Владычица Черной башни

40

– Это и есть Черная башня? – оглядываясь, спросил Энейн.

– Да, – ответила я, – а что?

– Я ожидал немного другого.

– Другого?

– Ну да. Светильники в виде черепов, потеки крови на стенах, черные ковры... Безмолвные послушники в черных балахонах, с пустыми глазами зомби...

– Размечтался! – недовольно буркнула я. – У нас, между прочим, цивилизованное сообщество магов! И в балахонах ходят только Черные маги; это дань традициям. И если бы ты увидел зомби, то не бросался бы так словами!

– Зомби существуют?! – сдавленно прошептал Энейн и испуганно прижался ко мне, делая отчаянные попытки залезть мне на руки.

Я оттолкнула его и одарила предупреждающим взглядом. Вор с наглой улыбкой развел руками. Мы тихо двинулись по коридору. Энейн с интересом оглядывался и даже умудрился по дороге стянуть тяжелый бронзовый подсвечник. На мой вопросительный взгляд он невозмутимо ответил:

– От врагов обороняться!

Я не нашлась что ответить. Да уж, не мне тягаться с Энейном в умении доставать людей. Я вздохнула и провела вора к кабинету Моррандира. Мы долго прислушивались, но внутри, похоже, никого не было. Я чуть усмехнулась и выудила из-за лифа платья ключ.

– Я же Владычица! – с гордостью ответила я, отметая все подозрения Энейна.

На самом деле я просто украла этот ключ у Моррандира, когда была тринадцатилетней и по уши в него влюбленной. Я всегда хотела посмотреть на кабинет своего любимого, но так и не решилась. Теперь у меня была эта возможность, и на этот раз я действовала куда решительнее. Проверив дверь на магические ловушки, я вставила ключ в замок и повернула. Раздался щелчок, и дверь открылась.

– Ты первая! – заявил Энейн и подтолкнул меня в спину.

Мы вошли в кабинет Моррандира, где было темно и прохладно. Я выколдовала волшебный свет, который бабочкой вспорхнул у меня с ладони и осветил кабинет. Как я и ожидала, он был обставлен строго, в соответствии с характером Моррандира. Я покосилась на Энейна, который жадно посматривал на золотую чернильницу.

– Ты там осторожней. На многие вещи наложены защитные заклинания. Попробуешь что-нибудь украсть – и тебе оторвет руки или вовсе разорвет на части.

Энейн испуганно отшатнулся от чернильницы и придвинулся ко мне.

– А что мы ищем, Мэй?

– Здесь лежат все важные бумаги, ведь Моррандир теперь Владыка Башни Аль-Сар. О, вот, смотри!

Мы нашли план нападения на одну из волшебных башен Эфирии, в которой маги занимались исследованием заклинаний. Наверняка это было что-то вроде мести за школу в Лано. Операция планировалась через неделю, а указ о ее проведении уже был подписан лично Моррандиром.

– Бот где надо ждать удара! – довольно сказала я. – Мы узнали все, что нужно. Возвращаемся, Энейн.

– Угу. Мэй, кто это?

Я обернулась. Вор показывал на портрет мужчины, висевший на стене. Я нахмурилась и долго молчала, перед тем как ответить.

– Это мой отец. Он умер, когда мне было пятнадцать.

– Сожалею. А как он умер?

– Трагически погиб при исследовании руин одного из языческих храмов. Сработала одна ловко спрятанная ловушка, и мой отец сильно пострадал. А на него еще накинулись умертвия, и, когда его нашли, он уже был при смерти. Спасти его не удалось.

Энейн молчал, глядя на портрет. А я смотрела на аккуратно разложенные на рабочем столе бумаги. Меня никогда не допускали до важных дел Башни, ведь я могла полностью вступить в права Владычицы только в двадцать лет. А из Моррандира наверняка вышел хороший Владыка... Я зло стукнула кулаком по столу и повернулась к Энейну:

– Все, пошли отсюда!

Мы вышли из кабинета Моррандира, не забыв снова запереть его. В коридорах Черной башни было тихо и пустынно, но мы все равно шли осторожно и постоянно прислушиваясь. Энейн сжимал в руках подсвечник, но потом подумал и выбросил его в окно. Я раскрыла портал, и мы вернулись в королевский дворец. Нас тут же окружили и забросали вопросами. Когда я все объяснила, все принялись оживленно составлять план действий.

– А мне дадут медаль? – пристал к Аринусу неугомонный Энейн.

– За что? – удивился старый волшебник.

– За шпионский рейд в стан врага! Так дадут или нет?

Пока король с Советом разрабатывали тактику и готовили отряд, я занималась своими адептами. Они действительно были очень талантливыми, с большим магическим потенциалом. А главное – у них было рвение. Их воодушевляло то, что они будут сражаться за свою Владычицу, которая потом наградит их высокими постами и наделит огромной властью.

Иногда на наших занятиях присутствовал Джерен. Он был потрясен возможностями и способностями учеников Черной башни. Я с удовольствием демонстрировала ему наши успехи, и молодой волшебник в восхищении качал головой. Он, кстати, пытался пару раз пригласить меня на свидание, но все эти попытки провалились. А еще я заметила, что Эбони, которую я назначила командиром отряда адептов, тайком поглядывает на Джерена.

Один раз ко мне в апартаменты заглянул Грю. Ему уже надоело корчить из себя тупоголового тролля, и он жаждал интеллектуального общения. Он все грезил о скорейшем окончании войны, чтобы можно было вернуться к своим.

– Твой народ мог бы помочь нам, – заявила я.

– Даже не думай об этом, черновласка! – покачал головой Грю. – Мы всегда были и будем нейтральны. Зачем нам, высокоразвитому народу, встревать в ваши междоусобицы? Тем более что скоро все разрешится в лучшую сторону.

– Ну тогда мог бы хоть сейчас отправиться домой, кто тебя держит?

– Не могу. Ваше дело приняло слишком неожиданный поворот для наших Старейшин. Помнишь, в чем состояло мое первоначальное задание? Добраться до Тир ан Эа вместе с отрядом Эфирии и проследить за активацией, чтобы предотвратить какие-нибудь последствия. Ныне же все изменилось, и Старейшины не знают, чего теперь от вас ждать.

– Так почему же они не вмешаются?

– Я же тебе объяснял! – закатил глаза Грю. – Мы не хотим вмешиваться в ваши междоусобицы. Это ваше личное дело! Так что не пытайся привлечь троллей на свою сторону, черновласка.

Когда он ушел, я уселась около окна и задумалась. Сейчас тролли уверены, что когда я верну себе Черную башню, то воцарятся мир и дружба. Это их вполне устраивает. Но ведь все будет не так! Я верну себе свою Башню и снова развяжу войну с Эфирией, которая закончится моей победой. Эфирия окажется в полной зависимости от Башни Аль-Сар. Что скажут на это тролли? Не попытаются ли они усмирить мои амбиции? Не придя к разумному ответу, я тряхнула головой и перестала об этом думать. Сначала надо вернуть Черную башню!

Но самым большим сюрпризом было другое. В один прекрасный день в мою дверь кто-то постучался, не очень уверенно. Я пересекла комнату и распахнула дверь. Там стоял... Заваль! Я чуть в обморок не грохнулась, честное слово! А Заваль помялся, переступая с ноги на ногу, и смущенно прогнусавил:

– Скучно мне без вас стало!

– О нет, ты вернулось, ходячее бедствие! – простонала я.

Заваль обиделся и что-то злобно забубнил себе под нос. Я вздохнула и пустила его к себе, угостив чаем. Во время нашего чаепития пришли Энейн и Диксерита. Вор незамедлительно подлил в чашку Заваля спирта, и нашего нудягу тут же развезло. Он сидел в стельку пьяный, плакал в рукав Диксериты и гнусаво жаловался, что его никто не любит. А ведь у него было трудное детство, и из школы волшебников его выгнали, потому что он нейтрализовывал магию. А потом несколько лет был подопытным кроликом, и его все равно все сторонились! Диксерита неловко успокаивала рыдающего Заваля, укоризненно глядя на хихикающего Энейна.

– Ну все, Мэй, – весело заявил вор. – Теперь он будет постоянно приходить к тебе жаловаться на жизнь!

Ему повезло, что рядом был Заваль, иначе я бы превратила эту моровую язву в подушечку для иголок. Когда пришел Джерен (с явным намерением набиться на свидание!), мы передали ему на руки умиротворенно спящего Заваля, которого молодому магу пришлось тащить в его комнату.

А в один день ко мне заглянул Турис. Рыцарь прямо-таки светился от счастья и мог говорить только о своей принцессе. На мой ехидный вопрос, когда же будет свадьба, Турис покраснел и ответил:

– Когда вся эта война закончится, тогда... Но я еще не уверен, все-таки Сильвия – принцесса...

– А ты рыцарь и герой! Ты потомок самого Альдерика Великого! Да Сильвия сама должна встать на колени и умолять тебя жениться на ней!

Турис совсем засмущался, и мне пришлось сбавить обороты. Я даже немного позавидовала их счастью. Вот она, настоящая любовь!