Внимание, танки! История создания танковых войск

1. Эпоха танковых макетов. Военный суверенитет

Моторизованные силы Германии не появились на свет полностью сформировавшимися, подобно Афине Палладе из чела Зевса. Напротив, их развитие сдерживалось запретами, наложенными Версальским договором, и являло собой долгую историю лишений, ибо им приходилось бороться — и они до сих пор борются — с сопротивлением, которое вызывала в нашем собственном лагере их полнейшая новизна и непривычность.

При прежнем военном министерстве Инспекция моторизованных войск была единственным армейским органом, отвечающим за концепцию механизации как таковую и, следовательно, традиционно поддерживающим малочисленные танковые силы Германии времен мировой войны. Помимо работы по механизации армии в целом, деятельность инспекции развивалась в двух направлениях. Во-первых, изучался вопрос о возможностях переброски войск на грузовиках. С этой целью было проведено множество опытов, начиная с практических занятий на Гарце в 1921 году. Ими руководил тогдашний инспектор генерал-майор фон Чишвитц, и предметом исследования стала переброска одного-единственного батальона. В последующие годы уже несколько усиленных батальонов и полков принимали участие во множестве испытаний — в длительных маршах по пересеченной местности, а также более коротких маршах в ходе маневров, и за это время инспекция многое узнала о том, как подготавливать и осуществлять транспортировку войск на грузовиках в больших масштабах.

Во-вторых, изучались вопросы формирования ядра танковых войск, пусть даже в условиях величайших трудностей. Союзники не позволили нам иметь ничего, кроме так называемых «бронированных грузовиков для переброски личного состава», под которыми французы и англичане понимали грузовые автомобили с тентом, обшитым сверху листовым железом. После долгих переговоров они наконец разрешили нам иметь бронированный автомобиль с вертикальными бортами, у которого не было вращающейся бронированной башни или стационарно установленного оружия. Сконструировав шасси с четырехколесным приводом и приводом руля на задние колеса, мы получили возможность построить машину, которая представляла определенную ценность для борьбы с внутренними беспорядками, а еще, как мы увидим, принесла пользу при обучении. Броня оказалась слишком тяжелой для шасси, она не защищала от бронебойных пуль винтовочного калибра, и при этом мы были настолько стеснены в средствах, что не имели возможности построить даже ограниченное количество машин, разрешенных по условиям этого позорного договора. И все же мы нашли применение этой машине на наших первых офицерских курсах, где она служила нам для выполнения многих мелких задач, особенно разведывательных. В результате мы приобрели полезный опыт. В самом деле, именно здесь впервые вспыхнула искра, вдохновившая нас на то, чтобы преобразовать моторизованные силы в настоящие танковые войска, и эта искра уже никогда не погаснет.

Поскольку по Версальскому договору нам было запрещено производить гусеничные машины, у нас возникла мысль сконструировать многоколесные машины, которые в определенной степени обладали бы маневренностью на пересеченной местности. Поэтому мы начали разработку нескольких восьми — и десятиколесных автомашин. Однако в то же время ставилось условие, чтобы эти машины непременно были амфибиями, что повлекло за собой создание очень сложных и громоздких машин, с которыми поначалу пришлось возиться до бесконечности. И все же, несмотря на усилия, предпринимавшиеся в течение нескольких лет, оказалось, что построить подобные машины, которые были бы пригодными для использования во время войны, невозможно.

В этот же период появились первые проекты танков на гусеничном ходу. Однако разработка их шла медленно, поскольку упор в подготовке моторизованных войск необходимо было делать на обеспечении службы тыла.

Следующий инспектор — генерал фон Воллард-Бокельберг — осознал, насколько неэффективно было соединять в единое целое все разнородные части моторизованных сил: танки вместе с мотоциклами, колоннами грузовиков, полевыми госпиталями и т. д. Вместо этого он ввел разделение функций, хотя в любом случае из-за запретов, наложенных Версальским договором, работа должна была вестись в условиях строжайшей секретности.

На шасси «Ханомаг» были смонтированы макеты танков, и из этих «танков» образовали несколько рот, показавших на учениях свои возможности под изумленными взглядами солдат других войск. Сколь бы неуклюжими они ни были, но они дали понять, как необходимо эффективное противотанковое оружие, и возродили дискуссию о тактике проведения танковых операций и способах противотанковой обороны.

Мотоциклисты были сосредоточены в мотострелковой роте, и на маневрах в 1928 году их поначалу использовали, объединив с тогдашними «танками» и моторизованной пехотой.

Для офицеров моторизованных войск были организованы курсы, на которых отрабатывалась не только техническая сторона дела, но и современная тактика, а также взаимодействие моторизованных частей с другими родами войск. В скором времени на курсы стали в ограниченном числе допускать также и офицеров этих войск.

В этот и последующие годы офицеры Kraftfahrlehrstab (штаба инструкторов автомобильного транспорта) не только вырабатывали единую тактику и технические принципы собственной службы, но и вели подробные дискуссии, в ходе которых зародились основные направления реконструкции танковых сил Германии — по крайней мере, в той степени, в какой это возможно при теоретическом изучении вопроса и практических занятиях с моделями. В дальнейшем штаб стал основой Kraftfahrlehrschule (школы инструкторов автомобильного транспорта) новой армии.

Генерал фон Штюльпнагель продолжил работу, начатую его предшественниками. Моторизованные отряды были усилены несколькими моторизованными дивизионами, в каждый из которых входила одна мотоциклетная рота, разведывательные бронемашины, «танки» и противотанковые отряды. Разумеется, у них на вооружении были «танки»-макеты и деревянные ружья.

1 апреля 1931 года генерал Лутц, бывший начальником штаба, был назначен инспектором моторизованных войск. Прежняя его карьера была связана с технической службой, а во время войны он командовал автомобильным транспортом одной из наших армий.

По распоряжению армейского командования генерал Лутц провел две серии занятий, по три занятия в каждой, соответственно на полигонах в Графенвере и Ютербоге. Их целью было отработать взаимодействие группы «танков»-макетов с пехотным полком поддержки, а также приобрести некоторый опыт противотанковой защиты. Эти шесть занятий оказали полезное влияние на дальнейшее формирование наших танковых сил в целом, а равно и помогли определить характеристики наших будущих танков. Кроме того, они дали непосредственный толчок многим разработкам. Тщательному исследованию подвергались зарубежная литература и техника, поскольку это давало возможность перенять опыт других стран, которые занимались производством танков последние шестнадцать лет. И все же наши прошлые образцы не избежали проблем роста, ведь длительный опыт реального строительства танков невозможно заменить имитациями или настольным моделированием.

Осенью 1932 года четыре моторизованных разведывательных отряда и сводный мотоциклетный батальон впервые приняли участие в крупномасштабных учениях. Организация была прекрасной, и действия наших новых сил и их офицеров вызвали заслуженное восхищение. Это немало нас ободрило, и мы принялись за дальнейшую разработку.

Однако существовало еще одно препятствие — тот факт, что нашему военному и политическому руководству недоставало мужества, чтобы освободиться от ограничений Версаля. В том, что касалось нашего рода войск, решительный шаг был сделан практически в один момент, после того как 30 января 1933 года исполнительная власть перешла в руки Адольфа Гитлера. Бронированная обшивка наших «тренажеров» стала заметно прочнее и теперь уже не поддавалась пристальному вниманию уличных сорванцов, которые имели привычку развлекаться, проковыривая в ней дырочки. Деревянные винтовки вышвырнули на свалку. Численность каждого разведотряда возросла до 4 рот, из противотанковых отрядов были сформированы 3 роты, и мы начали эксперименты с моторизованной пехотой и танками.

К 1 июля 1934 года экспериментальная работа приобрела такой размах, что стало необходимо учредить специальное управление танковых войск, которое возглавил его первый командующий, бывший инспектор, генерал-лейтенант Лутц. Задача нового управления состояла в том, чтобы продолжать эксперименты с моторизованными войсками, а также изучать и проверять тактику, с помощью которой можно было бы наиболее эффективно использовать эти новые формирования. Осенью 1935 года все размышления и практические занятия нашли свое завершение в крупномасштабных экспериментальных маневрах под Мюнстером, наиболее важным результатом которых стало решение создать 3 танковые (бронетехнические) дивизии. Они были сформированы 16 октября 1935 года под общим командованием бронетехнических сил, а руководить ими было поручено coответственно генерал-лейтенанту барону фон Вайхсу, генерал-лейтенанту Фессману и мне. Танки и противотанковые силы, моторизованная пехота и разведывательные отряды вместе образовали новый род войск — моторизованные линейные войска. Теперь мы расскажем о них по отдельности.

2. Разведка в бронетехнических и моторизованных войсках

Целью разведки является обеспечение командира точными сведениями о действиях противника; фактически именно на основе этой информации командование принимает решения. Информацию можно получить в результате воздушных и наземных операций, путем подслушивания служб связи (телефонной, беспроводной и т. д.), получения сведений от шпионов и пр. Различные разведывательные органы дополняют друг друга, и, если один потерпит неудачу, другой должен занять его место. Военная разведка подразделяется на оперативный, тактический и полевой уровни. Оперативная разведка имеет большой радиус действия, она входит в сферу деятельности высшего командования и выполняется в первую очередь авиацией. Однако с воздуха не всегда возможно определить с достоверностью, занята такая-то территория или нет. Хорошая маскировка противника, ночь и туман, облачность, обширные лесные пространства и горные массивы, а также застроенные территории могут представлять трудности для разведки с воздуха или попросту сделать ее невозможной. Воздушная разведка не способна вести постоянное наблюдение или поддерживать соприкосновение с противником. У воздушной разведки есть неоспоримые преимущества — отсутствие наземных препятствий, быстрота и дальность обзора, но это не может заменить качественную наземную рекогносцировку.

Все сколько-нибудь полезные разведданные должны попадать к командиру без малейшего промедления, а скорость и безопасность их доставки дают разведке дополнительное преимущество. Вот почему лошадей заменили автомобили, особенно для оперативной и тактической разведки. Разведчики по определению должны идти впереди войск, которым надлежит следовать за ними. Таким образом, конная разведка подходит только для пехотных дивизий, и даже здесь все чаще говорится о необходимости моторизованной разведки, поскольку проходимость транспортных средств повысилась.

Моторизованная наземная разведка осуществляется бронированными автомашинами разведки. Оперативная разведка требует, чтобы машина имела большую скорость и запас хода, а также значительную боевую мощь — вооружение и броню, и, кроме того, в машине должна быть смонтирована аппаратура беспроводной связи с большим радиусом действия. Такая оперативная разведка ведется главным образом на дорогах, предпочтительно колесными машинами, обладающими более высокой степенью проходимости на пересеченной местности благодаря многоколесному приводу и приводу руля на задние колеса.

При более тесном соприкосновении с противником разведка осуществляется легкими бронеавтомобилями или мотоциклами. Полугусеничные или колесно-гусеничные танки подходят для тактической разведки, поскольку для нее требуется большая маневренность на пересеченной местности, а боевая разведка выполняется в основном гусеничными машинами. Большинство бронированных автомобилей разведки оснащены бронебойным оружием.

Несколько разведывательных бронеавтомобилей составляют бронированный разведотряд, хотя реальная его численность и состав определяются задачей, и при появлении необходимости к ним могут быть присоединены саперы, моторизованная пехота и тяжелые орудия. Бронированные разведотряды разыскивают противника и входят с ним в соприкосновение — как днем, так и ночью. До вступления в бой главных сил они посылают сообщения, используя мотоциклистов связи, телефон или беспроводную связь. Иногда говорят, что экипажи бронированных машин разведки абсолютно слепы и глухи. Это неправда. Приблизившись к противнику, разведывательные отряды продвигаются короткими бросками от одного наблюдательного поста до другого, постоянно держа глаза и уши открытыми; при необходимости они подъезжают к хорошей точке обзора, а затем выходят из своих машин, если это поможет им лучше уловить звуки, особенно ночью. Хорошие водители всегда тщательно маскируют свои машины и следят, чтобы не налететь прямо на противотанковые позиции. Шум от двигателей современных танков не громче, чем топот копыт, и он определенно тише, чем ржание лошадей. Бронированные разведывательные автомобили и разведотряды обладают несравненно большей боевой мощью, скоростью и средствами связи, чем кавалерия, а проблемы с горючим могут возникнуть лишь в том случае, если командиры не справляются со своими обязанностями. В настоящее время наиболее заметным недостатком этих машин является неполная проходимость на пересеченной местности, но со временем от этого недостатка можно избавиться.

Определенное число легких и тяжелых разведывательных бронеавтомобилей образует роту бронированной разведки. Несколько рот бронированной разведки и пехота на мотоциклах или автомашинах вместе с тяжелой артиллерией и саперами образуют разведывательный батальон. Штаб батальона бронированной разведки действует как орган руководства и поддержки. Он обеспечивает разведотрядам возможность непрерывно продолжать работу в течение нескольких дней, посылая подкрепления и подтягивая резервы, и может перебросить их на новое направление, что должно явиться неожиданностью для противника.

Разведотряды обязаны выяснить и сообщить как можно больше сведений, не привлекая внимания к себе. Они должны быть быстрыми и ловкими, иметь достаточный запас хода, обладать хорошими средствами связи и немедленно реагировать на приказы. Чем меньше численность отряда, тем лучше он будет выполнять свою работу. Их боевая мощь, в особенности их вооружение и защита, должна быть адекватной, чтобы у них была возможность одолеть противостоящие им части противника, выполняющие ту же задачу. Если их задача потребует более мощных средств ведения боя, они должны быть им предоставлены.

Принимая участие в боях, войска бронированной разведки и разведотряды действуют главным образом в наступлении, которое является наилучшим способом уничтожения разведки противника и усиления нашей разведки. Мы должны использовать любые возможности для того, чтобы увеличить урон, наносимый противнику, если боевые действия не мешают выполнять основную задачу разведки. Если тяжелых машин нет в наличии, современные бронированные разведывательные автомашины имеют достаточную боевую мощь, чтобы применить ее для разных боевых целей: преследовать противника, прикрыть отступление, выставить заслон впереди других частей и обеспечить безопасность флангов и тыла.

В целом наши разведывательные отряды являются превосходным инструментом для ведения оперативной разведки на значительное расстояние. Их использует высшее командование или штаб армии, и они также хорошо подходят для проведения тактической разведки для бронетанковых дивизий, других моторизованных формирований или вообще любых войск, которые транспортируются на машинах. Как те, кто первым вступает в соприкосновение с противником, разведывательные отряды должны в мирное время иметь точно такую же организацию, как и во время войны. Вряд ли возникнет удобный случай использовать их во всей полноте, если мы будем застигнуты врасплох вражескими отрядами и если командиры, войска и вспомогательные силы будут брошены в бой без предварительного ознакомления с ситуацией — это поставит под вопрос нашу способность провести разведку в самом начале военных действий, когда это наиболее необходимо. Другими словами, это не что иное, как преступление. Такое соображение должно пресекать всякие попытки вмешаться в ход подготовки; наши проблемы здесь незначительны, мы справлялись с ними по сей день и справимся и дальше. В любом случае они обременяют лишь тех командиров, которые не знакомы с работой моторизованной разведки.

После того как мы восстановили свой военный суверенитет, разведывательные отряды возникли как первый из четырех видов наших моторизованных сил, и они особенно близки нашему сердцу. Они основывают ведение разведки на современных принципах, которые прекрасно соответствуют специфическим надобностям бронетанковых сил; они в самом деле являются важной составной частью этих сил — в силу своего происхождения, технического оснащения, вооружения, подготовки и общего руководства.

3. Противотанковые отряды

После того как мы создали пригодные к действию бронированные разведывательные отряды, следующим нашим первоочередным шагом стала организация эффективной защиты против разведывательных бронемашин противника. Эта задача затрагивала все роды войск.

Пехотным полкам была придана собственная противотанковая защита в виде четырнадцатой роты, вооруженной орудиями калибра 37 мм; кавалерия также была снабжена этим оружием. Саперы со своей стороны разработали противотанковые мины, а также всевозможные препятствия, в которых комбинировались колючая проволока, столбы, засеки, затопления и рвы. Артиллеристы стали совершенствовать свои возможности, чтобы отражать танковые атаки на любой дистанции, более эффективно размещая свои орудия и применяя новую огневую тактику. Возникла целая система противотанковой обороны, и теперь появилась необходимость распространить ее в глубину и создать противотанковые резервы, которые должны были поступить в распоряжение высших уровней командования. Инспекция моторизованных сил уже проводила весьма успешные эксперименты с 37-миллиметровым орудием на пневматических шинах, а затем перед ней встала задача сформировать высокомобильные, а значит, моторизованные противотанковые отряды. Этими отрядами были в должное время укомплектованы все крупные армейские формирования. Они разрабатывали свою тактику в сотрудничестве с бронетанковыми силами и способны повысить обороноспособность армии в целом против одного из ее наиболее опасных противников — танка.

Противотанковые отряды несут ответственность за обеспечение защиты своих основных частей, вне зависимости от того, находятся ли они на отдыхе, на марше или в бою. Это также помогает сохранить оборонительную способность других родов войск, освободив их от необходимости отвлекать для противотанковой защиты часть собственных солдат. Своими силами, а еще лучше — в союзе с саперами, пулеметами и артиллерией противотанковые отряды способны остановить внезапный удар вражеских танков, сдерживая прорывы и препятствуя окружению и обходу с флангов, давая таким образом нашему командованию время для принятия соответствующих контрмер. Части, предназначенные для этих действий, называются заградительными подразделениями.

При командовании противотанковыми отрядами требуется многое учитывать. С одной стороны, мы должны своевременно разместить их в таких пунктах, где они могут в полной мере использовать дальнобойность своих орудий, чтобы защитить войска или участки местности, за которые они отвечают; однако эти части не должны выдать себя прежде, чем появятся танки противника, и им требуется укрытие от неприятельской артиллерии. Кроме того, их огневые позиции должны размещаться на «танкобезопасных» или, по крайней мере, ограниченно доступных для танков участках. Если они не сумеют сохранить в целости свою огневую мощь, чтобы встретить танки, когда те появятся на поле боя, внезапным ударом, или если танки захватят их в тот момент, когда они будут менять позиции, всей оборонительной системе угрожает опасность.

Командиры могут значительно облегчить организацию противотанковой обороны, разумно выбирая районы расположения на отдыхе, пути подхода и прежде всего — позиции артиллерии. Можно обойтись без противотанковых орудий в «танкобезопасных» или ограниченно доступных районах, но сконцентрировать их там, где нужно защищать территорию, по которой бронетехника легко может пройти. Саперы, насколько им позволяет их снаряжение, время и наличие рабочей силы, должны также сыграть свою роль, укрепляя естественные препятствия и устанавливая заграждения на открытых пространствах. Однако в этом отношении саперы мало что могут сделать в условиях наступления, когда защиту против вражеских контратак должны полностью взять на себя противотанковые орудия; во время атаки эти орудия должны выдвигаться достаточно далеко вперед, чтобы быть в состоянии закрепить любой достигнутый успех.

Пробивная сила противотанковых снарядов имеет решающее значение для успеха обороны. Если атакующие танки непробиваемы для большинства попадающих в них снарядов, они одолеют не только противотанковую артиллерию, но в конечном счете и обороняющуюся пехоту вместе с саперами — причем эту, последнюю задачу вполне способны выполнить даже легкие танки, идущие в задних эшелонах противника. Другое дело, если у нас есть орудия, способные пробивать броню всех танков, имеющихся в распоряжении атакующих сил, и если эти орудия размещены в решающем месте и в нужное время. В таком случае успех танковой атаки будет достигнут чрезмерной ценой, или о нем вообще говорить нечего.

Эффективное применение противотанковых орудий зависит от многих условий, таких, как:

а) характер местности: крутые откосы и холмистая поверхность не благоприятствуют обороне;

б) сезонная смена земного покрова: противотанковые орудия в целях лучшей маскировки необходимо располагать низко, и хорошую огневую позицию летом бывает сложно отыскать из-за обилия растительности;

в) время суток и состояние погоды: в темноте и в тусклом свете рассвета и сумерек трудно прицелиться, и это мешает использовать дальнобойность орудия в полной мере; туман и дождь дают тот же результат, поскольку капли замутняют оптический прицел; точно так же трудно наводить на солнце;

г) действие огня вражеской артиллерии, даже если он всего лишь поднимает клубы дыма и пыли, и наличие дымовой завесы.

Наводчикам противотанковой артиллерии предстоит тяжелое испытание, если случайно совпадет ряд этих обстоятельств и если при этом противник начнет внезапную и массированную танковую атаку. Только в высшей степени подготовленные и исключительно дисциплинированные воины с крепкими нервами будут в состоянии выдержать такую суровую проверку. И мы совершенно уверены, что наши солдаты именно таковы.

4. Танковые войска

Наши разведывательные и противотанковые отряды были новыми образованиями, не имевшими себе подобных в армиях других государств. Однако, что касалось танковых сил, во всех наиболее важных милитаризованных государствах уже имелся целый ряд прецедентов. Мы уже описывали, как они развивались во время войны и в последующее время в Англии, Франции и России. Инспекции бронетанковых сил, следовательно, предстояло принять ответственное решение — выбрать, какую из совершенно несходных между собой зарубежных моделей она должна рекомендовать нашему высшему командованию как наиболее подходящую в условиях Германии; или же нам действительно следует сформировать в корне новую доктрину.

Две вещи, по крайней мере, были ясны: мы не могли в одно и то же время принять на вооружение английскую, французскую и русскую тактику. Во-вторых, мы не могли создавать свою собственную доктрину в условиях, когда у нас полностью отсутствует практический опыт, а то, что есть, представляет собой не более чем поверхностное знакомство с английским и французским опытом времен войны. По зрелом размышлении было решено, что до тех пор, пока мы не накопим достаточно собственного опыта, мы будем опираться главным образом на представления англичан, как сказано в «Предварительном руководстве по подготовке танков и бронированных автомобилей», часть II, 1927. Этот документ был написан ясным языком, и он не только давал указания касательно того, что нам нужно для проведения собственных экспериментов, но также и открывал пути развития, казалось бы, закрытые в более известных французских предписаниях того периода, в которых делалась попытка привязать танки к пехоте. Высшее командование одобрило наше решение, и, таким образом, получилось, что вплоть до 1933 года интеллектуальная подготовка офицерского корпуса моторизованных частей будущих танковых войск велась согласно британским установлениям. К настоящему времени немецкая точка зрения на военные действия бронетанковых сил уже озвучивается все более громко, причем ее источники — частично наши размышления и частично то, что мы выяснили в процессе экспериментов с подразделениями танковых макетов. Взгляды немцев имели много общего с тем, как мыслили за рубежом, но одновременно имели и множество отличий.

Оставляя в стороне обстоятельства, существовавшие в Германии на тот момент, имеет смысл задать вопрос: каковы в общих чертах условия формирования доктрины? Факторы, относящиеся к делу, — географическое положение страны, сила или слабость ее границ, ее запасы сырья, ее промышленность и состояние ее вооруженных сил в сравнении с соседними странами, — эти факторы, и особенно последний, оказывают непосредственное воздействие на формирование доктрины и в ответ на изменение обстоятельств требуют соответствующих реакций. Однако, когда новый род войск находится в процессе развития, основная задача — не подчиняться каждому сиюминутному колебанию мнений, а, наоборот, сохранять определенную беспристрастность по отношению к настроениям и тенденциям сегодняшнего дня. Мы должны после надлежащего обсуждения отчетливо определить наши цели, а затем поддерживать техническое развитие в нужном направлении все то время, которое необходимо для их окончательного осуществления. Последовательности можно достигнуть лишь в том случае, когда этим развитием долгое время занимаются одни и те же лица и когда эти лица могут действовать, применяя необходимую власть. Объединенное руководство является тем более важным, когда техническое и тактическое становление новой военной силы, а также ее снаряжение и подготовка находятся на самой ранней стадии своего развития. И даже в последующие годы, когда развитие это не будет происходить с такой головокружительной скоростью, как в настоящее время, еще останутся убедительные причины утверждать, что потенциал моторизованных сил может раскрыться в полной мере лишь тогда, когда они будут составлять отдельный род войск.

Чтобы решать такие вопросы, жизненно важно определить базовую задачу танковых войск. Предполагается ли использовать их для штурма крепостей и стационарных оборонительных укреплений, или для осуществления оперативных охватов, или для обходных маневров на открытом пространстве; будут ли они действовать на тактическом уровне, совершая прорывы своими силами и блокируя вражеские прорывы и охваты, или же они останутся не более чем вооруженным пулеметами бронированным транспортным средством, действующим в тесном контакте с пехотой? Попытаемся ли мы найти выход из навязанного нам тупика, разом введя в действие во всем объеме наше самое мощное наступательное оружие? Или мы откажемся использовать его очевидную потенциальную способность на большой скорости преодолевать большие расстояния ради того, чтобы привязать себя к черепашьему шагу пехоты и артиллерийских батарей, отказываясь тем самым от всяких надежд на быстрое достижение победы как в сражении, так и во всей войне?

Давно прошло то время, когда танки были всего лишь приложением к пехоте; фактически мы почти что можем признать обратное, поскольку Франция полагает, что какая бы то ни было атака пехоты без присутствия танков более нереальна. Но в эту аргументацию мы дальше вдаваться не будем.

Откровенно абсурдно принимать сознательное решение не использовать в полную силу потенциальные возможности оружия. Поэтому для окончательно разработанного варианта оружия должны устанавливаться настолько высокие характеристики, насколько это возможно в данное время. Если, к примеру, у нас есть необходимые боевые средства молниеносной атаки, просто нелепо заставлять танки изображать из себя еле движущиеся мишени для вражеского огня только потому, что иначе пехота старого образца не будет способна двигаться с ними вровень. Теперь, когда техника позволяет посадить пехоту в бронированные машины сопровождения, которые могут передвигаться точно с такой же скоростью, что и танки, именно танки должны определять скорость пехоты; французы, осознав это преимущество, уже посадили своих Dragons portes в бронетранспортеры. И опять-таки не имеет смысла останавливать танковую атаку на несколько часов только по той причине, что артиллерии на копной тяге требуется сменить позиции, когда сейчас имеется техническая возможность прицеплять к пушкам тягачи или крепить их на самоходные бронированные лафеты, а также обеспечивать маневренность орудийных расчетов и передовых наблюдателей с помощью бронемашин. Танки не должны следовать за артиллерией, их задача идти другим путем.

Если танки ввести в состав каждой пехотной дивизии, они потеряют способность сосредотачиваться в решающем пункте. Многие из этих машин, подвергаясь риску серьезных потерь, застрянут на участках, где их передвижение невозможно либо сильно замедлено, и будут вынуждены согласовывать свои действия с тактикой медленно передвигающейся пехоты и артиллерии на конной тяге. Возможность быстрого передвижения будет уничтожена в зародыше, и мы потеряем всякую реальную надежду на достижение внезапности и решающего успеха в битве. Мы встретим трудности, пытаясь использовать танки en masse, — a возрастание противотанковой мощности всех армий означает, что концентрация бронетехники в настоящее время еще важнее для победы, чем это было в 1917 году. Мы не сможем удерживать тыловые линии обороны и танковые резервы и, следовательно, лишимся средств, позволяющих развить успехи, достигнутые усилиями первого эшелона. Мы предоставим противнику время, чтобы он мог подтянуть резервы, заново закрепиться на тыловых оборонительных линиях, отразить наши попытки охвата и сосредоточить силы для контратаки.

Сейчас мы приступаем к разбору типов танков, их вооружения, их средств защиты, а также того, как их организовать и какую поддержку им должны оказывать дополняющие и вспомогательные войска. Это, в свою очередь, будет определяться теми целями, для которых предполагается использовать танки.

Танкам нет необходимости развивать особенно высокую скорость, если они предназначены лишь для взаимодействия с пехотой и если мы не собираемся формировать головной отряд из бронетехники для преодоления укреплений противника и борьбы с его артиллерией. Однако им в таком случае требуется исключительно прочная броня, поскольку они двигаются медленно и на значительное время становятся мишенью огня артиллерии и противотанковых орудий, особенно на близкой дистанции. Их вооружение составляют пулеметы и, по крайней мере, малокалиберное основное вооружение, чтобы обеспечить их хотя бы минимальной защитой против танков противника или артиллерийских орудий с прикрытием, которые могут появиться на дальней дистанции. Подобные танки, сопровождающие пехоту, организуются в небольшие подразделения, не более отряда, и их не подготавливают и не экипируют для сражения в составе крупных формирований. Старшие офицеры этих подразделений становятся всего лишь советниками пехотных штабов, а тактическая ответственность за их использование перекладывается на плечи среднего и низшего командного состава пехоты. Как результат, танки будут вводиться в действие малыми группами, как использовали бронетехнику британцы и французы в 1918 году, причем с гораздо меньшей вероятностью успеха, чем тогда.

Какие характеристики, с другой стороны, необходимы танкам, которые в сражении будут внезапно вторгаться на вражеские позиции или осуществлять глубокие прорывы, имеющие целью достичь командных центров противника, добраться до их резервов и уничтожить неприятельскую артиллерию? Их необходимо, по крайней мере частично, покрыть броней, непробиваемой для большинства видов противотанкового оружия. Их скорость и запас хода должны быть больше, чем у танков сопровождения пехоты, и им также нужно вооружение в составе пулеметов и пушек калибра до 75 мм. Их способность прокладывать проходы, преодолевать водные преграды и сокрушать препятствия должна быть достаточной, чтобы они имели возможность справиться с вражескими укреплениями. Танковым формированиям можно придать легкие бронетранспортеры, вооруженные пулеметами, для очистки зоны боевых действий пехоты; для этой задачи вполне хватит и их, поскольку большую часть артиллерии обороняющихся к этому времени уже выбьют наши тяжелые танки.

Такие танковые силы должны быть собраны в крупные формирования и обеспечены дополнительными и вспомогательными боевыми средствами, которые нужны им для того, чтобы они могли действовать независимо, точно так же, как и пехотные дивизии. Их непосредственное руководство в мирное время уже проходило подготовку для этих целей, а ответственность за введение их в бой лежит на высшем командовании. Они развертываются en masse как в ширину, так и в глубину. Они стремятся перевести тактический успех на оперативный уровень. Атаки бронетехники противника в будущем неизбежны, но у нас будет возможность выслать им навстречу наши танки, сгруппированные в крупные формирования, специально подготовленные для подобного сражения. Сосредоточение всех имеющихся бронетанковых сил всегда будет эффективнее, нежели их распыление, независимо от того, идет ли речь о наступлении или обороне, о прорыве или охвате, о преследовании или контратаке.

К последней категории танков относятся те, которые предназначены для штурма крепостей или долговременных позиций. Помимо мощной 6poни и тяжелого вооружения (калибром до 150 мм) они должны обладать более значительной способностью преодолевать наземные и водные препятствия, а также сокрушать преграды. Тот, кто решит производить подобные танки, очень быстро поймет, что масса их будет равна от 70 до 100 тонн — до сих пор только Франция смогла этого достигнуть. Подобных тяжелых танков никогда не будут выпускать в значительном количестве, а использовать их будут либо независимо, либо в составе танковых сил, согласно задаче. Они представляют собой чрезвычайно опасную угрозу, и их нельзя недооценивать.

Германия придает огромное значение принципу объединенного руководства в подготовке танковых войск. Опираясь на уроки военного времени, мы отвергли саму идею ограничить применение танков ролью поддержки пехоты, и с самого начала мы решили создать род войск, обученный сражаться в крупных формированиях, который будет соответствовать любой задаче, могущей выпасть на его долю в течение войны. Танковые (бронетехнические) дивизии создавались на основе именно этой идеи, и всем танкам, входящим в их состав, требуются дополняющие части и части поддержки — их должно быть много, и нечего и говорить, все они должны быть полностью моторизованы.

Каждый отряд, входящий в состав танковых полков, укомплектован пулеметами и различными артиллерийскими орудиями, необходимыми для ведения огня на ближней, средней и дальней дистанции, а также для того, чтобы при необходимости немедленно отразить атаку танков пpoтивника, имея достаточное количество бронебойных средств. Для полной уверенности в том, что орудия всех калибров используются с наибольшим эффектом, необходимо еще одно условие — командиры танковых бригад и полков должны развернуть эти орудия в соответствии с требованиями ситуации и поручить им определенные задачи.

5. Моторизованная пехота

Опыт сражений 1917-го и 1918 годов показал, что пехота и танки способны эффективно действовать совместно лишь в том случае, если они многократно и тщательно тренировались в таком взаимодействии. Такая подготовка проходит наиболее согласованно в том случае, когда определенное количество пехотных подразделений постоянно объединено вместе с танковыми частями в более крупное формирование. Мы уже видели, как в то время, когда еще шли военные действия, Франция, готовясь к битве на Эне, придала каждому танковому батальону постоянную пехотную роту. В первой атаке на Шмен-де-Дам эту роль сыграл 17-й батальон легкой пехоты; подобным же образом два батальона спешенных кирасир были приданы танкам для штурма выступа Лафо. Разумеется, в то время пехота следовала за своими танками своим ходом, поскольку вездеходного транспорта там не было, а цели атаки были ограниченными. В настоящее время Франция ввела драгунскую бригаду на полугусеничных бронемашинах как составную часть Division legere mechanique (легкой механизированной дивизии). Цель та же. Известно, что с тех самых пор, как у них впервые появились танки, французы твердо были убеждены, что танкам требуется постоянная пехотная поддержка, и последовательно держались этой линии, создавая специальные формирования для оперативного развертывания. Для того чтобы провести танковую атаку на хорошей скорости, а затем, не теряя времени, развить и закрепить любой достигнутый успех, требуются два условия: боевая техника и транспортные средства должны иметь скорость, отвечающую требованиям момента, но, кроме этого, нужна еще специализированная тактическая подготовка и постоянная практика.

У нас нет бронированных транспортных средств повышенной проходимости, пригодных для транспортировки. Поэтому те из наших пехотных частей, которые предназначены для совместных действий с танками, передвигаются частично на мотоциклах, частично на грузовиках повышенной проходимости. Пехота на мотоциклах уже хорошо себя показала в разведке, которую проводила совместно с бронированными машинами разведки; она может выполнять множество различных функций, поскольку быстро передвигается, легко маскируется и может проехать по любой дороге и практически по любой местности, за исключением особо трудных участков. У нас в Германии вполне достаточно хороших мотоциклов, и замена их не составляет проблемы. Пехота, перевозимая на грузовиках, защищена от непогоды, и, кроме людей и их снаряжения, машины везут добавочные грузы, такие, как боеприпасы, шанцевый инструмент и оборудование саперов, а также продовольствие на несколько дней. Современные грузовики слишком громоздки, чтобы представлять собой идеальный вариант; они с трудом проезжают по узким дорогам с крутыми поворотами, и их сложно закамуфлировать.

Как мы уже указывали, основная задача моторизованной пехоты поддержки — следовать за атакующими танками на той же скорости и без промедления развивать и завершать достигнутые ими успехи. Они должны вести огонь большой плотности, поэтому их нужно укомплектовать значительным количеством пулеметов и патронов. То, что ударная мощь пехоты по-прежнему сосредоточена в штыках, весьма спорно; еще более сомнительно это в случае пехоты моторизованной, поскольку поражающей силой танковых формирований являются танки и их огневая мощь. Франция, сделав соответствующие выводы, вооружила все свои пехотные роты 16 легкими пулеметами каждую, в противовес 9 в немецких ротах. Выиграть сражение — не значит бросаться вперед со штыками наперевес, это означает поразить противника нашей огневой мощью, сконцентрировав ее в решающей точке.

Согласно мнению генерал-фельдмаршала графа фон Мольтке, огневая мощь носит наступательный характер. «При благоприятном случае она может действовать как фактор полного уничтожения, своими силами решая исход битвы» (Verordnungen fur die hoheren Truppenfuhrer, 24 июня 1869 года). Даже в те дни он мог утверждать, что, если пехота на линии фронта будет вести скоростной огонь, она может одержать победу даже над самыми отчаянными противниками. Говоря его собственными словами, «штыки наступающих войск против них бессильны; ружья атакующих могут быть во всех отношениях хороши, но что пользы от них, если вы находитесь в движении и не способны управлять собственным оружием?» (там же). Идеям фон Мольтке уже восемьдесят лет, но до сих пор они так полностью и не проникли до конца в сознание наших военных. В 1913 году, перед самым началом войны, немецкая пехота все еще воспринимала пулеметы всего лишь как вспомогательное оружие. «Здесь мы должны предупредить, что значение этого вида вооружения не стоит переоценивать; нам нельзя повторять ошибку французов, совершенную в 1870—1871 годах, когда они провозгласили Mitrailleuse (пулемет) всепобеждающим оружием. Самой решающей силой в бою является пехота. Даже когда солдаты оказываются в крайне тяжелом положении, не говоря уже о тех ситуациях, которые не являются крайностью, — они не должны вырабатывать пагубную привычку надеяться на помощь этого оружия поддержки — пулеметы. Скорее они должны найти в себе силы самим преодолеть эти трудности» (Vierteljahrshefte fur Truppenfuhrung und Heereskunde, 1913, 314). Сегодня мы слышим те же «предостережения», направленные против призывов увеличить число пулеметов, а также — о чем вряд ли нужно говорить — и против наших взглядов на танки.

Что нам нужно — так это современная пехота, способная быстро передвигаться, обладающая значительной огневой мощью, специально оснащенная, организованная и обученная постоянному взаимодействию с танками.