Волонтеры атомной фиесты

*1. Чехарда в австронезийском небе

23 октября 2 года Хартии. Ночь. Меганезия. Вануату. Остров Вемерана (около 1800 км к востоку от Австралии). Авиабаза Луганвиль. Штабная башня. Центр управления.

25-летняя каролинская креолка Джой Прест Норна, координатор технического развития Меганезии, ударила кулаком по столу, и процедила сквозь зубы.

- Уроды! Они думают, что мы теперь пацифисты? Ну, они за это кровью умоются!

- Что там? — нетерпеливо спросила 23-летняя этническая вьетнамка Тху Феи-Феи, одна из шести судей меганезийского верховного суда.

- Вот, смотри! — координатор ТР повернула к ней экран монитора, — Асси пихнули нашу Читти Ллап в аэробус и отправили в Таиланд. Типа, по заявке тамошней прокуратуры.

- И те и другие должны подвергнуться санкциям, — спокойно произнесла Тху Феи-Феи.

- Прежде всего, Феи-Феи, — проговорил другой судья, 40-летний этнический австралиец Ахоро О'Хара, — должен быть спасен наш человек. Ее обвиняют в кокаиновом трафике, следовательно, в Таиланде ей грозит смерть.

Вьетнамка согласно кивнула, признавая правоту О'Хара, и не потому, что он получил годичные судейские функции по рейтингу среди граждан, а она — по жребию. Хартия не различает судей по методу назначения. Но, круг знаний О'Хара был безусловно шире, а жизненный опыт разнообразнее, чем у нее, и Феи-Феи это понимала.

- Да, — сказала она, — Прежде всего Читти Ллап надо освободить. Когда оффи увидят, как сгорают их товары в океане, тогда они станут сговорчивыми. Надо вызвать Гремлина и Кресса, чтоб готовились сжигать корабли австралийских и таиландских оффи.

- Меня и вызывать не надо, я здесь, — сообщил густой хрипловатый баритон.

…Все взгляды повернулись к крупному рыжеволосому этническому ирландцу. Он был несколько старше 40 лет, и одет в униформу коммандос Народного флота, украшенную пиктограммами — значками участия в боевых операциях и еще — шестью серебристыми нашивками коммодора (шефа штаба фронта). Его звали Арчи Дагд, или Гремлин.

- Тихо заходишь, — с уважением отметила Тху Феи-Феи.

- Работа такая, сента судья, — ответил он, — и, разрешите высказать мое мнение.

- Конечно, коммодор. Мы слушаем.

- Йети сказал, что успеет перехватить аэробус, вот тут, — сказал Гремлин, сделал шаг вперед и положил на стол свой палмтоп, на маленьком экране которого была открыта карта австрало-азиатского сектора со схемой из одной синей линии и одной красной.

- Хэх… — выдохнул Ахоро, — …Ну, что, Феи-Феи, отдаем приказ?

- Да, — сказала вьетнамка, — и будет правильно, если Гремлин проконтролирует все на месте… Если ты успеваешь по времени, коммодор.

- Я успею, — лаконично ответил рыжий ирландец.

…

«Airbus» A-380 компании QAN рейс 818 летел над пустынями Центральной Австралии курсом норд-вест со скоростью 900 км в час, и уже оставил за хвостом 1600 км из 7600, разделяющих Сидней и Бангкок. В это время звено меганезийских истребителей класса «Крабоид» стартовало с Палау курсом зюйд-вест, со скоростью 950 км в час. Обычная геометрия для младшей школы позволяла предсказать, что через полтора часа аэробус и истребители окажутся примерно в одной точке между Новой Гвинеей и Сулавеси, над акваторией Южных Молуккских островов, именуемой: «море Банда». Уже интуитивно возникает предчувствие, что рандеву над морем с таким названием, ничем хорошим для авиалайнера не пахнет. Особенно если это произойдет в предрассветных сумерках.

Экипаж A-380 ничего такого не подозревал (ведь ему не сообщали об истребителях), и внезапное появление штуковины, похожей на гигантского бирюзового летучего краба привело австралийских пилотов в недоумение. Тем временем краб (точнее «Крабоид») деловито пристроился прямо перед фронтальным остеклением кабины A-380.

- Вот дерьмо! — отреагировал первый пилот, перекладывая штурвал (очень не хочется влететь не слишком прочным остеклением в металл кормы другого самолета).

- Надо радировать… — начал второй пилот, и тут в наушниках раздалось:

- Рейс 818, когда надо будет радировать, я скажу, а пока никому не говорите. Не надо.

- Я 818-й, — отреагировал первый пилот, — кто со мной разговаривает?

- 818-й, — произнес голос в наушниках, — ложитесь на курс норд-ост, это приказ.

- Какой еще приказ? Вы кто?

- Жить хотите — выполняйте, — равнодушно отозвался неизвестный собеседник.

И пилоты, переглянувшись, перевели A-380 на курс, ведущий к Палау.

В кабину заглянула стюардесса, и увидела впереди силуэт бирюзового краба.

- О, черт, парни, что это?

- Только спокойно, Луиза, — ответил второй пилот, — просто, мы по уши в дерьме. Я как чувствовал, что из-за этих мудаков-копов с арестанткой мы хлебнем горя.

- Наверняка, нас перехватили из-за этого, — пояснил первый пилот.

- А… — протянула стюардесса, — …Что мне сказать пассажирам?

- Ничего не говори. Чем позже они узнают, тем лучше.

- Но… Через час по графику я должна разносить напитки.

- Когда будешь разносить, держи улыбку, — распорядился второй пилот.

…

Через час улыбающаяся, но подозрительно-бледная стюардесса двигалась по проходу салона, катила перед собой тележку с бутылками колы, фанты и минералки, и каким-то механическим голосом спрашивала у пассажиров, не желают ли они чего-нибудь.

- Мисс, мы что, изменили курс? — внезапно осведомилась очень худощавая австралийка лет 35. Ее телосложение вызывало устойчивую ассоциацию со знаменитой деревянной куклой Пиноккио (только в женском варианте). Одета она была в пеструю оранжево-желтую рубашку и салатные шорты. Будь на ней еще и шапка-колпак, она бы вообще выглядела моделью для иллюстрации к первому изданию книги «Приключения Пиноккио», только колпака на голове не было, а была довольно растрепанная стрижка.

- Э… — стюардесса растерялась, — Э… Мэм… Вы что-то спросили?

- А вы что, не слышали? Я спросила, истинно ли высказывание: «мы изменили курс»?

- Истинно ли… Э…

- Девушка, сосредоточьтесь. Это очень простой вопрос. Мы изменили курс, или нет?

- Э… Простите, мэм, а… А почему вы так подумали?

- А вы посмотрите сами. Сейчас раннее утро, и мы в экваториальном поясе. Солнце, по законам астрономии, точно на востоке от нас. Если бы мы летели на северо-запад, оно светило бы справа — сзади. Но оно справа — спереди, значит, мы летим на северо-восток.

- Э… Я не знаю, мэм.

- Ах, вы не знаете. Ну-ну, — «женщина — Пиноккио» громко хмыкнула.

Окончательно растерявшаяся и испуганная стюардесса постаралась уйти от темы.

- Простите, мэм, может быть вам налить колы, или…

- Нет, не надо. Лучше спросите у пилота, не задержится ли прибытие в Бангкок. Если задержится, то я должна сообщить людям, с которыми у меня встреча.

- Да, мэм, конечно, я спрошу… — пообещала стюардесса, и обратилась к следующему пассажиру, — …Сэр, что из напитков вы желаете?

- Мне минералку, и сыну тоже. А что, у нас, правда, какие-то проблемы с курсом?

- Нет, сэр. Просто, спрямление маршрута.

- Папа, — встрял мальчишка лет 10, - если мы летим на северо-восток, то попадем не в Таиланд, а в Северную Америку. Может, позвонить маме, она-то ждет в Таиланде?

- Нет, Эбби, я думаю, в Америку мы в этот раз не полетим, но если прибытие сильно задержится, то мы, конечно, позвоним маме.

Как обычно в таких случаях, вокруг нашлось достаточное число пассажиров, которым нечего было делать. Кто-то прислушался к разговору, включил ноутбук, стал шарить в Интернете (благо, бортовая конфигурация поддержки связи с публичными серверами исправно функционировала), и… Через несколько минут раздался вопль ужаса.

- Li-Re убьют нас! Они всех убьют!

- Где?

- Как?

- Что? — послышались недоуменные вопросы.

- Li-Re! — повторил вопивший (породистый седой мужчина лет 50), — они фанатики! В нашем самолете везут арестованную Читти Ллап. От нас это скрывали! Я ни за что не полетел бы! Пресса пишет, что трибунал Меганезии натравил на нас главаря Li-Re!

В салоне усиливался гвалт. В пугающей ситуации одного паникера достаточно, чтобы обрушить лавину коллективной истерики… Молли Калиборо (так звали «женщину — Пиноккио») тихо вздохнула, и подумала: «О времена, о нравы! Где Сократ, Платон и Ксенофонт? Где, хотя бы, Аристотель? Ладно, где хотя бы, триста спартанцев? Да, все триста были тупыми, как пробки. Но они не визжали от ужаса из-за какой-то ерунды в прессе. Они и читать-то не умели, кстати…».

Тем временем, паника дошла до критической черты, и экипаж не выдержал нервного напряжения. Из динамиков на стене салона послышалось:

«Леди и джентльмены! Говорит первый пилот. У нас на борту непростая ситуация. Наш авиалайнер перехвачен меганезийским истребителем, и ведется на Палау. Пока это вся информация, которую я могу сообщить. Пожалуйста, соблюдайте спокойствие».

Под еще более усилившийся гвалт, «женщина — Пиноккио» порылась в своей сумочке, напоминающей уменьшенный школьный портфель образца середины прошлого века, извлекла оттуда сотовый телефон и набрала номер.

- Алло! Это Технологический университет индустрии и инжиниринга?

… - Так. Меня зовут Молли Калиборо. А вас…?

… - И я рада познакомиться с вами, мистер Пхомсават. Я из Сиднея, меня пригласил ректорат университета для интервью о возможной работе на физическом факультете.

… - Да, я помню: сегодня в час дня. Но, есть проблема: самолет, на котором я летела в Бангкок, перехвачен меганезийскими военными.

… - Вы правы, мистер Пхомсават. Существуют и другие рейсы в Бангкок из Сиднея, но проблема в том, что я нахожусь на борту именно этого самолета…

… - Это рейс 818 QAN. В Интернет о нем уже есть, и по TV, наверное, скоро будет.

… - Ах, по TV уже сообщили? Тогда подскажите, пожалуйста, с кем мне поговорить в ректорате о переносе моего интервью на другую дату и время в ближайшие дни?

… - Я знаю, мистер Пхомсават, что университет совместный, японско-таиландский, со строгим графиком. Но перехват самолета, это, все же, особое обстоятельство.

… - А вы не могли бы сформулировать этот тезис прямо, без иносказаний?

… - Ах, вот как. Значит, если я не появлюсь сегодня в час дня, то ректорат пригласит на собеседование другого претендента, независимо от моих обстоятельств?

… - Ах, это принципы, на которых построена работа университета? Ну-ну.

… - Мне тоже жаль, мистер Пхомсават, я понимаю, что тут ничего личного.

… - Вы мне сочувствуете? Как мило с вашей стороны. Я вам тоже сочувствую, что вы работаете в университете с такими правилами. Всего доброго, мистер Пхомсават…

Молли Калиборо открыла сумочку, убрала телефон, вынула малоформатный ноутбук, и начала спокойно шлепать пальцами по клавишам, будто находилась у себя дома, а не в самолете, перехваченном в воздухе. Короткого серфинга в Интернет ей хватило, чтобы разобраться в происходящем (в общих чертах, но детали были ей не очень интересны). Любопытство вызвала только фигура «главаря Li-Re», и Молли нашла данные о нем.

*** New Zealand Digest — Kiwi-Bright: Кто есть кто в Меганезии? ***

Персонаж: Арчи Дагд (прозвище Гремлин), коммодор Народного флота.

Возраст и происхождение: 43 (?), Свазиленд (?).

Вероисповедание: псевдо-христианская секта Li-Re (Liberty-Religion).

Физический адрес: Центральная Океания, Острова Кука, атолл Сувароу (?).

Статус: разыскивается Гаагским Трибуналом ООН за военные преступления.

*

Основные проведенные военные кампании:

Вооруженный мятеж (Алюминиевая революция) на Тинтунге.

Штурм и захват Таити (против Французского Иностранного легиона).

Боевые действия на Соломоновых островах (против индонезийских партизан).

Штурм и захват Новой Каледонии (против французского гарнизона).

Аннексия островов в Соломоновом и Коралловом море (против армии Папуа).

«Танкерная война» в австронезийской зоне (против флотов Австралии и США).

Карательная акция на Островах Кука (против иммигрантских сил самообороны).

*

Социально-значимые увлечения и хобби:

Экономика материального самообеспечения малых островных общин.

Морская агротехническая экология (включая планктонные фермы — «плаферы»).

Технология частично-дистанционного школьного образования.

*

Семья, дети, и иные родственники:

Отсутствуют. По неподтвержденным данным, семья погибла в военно-гражданском конфликте в Атлантическом секторе Южно-Центральной Америки.

*

Пять самых известных высказываний персонажа:

«Народный флот не клуб гурманов, а фастфуд. Мы делаем дело быстро и дешево».

«Смысл шоковых терактов в том, чтобы страх врага сражался на нашей стороне».

«Армия Запада теряет волю по мере того, как война сжигает богатства ее хозяина».

«Мы освобождаем людей от долгового рабства и иных форм западной культуры».

«Хартия — это безжалостно реализуемый запрет делать бизнес на запретах».

***

Молли Калиборо дочитала эту короткую справку и проворчала себе под нос

«Вот как? Запрет делать бизнес на запретах. И здесь же философия Li-Re. Ну-ну…».

Высказывание напоминало паралогические ребусы античных софистов. Молли просто обожала такие логические игры, и нередко предлагала и своим студентам в порядке «разминки мозговых извилин». А больше всего ей нравился изящный парадокс об исключениях: «Если у каждого правила есть исключения, то каждое правило должно иметь хотя бы одно исключение. Однако, правило о том, что у каждого правила есть исключения само является исключением к правилу, утверждающему, что у каждого правила есть исключения». Мысль ускользнула куда-то в античность, в золотой век научной демократии, когда философы умели придумывать интересные истории…

Потом Молли посмотрела фото-галерею персонажа. У Арчи Дагда Гремлина оказалась

типичная ирландская физиономия, несколько угловатая, с зелеными глазами и носом-картошкой, по краям декорированная рыжеватой щетиной. А вообще — основательный дядька, опять же, в ирландском стиле «может, не ладно скроен, зато крепко сшит».

…

Тем временем, на угловой группе сидений в той же секции салона, силой обстоятельств разыгрывалась драма в жанре «внезапная смена ролей». Всего несколько минут назад Читти Ллап, 25-летняя этническая таиландка, инженер мини-верфи катеров-субмарин «Hummer-shark», думала о том, что на родине ее ждет грязная тюремная камера, потом бессмысленное общение с дегенератами-судьями, и на финише ритуал привязывания к деревянному каркасу с последующей смертельной инъекцией героина. Особая гримаса таиландской юстиции: государство убивает именно героином, который запрещен для граждан, за исключением тех, кто приговорен. А привязывают к каркасу, чтобы казнь выглядела позорнее, чтобы осужденный ощутил себя еще и оплеванным…

Субъекты, с которыми Ллап летела на родину, в основном, вызывали у нее омерзение.

Два таиландских офицера: один, типа, прокурорский, второй из какой-то спецслужбы. Толстые, самодовольные, в дорогих костюмах. Они родились богатыми, они выросли, получая все лучшее, им не пришлось вертеться, чтобы вылезти из бесконечной череды нищих поколений крестьян. Видя в Читти Ллап простолюдинку, они смотрели на нее с усмешкой: «ты хотела нарушить вековую пирамиду рангов — вот, получай теперь».

Два австралийских коммандос из антитеррористического подразделения — тупые быки. Просто, мясо, натренированное стрелять, бить, хватать. На них даже зла не было.

А вот австралийский советник юстиции был моралистом, наверняка верующим в того христианского бога, который надоумил средневековых королей учредить инквизицию. Выглядел он вполне современно — серая пиджачная пара, белая рубашка, галстук. Но в манерах совершенно инквизиторские мотивы. Всю дорогу он громко, с удовольствием рассуждал о том, какое зло наркотики, и как справедлива смертная казнь за них.

Второй австралиец — чиновник МИД — не разделял настроя своего соотечественника. В микроавтобусе по дороге в аэропорт Сиднея он отвечал на пафосные фразы советника юстиции как-то неохотно и расплывчато, а в самолете, сразу после набора высоты, без церемоний попросил у стюардессы виски, потом еще виски, и еще. Ллап поняла: этому человеку тошно делать то, чем он по каким-то причинам вынужден заниматься.

И последний субъект: девчонка-полисмен, австралийка, совсем молодая. Ее взяли, как оказалось, только для того, чтобы она водила Читти Ллап в туалет. Австралийке было чертовски неприятно сопровождать персону, потенциально-приговоренную к смерти, и понятно: Австралия — не Таиланд. Жизнь человека в Австралии считается, в каком-то смысле, священной, и смертная казнь отменена более полувека назад. Когда советник юстиции (даром, что тоже австралиец), попытался доказать девчонке-полисмену, что смертная казнь за наркотики — это, мол, правильно, то получил в ответ такой взгляд, от которого заткнулся и молчал минут пять. А потом предпочел оттачивать риторику на чиновнике МИД, уже слегка остекленевшем от алкоголя.

…Теперь, после объявления по бортовой сети о смене курса авиалайнера, красноречие австралийского советника юстиции резко иссякло. Он замолк, не договорив очередную филиппику, и посмотрел в иллюминатор. Потом вскочил. Перебежал с левой стороны салона на правую, протиснулся там к иллюминатору, и посмотрел оттуда. Внизу во все стороны до горизонта расстилался океан без признаков суши. Самолет покинул регион Молуккских островов (формально — воздушное пространство Индонезии) и уже успел продвинуться далеко к северо-востоку, в меганезийский регион Палау.

- Это немыслимо! — воскликнул советник юстиции, — Экипаж не вправе туда лететь! Вы слышите меня, мистер Галлвейт?

- Я? — слегка заплетающимся языком переспросил чиновник австралийского МИД, — С объективной позиции я вас слышу. Но моя субъективная позиция занята стюардессой. Понимаете, мистер Рафлз, я уже третий раз давлю кнопку вызова, а эта замечательная девушка не появляется. Между тем, я рассчитывал выпить хотя бы еще три унции виски, поскольку смерть надо встретить достойно, что значит: без суеты и без страха. Это долг настоящего мужчины. Но я не самурай, и не йог, поэтому мне требуется внутренняя поддержка. Для настоящего англосакса это три вещи, а именно: виски, виски и виски. Иначе говоря, те самые три унции виски, которые я хочу попросить у девушки…

- Мистер Галлвейт, вы что, бредите? — возмущенно перебил советник юстиции.

- Нет, мистер Рафлз. Я не брежу. Я глубокий реалист. Жаль, что я только сейчас стал достаточно глубоким реалистом. Произойди это раньше, я бы не умер сегодня. Я бы прожил долгую счастливую жизнь фермера, и лет через пятьдесят тихо безболезненно скончался бы на руках у безутешных правнуков…

…В этот момент, все-таки появилась стюардесса.

- Чем я могу вам помочь, сэр?

- О! Девушка, милая, я люблю вас! При других обстоятельствах я бы, не задумываясь, попросил вашей руки и сердца. Мы бы с вами жили на ферме…

- Простите, сэр, но… — растерялась она.

- …Но, — воскликнул он, — вы правы, девушка! Политические обстоятельства сегодня перечеркнули нашу с вами возможную совместную счастливую жизнь. Я желаю вам встретить достойного мужчину и создать хорошую семью. Благослови вас бог. А меня сегодня ждет Харон, паромщик мертвых, так что принесите мне бутылку виски.

- Целую бутылку, сэр? — удивленно переспросила стюардесса.

- Да, обычную бутылку, пинту, или лучше полторы. И стакан, если вам не трудно.

- Со льдом, сэр? — с облегчением уточнила она, поскольку речь зашла о понятном.

- Да, лучше со льдом. Принесите, пожалуйста, просто миску льда, а дальше я сам. И, я заклинаю вас богом: поторопитесь. У меня ведь всего около часа, не так ли?

- Я быстро сэр, — пообещала она, и убежала в сторону служебного коридора.

А советник юстиции опять забегал от иллюминатора к иллюминатору, бесцеремонно отталкивая сидящих пассажиров. Он, вероятно, еще надеялся увидеть прямо по курсу зеленые горы острова Борнео, но вместо этого в его поле зрения оказался гигантский бирюзовый краб, летящий параллельным курсом. На боку краба была яркая эмблема: стилизованный цветок с тремя лепестками: черным, желтым и белым. Около минуты советник юстиции смотрел на это, а потом отодвинулся от иллюминатора, сел на пол в проходе между креслами, и обхватил себя руками, будто страдал от холода.

Читти Ллап тоже увидела летящий «крабоид», и ее реакция была противоположной. Улыбнувшись, она привстала с кресла и… Один из австралийских коммандос надавил ладонью на ее плечо, усаживая обратно.

- Придурок, — огрызнулась она, — если ты еще раз до меня дотронешься, то я клянусь сделать все возможное, чтобы тебя расстреляли. И твоего приятеля тоже. Ты понял?

- Что за дерьмо? — непонимающе переспросил коммандос.

- Эх, молодые люди, — вздохнул чиновник МИД, — это может показаться странным, но правительство Австралии больше не отвечает за ваши действия, и если вы примените физическое насилие к этой леди, то на Палау вас с легкостью расстреляют.

- Но, мистер Галлвейт, она же арестованная, — возразил второй коммандос.

- Это опасное заблуждение, юноша. Теперь арестована уже не она, а мы. Послушайте добрый совет человека, у которого уже нет шансов, и используйте свой шанс. Живите. Женитесь. Уезжайте на ферму, и разводите овечек. Вы знаете, какие они трогательные? Наверное, не знаете. Это из-за вашей военной службы. Бросайте ее, пока не поздно.

- Ваш виски, сэр, полторы пинты, стакан, и лед, — сообщила вернувшаяся стюардесса.

- Чудесно, просто чудесно. Благослови вас бог за вашу доброту, милая девушка.

- Спасибо, сэр, — ответила она, и побыстрее покинула угол, в котором ситуация быстро накалялась, потому что Читти Ллап встала, и на этот раз коммандос не осмелились ее удерживать. Девушка-полисмен тоже не стала ничего предпринимать. И тогда до двух представителей властей Таиланда дошло, что дело-то дрянь…

…Тот из них, что являлся агентом спецслужбы, быстро повернулся к иллюминатору и, увидев меганезийский «крабоид», что-то быстро высказал второму — представлявшему прокуратуру. Тот кивнул и обратился к старшему из австралийских коммандос.

- Вы должны немедленно проникнуть в кабину и убедить пилотов изменить курс!

- Завали хлебало, макака! — рявкнул австралиец, стремительно вскочил и повернулся ко второму таиландцу, — А ну говори, где оружие?

- Что вы себе… — начал агент спецслужбы, и осекся, потому что в этот момент лезвие боевого ножа второго коммандос уперлось ему в горло под подбородком.

- Считаю до трех. Два уже было. Ну, где?

- Во внутреннем кармане пиджака слева.

- Так-то, макака черножопая, — пробурчал старший коммандос, извлекая из названного тайника плоский пистолет, — все, Дэйв. Можешь убрать нож… Так, макаки! Кто откроет пасть — подавится зубами. Мигните по два раза, если поняли.

Австралийская девушка-полисмен негромко произнесла:

- Парни, ну, зачем вы так…

- Подумай мозгами, куколка, — оборвал старший коммандос, — эти черножопые хотели ползти к пилотам и в чем-то там убеждать, к тому же с пистолетом. А в этой летающей сосиске стенки из фольги. Одна дырка от пули, разгерметизация, и мы трупы. Ясно?

- Эх… — вздохнул пьяный чиновник МИД, — …Какими неглубокими оказались бассейны расовой толерантности в социальном сознании молодого поколения наших сограждан.

- Вы уж извините, сэр, — примирительно сказал старший коммандос, — но вам-то, вроде, получается без разницы, а мы бы еще пожили.

- Не извиняйтесь. Это нормальное, естественное желание. Хотите выпить?

- Мм… Нет, сэр. Мы с Дэйвом, вроде, на службе.

- На службе… — чиновник покивал головой, — …О, боже, на что мы тратим жизнь? Мне только сейчас стало ясно, насколько мелким все это выглядит в сравнении с вечностью. Может быть, вы, Айрис, со мной выпьете? Я не перепутал имя?

- Вы не перепутали, сэр, — ответила девушка-полисмен, — но я ведь тоже на службе.

- Вряд ли это так, Айрис, — тут он показал ладонью на арестантку (а точнее, на бывшую арестантку) Читти Ллап, которая стояла в проходе салона, и рассматривала блестящие наручники, сковывавшие ее запястья, — да-да, Айрис, вряд ли вы на службе. Вы просто листочек, увлекаемый шквалом событий. Примерно как я. Давайте вместе выпьем для прояснения ума, и подумаем, как вам остаться в живых. Вот, держите стакан, а я буду эпатажно пить из горлышка бутылки. Я видел, как это делают в Сайберии.

С этими словами он протянул девушке-полисмену полный стакан виски.

- Вы думаете, сэр, мои дела так плохи? — спросила она, и сделала осторожный глоток.

- К счастью, лучше, чем мои, — сказал он, и глотнул из горлышка, потом перевел дух и добавил, — судя по аналитике, в Меганезии неохотно расстреливают женщин. Будь вы мужчиной, чего я вам никак не пожелаю, все было бы очень плохо, а так… Давно ли вы служите в специальном департаменте полиции?

- Нет, сэр, меня взяли на стажировку после окончания академии, месяц назад.

- О, тогда все совсем неплохо. Сразу, не медля, скажите это, когда мы приземлимся.

Тем временем, Читти Ллап оглядела секцию салона, и отметила, что пассажиры очень внимательно вслушиваются в разговор в углу. И, по мере того, как чиновник МИД все громче излагал свои пьяные мысли (впрочем, не лишенные логики), настроения среди пассажиров все более приближались к новой волне паники. Только одна персона здесь выглядела спокойной и адекватной: женщина, похожая на куклу Пиноккио, в пестрой оранжево-желтую рубашке и салатных шортах. Она невозмутимо набирала что-то на клавиатуре компактного ноутбука, и время от времени скептически хмыкала. Приняв решение, Ллап перешагнула через австралийского советника юстиции (который так и продолжал сидеть на полу в проходе), и двинулась к этой необычной женщине…

…А Молли Калиборо читала аналитику по стране, куда ее решила занести судьба.

*** Independent Political Review. Тема: Меганезия — история и текущая ситуация ***

В середине декабря прошлого года UN OCEFOR начала операцию по восстановлению порядка в Океании. Менее, чем через месяц операция закончилась полным провалом и чудовищными потерями международных сил. По итогам этой Зимней войны, Конвент Меганезии захватил полосу протяженностью 10.000 км с востока на запад и 3000 км с севера на юг. Население там всего полмиллиона, но эта полоса океана очень важна для мировой экономики. В конце января из-за триллионных убытков, ряд развитых стран начали переговоры с Конвентом. Было подписано Сайпанское соглашение с США и Честерфилдское соглашение с Австралией. В середине весны в Меганезии по правилам анархистской «Великой Хартии» состоялся конкурс, и было сформировано техническое правительство во главе с топ-координатором Иори Накамурой (этническим японцем)…

***

…Тут ее отвлекли от чтения.

- Простите, мэм, вы не могли бы мне помочь?

- Помочь? — переспросила Молли, поворачиваясь к изящной миниатюрной таиландке, одетой в синие штаны от спортивного костюма, несколько мятую серую футболку, и блестящие наручники, — И чем же я могу вам помочь, мисс?

- …Читти Ллап, — договорила таиландка, — вы, возможно, знаете обо мне, мэм.

- Да, я уже наслышана. Вы та самая ось, вокруг которой закрутился этот бедлам.

- Боюсь, что так мэм…

- …Молли Калиборо из Сиднея, — сказала австралийка, — так, чем я могу вам помочь?

- Вы не могли бы мне одолжить на несколько минут ваш ноутбук, миссис Калиборо.

- Мисс Калиборо, так вернее. А вы сможете управиться с ноутбуком в этих…

- …В наручниках? — договорила таиландка, — Конечно, я управлюсь.

- Ну-ну, — сказала Молли и передала ей свой компактный ноутбук.

- Mauuru-roa, мэм, — поблагодарила та.

- Э… На каком это языке, мисс Читти?

- На языке утафоа. Это почти таитянский. Mauru-roa значит: Thank you very mach.

- Язык утафоа? Ах вот как? Ну-ну, — произнесла Молли, с любопытством наблюдая за действиями таиландки, которая с изумительной скоростью манипулировала мышкой и клавиатурой, формируя на экране какой-то интерфейс видео-связи.

Скоро в двух экранных окнах появились два персонажа.

Первый: подтянутый мужчина видимо какой-то креольской расы, лет 40 с минусом. Несмотря на то, что он был одет в простую майку с силуэтом крылатого дракончика и надписью «Hit Takeoff», не возникало сомнений, что это военный. За его спиной были видны несколько фигур в болотно-пятнистой униформе, а сама обстановка помещения наводила на мысли о каком-то диспетчерском или командном пункте.

Второй: (вот сюрприз) уже знакомый Молли по фото рыжий дядька-ирландец, родом, якобы, из Свазиленда, коммодор Народного флота Арчи Дагд по прозвищу Гремлин. Находился он, кажется, в узкой кабине маленького самолета, где сидения размещены тандемом (по мотоциклетному), и был там не пилотом, а пассажиром, сидящим сзади.

Разговор Читти Ллап с этими двумя субъектами шел на какой-то смеси языков, или на полинезийском «pidgin». Молли улавливала только отдельные английские слова, но по интуитивным правилам догадывалась, о чем примерно идет речь. А, когда в разговоре возникла пауза, она спросила у таиландки:

- Мисс Читти, я могу поговорить с коммодором Арчи Дагдом?

- Да, миссис Калиборо, я, в общем, все сказала, и возвращаю ваш ноутбук. Mauru-roa. Виртуальный контакт я оставляю. Кэп Гремлин, с тобой хотят поговорить.

- Я уже понял, — ответил ирландский дядька — добрый день, доктор Калиборо.

- Интересно, — сказала она, — откуда вам известно, что я доктор?

- Это несложно, — ответил он, — вы в списке пассажиров, и наша группа разведки нашла биографию. Вы доктор физики, и преподаете виртуальную механику, как я понял.

- Виртуальный анализ механических систем, — поправила Молли, — но вернемся к нашей ситуации на борту. Может, вы как-то успокоите напуганных пассажиров?

- Хорошая идея, — ответил Гремлин, — я попробую, при вашей технической поддержке.

- При моей технической поддержке? — переспросила она, — И как же я вас поддержу?

- У вас в руках точка связи, — пояснил Дагд, — Если вы увеличите звук до максимума, и повернете экран так, чтобы его видели как можно больше пассажиров, то мы начнем.

- Начнем что? — поинтересовалась Молли.

- Начнем то, чем, как вы сообщили, я могу быть полезен.

- Ах вот как? Вы готовы доказать пассажирам, что их ждет человеческий прием?

- Я попробую это сделать, док Калиборо, когда вы усилите звук и повернете экран.

- Я готова. Это нужно прямо сейчас?

- Да, — он кивнул, — прямо сейчас.

*** Выступление Арчи Дагда (Гремлина).

Aloha! Я, Арчи Дагд, командующий Южным фронтом Народного флота Меганезии, обращаюсь ко всем пассажирам 818-го рейса, кроме сотрудников полиции и других государственных служб Австралии и Таиланда. Видимо, вас интересуют три вопроса:

Почему ваш самолет перехвачен? Какова ситуация сейчас? И что будет дальше?

Я отвечу на эти вопросы последовательно.

Данный авиалайнер перехвачен, поскольку на нем находится гражданин Меганезии, похищенный по сговору властей Австралии и Таиланда. Точкой его прибытия будет аэропорт Зюйд-Бабелдаоб Палау, пригодный для приема широкофюзеляжных машин.

Теперь: что дальше? Вы окажетесь в Меганезии не по своей воле, а в силу случайных обстоятельств, но с момента прибытия в аэропорт, вы — гости нашей страны, вы под защитой Великой Хартии, и я, как старший офицер, отвечаю за вашу безопасность. На время пребывания в Меганезии всем вам будут организовано размещение в хостеле, питание, и медицина. Это включено в наш бюджет, и вы не платите. Когда A-380 будет готов продолжить полет в Бангкок, вас пригласят на борт. Те, кому не принципиально лететь в Таиланд, могут отдохнуть на островах Палау, где, по мнению ряда экспертов, заслуживающих доверия, экология лучше, и возможностей больше, чем в Таиланде.

Любые частные вопросы вы можете задать мне в режиме чата. Aloha oe.

***

В заключение, Гремлин сделал по-военному четкий приветственный жест поднятой правой ладонью. Вообще, как заметила Молли Калиборо, его речь была хорошо продумана и по жестам, и по интонациям. Например, предложение задавать вопросы, выделенное особым ударением, сразу же вызвало реакцию пассажиров. Многие схватились за свои трубки, палмтопы и другие коммуникаторы, и принялись сочинять вопросы. Люди были ПРИ ДЕЛЕ, коллективная истерика в салоне сразу погасла. Это достижение Молли отметила, как результат психологического талант Гремлина.

Затем, не без некоторого удивления, Молли Калиборо призналась себе в том, что этот океанийский ирландец ее очень заинтересовал. А до сих пор, она считала военных, и особенно — генералов, тупиковой веткой эволюции гоминид, застрявшей где-то между гориллами и питекантропами. «Ах, вот как? — задумчиво сказала она сама себе, — тебя, кажется, потянуло на приключения. Мало тебе проскока мимо хорошо оплачиваемой работы в Бангкоке и полета в угнанном лайнере? Да, похоже, мало. Ну-ну».

- Мисс Калиборо, — окликнула ее Читти Ллап.

- Да? — отозвалась Молли.

- …Вы мне здорово помогли, — продолжила молодая таиландка, — если я могу вам чем-нибудь помочь, то просто скажите.

- Если вы так ставите вопрос, мисс Читти…

- …Просто Ллап, ОК?

- Договорились, Ллап. Я тоже предпочитаю по имени. Так вот, не вдаваясь в детали, я объясняю: у меня намечалось интервью в Бангкоке по контракту на преподавание там в университете с Нового года. Поскольку я не успеваю туда ко времени, все сорвалось, и делать мне в Таиланде нечего. Так что, я хочу вернуться в Сидней, и побыстрее.

- Я поняла, Молли. Тебе надо успеть вписаться в какой-то другой контракт, так?

- Абсолютно верно, Ллап. Так, какие есть варианты?

- ОК, — сказала таиландка, — перелет в Сидней — легко. И контракт я думаю, получится.

- Контракт? — удивилась австралийка.

- Да, Молли, ты же говорила, что нужен контракт с Нового года.

- Ах вот как? Хотя да, действительно, я это говорила.

- …Значит, — продолжила Читти Ллап, — на Палау я тебя сразу познакомлю с Зикси, это классная девчонка. Мне еще общаться с копами, а она сразу начнет решать вопросы.

…