломку из умывания, переодевания, завтракания и отбывания в необходимом порядке, предварительно осуществив ритуал настройки на нужный лад. Она подходит к раннеутренней партитуре и начинает бормотать строчки. Из воскового обрамления, не имеющего определенных размеров, на нее взирает недремлющий дирижер, который отвечает холодным приветствием и предупреждающе качает указательным перстом в красной рукавице, обозначая темп. Евсения сообразительно поправляется и читает нараспев. Разогревшийся метроном одобрительно застывает, выдыхая со свистом длинное облако пара. Этого достаточно, чтобы Всеша выпорхнула прямо в окно. Так ближе.

. . .

Евсения является наиближайшей подругой Верики. Верика называет Всешу «светлоголовой». Они не могут друг без друга ни дня и, расставаясь, каждый раз обмениваются какими-нибудь подарками, которые обязательно пригождаются в дороге. Это есть обязательное условие девичьего ритуала.

Всеша обладает редким умением не загромождать собой пространство, поэтому имеет ценное дозволение путешествовать во всех предвериях: девиях, придевиях, превиях, тридевиях, тревиях и далее того.

…Зимуил зимующий

У Евсении много дорог, и каждый раз она выбирает новую. Сегодня ею выбран путь через смешанный лес, покрытый свежевыпавшим снегом. Неприкосновенный запас тишины позволяет поглощать не только скачущие, но и летающие звуки. Кони открывают рты, из ноздрей валит двухметровый пар, а ржание и храп, не успевая разнестись, застывают в воздухе рыхлыми сугробами. Бесшумно шныряют белки, беззвучно строчат дятлы, зевают лисы – настоящее немое бело-белое кино. Евсения собирает все ритмы в кулак и, зажав пульсирующую жилку, принимается назначать гармонии, мелодии, контрапункты и звуки необходимых инструментов. По ходу следования белоснежные коралловые ветки деревьев усеиваются нотами неслышного произведения, оставаясь ждать до весны, когда их муравьиные почки распустятся и запоют Всешины дорожные этюды. Евсения оставляет заснеженное послание Веснуилу веснующему и замечательный сюрприз Хопнессе.

. . .

У Евсении всегда обворожительно струящиеся косы, и прическа ее меняется в соответствии с характером настроения. Речные локоны постоянно в движении. Иногда это бывают мирные волны, а иногда с барашками. Когда она появляется на занятиях в школе, ее прическа составляет девять баллов по шкале Хопнессы, а после третьего звонка, возвещающего начало уроков, шторм достигает двенадцати баллов. От команды о завершении последнего урока может произойти настоящее цунами.

…хождения по наукам

У Евсении есть своя харизматека. В ней архивированы те учения, которые она коллекционировала все предшествующие годы. Вот некоторые из них:

Простопись, Тайнопись, Прямопись, Скоропись, Яснопись, Искропись, Вернописание, Чувствоведение, Евсеника, Уратика, Клинопись, Чудописание, Чудология, Чудодеяние, Упоеника, Трудочерпие, Рукометрия, Живописание, Добролюбика, Целеведение, Любомыслие, Круговертие, Шародезия, Гелиопатика, Равнометрия, Веснопение, Умозреника, Письмография, Красование, Мастерознание, Бесценика, Шедевроведение, Сокровеника, Миробдение, Островидение, Здравомыслика, Чистознание, Самодержание, Словоблюдение, Заповедение, Астрометрия, Звездономия, Вкусоведение, Услажденика, Тихология, Утешивание, Ныневидение, Небесация, Душезнание, Возможествование, Откровеника и Сокровеника, Убежденика, Благотургия, Букватура, Истинье, Подвизание, Содержатика, Исполнетика, Живодание, Исшествование, Естествика, Веселение, Чистоведение, Противоскверние, Спасобие, Утешиния, Воцарение, Правидение, Празрение, Даровидение, Словие, Очевидика, Чистоимение, Честезнание, Доблестика, Пречистика, Исповедение, Покаянство, Унилогика, Ясноцелика, Устремлогия и еще некоторые недоосвоенные впередсмотрящие знания.

Всеша не скрывает своего неудовольствия. Она получила домашнее задание – сделать популярный доклад по существознанию о ватзахеллах. Евсения перекопала кучу специальной литературы и вот какие наблюдения она излагает в своей работе:

«В северных краях водятся тяпоголовые, хлопоголовые и гологоловые представители отряда ватзахеллов. Шкура ватзахеллов покрыта бурыми усавками. У них не бывает своих зубов, глаз, ушей и многих других частей головы и тела. Либо их нет вообще – с самого начала, либо они заимствованы, как и все остальное. У ватзахеллов нет ничего родного, за исключением хвостов, поэтому выглядят они нелепо и неестественно. Иногда среди них встречаются представители с несколькими приобретенными носами, или если нос все-таки один, то непременно в самом неожиданном месте. Или же левое ухо от слона, а правое от зайца. Бывает, что у них глаза на затылке, а бывает, что они бегают сами по себе, как насекомые. В общем, никогда не знаешь, как они будут выглядеть в следующий раз. Но их можно распознать по горьковатому запаху и слизнеобразным длинным следам, тянущимся от многочисленных мокрых хвостов разного калибра. Еще они постоянно хнычут. Или просто подвывают. Их основная повадка – вызывание жалости. Наотрез отказываются пить воду. По природе своей являются чужеядными, но встречаются и сердцееды. Невыносимо ленивые и, что самое опасное, чрезвычайно заразны. Стоит ватзахеллу только зевнуть, как вокруг все покрывается пылью, плесенью и червоточиной. Растительность моментально начинает гнить и ветшать.

Ватзахеллы отбрасывают по нескольку теней. Они их таскают за собой целыми охапками, путаясь в них ногами, как в начертательной геометрии. Не умеют перемещаться по ровной местности. Зато ловко пожирают огонь, отчего шерсть их пахнет палью. А ведь, приведи они себя в порядок, могли бы стать замечательными спасателями или артистами. Они – прирожденные фокусники, минипуляторы, подтасовщики, престидижитаторы и максипуляторы. А когда насосутся какого-нибудь пиратского мазута, то начинают пускать черные пузыри.

А все потому, что тепло с холодом перепутали, а откуда и куда двигались, забыли по своей нерадивости. Может, для них какой-нибудь заповедник или интернат построить? Научить жить в естественной среде и не бояться белого света. А потом отпустить в тундру. Там для них идеальные условия. Воздух чистый и суровый, а ватзахеллы суровость признают».

Всеша заканчивает докладывать, Герральдий одобряюще кивает. Особенно ему понравилась идея с заповедником:

– Под Имли расположен крупнейший крылопитомник. Там огромные умеренноклиматические пространства. Чистые горные озера. Небо близко. Хочешь тепло, хочешь прохладно. Как душе угодно!

– То-то и оно, что они утеряли живость.

– Ну если уж сейчас научились разводить суррогатные крылья, то скоро начнут торговать искусственными душами. Гоголя Николая Васильевича читала – про торговцев мертвыми душами? Страшное дело.

. . .

* Далее Герральдий приводит фрагмент рекламного проспекта, упоминаемого крылопитомника, где перечислены некоторые выведенные сорта, без указания экспорегалий:

«Незримые», «Мурманские безразмерные», «Вечерние выходные», «Бесшумные», «Многоразовые одноразы», «Чаризма», «Любительские», «Противоударные», «Особые утонченные», «Махеровские», «Восточные бесперьевые», «Силиконовые», «Резинобитумные», «Цельнолитые», «Демисезонные», «Олимпийские деревянные», «Виртуальные», «Интерактивные», «Юбилейные со злаками», «Утепленные с люрексом», «Белиссимо», «Нагрудные», «Унесенные ветром», «Карманные», «Безразмерные», «Декоративные», «Повседневные», «Хвойные», «Дольние», «Непромокаемые», «Театральные», «Туристические раскладные», «Подводные», «Им. 300-летия независимости приморской полосы», «XXL», «Гермесы», «Астронавтические», »Мимолетные», «Семнадцать мгновений», «Термокрыл», «Реактивные», «Падшие», «Докторские», «Липовые» и многие другие.

…теорема Двахэдва

Всеша приводит в действие доказательство теоремы Двахэдва. Собрались светила различной величины. Звезды, настольные лампы, ручной фонарик, флюоресцентная глубоководная рыбка, просто светлячки и все доможители. Всеша в строгом бело-черном наряде берет доказку и приступает:

– Итак, общеизвестно, что в разных системах измерений одно и то же математическое действие может означать разные результаты. Классический пример, когда все системы измерений пытаются раз и навсегда договорится, что «двахэдва» было, есть и будет каким-нибудь определенным числом.

На кафедре появляется таинственное число в черной маске.

– Чаще всего упоминается число «4».

Неизвестное срывает маскировку, под которой открывается лицо дерзко улыбающейся пятерки.

Всеша производит на грифельной доске необходимые действия. Пятерка рассыпается на единицы, исчезает в собственном цилиндре и перемешивается, накрывшись плащом. Евсения вытряхивает из шляпы четыре колышка:

– Это всё, как вы понимаете, теория, то бишь ловкость извилин и никакого мошенничества.

Птица Очевидия пытается обнаружить подвох, копаясь в ворохе принадлежностей на столе.

– Браво! – Герральдий уничтожающим щелчком сбивает муху с чернильницы, проникнувшую без аккредитации. На столе от назойливой папараццы остается длинная прямолинейная клякса.

Всеше вручается особая награда – «За доходчивость перед отечеством!». Всеша спускается с кафедры и доходит до Герральдия. Верика подносит на подушечке заячьи ножницы, Всеша торжественно перерезает ленточку с надписью «Открытие сего дня».

С галерки доносится завистливый голос нахохлившейся птицы Очевидии:

– Убери мел с губы!

Евсения невозмутимо парирует:

– А я и не вру!

Комментаторы из книги восторженно галдят:

– Сенсация, сенсация! Пиши заголовок – «Вундеркинды берут науку за горло».

Говорящая птица покрывается стыдливым румянцем и обильно посыпает хохолок мелом:

– Б-р-р-дзэ!

– Будьте здоровы.

– Есть быть здоровой.

. . .

Евсения добровольно возлагает на себя ответственность за соблюдение образа мадонны в чистоте и исправности. Новая белая кофта выдержана в невозмутимо девственном стиле. Удачно замаскированный горностай тонкой молнией мечется по диагонали крест-накрест. Видимо, еще не обжился и побаивается предстоящей стирки.

– Ничего, завтра будешь как новенький, – успокаивает орнаментального зверька бывалая птица-ветеран. – Я тоже каждый вечер чищу перышки.

Брезжит час прозрения…