Война сделана невидимой. Как Америка скрывает человеческие жертвы своей военной машины

Я спросил, каковы будут последствия, если на первых страницах американских газет появятся фотографии людей, погибших в результате бомбардировок американских военных.

"Я безоговорочно за то, чтобы люди узнали, каковы человеческие последствия того, что мы делаем - где мы убиваем людей, каковы реальные интересы, кому это выгодно, каковы обстоятельства убийства", - ответил Эллсберг. "Я хочу, чтобы это стало известно. Это не невозможно, особенно в наше время социальных сетей, когда люди могут быть сами себе журналистами-расследователями, и они могут вынести это наружу и так далее. Меня несколько разочаровывает не то, что это не может помочь, а то, что это далеко не гарантия того, что что-то изменится. Нет никаких сомнений в том, что СМИ, как и правительство, сотрудничают в том, чтобы не привлекать к этому внимания, и это, в какой-то степени, заслуга американского народа, который, конечно, менее виноват в том, что ему лгали, чем те, кто лгал. Но почему им лгали? Сколько бы они сделали, если бы им не лгали?"

Эллсберг рассказал о различиях между освещением в СМИ событий 11 сентября и, позднее, ракетной атаки американских военных на Багдад "шок и трепет", с которой началось вторжение в Ирак. В ответ на ужасы 11 сентября, вспоминает он, газета New York Times "сделала нечто очень драматичное. Они напечатали фотографию, голову каждого погибшего, а также несколько анекдотов от его соседей, друзей и членов его семьи. Этот человек любил прыгать с парашютом, а этот - играть в группе, или небольшие анекдоты о том, что делало их людьми, что люди помнили о них в особенности, - очень захватывающие, очень трогательные".

По словам Эллсберга, после начала войны в Ираке он подумал: "Представьте, если бы "Таймс" напечатала пару страниц с фотографиями людей, сгоревших в ночь "шока и трепета". ... Было бы несложно, если бы вы были на месте событий, а мы не были тогда, но были позже, найти людей, которые были родственниками этих людей. И сказать: "Послушайте, у каждого из них были друзья, родители, дети, родственники - каждый из них каким-то образом оставил свой след в мире до того момента, когда их убили, и это были люди, которых мы убили, и это были люди, которые умирали под бомбежкой, точно такой же, как в нашем случае, когда два самолета, наполненные газом, сожгли два здания". Но такое освещение событий в американских СМИ было немыслимо. "Конечно, такого никогда не было - ничего подобного".

Оглядываясь назад, на модели отношения американцев к смертям на войне, Эллсберг не был оптимистом: "В первом приближении можно сказать, что общественность не проявляет никакой реальной озабоченности количеством людей, которых мы убиваем в этих войнах. Максимум, что их беспокоит, - это американские потери, особенно если их слишком много. Они будут мириться, в почти удивительной степени, [со] значительным уровнем американских потерь, но особенно если они снижаются, и особенно если президент может заявить об успехе в том, что он пытался сделать. Но что касается количества убитых в ходе этого, то СМИ не задают этот вопрос, общественность не задает его СМИ, а когда он все же всплывает, так или иначе, время от времени, ничего особо не меняется".

От американцев скрывают, - продолжил он, - что они граждане империи, они находятся в ядре империи, которая считает себя вправе определять, кто управляет другими странами, и если мы их не одобряем из-за их влияния на корпоративные интересы или из-за их отказа предоставить нам базы или трубопроводы, которые нам нужны, мы считаем себя абсолютно правыми и способными устранить их, сменить режим".

Эллсберг добавил: "Практически каждый президент говорит нам или успокаивает нас, что мы очень миролюбивый народ, очень медленно вступаем в войну, очень неохотно, возможно, в некоторых случаях слишком медленно, но очень решительно, как только вступаем, но нужно очень многое, чтобы заставить нас принять идею вступления в войну, что это не наше нормальное состояние. Это, конечно, противоречит тому факту, что мы находимся в состоянии войны почти постоянно.... Обман, очевидное введение общественности в заблуждение на ранних этапах игры, в подходе к войне, таким образом, чтобы побудить ее принять войну и поддержать ее, - такова реальность. Насколько велика роль СМИ в этом, в обмане общественности, и насколько трудно обмануть общественность? Как бывший инсайдер, я бы сказал: обмануть их несложно. Прежде всего, вы часто говорите им то, во что они хотели бы верить - что мы лучше других людей, мы выше их по морали и восприятию мира".

Выступая на ежегодной конференции АМЕРИКАНСКОГО ЛЕГИОНА в качестве кандидата в президенты от Демократической партии в 2016 году, Хиллари Клинтон активно использовала кредо исключительности. "Большая часть речи была посвящена идее "американской исключительности", которая в широком смысле означает мнение о том, что Соединенные Штаты были созданы иначе, чем другие страны, и несут особую глобальную ответственность", - пишет Washington Post. Не было никакой двусмысленности, когда Клинтон выступала на трибуне. "Часть того, что делает Америку исключительной нацией, заключается в том, что мы также являемся незаменимой нацией", - сказала она. "На самом деле, мы незаменимая нация. Люди во всем мире смотрят на нас и следуют нашему примеру".

Президент того времени, Барак Обама, придерживался той же декламационной позиции. С трибуны он часто объяснял, что мир не может обойтись без Соединенных Штатов Америки во главе. Типичным примером такого ораторского искусства стала его речь при поступлении в Вест-Пойнт в 2014 году, когда он провозгласил: "Соединенные Штаты были и остаются единственной незаменимой нацией. Так было в прошлом веке и так будет в веке грядущем".

Это будет верно на протяжении всего следующего столетия. Как объяснить такое заявление самого могущественного человека в мире? Спесь? Расчетливая гипербола? Джингоистическое потворство? Националистическая мания величия? Мачизм? Все вышеперечисленное? Что бы ни скрывалось под этими словами, их можно сделать прозрачными, отбросив нарядные одежды, прикрывающие голые корыстные интересы, возвеличивание и извлечение огромной прибыли от продажи оружия, а также использование международных рычагов для получения экономической выгоды и геополитического позиционирования. Суть в том, что, будучи "незаменимой нацией", Соединенные Штаты незаменимы для самих себя.

"Наше общество потратило столько времени и добилось таких поразительных результатов, открыв новые механические способы коммуникации, - говорит театральный режиссер Ли Страсберг, - но мы как-то забыли, что процесс жизни требует способности реагировать, вступать в контакт и сообщать о своих переживаниях другому человеческому существу"." Точно так же, как насчет нереализованного потенциала по-настоящему принимать общение и сопереживать переживаниям других людей, находящихся далеко, в совершенно других обстоятельствах, даже когда - особенно когда - действия нашей собственной страны делают их ужасными и еще хуже ? Мифы, окутанные такими понятиями, как "американская исключительность", отсекают такие возможности. В той мере, в какой мы не можем воспринимать другого как человека, мы становимся меньше.

"Разумеется, в самой природе мифа заложено, что те, кто является его жертвами и одновременно его исполнителями, в силу этих двух фактов должны быть лишены возможности исследовать миф или даже заподозрить, а тем более признать, что именно миф контролирует и взрывает их жизнь", - писал Джеймс Болдуин. На третьем десятилетии непрерывной войны во имя борьбы с террором, подстегиваемые военной мощью и мифологией о необыкновенных достоинствах, Соединенные Штаты стали собственным врагом. При этом неустанный глобальный поиск США врагов сделал их еще более многочисленными и неразрешимыми. Теперь необходимо настаивать на том, чтобы говорить жизненно важные истины и действовать в соответствии с ними. Как заметил Болдуин, "не все, с чем приходится сталкиваться, можно изменить; но ничего нельзя изменить, пока с этим не столкнешься".