Вивекананда

Часть 2

С другой стороны, Вивекананда увидел, в каком параличе находится его Родина. Западная цивилизация, поставившая во главу угла волю и инициативу индивидуума, накопившая огромный опыт технического прогресса, вызывала уважение Вивекананды, который, однако, никогда не закрывал глаза на однобокость этого развития. И в сознании Вивекананды начинает оформляться идея, почти страсть — желание навести мост, соединяющий Восток и Запад, оплодотворить молодое тело Запада древним Универсальным Духом Востока. Только теперь начинает он понимать, каким благодатным плодом Индии явился Шри Рамакришна, как глубока была Его идея Единства. И Вивекананда начинает оформлять в конкретную программу свои мысли. Он снова уходит в странствие, написав друзьям: «Я должен либо найти реализацию моего идеала, либо погибнуть. Я ухожу! Да поможет мне Господь найти мой собственный путь!»

Во время этого странствия, однажды ночью, прямо перед молящимся Вивеканандой появился Рамакришна. Двадцать одну ночь повторялось это видение. Двадцать одну ночь укреплял Учитель дух своего любимого ученика. Погрузившись в глубокое Самадхи, Вивекананда узнал, что до его рождения Господь избрал его своим инструментом для проведения работы в мире, для пробуждения спящего духа его современников. Вивекананда всё больше и больше прислушивается к стонам угнетённых, бедных, заблудших. Он всё больше чувствует себя их слугой. Он также начинает прозревать духовную нищету Запада, заглушившего грубым материализмом призыв Духа в своей душе.

Он уже начинает принимать в свою душу страдания миллионов людей Востока и Запада; он уже начинает утверждаться в мысли, что Веданта, вынесенная из Индии в мир, может облегчить людям путь освобождения. Но что может он, двадцатипятилетний молодой монах?

В 1890 году он снова покинул монастырь, но на этот раз с решением больше не возвращаться. Он удалился в Гималаи и там пребывал некоторое время. Он молил Божественную Мать открыть ему высшую мудрость. В свою записную книжку он занёс следующие строчки: «Вначале было Слово. Микрокосм и макрокосм построены по одному плану. Так же как индивидуальная душа заключена в человеческое тело, так же Универсальная душа заключена в природе. Кали держит в объятиях Шиву. Это не фантазия. Это сокрытие духа в природе подобно отношению между идеей и словом, способом выражения её. Дух, абстрактная идея может проявиться лишь через многообразие природных форм. Мысль невозможна без слов, выражающих её. Вот почему вначале было Слово».

Так осуществил в себе самом идею единства Вивекананда, так проник он в идею атома, заключающего в себе всю Вселенную.

В январе 1891 года Вивекананда пошёл по Индии неизвестным саньязином, решив пройти её всю своими ногами. Но огонь, горевший в его глазах, и облик принца под одеждой саньязина привлекали к нему толпы людей. Дели, Раджпутан… Сегодня он спал вместе с париями, а завтра беседовал с махараджами и профессорами. Он вбирал в себя все горести и печали Индии. Эти дни были для него днями учёбы. Он сам становился Индией, её сознанием, её судьбой. Он постоянно менял имя, путешествуя анонимно. Он шёл под монашеским именем Свами, или Свамиджи.

Однажды в одном из княжеств Вивекананда был хорошо принят премьер-министром. Когда премьер-министр познакомился с системой Вивекананды, он сказал: «Свамиджи, Вы не сумеете быть производительным в этой стране. Вы должны вынести индуизм на Запад, познакомить Запад с системой индуизма». Вивекананда был удовлетворён — слова, уже глубоко лежащие в его душе, были произнесены вслух. Премьер-министр предложил Вивекананде свои услуги в изучении французского языка, который мог ему понадобиться в его будущей работе. Достигнув мыса Коморин, крайней точки Индии, Вивекананда принял решение.

На мысе Коморин Вивекананда превратился в ребёнка. От снежных вершин Гималаев спустился он, пройдя по всей стране, и теперь взор его тонул в синих волнах океана. Здесь, перед лицом океана, проходила в его сознании панорама современной Индии — ненависть и рознь между кастами, между религиями; нищета, невежество, забвение идеалов. С этим знанием в душе мог ли он считать мир иллюзией и отгородиться от мира, ища единения с Богом? И Вивекананда восклицает: «Родись я вновь и вновь, я отдал бы все свои жизни, чтобы помочь на пути к свободе хотя бы одной душе. Я нашёл моего Бога — мой Бог в человечестве. Единственный Бог, в которого я верю, распростёрт среди людей. Мой Бог — слабые, мой Бог — угнетённые, мой Бог — бедные всех рас и исповеданий. И если я хочу служить моему Богу, я должен служить человечеству».

К этому времени дух Вивекананды окреп и утвердился. Постоянным самоконтролем он накопил огромные силы. У него было благословение Рамакришны, у него были прочные знания западной и восточной философии, у него уже был богатый собственный духовный опыт — он был готов выйти на своё поприще. Вивекананда принял истинное сыновство от Индии. Он решает в сердце своём возродить свою Родину. Но путь лежит через Запад. Вивекананда выходит послом Индии в мир, прокламируя: «Индия нужна миру, с её знанием Бога, с её методой освобождения, с её накопленным духовным наследием. Гибель Индии отзовётся в мире огромной потерей, которая задержит духовное освобождение всего человечества. Возрождение Индии — вопрос возрождения Духа в человечестве».

Здесь, на «краю света», видение посетило его: он увидел Америку — новую страну, лишённую кастовых предрассудков. Он увидел идеи Индии, плывущие над Америкой, и сильную энергию Америки, дающую толчок Индии. Он услышал слова, сказанные ему одним махараджей: «Иди и возьми их штурмом, и тогда возвращайся».

Вивекананда двинулся на север. В Хайдарабаде он впервые выступил с публичной речью «Моя миссия на Западе». Но он боялся ошибиться и принять собственное желание за приказ своего Бога. Он молился день и ночь, чтобы Бог открыл ему Истину. Он молился, прося водительства и указа. Деньги, которые собрали для его поездки друзья, он не взял: «Если по желанию Матери я должен отправиться на Запад, тогда пусть народ соберёт деньги на путешествие. Это для них я отправляюсь на Запад — для народа, для бедных и обездоленных».

Однажды он имел видение: Рамакришна шёл по воде, пересекая океан, и звал Вивекананду последовать за ним. Голос отчётливо произнёс: «Иди». Вивекананда написал Сарада-Деви, Божественной Матери, вдове Рамакришны, и она прислала ему своё благословение, объявив, что Рамакришна давно предвидел и желал его путешествия за океан. Вивекананда услышал зов — больше он не сомневался.

31 мая 1893 годя в оранжевом одеянии саньязина и в тюрбане Вивекананда взошёл на корабль, отплывающий в Америку. С идеей, завоёванной им в духовном сражении, — единство в многообразии — отправился Вивекананда на Конгресс Религий. И могла ли Индия послать сына более достойного представлять её на Конгрессе Религий, нежели Вивекананда? Сына, прошедшего её своими ногами, сына, познавшего её радости и печали, сына, реализовавшего в себе самом её идею единства в многообразии — идею грядущего Мира, идею Великого Единства.

Конгресс Религий открылся 11 сентября 1893 года в 10 часов. Конгресс был весьма представительным. Каждый делегат представлял свою организацию, и только Вивекананда был, так сказать, частным лицом, имея за собой, однако, Универсальную Религию. Он так нервничал и волновался, что когда первый раз получил слово, то не смог говорить. Позже он писал: «Меня охватил страх, язык мой прирос к гортани, и я стоял молчаливо до тех пор, пока смог пролепетать просьбу перенести моё выступление позднее».

Наконец его время пришло: «Братья и сёстры Америки!» — произнёс он, и две минуты бушевал шквал аплодисментов, не дававший ему говорить. Что же произошло? Люди, привыкшие к блестящим ораторам, к изощрённой аргументации, вдруг все разом почувствовали простое, человеческое, идущее от сердца обращение. К ним, затемнённым недоверием, одиночеством, вдруг, сокрушая все преграды, обратился брат.

«Братья и сёстры Америки! Я приветствую самую молодую страну от имени самого древнего монашеского ордена древнейшей страны. Многоразличны текучие воды Земли — ручьи и реки, водопады и моря, — но всё вбирает в себя океан. Так и религии — сколько бы их ни было и как бы ни боролись они между собой, в основе их лежит одна Великая Религия, объединяющая их все. Сколько бы ни было оттенков цвета кожи и различия в языках — в основе лежит один корень Человечества, и все мы — ветвь от Одного Древа, и все мы — братья и сёстры!»

В то время как делегаты говорили о своих сектах, Вивекананда провозгласил Живого Бога — Истину, воспринятую у ног своего Учителя Рамакришны, который опытным путём постиг, что все религии ведут в один и тот же Океан Милосердия, что все формы и оттенки — суть лишь различные аспекты Единой Великой Истины. Провозгласив эту Истину, Вивекананда сокрушил перегородки между расами, кастами, сектами и классами, призвав к единению всего человечества в одну большую трудовую Общину. Этот вечер сделал доселе неизвестного индийского монаха ведущей фигурой современного религиозного мира. Накануне открытия конгресса, когда Вивекананда заметил, что у него нет полномочий представительствовать на конгрессе, один из руководителей сказал: «Вам, Свами, просить полномочий представительствовать — это всё равно, что солнцу просить разрешения светить».

Слава обрушилась на Вивекананду. Уже утром на улицах Чикаго были развешаны огромные портреты Вивекананды с надписью «Монах Вивекананда». Все газеты опубликовали полный текст его выступления. Видный руководитель христиан заявил: «Вивекананда истинно принц среди людей». Газета «Нью-Йорк Геральд» написала: «Он, безусловно, самая крупная звезда на религиозном небосклоне. Слушая его, понимаешь, как нелепо посылать в его страну миссионеров». «Америка открыла для себя Вивекананду и склонилась перед ним почтительно» («Бостон Ивнинг Пост»).

Газеты Индии сообщили о триумфе Вивекананды, и братья-монахи не могли прийти в себя от изумления, читая о головокружительном успехе их любимого Нарена. Но как же сам он реагировал на этот триумф? Он понимал, что его изолированная жизнь монаха, достигающего в тишине общения с Богом, кончилась. Он не мог дальше продолжать жизнь, полную грёз и видений. Он должен был теперь перейти к жизни общественного деятеля, на которую вывел его Зов. Когда он возвратился ночью в свой отель поеле первого триумфа, он проплакал всю ночь, как ребёнок. Наутро Вивекананда уже не имел материальных проблем. Все двери были открыты перед ним. Это гостеприимство заставляло его страдать, ибо перед глазами вставали картины нищеты его народа. Его страдания были так ужасны, что однажды ночью он бросился наземь, рыдая: «О Мать, я не могу принимать всё это, в то время как Родина моя прозябает в нищете! Почему тысячи моих соотечественников умирают от недостатка горсточки риса, а здесь бросают миллионы на свой комфорт! Кто поднимет массы Индии? Кто даст им хлеб? Научи меня, Мать, как я могу помочь им». И однажды, в публичном собрании, Вивекананда заявил, что то, в чём нуждается Индия, не религия, но хлеб, хлеб, хлеб!

Он начинает изучать американскую действительность и особенно пытается понять, чем объяснить высокий жизненный уровень в этой стране. Вивекананда был приглашён сделать тур по Америке. Он согласился. Он решил заработать деньги, чтобы использовать их для нужд своей Родины. Кроме того, он считал своим долгом познакомить Западный мир с древним Учением Веданты. Он проехал почти по всей Америке. Путь его не был усыпан розами. Вскоре заметил он эгоистические, жестокие черты американской жизни и подверг их уничтожающей критике.

В то же время в сердцах истинных христиан он зажёг пламень. Вивекананда резко протестовал против лжехристианства и лицемерия многих христианских лидеров. Он говорил: «Если вы хотите выжить, вернитесь назад к Христу. Вы не христиане. Нация, коей вы сейчас являетесь, — нет, вы не христиане. Вернитесь назад к Христу. Вернитесь к Нему, Который не знал, где приклонить голову. Вы, религия которых построена на деньгах! Что за ирония судьбы! Отбросьте это, если хотите жить, отбросьте это. Нельзя служить одновременно Богу и маммоне. Всё ваше процветание — всё это во Имя Христа? Христос отрёкся бы от всей этой ереси. Если вы действительно сможете соединить это ваше "процветание" с идеями Христа — благо вам, но если не можете — вернитесь к Нему, отбросив суетные усилия, которые суть лишь лицемерие и которые приводят вас на край пропасти. Лучше жить в бедной хижине с Христом, нежели в золотом дворце, но без Него».

Своей критикой лжехристианства Вивекананда вызывал озлобление «христианских» вождей, которые не заставили себя долго ждать и обрушили на Вивекананду целый поток грязной клеветы. К ним примкнули некоторые «религиозные деятели», ревниво задетые триумфом Вивекананды на конгрессе. Теософы присоединились к этой травле. Они заявили, что Вивекананда нарушил устав монашества, позволяя себе есть запрещённую еду и широко общаться с мирскими людьми. Друзья и братья в Индии были весьма напуганы и посылали ему вырезки из газет, которые стали распространяться в Индии. Вивекананда ответил им просьбой не присылать ему больше этих газет: «Я удивлён, что вы принимаете эту миссионерскую чепуху столь серьёзно. Если индийцы так заботятся о чистоте моей диеты, то пусть пришлют мне повара и достаточно денег, чтобы организовать свою собственную кухню. С другой стороны, если миссионеры уверяют, что я отрёкся от двух краеугольных основ монашества — чистоты и бедности, — скажите им, что они большие лгуны. Что до меня, то я не признаю права диктата надо мной и шовинизма. Я ненавижу трусость и дряблость. Мне совершенно нечего делать с трусами и политическими проститутками. Я не верю ни в какую политику. Бог и Истина — единственная политика в мире, всё остальное — мерзость».

Америка Эмерсона и Торо, Элиота и Уитмена, которого Вивекананда назвал «саньязином Америки», не смогла осуществить мечту о соединении Запада и Востока. Золотая лихорадка 1849 года в Калифорнии, гражданская война, технический прогресс произвели сдвиг в сознании американцев и направили все их побуждения на удовлетворение материальных нужд. В философии господствующими стали позитивизм и прагматизм. Появление Свами Вивекананды в Америке было первым явлением живого посланника Востока на Запад. Вивекананда явился вестником грядущего пробуждения Востока.

Путь по Америке был тернист. Бюро эксплуатировало Вивекананду и зазывало на него, словно на белого слона из цирка. По всей Америке пестрели плакаты с описанием всех физических качеств Вивекананды, с объявлениями: «Оратор Божественного Разума», «Лучшая модель расы», «Изумительный Учитель Жизни», «Саньязин в Конгрессе Религий». Вивекананда разорвал с ними и начал сам устраивать свои выступления. Иногда он давал по 16 лекций в неделю. Аудитория его была пёстрой — среди искренне стремящихся к познанию были толпы зевак, любителей сенсаций и просто недоброжелателей. Каждая лекция требовала от Вивекананды огромного напряжения. Вивекананда провозглашал Единого Бога, единство религий, единство человечества.