Вместе

ДЕНЬ ТРЕТИЙ Два часа спустя

– Так во сколько они будут здесь?

Камера приблизилась к Пейдж и Куинн, которые стояли у бара, обхватывая свои последние алкогольные миксы.

– Минут через пятнадцать примерно, – ответила Куинн, бросив взгляд на свой телефон.

– И ты уверена, что они поняли, что у нас всесторонние предпочтения на вечеринке, да?

– Я же говорила, что знаю парочку ребят, да?

– Да, но…

– Черт возьми, ты контролируешь, – сказала Куинн, а затем отпила от своего напитка. – Доусону нравится такое, да?

– Еще не слышала, чтобы он жаловался.

– Почему? Обычно он с кляпом во рту?

– Кто обычно…Ох… – сказал Доусон, пристраиваясь к боку Пейдж, чтобы обнять руками ее талию. – Иногда, когда мне повезет.

Пейдж откинула голову назад и рассмеялась, но по отсутствию отрицания было трудно решить, сказал ли Доусон правду или нет?

– Меня ничего не удивляет, когда дело касается вас двоих, – сказала Куинн. – Но должна признать, что здесь есть несколько человек, кто охренеть как шокировал меня.

Когда все трое повернули лица к танцполу, камера сместилась, чтобы захватить направление, куда они все смотрели, и там, прямо в центре двора, тряс своей задницей Джордан. Его бедра вращались, а тело мерцало, как и его розовая футболка, но видимо не это шокировало троих за стойкой бара, наблюдающих за зажигалкой, главенствующим на танцполе. Это был «Серебряный Лис», Брентли, который неплохо справлялся и с Джорданом и с Финном. К переду профессора приклеился Финн, который всем телом втирался в него, а Джордан подбадривающе кричал.

Это был невероятный вид, но после нескольких шотов Финн умудрился вытащить своего мужчину из раковины, чтобы порвать танцпол, и очевидно, что эта группа тусовалась, как у себя дома в Бухте Сансет.

Камера метнулась к недостающему человеку этого конкретного веселья, Дереку, который стоял рядом с Диланом. Они оба обнимали бутылки с пивом и смеялись над чем–то, когда кадр заполнили их лица, и камера приблизилась, чтобы подслушать их разговор.

– Чувак, эти выходные круче долбанного мира, – сказал Дерек.

Дилан широко улыбнулся своему другу и сделал большой глоток своего пива.

– Знаю. Клянусь, иногда я не могу поверить, что это моя жизнь.

– Поверь, Прескот, потому что ты собираешься выйти за него.

Дилан рассмеялся и оглянулся через свое плечо, поэтому камера последовала за линией его взгляда и остановилась на Эйсе, который стоял вместе с Логаном и Тейтом, а затем снова сфокусировалась на Дилане.

– Знаю. Мне нехерово повезло, да?

– Не знаю насчет повезло. Но ты нехеровый сам. Я замечаю красоту.

– Означает ли это, что я прощен? – спросил Дилан.

– Ни хрена подобного. И даже на минуту не задумывайся, что я забуду о подобном дерьме.

– Я ничего другого и не ожидал, – сказал Дилан, а затем хлопнул Дерека по плечу. – Думаю, тебе стоит пойти и выгнать своего мужчину оттуда. Они только что начали петь Бритни, а мы все знаем, как он на нее реагирует.

– Боже. Даже, блять, не напоминай мне, – проворчал Дерек, а затем его взгляд нашел Джордана, который находился в процессе снятия футболки. Он направился в сторону танцующего мужчины, и камера последовала за ним. – Господи… – все, что было слышно, потому что Джордан бросил свою футболку на лицо Дерека, заглушая его возмущение.

– Чувак, у тебя есть зажигалка? – спросил Леннон у Тейта, поднимая самокрутку.

– Эмм, – произнес Тейт, поворачиваясь к брату Дилана. Камера остановилась на них двоих посреди какого–то неловкого разговора, пока Тейт не выдавил улыбку и не сказал. – Ты же знаешь, что это публичное место, да?

Леннон смахнул свои волосы с лица, и его красные глаза дали ясно понять, что это не первый «косяк», который он выкурил за сегодня.

– Ну, эм…мы же не в Америке. И это законно, типа, в трех штатах, так ведь?

– Да, – Тейт усмехнулся, оглядываясь вокруг в поисках какого–нибудь спасения. – Но у меня нет зажигалки. Прости.

– Проклятье. Ни у кого здесь ее нет. Знал же, что нужно принести с собой. Возможно, пришло время, перейти к плану Б.

– Даже боюсь спрашивать.

– Отлично, – заявил Леннон. – Потому что, если я не рассказал, то это никогда и не случалось.

Брови Тейта нахмурено изогнулись, даже когда его губы подрагивали.

– Не уверен, что это так работает.

– Работает что? – камера сместилась вправо, останавливаясь на Логане, который предал Тейту бокал.

– Ничего, – покачал головой Тейт.

– И ты лжешь, – ответил Логан, его взгляд сместился на Леннона. – Как дела?

– У тебя, типа…супер голубые глаза, чувак. Они настоящие?

Логан расхохотался.

– В последний раз, когда проверял, были.

– Друган, они клевые. Типа, люди могут совершенно точно платить за них.

– За мои глаза?

Тейт фыркнул рядом с Логаном и опрокинул до дна выпивку, которую ему вручили, когда Леннон навис над ними еще ближе и понизил голос, как будто посвящал в тайну.

– Эй…вы видели обезьян?

Глаза Тейта и Логана расширились, когда они переглянулись друг на друга, а затем обратно на Леннона. Затем Логан покачал головой и сказал:

– Нет, приятель. Где ты их видел? – Тейт врезал ему по руке, а Логан на него оглянулся. – Что? Знаешь же, что тоже посмотреть на них хочешь.

– Чувак, Эйс точно привез их с собой. Вы разве не видели их на деревьях?

– На пальмах? – спросил Тейт.

– Ага…они просто висели там, братан, – Леннон поднял глаза, и камера последовала в ту же сторону...к абсолютному ничему. Затем она вернулась обратно, чтобы сфокусироваться на двух мужчинах, пытающихся изо всех сил не разорваться от приступа смеха. – Они просто висели.

– И, эм, ты же сводный брат Дилана, да? – спросил Логан.

– Да, но мы связаны духовно.

– Духовно.

– Ага, духовные браться, чувак, да. Заново рожденные землей в розовом саду моей матери.

– Точно, – наконец, сказал Тейт. – Ну, не знаю, как ты, Логан, но я хочу второй стакан. Или третий.

Леннон ухмыльнулся им двоим и помахал.

– Не забывайте беречься от обезьян. Особенно, если возьмете фруктовый напиток. Им нравятся фрукты, – а затем ушел в ночь, оставляя их двоих совершенно развеселившимися и сбитыми с толку.

Пятнадцать минут спустя во дворе стало темно, кроме костра, который сиял небольшим, мерцающим пламенем.

– Эм, мистер Эйс? – сказал Карлос, хотя было слишком темно, чтобы разглядеть что–то. – Мистер Дилан? Я ничего не вижу…свет выключился.

И внезапно, направленный свет вспыхнул в дальнем углу, который был отведен под танцпол, освещая пять фигур в длинных черных халатах с капюшонами. Они стояли с опущенными головами, расставленными ногами и руками, заложенными за спину.

– Ох, черт, сейчас будет, как в «С широко закрытыми глазами»? – выкрикнул кто–то. Когда фигуры не двинулись, гости вечеринки подошли ближе, многие заняли места: кто, где смог, как будто предвкушение шоу тянуло к земле.

Дилан посмотрел на Эйса с вопросом в глазах, но Эйс только покачал головой и одними губами сказал: «Понятия не имею».

Начался гул, исходящий от колонок, которые установили на входе во двор, и он становился громче, пока не прозвучал резкий удар, и головы всех фигур дернулись вверх, привлекая внимание своих зрителей. Затем начал играть сексуальный ритм, каждый из них сбросил свои капюшоны назад, открывая лица четырех мужчин и одной женщины. Одновременно с музыкой они все расстегнули молнии своих халатов, и громкие свисты и крики зазвенели отовсюду, когда они обнажились…почти до ничего.

– Боже мой, – произнес одними губами Эйс, его глаза расширились, когда слетели халаты. Парни все бугрились мышцами, а стринги только слегка прикрывали их внушительные члены, когда на девушке не было ничего, кроме кисточек на сосках и трусиков, настолько крошечных и прозрачных, что они казались частью ее кожи.

Каждый начал растираться под музыку, хотя все двигались в поставленном танце, и сквозь музыку Карлос сказал:

– О, нет. О, нееееет, мистер Эйс.

Камера прошлась по лицам на вечеринке, чьи выражения разнились от недоверчивых до возбужденно–восхищенных.

– Да, черт возьми, – закричал Джордан, залезая на стул и танцуя вместе с их представлением: они пробегались ладонями по своему выпирающему прессу вниз между бедер, чтобы помассировать самих себя.

– Нейт, ты еще маленький смотреть такое. Глаза закрой, – пошутил Доусон, потянувшись назад, чтобы прикрыть одной ладонью лицо Нейта, который глазел на сцену перед ним. Женщина–танцовщица посмотрела в его сторону, намекающе двигаясь под ритм, и когда Пейдж показала ей подойти, она не тратила времени зря. Ее кисточки на сосках раскачивались перед их лицами, когда она покачивала грудью, а затем устроила обоим танец на коленях.

– Чертовски сексуально, вот что я скажу, – произнес Джордан, прежде чем спрыгнуть со своего места рядом с Дереком и помахать оставшимся четырем танцорам. – Я следующий, я следующий.

Когда один из них направился в его сторону, а остальные в противоположную, вытягивая кого–то из толпы для танца, один из них направился прямо к будущим женихам.

Это был загорелый качок, который сверкнул в сторону Эйса и Дилана порочной улыбкой, останавливаясь напротив и качая бедрами из стороны в сторону.

– Кто первый? – спросил он, переводя взгляд с одного на другого, и когда ни один из них, похоже, не мог выдавить ни слова, он встал по обе стороны от ног Эйса и, сделав парочку небольших шагов, завис над его коленями. Когда он начал крутиться поверх него, танцор взял руку Дилана и положил ее на свою задницу.

Губы Дилана подрагивали от смеха над дискомфортом на лице Эйса. Спина Эйса была полностью выпрямлена, руки висели по бокам, как будто он не знал, что с ними делать, или должен ли он вообще что–то делать.

Дилан сжал танцора там, куда тот положил его руку на крепкую ягодицу, и затем встал.

– Можешь слезать, дружочек, – сказал Дилан и, когда стриптизер слез с колен Эйса, Дилан оседлал его бедра. Эйс, наконец–то, отпустил лукавую улыбку, очевидно, намного больше наслаждаясь такой расстановкой, его руки легли на бедра Дилана и притянули его ближе. Но Дилан положил ладонь на его грудь и покачал головой.

– Не–не–не, мистер Локк. Можешь смотреть, но не трогать, – сказал Дилан, наклоняясь и шепча в его губы. – По крайней мере, пока.

Когда до толпы дошло, что происходит с женихами, они собрались вокруг них и начали насвистывать, а камера приблизилась к Эйсу и поймала то, как сжалась его челюсть, а брови взлетели.

– Ладно, Мечта. Делай свое грязное дело.

Дилан повел пальцами по челюсти Эйса.

– Ох, я планировал это, – затем он поднял руку и показал прибавить громкости.

Когда тяжелая пульсация басов забухала в колонках, Дилан прогладил ладонью вверх, оставляя ее на одном плече Эйса, и начал изгибаться в бедрах одновременно с музыкой. Эйс сжимал руки в кулаках поверх своих бедер, когда соблазнительный мужчина нависал над ним, намереваясь уничтожить его выдержку. Толпа вокруг них видимо совсем не ослабляла желание Дилана устроить одно из нереальных шоу для своего мужчины, и когда ритм начал ускоряться, Дилан потянулся к подолу своей рубашки и начал медленно стягивать ее со своего тела, вырывая из Эйса стон, что только заставило Дилана резко вернуть ее на место.

– Чертов мучитель, – сказал Эйс, и дьявольский блеск, который осветил глаза Дилана, и то, как он впился зубами в свою нижнюю губу, вынудил Эйса потянуться к нему, но Дилан жестко отрезал:

– Нет.

Эйс снова сжал руки в кулаки, когда Дилан начал тянуть рубашку вверх, затем прокатился бедрами одновременно с музыкой, но на этот раз он не остановился. Рубашка слетела одним гладким движением, от чего все вокруг закричали.

– Снимай!

– Покажи ему, Дилан!

– Заставь его помучаться!

Камера обвела группу друзей, которые смеялись, хлопали и вскидывали кулаки в воздух. Затем кадр снова заполнили оба жениха, и Дилан сейчас проводил своими ладонями вниз по обнаженному торсу, исполняя сексуальные, волнообразные движения своего тела, и красуясь заметной эрекцией под ширинкой всего лишь в нескольких сантиметрах от лица Эйса.

Эйс теперь прищурился, и выглядит так, будто его пытают, а не доставляют удовольствие, но это не было таким уж удивительным. Сейчас его пытал мужчина, который расстегивал свои шорты и, когда взгляд Эйса упал на ладони Дилана, у него перехватило дыхание.

– Не смей, блять, – зарычал Эйс, и Дилан засмеялся низким, сексуальным смехом, опускаясь так, что Эйсу пришлось убрать с дороги свои руки. Дилан перехватил запястья Эйса и направил его ладони именно туда, где больше всего хотел их – ровно на свою задницу.

Сейчас сжимая ладони на крепкой, упругой заднице, которая извивалась на его коленях, Эйс подкинул Дилана, чтобы тот оказался как можно ближе к нему, и поцеловал этот ухмыляющийся рот. Крики, которые послышались за камерой, были громкими и пошлыми, пока Эйс пробегался ладонями вверх и вниз по обнаженной спине Дилана, и они были настолько поглощены друг другом, как будто были там только вдвоем.

Когда музыка начала стихать, бедра Дилана замедлились, он начал смеяться, как самый настоящий мучитель, каким он и был. Эйс, который целовал его плечо, прикусил его аккуратно и обратился к бурной толпе:

– Ладно–ладно. Шоу закончено, ребята. Надеюсь, вам понравилось так же, как и мне.