Волчий дурман. Не моя луна

Глава 17

Он стоял у основания лестницы, облаченный в черный длинный халат поверх такой же черной пижамы из какого-то тонкого струящегося материала.

Шелк, что ли?

Хотя, надо признаться, в этом месте Дарк выглядел весьма гармонично.

Настоящий кровосос Дракула в своем нетленном замке.

Смело можно было бы пригонять съемочную команду и начинать съемку прямо с порога без грима и какой-либо иной подготовки.

На груди халат распахивался, и можно было отчетливо увидеть простой армейский жетон с нанесенными данными своего владельца.

Именно по таким жетонам чаще всего опознавали тела солдат.

Особенно когда от них оставались только части или опознать по другим признакам было невозможно.

Весьма сомнительное «украшение» для того, кто мог позволить себе ходить в золоте, платине и драгоценных камнях, есть учесть его состояние и статус в обществе.

— Думал, что уже не дождусь тебя, мой юный друг, — проговорил Дарк, растягивая губы в очаровательной улыбке, хотя его жуткие черные глаза оставались словно две черные дыры, в которых не было ни единой эмоции. Только страшные монстры в кромешной темноте.

— Прошу простить меня за этот домашний вид. Я не ожидал посетителей сегодня. Ты не будешь против, если я приму тебя в кабинете, а не в большом зале?

— Да хоть в гараже или туалете, — сухо отозвался я на эти масляно-приторные слова, на что бедняга Говард чуть не выпучил глаза, а Дарк хохотнул и сделал жест рукой в сторону широкой, почти королевской лестницы, которая вела вверх, а затем расходилась на две ветви влево и вправо.

— Тогда прошу за мной.

Дарк повернулся и зашагал по лестнице, а я отправился за ним.

Напряженный и готовый ко всему, потому что его слова подтвердили мнение дяди Касла о том, что Дарк всё знал и не был удивлен.

— Расслабься, Килан. Я еще никого не убил в своем доме. Это просто невежливо.

Меня раздражал этот умилительно спокойный голос Дарка.

И даже то, как он двигался: расслабленно, плавно, словно наглый кошак, которого кормят исключительно сливками и королевскими креветками, причем с золотой тарелочки!

— У тебя тут приведения не водятся? — всё так же сухо проговорил я, когда мы поднялись по лестнице, свернули влево и теперь пошли по монументальному коридору с темными вычурными обоями и множеством картин в массивных позолоченных рамках.

Лувр нервно курил в сторонке и плакал крокодильими слезами.

— Даже если водятся, думаю, от меня они прячутся, потому что за всю жизнь ни одного не встретил.

— Жаль.

Дарк снова улыбнулся уголками губ и продолжал вышагивать вперед, пока в моей голове роились мысли одна хуже другой.

— Ты даже дома ходишь исключительно в черном? Розовый и голубой не твои цвета?

Он рассмеялся в ответ и обернулся, чуть выгибая брови:

— Думаешь, мне пошли бы это цвета?

Лишь в этот момент мне показалось, что в его неживых черных глазах промелькнул азарт и даже смешливые нотки, словно он не ожидал услышать от меня ничего подобного.

Видимо, все его настолько боялись, что только и могли кивать и соглашаться.

— Розовый прям сел бы как влитой!

Дарк снова хохотнул и повернулся вперед.

— Боюсь, придется поверить тебе на слово, Килан.

— Зря. Мир еще не знал Дракулы в розовом. Ты был бы самым оригинальным кровососом в истории ужасов.

— Черный цвет — это своеобразная дань памяти нашему великому предку.

— У тебя и трусы черные?

Дарк снова рассмеялся, чуть покачав головой:

— Ты не будешь против, если я не стану демонстрировать свое нижнее белье?

— Не буду.

Мы продолжали идти по этому коридору, и у меня было четкое ощущение, что я реально провалился в какой-нибудь век пятнадцатый и из одной комнаты скоро выплывет куртизанка в пышных юбках до полу.

Почему именно куртизанка?

Просто рядом с Дарком ни одна нормальная девушка не выдержала бы!

Только та, что продается за деньги и готова на многое, чтобы их получить.

— Как только ты здесь живешь?.. — не выдержал я, косясь по сторонам и отмечая, что атмосфера этого места в буквальном смысле давит на разум своими темными, мрачными цветами и общим настроем на что-то очень монументальное и нерушимое.

— Не люблю эту часть особняка, — вдруг отозвался Дарк на полном серьезе, не сбавляя шага. — И бываю здесь максимально редко. Но, к сожалению, ничего не могу изменить в ней. Это прописано во всех документах о наследовании. Потомки должны поддерживать в должном состоянии эту часть особняка, но не более того.

Я только хмыкнул, поражаясь тому, что Дарк говорил со мной и вот так запросто отвечал на вопросы.

Мы много лет провели в одном клубе.

Закрытом волчьем клубе, куда людей не пускали ни под каким предлогом.

Часто пересекались, но никогда не общались.

Дарка все откровенно ненавидели. И очень боялись.

А он пользовался этим и плевать хотел на мнение других.

Компанейским он никогда не был. Друзей завести не пытался и всегда держался особняком от остальных, из-за чего его считали выскочкой и засранцем.

Я был в рядах тех, кто его презирал и ненавидел.

И вот теперь разговаривал и чувствовал себя странно.

Нет, это не означало, что Дарк неожиданно стал мне симпатичен.

Но я думал, что он поведет себя слегка иначе, когда увидит меня на пороге своего чертова замка.

Пока я думал обо всём этом, крепко держа в руках папку с документами, наша дорога изменилась настолько разительно и резко, что я даже оглянулся, чтобы убедиться, что не выпал из реальности.

Было ощущение, что из пятнадцатого века и страшного готического замка мы резко выпали в наше время.

Остаток коридора был светлым.

Я бы даже сказал, в том приятном и довольно неприметном скандинавском стиле, который так любил мой отец: простые светлые тона, никаких излишеств, лепнины и украшений. Никаких картин. Никаких растений и мрачности.

— Эта часть особняка принадлежит мне, поэтому она слегка отличается, — проговорил Дарк, а мне казалось, что я словно попал в другой мир. Привычный. В котором и сам жил, а потому даже как-то расслабился.

Эта часть особняка напоминала скорее загородный дом: большой, с огромным количеством света, бежевого дерева, светлого натурального меха на полу у большого камина.

— А как же черный цвет и дань памяти вашему предку? — не удержался снова я.

— Я решил, что черной одежды и глаз будет вполне достаточно. Прошу сюда.

Дарк прошел через уютную гостиную и распахнул дверь в кабинет, пропустив вперед меня.

Помещение было просторным и тоже непривычно светлым.

А еще было оборудовано очень современно и явно со вкусом.

— Присаживайся, Килан. Выпьешь что-нибудь? Ром? Водку? Текилу? Вина?

— Воды. Я за рулем и еще утро, чтобы пить.

Дарк кивнул и отправился в сторону от своего письменного стола, где стоял ноутбук, лежали какие-то документы и больше ничего.

Минимализм, мать ее, в плоти и крови.

В кабинете были огромные окна, закрытые светлыми жалюзи, поэтому солнечный свет лился со всех сторон, но был приглушенный и не резал глаза.

Свет и Дарк были для меня понятиями несовместимыми.

— Не против, если я выпью вина?

— Не против.

Дарк поставил передо мной низкий широкий бокал с ледяной водой, двумя кусочками льда, ломтиком лайма и мятой, на что я удивленно приподнял брови:

— Ты случайно барменом не подрабатывал?

Он снова улыбнулся, опускаясь напротив меня в свое кресло, и отодвинул в сторону ноутбук, чтобы мы могли свободно смотреть друг на друга.

— Тяга к прекрасному проснулась во мне после армии, — вдруг проговорил Дарк, глядя куда-то в стену поверх моего плеча. — Сам знаешь, что после службы тяжело привыкнуть к мирной жизни и увидеть мир другими глазами: не искать на зеленом газоне мины, перестать ожидать нападения из-за каждого угла, научиться видеть в людях мирных жителей, а не тех, кто перережет тебе горло, стоит только расслабиться. Просто научиться спать на кровати, а не на полу.

Я отпил бодрящей ледяной воды и кивнул в ответ, потому что слова Дарка задели меня за живое.

Мы оба прошли это, когда после службы кровать кажется слишком мягкой.

Ты ложишься в нее и думаешь, что проваливаешься в преисподнюю, а потому спишь на полу, потому что так привык за годы службы.

Потому что привык обходиться без всего, сосредоточенный только на одном — выжить.

— Я был командиром особого подразделения, которое отправляли на тайные задания. Иногда мы собирали разведданные. Иногда спасали тех, кого приказывали. У меня всегда была устойчивая психика, но после последней операции я понял, что больше не могу.

Я тяжело сглотнул, словно сам в эту секунду оказался в районе боевых действия, вспоминая до мелочей каждый цвет, каждый чертов запах, от которого дрожь проходила по напряженному позвоночнику.

— …В засаду попали? — глухо выдохнул я, на что Дарк неопределенно повел плечами.

— Были некоторые сложности. Наш отряд должен был вытащить пятерых очень важных персон, которых за каким-то чертом занесло в район боевых действий. Но не все данные оказались верными. Когда мы смогли прорваться к ним, то было поздно. Их уже убили и просто оставили тела под солнцем. Связи не было, чтобы вызвать авиацию и переправить тела родственникам. Мы волокли их на себе как могли порядка тридцати километров по пустыне… Гниющие разлагающиеся трупы, из которых сочилась зловонная жидкость.

Меня просто передернуло от омерзения, потому что я представлял, что это такое.

Дарк отпил красное вино, подержав его во рту, и медленно проглотил.

— Я годами не мог избавиться от этого запаха. Он словно въелся мне в подкорку. С тех пор со службой было покончено, и я решил, что больше в моей жизни не будет этого смрада и ужаса.

Я кивнул и тоже отпил воды — бодрящей своей свежестью и кислинкой от лайма.

Жутко было понимать его.

Ощущать до нервной дрожи каждое слово, сказанное Дарком.

Хотя я знал, что он тоже служил и был далеко не рядовым солдатом.

Просто неожиданно и странно было понять, что есть вещи, которые мы можем понять друг в друге, потому что оба прошли через ужас и сломанные до основания нервы.

Это даже смущало.

— И картины в кабинете у тебя от тяги к прекрасному?

Кивнул я на стену, где висело два портрета.

Не такие, как в готическом коридоре, несмотря на то что они были нарисованы в довольно мрачных тонах.

На первой картине была изображена женщина. Красивая. Грациозная, с теплыми темными глазами, наполненными грустью и любовью.

— …Твоя мама?

— Да.

— Где она сейчас?

— Мертва. Уже много лет.

Слова больно кольнули внутри, потому что я знал эту боль тоже. Носил ее в себе и понимал, что принять ее и научиться жить без мамы просто невозможно, сколько бы лет ни прошло.

— Прости, я не знал. Мне жаль.

— Мне тоже, Килан.

На второй картине был изображен мощный мужчина с черной копной волос и пронзительными синими глазами.

— Твой очередной предок?

— Наш общий. Таким мне представляется первый Волколак, от которого пошел наш род, а затем уже и все прочие волчьи роды?.

Я медленно моргнул, но не от вида изображенного мужчины.

— Только не говори мне, что эти картины ты сам нарисовал!

Дарк чуть улыбнулся и пожал плечами, но так и не ответил, а я не смог бы признаться себе в том, насколько гармонично и красиво они были изображены.

И как сильно отличались от прочих картин, которые я уже видел.

В них была жизнь.

Была какая-то изюминка, отчего их взгляд казался почти осязаемым.

Я не собирался проникаться к Дарку никакими приятельскими чувствами лишь потому, что мы оба служили и вернулись из армии неготовыми к мирной жизни, поэтому молча протянул ему папку с заявлением о разводе.

Уголок губ дернулся в легкой усмешке, когда он взял ее в руки и стал пролистывать лениво и степенно, пробегая глазами по словам.

— Долго же вы его готовили, друзья мои. Могли бы просто позвонить мне и запросить все необходимые сведения, а не собирать их тайком в полной конспирации.

— А я сразу говорил Деду, что надо пойти к тебе и во всём разобраться, но все орали и возмущались, — насупился я, снова отпив воды, и добавил: — И мы не друзья.

— Они переживают за тебя, Килан. И для того есть существенные основания, — всё так же лениво и сладко отозвался Дарк, сверкнув глазами хитро и хищно, отчего они ожили и даже как-то заблестели, перестав быть неживым черными полотном. — Я не угрожаю. Когда есть те, кто любит тебя и боится за твою жизнь, это огромный дар. Не всем это дано.

— Когда ты узнал, что Дева у меня?

Дарк снова пожал плечами и степенно отпил красного вина.

— Сразу же.

Теперь пришла моя очередь приподнимать брови и удивляться.

Так, значит, дядя Касл был прав, когда говорил, что Дарк всё знает. И давно.

— Ты не слишком-то скрывал свои намерения, Килан. И не сводил глаз с Девы весь вечер. Этого не видел разве что слепой.

Я нахмурился и сжал бокал, заглядывая в черные глаза, где не мог рассмотреть ни единой эмоции.

— Почему тогда не пришел и не забрал свою жену сразу же?

Как же меня бесила и выворачивала наизнанку эта фраза «твоя жена»!

Она жалила в центр груди настолько горячо и остро, словно пчелы пускали яд в самое сердце.

И Дарк ощутил это, потому что уголок его губ снова дрогнул в усмешке.

— Хотел дать время, чтобы ты понял, нужна ли она тебе. И, как вижу, не ошибся. Отдавать ее мне ты не собираешься.

Мой мозг буквально взрывался!

Я не мог понять поведение Дарка.

Какой нормальный волк вытерпел бы такое унижение ради того, чтобы дать шанс другому завоевать его жену?

Ответ был только один: Дарк нормальным волком не был изначально!

— Зачем ты вообще женился на Деве? — рыкнул я, больше не скрывая своих огненных эмоций, потому что не было смысла играть в роль законопослушного волколака.

Особенно мне.

И особенно после того, что я натворил за последнее время, но в чем ни капельки не раскаивался.

— Не только Калиб и Касл были друзьями отца Девы, — Дарк закрыл папку и откинулся назад в кресле, сделав глоток вина, — но и я тоже. В свое время Дерек мне многим помог, а я старался отплатить ему чем мог. Когда неожиданно появилась Дева, мои связи пригодились, чтобы органы опеки отдали девочку-сироту именно ему, хотя по закону сделать это одинокому мужчине практически невозможно.

В груди снова зажгло, но в этот раз от ярости и ревности.

— Ты знал Деву с детства?

— Да. С того самого дня, как Дерек вытащил ее из горящего дома. И после его смерти я пообещал, что буду присматривать за его семьей и помогать в трудных ситуациях. Защищать от нападок волчьего общества, если это будет нужно. Поэтому, когда мне позвонила в слезах вдова Дерека и рассказала о том, что семья опозорена и Дева оказалась брошенной невестой, то вопросов передо мной не встало. Я знал, что никто не посмеет бросить ни единого косого взгляда на Деву, если она будет моей женой.

— Подумать только, какое благородство! — сухо отозвался я, но внутри по-прежнему было паршиво.

Даже еще хуже, чем было до этого.

Даже говнюк и насильник Дарк в этой ситуации был в хорошем свете, в отличие от меня…

Это он был принцем, который пришел на помощь хрупкой девушке, а не я.

Дарк улыбнулся, чуть выгибая иссиня-черную бровь, а мне хотелось дать ему в холеное красивое лицо, чтобы сбить эту чертову спесь истинного принца.

Дракула хренов!

— Думаю, твой отец не стал говорить о том, что он тоже приезжал в день свадьбы и предложил Деве выйти замуж за него, чтобы спасти честь девушки и забрать ее в свой дом и под свою опеку?

У меня брови поползли на лоб от услышанного, а Дарк спокойно кивнул на мои округлившиеся глаза.

— Но девушка отказалась, потому что не захотела нарушать покой в вашей семье.

Лучше бы в этот момент Дарк выстрелил мне в сердце.

Потому что было так больно, что сложно передать словами.

Мне действительно нужно было умереть, чтобы заслужить доверие и любовь Девы.

И любовь моего отца, который делал для меня так много, прощая ошибки, за которые мог бы давно отречься.

Не знаю, что отразилось на моем лице, но Дарк неожиданно поставил бокал на стол и приглушенно проговорил:

— Все мы учимся на своих ошибках. К сожалению, это так. Через потери и боль мы осознаем ценность настоящих чувств. Цени свою семью, Килан. И то, что Дева осталась рядом с тобой, несмотря на всё, что было в прошлом.

Мне было нечего сказать ему в ответ.

Потому что Дарк был чертовски прав.

И слышать сейчас это от него, моего врага, было мерзко и неприятно, но тем не менее справедливо.

— Я хочу, чтобы с этого момента всё пошло правильно, — проговорил я наконец, тоже поставив стакан на стол. — В давние времена если два волколака заявляли права на одну женщину, то между ними был бой. Поскольку Дева — твоя жена, а я посягнул на ее честь, душу и тело, то я предлагаю тебе честный бой за нее, Дарк.

Он улыбнулся и кивнул.

— Что ж, справедливо, Килан. Я согласен.

— Выбор места, времени и способа борьбы оставляю за тобой.

Я поднялся на ноги, давая понять, что на этом моя незапланированная аудиенция окончена, и Дарк поднялся вслед за мной.

— Я перешлю заявление Рейгану, когда ознакомлюсь с ним. Не привык подписывать документы, не прочитав их основательно.

— Хорошо. Можешь не провожать, дорогу я запомнил. И спасибо за воду.

Дарк улыбнулся.

— Думаю, не последний раз видимся, Килан. Буду рад встрече с тобой еще.

— …А вот я не очень, — пробормотал я себе под нос, выходя из кабинета, и услышал за своей спиной смех, потому что Дарк, конечно же, всё услышал.

Когда я вышел из этого гребаного заколдованного замка, то выдохнул тяжело и протяжно, но на душе стало хорошо.

Ну вот и всё!

Сейчас я сделал огромный шаг по направлению к Деве и надеялся, что скоро нас будет ждать долгое и счастливое будущее, в котором не будет больше мешать никто.

Думать о том, что Дарк не подпишет заявление о расторжении брака, даже не хотелось.

Хотя, конечно же, он мог это с легкостью сделать.

Больше скажу, это вполне было бы в его стиле истинного злодея.

Только в этой ситуации он повел себя благородно.

Одно только терзало мой разум: если бы Дева не сбежала тогда со мной... Если бы я не пришел на свадьбу и не увидел ее, когда весь мой мир перевернулся — Дарк не тронул бы ее? Не сделал бы своей?

Я не стал спрашивать об этом его, хотя мог бы.

Просто не захотел знать правду.

Потому что это было слишком тяжело для моего сердца, в котором отныне была только Дева…

— На кой хрен тебе телефон, если ты постоянно его забываешь?! — тут же завопил Скай, стоило мне только сесть в машину дяди Касла и набрать своих друзей. — Я тут поседел даже на жопе, пока ты не отвечал!

Я рассмеялся, сокрушенно покачав головой: Скай такой Скай!

— Где ты, черт тебя дери?! Живой? Целый? Без кандалов и со всеми конечностями?!

— Скай, я еду домой, — хохотнул я и повернул плавно ключ зажигания. — И подозреваю, что по дороге мне стоит заехать в аптеку и захватить тебе успокоительных?

— Да! Возьми текилы! И пару лаймов! У вас дома почему-то они закончились!

— Ты уверен, что я найду это в аптеке? — снова не смог сдержать смеха я, на что друг только фыркнул в ответ:

— Надо знать правильные аптеки!