Влюбить в себя

Глава 5

Ей больше не хотелось задерживаться в этой квартире. Полив цветы, Настя отправилась домой. Настроение было совершенно гнусным, даже гулять не хотелось.

Добравшись до дома, она открыла дверь квартиры своим ключом и с облегчением сняла туфли. Какие-то странные звуки доносились из-за закрытой двери, которая отделяла единственную комнату от коридора. Кажется, скрипела кровать.

Настя шагнула вперед и приложила ухо к дверному косяку. Что? Женский смех?

Она рывком распахнула дверь.

Никита лежал на полу в объятиях — господи, да в это поверить трудно — Нади Шабалиной, собственной Настиной подруги. Они были совершенно раздеты, а потому сомнений в том, чем они занимались, оставаться не могло.

Смех Надежды резко оборвался, когда она увидела в дверном проеме окаменевшее лицо Анастасии.

— Ой, Настя… — пробормотала Надежда.

Никита ошеломленно хлопал глазами, переводя взгляд с одной женщины на другую.

— А… — пробормотал он. — А что, у тебя сегодня нет занятий в тренажерном зале?

— Нет, — машинально ответила Анастасия.

Надежда густо покраснела и, прикусив губу, зачем-то стала прикрывать рукой обнаженную грудь. Никита вытер вспотевший лоб.

— Э-э… Настя, это не то, что ты думаешь… то есть, это, конечно, то, что ты думаешь, вернее, это то, что ты видишь… Но я все могу объяснить… то есть, я не совсем могу объяснить, но…

Настя почувствовала, как у нее по щекам помимо воли начинают стекать слезы.

— Ну ты и сволочь! — вырвалось у нее.

Она бросилась назад, в прихожую, торопливо сунула ноги в туфли и, хлопнув дверью, выскочила на лестничную площадку. Сбегая вниз по ступенькам, она слышала позади себя крик Никиты:

— Подожди! Настя, прости меня! Мне, правда, очень неудобно. Я тебя люблю! Настя, вернись, прошу тебя! Ударь меня, если хочешь, пожалуйста!

Настя выскочила из подъезда, заткнув уши, чтобы не слышать этих криков.

До поздней ночи она гуляла по Москве, размышляя над тем, что произошло. Гнев и возмущение постепенно улеглись, осталась только невыразимая боль. Неужели именно ради этого она бросила все и приехала сюда, в Москву, вместе с этим подлым изменником? Значит, вот это называется у него тяжелым творческим трудом? Значит, так он работает над новыми пьесами? А она-то, дура, терпеливо ждала, она работала, обеспечивая их обоих.

Пригрела на сердце змею. Господи, как все просто и жестоко в этом мире. Ты целыми днями пропадаешь на работе, а тебя в это время…

Жалкий лжец! Обманщик! Ничтожество! Променял меня на эту дуру! Интересно, как у него даже могла возникнуть мысль об этом? О чем они могут разговаривать? Какие общие темы у них могут найтись? Интересно, как давно у них это? Судя по тому, что увидела Настя, отношения Никиты и Надежды зашли слишком далеко.

А может быть, она ошибается? Может быть, это случайный флирт?

Да, и поэтому они трахаются, как кролики.

В эту квартиру она больше не вернется. Но куда же идти?

Настя нащупала в кармане ключи от квартиры на Кутузовском проспекте. «А, будь, что будет, — подумала она. — Пару недель на размышление у меня пока что есть. А потом посмотрим».

И все-таки сегодня ночью она так и не решилась переночевать в квартире Ворониной.

Утром она чувствовала себя совершенно разбитой. Отдохнуть ей так и не пришлось, ноги болели от бесконечных хождений.

Она ждала, что утром на работу ей позвонит Никита, однако время шло, а он так и не объявился. Ну и черт с ним!

Она достала из сумки записную книжку и долго смотрела на телефон Евгения Бронникова, не решаясь позвонить.

Наконец, сомнения были отброшены, и Настя приступила к реализации плана, который возник у нее в голове ночью.

— Алло, это звонят из приемной Татьяны Дмитриевны Ворониной. Скажите, Евгений Вячеславович на месте? Хорошо, одну минуточку, я сейчас соединяю.

Прикрыв трубку рукой, Настя откашлялась и, услышав на другом конце провода приятный мужской баритон, заговорила с томным придыханием.

— Евгений Вячеславович? Здравствуйте. Меня зовут Анастасия Глазунова, я работаю вместе с Татьяной Дмитриевной Ворониной. Да, да, той самой. У меня есть одно предложение, которое я бы хотела обсудить с вами. Но мне не хотелось бы говорить об этом по телефону. Да, это предложение касается вашей фирмы. Сегодня вечером? Нет, к сожалению, я не могу, у меня деловой ужин. Завтра утром? Что ж, это возможно. Я еще не уверена на сто процентов, но постараюсь. А где вы будете? Хорошо, тогда я оставлю сообщение для вас у вашей секретарши. Всего хорошего.

Положив трубку, Настя откинулась на спинку кресла и нервно рассмеялась.

«Вот и пригодились твои актерские способности. В конце концов, стою я чего-нибудь или нет?»

После этого Настя пролистала блокнот, где были записаны планы Ворониной на эту неделю.

«Что у нас сегодня?

В восемь часов вечера в ресторане гостиницы «Метрополь» «Аргос» устраивает прием по случаю создания нового совместного предприятия. Что ж, это интересно. Есть ли приглашения?

Порывшись в ящиках стола, Настя обнаружила конверт с пригласительным билетом на прием, но, к сожалению, в нем стояло имя Татьяны Ворониной.

«Ладно, гулять так гулять».

Настя аккуратно вычеркнула из приглашения фамилию начальницы и вписала свою. После этого она сделала контрольный звонок в «Аргос».

— Добрый день. Это вы занимаетесь организацией сегодняшнего приема? Я звоню по поручению Татьяны Ворониной. Она просила передать, что ее сегодня не будет. Что? Да, Татьяна Воронина, то есть, нет, ее сегодня не будет. Вместо нее придет Анастасия Глазунова. Да, Глазунова. Большое спасибо.

И еще один звонок.

— Рита, это ты? Узнала? Слушай, мне сегодня понадобится твоя помощь. Ты не сможешь под каким-нибудь благовидным предлогом пораньше смотаться с работы? Отлично! В четыре я жду тебя внизу.

«Интересно, Маргарита уже знает о том, что произошло вчера? Нет, наверное, не знает, иначе сама бы уже давно позвонила».

Когда они встретились с Маргаритой, та сразу же озабоченно спросила:

— Ну, что у тебя стряслось? С Никитой что-нибудь?

— Нет, — как ни в чем не бывало ответила Анастасия, — все в порядке.

— А куда идем?

— Я покажу тебе одну квартиру на Кутузовском проспекте, Ты, наверное, и не подозревала, что люди могут так жить.

— И это все? — разочарованно протянула Маргарита.

— Конечно, нет, — засмеялась Настя. — Ты еще про свои парикмахерские таланты не забыла?

— А кого надо постричь?

— Меня.

Рита изумленно вытаращила глаза.

— У тебя шикарная прическа, другие о таких волосах только мечтать могут.

— Ладно, поговорим об этом потом. Лови такси.

— Может, лучше на метро?

— Ничего, я сегодня гуляю.

— Заходи, заходи, не стесняйся.

Настя втолкнула Маргариту, которая растерянно топталась у двери в прихожей, внутрь.

— Ну, как? Нравится?

— Ни хрена себе… — только и смогла вымолвить Рита. — Здесь прихожая больше, чем моя квартира.

— То ли еще будет…

Они прошли в громадную гостиную.

— Сейчас я покажу тебе одну примочку, ахнешь.

Настя нажала на кнопку, установленную на стене рядом с выключателем. Огромная хрустальная люстра, которой впору было украшать королевский дворец в Версале, с легким звоном медленно двинулась вниз.

— Это еще что такое?

— Я так предполагаю, что для удобства домработницы, — сказала Анастасия. — Чтобы легче было пыль убирать.

— Да… Коммунизм в одной, отдельно взятой, квартире. Теперь понятно, кому на Руси жить хорошо. Слушай, а кто у нее родители?

— Пенсионеры, — рассмеялась Анастасия.

— А где они сейчас?

— Вообще-то, насколько я знаю, сейчас они уехали отдыхать куда-то в Испанию, а в остальное время живут на даче где-то в Подмосковье.

— Я представляю себе, что это за дача, — присвистнув, прокомментировала Маргарита. — Папа, наверное, какой-нибудь, бывший партийный босс. А ты-то что здесь делаешь?

— Воронина поехала в Швейцарию и сломала там ногу, ее недели две не будет. Звонила мне вчера утром оттуда, из больницы, просила цветочки полить.

— Ладно, поднимай эту чертову люстру. А, может, устроим тут гульбище? Пригласим девчонок, мужиков?

— Да ты что? — одернула ее Анастасия. — Милиционера внизу видала?

— А что нам милиционер? — самоуверенно заявила Рита. — Помнишь, как в фильме «Москва слезам не верит»? Там у этой… главной героини, которую Алентова играла, какие-то родственники в такой квартире жили. Стоило им на юг уехать, там такое началось… А мы что, лыком шиты?

Настя махнула рукой.

— Перестань глупости болтать. Идем-ка лучше сюда, в спальню. Смотри, какая здесь косметика — сплошной «Ревлон» и «Эсти Лаудер».

— Ой, мамочки! — взвизгнула Маргарита, бросаясь к столику. — Я о таком всю жизнь мечтала. Можно попользоваться?

— Пользуйся. Я пока посмотрю, что тут у нее в гардеробе.

Настя открыла дверцу огромного, во всю стену, платяного шкафа. Здесь висело никак не меньше полусотни платьев, костюмов, жакетов, внизу стояли многочисленные коробки с обувью.

— Ух ты!

Пока Маргарита усиленно изводила губные помады, румяна и тушь для ресниц, Настя сбросила с себя одежду и, оставшись в одном нижнем белье, стала примеривать платья.

— Ты что, собралась куда-нибудь? — спросила Маргарита, не отрываясь от зеркала.

— Да, сегодня вечером в «Метрополе» прием, который организует «Аргос».

— На кой тебе сдался этот прием? Знаю, чем они там занимаются. Набежит куча халявщиков, сожрут все, мужики понапиваются, начнут баб шампанским поливать. Прилипнет к тебе какой-нибудь поц, в постель потащит. Давай лучше здесь посидим. Ты только посмотри вокруг, тут все как в сказке. Люстры поднимаются и опускаются, диваны такие, что всю жизнь бы сидела, не поднимаясь. В холодильнике есть что-нибудь?

— Не знаю, не заглядывала.

— Ну, неважно. Можно сбегать за бутылочкой винца.

— Нет, Рита, в другой раз. Сегодня у меня прием, я так решила.

— Ясно, — уныло протянула Маргарита. Дружба дружбой, а как до дела доходит… Кстати, ты не знаешь, куда это Надька подевалась?

— А что? — насторожилась Анастасия.

— Да ее сегодня на работе не было. Может, заболела?

— А она тебе не звонила?

— Мне? Нет. А тебе?

— Мне тоже.

— Может, зайду по дороге домой. Она же недалеко от меня живет.

Настя сделала вид, что ее очень заинтересовало серое платье.

— Рита, глянь, тебе нравится?

Подруга обернулась и, окинув Анастасию взглядом с ног до головы, брезгливо покачала головой.

— Нет, это для старух.

— Платьице, между прочим, от Диора.

— Ну и что? Как будто платье от Диора не может быть дерьмом.

— Пожалуй, ты права.

Настя снова стала рыться в шкафу.

— Нет, ты мне скажи, — не унималась Маргарита, — зачем тебе идти на этот прием? Что, мужика подцепить собираешься?

Настя засмеялась.

— Почти угадала.

Маргарита тут же обернулась, позабыв о косметике.

— Да ты что, Настена, не врешь? А как же Никита? Вы что, поругались? Или у него кто-нибудь есть?

— Ты бы хоть раз до конца дослушала. Я хочу встретить там Евгения Бронникова, он в «Аргосе» работает.

— Важная шишка?

— От него зависит, получится то, что я задумала, или нет.

Маргарита удивленно захлопала глазами.

— Ты что, Настена, аферами занимаешься?

— Ничего подобного, я не аферистка. «Аргос» хотел вложить деньги в телевизионную студию или телекомпанию, но ты же сама понимаешь, что это сейчас нереально. Этих телекомпаний — раз, два — и обчелся, а я предложила им купить радиостанцию. То есть, я даже не им предложила, а Ворониной сказала.

— И что она?

— Она взяла и в Швейцарию уехала, да еще плюс ко всему — ногу сломала. А действовать нужно быстро. В «Аргосе» этим делом занимается Бронников.

— Он хоть красивый? Женат? — немедленно поинтересовалась Маргарита.

— Да я его никогда в жизни не видела. И потом, какое это имеет значение? Рита, я ведь не замуж за него собираюсь.

— А вдруг? — слукавила Маргарита.

— Да ну, брось. Он наверняка будет на сегодняшнем приеме. Я хочу с ним познакомиться, посмотреть, что это за человек.

— И что ты сделаешь, если он тебе понравится?

— Понимаешь, сейчас все дела делаются только на личном контакте.

— Значит, ты хочешь установить с ним контакт?

— Да. И не как секретарша, а…

— А как самозванка, — закончила за нее Маргарита. С тобой все ясно. А ты у нас, Анастасия, оказывается, авантюристка? У тебя и имя подходящее.

— То есть?

— Помнишь, недавно в газетах писали про одну такую же? Всю жизнь считала себя великой княгиней Анастасией, вот это размах был.

— Надо же с чего-то начинать, — рассмеялась Настя.

Они посмеялись над шуткой. Наконец Анастасия сняла с вешалки и приложила к плечам черное платье длиной по щиколотку, с открытой шеей и достаточно глубоким вырезом на груди.

— Вот, — уверенно сказала она, — это как раз то, что надо.

Маргарита скептически оглядела платье.

— Нет, это надо как-то украсить. Не знаю, брошку какую-нибудь…

— Ничего не надо. Простое, очень элегантное платье с подтекстом.

— Каким еще подтекстом?

— Оно как будто говорит: эта женщина сильна, уверена в себе и не боится рисковать, она не боится, что на нее все сразу же обратят внимание. На-ка, подержи минуточку.

Маргарита, которую слова совершенно не убедили, повертела платье в руках, пока Настя подыскивала подходящие для такого туалета туфли.

И тут за ее спиной раздался звук, похожий на сдавленные всхлипывания.

— Что такое? — не оборачиваясь, спросила Анастасия.

— Ты… ты бирку на рукаве видела?

— Нет.

— Это платье стоит… даже страшно выговорить.

— Сколько?

— Четыре тысячи долларов.

Настя так и застыла, согнувшись. Туфли выпали из ее руки.

— Сколько? — прошептала она.

— Четыре тысячи долларов, — по слогам отчетливо произнесла Маргарита. — Господи, это даже не кожа и не шелк.

Настя почувствовала, как ноги у нее начинают подкашиваться. Она медленно выпрямилась и прислонилась к стене.

— Четыре тысячи долларов? — переспросила она. — Именно четыре? Именно тысячи? Ты ничего не перепутала?

— Нет, вот тут написано.

— Значит, четыре…

Настя умолкла и, хватая ртом воздух, стала сползать по стенке вниз. Маргарита бросилась к ней, отшвырнув безумно дорогое платье, как ненужную тряпку.

— Что с тобой?

— По-моему, я слишком переволновалась, — пробормотала Анастасия, поднимаясь с помощью подруги. — Пожалуй, мне надо присесть.

— Да, да, садись, — торопливо проговорила Рита, — я сейчас поищу какое-нибудь успокаивающее. Где у нее лекарства? Где аптечка?

— Я не знаю…

Маргарита по привычке бросилась на кухню, перерыла все ящики кухонного гарнитура, но никаких лекарств не обнаружила.

— Здесь ничего нет! — истошно завопила она.

— Посмотри в столовой, — откликнулась Настя.

В просторной комнате, которая служила столовой, Маргарита, наконец, обнаружила аптечку, выхватила оттуда пузырек с валерьянкой, захватила воды и бегом вернулась назад. Настя по-прежнему сидела на стуле, растирая виски.

— Держи, — Маргарита сунула ей в руки стакан с водой и вылила туда половину пузырька.

— Что это? — вяло спросила Настя.

— Обыкновенная валерьянка, пей, тебе полезно.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Тебе сразу станет лучше и ты сможешь нормально общаться с людьми.

— Ладно.

Настя залпом выпила лекарство и сморщилась от горечи во рту.

— Уф…

— Ничего, ничего. Так ты еще не передумала? Смотри, зальешь платье вином, потом вовек не расплатишься.

Настя решительно встала, встряхнулась и, схватив Маргариту за рукав, потащила ее за собой.

— Ты что делаешь? — завопила та.

— Пошли в ванную комнату.

— Зачем? Хочешь, чтобы я тебя помыла?

— Не дождешься. Это я и сама могу сделать. Будешь меня стричь.

— Что?

— Если ты хочешь, чтобы к тебе серьезно относились деловые люди, то и прическа у тебя должна быть серьезной. Посмотри, Ритка, на кого я сейчас похожа.

— На манекенщицу, никак не меньше.

— А я не хочу быть никакой манекенщицей.

— Ну и дура, — откровенно высказалась Маргарита, — я бы на твоем месте только об этом и мечтала.

— Для манекенщицы я уже слишком стара. Об этом надо было думать раньше.

— Значит, ты хочешь стать деловой женщиной?

— Именно.

— Без образования?

— Без образования.

— Без связей?

— Я их сама себе организую.

— Без богатого любовника?

— Без богатого любовника.

Маргарита тяжело вздохнула.

— Ты сошла с ума. Я не хочу принимать в этом участия. Ты сошла с ума, ты бросаешься в какие-то авантюры, хочешь стать самозванкой, ты вот еще поселись в этой квартире и выгони отсюда хозяйку, когда она вернется. Только этого для полного счастья не хватает. Потом тебя посадят в тюрьму, а меня вместе с тобой, за компанию. Ты будешь сидеть за дело, а я буду сидеть за преступление, которого не совершала. Нет, зачем мне быть соучастницей?

— Хватит причитать, — оборвала ее Анастасия. — Ты мне подруга или нет?

— Подруга. Но я же должна хотя бы для приличия немного поломаться.

— А я не мужик и не уговариваю тебя лечь со мной в постель. Так что нечего строить из себя ломаку.

Настя поставила стул перед большим, во всю стену, зеркалом на стене ванной комнаты, уселась на него и сунула в руку Маргариты ножницы.

— Стриги.

Рита с нескрываемой болью посмотрела на пышные волосы подруги и приподняла пальцами длинную прядь.

— В последний раз спрашиваю — тебе это точно надо?

— Да.

Маргарита, немного поколебавшись, щелкнула ножницами. Срезанная прядь светлых волос бесшумно упала на кафельный пол.

В этот вечер к главному входу гостиницы «Метрополь» одна за другой подкатывали шикарные машины. Увидеть здесь черную «Волгу», что в прежние времена считалось бы верхом престижности, было сейчас так же немыслимо, как встретить негра в яранге чукотского оленевода. Здесь были только «мерседесы» и «БМВ», многие — с дипломатическими номерами.

Настя Глазунова была, наверное, единственной на сегодняшнем приеме, кто приехал на такси. Двое охранников, высоких широкоплечих молодых людей с крепкими затылками, с презрением посмотрели на дребезжащую «волгу-24» с шашечками на дверце, которая остановилась у подъезда. Никто из них не соизволил подойти и подать руку выходившей из автомобиля даме. Лишь шикарное норковое манто, небрежно накинутое на ее плечи, заставило охранников удивленно переглянуться.

Стараясь держаться как можно более естественно, Анастасия вынула из маленькой сумочки сложенное пополам приглашение и протянула его охраннику. Глянув в бумажку, тот открыл перед Настей дверь.

— Пожалуйста!

Она вошла в просторный холл, заполненный серьезными мужчинами в темных костюмах и самыми разнообразными дамами. На многих дамах сверкали бриллианты.

Дежурившие поближе к выходу репортеры, которые при появлении известных представителей московского бомонда, были готовы немедленно нажать на спуск фотокамер, не обратили никакого внимания на Настю. Это лицо было им неизвестно.

В отличие от них, большинство находившихся поблизости мужчин тут же проводили Анастасию любопытными взглядами. В них читался совершенно очевидный вопрос: такая красавица — и одна?

По левую сторону холла был организован гардероб, но никто не предложил Насте раздеться, и поэтому она сама направилась к стойке, сняла с плеч манто и подала его гардеробщику.

После этого она заглянула в дамский туалет, чтобы привести себя в порядок. «Странно, — подумала она, глядя на себя в зеркало, — как меняет человека прическа».

Еще пару часов назад Анастасия Глазунова была просто красивой молодой девушкой с длинными, распущенными по плечам волосами. Сейчас она больше напоминала молодую выпускницу престижного ВУЗа, которая начинает свою деловую карьеру не на пустом месте. Настя даже подумывала о том, чтобы одеть на этот прием очки, но потом решила не переигрывать, тем более, что дорогих очков у нее не было, а другие никак не годились, учитывая, что сейчас на ней было одето платье, стоившее немыслимых денег.

«А все-таки Рита молодец, — подумала Анастасия, поправляя прическу. — Кто бы мог подумать, что это сделано обыкновенными ножницами перед зеркалом в ванной комнате? Ничуть не хуже тех причесок, за которые нужно платить бешеные деньги в дорогих салонах красоты. Может быть, только челочка чуть-чуть длинновата, но ничего, мы ее подправим… вот так».

Разобравшись с макияжем, Настя вышла в холл. Она медленно прохаживалась среди гостей, присматриваясь к лицам присутствующих на приеме.

«Интересно, кто из них Евгений Бронников? Судя по голосу, ему должно быть лет сорок, нет, пожалуй, тридцать пять. Он, наверное, среднего роста, может быть, чуть полноват, наверняка, очень серьезный мужчина».

Многие поглядывали на нее с любопытством и нескрываемым сексуальным аппетитом. Но желания подойти не изъявлял никто. Одних от знакомства с интересной молодой женщиной удерживало присутствие злобно сверкавших глазами жен, другие уже привели с собой своих любовниц, а третьи пока еще не закончили разговоров о делах и деньгах.

Все было очень солидно, в воздухе парили, перемешиваясь в самых немыслимых комбинациях, запахи дорогих одеколонов и духов, однако в зале царила непрошибаемая скука. Впрочем, кому-то, может быть, это было интересно. Шныряла, пристраиваясь то к одной группе, то к другой, журналистка из «Коммерсанта», несколько человек окружили популярного телевизионного ведущего, известного страстью к дорогим пиджакам и галстукам, кто-то просто напивался у стойки бара в дальнем углу холла.

Через пять минут Насте надоело бесцельно бродить среди «новых русских» и она присела за высокий стул у стойки бара. При этом ее платье чуть задралось вверх, и те, кто стоял неподалеку, смогли увидеть очень красивые ноги.

Евгений Бронников, тридцатисемилетний мужчина среднего роста с коротко остриженными русыми волосами, с примечательной, запоминающейся внешностью — у него на подбородке была ямочка — рассеянно вертя в руке наполовину пустой бокал с шампанским, поглядывал по сторонам. Ему было скучно.

— Они через своего дилера на РТСБ хотели впарить нам целые эшелоны этого хлама, но я вовремя навел справки и все узнал. Этот номер у них не прошел. Все, больше мы с ними не работаем…

— Сейчас появляется очень перспективный рынок государственных казначейских облигаций. Эта штука гарантирована от обесценивания. По этим облигациям намечается, между прочим, очень неплохой доход.

— Но ведь они пока еще не выставлялись на торги.

— Ну и что? Сегодня нет, а завтра — да. Акции нефтяных компаний — это тоже, конечно, прибыльное дело, но ведь нельзя класть все яйца в одну корзину. Это железный закон…

— Я этому сраному кандидату в депутаты говорю: «Ты будешь делать то, что нужно нам, а не тебе. Если станешь дергаться, мы тебе сразу кислород перекроем. Где ты еще получишь денег на избирательную кампанию, гнида?» А он мне в ответ: «У меня есть убеждения!» Чихать я хотел на его убеждения. Мне надо, чтобы он голосовал так, как я ему скажу. Короче, он подергался, подергался и сдался. В депутатском-то кресле сидеть — малина. Он же не хочет возвращаться в свой вшивый институт, где до перестройки эмэнэсом работал на ста двадцати рублях. Тут послаще будет.

— Это тот самый, из демократов первой волны?

— Да, тот самый. Теперь будет на нас работать, если, конечно, выберут.

— Выберут. С нашими-то деньгами… Только вот надо будет протолкнуть его на телевидение и на радио. Эй, Женька, что у тебя там слышно с этой радиостанцией?

Бронников вздрогнул, когда его неожиданно дернули за рукав.

— Женька, ты слушаешь или нет?

— А? Что?

— Как там дела с твоей радиостанцией?

— Да никак, — отмахнулся Евгений, — отстаньте. И так на работе об этом говорим целыми днями, дайте хоть раз отдохнуть.

— Женька, да ты что? Тут такие дела решаются, а тебе отдохнуть. На том свете отдыхать будем.

Бронников замер, увидев неподалеку от себя за стойкой бара девушку в простом, но, судя по всему, дорогом платье, из-под которого виднелись невероятно красивые ноги.

— Женька, тут от тебя многое зависит.

— Выпить никто не хочет? — невпопад спросил он.

Ответом ему были удивленные взгляды.

— Ну, тогда я схожу в бар.

Бронников оставил свою компанию и под осуждающими взглядами коллег направился к стойке. Настя с отрешенным видом разглядывала бутылки, возле которых суетился бармен, и не обратила никакого внимания на подсевшего к ней мужчину.

— А я вас искал, — сказал он, с интересом разглядывая ее платье.

Настя глянула на него с недоумением.

— Разве мы знакомы?

— Нет. Но я решил с вами познакомиться, как только увидел вас.

— Ах, вон оно что, — протянула Анастасия и отвернулась.

— Нет, серьезно. Вы здесь единственная женщина, которая мне нравится.

— А как же остальные?

— Они уже заняты, — засмеялся он. — Это шутка. Вы, действительно, очень красивая.

— Я, наверное, должна сказать «спасибо».

— А что вы здесь делаете?

— Ищу одного человека. Его зовут Евгений Бронников. Он работает в финансовой группе «Аргос» начальником отдела. А вы с ним не знакомы? Он, вообще, здесь?

Бронников в ответ промычал что-то неопределенное и стал оглядываться.

— Э… А почему вы его ищете?

— Потому что у меня завтра утром назначена с ним деловая встреча, но я хотела бы познакомиться сейчас.

Почувствовав, что опасность миновала, Евгений сделал озабоченное лицо.

— Знаете, вам не повезло, он только что ушел.

— Да? — грустно переспросила Анастасия. — Ну, в таком случае, мне тоже пора идти.

— Нет, нет, подождите, — торопливо воскликнул Бронников. — Выпейте со мной.

— Нет, я не хочу. Я не могу…

У Насти, действительно, не было никакого желания добавлять к валерьянке спиртное.

— Ну, пожалуйста, — уговаривал ее Бронников.

— Послушайте, э… как вас зовут?

Евгений тут же приложил палец к губам.

— Нет, никаких имен, никаких визитных карточек, никаких деловых разговоров. Знаете, меня уже тошнит от всей этой ерунды. «Ах, вы знаете такого? Я его тоже знаю, мы вместе работали!» Нет, давайте хоть раз будем нормальными людьми.

— Ну ладно, было очень приятно познакомиться с вами, как бы вас ни звали. Но мне, действительно, пора идти.

— Нет, пожалуйста, по одному бокалу шампанского, это же такая ерунда.

Было какое-то неуловимое обаяние в этом человеке, и Настя уступила.

— Ладно, по одному бокалу шампанского. Только каждый будет платить сам за себя.

— Очень приятно, что вы знакомы с европейскими традициями, но вынужден вас огорчить, — улыбнулся Бронников, — здесь бар бесплатный. Фирма взяла на себя все расходы.

Настя покраснела.

— В общем, я хотела сказать, что если бы бар не был бесплатным, то я за себя заплатила бы сама.

— Хорошо, уговорили.

Бронников подозвал бармена и сказал ему:

— Две двойных текилы.

Бармен стал разливать напиток по стаканам, а Настя запротестовала:

— Вы же говорили, что по бокалу шампанского.

— Я передумал, — с напускной серьезностью сказал Евгений. — Мы с вами обязательно должны попробовать текилы.

Он наклонился и заговорщицким тоном добавил:

— Говоря между нами, я поклялся — когда встречу такую красивую женщину, как вы, обязательно угощу ее текилой. У нас этот напиток еще почти не знают, его нужно пить с лимоном и солью. Никаких там жиденьких разбавленных французских вин, а настоящую выпивку.

Бармен подал стаканы и блюдечко с лимоном и солью. Бронников насыпал соль на краешек стакана и взял лимон. Настя последовала его примеру.

— За знакомство!

Они выпили и закусили лимоном. От этого крепкого напитка у Насти на глазах выступили слезы.

— Что, пробирает? — засмеялся Бронников, с поразительным спокойствием прожевывая лимон.

— Крепче водки, — сказала Настя.

— Это не страшно. Главное, чтоб внутри тепло было.

Настя почувствовала, как начинает полыхать в желудке.

— У меня там настоящий пожар, — засмеялась она.

Крепкий напиток мгновенно ударил в голову. Гам, стоявший в зале, постепенно начал куда-то удаляться, в голове зашумело, и жизнь приобрела новые очертания. Бронников еще раз махнул рукой бармену.

— Повторить!

Повернувшись к Насте, он продолжил:

— Вообще-то, я не люблю подобные мероприятия. На них или слишком скучно, или, наоборот, все буйствуют. Недавно я был в одном ночном клубе. Там зачем-то решили измазать мороженым голую негритянку. Представляете, каково ей было? Мороженое-то холодное, и ничего эстетичного в этом не было.

Настя прыснула от смеха, а Бронников придвинул к ней текилу и поднял свой стакан.

— Выпьем за вас, — предложил он.

— Выпьем за меня!

Настя, не вполне понимая, что делает, залпом осушила стакан и, уже не морщась, съела ломтик лимона. Она даже не заметила, как язык ее начал заплетаться.

— О, Боже мой, Боже мой, Боже мой… — блаженно жмурясь, пробормотала она. — О, Боже мой.

Бронников подозрительно заглянул ей в лицо.

— Все нормально?

— Все просто отлично, — закидывая голову назад, засмеялась она. — Я просто… я раньше никогда… — потеряв мысль, она закончила: — все отлично.

— Ну, надо же, — усмехнулся Евгений, — как мне повезло. Встретил такую шалунью.

— Вы хотите сказать, что мне здесь не место? — нахмурилась Настя.

— Нет, нет, что вы. Вы, наверняка, ас на своей работе, чем бы вы там ни занимались.

— Да, — самоуверенно заявила Настя, теряя ощущение реальности, — я просто создана для своей работы, как мое тело — для греха, что в этом плохого?

Она посмотрела на своего спутника таким взглядом, что у Бронникова встали дыбом волосы. Испытав смущение, он отвел глаза в сторону и пробормотал:

— Нет, нет, все нормально.

Настя осоловело глянула по сторонам, и вдруг ее словно током прошибло. Из толпы ей махал рукой Сергей Панин — друг Бори Эйфмана. Настя неуверенным движением сгребла свою сумочку со стойки бара и пробормотала:

— Мне пора идти.

— Я пойду с вами, — осмелился предложить Бронников.

— Нет.

Она направилась к гардеробу. Бронников проводил ее кислым взглядом, но излишней назойливости проявлять не стал. Впрочем, на сей раз ему повезло.

У гардероба Настя увидела женщину, которую Воронина когда-то представила, как свою хорошую знакомую. Кажется, ее звали Людмилой.

Только этого не хватало. Настя вернулась к бару, сунула Бронникову в руку номерок и сказала:

— Мне нужно подышать свежим воздухом, встретимся на улице. Спасибо.

Прикрывая лицо сумочкой, она проскользнула мимо гардероба и вышла на улицу.

Когда Бронников с собственным плащом и норковым манто в руках вышел следом, Настя уже была в такси. Двигатель машины работал, задняя дверца была распахнута.

К своему изумлению Бронников увидел прямо перед собой ноги в туфлях. Изогнувшись и сунув голову в машину сбоку, Евгений заглянул в машину.

Анастасия лежала, вытянувшись вдоль сиденья, и ноги ее торчали наружу.

— Эй, — Бронников начал трясти ее за руку.

Настя открыла глаза и еле слышно прошептала:

— А, это вы…

— Я принес ваше манто.

— Спасибо.

С трудом, но Насте все-таки удалось подняться. Она откинулась на спинку сиденья. Бронников уселся рядом с ней. Она не замедлила положить ему голову на плечо, и мгновенно уснула.

— Эй, погоди, ты где живешь?

От Насти уже было трудно добиться понимания. Она попросту отключилась. Шофер такси недовольно обернулся.

— Ну, так чо? Куда едем?

— Давай на Крымский вал, а там дальше я покажу.

В подъезд собственного дома Евгению пришлось нести Анастасию на плечах. То есть, не в переносном, а в совершенно прямом смысле этого слова. «Хорошо еще, что никто не видит», — думал про себя Бронников. Руки и ноги Анастасии плетями свисали вниз, голова болталась в такт шагам Бронникова.

О том, чтобы воспользоваться лифтом с таким грузом на плечах, нечего было и думать, пришлось тащиться на пятый этаж пешком.

К концу этого восхождения Бронников совершенно взмок от пота, а ноги его самым настоящим образом дрожали. Кое-как сняв с себя девушку, Евгений поставил ее к стене, но она тут же начала сползать вниз.

— Черт побери, — ругнулся Бронников, торопливо открывая входную дверь.

К этому моменту Настя уже разлеглась на полу лестничной площадки. Не особенно церемонясь, Евгений сгреб ее в охапку и затащил в квартиру. Для очистки совести он извинился перед Настей, которая потеряла способность слышать.

— У меня тут полный бардак, ты не обращай внимания. Друзья говорят, что надо завести домработницу, но у меня и до этого руки не доходят. Вообще-то, я сам этого не замечаю, но иногда ко мне заходят… хм… гости, говорят, что так жить нельзя. А по мне — так можно.

У него оказалась вполне приличная двухкомнатная квартира в доме старой планировки с длинным коридором и спальней в дальнем конце.

Свой плащ и манто Анастасии Бронников бросил в прихожей, будучи озабоченным, в первую очередь, тем, чтобы доставить девушку к постели. По пути ему пришлось перешагивать через беспорядочно валявшиеся вещи, что еще более осложнило задачу.

Наконец, ему удалось кое-как дотащить Настю до кровати и, положив ее на бок, отдышаться.

— Может, ты хочешь чего-нибудь выпить?

В ответ она не издала ни единого звука.

— М-да… Для кофе, конечно, уже слишком поздно. Может, тебе чаю сделать? Интересно, есть ли у меня чай? Эй, черт, не знаю даже, как тебя зовут, тебе сейчас было бы полезно выпить чаю.

Настя безмятежно спала.

— Ну ладно. С твоего позволения я выпью коньяку.

Он внимательно посмотрел на ее лицо и осторожно поправил растрепавшуюся челку.

— Ну и красивая же ты.