Власть змеи

Глава V. Врата ада открываются

Очень медленно ко мне возвращалось сознание. Из темноты раздался чей-то напряженный голос:

— Джим, ты в порядке?

Я открыл глаза и замигал, привыкая к синему полумраку. Я находился в пещере с голыми каменными стенами и низким потолком, который, казалось, давил на меня. У стены напротив стоял металлический треножник. А на нем горело синее пламя, ровный язык которого почти касался потолка. Его отсветы бросали жуткие тени на лицо Элизабет.

Я был связан по рукам и ногам жесткой, колючей веревкой. Так же, как и Элизабет. За ней я увидел лежащего на полу человека.

— Слава Богу, я нашел тебя, дорогая, — с облегчением сказал я. — Со мной все в порядке. А кто там лежит?

— Доктор Кин.

Когда Элизабет произнесла это имя, лежащий простонал и с трудом сел. Лицо его, измазанное кровью, было ужасным в странном свете. Глаза жутко блестели.

— Робсон, — сказал он напряженным голосом, — мы что, все сошли с ума? Что произошло с вами?

Я коротко рассказал ему. Кин недоверчиво покачал головой и попытался порвать веревку, стягивающую ему запястья.

— Это невозможно... невероятно! Это существо, Африка, должно быть, где-то пряталось и позволило мне спуститься по лестнице. Оказавшись на первом этаже, я прошел в гараж, нашел там бензин, а потом обнаружил, что заперт. У меня ушло много времени на то, чтобы сломать дверь. Мне пришла в голову новая мысль.

— Вы видели Африку после этого?

— Нет. Должно быть, он пришел в себя и ушел. А возможно, кто-то — или что-то, — его унесло.

Я увидел, как он взволнованно покусал губу и зачем-то подумал, что случилось с его пенсне?

— Я поднялся на чердак, — продолжал Кин, — но там никого не оказалось. Там было все разгромлено. Единственной вещью, которая уцелела, была картина. Робсон! — голос его был жутко спокоен. — Я увидел вас на этой картине! Монстр нес вас по освещенной синим огнем пещере — огнем, горящим на алтаре...

На какое-то время он замолчал, затем продолжил рассказ. С ним произошло то, что я уже испытал сам. Закружилась голова, и он потерял сознание, чувствуя на себе жуткий, злобный взгляд.

Картина, висящая на стене над потерявшим сознание человеком... Жуткие видения появились у меня в голове, видения невероятной метаморфозы, произошедшей в то время, пока мы были...

Что же произошло на чердаке, пока мы были без сознания?

Элизабет не могла пролить свет на эту проблему. Ее история была еще менее подробной, нежели моя. Она потеряла сознание, а когда очнулась, то увидела, что на нее смотрит ужасное, нечеловеческое лицо...

— Во всем виноват ваш кузен, Робсон! — внезапно истерично заявил доктор Кин. — Я должен был послушаться Фраули. Если эта проклятая картина — врата в иное измерение... — Голос его поднялся до задыхающегося крика. — Что же теперь с нами будет?!

Меня внезапно пробрал безумный смех. Что-то — что угодно — могло случиться с Элизабет, а я, связанный и беспомощный, не могу даже пальцем пошевелить.

Неземной синий свет мерцал на стенах.

— Джим, — спокойно сказала Элизабет, — сюда кто-то идет.

Раздался металлический скрип, и в пещере появился Африка! В глазах-бусинках человека-змеи горели злобные огоньки, он с негодованием смотрел на меня. Но все же это был человек, а не некий ужасный монстр из иной вселенной. Это может показаться невероятным, но при виде него я испытал облегчение.

Однако облегчение это было недолгим. Потому что за человеком-змеей, отбросив гротескную шевелящуюся тень на стену, появился истинный ужас! Я услышал, как вскрикнула Элизабет и эхом ей отозвался Кин. Я сам закусил губу и ногтями впился в ладони, чтобы удержаться от вопля при виде этой... твари...

Это был Чхайя! Тварь с картины ожила! Реальный, чудовищный слизень размерами с человека...

Он шагнул к нам, а человек-змея безумно прыгал вокруг него. Я услышал, как Кин что-то бормочет, и понял, что он повторяет слова старого Фраули: «В этих горах всегда обитало зло. Но оно было заперто. А ваш кузен выпустил его!»

Выпустил этот ужас, эту карикатуру на человека! Жуткая, неземная жизнь породила мерзость...

Желтое существо, похожее на червя! Блестящее от маслянистой слизи, уродливое подобие человека!

Оно сделало жест своей уродливой рукой, Африка подскочил ко мне и легко поднял на руки. Связанный, я был беспомощен в его объятиях. Я почувствовал, что меня несут из пещеры через узкий проход в скале. Позади шел Чхайя, неся извивающегося Кина.

Туннель закончился большой пещерой, которую я с ужасом узнал. Знакомый алтарь с горящим на нем синим пламенем — это была пещера с картины. Я пребывал вне себя от страха, но разум стал вдруг холодным и ясным. Африка небрежно бросил меня на камни и подошел в странному механизму в стене. Там было зубчатое колесо и черная продолговатая площадка.

Все это походило скорее на стул. Меня подняли и крепко привязали к нему. Человек-змея повернул колесо. Пещера закружилась перед глазами, когда я стал вращаться. Постепенно безумное вращение замедлялось.

Когда оно совсем прекратилось, я понял, что меня очень медленно перемещает в центр пещеры. Находясь на высоте пяти футов над полом, невидимый шкив медленно и неуклонно приближал меня к алтарю, где горел синий огонь.

Ниже меня этот огонь освещал три лица — бледное, полное ужаса лицо Кина, злорадное — Африки, и ужасную, нечеловеческую маску Чхайи.

— Инь Чхайя... — заговорил человек-змея, — скоро вы тоже станете Чхайя, — он показал на алтарь. — Огонь сделает вас Чхайя.

Очень медленно существо-червь кивнуло своей уродливой головой. Затем снова поднял Кина и удалился с ним в темноту. Африка заколебался, потом последовал за ним. Я принялся извиваться в путах. Синий цветок пламени бесшумно цвел на алтаре. Через несколько минут механизм поднесет меня к нему, чтобы совершить какую-то ужасную метаморфозу, природу которой я не мог постичь.

Теперь, под угрозой страшной неведомой смерти, мой мозг стал работать стремительно и рационально. Не знаю, может быть, ужасы, через которые я прошел, вытолкнули меня за пределы человеческой выносливости. Я лишь понимал, что не могу больше вынести весь этот фантастический кошмар, не найдя ему какого-либо рационального объяснения. Я уже чувствовал жар от пламени на алтаре. Пока это было еще просто приятное тепло. И внезапно я кое-что вспомнил... одну деталь... маленькое упущение... Это направило мои мысли в ином направлении. Я принялся быстро восстанавливать в памяти события — и затем меня ослепила правда, чудовищная правда!