Внутренний враг. Пораженческая «элита» губит Россию

Ненавидимая власть

Россию можно внести в Книгу рекордов Гиннесса как страну, управляемую самой ненавидимой властью в мире. В отличие от других стран «власть» в России — слово ругательное. Существует прямо пропорциональная зависимость между достижениями правителя собственно как правителя и уровнем культивируемой ненависти к нему, выдаваемой за справедливую объективность. Задолго до того, как рухнула российско-советская империя, ее строители были морально скомпрометированы — от Ивана Грозного до Иосифа Сталина и Леонида Брежнева. Новые правители страны шли под флагом очищения от «ошибок прошлого», очищаясь при этом от своих же исторических корней и исторической легитимности.

Циничное и враждебное отношение к власти во многом формируется самой властью. В России нет плавных кривых. Каждый новый царь выполняет крутой зигзаг по отношению к предшественнику, при этом статуи предшественника неминуемо слетают с пьедесталов. И это в то время как монголы, например, возводят монументы Чингисхану, которого вряд ли можно отнести к политкорректным правозащитникам.

Восстановление доверия к власти, к ее институтам, которое является необходимым атрибутом стабильного государственного устройства, не состоится без восстановления моральной связи с предшествующими эпохами, а следовательно, с предшествовавшими правителями. Когда русские «бьют своих», чужие вовсе не боятся — они злорадствуют.

Проигранная четвертая

К вопросу о непризнанных заслугах правителей перед нацией: нравится кому-то Берия или нет, но созданная под его руководством «большая бомба» удержала Америку от лобового столкновения с СССР и до сих пор сдерживает больших и малых искателей приключений.

Во время кубинского кризиса «волк» был уже на пороге. Представим на мгновение, что у Хрущева или Кеннеди дрогнули бы нервы. Каковы были шансы сверхдержав в прямом ядерном соударении? К счастью, вряд ли удастся проверить страшилки о глобальной ядерной зиме экспериментально. Природный оптимизм, воспитанный Голливудом, подсказывает, что планета поднатужилась бы, но все же пережила обмен ядерными ударами. Что бы осталось? Можно утверждать, что шансов СССР на выживание в ядерной войне не было. Американцам достаточно было одного-единственного попадания в цель — Москву, и колосс рухнул бы. С другой же стороны океана можно было бы уничтожить любую часть Штатов, включая столицу, оставшиеся регенерировали бы как амеба или ящерица, поскольку в США культурно-промышленно-политическая элита более или менее равномерно рассредоточена по всей территории страны. В СССР, а теперь в России весь мозг находится в одном месте, при этом ненавидимом всем остальным «телом». Достаточно убрать Москву, как Россия опять превратится в набор больших и малых деревень, каким она была до восшествия на престол Грозного.

На сегодняшний день Москва является единственным географическим носителем российской идентичности и российского национального самосознания. В этом величие Москвы и слабость России. С этим надо что-то делать. Но, конечно, не путем разбрызгивания столичных функций по городам и весям и проталкивания «надежных» провинциалов на столичные посты. Скорее, нужно стимулировать обратный отток элиты из центра — не на существующую периферию, а во вновь создаваемые, сравнимые с Москвой по качеству жизни региональные центры.

Ни Америка, ни СССР не оказались готовы к многочисленным собственным жертвам ради достижения исторической победы над соответствующим «измом», поэтому третья мировая война велась «по доверенности» большими и малыми сателлитами сверхдержав вплоть до тех пор, пока СССР был способен оплачивать услуги своей команды наемников. Не стоит обольщаться насчет моральных качеств последних. Кто деньги платит, тот и музыку заказывает. Россия больше не платит за сателлитство, вот и поразбежались все поближе к реальным и воображаемым кормушкам. К большой привлекательной евротитьке выстроилась длинная очередь бедных и дальних еврородственников. Прогрессивная часть российской элиты побуждает Россию занять место в этой очереди где-нибудь между Молдавией и Белоруссией и ругает имперские замашки, не дающие так вот запросто припасть под длань франко-германских бюрократов. Но ответственные товарищи в Москве понимают, что готовность Запада платить агентам влияния в России не означает готовности того же Запада содержать все российское население. Украинцам скоро предстоит убедиться, что 65 миллионов на поддержку Ющенко — это ого-го, а даже и 650 миллионов, розданных населению, — это ничто. Тем более что бесплатно раздавать там никто ничего больше не собирается. Шарфики можете оставить себе.

Неожиданный добровольный уход СССР с ринга означал конец эпохи двухполярного мира и начало — вопрос — чего именно? Е. Примаков в духе традиционной русской дипломатии попытался было отыграть изощренной демагогией то, что было проиграно пушками. Но идея мультиполярности оказалась нежизнеспособной, потому что реальных соискателей стать одним из этих «мульти» не оказалось. Фактическим мировым правительством стала не ООН, не ОБСЕ, не НАТО, а администрация президента США. Выяснилось, что это единственная в мире организация, способная быстро принимать решения и сравнительно экономично перераспределять грандиозные ресурсы глобального значения без длительного и дорогостоящего многостороннего бюрократического согласования. Крыть это нечем, поэтому ни о какой мультиполярности речи быть не может. Есть империя — Третий Рим, — и есть провинции, более или менее лояльные. Делать какие-то выводы о «державности» Китая или Индии — это выдавать желаемое за действительное. Китай держит в своих закромах около триллиона долларов американской валюты, и его экономическое могущество целиком и полностью зависит от торговли с Америкой. Одним росчерком пера американцы могут превратить Китай из ревущего тигра в экономического карлика. Китайцы это понимают. Из Индии с ее исторической зависимостью от британского мира и растущей ориентацией на тот же американский рынок сверхдержава тем более не получится. Европейский союз — это всем известный экономический гигант и в то же время не менее знаменитый политический карлик. Французы пытаются превратить ЕС во что-то менее аморфное, но приходят американцы и снова спутывают все карты, на этот раз содействуя впуску в ЕС целого стада восточноевропейских, по выражению Жака Ширака, «троянских ослов», у которых присутствует звериный голод на евросубсидии, но полностью отсутствует желание бороться за евроидентичность.

Парадокс нынешней ситуации заключается в том, что Россия сохранила манеру мыслить и вести себя как сверхдержава, на деле вылетев из лиги сверхдержав, ныне представленной единственной империей, которой не с кем больше играть в настоящие игры. Зато у нас теперь появилось больше равных конкурентов — жить стало явно веселее. Бразилия, Польша, Турция, Иран — вот новые соседи по нашей новой лиге, в которой нам теперь предстоит жить и играть. О политической конкуренции с Америкой лучше забыть. Обсуждаться могут только границы автономии в рамках империи. Попытки воспользоваться сохраняющейся военной мощью для достижения политических целей будут рассматриваться как проявления дикости, неевропейскости, достойные всякого порицания и наказания. Если мы отступили, когда наши ракеты были на Кубе, тем более не стоит напрягаться, когда наших ракет там больше нет.

Нищета элиты

Причина утраты позиций, завоеванных потом и кровью в 30—50-х годах, заключается не только в политике КПСС и ее генерального секретаря лично, а в банкротстве всей советско-российской элиты — политической, промышленной и культурной. Фора, накопленная царями и генсеками, оказалась промотанной на протяжении жизни одного поколения советских людей. Культурная и социальная революции срикошетили. К власти пришло поколение элиты, не ощущающее себя наследниками и продолжателями имперской традиции, поколение незаконнорожденных, бастардов, не готовых напрягаться ради абстрактных национальных целей.

Гигантский, не до конца еще понятый ущерб нанесла и мировая война. Гитлер выбил самое многообещающее поколение в российской истории, в результате чего образовался зияющий провал между поколениями отцов, сражавшихся в битвах империи, и младших детей, воровавших картошку в тылу и выживавших изо всех своих сил.

Поколение вернувшихся из окопов отцов тоже внесло свой вклад: «Мы перестрадали, но все фрукты — детям». Результатом этого послевоенного «бобруйского синдрома» стало воспитание полчищ безответственных индивидуалистов, каждый из которых ощущал себя пупом земли и готов был предать все, что угодно и кого угодно, ради своих личных амбиций, идеологических или культурных пристрастий. Постоянный контрапункт официальной наступательной и кухонной пораженческой пропаганды разрушил моральные основы будущей российской элиты, приучил к постоянному двоемыслию, которое в России выдается за большую жизненную мудрость, а на Западе рассматривается как вредный порок — отсутствие цельности во взглядах.

В конце концов пришли к тому, к чему пришли, — успех отдельной личности перестал что-либо добавлять к совокупному успеху нации. Множество представителей элиты стали «пытать успеха» за пределами своей страны, даже поступили на службу к другим императорам, более того, многие приняли участие в действиях третьей мировой на стороне враждующей стороны. Такого уровня предательства, как в последний советский период, давненько не наблюдалось в любой другой стране мира.

Идейное предательство стало нормой жизни. Демонтаж советской (а точнее, имперской российско-советской) системы ценностей происходил на всех уровнях. Было подвергнуто сомнению и оспорено все, что было достигнуто и создано предыдущими поколениями. Закономерным результатом стала провинциализация духовной жизни СССР, а затем России. Хрущев был последним идеологическим продуктом, пробившимся из здешних мест на мировой духовный рынок. Собственная музыка была заменена адаптацией западных направлений, собственная литература была частично забыта, частично признана неполиткорректной, собственные технические и экономические достижения осмеивались, политики за глаза подвергались остракизму. Результат налицо — многие российские изобретения, такие как социальное обеспечение и массовая пропаганда, вошли в стандартный набор услуг западных государств, а самой России сегодня НЕЧЕГО предложить миру, нет ни одной свежей идеи НИ В ОДНОЙ ОБЛАСТИ. Мы, российское общество, живы только прошлыми достижениями и некоторой локальной деятельностью, которая наполняет каким-то смыслом наше существование. Русские не поверили ни христианам, ни большевикам в том, что идеи движут миром, хотя доказательств было представлено предостаточно, и полностью уверовали в волшебную силу колбасы. Но колбаса при современных методах производства широко доступна, а великие идеи теперь создаются, присваиваются и монополизируются другими. Печальный факт — Россия сегодня является импортером идей ВО ВСЕХ ОБЛАСТЯХ — от промышленной технологии до балета.

Пятая колонна

Некоторые все еще верят в сверхдержавный потенциал России. Но это уже давно относится к жанру «фэнтези». Вопрос сегодня может стоять так: сохраниться в качестве субъекта своей собственной политики или окончательно превратиться в объект чужой политики. Соответственно вот вам и реальные партии. Партия власти, которая поддерживает все действия президента, в которых видится субъект большой политики, и оппозиция, уже готовая сдать крепость «более достойным». С точки зрения национальных интересов и возможности выживания самостоятельной демократии в России конструктивный диалог может вестись только в рамках первой альтернативы. Вторая, пораженческая, и противоположная по демагогии, но смыкающаяся с ней по целям коммунистическая альтернативы должны быть отвергнуты обществом и политиками как вредная аберрация и прямое предательство. В этом не будет возврата к тоталитаризму, никто, надеюсь, не будет никого сажать, но во всяком случае в доступе на все спонсируемые государством и обществом каналы массовой информации (читай массовой пропаганды) им должно быть вежливо, но твердо отказано, а возможности получения помощи из-за рубежа должны быть тем или иным способом перекрыты, вплоть до открытых дипломатических скандалов. Пусть ребята свободно и независимо работают за свои, кровные.

Давайте в этом поучимся у империи. Попробуйте профинансировать доступ нравящегося вам американского политика к СМИ или поддержать его финансами. Китайцы, кстати, пробовали. Каждый раз эти попытки выводились на чистую воду, заканчивались крупными скандалами и пресекались. Попробуйте в Америке покритиковать власть вообще или президента в частности по общенациональному каналу. Попробовать можете, потом считайте количество часов, которое пройдет до увольнения с негласной выдачей «волчьего билета». В Канаде главный редактор столичной газеты «Ситизьен» был вычищен в течение недели после того, как осмелился вежливо покритиковать премьер-министра. И это в сравнительно либеральной стране.

Элита должна научиться защищать свое государство и свою политическую систему. Для начала надо научиться чистить систему от явных врагов и потенциальных мятежников. Иначе получим Ющенко (давно у нас не было баррикад!), готового поломать государство ради своих амбиций. Такого рода люди должны вычисляться и устраняться из основного потока политической жизни задолго до того, как им придет в голову появиться на майдане.

Империя особенно жестко относится к единству рядов во время военных действий. Любой солдат, в какой бы войне империи он ни участвовал, в День ветерана гордо вставляет искусственный цветочек мака (англосаксонский вариант гвоздички) в петличку и выступает предметом всенародного восхищения и уважения. Либеральных критиков англосаксы научились демократично так вытеснять куда подальше в стиле «мы вас просим! Просим, просим! (имеется в виду „к выходу вон!“)». Все видели Керри и Буша, соревновавшихся в том, кто героичнее вел себя во Вьетнаме. Сейчас уже никого не волнует, выиграна или проиграна была та война. Но тот, кто запятнал себя критикой действий своего правительства во время войны, ставит жирный крест на своей последующей политической карьере. В России же прекрасно себя чувствуют множество политических деятелей, не поддержавших и не поддерживающих Президента России в его военной политике.

Кроме политической «пятой колонны» существует идеологическая. Расковыривание болячек, забрасывание фекалиями превратились в национальный спорт. Все эти грязекопатели постепенно подрывают веру народа в самого себя. Проецируя на народ свое негативное представление о нем, грязекопатели снижают не только общее качество культурной среды, но и подрывают международную конкурентоспособность российской культурной продукции. Понятно желание грязекопателя получить грант от зарубежных спецслужб за очередное бытописание тяжелой жизни соотечественников в «проклятом прошлом» и «бандитском настоящем», а также получить приз на кинофестивале от европейских правдолюбцев. Но нормальному потребителю культурной продукции все эти политизированные страсти-мордасти неинтересны, что подтверждается данными о кассовых сборах. Поэтому мы обречены на поражение в открытом бою даже от полностью маразматических и тупоумных опусов типа Kill Bill («Убить Билла»).

Регулировать культурный процесс непросто, но для политической элиты открыт доступ к национальному кошельку. А у культурной элиты есть здоровый голод и хорошо развитая способность продажи лояльности. Здесь, правда, таится одна большая опасность. Не случайно Сталин самолично просматривал всю продукцию, прежде чем выпустить ее на массовый рынок. «Худсовет» должен соответствовать уровню задач, иначе полку «бессмертных» прибудет, денег убудет, а воз останется там, где ему и довелось застрять. По большому счету государство в отношении культуры должно вести себя как инвестор — требовать возврата плюс достижения желаемого культурного и, не побоимся этого слова, политического результата.

Мытари

Политика и культура — это очень важно и очень престижно. Но если нет реальных ресурсов, то говорить не о чем. Похоже, что заложенный еще в эпоху Ельцина финансово-экономический меркантилизм при В. Путине развился в полную силу. Государство не видит никаких экономических целей, кроме бюджетных. Российское государство начало собирать реальные налоги — получилось, понравилось, и теперь это приобретает характер одержимости. После ельцинской вольницы в неумеренной раздаче привилегий наступила энергичная закрутка гаек. Гордо реет фининспектор, черной молнии подобен. Собираемость растет, экономический рост останавливается. Деньги изымаются государством из экономики и складываются в тающую из-за колебаний курсов валют кубышку. Как прикажете понимать такую политику: это вместе с президентом или это против президента? В результате повышения ретивости контролеров остановился начавшийся было процесс выхода экономики из подполья и институционализации частного бизнеса. Это лишает нацию долгосрочной экономической базы. Невозможно усидеть только на газпромовских трубах, какими бы длинными их ни делали. Основной электорат сидит не в газпромовском небоскребе на улице Наметкина, электорат мерзнет на рынках, челночит, клепает и паяет. Загнав экономически активную самодеятельную часть электората обратно в подполье, политическая элита лишится важного источника экономической и политической поддержки, создаст потенциальных «оранжевых».

Проблема учета и собираемости налогов с мелкого и среднего бизнеса не решается легко и просто. Сравнивая американский и российский подход к мелкому бизнесу, могу со знанием дела сказать, что в России существует запретительный порог для ведения мелкого бизнеса, которого в помине нет в Америке. Требования по отчетности мелких компаний в России предъявляются примерно такие же, как к крупным американским акционерным обществам, торгующим на бирже, что ведет к огромным непроизводительным расходам. И перескочить этот порог непросто, поэтому очень многие и не пытаются — сидят себе тихо и не высовываются, не ожидая от государства ничего хорошего. В Америке понимают, что мелкий бизнес выполняет важную социальную функцию — это люди, которые САМИ СЕБЯ ТРУДОУСТРАИВАЮТ, снимая тем самым с общества дорогостоящую задачу создания новых рабочих мест. Поэтому им и НЕ ЗА ЧТО платить государству. Мелкой фирме в Штатах достаточно раз в год нанять бухгалтера за 300—1000 долларов для составления годового отчета. И все. Никаких квартальных отчетов, никаких налоговых проверок, и вместе с тем триллионы долларов налоговых поступлений. Откуда Америка черпает налоги? От тех, кто пользуется монопольными преимуществами в силу своих размеров или имеет преимущества по гарантиям заработной платы, а именно с корпораций, с государственных служащих, с персонала корпораций, с частных лиц. То есть социалистическая, по своей сути, система госбюджета питается от социалистических же, по сути, корпораций и от самого государства. Мелкий частный сектор ничего не берет от государства и ничего ему не дает, кроме увеличения оборота и ускорения оборачиваемости общественного капитала путем предъявления спроса на продукцию крупных производителей и самого государства. Мелкие частные компании, которые содержат только сами себя и семьи своих владельцев, практически вообще ничего не платят в бюджет. Зато владельцы таких фирмочек и их семьи, среди которых много недавних иммигрантов, это самый надежный электорат, больше всех других заинтересованный в экономической и политической стабильности. Именно в этой зоне интересы мытаря и интересы цезаря расходятся. Нелишне напомнить, что многие империи прошлого пали из-за излишней ретивости мытарей.

Евромаразм

Хуже всего то, что Россия никак не представляет себе своего будущего. У нас нет стратегических планов. Первой попыткой хоть что-нибудь спланировать стала арифметическая идея удвоения ВВП. Это, конечно, здорово, но зачем нам этот удвоенный ВВП? Нет ответа. Раньше было понятно: мы работаем, чтобы вооружиться, вооружаемся, чтобы дать достойный ответ мировому империализму. Сегодня кому мы даем ответ и на что?

Отсутствие долгосрочной стратегии ведет к тактическим метаниям: непонятно, с кем мы дружим всерьез, а с кем — не всерьез, кто наш союзник и против кого мы с ним дружим.

Отдельно маячит пугающая тень нависающего европейского монстра — СССР-II. Количество еврочленов уже не поддается ни подсчету, ни логическому пониманию. Принятие Турции вообще будет полным конфузом для многих. Это что, Европа? Или тот самый «евразийский союз» во плоти? При этом Европа, родина нацизма и бонапартизма, рассматривается как хранилище неких загадочных и эксклюзивных европейских ценностей. Чем они так уж отличаются от горбачевских общечеловеческих или американских ценностей, непонятно. Исторически с европейской территории в Россию приходили одни неприятности — от шведов и поляков до французов и немцев. Нас там никто не ждет, и все же нас туда зачем-то тянет. Наверное, это клиника. Разновидность национального мазохизма. Россия при всей своей обширности пытается втиснуть себя в узкий европейский кафтан, причем иногда буквально.

В России земли — немерено. Но по степени забюрократизированности землевладения мы действительно ближе к Европе, особенно к Германии, где свободной земли нет вообще. Непонятно, почему в России, где полно лесов, полей и рек, типичным поселением стала деревня, состоящая из миниатюрных изб-пятистенок, дизайн которых пережил века, тесно жмущихся друг к дружке. Нужна масштабная либерализация землевладения, упрощение инвестиционного процесса, что-то подобное американским хомстедам. Нужно заселять свою территорию, пока ее не заселил кто-то другой. Я прожил много лет в одном канадском городе, который по численности населения в 15 раз меньше Москвы, но по площади ей равен. Другими словами, плотность населения там в 15 раз ниже, чем в Москве. Понимаю, в Канаде много земли, но в России-то больше! В чем здесь логика? Почему нужно тесниться, когда можно жить свободно?

С подачи Европы и собственных грязекопателей Россия с энтузиазмом включилась в борьбу за тотальную финансовую отчетность. Европа тащит неподъемную ношу грандиозного механизма социального обеспечения. Когда этот механизм даст трещину, пока не ясно, но долго так продолжаться не может. Из-за растущих ограничений на ведение бизнеса европейские предприятия перемещаются в страны с более либеральным режимом. Россия может стать желанным местом размещения производств, а может и не стать, если будет так уж упорно стремиться гармонизировать свою фискальную систему с Европой. России выгоднее превратиться не в зарегламентированную до удушья «дальневосточную Пруссию», а в своеобразную Запорожскую Сечь для западных компаний, затраханных своими правительствами.

Основываясь на медицинском факте, что империя осталась одна и мы знаем, где она находится, понятно, что главная стратегическая линия России должна быть на союз с США. Не с Западом, не с Европой, не с НАТО, а именно с США. Россия в свое время возникла как нация на выполнении роли важнейшего сателлита Золотой Орды (потом это скромно было названо игом). По прошествии 700 лет не западло и посателлитствовать для новой Золотой Орды. Во всяком случае, американский message (послание миру) понятнее, логичнее и привлекательнее, чем европейский, китайский, да и собственный российский. При этом вставать в позу побитой собачки, как великодушно предлагает г-н Явлинский со товарищи, нет резона. Де-факто и де-юре мы не проигрывали «холодной войны», мы в боевом порядке, сохранив знамена, отступили и имеем право на почетный мир. Именно такой вариант может устроить и Россию, и Штаты, ибо в противном случае обе стороны окажутся вовлечены в новое бессмысленное перетягивание каната и переманивание клиентов друг у друга. России сейчас лучше вообще не содержать клиентов, а самой стать крупнейшим клиентом Америки и сделать это быстро, пока Буш сидит в Белом доме, а Путин в Кремле. Америке нужно держать кулак в районе Кавказских гор и одновременно поддерживать Европу в ее вечном романтически-чемоданном настроении. И там, и там наша помощь может очень пригодиться. Россия может перехватить инициативу у Польши, претендующей на роль лучшего друга Америки в Восточном полушарии, хотя бы потому, что Россия может предложить лучшие условия и гораздо большие возможности. То-то Бжезинский будет рад.

Примеры позитивного сотрудничества бывших врагов существуют — Германия и Штаты, например. Но в отличие от вышеназванных Россия и Америка никогда впрямую не воевали и взаимное раздражение вызвано скорее сходством, чем различиями. Войдя в политико-экономический союз с Америкой, Россия выиграет крайне важную стратегическую паузу и сможет перестроить свою экономику и государственную машину на основе более прагматичной и рациональной, более «морозоустойчивой» и открытой американской, а не узкоевропейской модели. Хотя понятно, что Европа всегда будет важнейшим торговым партнером России просто в силу своей близости. Отношения с Европой лучше развивать на избирательной основе — с каждой евросоветской республикой отдельно, — поощряя за хорошее поведение и наказывая рублем за плохое. Собака Павлова все-таки наше национальное изобретение.

Кадры все решат

Фрондерствующая, заиндивидуализированная, самодовольная элита, которая благополучно приземлила нас туда, где мы есть сейчас, с ее безосновательным элитизмом и необузданным верхоглядством должна уйти туда же, куда постепенно уходит ржавеющий советский промышленный потенциал, а именно на свалку истории. Ее историческая роль отыграна. Необходима кадровая революция. Не люблю этого слова, но лучше уж кадровая революция, организованная собственным правительством, чем революция «пестрых», сделанная иностранными спецслужбами. Дело даже не столько в замене одних людей на других — «огонь по штабам» может только сжечь «штаб», — сколько в изменении взаимоотношений внутри элит и изменении механизма их формирования.

Необходимо добиться объединения разрозненных фрагментированных элит в национальный правящий класс, ясно понимающий свои интересы и способный их формулировать и защищать. Причем делать это на уровне или выше уровня мировых стандартов. Россия обладает достаточным талантом, чтобы справиться с этой задачей. Сегодня энергия элиты расфокусирована: каждый решает какой-то свой отдельный вопрос. Практически отсутствует координация внутри промышленной элиты. О координации промышленной и политической элит лучше вообще помолчать. Ее нет. Отдельные робкие попытки координации выглядят очень по-советски. Что-то вроде партхозактива олигархов с прениями и резолюциями. Научились же пользоваться принтерами и сканерами, может быть, сможем научиться и политическую жизнь организовывать? Надеюсь, что украинские события разбудят лиц, принимающих решения здесь, в Москве, и они поймут, что успешно освоить торговлю сникерсами и фьючерсами для выживания нации мало. Нужно еще создать слой людей, для которых выживание нации — кровное дело. Причем по отдельности такие люди есть, они отсутствуют именно как слой. Сами по себе они не соберутся, собственная гордость и отсутствие организационных возможностей не позволят. Как всегда, нужен руководящий импульс сверху. Иногда кажется, что он вот-вот поступит. Для того чтобы вдохнуть жизнь в российскую политическую систему, нужно «сверху» сформировать не одну, а две конкурирующие полноценные партии власти и убрать с шахматной доски все партии, которые партиями власти не являются. В самом акте уборки лишних партий никаких признаков наступающего тоталитаризма нет, как нет таких признаков в отзыве лицензии у банка, не выполняющего нормативы резервирования. Нормальная партия должна стремиться к власти и быть способной эту власть осуществлять. Оппозиционная партия — это запасной комплект правящей номенклатуры, вещь очень нужная. А всякие клубы по интересам, «обличающие власть», партиями, по сути, не являются и не могут являться. Партия — это столп истеблишмента, а не бензопила по его подпиливанию. Появление реальной конкуренции партий власти расширит политическое участие элит и канализирует их политическую энергию в конструктивное русло.

Дееспособные кадры в дефиците, тем более необходимо изменить направление утечки мозгов на противоположное. При всем уважении к ларьку, потеря способного инженера для страны гораздо чувствительнее, чем потеря владельца ларька. Непонятно, почему страна платит владельцу ларька больше, чем инженеру. Россия выбрасывает ежегодно десятки миллиардов долларов на импорт бытовой и промышленной техники. Небольшой доли этих сумм было бы достаточно, чтобы привлечь специалистов мирового уровня и организовать выпуск конкурентоспособной в стране и на мировом рынке продукции у себя дома. То, что делал ненавидимый властями ЮКОС, привлекая иностранных менеджеров, нужно делать повсеместно, то есть организовать массовый нетто-импорт профессионалов.

Не платить за мозги невыгодно. Но, с другой стороны, мозгам нужно платить за результат, а не за самопровозглашенную «элитарность». Фундаментальные исследования нужно вести постольку, поскольку кто-то из реального сектора проявляет в них заинтересованность. Государство должно помогать инициативе промышленности, а не подменять эту инициативу. Открытие, сделанное нами, но которое мы не можем использовать, вещь, конечно, хорошая, но ценность его именно для нашего налогоплательщика сомнительна. Если мы действительно хотим вести фундаментальные исследования, нужно организовывать крупные общенациональные проекты вроде освоения Луны, чтобы демократический избиратель видел: да, он оплачивает хорошую жизнь доцентов с кандидатами, но зато наш флаг стоит на Луне как вкопанный. В основе формирования, «производства» элиты — образование. Русская элитистская модель с раздувшимися от сознания своей особости и важности выпускниками спецшкол, частных лицеев, престижных вузов и т. п. проверку временем не выдержала. Да, мы имеем много хороших математиков, но также много и плохих граждан. Вопрос: что важнее для страны? Думаю, что все же не математики. Любого профессионала можно купить на рынке. Гражданина не купишь. Советская элита легко предала свою страну. Где гарантия, что новая российская элита не поступит или уже не поступает точно так же?

Можно предусмотреть некоторые превентивные меры. Например, в лучшие вузы, в кузницу политической и промышленной элиты брать молодых людей только после армии, а девушек — со стажем работы. Система оценок должна исключить возможность халтурной работы в течение учебного года. Можно взять за основу американскую модель. Студенты американских университетов завалены промежуточными тестами и списками обязательного чтения. Там физически невозможно валять дурака в течение семестра, а потом прийти и все сдать. Понятно, что хороших вузов в стране немного. Не все они финансируются в достаточном объеме. Здесь есть два пути — или дать всем что-то, или дать немногим все. Если мы хотим всерьез конкурировать на мировом рынке, нужно создать ограниченное количество полноценных вузов, конкурентоспособных по мировой шкале. Часть денег нужно истратить на привлечение хороших иностранных профессоров. Это не так дорого, как может показаться, так как западные страны поощряют получение своими профессорами иностранного опыта преподавания и сами финансируют или ко-финансируют такие командировки.

Важно максимально расширить границы влияния российских вузов. Необходимы программы, облегчающие поступление абитуриентов с периферии обширной России, русских из стран бывшего СССР и из стран Запада (дети диаспоры могут поучиться и дома, в home country), а также студентов из соседних стран СНГ, Восточной Европы и Азии. Нужно создавать возможности последующего трудоустройства для таких студентов. Иммиграция образованных людей обеспечит высокий уровень конкуренции среди элит, поможет русским избавиться от свойственной им ксенофобии, расширит горизонты и культуры, и политики.

Разгадка шарады, обернутой в загадку

Черчилль все хотел разгадать русскую «шараду, обернутую в загадку». Но нам самим хорошо бы ее отгадать, определившись в современном непростом мире. Среди искомых отгадок обязательно будут:

Отгадывать нужно быстрее. Нельзя ждать. Нужно действовать, опережать события. Среда сегодня неблагоприятна для нас. Каждая наша ошибка будет использована нам во вред. Если стратегическая ориентация затянется, придут те, кто уже все за нас решил. Тогда ни о каких других элитах, кроме как о продажных, говорить уже не придется.