Во власти тирана

64. Я виновата!

Амалия.

— Что же ты так сильно плачешь, мальчик мой?

Девушку трясло от усталости и отсутствия сна, поскольку спустя полчаса после ухода Рустама Саидовича, сын начал истошно кричать.

И Амалии совсем не удавалось его успокоить.

Ребенок отказывался даже от груди.

Наверное, ему каком то образом передалось мое волнение.

Дети ведь все чувствуют.

А если я на взводе, то и ребенок, соответственно, тоже.

Или он просто привык, что обычно, ночами за ним ухаживает его отец.

Предполагала Амалия.

Амалия до сих пор была очень зла на мужчину за те слова.

Как он мог?

А главное, за что?

Он ведь сам вломился в ванную и полез ко мне с поцелуями, хотя понимал прекрасно, что так делать не стоит.

Да и вообще, я разве давала повод так со мной поступать?

Каждый раз, когда я начинаю думать, что в моей жизни все более менее налаживается, обязательно происходит какая-то дичь.

Будто судьбе становится скучно и единственным ее развлечением становится испытывать меня на прочность.

Уложить Серёжу удалось только ранним утром, Амалия мечтала завалиться в кровать и поспать хотя бы пару часов.

Только вот исполнить задуманное ей не удалось, поскольку ее телефон издал сигнал входящего вызова.

И кому в такую рань не спится?

Галина Ивановна?

— Алло, Галина Ивановна у вас все хорошо?

Неспроста же звонит в такое время, наверняка что-то случилось.

— Амалия, ты новости ещё не смотрела?

Дрожащим голосом спросила женщина и видимо, не сдержав эмоций, стала всхлипывать в трубку.

— Нет, а что случилось?

В груди стала нарастать паника.

Девушка, не услышав ответа, с нажимом повторила.

— Что у вас случилось?

Наконец, женщина немного взяв себя в руки прохрипела.

— Рустам попал в аварию.

Дальше, как в тумане.

Девушка и сама не заметила как ослабла ее рука и телефон с глухим стуком приземлился на пол.

На ватных ногах, Амалия подошла к дивану и щёлкнув кнопкой пульта, включила телевизор.

Кадры с места аварии, наверняка навсегда отпечатались в ее сознании.

Она узнала машину Рустама Саидовича несмотря на то, что та превратилась в бесполезную груду металла.

— Господи!

Девушка в этот момент испытала такое яркое ощущение и понимание собственной никчемности, глупости.

— Врачи оценивают состояние пострадавшего, как крайне тяжёлое. Хотя факт того, что мужчина выжил, несмотря на сильнейшее столкновение автомобиля с бетонным ограждением, является само по себе чудом.

Вторил репортёр с места происшествия, вновь и вновь показывая ужасные кадры.

Девушка вернулась за телефоном и уже сама набрала номер Галины Ивановны.

— Вы не могли бы посидеть с Серёжей? Пожалуйста!

Теперь и ее голос дрожал.

Пока она ждала женщину, успела вдоль и поперек измерить шагами гостиную.

Господи, какая же я дура!

Это же я во всём виновата!

Мысль о том, что она может больше никогда не увидеть Рустама Саидовича, заставила Амалию впасть на какое-то время в истерику.

Почему так происходит?

Господи, да за что мне это?

Сережа проснулся и стал вновь плакать, и кричал он жалобно, с надрывом.

— Сынок!

Девушка прижала к себе малыша и не обращая внимания на его отчаянные крики, стала покачиваться из стороны в сторону, повторяя одно и то же.

— Это все из-за меня! Это я во всём виновата!

Только теперь девушка поняла, как сильно ей дорог Рустам Саидович. Да и чего греха таить, понравились Амалии сегодняшние прикосновения и поцелуи мужчины. Она ведь тоже не железная! Только вот вместо того, чтобы расслабиться и позволить мужчине себя и дальше целовать, девушка решила выпустить колючки.

Поскольку ей было страшно подпускать его близко.

У нее стоял внутренний барьер.

Оттолкнуть его, было своего рода самозащитой от душевной боли, которую он может ей причинить.

Теперь же, этот самый барьер рушился, словно карточный домик.

Боялась подпускать, что бы не было больно?

Только почему же сработал обратный эффект?

И не подпустила вроде, только почему же тогда так плохо на сердце?