Волшебница с острова гроз

Глава 9 Разрыв

Ничто не вечно в этом мире,

лишь вечность неизменна.

Молекулы находятся в движении,

но вид и форма всех предметов постоянны.

Вот так и наша жизнь -

сплошная череда то взлётов, то падений.

Мы строим планы, радуемся и переживаем,

но всё пройдёт, а Космос не заметит перемен.

Как научиться принимать потери и успехи беспристрастно?

Увы, нам это не дано,

ведь мы - молекулы, что мечутся, толкаются и мнят,

что вся Вселенная внимает им.

Нам не понять незыблемость и постоянство.

Мы - не пустыня, а песчинки, что ветер носит над барханом.

Всё наше бытие есть суета и перемены.

Слабеют узы, крепкие вчера.

Привязанность вдруг обернётся несвободой.

А радость станет грустью,

чтоб потом сквозь облака печали

вновь радости проглянули лучи.

Всё изменяется, а к худу иль к добру -

Бог весть?

Прежде Глеба и Марику связывала тесная дружба, но год от года отношения с девочкой всё сильнее тяготили принца. Детство прошло. Глеб вступил в пору возмужания. Его интересовала политика и дела королевства. Прежние приключения казались страшной сказкой. За заботами и занятиями он не замечал, как течёт время, но Марика не понимала этого. Она обижалась, когда они не виделись две-три недели, и каждая их встреча начиналась с упрёков.

Сначала Глеб стоически сносил недовольство Марики, ведь в своё время она спасла ему жизнь, и он чувствовал себя обязанным. Но, чем больше Марика пыталась усовестить Глеба и привязать к себе, тем ненавистнее ему становились эти путы. Времена, когда каждая встреча с девочкой доставляла ему радость, канули в Лету. Теперь свидания с ней превратились в неприятную обязанность.

В последнее время даже преданность Марики вызывала в Глебе раздражение. Он не замечал, как она превращается в красивую девушку, влюблённую в него со всем пылом молодости. Для принца Марика по-прежнему оставалась девчонкой-сорванцом, готовым защищать его от всех невзгод. Он и сам не отдавал себе отчёта в том, что на самом деле его пугает железный характер и неукротимый нрав юной подруги. Казалось, в мире не было такой опасности, перед которой она могла бы спасовать. Марика ни в чём не знала меры. Она была совершенно независимой и отчаянно храброй.

Глеб решил, что слишком долго потакал её капризам, и девчонка возомнила, будто может делать всё, что взбредёт в голову. Она перешагнула рамки дозволенного. Чаша терпения принца переполнилась. В конце концов всему есть предел. Дружба дружбой, но они уже не маленькие дети. Пришло время поставить Марику на место!

Узнав от Прошки, что Марика собирается нанести ему визит, Глеб хотел уклониться от встречи, но передумал, решив не откладывать неприятный разговор. Следовало расставить все точки над i.

Марика собралась во дворец ещё до завтрака. Она так нервничала перед встречей с Глебом, что от волнения кусок в горло не лез.

Раз Глеб приревновал её к княжичу, значит, она ему не безразлична. Когда-то они понимали друг друга с полуслова. А если между ними пробежала чёрная кошка, то виной тому придворные красавицы, которые так и увивались вокруг принца. В этом Марика не сомневалась. Он, наивный, не понимал, что им нужен его титул и богатство, но однажды он прозреет и увидит, что только она искренне любит его самого: богатого или нищего, знатного или безвестного.

Марика одевалась с особым усердием, чтобы ни в чём не уступать придворным модницам. Ярко-алое платье, отделанное изящным золотым кантом, оттеняло смуглую матовую кожу. В густых чёрных локонах поблёскивала нитка золотистых бус. Маленькие ножки, обутые в атласные туфельки, ступали так легко, что казалось, Марика не идёт, а парит. Горделивая осанка и стать девочки говорили о том, что она рождена властвовать и повелевать.

Даже слуги и кучер не могли скрыть восхищённых взглядов. Никто и представить не мог, что сердце бедняжки сжимается от страха. Никогда ещё Марика не волновалась так перед встречей с Глебом. Зная за собой грех употреблять просторечные словечки в моменты сильного волнения, она всю дорогу до дворца твердила себе, что должна следить за манерами и языком. Сегодня она обязана быть безупречной.

Дворецкий доложил о ней принцу. Марика наспех перекрестилась и вошла в кабинет. Глеб не поспешил ей навстречу, как прежде, и даже не улыбнулся. Он исподлобья оглядел гостью, словно она была обычной просительницей.

Холодный приём не обескуражил Марику. Она верила, что растопит лёд в их отношениях. Девочка присела в безукоризненном реверансе.

Глеб впервые заметил, что она и впрямь становится красавицей. «Если бы она явилась на вечер в таком виде, то не только Милослав потерял бы голову», - подумал он. Впрочем, сам он знал Марику так давно, что воспринимал её красоту отстраненно, как знаток живописи оценивает хорошую картину.

- Я пришла извиниться. Мне искренне жаль. Я не предполагала, что всё так обернётся, - стараясь придать своей речи изысканность, произнесла Марика.

- Разве? Ты хочешь сказать, что испортила всем праздник случайно? Не смеши, -резко возразил Глеб.

- Нет. Я не хотела портить праздник.

- Может, ты хотела, чтобы все веселились от души, и поэтому явилась в непотребном виде? Нет, ты старалась возвысить себя над остальными. Мол, тебе всё дозволено. Тебе чихать на правила. Сам принц тебе потакает и устраивает для тебя вечеринку. Пускай все подстраиваются под тебя. Ты особенная.

- Ничего подобного! Просто у меня не было времени переодеться, - оправдывалась Марика.

- Вот как? По-видимому, приглашение, которое я послал за две недели до торжества, застало тебя врасплох. Полмесяца тебе не хватило, чтобы надеть туфли, - съязвил Глеб.

Марика была в отчаянии. Все попытки к примирению натыкались на глухую стену. Глеб даже не пытался её понять. Ещё не выслушав, он уже вынес ей приговор. Девушка в сердцах признала:

- Согласна, я сваляла дурака, но я же за тем и приехала, чтобы извиниться.

- Сейчас ты извиняешься, а завтра выкинешь новый фортель. Дело не только в наряде. Ты вообще вела себя возмутительно. А история с княжичем и вовсе не укладывается ни в какие рамки. Не хватало ещё, чтобы после бала люди возвращались домой увечными.

- Не я же сломала ему ногу, - выпалила Марика и, вспомнив об откровении Прошки, на всякий случай добавила: -Он сам оступился. Никто в этом не виноват. Не надо было ко мне лезть.

- Если бы ты не кокетничала, он бы к тебе не полез. Я тебя предупреждал, но ты всё делаешь назло.

- Зачем ты так говоришь? Когда-то мы делили с тобой и радости, и беды, но ты всё забыл. Ты всегда слишком занят. Для меня у тебя никогда нет времени. Мне хотелось, чтобы ты обратил на меня внимание! — вырвалось у Марики.

- Тебе это удалось, - с металлом в голосе сказал Глеб.

Его тяжёлый, чужой взгляд не предвещал ничего хорошего. Девушка тотчас пожалела о сказанном.

- Я не забыл, что многим обязан тебе, но у каждого из нас свой путь. Мы уже не маленькие дети. У меня есть государственные дела, - продолжал принц.

«Дочка барона - тоже государственное дело?» - едва не сорвалось у Марики с языка, но она вовремя сдержалась и с жаром произнесла:

- Мой путь подле тебя. Неужели ты не понимаешь, что я пойду следом за тобой хоть на край света? Никто не любит тебя больше, чем я.

Неожиданное признание не обрадовало, а ещё сильнее огорчило Глеба. Всё оборачивалось гораздо хуже, чем он предполагал.

- Это пройдёт, - примирительно произнёс он, стараясь скрыть раздражение. -Повзрослеешь, и тебе понравится кто-нибудь другой.

- Для тебя я не достаточно взрослая? В таборе девушки в моём возрасте выходят замуж, - вскинулась Марика.

- Мы не в таборе. Ты ещё слишком мала, но, когда подрастёшь, узнаешь, что влюбленности проходят. На смену одной приходит другая.

- У тебя, но не у меня, - с горечью сказала Марика.

У Глеба и впрямь симпатии менялись чуть ли не каждый месяц. Ходили слухи, что до женитьбы король был таким же повесой и Глеб перенял эту черту у отца.

- Даже если так, - вспылил Глеб. - Тебе пора понять, что у меня есть личная жизнь.

- Ты гонишь меня?

На прекрасном, точёном лице девочки огромные глаза казались двумя бездонными колодцами боли. В какие бы жуткие переделки Марика ни попадала, Глеб никогда не видел её такой потерянной. Ему стало неловко за свою резкость, и он немного смягчился.

- Никто тебя не гонит. Мы останемся друзьями, но я не могу дать тебе большего, - признался он.

Марика молча помотала головой. Все слова Глеба о том, что они останутся друзьями, были лишь ложкой мёду, неспособной перебить горечь бочки дёгтя. В его личной жизни для неё места не осталось.

- Тебе придётся смириться с тем, что у меня могут быть девушки помимо тебя, -продолжал Глеб. - Во всяком случае, между нами всегда были лишь дружеские отношения, и я не давал тебе повода думать иначе.

- Что во мне не так?! - воскликнула Марика. - Я разве кривая или косая? Ты хотел, чтобы я была образованная? Я читала книжки. Ты хотел, чтобы я научилась всем этим дурацким манерам? Теперь я умею приседать, кланяться и пользоваться десятком вилок. Что ещё мне надо сделать, чтобы понравиться тебе? Чем я хуже Лидии?

- Ничем. Ты красивая, умная, замечательная. Но пойми, мне нужна другая девушка.

- Зачем? Тебе нравятся светлые волосы? Говорят, их можно покрасить. Я это сделаю.

- Волосы тут ни при чём. Мы не подходим друг другу.

- Почему? Раньше ты так не думал. Что изменилось?

- Мы повзрослели. Посмотри на себя. Быть с тобой рядом - всё равно, что находиться на вулкане. Чуть что, ты сразу взрываешься.

- Значит, если я буду тихая и покорная, ты полюбишь меня? - с детской непосредственностью спросила Марика.

Глеб отчаялся что-либо втолковать ей. Она отказывалась его понимать. Они будто говорили на разных языках. В этот миг Глебу казалось, что ненависть Марики куда менее тяжкое бремя, чем её любовь.

- Ты тихая и покорная? Это всё равно что, мягкая и нежная сабля, - усмехнулся он.

- Не веришь, что я смогу? - вспыхнула Марика.

- Давай не начинать всё сначала. В твоём возрасте девочки часто влюбляются, но это проходит.

Ему хотелось поскорее закончить зашедший в тупик разговор. Он глянул на часы и сказал:

- Извини, у меня сейчас встреча с иноземным послом.

Не дожидаясь возражений Марики, Глеб позвонил в колокольчик. На его зов тотчас явился Прошка.

- Будь любезен, сопроводи Марику домой, - попросил Глеб и натянуто улыбнулся гостье: - Надеюсь, между нами всё будет, как прежде.

Марика знала, что в устах Глеба это всего лишь вежливые слова. Как прежде, ничего не будет. Почему он гнал её? Ради него она готова стать воплощённой кротостью, зубрить правила этикета, носить дурацкие платья, в которых нельзя ни вздохнуть, ни выдохнуть. Она столько всего ещё собиралась сказать Глебу, но её сковывало присутствие Прошки, и она лишь тихо вымолвила:

- Пожалуйста, позволь мне попытаться. Увидишь, я сумею стать другой.

В голосе девочки звучали просительные нотки, так нехарактерные для неё. Глеб понимал, чего Марике стоит переломить себя. На мгновение ему стало искренне жаль бедную влюблённую девочку, но это длилось только миг. Раздражение взяло верх над жалостью. Он решил раз и навсегда подвести черту под этим разговором. Не стоило давать Марике пустых надежд.

- Тебе не измениться. Ты никогда не покоришься чужой воле. У тебя совсем не женский характер. Ты привыкла, чтобы всё было по-твоему. Я предлагаю дружбу, но тебе этого мало. Ты хочешь полностью подчинить меня.

- Нет! Я готова ради тебя на всё. Только прикажи. Я всё сделаю! - воскликнула девочка.

- Тогда уйди. Не мучай ни себя, ни меня. Мы никогда не будем вместе.

У Марики перехватило дыхание. Слова испуганно замерли на губах. Она помолчала и после паузы тихо произнесла:

- Прощай. Больше я не стану тебе докучать.

Она медленно вышла из кабинета.

Глеб вздохнул с облегчением. Неприятный разговор остался позади. К счастью, у Марики хватило здравого смысла не устраивать сцен.

Прошка, как тень, семенил следом за девочкой. Ему хотелось утешить её, но он не мог найти нужных слов. Черноглазая дикарка всегда нравилась ему, но он не надеялся, что она обратит на него внимание. От прозорливого паренька не укрылось, с каким преданным обожанием девочка относилась к Глебу. Как верный слуга, Прошка с молчаливой покорностью принимал первенство господина, но из услышанного он понял, что между давними друзьями произошла серьёзная размолвка. В отличие от Глеба он воспринял слова девочки всерьёз. Марика разрывала прежние узы навсегда.

Теперь Глеб не стоял на дороге Прошки, но его это не радовало. Прошка понимал, что всё равно ему не на что надеяться. Разве что на чудо. Как говорится: не по Сеньке шапка. Впрочем, если он сумеет стать настоящим магом...

Марика резко обернулась.

- Что ты идёшь за мной?

- Проводить... - пролепетал Прошка.

- Не нужно. Я сама знаю дорогу, - отрезала девочка.

- Я могу чем-то помочь? - предложил он.

Марика горько усмехнулась.

- Поверни время вспять.

Она развернулась и быстрым шагом пошла прочь. Прошка поспешил за ней.

- Когда-нибудь я стану чародеем. Вот увидишь. Я сделаю для тебя всё, - пообещал он.

- А пока оставь меня. Мне хочется побыть одной, - отмахнулась Марика.

Прошка из окна смотрел, как девочка села в карету. Кучер дёрнул поводья. Экипаж тронулся со двора, а он всё стоял и смотрел ему вслед.