Вновь с тобой

4

Габби показалось, что она едва успела сомкнуть глаза — и уже наступило утро. Она встала рано, чтобы помочь матери приготовить завтрак для тех гостей, у которых достанет мужества проглотить хоть кусочек. Не желая будить сестер, Габби бесшумно встала, умылась и оделась в ванной и спустилась вниз в бледном свете зябкого весеннего утра.

К ее радости, родители и Люси еще спали. Габби накрыла большой стол, расставила на кухонном столе чашки и блюдца, приготовила чай, кофе, нарезала хлеб для тостов. Потом она с удивлением обнаружила, что голодна, и сделала себе чаю с тостом. Чуть позже появилась Хилари.

— Ты рано встала, дорогая. Я-то надеялась, что ты решишь отоспаться.

— Мне выпало спать на надувном матрасе. — Габби улыбнулась. — На нем, знаешь ли, не очень-то поспишь.

Она налила матери чаю, предложила сделать тост.

— Спасибо, дорогая, не откажусь. По правде говоря, сегодня утром я могла бы и подольше понежиться в постельке, но меня терзали кошмары: бледные, оголодавшие юнцы бродят в поисках кофе, а приготовить его некому.

— Ну, они могли бы обратиться с этой просьбой к Дереку.

— При условии, что сумели бы его добудиться. — Хилари хихикнула. — Интересно, каково спалось остальным? Спальных мест в нашем доме этой ночью было явно недостаточно!

— Студенты привыкли спать на полу, — заверила ее Габби. — Я и сама в молодости не искала особых роскошеств.

— «В молодости»! Можно подумать, что ты дряхлая старушенция!

— Мама, мне, между прочим, скоро стукнет тридцать.

— Сегодня утром, да еще в этих джинсах тебе и двадцати не дашь. А вчера ты в своем алом наряде была просто великолепна. И это не только мое мнение. — Хилари намазала тост маслом и с наслаждением вонзила зубы в свежий хрустящий хлеб. — О-ох, вот чего мне недоставало для полного счастья! Вчера вечером я почти ничего не ела… да и ты позабыла об ужине, когда появился Марк.

Габби изумленно взглянула на мать.

— От тебя ничто не укроется, да?

Тишина и покой царили в кухне недолго. Скоро по двое-трое начали спускаться вниз отчаянно зевающие гостьи, и, когда Алекс вместе с Ники и Люси появился в кухне, он с неудовольствием обнаружил там стайку щебечущих особ женского пола. Но заметно оживился, когда ему было любезно предложено позавтракать в кабинете.

Габби сама отнесла отцу поднос с завтраком и воскресные газеты, поболтала с ним немного, а потом, пока Ники и Люси завтракали, вызвалась привести с фермы Брокси. Набросив куртку, она вышла во двор, в бодрящую прохладу весеннего утра, и усмехнулась, увидев, что окна коттеджа еще задернуты занавесками, а обитатели не подают ни малейших признаков жизни.

Спорым шагом Габби прошла по аллее до самых ворот и вышла на шоссе. За это время воскресную тишину нарушила только одна машина — кто-то спешил в церковь к утренней службе. Мили через полторы девушка свернула на проселочную дорогу, которая вела к ферме Тэвишей. Скоро до нее донеслись отдаленное тявканье и лай, и она с едва заметной улыбкой принюхалась к слабому запаху псарни. Дверь хозяйского дома ей открыл рослый молодой парень. Остин Тэвиш отчаянно зевал, но при виде нежданной гостьи его зевок превратился в широкую улыбку.

— Надо же, Габби Смолл вернулась из дальних странствий! Ну входи, входи!

— Привет, Остин, рада тебя видеть.

Габби сбросила заляпанные грязью сапоги у черного хода и вслед за Остином вошла в гостеприимное тепло кухни, где соблазнительно пахло жареным беконом. Остин жестом пригласил ее за стол и поставил перед ней чашку.

— Наливай, не стесняйся. Отец вывел вашего пса погулять вместе с остальными. Они вот-вот вернутся.

Остин радушно предложил приготовить для гостьи гигантскую яичницу — наподобие той, которую с удовольствием уничтожал сам, — но Габби со смехом покачала головой.

— Я уже завтракала. К тому же, если я стану по утрам устраивать себе такие пиршества, скоро придется перешивать одежки.

Остин ухмыльнулся.

— Нынче моя очередь доить, вот я и решил подкрепиться. Парень я молодой, мне расти нужно.

— Господи, куда уж дальше-то?!

— Как прошла вечеринка? — спросил Остин, снова принимаясь за свой обильный завтрак.

— Замечательно. Мама и Ники сейчас поят кофе полусонных студенток… а в логове Дерека пока что стоит мертвая тишина.

Остин откинулся на спинку стула, с явным удовольствием разглядывая Габби.

— После вчерашнего вид у тебя очень даже свеженький. Выглядишь просто шикарно.

— О, благодарю, сэр, вы очень добры, — тоном викторианской жеманницы отозвалась Габби, похлопав ресницами. — Если твой комплимент соответствует истине, значит, в мире еще случаются чудеса. Вчера я полдня провела в дороге, а потом до поздней ночи развлекалась. Как бы мне сегодня не свалиться без сил!

В дверь постучали, и озадаченный Остин поднялся.

— Нынче утром здесь людно, как на Бродвее, — ухмыляясь, заметил он.

Впрочем, его жизнерадостная ухмылка погасла, когда он вернулся в кухню с новым гостем.

— Привет, Габби, я и не знал, что ты здесь! — бодро произнес Марк Ленокс. — Харви обещал мне ружье, и я пришел забрать его.

Габби семь лет не видела Марка и теперь с трудом верила, что за какие-то сутки они встречаются уже в третий раз.

— Доброе утро, — ледяным тоном отозвалась она.

— Хочешь чаю, Марк? — спросил Остин. — Отец вышел погулять с собаками, но скоро вернется.

— А я и не спешу. И чаю не надо, спасибо.

Наступила неловкая пауза — Марк осматривал кухню, Габби сидела, стиснув зубы. Остин неловко откашлялся.

— Пойду поищу отца, — объявил он и вышел так поспешно и с таким явным облегчением, что Марк многозначительно вскинул бровь.

— Надеюсь, я ничему не помешал?

Габби пожала плечами.

— Я просто рассказывала Остину о вечеринке.

— А, понимаю. Хорошо развлеклась вчера?

— Да, очень. А ты?

Марк уселся на место Остина.

— Нет, Габби, нисколько. По правде говоря, едва узнав, что ты будешь на вечеринке, я испытал сильное искушение изобрести какой-нибудь веский повод остаться дома.

— Но ты конечно же не мог разочаровать Люси.

— Именно. — Он окинул ее испытующим взглядом. — Габби, почему всякий раз, когда ты упоминаешь девочку, лицо у тебя каменеет? Ты не любишь Люси?

— Как ты смеешь говорить такое?! Я ее обожаю. Вот только из-за тебя мне слишком редко удается видеться с ней. Я приезжаю домой — и вижу, что она не сводит с тебя глаз… — Габби поспешно умолкла, злясь на себя за излишнюю болтливость.

Марк насмешливо улыбнулся.

— Ревнуешь?

Габби хотела уже огрызнуться, но тут появились Остин и его отец, Харви Тэвиш, а за ними в кухню ворвался чрезвычайно грязный, но довольный жизнью сеттер. Пес бурно приветствовал Габби. Она поблагодарила Тэвишей за услугу, взяла Брокси на поводок, отклонила предложение Марка подвезти их обоих и ушла.

Прогулка на свежем воздухе, да еще в компании Брокси благотворно подействовала на Габби, и она уже почти успокоилась к тому времени, когда с ними поравнялась знакомая машина.

— Может, тебя все-таки подвезти? — спросил Марк, опустив стекло.

Габби одарила его искусственно сладкой улыбкой.

— Спасибо, не нужно. Я не прочь пройтись… а кроме того, мне хочется побыть одной.

— Как знаешь. — Марк холодно кивнул и умчался.

Дойдя до ворот «Блу Пайнс», Габби спустила Брокси с поводка и направилась к коттеджу. Друзья Дерека шумно рассаживались по машинам, виновник вчерашнего торжества, Люси и Ники наблюдали за разъездом гостей.

Появление Габби было встречено бурным восторгом, и хотя студенты еще не вполне успели оправиться после вчерашнего буйства, они рассыпались в благодарностях за чудесный вечер. Поцелуи, прощальные объятия — и вот уже машины вереницей двинулись по подъездной аллее.

Габби взяла Люси за руку, и все четверо направились в дом.

— А ты когда собираешься ехать? — спросила она у Дерека.

— Только после маминого обеда, — торжественно объявил он. Росту в нем было более шести футов, а уж аппетит — просто гаргантюанский для такого тощего парня.

— Нам бы стоило съесть на обед остатки вчерашнего ужина, — заметила Ники, лукаво взглянув на брата, — но мамочка уже жарит мясо для дорогого сыночка.

— Ой, как здорово! — воскликнула Люси. — Обожаю жареное мясо! А Марк придет к нам на обед?

Упаси Боже! — подумала Габби.

— Думаю, нет, милая. Пойдем-ка поможем маме готовить обед.

— И заодно разбудим Чармиан! — добавил Дерек. — Что до остатков ужина, можете не беспокоиться, я все заберу с собой.

— Как обычно, — поддразнила Ники и тут же взвизгнула: Дерек сгреб ее в охапку, взвалил на плечо, как мешок с мукой, и с этим вопящим грузом вбежал в кухню.

Габби и Люси, хохоча во все горло, последовали за ним.

— Ради Бога! — взмолилась Чармиан, хватаясь за голову. — Тише, ребятишки, пожалейте меня, бедную!

— Слишком много шампанского? — ехидно осведомился Дерек, ставя Ники на ноги.

— Слишком много музыки, — простонала Чармиан. — У меня в ушах до сих пор грохочут ударные.

— Выпей еще кофе, — предложила ей мать, — а потом, ребята, мне понадобится ваша помощь. Дерек хочет уехать засветло.

С наслаждением, которое было еще острее оттого, что выпадало редко, Габби уселась за воскресный семейный обед. Несмотря на стычку с Марком, прогулка разбудила ее аппетит, и весь обед она развлекала Люси рассказами о своих ученицах.

— А ты не можешь вернуться домой и учить девочек здесь? — с надеждой спросила Люси.

— Когда-нибудь, возможно, я так и сделаю, — пообещала Габби.

Возникла неловкая пауза, а потом Чармиан рассказала смешную историю о девушке, с которой вместе снимала квартиру в Денвере. После того, как обед съели, а Люси позволили посмотреть телевизор, семья приступила к кофе. Тогда-то Алекс и сообщил детям, что собрал их за столом не только ради семейного обеда.

— Теперь, когда вы наконец-то все здесь, — сказал он, обменявшись взглядами с женой, — я должен сообщить вам, что мне предложили продать «Блу Пайнс».

На секунду в кухне воцарилась мертвая тишина — четыре пары глаз уставились на Алекса Смолла с неподдельным ужасом.

Габби опомнилась первой.

— Ты шутишь, папа!

Отец невесело улыбнулся ей.

— Радость моя, я никогда не шучу, если дело касается «Блу Пайнс».

— Кто, черт побери, предложил тебе это?! — взбешенно осведомился Дерек.

— Сейчас это не важно, — ушел от ответа Алекс. — Важно другое: что вы об этом думаете? Не говоря уж о самом предложении — а оно, поверьте, весьма щедрое, вы должны считаться с фактом, что когда-нибудь мы с мамой покинем вас.

— Папа, не надо! — В глазах Ники заблестели слезы. — Слышать этого не могу!

Чармиан крепко сжала руку сестры и обеспокоенно взглянула на отца.

— Тебе нужны деньги, папа? Ты… ты, случайно, не болен? — В голосе ее прозвучал нешуточный испуг.

— Что ты, милая, вовсе нет! — поспешила успокоить ее Хилари. — Просто на содержание «Блу Пайнс» уходит уйма денег. Мы решили, что будет лучше всего спросить вас, не хотите ли вы, чтобы мы продали поместье и приобрели жилище поскромнее. В противном случае мы просто останемся жить здесь, а в надлежащее время кому-то из вас придется взвалить на себя заботы о содержании «Блу Пайнс».

У Габби голова шла кругом. Живя в Швейцарии, она постоянно тешила себя мыслью: что бы ни случилось, у нее всегда остается родной дом, и это «Блу Пайнс».

— Проблема в том, папа, — сказал Дерек, посерьезнев, отчего стал вдруг на добрых десять лет старше, — что я еще очень долго не смогу взять на себя все заботы о доме. Чармиан и Габби тоже, если, конечно, не выйдут замуж за миллионеров или не выиграют в лотерею. О Ники и Люси я уж и не говорю.

Алекс нарочито медленно раскурил сигару, а затем изложил свой план, как обеспечить всю семью и сохранить дом, который все они горячо любят. Самое разумное, сказал он, поступить так, как некогда поступил его отец. Поместье оставалось в полной собственности Смоллов-старших, пока один из них не скончался, а затем перешло в совместное владение оставшегося супруга и Алекса, который считался наследником.

— Вначале мы с вашей мамой перестроили конюшню в коттедж для себя, но, когда все было готово, моим родителям так понравилось новое жилище, что они уговорили нас отдать коттедж им, а самим поселиться в большом доме. После смерти отца и мамы я должен был выплатить Пруденс половину стоимости «Блу Пайнс». По счастью, мои родители прожили еще долго и я без особых хлопот смог выполнить это условие, хотя Пруденс и твердила, что деньги ей ни к чему.

— Почему же Дерек не может сделать то же самое?

— Потому что у меня была только одна сестра.

— Я всегда считала само собой разумеющимся, что «Блу Пайнс» унаследует Дерек, — подала голос Габби. — Послушай, папа, я готова отказаться от своей доли при условии, что Дерек сумеет содержать дом в надлежащем порядке. — Она мимолетно улыбнулась брату. — И позволит нам всем изредка здесь гостить.

— Я тоже! — пылко воскликнула Чармиан.

— И я, — поддакнула Ники. — Все это просто ужасно! Я хочу, чтобы «Блу Пайнс» остался нашим.

— Мы все этого хотим, — подытожил Дерек и взглянул отцу в глаза. — Папа, мы готовы на все, только бы сохранить «Блу Пайнс».

— А если твоей будущей жене не понравится делить дом с четырьмя твоими сестрами? — лукаво осведомилась Габби у брата.

— Тогда мне придется обойтись без нее, — тотчас ответил Дерек.

Все рассмеялись, и напряженная атмосфера слегка разрядилась. Алекс разъяснил, что такое положение дел поможет им справиться с налогом на наследство, но, когда один из родителей умрет, наследник должен будет взять на себя заботу об оставшемся.

— А это будет не так уж трудно, поскольку у нас есть коттедж, — бодро вставила Хилари. — Любой из нас будет рад переехать туда, а может быть, мы когда-нибудь поселимся там и вдвоем, как поступили некогда мои свекор и свекровь.

— Дерек, безусловно, самый подходящий наследник, — твердо сказала Габби. — Он единственный сын, а кроме того, собирается войти в семейное дело, значит, наверняка будет единственным, кто останется здесь жить.

Дерек одарил родителей весьма серьезным и глубокомысленным взглядом.

— Вы имеете в виду, что в отдаленном будущем — надеюсь, в очень отдаленном, — если все поместье перейдет в полную мою собственность, то его стоимость, а также все деньги, которые вы мне оставите, нужно будет разделить на равные части и тогда я отдам девочкам их доли.

Чармиан покачала головой.

— Дерек, это невозможно. Нас слишком много. Никто и не ждет, что ты так поступишь. Папа — другое дело, у него ведь была только одна сестра, Пруденс.

— Да, сейчас я этого сделать пока еще не смогу, — согласился Дерек, — но когда придет время, я приложу все усилия, чтобы…

— Или же, — сказал Алекс, — я соглашусь продать «Блу Пайнс», купить дом поменьше и положить в банк кругленькую сумму.

Четыре пары глаз уставились на него с неподдельным ужасом.

— Но ведь ты же не сделаешь этого, правда, папа?! — с жаром воскликнула Габби.

— Я только упомянул такую возможность. Возможность, которая будет существовать недолго. Мне дали на размышление неделю-две, после чего предложение потеряет актуальность.

— А я предпочел бы, чтобы ты вовсе над ним не размышлял, — сказал Дерек. Юное лицо его под шапкой черных кудрей было непривычно серьезным. — На носу экзамены, и мне вовсе не хочется, чтобы нелепая идея о продаже «Блу Пайнс» висела надо мной дамокловым мечом. Может быть, примем окончательное решение прямо сейчас?

— Я — за, — быстро сказала Чармиан.

— Поднимите руки все, кто за то, чтобы мы остались в «Блу Пайнс» и Дерек когда-нибудь унаследовал поместье, — едва заметно улыбнувшись, предложил Алекс.

Взлетели разом пять рук, и Алекс, слегка кивнув жене, последовал примеру остальных.

— Единогласно, — с удовольствием подвела итог Габби и ободряюще улыбнулась брату. — Не волнуйся, Дерек, мы не станем тянуть из тебя деньги.

— Аминь! — с облегчением заключила Чармиан. — Дерек, можешь безраздельно распоряжаться моей долей — до тех пор, пока будешь оставаться в «Блу Пайнс».

— И моей тоже! — радостно подхватила Ники.

— Благодарю вас, милые дамы, но если только мне повезет, таких жертв от вас и не потребуется. Кто знает? Может быть, в один прекрасный день я найду на чердаке неизвестного Рембрандта и получу за него целое состояние! — Дерек вскочил, энергичный и бодрый, как всегда. — А теперь мне пора ехать. Кстати, папа… кто предложил тебе продать «Блу Пайнс»?

— Одна денверская фирма, — ответила за мужа Хилари и тоже встала. — Ну, сынок, пошевеливайся, не то затянешь с отъездом до глубокой ночи.

После того как семейство проводило Дерека, Габби предложила, чтобы отец вместе с Люси отправился погулять с собакой, мать немного отдохнула — а они с Ники уберут со стола и помоют посуду. Чармиан, которая все еще мучилась головной болью, получила строгий наказ сидеть смирно и беречь силы для обратной поездки в Денвер, чему подчинилась с откровенным удовольствием.

— Спасибо вам, девочки! Честно говоря, я совсем вымоталась. Всю неделю работала, на уикэнд — вечеринка, а в довершение всего еще папин сюрприз! — Чармиан забавно надула щеки и шумно выдохнула. — В общем, никак не могу прийти в себя. — Она помолчала немного и с некоторым усилием поднялась со стула. — И все же так не годится. Пойду-ка соберу вещи — и буду готова к отъезду, как раз когда отдохнет мама.

Минуту спустя со второго этажа донесся возмущенный вопль, и Габби с Ники бросились выяснять, что случилось.

— Мама вовсе не отдыхает! — гневно объявила Чармиан. — Она убирает наши комнаты!

— Я всего только сменила постели, — оправдывалась Хилари. — Завтра утром миссис Мортинсен наведет в спальнях настоящий порядок. — Она сурово взглянула на среднюю дочь. — А ты, Чармиан Смолл, как только доберешься до своей квартиры, немедленно ляжешь спать, поняла? У тебя под глазами темные круги.

— Хорошо, мама, — покорно ответила Чармиан и слегка покраснела, заметив искорки смеха в глазах Габби. — В десять я уже буду в постели, обещаю.

Вечером, когда Ники занималась в своей комнате, а Люси, утомленная вчерашней суматохой, уже крепко спала, Габби устроилась на диване в кабинете. На коврике у ее ног уютно похрапывал Брокси. Не то чтобы она готова была свалиться без сил, как говорила сегодня утром Остину Тэвишу, но все же устала изрядно. С наслаждением вытянув ноги, она листала воскресные газеты, а родители между тем смотрели по телевизору любимый сериал.

Габби от всего сердца сочувствовала сестре и брату, которых дела вынудили уехать из родительского дома. Первым позвонил Дерек — доложить, что доехал успешно, а вскоре и Чармиан сообщила то же самое.

— Она говорит, что на дорогах ужасные пробки и дождь льет почти не переставая, — сказала Хилари, вернувшись от телефона. — Сейчас она перекусит — и в постель.

Заглянула Ники и известила родителей, что сию минуту отправляется спать. Чуть позже Габби вызвалась приготовить чай. Возвращаясь из кухни с тяжелым подносом, она на секунду замешкалась в коридоре — и оцепенела, услышав, что родители обсуждают разговор, состоявшийся за обедом. С минуту Габби стояла, не в силах сойти с места, а потом на цыпочках отошла от двери. Выждав немного, она вошла в кабинет, нарочито покашляв, чтобы предупредить о своем приближении. Налив матери чаю, Габби вручила отцу бокал с виски и объявила, что не прочь погулять.

— Возьму с собой Брокси, — небрежно добавила она, — а потом, пожалуй, сразу лягу спать.

Габби щелкнула пальцами, подзывая собаку, и отправилась за плащом и резиновыми сапогами. Прогулявшись, она вернулась в дом, оставила пса с родителями и пожелала им доброй ночи, но, вместо того чтобы отправиться спать, бесшумно выскользнула во двор, прихватив фонарик.

Неяркий луч света выхватил из темноты заброшенную тропинку, которая начиналась у черного хода коттеджа и тянулась вдоль горы. Дорогу эту нельзя было назвать безопасной, особенно теперь, когда дожди размыли ее в скользкую грязь, но безудержный гнев, охвативший Габби, вынудил ее без колебаний двинуться по знакомой с детства тропинке.

Вскоре начался проливной дождь, но Габби упрямо брела вперед. Она вздохнула с облегчением, когда тропа наконец привела ее к старой, забытой всеми калитке, которая была почти неразличима в буйно разросшемся кустарнике. Не без труда Габби откинула ржавую щеколду и протиснулась в калитку. Растрепанная и запыхавшаяся, она вошла в заброшенный одичавший сад, который когда-то красотой славился на всю округу. Здесь идти было уже полегче, вот только ливень хлынул с новой силой, и Габби вмиг промокла до костей.

В скудном свете фонарика старый дом, погруженный во мрак, казался притаившимся чудовищем, и Габби с почти детским испугом поспешила к чугунным воротам, на приветливый свет окон сторожки. Усталая, мокрая насквозь, она отчаянно забарабанила в дверь, и та почти мгновенно распахнулась. Марк Ленокс, стоявший на пороге, потрясен, но уставился на ночную гостью.

— Габби?! Что случилось?! Да входи же, ты ведь промокла до нитки! Господи, неужели ты пришла пешком?

Габби словно не замечала, что с нее ручьями течет на пол вода.

— Я только что узнала, что ты предлагал моему отцу продать «Блу Пайнс»! — гневно отчеканила она, отбросив с лица мокрые пряди. — Хочешь выгнать меня из родного дома? Тебе мало, что семь лет назад ты разрушил всю мою жизнь?!