Виртуальная любовь

Глава 39

Марго

Белые импульсы, врезающиеся прямо в зрачок, заставляют зажмуриться и отвернуться. Крики, белые халаты, провода… Я в больнице. Определенно точно в больнице. Я жива. «Господи, спасибо за второй шанс, обещаю быть лучшей версией себя» — думаю я про себя, пока ангелы в белых халатах совершают чудо над моим телом. Конечности будто деревянные, я не могу поднять руку или голову, словно мое тело примагничено к кушетке. Открываю глаза и снова морщусь. Через силу пытаюсь разглядеть окружающих меня людей и спросить их о том, где я, но, открыв рот, ничего не могу сделать.

— Пожалуйста, успокойтесь, не пытайтесь сделать все и сразу. Вам нужен покой и время, чтобы прийти в себя. А потом, естественно, долгая реабилитация, но Вы живы, деточка, — ласковым голосом говорит мне пожилой доктор, — это чудо, что Вы выкарабкались. Поверьте, Вы будете очень удивлены, как все изменилось, пока Вы спали.

Хочу спросить его, сколько же я спала, но язык заплетается. Доктор, увидев мой порыв, догадался и тут же ответил.

— Два года, милая. Ты спала два года.

Тогда мне что, двадцать девять лет? Что? Будучи в бессознательном состоянии, я думала, прошло, как минимум, лет десять, однако сейчас в глубине души надеялась услышать что-то около недели, как обычно бывает в фильмах. Два года… Больше семисот дней… Поэтому я не могу двигаться и говорить, а в голове откровенная каша. Господи, ну как же так?

— Мы вкололи тебе успокоительное, не напрягайся, поспи, — по-отечески говорит доктор и, выключив свет, выходит. Я чувствую себя уставшей и тут же выключаюсь, так и не осознав, где же я все-таки была.

Прошла уже неделя после моего пробуждения. За это время я снова училась контролировать свои руки и ноги. И если с руками начало получаться день на пятый, то с ногами пока все не так радужно, однако доктор убеждает, что я просто феномен, ибо даже эти успехи — невероятны. Что касается речи, то заговорила я уже на третий день, чем еще раз удивила доктора. Все смотрят на меня как на диковину, но мне все равно. Физически я знаю, как себя собрать, а вот как собрать мысли, бесперебойно всплывающие в моей голове отрывками воспоминаний? Несколько раз я спрашивала доктора о близких, на что получала отрицательный ответ, но в этот раз не собираюсь терпеть его отговорки.

— Еще рано, Марго, тебе нужно время, чтобы встретиться с ними морально, — в очередной раз отвечает доктор.

— Почему? Что такого может случиться, если я их увижу? А может, наоборот, не увижу? — допытываю я доктора. — Дело в моем парне? Он сначала приходил, а потом сдался? — спрашиваю самый отвратительный вопрос, то и дело грызущий меня изнутри.

— Что? Арсен? Не думай даже! Он не отходил от тебя! — уверяет меня доктор, даже оскорбившись немного. Странно.

— Пожалуйста, доктор, я чуть не потеряла их. Вы знаете, что я пережила там, наверняка психотерапевт Вам все рассказал. Мне нужно увидеть Арсена и Алису. Я скучаю по ним и хочу, наконец, обнять их, — говорю хриплым голосом, налившимся тяжестью от подступающих к горлу слез.

Доктор долго смотрит на меня и, махнув рукой, соглашается.

— Обещай держать себя в руках. Тебе нельзя слишком напрягаться.

— Обещаю, — сразу же поддакиваю и, подтянувшись на руках, сажусь на кровати.

Спустя полчаса в палате раздается негромкий стук.

— Входи, — резко говорю, нервно сжимая рукой простынь.

Дверь медленно открывается и в палату заходит Арс. Он поворачивается ко мне и, разглядывая каждый сантиметр моего тела, то хмурится, то улыбается. Он стал еще красивее: подстриг коротко волосы, оставил небольшую щетину и надел безумно красивый кэжуал — костюм коричневого цвета.

— Я так скучал, — он в два шага оказывается возле меня и, крепко прижав к себе, утыкается лицом в мою шею. Слезы все-таки вырываются на свободу, заливая его тонкую рубашку. Я обвиваю руками его шею и сильно, насколько это позволяют мои беспомощные конечности, прижимаю к себе. Он касается губами моей шеи, целует каждую частичку тела, плавно переходя вверх. Не выдержав, я поворачиваю его голову и сама впиваюсь в его губы. Мы сидим так, то целуясь, то просто разговаривая ни о чем. Наверное, проходит минут тридцать, как на его телефон приходит сообщение.

— Кто там? — спрашиваю я, моментально напрягаясь.

— Слушай, нам нужно кое о чем поговорить.

— Арс, мне страшно, — начинаю паниковать, ожидая услышать чего угодно, только не того, что он произносит.

— Хочу познакомить тебя с кое с кем. Она здесь. И хочет тебя увидеть.

Мысли мгновенно рисуют картинки его девушки или жены, ведь по расчетам, ему уже тридцать два года, но адекватная часть моего мозга бьет тревогу и напоминает, что минуту назад он безудержно целовал меня.

— Кто это?

— Сейчас увидишь, — подмигивает мне Арс и, направляясь к двери, скрывается за ней. Через минуту он снова входит, держа кого-то за руку. За дверью человека не видно, но горячее ощущение внутри тела, заставляет мое дыхание участиться. Энергия этого человека кажется знакомой, родной. Смотрю на свои руки и вижу образовавшиеся на них мурашки. Сглатываю и поднимаю голову. Киваю Арсу, показывая свою готовность ко встрече. Он поворачивает голову и медленно тянет человека за собой. Когда она выходит на свет, я зажимаю рот руками и, инстинктивно, рвусь встать с кровати, двигаясь в ее сторону.

— Пожалуйста, Мара, тише, — резко хватает меня Арс, предотвращая падение.

— Она! Это она меня спасла! Это ее рука вытащила меня наружу! — то плачу, то лихорадочно кричу, словно сумасшедшая, вырываюсь из его хватки, потому что не могу не заметить ее сходство… с собой.

— Мара, спокойно, нас выведут, если ты не успокоишься.

— У нее твои волосы, — сквозь всхлипы и слезы говорю я, успокоившись и безвольно опускаясь на кровать.

— И твои глаза, — добавляет Арс.

— Но как?

— Арс поднимает мою рубашку, оголяя ослабевшее и исхудалое тело, больше похоже на мумию. Я не хочу смотреть на себя, не могу, но он заставляет. Указав на зону живота, легонько проводит рукой по длинному горизонтальному шву. Я закрываю рот рукой, чтобы сдержать очередной крик и не испугать ребенка. Мне провели процедуру кесарево-сечения.

— Я была беременна, — констатирую я, не веря в сказанное.

— Да, — подтверждает Арс, поднимая девочку на руки.

— Дай, дай ее мне, — требуя я, протягивая руки. Он осторожно сажает ее возле меня, и я крепко сжимаю маленькое тело. Прижимаю к себе маленькую головку и сквозь слезы целую лоб. Вдыхаю, ощущая аромат чистоты, свежести и сладости. Она пахнет спелой клубникой, покрытой капельками только что прошедшего дождя. А еще, она теплая. Такая теплая, что невольно хочется прижать сильнее, слиться, только бы не переставать ощущать его. Я помню это тепло — оно завладело мной перед тем, как кто-то схватил меня за руку. Как она схватила.

— Ты очнулась, когда Камилла первый раз назвала тебя мамой. Поверь, я был в шоке. До этого она никогда его не говорила. При этом, она вывела меня из палаты, а потом сама запрыгнула к тебе на кровать и стала звать.

— Она спасла меня, когда я была в секунде от падения в кипящее жерло вулкана. Моя маленькая девочка вытащила меня из тьмы, — вытирая слезы, смотрю на ангельское лицо дочери. Камилла — моя дочь. Смакую каждую букву ее имени и ощущаю самое настоящее счастье, которое только есть в этом мире.

Сейчас я даже готова была бы пройти весь этот ад заново, если бы мне вернули те полтора года, которые я не была с дочерью.

Только пережив откровенный ад, можно научиться ценить каждое мгновение жизни. И эти мгновения мне подарила настолько желанная всю мою жизнь — семья.