Волчий дурман. Не моя луна

Глава 22

Мне казалось, что я готовилась к этому всю осознанную жизнь.

Всю осознанную жизнь я мечтала об этом.

И потому сейчас не было ни страха, ни стыда, ни сомнений.

Я всей душой хотела принадлежать только ему — моему большеглазому сумасшедшему Килану.

После страха потерять его в жизни наконец всё встало на свои места, и теперь всё шло именно так, как должно было.

Конечно, можно было дождаться свадьбы и стать его, как положено, в первую брачную ночь.

Но жизнь доходчиво дала понять, что не самые приятные неожиданности не спрашивают разрешения. Врываются и всё сметают на своем пути, оставляя после себя только чувство огромной боли, сожаления и беспомощности.

Я не знала, что может случиться завтра.

Знала, что хочу быть его.

Сейчас.

Я видела, что Килан нервничает и старается не испугать меня, а потому улыбнулась, притягивая к себе за шею, когда он стянул с меня штаны, оставляя совершенно обнаженной.

— Всё будет хорошо, — прошептала я в его губы, ощущая на своем лице его судорожное горячее дыхание в попытках всё сделать правильно и менее болезненно. — Боль быстро пройдет и забудется. Но исполнится самая большая мечта моей жизни — я стану твоей.

Такого Килан точно не ждал.

Его глаза полыхнули в буквальном смысле этого слова.

Я знала, что так всегда происходило с волколаками, когда эмоций становилось слишком много и они с трудом могли их контролировать.

Но я верила Килану и видела, что он не причинит мне вреда.

— Люблю тебя, моя луна, — неожиданно прошептал он, а я сбилась с дыхания, продолжая держать ладони на его щетинистых скулах, и почувствовала, как Килан осторожно придавил меня своим большим горячим телом и слегка подался бедрами вперед.

Его слова звучали в моем сердце хрустальной мелодией, превращая мир в волшебство и сказку. Делая мою жизнь наполненной яркими красками впервые после смерти папы.

Я достаточно читала на форумах, где девушки делились своим первым интимным опытом, а потому прекрасно представляла, что сразу не будет приятно физически.

Но важно было другое — мой первый раз был с мужчиной, которого я любила больше жизни.

И который любил меня.

А значит, не было ничего, что я не смогла бы пережить и перетерпеть.

Когда головка члена коснулась моего лона, я была готова.

Медленно выдохнула и попыталась максимально расслабить бедра, не зажимаясь и не давая телу испугаться.

Всё будет хорошо.

Килан входил медленно, но целенаправленно, чуть хмурясь и собравшись настолько, что под моими ладонями мышцы на его плечах подрагивали и сжимались от перенапряжения.

Боль кольнула упрямо и глубоко, как раз когда Килан дошел до преграды и толкнулся вперед, а я стиснула зубы, чтобы не ахнуть от неожиданной вспышки, которая пронзила низ живота.

— Уже всё, девочка моя. Всё прошло. Теперь будет не так больно, — тут же зашептал Килан, целуя мое лицо быстрыми нежными поцелуями, и сжал в своих руках, но держался сейчас на весу, словно боялся лишний раз прикоснуться и сделать еще больнее, хотя у самого вся спина стала мокрой от пота в попытках всё сделать правильно.

Я улыбнулась в его губы, целуя в ответ, и сама подалась бедрами вперед, как бы неловко это ни было.

— Не останавливайся, Килан.

К счастью, он и не думал этого делать.

Тяжело сглотнул, явно собирая всю свою волю в кулак, и сделал первое движение бедрами, которое отозвалось в моем теле вихрем мурашек от первого незабываемого ощущения наполненности и того, что теперь я его.

Официально.

Точно и бесповоротно.

Он плавно выходил из меня, давая почувствовать все грани новых чувств моего тела, которое из девичьего становилось женским.

И эти чувства пленяли и завораживали, несмотря даже на густую вязкую боль.

В этом было особенное волшебство, которое не только соединяло наши тела, но и привязывало души.

Килан смотрел в мои глаза так, словно пытался забраться под кожу и прочувствовать каждую грань и оттенок того, что чувствую я, и я открывалась для него, не скрывая ничего. Потому что со временем эмоции менялись, боль постепенно утихала, и на смену ей приходило что-то новое, еще не изведанное, но такое волнительное, что дыхание перехватывало уже сейчас.

Я знала, что спустя пару раз всё будет идеально.

Что я научусь получать истинное удовольствие от происходящего, а пока я растворялась в его жажде и нежности, о которой не могла раньше и мечтать.

— Я в порядке, — прошептала я Килану, потому что понимала, что такого темпа для него недостаточно. — Отпусти себя.

Он судорожно выдохнул и даже закрыл глаза, чтобы не поддаваться на мои слова, но тело хотело иного.

И потому скоро движения его стройных бедер стали более быстрыми и резкими, но не настолько глубокими, чтобы причинить мне вред.

А я млела, глядя на его напряженное лицо.

Любовалась им, хватаясь за плечи, и в какой-то момент позабыла о том, что ему может быть больно самому.

Должно быть больно после операции.

Только едва ли Килан думал об этом.

Как и я не чувствовала собственной раны на боку.

Он настолько погрузился в собственную страсть и этот жаркий процесс, что просунул обе руки подо мной, сжав в кольцо, и прижал к своей груди так, что я собственной кожей ощущала, как колотится его сумасшедшее сердце.

Темп нарастал.

Больше Килан не сдерживался.

Он рычал, утыкаясь лицом в мою шею, и слегка прикусывал кожу.

И в последнем рывке громко застонал, запрокидывая голову, отчего вены на его шее напряглись и проступили через тонкую кожу, и под потолком раздалось глухое и хриплое:

— Дева-а-а.

Я почувствовала, как он кончил, и широко улыбнулась, пообещав себе, что в самое ближайшее время я тоже научусь этому.

Вернее, не так.

Килан научит.

В этом я даже не сомневалась.

— Черт, прости… — пробормотал он спустя какое-то время, когда его плечи перестали сотрясаться и вдоль позвоночника прошла яркая мощная разрядка, отчего он, кажется, случайно прокусил себе нижнюю губу, откуда сейчас показалась красная капелька крови. — Всё получилось слишком быстро…

— Всё получилось идеально, — выдохнула я с облегченной широкой улыбкой, и, глядя на меня, Килан не смог не улыбнуться в ответ. — У нас впереди еще полно времени, чтобы в следующий раз было так, как захочешь ты.

— В следующий раз и еще много-много раз после этого, — полыхнули тут же жадно и жарко его темные глазища, словно он был готов кинуться в бой сразу же снова, без перерыва на сон, отдых и проверку простреленных конечностей. — Но сначала мыться!..

Как бы я ни возмущалась и ни вопила, чтобы он не напрягал свою руку, Килан, как всегда, был жутким упрямцем и утащил меня в ванную на руках, чтобы опустить прямо на себя и включить максимально приятную воду.

Он мыл меня сам.

Неторопливо, основательно, но вместе с тем всё так же нежно и с огромной заботой, которую я даже не надеялась найти в этом огненном волке.

Выливал в свои ладони гель для душа и водил горячими ладонями, не пропуская ни одного сантиметра моей обнаженной разгоряченной кожи.

А еще постоянно целовал.

Везде, куда только мог достать в том положении, в котором мы сидели.

Позже мы прошли обязательный обряд для всех волчьих пар: Килан дал мне свою кровь, которую я должна была выпить.

Это делалось для особой связи между волками.

Чтобы они могли отыскать друг друга, в какой бы части мира ни находились.

Я не знала, будет ли это работать со мной из-за того, что была человеком без единой капли волчьей крови, но всё сделала как полагается.

И даже противно не было, потому что кровь любимого человека воспринималась как нектар.

— Наутро будет болеть сильнее, — виновато пробормотал Килан, положив ладонь на низ моего живота, и криво улыбнулся, — Придется привязывать меня за член к кровати, чтобы я не трогал тебя пару дней, пока рана не заживет.

Я хохотнула, почему-то очень живо представив эту незабываемую картину, и поинтересовалась с улыбкой у него:

— Поручим это дело Скаю, Дилану или Воланду?

— Рейгану! Дед мало того, что сам член узлом завяжет, так еще и гранату приделает, чтобы я на сто процентов не шевелился!

Я рассмеялась, покачав головой, потому что казалось, что Рейган на такое явно способен.

Он искренне любил своих парней, что бы они ни творили. Но спуска им никогда не давал.

Эту ночь мы спали вместе.

Обнаженные. В одной кровати.

Старшие мудрые волки явно предчувствовали что-то, когда поздно вечером позвонил папа Калиб и сообщил, что все они остаются ночевать у Рейгана, потому что обсуждение торжественного банкета плавно перетекло в сам банкет и теперь никто за руль сесть не сможет, поскольку все выпили.

— Вообще-то можно было на такси спокойно уехать, — хмыкнул загадочно Килан, сгребая меня руками под свой здоровый бок, чтобы мы могли погрузиться в сон.

Это была наша первая ночь вместе.

Первая глава в новой книге наших отношений с чистого листа.

И я не могла перестать улыбаться, потому что впервые за долгое время была по-настоящему счастлива.

— Хотела бы я стать твоей истинной парой, — прошептала я Килану, обнимая его за торс и прижимаясь щекой к его горячей груди.

Он улыбнулся.

— Истинная пара, так же как понятие Альфа, — это что-то запредельное даже для чистокровных волков.

Папа когда-то рассказывал мне об этом.

Он никогда не скрывал того, что не был человеком, и потому для меня это не было чем-то пугающим или жутким.

Одно время я думала, что все такие, как мой папа, и была удивлена скорее тем, что люди — обычные люди, совсем другие.

И что я не такая, как он.

Истинных пар не было уже несколько столетий.

Говорили, что первой и единственной такой парой была человеческая девушка — жена самого первого Волколака, который и породил род волков, создав братьев для больших братьев — берсерков.

И что он был единственным Альфой.

Потому что дело было не в чистоте крови.

Или в силе.

Или в том, что кто-то из волков был гораздо выше по статусу.

Альфой мог стать только тот волк, кому доверяли десятки и сотни других волков — безоговорочно, всей душой.

За такого волка были готовы отдать жизни, не задумываясь, потому что его слова были правдой и сутью.

Потому что его сердце было открыто для других, и он так же был готов отдать свою жизнь за себе подобных.

Он делал их не просто стаей, а семьей, где не было места зависти, лжи и ненависти.

Папа говорил, что на своем веку он не встречал Альф.

— Но ведь вы — стая, — не без гордости проговорила я, потому что успела достаточно понаблюдать за мужчинами и осознать, насколько сильная и необъяснимая у них дружба.

Килан снова улыбнулся широко и очаровательно, чуть дернув здоровым плечом.

— Мы и сами до сих пор не знаем, как так вышло. Впервые почувствовали это, еще когда в школе учились. На нас стали нападать другие волки, а мы встали спиной к спине и отбивались.

Я тоже улыбнулась, почему-то очень ярко и реалистично представляя это всё.

— Когда парни из «Альфы» доставили меня домой, то все уже знали, что с тобой случилось. При этом никто не звонил и никаким другим образом не передавал это, — тихо добавила я, не скрывая, что до сих пор была в легком шоке от того, насколько сильной была связь в стае. — У Ская появились жуткие бордово-синие синяки ровно на том месте, куда ты получил ранение. У Воланда всё это время шла кровь из носа и тоже болело плечо, а Сет сказал, что Дилан дернулся и застонал от боли ровно в тот момент, когда тебя ранили.

Килан кивнул.

— У нас такое со школы. Когда я был в армии и получил пулевые ранения, на другом конце земли в этот же момент Скай потерял сознание без видимых причин, а у Дилана по телу пошли раны на том месте, где были мои ранения.

Я только восхищенно выдохнула.

— Это просто магия!

— Это стая, любимая. Одна душа на четверых.

Уснула я с улыбкой на губах, не переставая обнимать Килана, чувствуя, как стучит его сердце рядом с моим.

***********************

Свадьба состоялась в полнолуние, как и было положено у волков.

В небольшой готической церквушке, где святым отцом был милейший волколак с теплым взглядом и мягкой улыбкой.

В этой церкви когда-то венчались дядя Калиб и мама Килана, и для меня было так волнительно и трогательно, что мы последовали их примеру.

Приглашенных было немного.

Только команда «Альфа» в полном составе. Стая.

И Дарк.

Килан долго возмущался и не хотел видеть его, но папа убедил всех, что так будет лучше во многих аспектах.

Кстати, Дарк отказался от дуэли с Киланом и отправил Вольтера через день после операции, оповестив всех официально таким образом о том, что, поскольку Килан закрыл его собой от пули, Дарк обязан ему жизнью и так отдает свой долг.

Все выдохнули с облегчением, и только дядя Касл хмурился и молча пил, давая понять, что он не слишком-то верит в искренность Дарка и явно ожидает от него какого-то подвоха.

Может, он и был прав, но я была слишком счастлива, чтобы думать об этом.

— Скай! Если ты зарыдаешь в церкви, я за себя не ручаюсь! — ворчал Воланд, тем не менее заботливо поправляя торжественную бабочку на шее белокурого волка.

Все мужчины были во фраках.

Настолько красивые, что дух захватывало.

— Не ворчи, как старый дед, — фыркала Виола, которая после ранения пользовалась своим положением на все триста процентов, отчего Воланд часто стискивал зубы и явно хотел придушить свою сводную сестру, но тем не менее потакал всем ее капризам, каждый раз оказываясь рядом, стоило только рыжей красотке попытаться встать. — У меня есть с собой платок и влажные салфетки. Кстати, я хочу мартини.

— Бокалы стоят рядом с тобой.

— Я хочу мартини с вишневым соком, а не с газировкой!

Скай только хохотнул, дернув бровью, когда Воланд с непроницаемым лицом направился на кухню за нужным соком, явно проклиная тот день, когда Виола получила это ранение.

А мне казались они милыми.

И такими родными.

Меня приняли в семью без раздумий, и я была благодарна каждому из этих мужчин за то, что они делали для меня лично и для наших с Киланом отношений.

И Виоле — за то, что она была рядом и давала ту стойкость духа, которой мне так иногда не хватало.

А еще я до последнего не верила, что Дарк примет приглашение и приедет на венчание.

Но он удивил всех тем, что приехал.

С огромным букетом белоснежных нежнейших роз, которые подарил мне как символ новой жизни, о которой я всегда мечтала.

И когда после венчания, обмена кольцами и клятв все поехали в дом для продолжения торжества в узком семейном кругу, Дарк тоже не отказался и принял приглашение.

Он в принципе вел себя очень тихо и скромно — поддерживал все тосты, улыбался на шутки, но сам не пытался заговорить или как-то иным образом заявить о своем присутствии.

Наверное, поэтому Килан про него скоро забыл, расслабился и вел себя как обычно.

Да и мужчины из группы «Альфа» не выглядели напряженными или смущенными присутствием чужака — шутили, рассказывали массу забавных историй, препирались между собой и постоянно хохотали.

День стал идеальным.

Самым чудесным из всех возможных, когда все трудности остались позади и мы смогли найти дорогу друг к другу, научившись ценить и доверять.

Лишь в какой-то момент я заметила, как нахмурился дядя Касл, отставив в сторону бокал с вином, и вдруг поднялся на второй этаж.

Заметил это и папа Калиб.

И Рейган.

И командир отряда «Альфа» Ридли.

Все они уходили по одному и не возвращались в большой зал, где продолжалось семейное торжество, и в душе шевельнулось что-то колючее и страшное, когда вслед за старшими потерялся и Килан…

Я незаметно выскользнула из-за стола, пользуясь тем, что Здоровяк рассказывал очередную фееричную историю и все взгляды были направлены только на него одного, и поднялась на второй этаж, приподнимая подол белого платья.

Что-то определенно случилось.

Все мужчины были бледны и растерянны.

— Что случилось?.. — выдохнула я, кожей ощущая, что беда на пороге.

— Кирти нет в доме, — первым ответил Ридли, и Килан заметался, а мое сердце забилось испуганно и ошеломленно.

— Она бы не захотела выходить из дома одна.

— …И Дарка нет, — добавил глухо дядя Касл, отчего мороз прошел по коже.

— Он не стал бы похищать девочку, — покачал головой Рейган, который уже висел на телефоне и явно проверял первые зацепки, а я повернулась к папе Калибу, который был белее полотна.

Его руки подрагивали, даже если он молчал и не шевелился.

Страшно было представить, что происходило с ним и какой ад творился внутри!

— В дом не входил никто незнакомый!

— Но дверь открыта!

— Тихо всем! Не орите мне тут! Сейчас я запрошу видео с ближайших камер! — рявкнул Рейган, а Килан стремительно повернулся к нему, едва ли не оскалившись:

— Позвони Дарку!

— Вот так сразу?

— Да, черт побери! Мы не будем ждать месяц, как это было с разводом, чтобы выяснить все детали его гребаных передвижений по городу! Просто набери его номер и спроси всё как есть!

Это сделал сам папа Калиб.

Он позвонил Дарку сразу же, застыв и буквально серея на глазах, потому что думал о том же, о чем думали сейчас все: так Дарк мог бы отомстить за поступок Килана.

Дарк ответил сразу же.

— Дарк! Моя дочь с тобой? — хрипло проговорил папа Калиб, и его голос дрожал от напряжения.

— …Включи громкую связь!

— Да, мистер Калиб. Кирти со мной.

Кровь отхлынула от моего лица, когда раздался спокойный холодный голос черноглазого волка и комната наполнилась рычанием, криками, угрозами и проклятьями в его адрес.

Дарк молчал.

А я опустилась на край кровати, потому что ноги задрожали и были больше не в состоянии выносить мой вес.

Господи… Дядя Касл оказался прав в том, что не доверял этому волку, какими бы добрыми ни казались его намерения изначально.

— Что ты с ней сделал?..

— Ничего, мистер Калиб. Всего лишь показал свой особняк, потому что ваша очаровательная дочь сказала своей старшей сестре, что никогда не видела готических замков.

Едва ли кто-то поверил в эти слова.

— Где вы сейчас?

— Я везу Кирти обратно. Всё в порядке. Не вижу причин для паники.

Дарк на самом деле привез Кирти, и спустя пару минут они были в доме.

Только девочка была явно испугана, а глаза Дарка казались зыбучим адом, где полыхали азарт и ярость.

Он спокойно выслушал все вопли мужчин, когда неторопливо прошагал в кабинет папы, не пытаясь скрыться или сбежать, а я всё смотрела на него и не могла понять, как в одном волке может поместиться столько тайн и злобы.

Холодной, острой, пугающей злости.

Дядя Касл был прав: Дарк ничего не делал просто так.

Любой его поступок был выверенным шагом на пути к цели, которую знал он один.

— Зачем ты сделал это, Дарк? — вдруг проговорил Касл в воцарившейся тишине, когда все яростные эмоции были исчерпаны и пришло место логике и попыткам понять, что всё это значило.

Мужчина только изогнул свою иссиня-черную бровь.

— Я уже сказал вам, что всего лишь хотел показать свой дом Кирти.

— И для этого ты увез ее тайком, не спросив разрешения ее отца?

Дарк только пожал плечами.

Но неожиданно добавил спокойно и почти мурчаще, словно заранее наслаждался эффектом, который произведут его слова:

— Боюсь, нас видело вместе большое количество волков, мистер Калиб. Как ваша дочь была со мной наедине. Заходила в дом без вашего присутствия и выходила из него через некоторое время…

— Моя дочь еще ребенок!

— И тем не менее. Напомните мне, сколько лет было Деве, когда вы обручили ее с Киланом? — глаза Дарка полыхнули тяжело и опасно. — Боюсь, что ваша семья будет опозорена и поползут нехорошие слухи, если мы не решим это дело.

— Какое дело?

— Пусть Кирти станет моей невестой. Оформим всё официально, чтобы закрыть рты всем в округе и далеко за его пределами. Я буду ждать ее до момента первого перехода, но затем заберу ее себе на законных основаниях.

Папа Калиб буквально посерел на глазах, а Дарк поднялся как ни в чем не бывало, склоняя голову:

— Обдумайте мои слова. Я буду ждать вашего решения утром. Еще раз поздравляю, — кивнул он мне и Килану и просто ушел, оставляя после себя гнетущее чувство неизбежной беды.

Все еще долго молчали, потому что не знали, что сказать.

Потому что чувствовали, что он всё продумал и противостоять этому волку будет почти невозможно.

Первым заговорил папа.

Он поднялся из-за стола, неожиданно обнимая нас с Киланом, и проговорил:

— Обо всём этом мы подумаем завтра, дети. А сегодня у нас праздник и очень важный для нашей семьи день. Кирти еще ребенок, и у нас в запасе много-много счастливых лет, в которые мы обязательно придумаем, как обвести Дарка вокруг пальца.

Мужчина улыбнулся тепло и успокаивающе, кивая вперед:

— Идемте вниз, гости ждут нас. Кирти забудется и снова расцветет, как только увидит, какой шикарный торт сделал Рейган.

— А то! — тут же пробасил Дед, подхватывая настроение и пытаясь убедить всех, что нас ждет счастливое будущее. — Всю ночь не спал, пока учился делать эти розочки! Пойдемте скорее, уже не терпится увидеть, в каком шоке вы будете от моего шедевра!

Снова все зашевелись.

Снова в доме стало шумно и весело.

Все пили шампанское, ели торт, хвалили Деда, а я обнимала Килана в ответ на его горячие объятья и снова улыбалась, потому что слышала, как он шепчет мне на ухо:

— Люблю тебя, моя луна.

— И я люблю тебя, мой сумасшедший волк.

Конец