Внеплановое отцовство для двоих (СИ)

Глава 17

Нина.

Следующим утром.

С каждым новым часом наши отношения с Максимом крепнут. Мне приятно наблюдать, как Золотов внимательно прислушивается к сыновьям, со мной разговаривает вежливо.

Конечно, Макс не идеальный, я вообще не встречала идеальных людей, всем присущи индивидуальные черты, но в случае с адвокатом они почти незаметны.

Кроме его излишней любви к чистоте. Это просто сумасшествие какое-то!

Я просыпаюсь от резкого запаха хлорки и еще непонятных составов. Вынужденно поднимаюсь с кровати, накинув халат.

Только начало восьмого, но по квартире гуляет сквозняк, от настежь распахнутых окон. Раздается звук, двигающийся мебели.

Иду в гостиную и замечаю целый отряд людей в зеленой рабочей форме.

Человек десять рассредоточиваются по просторам квартиры с тряпками, швабрами и пылесосами, а во главе всего этого ансамбля стоит Максим Леонидович, облаченный в отутюженную рубашку и брюки. Он руководит процессом уборки, проверяя качество помывки чуть ли не под микроскопом.

— Утро доброе, — даю о себе знать удивленным тоном. — Что за внезапная генеральная уборка?

— Нина, привет! — весьма бодро для раннего часа отвечает. — Решил обратиться к профессионалам. Да и время уже подошло. Я совсем забросил квартиру. Умная система к тому же сломалась, но я все равно оказался умнее, — смеется.

У меня наворачиваются слезы, но не от стыда, что я не помогаю генералить, а от воспоминаний, когда в первые месяцы нашего брака с Алексеем я тратила по двенадцать часов на уборку.

Тщательно следила, чтобы все было безупречно, начищено. «Вдруг кто-то придет?» И параллельно нянчила на руках детей. А из гостей была чаще всего только свекровь, которая придиралась ко всему, как бы я ни старалась.

Однажды на кухне, стоя у плиты, я увидела свое отражение в кастрюле и с ужасом поняла, что она сияет ярче, чем я.

А еще я так старалась стать «образцовой хозяйкой», что не сразу заметила, что все, для кого я пыталась быть услужливой постоянно заняты. Они работают, отдыхают, где-то гуляют, веселятся, ничего никому не объясняя.

А я только и делаю, что жду «вдруг кто-то придет?»

Мои друзья наслаждаются, их мало волнует, сколько времени я потратила, пока вытирала пыль. Родственники пользуются мной, воспринимая все как должное.

И тогда я осознала, что жизнь рано или поздно закончится и никому не будет дела, до того сколько часов я драила квартиру, им это неинтересно. И в тот момент я бросила тряпку, поняв, что гораздо важнее обнять детей, прогуляться по парку в удовольствие, нарисовать картину или найти свое предназначение!

Никто не запомнит, сколько тарелок я сегодня вымыла, зато будут вспоминать улыбку на лице! А мусор… его можно смести по необходимости.

Вот и Золотов, привыкший брать ответственность за себя и за других, ни разу не заставил меня схватиться за швабру.

— Нин, — он тянет руку, зазывая меня к себе, — я приглашен на день рождения…

— Да? И к кому же? — испытывая любопытство, подхожу к нему.

Макс кладет руку на мои плечи.

— К Валентиновой.

От этой фамилии у меня словно забродило в кишках.

— Фе, — выказываю свое отношение.

Макс на это не реагирует, а спокойно продолжает:

— Но я не хочу идти один. Составишь компанию? Без тебя пророчу, что усну от скуки среди всего этого высшего общества.

— Вряд ли Валентинова обрадуется. Приглашение было только одно и оно твое.

— Меньше всего на свете хочу кому-то угождать. Я выбираю поступить так, как нравится мне.

Смотрю на Максима снизу вверх и прищуриваю один глаз.

— Значит, мне придется испортить настроение непорочной Илларии! А во сколько начало?

— К вечеру, — хмыкает он. — После клининга поеду в фирму.

— Хорошо. А пока я в душ!

Рвусь отойти, но Макс удерживает. Склоняется ко мне и целует в макушку.

Вздрагиваю с непривычки. Наша откровенная ночь стерла некоторые границы, теперь Золотов позволяет себе нежные жесты. Я еще не знаю, серьезны ли они и к чему вообще приведут, но в эту секунду мне приятно.

Бесовская система в доме сломалась. Максим не торопится ее чинить, так что теперь я могу беспрепятственно выйти на улицу. Но сбегать мне больше не хочется. Я стала привыкать к этой квартире.

Даже дети чувствуют себя здесь лучше и все чаще проводят время с Максимом за виртуальными играми или спортивной зарядкой. Обсуждением сокровенных мужских тайн…

Я выдвигаюсь из дома на встречу с директором новой школы, куда хочу определить сыновей. А то у мальчиков затянулись каникулы.

Обратно приезжаю после обеда.

Стрелки на часах медленно, но верно ползут к вечеру. У меня на душе все ощутимей образовывается камень от волнения.

Почему-то именно этот праздник у Илларии кажется мне очень важным.

Как виновница торжества будет выглядеть, как поведет себя? А буду ли я смотреться хуже на ее фоне? Не выкинет ли она гадость, узнав, что Золотов явился со мной?

На интуитивном уровне я чувствую негатив от Валентиновой. И дело даже не в ревности, оттого что она откровенно облизывается на Максима, а тот мастерски прикидывается, что не замечает этого. Просто я не верю в настолько положительных людей, без изъянов.

Сыновья не хотят, но я настаиваю на тренировке чтения, чтобы не забыли буквы и параллельно стою у распахнутого шкафа, придирчиво выбирая наряд. Мне все не нравится. Это не те вещи, в которых можно показаться перед Илларией.

И тогда я, забросив цветастые платья, иду в комнату Золотова. Беру его белую рубашку и примеряю. Она смотрится на мне оверсайз, но в ней чувствую себя гораздо уверенней, словно это не ткань, а Золотов окутывает меня.

На низ выбираю свои черные брюки, расшитые блестящими пайетками. Такое сочетание не выглядит скучным. Расстегиваю верхние пуговицы на рубашке и украшаю шею широкой золотистой цепью.

Завиваю волосы в локоны, делаю макияж с акцентом на губы, покрывая их алой помадой. Буду ослеплять всех своей улыбкой не на радость Илларии!

Максим приезжает домой к шести часам. Я сижу на диване в гостиной, но сразу же подскакиваю, едва он переступает порог.

— Ого, — слегка удивляется, замечая мой обновленный образ. — Знакомая рубашка, она тебе чертовски идет.

— Спасибо.

Золотов быстро принимает душ и переодевается в свежие вещи. В отличие от меня он совсем не переживает за грядущий вечер.

— А мы с вами? — спрашивает Ваня, уже перед самым отъездом.

— Нет, — возражает Золотов, — у меня есть идея получше. Как насчет погостить у Шаховых? Только представь ночь не у себя дома. Это же так интересно!

— Правда?

— Я разве когда-нибудь обманывал?

Как выяснилось, Иллария организовала праздник с размахом и пригласила из интеллигентных кругов не только Золотова, но и всех до кого смогла достучаться.

А, следовательно, там будут деятели искусств, представители городской власти и крупные бизнесмены, которые по совпадению друзья и родственники Максима. Грозный и Юля, Хакимов и Алиса, даже Шахову был прислан билет на торжество. Только Артур приедет один.

Его жена Александра взяла на себя долю приглядывать за детьми, а может, искала предлог, только бы лишний раз не общаться с Илларией.

Заехав к Шаховым, сыновья пришли в восторг, поняв, что вся детская «банда» в сборе в просторном особняке Артура. Этим вечером им будет чем заняться…

Мы же выезжаем в ресторан. Нас везет Сильвестр. Но я пока не в курсе, какой именно ресторан.

— А как называется место, куда пригласила Иллария? — сидя позади, клоню голову на плечо Максу.

— Империя.

Услышав, ошарашенно отстраняюсь и смотрю на Золотова, будто не веря.

— Это же не обычный ресторан, а очень дорогое место. Ты хоть представляешь, сколько стоит аренда здания? А угощения? Она же много людей позвала. Откуда у Валентиновой деньги?

— Не знаю, — равнодушно хмыкает. — Накопила? Думаю, у Илларии есть щедрые спонсоры. Она же помогает семьям, вот и получает вознаграждения за свой труд.

Морщусь.

Подъезжаем к большому трехэтажному зданию.

Раньше это был городской театр, но потом местные власти перепродали его частному предпринимателю. Новый владелец сделал помпезный ремонт и полностью поменял предназначение театра.

Теперь это заведение для других развлечений, где стакан негазированной воды оценивается в тысячи. Так сколько миллионов было потрачено Валентиновой на кутеж одной ночи?

Мы немного задержались в пути, заехав в цветочный магазин и прибыли с опозданием в десять минут.

Выходим с Золотовым из машины.

Сильвестр остается ждать нас на парковке.

Из-за волнения мне трудно красиво шагать на высоких каблуках. Беру Максима под руку, так я чувствую себя лучше и могу исправить походку. Поднимаемся по мраморным ступеням в клуб, входим в дверь, по бокам украшенной колоннами.

Внутри нас встречает администратор и провожает в зал.

Я была на праздниках богатых людей десятки раз, но сегодня отчего-то растеряна. Нужно время, чтобы освоиться.

В огромном зале уже началось торжество. Основное освещение потушено. Софиты и все внимание полностью переведено на сцену, которую владелец не посчитал нужным демонтировать. Здесь так и остались кулисы бордового цвета.

Столы и стулья подобраны в стиле барокко, чтобы подчеркнуть роскошный статус заведения.

Не отпуская Максима, медленно проходим дальше.

Среди знакомых лиц местной элиты ищем те, что роднее. Как хорошо, что приятели заняли столы в одной части зала. Подходим к ним.

Букет Золотов оставляет неподалеку на специальном выступе, где лежат и другие цветы.

Друзья и для Макса приберегли место, правда, меня не рассчитывали увидеть. В последний момент Максим позвонил Саше, он так заработался днем, что забыл предупредить. Но девчонки даже обрадовались, подскочив из-за стола, кинулись обниматься.

А вот мне стула нет.

Макс оглядывается по сторонам в поисках запасного стула. Не садится, подзывает официантку.

Девушка в белой рубашке и черных брюках подходит к нам.

— Простите, — оправдывается она, — все стулья и диваны заняты. — Мы сами в шоке, сколько народа сегодня. Даже места в баре несвободны. Валентинова пригласила больше, чем было в заявке. Я могу предложить вам стульчик персонала из подсобки. Он простой, деревянный, но на нем можно сидеть.

— Нет уж, — отсекает Золотов. — Спасибо, за объяснения.

Та, кивнув, опять растворяется среди гостей.

— Почему ты не согласился?

И тоже стою возле стула, не занимая его.

— Еще бы всякие табуретки собирать! — фыркает, но смотря на меня быстро смягчается. — Ты садись, а я постою рядом.

— Нет, — мотаю головой, — ты садись, а я сяду на твои колени.

— Хм, эта идея нравится мне больше.

А мне-то? Словами не описать.

Уместившись на колени к Максу, случайно встречаюсь взглядом с Демидом Грозным, он смотрит так, словно жалеет, что сам не догадался о таком раньше. Не спрятал стул, чтобы посадить к себе Юлю.

На сцене играет громкая музыка, привлекая всеобщее внимание. Из пушек выпускаются клубы искусственного дыма. Выбегают танцоры, двигаясь в зажигательном ритме.

Через минуту из-за кулис появляется Иллария.

На ней по-царски роскошное платье с пышной юбкой зеленого цвета. Оно все расшито сияющими камнями под изумруды. Ее рыжие волосы распущены, к ним добавлены накладные пряди, чтобы длина достигала поясницы. На голове женщины золотая корона сантиметров тридцать в высоту.

Ничего себе. Какое самомнение у Валентиновой.

Она тоже танцует, но из-за тяжелого наряда не может повторять движения, а просто дергается в такт.

Когда музыка стихает, Иллария подходит на край сцены и раскидывает руки в позе Христа.

— Дорогие друзья! — пискляво объявляет. — Я посылаю вам лучики добра!

Зал оживает и аплодирует имениннице.

Я тоже хлопаю, но не от чистого сердца.

Иллария, приподнимая подол, спускается со сцены в зал. Отпустив платье, перехватывает с подноса у официантки бокальчик.

Замечаю, как все потихоньку встают с мест.

Макс легонько хлопает меня по бедру, намекая, чтобы вставала.

— Нам нужно поздороваться с Илларией и поздравить ее, — подсказывает.

Понимаю, что того требуют правила приличия. Ничего не имею против.

Идем к Валентиновой.

Гости обступают со всех сторон Илларию, высказав приятные слова, возвращаются за столы.

Так получается, что один нетерпеливый мужчина очень рвется к королеве сегодняшнего вечера, протискивается между мной и Золотовым, разделяя меня от Максима.

Останавливаюсь по правую сторону от Валентиновой. Она же проворная замечает меня боковым зрением, но не акцентирует внимание, а полностью погружается глазками в Золотова.

— Ах, Максим Леонидович, — щебечет она, — какое счастье, что вы здесь! Боже, как я рада вас видеть!

Другим гостям Иллария дружелюбно жала руку или формально целовала в щеку, не касаясь губами кожи, но к Золотову она подходит вплотную.

— С днем рождения, Иллария, — поздравляю я, лишь бы сказать и вернуться на место.

Только меня Валентинова будто не слышит. Хочет обнять Максима, но ей мешает бокал.

— Обновите! — приказывает она и протягивает бокал мне, словно путает с официанткой.

Отчасти у меня схожа цветовая гамма в одежде с персоналом — черно-белая.

Однако такие женщины, как Иллария совсем не дуры, а наоборот очень хитрые. Она специально поступает так, хотя уже видела меня раньше в компании Золотова и отлично знает кто я.

Но все же большую часть жизни я только и делала, что прислуживала богатым людям. Поэтому безропотно забираю бокал.

Иллария тут же виснет на шею к Золотову.

Кажется, Максим обескуражен, от такого исхода и оттого, как Валентинова стискивает его своими липкими ручонками. Округлившимися глазами он смотрит на меня из-за Илларии. В ответ руками ее не трогает.

Скорчив гримасу, будто меня вот-вот стошнит, разворачиваюсь и шагаю к дежурившей официантке. Ставлю наполовину пустой бокал и забираю новый. Вновь оборачиваюсь к Золотову и Илларии.

Она нехотя отстраняется, но все еще стоит ко мне спиной.

Максим не моргая смотрит на меня.

И я, не отводя от него взгляда, плюю в бокал.