Владычица Черной башни

44

Уснула я почти мгновенно, даже не помню, как положила голову на подушку. И ничего не снилось, словно я провалилась в какую-то бесконечную темноту. Но потом в этой темноте кто-то невидимый зажал мне рот, и я чуть не задохнулась. Резко вырвавшись из сна, я сначала не сообразила, что вообще происходит. На меня навалилась какая-то туша и закрыла рот огромной лапищей, отчего я стала задыхаться. А вторая лапища жадно блуждала по моему телу, и меня передергивало от отвращения.

– Шлюха! – прорычал в темноте голос Лиона. – И ты еще смеешь мне отказывать? Переспала со всей верхушкой армии, а мной брезгуешь?

Я брыкалась, пытаясь выбраться, и что-то возмущенно мычала сквозь ладонь, но, обуреваемый жаждой мести и похотью, Лион меня вообще не слушал. А выбраться из его медвежьих объятий было не очень легко! Я укусила его за руку, он зашипел и отдернул укушенную руку, ругаясь. Я уже набрала в легкие воздух, намереваясь выкрикнуть заклинание, но другой рукой Лион наотмашь ударил меня по лицу, отчего искры из глаз посыпались.

– Дрянь! – шипел Лион, срывая с меня одежду. – Ты такая же обычная девка, как и все!

Я не привыкла к тому, чтобы меня били, и сначала не могла прийти в себя. Но когда Лион больно схватил меня за грудь, возбужденно хрипя, во мне взорвалась ярость. Я – Владычица Башни Аль-Сар, в конце концов! Напружинив ногу, я изо всех сил пнула Лиона в пах, и он, застонав от боли, ослабил хватку. Я мгновенно вскочила и отпрыгнула подальше. Этот бычара быстро пришел в себя и метнулся ко мне. Но я уже выбросила в его сторону руку со скрюченными пальцами и выкрикнула заклинание.

Лион остановился, его глаза расширились. Он явно не понимал, что происходит. Я встала напротив него, невероятно злая, и держала руку так, будто в ладони что-то было. Потом слегка сжала пальцы, и Лион застонал от боли, прижимая руки к причинному месту.

– Ах ты медвежья задница! – в ярости прошипела я. – Где же вся твоя сила? Что, больно? Если сделаешь хоть шаг ко мне, у тебя в штанах будет яичница!

Я сжала пальцы еще сильнее, и Лион взвыл, сгибаясь пополам. Я злорадно расхохоталась, глядя на поверженного гиганта, и медленно сжимала пальцы, намереваясь собрать их в кулак. Лион кричал все сильнее и сильнее, по его лицу струились слезы.

– Ты совершил непростительную ошибку, мальчик, – проговорила я. – Ты не понял, с кем связался. Я Владычица Башни Аль-Сар, и мне нет равных!

Я резко сжала руку в кулак, и Лион, коротко, но душераздирающе вскрикнув, лишился сознания. Я отряхнула руки и пнула бездыханное тело ногой. В палатку ворвались мои друзья и удивленно уставились на лежащего Лиона.

– Что здесь случилось?! – выдохнул Энейн.

Турис, увидев, что я одета только в ошметки одежды, покраснел и накинул мне на плечи свой плащ. Я благодарно улыбнулась, хотя нагота совсем меня не смущала. Диксерита подошла к Лиону и осторожно его потрогала.

– Он жив, не волнуйтесь, – холодно сказала я. – Этот козел не заслуживает смерти, она слишком легкое наказание за то, что он пытался со мной сделать!

Турис покраснел еще больше, а Энейн в ужасе посмотрел на кровавое пятно, расплывающееся на штанах Лиона.

– Что ты с ним сделала, Мэй? – заикаясь спросил он.

– Догадайся, – кровожадно ухмыльнулась я. – Я же тебе говорила, что разучиваю заклинание кастрации. Пришлось сегодня применить его на практике!

Лионом занялись врачи и свели его муки к минимуму. Хотя Лион, когда узнал, что я с ним сделала, начал писклявым и тонким голоском требовать, чтобы его убили. Из милосердия. А мужчины, даже неугомонный Энейн, стали меня сторониться. Я надулась и пожаловалась Диксерите.

– Я-то на твоей стороне, – успокоила меня лучница. – А они вот не понимают! Считают, что слишком уж жестокая кара.

– Да он пытался меня изнасиловать! – в ярости кричала я. – Этого разве мало?!

– Они считают, что лучше бы ты оторвала ему руки и отрезала ноги, – серьезно сказала Диксерита.

– Меня не волнует, что они считают! – буркнула я. – Между прочим, я никогда и не говорила, что я доброе и милое создание! Как я еще должна была поступить? Позволить ему себя изнасиловать?! А так он отделался только болью и испугом...

– И писклявым голосом! – рассмеялась лучница.

Меня такое положение дел не устраивало. Даже Грю, которому приходилось строить из себя тупого тролля, избегал моего общества. А ведь я привыкла быть в центре внимания! И еще злило, что генерал Ингам приказал двигаться без привалов. Он хотел поскорее добраться до деревни и отдохнуть там. Поэтому я весь день, злая и недовольная, тряслась в седле. Только под вечер ко мне присоединился Энейн, которому добрая Эбони уже вылечила синяк.

– Чего ты такая невеселая, Мэй? – спросил вор, протягивая мне потрепанный букетик ромашек. – Не грусти! Я надеюсь, тебя не мучает совесть?

– Нет!

– Ну тогда я за тебя не переживаю. А кроме того, тут есть и положительные стороны. Теперь-то Джерен точно не будет к тебе лезть со своей симпатией. Впрочем, как и все остальные мужчины в нашей армии...

Я кисло улыбнулась в ответ. Солнце садилось, стало прохладно. Тут во главе армии, где ехали генерал Ингам и Турис, произошло какое-то оживление, наша колонна остановилась и зашевелилась. Мы с Энейном переглянулись и подъехали к началу колонны. Генерал Ингам и Турис о чем-то спорили вместе с капитанами и офицерами, около них стояли два разведчика, посланных вперед. На их лицах был написан ужас.

– Что случилось? – спросила я, ничего не понимая.

– Деревня, госпожа! – воскликнул один из разведчиков, показывая на лес, за которым находился наш пункт назначения. – Посмотрите!

Над деревьями вздымались клубы дыма. Генерал Ингам и Турис, взяв десяток воинов, поскакали к лесу. Мы с Энейном последовали за ними, пришпорив лошадей. Лес был небольшим, и скоро мы выехали к деревне. Вернее, к тому, что от нее осталось.

– Что здесь произошло? – в ужасе прошептал Энейн.

От домов остались в основном черные остовы, а некоторые, самые большие, еще горели. Земля была вытоптана копытами лошадей, но кровь на ней не успела впитаться. То тут, то там валялись в разных позах трупы. А на столбе, вокруг которого обычно танцевали в праздники, был повешен вверх тормашками труп мужчины с отрубленной головой.

– Меня сейчас стошнит! – невнятно пробурчал Энейн, зажимая рот ладонью.

Я не могла отвести глаз от ужасного зрелища, а голова кружилась от запаха разложения и гари. Я не могла поверить, что такое могли сотворить маги из Башни Аль-Сар. Я отвернулась, стиснув зубы.

– Они опередили нас, – глухо сказал генерал Ингам. – Напали на деревню и свернули к равнине. Хотят нас напугать, сволочи! Ну ладно, мы им еще покажем!

Один из воинов, подъехавший к столбу с трупом, вернулся и протянул листок бумаги. Я успела выхватить его первой и пробежалась глазами по строчкам. «Это ждет всех, кто не захочет подчиняться Башне Аль-Сар! Моррандир, Владыка Башни». Я узнала почерк Крилла и в ярости смяла бумажку в руке.

– Что там было, госпожа Мэйведа? – спросил генерал Ингам.

– Глупая и жестокая похвальба, – сухо ответила я.

Я посмотрела на комок в своей руке. О, с какой бы радостью я запихнула его прямо в пасть Криллу! Я всегда знала, что у него подлая и жестокая душонка. Червь! Когда я получу обратно свою Черную башню, то заставлю его так страдать, что он сам будет молить о смерти!

– Они поплатятся за свое ужасное преступление, клянусь честью! – вопил Турис, выхватывая меч.

– И очень скоро, – сплюнул генерал Ингам. – Мы настигнем их через два дня на равнине и перебьем! А теперь пора вернуться. Впереди нас ждет бой!

Мы направились обратно к армии. Услышав печальное известие, воины вмиг стали хмурыми и решительными. Они побаивались магов, но не могли простить такое. Воины Эфирии предпочитали биться в честном бою.

– У вас такие порядки в Башне, да? – спросил меня Энейн.

Я повернулась к нему и одарила таким взглядом, что вор как-то съежился, но не отступил.

– Я просто спросил. И не надо на меня так смотреть, Мэй! Я-то знаю, что ты очень добрая, милая и отзывчивая девушка...

– Не мели чепухи. И не думай, что в Башне Аль-Сар все поголовно изверги и извращенцы! Маги вообще просвещенный и рациональный народ, жестокость не наш метод. Просто... В семье не без урода. Кое-кто хочет таким вот образом показать, какой он сильный и могущественный.

– И кто? Этот новый Владыка, что ли? Как его там... Мариндир, кажись?..

– Нет, это не Моррандир, – покачала головой я. – Он, конечно, суров, но такое ему даже в кошмарном сне не приснится. Есть там один, Криллом зовется. Вот когда я его встречу, он за все заплатит! О, я заставлю его страдать! Он будет молить о смерти...

– Перестань, у меня уже поджилки трясутся, того и гляди штаны обмочу...

– Да ну тебя! – обиделась я.

К нам подъехала Диксерита, которой повезло: она не видела жуткой картины. Хотя на ее желании отомстить это никак не отразилось.

– Мэй, – проговорила она, – и ты будешь драться против своих?

– А что мне еще остается? – буркнула я. – Выскочить на поле битвы, размахивая цветочками и крича: «Занимайтесь любовью, а не войной!» Да? К тому же надо наказать их за то, что они сделали. Магия – это не только разрушение и хаос! Это наука, искусство! Если бы Эфирия бросила дурацкие попытки подчинить Башню, было бы намного лучше. Наши маги помогали бы людям, управляли погодой, спасали от болезней и все такое...

– Этим занимаются эфирийские волшебники, – возразила лучница. – А ваши маги только задирают нос и считают себя высшими созданиями!

– Узнаю нашу малышку Мэй! – умиленно пропищал Энейн.

– Я тебе когда-нибудь перемещу рот на задницу! – не выдержала я. – Помолчи, а? Диксерита, ваши волшебники слабы, потому что лучшие когда-то ушли с Ильдальфом и основали Башню Аль-Сар. Ваши волшебники деградировали, пока наши культивировали и улучшали магию, создавая что-то новое и более могущественное!

– Если они такие умные, почему же тогда идет эта война?

– Потому что у королей Эфирии необъемные амбиции, – фыркнула я. – Они хотят подчинить себе магию, чтобы она работала на них точно так же, как крестьянство. Чтобы маги полностью подчинялись указам короля и вели себя смирно. Но, Диксерита, такое просто невозможно!

– Почему? – заинтересовалась лучница.

– Я приведу пример. Ты бы согласилась, при своем нынешнем характере и умениях, сидеть целыми днями за прялкой и вышиванием, время от времени стирая милому мужу его штаны?

– Да ни за что!

– Все, я на тебе не женюсь! – категорично заявил Энейн, за что получил сразу два злобных взгляда. – Ладно-ладно, умолкаю...

– Ну вот, – продолжила я, – и маги не могут подчиняться кому-то, имея столь огромную силу. Сотрудничать – да, выполнять просьбы – тоже да, но не больше. Именно за такие права изначально ратовал Ильдальф Мудрый, основывая Башню Аль-Сар. Только король, привыкший, что перед ним пресмыкаются, не мог этого понять. Неудивительно, что развязалась война!

– Она уже близится к концу, – заметила Диксерита. – Когда ты вернешь себе Черную башню, король Альмарик согласится на твои условия. И наконец-то все будет нормально! Только это, Мэй, ты там особо не зарывайся...

– Не буду, – сладко улыбнулась я.

Диксерита была подругой, какой у меня никогда не было, но ей было вовсе не обязательно знать о моих планах. Война действительно скоро закончится, причем победой Черной башни! Я подчиню себе Эфирию, но буду править мудро и справедливо. Пожалуй, я даже оставлю короля Альмарика в качестве своего наместника в Эфирии. Сколько же у меня будет власти!..

Размечтавшись, я совсем забыла о насущных проблемах. Грядущая битва нисколько меня не страшила. Наверно, потому, что я еще не знала, что это такое...