Во власти тирана

73. Ненавидеть и желать

Рустам.

Подъем Рустама этим утром, давался ему тяжело.

Наверное, травма головы и бессонная ночь давали о себе знать.

Мужчина уснул глубокой ночью, поскольку в его голове, словно пчелы родились жужжащие мысли.

Он периодически прислушивался к звукам, исходящим из детской комнаты.

Амалия рассказывала мальчику сказки.

А он, взрослый мужик с интересом заслушивался.

Голос красивый.

Сама хорошенькая.

Ну почему же она меня так бесит?

После аварии, когда Рустам открыл глаза, вся его жизнь поплыла перед ним как сквозь туман.

Он помнил свою профессию, своих друзей.

Он помнил кто он.

Что он из себя представляют.

Но в его памяти возникла огромная пустота, заполняемая только непониманием и страхом.

Он никак не мог вспомнить последние два года своей жизни.

Рустам чувствовал себя как пингвин на пустынной полярной равнине — потерянным и никому не нужным.

Его сердце тяжело разбивалось о стенки грудной клетки, стремясь выбраться из запутанных воспоминаний.

Так кофе хочется.

Рустам принял душ и не заботясь о своем внешнем виде направился на кухню, обмотав вокруг бедер небольшое полотенце.

Не знакомая женщина, что вместе с ребенком встретила его из больницы ахнула.

— Ой ой!

И прикрыв глаза рукой, поспешила убраться из кухни.

А Амалия смутилась настолько, что кончики ее ушей моментально залились пунцовым румянцем.

Будто она меня полуголым никогда не видела!

— К-кофе?

Заикаясь спросила, резко повернувшись к нему спиной.

— Да, хочу кофе.

Рустам хмыкнул и приблизился к Амалии со спины вплотную.

Девушка сжалась, напряглась.

— Почти жена, говоришь?

Грубым басом спросил мужчина, развернув девушку к себе лицом.

— А что же ты, будущая жена, так меня стесняешься? Или может быть, боишься?

Она, как обычно, поспешила спрятать взгляд.

Не в этот раз.

Он не позволил ей этого сделать, поймав ладонью лицо Амалии. Он чуть сдавил ее скулы, ударживая лицо в таком положении, чтобы она не сумела отвести снова глаза.

— Стесняешься? Боишься?

В этот момент, девушка выглядела беззащитной и ранимой. Она лишь качала головой, словно маленький зверёк, попавший в капкан.

Неожиданно, Рустам почувствовал сильнейший прилив сексуального возбуждения, направленный на объект своей ненависти.

Это было очень странное ощущение.

Ненавидеть и хотеть ее одновременно.

— Я хочу тебя.

Хрипло произнес Рустам, подаваясь бедрами вперёд, давая понять девушке степень своего возбуждения.

Девушка кивнула.

Но в ее глазах Рустам сумел прочесть неподдельный ужас.

Но находясь в таком состоянии, ему было абсолютно плевать на ее желания.

Мужчина издал звук, напоминающий рычание дикого зверя и буквально набросился на ее губы.

Он даже не сразу осознал, что она трепыхается в его руках.

— В чем дело?

Раздосадовано и даже злобно спросил мужчина.

— Мы же не одни! Идём в спальню, пожалуйста!

Действительно.

Что-то я об этом и не подумал.

Рустам подхватил Амалию за талию, а она крепко обхватила его шею руками.

Вихрь страсти окутывал комнату, наполняя воздух острым запахом похоти.

Рустам и Амалия стояли лицом к лицу, лишь только искорки искрились в их глазах.

Рустам схватил Амалию за талию и прижал к себе, его грубые руки обвились вокруг ее тела, словно желая сжать ее до самого предела.

Он шептал ей на ухо слова, которые звучали как проклятия, и его прикосновения оставляли на ее коже ожоги страсти.

Он целовал ее туда, куда попадали его губы, вскоре мимолётные поцелуи перешли в укусы.

Он понял, что Амалия не могла устоять перед этим бешеным влечением, она отдавалась этому моменту, словно погружаясь в бездонную пропасть страсти вместе с ним.

Он ощущал, что ее тело горело от желания и каждое его прикосновение вызывало в ней взрыв чувств, она так же как и он, теряла контроль над собой, погружаясь в этот вихрь безумия.

Они слились в огне страсти, два тела сталкивались друг о друга с животрепещущей яростью, их стоны звучали как музыка ада.

Рустам и Амалия были как два огня, обжигающие друг друга до самого основания существа.

Их страсть была как буря, неистовая и разрушительная, но при этом Рустам знал— это его спасение и проклятие одновременно.

В этот миг они были одним целым, два существа, чьи души были связаны невидимой нитью страсти и похоти.

Но когда огонь страсти угасал, когда последний стон угасал на белоснежных простынях, Рустам понимал — это был лишь миг безумия, миг погружения в мир греха и страсти.

Ему снова предстояло стоять лицом к лицу с реальностью, с миром, который ждал его за дверью спальни.

— А теперь уходи.

Сбивчиво потребовал мужчина, перекатываясь на спину, будто она была девушкой лёгкого поведения.

Мужчина заметил в глазах Амалии столько обиды и боли, что в его сердце что-то ёкнуло.

Но она смолчала.

А он воздержался от извинений и даже буднично, обыденно попросил.

— И приготовь мне кофе.