Влюбиться в Джеки

ГЛАВА 2

Нэйтан проснулся в начале одиннадцатого утра. Кошмар продолжался. Это была первая мысль, пришедшая ему в голову при взгляде на полосатые обои в приглушенных тонах, украшавшие стены в гостевой спальне. Он находился в своем собственном доме, но непонятным образом оказался низведен до положения гостя.

Его чемоданы, открытые, но не разобранные, лежали на стоявшем у окна комоде красного дерева. Занавески Нэйтан не задергивал, и теперь яркое утреннее солнце заливало стопку безукоризненно сложенных рубашек. Он намеренно не стал на них смотреть. «Будь я проклят, если стану распаковывать их здесь, — подумал Нэйтан. — У каждого человека есть право на собственный шкаф».

В одном Жаклин Макнамара оказалась права. Нэйтан почувствовал себя значительно лучше после того, как выспался. Его мозг стал работать гораздо продуктивнее. Он тщательно проанализировал все события предыдущей ночи, начиная с той минуты, когда открыл своим ключом входную дверь, и заканчивая моментом, когда рухнул на кровать в гостевой спальне. Нэйтан сделал вывод, что он напрасно не выгнал Жаклин Макнамару на улицу еще вчера. Надо было просто взять ее за маленькое хорошенькое ушко и вывести за порог. Но это можно исправить. И чем скорее, тем лучше.

Он принял душ. Банные принадлежности пришлось вынуть из чемодана, но, закончив бриться, Нэйтан аккуратно сложил все обратно в несессер. Он твердо решил, что расставит все по местам только на своей родной полочке в ванной. Натянув легкие брюки и рубашку, Нэйтан снова почувствовал себя хозяином положения. Если уж он не сумеет справиться с ненормальной, занявшей его кровать, чего он тогда вообще стоит? Хотя ничего страшного не произойдет, если сначала выпить чашечку кофе.

Еще на лестнице он учуял запах. Кофе. Крепкий свежесваренный кофе. Аромат был таким восхитительным, что он почти улыбнулся, но улыбка увяла, едва Нэйтан вспомнил, кто сейчас хозяйничает на его кухне. Ничего, это ненадолго, успокоил он себя. К благоуханию кофе присоединился еще один знакомый запах. Бекон? Ну конечно, бекон. А она, похоже, чувствует себя как дома. В кухне грохотала рок-музыка — бодрая и наглая.

Да, кошмар продолжается. Но ему придет конец. И конец этот уже рядом.

Решительным шагом Нэйтан вошел в кухню. Он собрался прояснить ситуацию немедленно.

—Доброе утро. — Улыбка Джеки буквально затмевала солнце. Она сделала радио чуть тише, но совсем не выключила. — Я не знала, как долго вы собираетесь спать, но подумала, что вы не из тех людей, которые валяются в кровати все утро. Поэтому решила рискнуть и начать готовить завтрак без вас. Надеюсь, вы любите оладьи с черникой? Я встала пораньше, чтобы купить свежие ягоды. — Прежде чем Нэйтан успел произнести хоть слово, Джеки сунула оладью ему в рот. — Садитесь. Я налью вам кофе.

Мисс Макнамара...

Пожалуйста, просто Джеки. Сливки?

Нет, я пью черный. Прошлой ночью мы оставили открытыми кое-какие вопросы, так что, я думаю, сейчас самое время решить их.

Разумеется. Надеюсь, вы любите поджаренный бекон. — Она поставила еще одну тарелку на барную стойку. Джеки воспользовалась его лучшим фарфором и камчатными салфетками. Она заметила, что Нэйтан побрился. Без щетины он был уже не так сильно похож на Джейка — ну, может быть, глаза были те же. Однако не стоит его недооценивать, предостерегла себя Джеки.

Я тут поразмыслила немного и, кажется, нашла оптимальное решение для нас обоих. — Джеки налила тесто на сковороду и уменьшила огонь. — Вы хорошо выспались?

Неплохо. — По крайней мере, когда он проснулся, чувствовал себя нормально. Он потянулся за кофе. Джеки со своей бодростью была как надоедливый солнечный луч, лезущий в глаза утром, когда больше всего на свете хочется задернуть шторы и снова провалиться в сон.

Моя мама всегда говорит, что нигде не спится так сладко, как дома. Но лично для меня это никогда не имело значения. Я могу спать где угодно. Дать вам газеты?

Нет. — Нэйтан глотнул кофе, с недоверием посмотрел на чашку и сделал еще глоток. Может быть, ему просто кажется, но это лучший кофе, который он когда-либо пробовал.

—Я покупаю зерна в маленьком магазинчике в городе. — Джеки словно бы прочитала его мысли. Она ловко переворачивала оладьи на сковороде. — Сама я нечасто пью кофе и как раз поэтому считаю, что каждая чашка должна быть произведением искусства. Ну что, готовы к перемене блюд? — Не дожидаясь ответа, она взяла у Нэйтана тарелку и положила на нее гору оладий. — Из этого окна открывается потрясающий вид. — Джеки налила ему вторую чашку кофе и присела рядом. — Каждый прием пищи превращается в яркое событие.

Нэйтан полил оладьи сиропом. Ничего страшного не произойдет, если сначала он поест. Можно выставить ее и после завтрака.

Как долго вы здесь живете?

Всего несколько дней. Фред всегда отличался умением прекрасно рассчитывать время. Как вам оладьи?

Ну что же, справедливость еще никто не отменял.

Они великолепны. А вы не будете есть?

Я, так сказать, уже попробовала, пока пекла. — Джеки схватила ломтик бекона, откусила и удовлетворенно улыбнулась. — А вы умеете готовить?

Если на упаковке имеются соответствующие инструкции, то да.

Джеки почувствовала, что первый тайм за ней.

Знаете, я очень хорошо готовлю. На самом деле.

Учились в школе Кордон Блю, надо полагать?

Всего шесть месяцев, — ухмыльнулась Джеки. — Но я успела освоить большинство основных блюд. Дальше я решила пуститься в свободное плавание. Мне кажется, что в кулинарии так же необходим элемент творчества, как и во всем остальном.

Для Нэйтана готовка означала тяжелый монотонный труд, результат которого был чаще всего ужасающим.

Ваша миссис Грейндж, — Джеки решила сделать еще один заход, — она приходит каждый день, готовит и убирается?

Раз в неделю.

Оладьи были просто невероятными. Нэйтан привык к еде, которую подают в отелях, и, хотя она и была замечательна, ресторанная кухня все же не могла сравниться с этой. Напряжение постепенно отпускало его. Вид из окна и в самом деле был чудесный, и Нэйтан не мог припомнить, когда в последний раз завтракал с таким удовольствием.

—Она убирается, покупает продукты и время от времени варит кастрюлю-другую

супа. — Он подцепил следующую оладью, но волевым усилием вернул ее обратно на тарелку, зная, что, откусив хоть маленький кусочек, не сможет остановиться. И может быть, лопнет. — А что?

Ну, я в некотором роде пытаюсь найти выход из нашего затруднительного положения.

Вашего затруднительного положения.

Не важно. Вы справедливый человек, Нэйтан? Ваши работы свидетельствуют о том, что вам присуще чувство стиля и любовь к порядку, но они ничего не говорят о том, умеете ли вы быть справедливым. — Джеки взяла в руки кофейник. — Давайте я налью вам остатки.

Нэйтан стремительно терял аппетит.

—К чему вы клоните?

Джеки сжевала кусочек бекона.

—Я потеряла три с половиной тысячи. Это не означает, конечно, что теперь я вынуждена буду стоять на углу улицы и торговать карандашами с лотка. Дело тут не в

деньгах. Дело в принципе. У вас же есть принципы, не так ли?

Нэйтан неопределенно пожал плечами.

—Я отдала эти деньги за то, чтобы три месяца спокойно жить и работать, и была

полностью уверена, что получу то, за что заплатила.

Уверен, что у вашей семьи есть хорошие адвокаты. Почему бы вам не подать в суд на своего кузена?

У Макнамара не принято решать свои семейные проблемы подобным образом. О, я разберусь с Фредом. Когда он будет меньше всего этого ожидать.

Что-то в ее глазах убедило Нэйтана, что именно так она и сделает. Он невольно восхитился.

От всей души желаю вам удачи, но ваши, как вы выразились, семейные проблемы меня не касаются.

Касаются, потому что причиной наших разногласий является ваш дом. Еще хотите?

Спасибо, нет. Мисс... Джеки. Буду с вами откровенен. — Нэйтан решил выразить свою точку зрения как можно однозначнее. Если бы он знал Джеки лучше, то выражение полного понимания и готовности помочь на ее лице насторожило бы его. — Мой проект в Германии отнял у меня много сил. Это была очень тяжелая работа. Теперь у меня есть пара месяцев отдыха, и я намерен провести их здесь. Один. Двигаясь как можно меньше.

Что вы строили?

Что?

В Германии. Что вы строили?

Развлекательный комплекс. Но это сейчас абсолютно не важно. Мне жаль, если я выгляжу бессердечным и эгоистичным, но я действительно не желаю нести ответственность за ту ситуацию, в которой вы оказались.

Вы вовсе не бессердечный. И вовсе не обязаны нести за меня ответственность. Развлекательный комплекс — это очень интересно, и я бы очень хотела, чтобы вы подробней рассказали о нем после, но дело в том, Нэйтан, — она допила свой кофе, — что мы с вами, как говорится, оказались в одной лодке. Мы оба собирались провести несколько месяцев в одиночестве, занимаясь своими делами, но в наши планы вмешался Фред и все испортил. Вы любите восточную кухню?

Нэйтан растерялся. С какого-то момента разговора он начал плохо понимать происходящее. Он сжал голову руками.

Да какое, черт возьми, это имеет отношение к делу?

Это имеет отношение к моей идее. Я хотела узнать, какую еду вы любите или, наоборот, терпеть не можете. Я, например, ем все подряд, но у большинства людей есть четкие предпочтения. — Джеки удобнее устроилась на табурете, поджав под себя ноги. Сегодня на ней были ярко-голубые шорты с нарисованным слева фламинго. Нэйтан несколько долгих секунд осоловело смотрел на странную розовую птицу. Затем с усилием поднял взгляд на Джеки.

Почему бы вам не изложить мне вашу идею, пока я еще сохранил малую толику рассудка?

—Смысл в том, чтобы каждый из нас получил то, что он хочет, — или почти то, что

он хочет. Дом большой.

Глаза Нэйтана чуть сузились. Джеки приподняла брови. О, этот взгляд, снова подумала она. Взгляд Джейка. Перед ним трудно устоять. Возможно, с неожиданным возвращением Нэйтана домой судьба предоставила Джеки шанс, и она постарается не упустить его.

Я прекрасно уживаюсь с людьми. Могу предоставить вам рекомендации от нескольких человек. Я училась во многих учебных заведениях, как вы, наверное, уже поняли, и жила с самыми разными соседями. Могу поддерживать идеальный порядок, если это необходимо. Веду себя тихо и ненавязчиво.

В это мне довольно трудно поверить.

Нет, правда. Особенно когда я занята собственными делами, как сейчас. Я работаю почти целый день. Этот роман — самое важное в моей жизни на данный момент. Я обязательно расскажу вам о нем, но позже.

Ценю вашу сдержанность.

У вас удивительно тонкое чувство юмора, Нэйтан. Ни в коем случае не теряйте его. Знаете, я очень верю в особую атмосферу. Наверное, вы, как архитектор, тоже.

Боюсь, я опять теряю нить разговора. — Нэйтан отодвинул от себя чашку с кофе. Похоже, он немного перебрал с кофеином. Еще чуть-чуть — и он начнет понимать ее.

Я о доме, — терпеливо объяснила Джеки.

«Дело в ее глазах, — подумал Нэйтан. — Когда она смотрит на тебя, почему-то сидишь и слушаешь ее, хотя больше всего на свете хочется зажать уши и убежать».

О доме?

В нем что-то есть. Как только я переступила порог, роман начал писаться как будто сам по себе. Если я сейчас уеду отсюда, это может уйти, вы так не думаете? В любом случае рисковать я не хочу и поэтому готова идти на компромиссы.

Вы готовы идти на компромиссы, — медленно повторил Нэйтан. — Это потрясающе. Вы живете в моем доме, без моего на то согласия, и вы готовы идти на компромиссы.

Это справедливо. Вы не умеете готовить. Я умею. Пока я здесь, я буду готовить вам еду. И покупать продукты за свой счет, разумеется.

Это было разумно. Почему, черт возьми, это звучало так разумно в ее устах?

Большое спасибо за щедрость, но я не нуждаюсь ни в поваре, ни в соседке.

Откуда вам знать? У вас ведь еще не было ни того ни другого.

Все, чего я хочу, — Нэйтан постарался придать вес каждому своему слову, — это уединение.

—Конечно, я вас понимаю. — Тон Джеки был сродни поглаживанию по голове. Нэйтан едва не зарычал. — Мы заключим договор прямо сейчас. Я буду уважать ваше право на уединение, а вы мое. Нэйтан... — Джеки накрыла его ладонь своей рукой; жест выглядел скорее естественным, нежели тщательно рассчитанным. — Я знаю, что вы совершенно не должны идти мне навстречу, но эта книга очень важна для меня. По некоторым личным причинам я просто обязана ее закончить. И я уверена, что мне удастся это сделать. Здесь.

Если вы хотите обвинить меня в том, что я не даю появиться на свет величайшему роману в американской литературе...

Нет, не хочу. Я бы, может, и попыталась, но эта мысль как-то не пришла мне в голову. Я просто прошу дать мне шанс. Всего пара недель. Если мое присутствие будет сводить вас с ума, я уеду.

Жаклин, я знаю вас всего двенадцать часов, и вы уже свели меня с ума.

Джеки почувствовала, что он поддался. В его тоне был лишь едва заметный намек на это, но она уловила его и выдвинула бронебойный аргумент:

—Вы съели все оладьи.

Нэйтан почти виновато взглянул на свою пустую тарелку.

За последние сутки у меня и крошки во рту не было, не считая еды в самолете.

Подождите, пока вы попробуете мои французские блинчики. И бельгийские вафли. — Она слегка прикусила губу, — Нэйтан, подумайте о том, что я сказала. Пока я здесь, вам даже не придется самому открывать банки с кока-колой.

Невольно Нэйтану вспомнились все его неуклюжие попытки приготовить хоть что-нибудь съедобное и невкусные готовые обеды в пластиковых упаковках.

Я могу есть в ресторане.

Да, там вы действительно сможете уединиться. Полный зал людей и не дозваться официанта. Если вы согласитесь на мое предложение, все, что вам нужно будет делать, — это расслабиться и получать удовольствие.

Нэйтан ненавидел рестораны. И видит Бог, за последний год он наелся в них досыта. Сейчас, когда он до краев был набит оладьями с черникой, договор с Джеки казался весьма заманчивым.

—Я требую свою спальню обратно.

Конечно, разумеется!

И ненавижу разговоры за завтраком.

Как нелюбезно с вашей стороны. Я хочу исключительные права на пользование бассейном.

Если я наткнусь на вас или на любую из ваших вещей, я немедленно выставляю вас вон.

Договорились. — Джеки протянула Нэйтану руку, чувствуя, что договор, скрепленный рукопожатием, должен многое означать для такого человека, как он. Она поняла, что не ошиблась, когда Нэйтан чуть заколебался. Настал момент пустить, в ход тяжелую артиллерию. — Вас правда совесть замучает, если вы меня прогоните.

Он нахмурился, но руку Джеки пожал. Маленькая нежная ладонь, отметил Нэйтан, но рукопожатие неожиданно крепкое. Если случится так, что он пожалеет о заключенном только что договоре, Фреду придется ответить еще и за это.

Я собираюсь воспользоваться джакузи. — Он встал из-за стола.

Отличная идея. Вам необходимо избавиться от напряжения. Кстати, что бы вы хотели на ланч?

Пусть это будет для меня сюрпризом, — бросил Нэйтан, не оглядываясь.

Джеки взяла со стола его тарелку и исполнила победный танец вокруг барной стойки.

Временное умопомешательство. Нэйтан поразмыслил, будет ли это достаточно убедительным аргументом для адвокатов, членов его семьи или судей. У него появилась квартирантка. Не приносящая ни цента дохода, между прочим. Нэйтан Пауэлл, консерватор, видный член общества, человек, входящий в список пятисот самых успешных деловых людей журнала «Форчун», тридцатидвухлетний гений от архитектуры, вынужден делить кров с какой-то странной особой.

А Джеки Макнамара действительно была странной особой. К такому выводу Нэйтан пришел вчера, после того как увидел ее медитирующей возле бассейна. Она сидела на камнях в позе лотоса, голова немного запрокинута, глаза закрыты, руки покоятся на коленях ладонями вверх. Он до смерти перепугался. Может, она еще и мантры распевает? Неужели есть люди, которые занимаются этим всерьез?

Должно быть, он в самом деле был не в себе, когда согласился на совместное проживание с Джеки только из-за оладий с черникой и ее улыбки. Наверное, переутомление сказалось, подумал Нэйтан, наливая себе еще один стакан чая со льдом, который Джеки подала к ланчу вместе с потрясающим салатом из шпината. Даже сильный, умный, образованный человек может дать слабину после перелета через Атлантику.

Две недели, напомнил себе Нэйтан. Фактически он согласился только на две недели. Когда они кончатся, он мягко, но настойчиво попросит Джеки уйти. Сейчас же нужно удостовериться в том — следовало, кстати, сделать это много часов назад, — что он не приютил под своим кровом убийцу-психопатку.

Возле телефона на кухне лежал аккуратный, переплетенный в кожу справочник; такие находились рядом с каждым телефоном в этом доме. Нэйтан открыл его на букве «Л». Джеки была наверху — работала над книгой. Если она вообще существовала, эта книга. Итак, сейчас он сделает звонок, выяснит кое-какие факты и решит, в каком направлении двигаться дальше.

— Резиденция Линдстромов.

—Попросите, пожалуйста, Адель Линдстром. Это Нэйтан Пауэлл.

—Одну минуту, мистер Пауэлл.

Ожидая ответа, Нэйтан глотнул чая со льдом. Пожалуй, так можно и пристраститься к настоящему чаю со льдом, а не растворимому химическому напитку. Он вытащил из пачки сигарету и постучал ею по столу.

Нэйтан, дорогой, ну как ты?

Адель. У меня все прекрасно, как ты? — Лучше не бывает, хотя Марч рвется на

волю, как лев из клетки. Что ты хотел, дорогой мой? Ты в Чикаго?

Нет, я только что вернулся домой. Твой племянник Фред... эмм... приглядывал за моим хозяйством.

Да, конечно, я помню. — Адель немного помолчала. — Фред ведь не сделал ничего... плохого?

Плохого? Нэйтан потер лоб. Он решил не вываливать на Адель сразу всю правду, а немного смягчить ситуацию.

У нас тут произошла небольшая путаница. Здесь твоя племянница.

Племянница? Которая из них? Жаклин? Ну конечно, Жаклин. Я вспомнила, Гонория — это мать Фреда — говорила мне, что наша маленькая Джеки собирается куда-то на юг. Бедный Нэйтан, у тебя там полный дом Макнамара.

На самом деле Фред сейчас в Сан-Диего.

—В Сан-Диего? Что вы все делаете в Сан-Диего?

Нэйтан терпеливо вздохнул.

Фред в Сан-Диего — по крайней мере, он так сказал. Я во Флориде вместе с твоей племянницей.

О... О! — Второе многозначительное «о» здорово насторожило его. — Ну разве это не чудесная новость! Я всегда считала, что Жаклин нужен хороший, надежный человек рядом. Она порхает по жизни, словно мотылек, конечно, очень легкомысленна, но знаешь, она умная и добрая девочка.

Уверен, что так оно и есть. — Нэйтан решил немедленно расставить все точки над «i». — Она здесь из-за некоторого недопонимания. Судя по всему, Фред... не понял, когда именно я возвращаюсь домой, и... предложил Жаклин пожить в доме.

Понятно, — протянула Адель. К счастью, Нэйтан не мог видеть ее лицо в эту минуту — она еле сдерживала смех. — Какая незадача. Надеюсь, вы с Жаклин все уладили.

Более или менее. Ее мать ведь твоя сестра?

Да, это так. Жаклин внешне очень похожа на Патрицию. Пат всегда была такой симпатичной. Я в детстве страшно ей завидовала. Если бы не это сходство, мы бы терялись в догадках, откуда взялась в нашей семье такая пташка, как Джеки.

Нэйтан выпустил облачко дыма.

Меня это не удивляет.

Что сейчас на повестке дня? Живопись? А, нет, сочинительство, Джеки у нас теперь писатель.

—Во всяком случае, она так утверждает.

Не сомневаюсь, она придумает чудесную историю. Она всегда умела это делать.

Верю тебе на слово.

Дорогой мой, я уверена, что вы с ней поладите. Наша маленькая Джеки может найти общий язык с кем угодно. У нее настоящий талант. Мы с Патрицией надеялись, что уж к этому-то возрасту она наверняка будет замужем — направит, так сказать, часть своей энергии в русло построения семьи. Она милая девочка. Немного взбалмошная, но милая. Ты все еще холост, Нэйтан?

Нэйтан закатил глаза и потряс головой.

Да. Я был очень рад услышать тебя, Адель. Я передам твоей племяннице, чтобы она тебе позвонила.

Большое спасибо, это очень мило с твоей стороны. Я всегда рада поболтать с Джеки. И с тобой тоже, Нэйтан. Непременно дай мне знать, когда будешь в Чикаго.

—Безусловно. Всего хорошего, Адель.

Нэйтан, все еще хмурясь, повесил трубку.

Нет ни малейшего сомнения, что его непрошеная гостья является именно той, за кого себя выдает. Хотя это еще ничего не означает. Он сделал было попытку поговорить с ней во время ланча, но внезапно ощутил ноющую головную боль. Может, это называется прятать голову в песок, но Нэйтан решил, что сегодня он притворится, что никакой Жаклин Макнамары с длинными ногами и ослепительной улыбкой как бы не существует.

Джеки, сидя наверху за своей пишущей машинкой, и думать не думала о Нэйтане Пауэлле. Ну, может быть, и думала, но он настолько слился в ее сознании с героическим Джейком, что она не видела между ними разницы.

У нее все получалось. Временами Джеки отрывалась от лежащей перед ней страницы, и сердце ее замирало от счастья и восторга. Она действительно писала книгу! Не играла в игру, как раньше, а делала все по-настоящему!

Джеки знала, что родные не относятся к ней всерьез. Такая светлая голова, такое прекрасное образование, и девочка до сих пор не может определиться, как это все применить, сокрушалась родня. На этот раз все увидят, что она наконец-то нашла свое настоящее призвание.

Откинувшись на спинку стула, Джеки перечитала последнюю сцену. Очень неплохо. Конечно, пара человек в Ньюпорте, прочитав этот отрывок, только покачали бы головой и снисходительно усмехнулись. Что с того, что эта сцена, или целая глава, или даже несколько глав хорошо вышли? Наша дорогая маленькая Джеки никогда не доводит начатое до конца.

Когда Джеки увлеклась ремонтом, она купила огромное грязное нечто, которое можно было назвать домом только с большой натяжкой. День и ночь она собственноручно отскабливала грязь, выравнивала стеньг, красила, клеила обои. Она узнала все об установке сантехники и электропроводке. Облазила все хозяйственные магазины и склады. Первый этаж получился великолепным. Джеки проявила настоящее знание дела и творческий подход. Проблемой стало то — как, впрочем, и всегда, — что, когда первый порыв вдохновения прошел, интересами Джеки завладело нечто другое. Ремонт больше не казался ей увлекательным занятием. Правда, она продала дом по очень выгодной цене, но двух верхних этажей Джеки так и не коснулась. В этот раз все по-другому. Джеки подперла подбородок руками. Сколько раз она говорила себе эти слова? Фотостудия, танцкласс, курсы гончарного мастерства. Но в этот раз на самом деле все по-другому. В каждое свое увлечение она погружалась с головой и в каждом проявляла недюжинные способности. Но сейчас ей казалось, что все это было лишь прелюдией или репетицией того, чем она занималась теперь. Джеки чувствовала, что это ее. На сей раз она доведет дело до конца. Никогда до этого ее не посещало такое яркое ощущение правильности происходящего. Не важно, что семья и друзья считают ее чересчур эксцентричной и непостоянной. Она и правда такая. Но должно же в ее жизни появиться что-то важное и серьезное. Нельзя вечно играть во взрослую, надо быть ею.

Величайший роман в американской литературе.., Джеки улыбнулась. Нет, неправильно. По мнению Джеки, на свете не было ничего более скучного, чем писать великий роман. Но у нее может получиться просто хорошая книга, которая понравится людям. С такой книгой приятно устроиться в уютном кресле вечерком. И этого Джеки достаточно. Даже более чем достаточно.

Она едва успевала записывать то, что приходило в голову. Комната была завалена справочниками, руководствами, учебниками по писательскому мастерству и прочими трудами, созданными в помощь начинающему сочинителю. Джеки прочитала их от корки до корки. Досконально изучить предмет — этому правилу она всегда следовала неукоснительно. Джеки была благодарной ученицей, она с радостью пользовалась советами и ценными указаниями из книг. Однако теперь, когда сюжет романа захватил ее полностью, Джеки забыла обо «всем, что почерпнула из мудреных фолиантов. Она строчила на всех парах, выстраивая интригу так, как подсказывало ей сердце. Никогда в жизни она не чувствовала такого удовольствия.

Джеки закрыла глаза и подумала о Джейке, однако в воображении немедленно возник Нэйтан. Все же забавно, насколько созданный ею образ совпал с реальным человеком. Наверное, это судьба, подумала Джеки. Она верила в судьбу, особенно после того, как прошла курс астрологии.

Нэйтана, конечно, не назовешь сорвиголовой. Нет, он скорее консерватор и, вероятно, полагает себя человеком организованным и практичным. И вряд ли при этом считает себя художником, хотя он действительно талантлив. Явно из тех, кто любит составлять всевозможные списки и тщательно придерживаться плана. Что ж, черта, достойная уважения, подумала Джеки, хотя самой ей ни разу в жизни не удалось проделать подобное. Что еще восхищало ее в Нэйтане — так это то, что он четко знал, чего хотел, и всегда достигал своих целей.

А еще он очень симпатичный, особенно когда улыбается. Обычно он старается сдерживать улыбку и от этого становится еще привлекательнее. Джеки решила, что сделает все возможное, чтобы Нэйтан улыбался как можно чаще. Это будет не слишком трудно, потому что на самом деле он очень добродушный. Иначе она выкатилась бы из дома в тот же вечер, когда они познакомились. То, что Нэйтан не выставил ее прочь, хотя явно хотел это сделать, многое сказало о нем Джеки. Она была ему крайне признательна и в ответ решила приложить все усилия, чтобы доставлять Нэйтану как можно меньше хлопот.

Джеки не сомневалась, что они смогут прожить несколько месяцев в мире и согласии. По правде говоря, одиночеству она предпочитала компанию, пусть даже и такую, слегка навязанную.

Ей нравились утонченный вкус Нэйтана и его прекрасное чувство юмора. Даже менее проницательному человеку было бы ясно, как сильно он мечтает избавиться от Джеки. Жаль, что она не может исполнить его желание. Она бы с удовольствием пошла ему навстречу, но книгу надо закончить, и закончить там, где она была начата.

Размышления о Нэйтане заставили ее взглянуть на часы. Чертыхнувшись, Джеки выключила машинку. Какая досада, что приходится идти готовить обед именно в тот момент, когда воин из племени апачей волочит за собой связанного кожаными ремнями Джейка! Назревала драка на ножах. Однако договор есть договор.

Напевая, она направилась в кухню.

И снова его привлекли запахи. Нэйтан сидел в своем кабинете, перелистывал журнал по архитектуре и был абсолютно счастлив. Ему доставляло несказанное удовольствие просто находиться в этой комнате, стены которой были обшиты деревянными панелями теплого оттенка. На полу лежал выцветший персидский ковер; стеклянные двери вели во внутренний дворик и в сад. В воздухе витал слабый аромат кожи и табака. Кабинет был его убежищем. Если мужчина не может уединиться в своем кабинете, то он не может уединиться вообще нигде.

Днем ему почти удалось забыть о Джеки и ее вероломном кузене. Он слышал, как она мурлычет что-то под нос, и решил не обращать на это внимания. Кухарка. Всего-навсего кухарка, и ничего больше.

Затем его стали терзать доносившиеся из кухни запахи. Что-то пряное и острое. Джеки снова включила радио на полную громкость. Надо указать ей на это, Нэйтан переменил позу и постарался сконцентрироваться на журнале.

Что это может быть? Курица? Нэйтан пропустил несколько строк в статье, которую читал. Он закрыл дверь плотнее и вернулся к журналу, однако обнаружил, что в голове его продолжает звучать хит, которым наслаждалась Джеки. Нет, ей определенно надо сделать замечание по поводу музыкальных пристрастий. Нэйтан отложил в сторону статью, не забыв отметить место, на котором остановился, и пошел на кухню.

Ему пришлось дважды окликнуть Джеки, прежде чем она услышала его. Одной рукой она держала сковороду и встряхивала ее, как это делают повара-профессионалы.

— Все будет готово через пару минут! Хотите вина? — Джеки тоже почти кричала.

— Нет! Я бы хотел, чтобы вы выключили эту штуку!

—Что?

—Выключить... — Издав звук, напоминающий рычание, Нэйтан большими шагами

пересек кухню и вырубил радио. — Вы когда-нибудь слышали о повреждении барабанных

перепонок?

Джеки еще раз тряхнула сковороду и сняла ее с огня.

Я всегда слушаю громкую музыку, когда готовлю. Она меня вдохновляет.

Потратьтесь на наушники, — злобно посоветовал Нэйтан.

Джеки пожала плечами, подняла крышку с кастрюли, где варился рис, и помешала его.

—Прошу прощения. Я увидела у вас в каждой комнате колонки и решила, что вы

любите музыку. Как прошел ваш день? Хорошо отдохнули?

Что-то в ее тоне заставило Нэйтана почувствовать себя раздражительным стариком.

Хорошо, — произнес он сквозь зубы.

Ну и отлично. Надеюсь, вам нравится китайская кухня. Один мой друг держит чудесный маленький китайский ресторанчик в Сан-Франциско. Я выманила у его шеф-повара пару рецептов.

Джеки налила Нэйтану стакан вина в бокал из уотерфордовского хрусталя. Быстро и аккуратно — все на кухне она делала быстро и аккуратно — Джеки положила на тарелку Нэйтана рис и курицу в кисло-сладком соусе.

—Я не успела приготовить печенье с предсказаниями, но в духовке дожидается

своей очереди пирог «татен». — Она слизнула каплю соуса с пальца и положила порцию

курицы себе. Думаю, мы не дадим ему остынуть.

Нэйтан с подозрением взглянул на нее, но сел за стол. В конце концов, человек же должен есть. Нацепив на вилку кусочек курицы, он наблюдал за Джеки. Казалось, ничто не могло изменить ее веселой уверенности в себе. Посмотрим, посмотрим, сказал себе Нэйтан, ожидая, когда она займет свое место за столом.

Я говорил сегодня с вашей тетей.

С тетей Адель? — Джеки закрутила босую ногу вокруг ножки стула. — И что, она дала мне хорошие рекомендации?

Более или менее.

Вы сами виноваты, — торжественно произнесла Джеки и немедля принялась уписывать курицу со здоровым аппетитом человека, который любит хорошо поесть.

Прошу прощения?

Джеки выудила из тарелки побег бамбука.

—Это распространится со скоростью пламени через Линдстромов к Макнамара. И я

думаю, вскоре достигнет и О'Брайенов. Это фамилия мужа сестры моего папы. — Она отправила в рот полную ложку шафранового риса. — Я умываю руки.

Опять она сделала так, что Нэйтан сам потерял уверенность в себе.

Не понимаю, о чем вы.

О свадьбе.

Какой свадьбе?

Нашей. — Джеки подняла бокал и сделала глоток. — Как вам вино?

Стойте. Что вы имеете в виду, какой это «нашей свадьбе»?

Я-то ничего не имею в виду, и вы тоже. Но тетя Адель имеет. Я уверена, что не прошло и двадцати минут после того, как вы повесили трубку, как она уже направо и налево раззвонила всем о нашем романе. А все всегда верят тете Адель. Не знаю, кстати, почему. Ваша курица остывает, Нэйтан.

Нэйтан отложил вилку. Он постарается не выказывать своих эмоций.

Я не давал ей никакого повода думать, будто между нами что-то есть.

Ну конечно, не давали. — Джеки сочувственно накрыла его руку своей. Она явно была на его стороне. — Вы всего-навсего сказали тете Адель, что я живу здесь.

Зажужжал таймер духовки, Джеки вскочила с места, чтобы вытащить пирог. Пока она выкладывала его на блюдо, Нэйтан обдумывал, что ему сказать дальше.

—Я объяснил, что у нас возникло некоторое недоразумение.

У тети Адель весьма избирательная память. — Джеки наконец снова уселась за стол и вернулась к еде. — Не беспокойтесь, я не стану пользоваться ситуацией. Как вы думаете, здесь достаточно имбиря?

Да нет никакой ситуации!

Это известно только нам с вами. — Джеки взглянула на Нэйтана и улыбнулась. — Не портите себе аппетит, Нэйтан. Я как-нибудь улажу дела с семьей. Могу я задать вам личный вопрос?

Нэйтан взял вилку. Каким-то непостижимым образом он открыл дверь своего дома и, как Алиса, провалился в глубокую кроличью нору.

Задавайте.

У вас есть кто-нибудь? Не важно, серьезные отношения или нет.

Нэйтан мгновенно перебрал в уме десяток разнообразных ответов и решил остановиться на правде:

Нет.

Плохо. — Джеки на секунду нахмурилась. — Если бы у вас кто-то был, это могло бы сработать. Ну, тогда я придумаю что-нибудь. Не возражаете, если я брошу вас из-за... ну, скажем, специалиста по морской фауне?

Нэйтан засмеялся. Он сам не понимал почему, но сдержать смех было трудно.

—Нет, не возражаю.

Джеки не ожидала, что смех Нэйтана так странно подействует на нее. Сердце ее затрепетало. Она немного посмаковала это необычное ощущение. Нет, так не пойдет. Совсем не пойдет.

Вы ужасно забавный, Нэйтан. Мало кто так думает, видимо, но они не понимают вас так, как я. Позвольте, я положу вам еще курицы.

Нет-нет, я сам.

Это было всего лишь крошечное происшествие, из разряда тех, которые случаются с людьми много раз на дню. Например, когда два человека нечаянно сталкиваются в дверях или задевают друг друга локтями в переполненном лифте. На такие мелочи никто никогда не обращает внимания.

Они одновременно поднялись из-за стола и оба потянулись за тарелкой Нэйтана. Их руки соединились. Их тела соприкоснулись. Нэйтан поддержал Джеки за локоть. Обычно в таких случаях далее следует быстрая улыбка и машинальное «извините». Джеки и Нэйтан молчали.

Джеки почувствовала, как у нее перехватило дыхание и сердце сделало огромный скачок. Это ее не удивило. Она всегда была в ладу с собой, со своими эмоциями и догадывалась, что с ней происходит. Но она поразилась силе своих ощущений. Прикосновение было случайным и располагало скорее к смеху, чем к романтике, но Джеки вдруг осознала, что ждала его всю жизнь.

Она навсегда запомнит эту секунду — гладкость фарфора и жар тела Нэйтана. Запомнит его взгляд, удивленный и немного подозрительный, и запах специй и вина. И тишину. Мгновенную и полную тишину. Как будто все в мире на миг замерло. На один только миг.

Черт возьми, что это было? В голове Нэйтана осталась лишь одна-единственная связная мысль. Он держал Джеки крепче, чем следовало, как будто не давая ей отстраниться. Что за ерунда. Однако Нэйтан не мог заставить себя отпустить ее руку. Ее глаза были такими большими, такими чувственными и искренними — глупо или нет с его стороны верить в такие вещи? Этот аромат — ее аромат, тот самый, что он впервые почувствовал, когда вошел в свою спальню... Нэйтану вдруг показалось, что запах так и не выветрился оттуда, хотя Джеки давно перенесла вещи в гостевую комнату. Он услышал прерывистый вздох Джеки. А может быть, это был его собственный вздох.

Он захотел ее. Это чувство было таким естественным и правильным, как никакое другое чувство в мире. Желание овладело им не более чем на миг, но сильнее Нэйтан еще ничего не испытывал.

Они отпрянули друг от друга, будто обжегшись. Джеки кашлянула. Нэйтан сделал глубокий вдох.

— Ничего, я положу, — сказала Джеки.

— Спасибо.

Джеки отвернулась к плите и постаралась унять неистовое биение сердца. Накладывая на тарелку курицу и овощи, она подумала, что лучше было бы не ввязываться в эту авантюру.