ВозРожден быть знаменитым (СИ)

Глава 12 Прорыв

Adidas были первыми крупными дарителями. Они прислали ему приглашение в бутик, чтобы он первым посмотрел и выбрал себе что-то из новой коллекции. Идти нужно было вечером, после закрытия, когда персонал только выносил новую коллекцию. Дан пошел с мамой. Они оба считали, что им просто сделают скидку… но несколько ошиблись.

В бутике он оказался не один, пригласили других блогеров и спортсменов, но Дана встретили как главную звезду. Он перемерил практически все, что подходило для стритстайла и танцев — менеджеры сами ему давали одежду. Практически все, что на нем хорошо сидело и о чем он просто нормально отозвался, ему без всяких вопросов и указаний запаковали и просто подарили. Без контрактов и обещаний. Единственное — записали размеры, подходящие цвета и теперь уже точный адрес. Это уже для дальнейшего сотрудничества.

В ответ на недоумение мамы, менеджер просто ответил:

— Мы уверены, что он все равно это наденет. И хоть раз мелькнет на этом в кадре. Этого достаточно.

Дан слышал перешептывания тех, кто еще сюда пришел. Кто-то даже считал, что он, с его блогом в триста тысяч подписчиков, может уже и оплату требовать. Но Дана устраивало текущее положение дел — ему собрали спортивной одежды на неприлично огромную сумму, не требовали ее нахваливать или что-то вроде этого. Им просто было достаточно, чтобы он мелькнул в этом в своем блоге — в записи видео, или на фото.

[*Уточню. Новая коллекция спортивного бренда — это обычно одежда и старые модели кроссовок в новых расцветках… иногда просто старые модели кроссовок. Практически всегда новинки рассылают блогерам и более-менее ярким спортсменам. В наших пост-советских широтах это слабо распространено, но блогеры в США избалованы вниманием брендов, они подаркам не удивляются. В коллекции спортивной одежды количество предметов не такое уж большое (в магазинах обычно выставлено одномоментно несколько коллекций), так что Дан унес домой с десяток предметов одежды.*]

Этот случай будто стал спусковым крючком. Раз в неделю с его почтовой ячейки доставляли все, что ему успели подарить. И там всегда было, что доставлять. И не все были так же внимательны, как Adidas. Ему нередко дарили кроссовки — от разных брендов и часто не его размера. Были еще наушники, беспроводная зарядка, термокружки, набор канцелярии.

Самым крупным его «дарителем» стали неожиданно Tiffany — они выслали аж три серебряных кольца. Причем выслали без предварительных оповещений и предложений — просто подарком, неприлично дорогой рассылкой. Дан любил кольца, он часто их носил и с ними была связана странная традиция — если он садился играть на клавишных, он сначала эти кольца снимал, потому что они мешались, а потом надевал обратно, чтобы не забыть. Этот подарок — весьма дорогой, к слову, порадовал Дана тем, что кто-то из маркетингового отдела, получается, смотрел его видео с каверами. Мэри, правда, прогуглила и уточнила, что все три кольца из новой коллекции и одни из самых дешевых.

Все эти подарки заставляли его радоваться не из-за самого факта чего-то бесплатного, а как раз тем, что они были показателями успеха блога. Он быстро рос, быстро становился популярным. После прежних миллионов подписчиков ему казалось, что четыреста тысяч — это немного. Но на деле для большинства начинающих блогеров сложно перешагнуть порог не то, что в сотню тысяч, а банально в первую тысячу.

Дан считал главной причиной своего «успеха» тот факт, что он постоянно чем-то занят и что-то делает. Школа, частые походы на какие-то культурные события, тут же спорт, танцы и пение, репетиции с рок-группой. Все это делало его жизнь интересной для подписчиков. Ведь, в отличие от многих других блогеров, Дану нет нужды придумывать, чем развлечь людей, у него и так постоянно что-то происходило. После Нового года, когда в некоторых статьях о нем отозвались как о самом быстрорастущем блоге, поток подписчиков только увеличился. От первой тысячи до трехсот он добирался почти пять месяцев, и это с рекламой. Следующую сотню тысяч он набрал за месяц, ничего специально не делая, просто гуляя по зимнему Нью-Йорку с Эшли, читая книги и выкладывая свои фото в разных аутфитах.

Еще в середине января им предложили выступить в небольшом рок-клубе. На разогреве, но сам факт позволения выступить заставил парней прыгать от восторга. Их не звали не потому что они не пытались куда-то вписаться. Просто Дану пятнадцать, Чаку и Тео — по шестнадцать, Бобби семнадцать, а Бэнджи исполнилось восемнадцать всего за пару недель до выступления. Люди опасались приглашать подростков в подобные заведения, несмотря на то, что о группе знали как минимум все подписчики Дана. На входе в клуб не всегда было возрастное ограничение — просто не пускали детей — но все же в клубе собиралось немало пьяных людей, которые не особо разбирались кто перед ними — взрослый или ребенок. А проблемы потом будут у клуба. Поэтому руководство и не хотело рисковать, приглашая детей выступать.

В этом заведении решили пойти им навстречу. И потому что группа без единого выступления пользовалась некоторой популярностью, и потому что у молодой группы уже были свои песни. К январю было готово пять композиций. «Просто друг», которую Дан когда-то играл парням на гитаре. Ироничную «Игры убивают» парни просто обожали, хотя она походила на смесь подросткового бунта и социальной лирики. Буквально она насмехалась над тем, сколько насилия видят люди, но почему в нем винят не увиденное насилие, а компьютерные игры. Такая же в чем-то смешная «Подержи мое пиво» — про любовь к спорам на темы, которые невозможно изменить. И две лиричные мелодии про любовь. Достаточно быстрая «Ты снишься мне» и медленная «Жди меня домой». Последняя понравилась маме — она про то, что лирическому герою проще жить, когда дома его ждет любимая.

Дан даже немного волновался. Он не выступал как… как часть рок-группы. Боялся сыграть что-то не так. Или спеть — он оставался бэк-вокалистом, добавляя объема в некоторых особенно значимых моментах.

Эшли пришла на выступление, его друзья окружили ее, чтобы крошечную по Нью-Йоркским меркам девушку не затоптали в толпе. Она снимала все на телефон, а БигБи — на камеру Дана. Он сомневался, что звук получится нормальным, но все равно хотел выложить запись на канал.

Они хорошо сыграли. Можно даже сказать — зажгли. Несмотря на то, что они выступали первыми, в клубе уже набралось много людей. Подростков особенно много — и школьные друзья, и просто незнакомые лица, многие из которых кричали Дану, что знают его — видимо, Ньй-Йоркские подписчики. Их выступление активно поддерживали не только молодежная толпа, которая собралась только ради них, но и более взрослые люди, которые кучковались преимущественно у бара. Эта поддержка зала сделала Дана по-настоящему счастливым.

Еще более счастливым его сделал мужчина, который подошел к ним сразу после выступления, в их крошечную гримерку, куда они едва влезали со своими инструментами.

— Альберт Никс, — представился он.

Он был немного странным. Высокий, гладко выбритый, с прямой спиной и идеально уложенными волосами, при этом в джинсах и кожаной куртке, накинутой поверх футболки Metallica. Как клерк под прикрытием.

— Я занимаюсь поиском талантов для звукозаписывающей компании Columbia Records. Кто из вас лидер группы? И кому принадлежат права на песни?

Дан поперхнулся воздухом. Columbia Records — это не какая-то мелкая инди-студия, которая записывает всех, кто заплатит. Они — часть огромной музыкальной компании.

— Вы занимаетесь поиском талантов? — искренне удивился Дан.

Мужчина улыбнулся и протянул ему визитку. Имя, телефоны, электронная почта, название компании Columbia Records.

— Не в широком представлении о поиске, но занимаемся. Так чьи это песни?

— Я написал лирику всех пяти песен. Музыка — варьируется, — задумчиво ответил Дан, неверяще пялясь на визитку.

— Музыку тоже он, мы только помогали советами, — вклинился Бэнджи. — Меня зовут Бенджамин, я лидер группы.

Альберт улыбнулся и пожал руку Бэнджи.

— И как зовут молодой талант? — обратился он к Дану.

— Даниэль Хан, — ответил за него Бэнджи. — Вам понравились песни?

— Нам и вы понравились, но текст песен все же больше. Вы регистрировали права?

Дан наконец очнулся от своей задумчивости:

— Товарный знак — нет. Но тексты принадлежат мне и без всякой регистрации. Мой папа — адвокат, я знаю, как работает авторское право.

Альберт снова улыбнулся и покачал головой:

— Не подумайте ничего плохого, это просто самая важная для нас информация — чтобы вы еще не успели часть прав передать звукозаписывающему лейблу. Я бы хотел пригласить вас на… так сказать — закрытое прослушивание и собеседование. Все несовершеннолетние — с родителями.

Казалось бы — невероятное предложение. Но обсуждение с родителями быстро показало, что есть в их стремлении стать рок-звездами одна маленькая загвоздка: их родители не согласны с таким развитием событий. Не удивлены были только Дан и Чак — они сразу после того короткого разговора в гримерке напророчили друзьям, что никакого контракта в ближайшие полтора года не будет. Так и получилось.

Само обсуждение состоялось. Родители поставили условие — окончание школы. Звукозаписывающая компания еще была готова работать с несовершеннолетними, но работать с подростками, которые должны хорошо закончить частную школу — это немного другое. По факту сейчас они могут репетировать всего часов пять в неделю, а о выступлениях и туре не стоит и заикаться до начала каникул. Решение о контракте решили отложить до лучших времен.

Но, когда представители компании закончили говорить со всеми, остался Дан с папой.

— Что-то хотите еще сказать? — удивился мистер Никс.

— Мы пойдем, — мягко кивнул Чак, выходя из конференц-зала последним.

— Да, — кивнул Дан, провожая взглядом друзей. — Я ведь правильно понимаю, вас больше заинтересовали песни, чем рок-группа?

Мистер Никс засмеялся и качнул головой:

— Да уж, какие цепкие дети пошли. Да, я приехал в тот клуб только из-за вас, потому что наши скауты находили ваши записи. Песни нас интересовали больше, чем рок-группа из несовершеннолетних. Но я сказал правду и про группу — мы могли бы нанять продюсерскую команду и начать продвигать вас среди подростков, как когда-то начинала Аврил Лавин.

В разговор вступил папа Дана:

— Вы не совсем поняли. Мы не на лжи вас поймать пытались и не пытаемся обвинить в том, что вы вводили детей в заблуждение, пытаясь купить песни.

— У меня есть еще, — вклинился Дан. — И тексты, и музыка. Большая часть из них не слишком подходит рок-группе, а что-то я не знаю, как доработать.

Мистер Никс сел обратно на место и рядом с ним опустился ранее молчащий адвокат компании. Был еще третий человек — он ушел провожать остальных и поэтому в этом обсуждении не участвовал.

— Ты хочешь продать песни? Это долгий процесс, нужно смотреть, что у тебя есть и искать покупателей… — протянул мистер Никс.

Дан улыбнулся:

— Я знаю.

Они с папой тоже заняли места за столом, но говорил теперь уже папа:

— Это не совсем предложение купить песни, скорее предложение сотрудничества. Если точнее — Даниэль хотел бы стажироваться у вас. Мы понимаем, что это не тот вопрос, который вы готовы обсуждать здесь и сейчас, поэтому принесли вот это.

И папа открыл свой дипломат, выкладывая на стол тонкую папку.

— Что это? — удивился мистер Никс.

Впрочем, выглядел он скорее заинтересованным.

— Предложение и… так сказать — товар, — улыбнулся папа. — То, на каких условиях Даниэль готов продавать песни и что хочет взамен: возможность присутствовать при записях этих песен, чтобы понимать, как из слов и мелодии делается готовый трек. И здесь же — десять песен.

— Десять? — удивился мистер Никс.

— Они все… совсем мне не подойдут, — признался Дан. — Я записал гайд-версии, но, подозреваю, слова вас интересуют больше, поэтому тексты предоставлены в папке.

— Права, разумеется, защищены, — улыбнулся папа. — Ну так, на всякий случай.

Мистер Никс засмеялся и восхищенно покачал головой:

— Да уж… неожиданно.

Он открыл папку, пролистнул первый лист, где были выписаны не слишком-то требовательные условия Дана, и начал читать первый текст. Дан закусил губу. Текст был написан под впечатлением фильма «Великий Гэтсби» — про то, что парень заглушал боль потери настоящей любви вечеринками. В итоговом варианте отсылок к литературному произведению не осталось — просто история о расставании и решении забыться через постоянное веселье.

Мистер Никс удивленно приоткрыл рот, потом нахмурился. Его взгляд бегал вверх-вниз по тексту, пока он восхищенно не покачал головой:

— Да уж, неожиданно. Вы правы — мы не можем обсуждать подобное здесь и сейчас, нам сначала нужно поговорить с руководством. Контакты в папке? — уточнил он, сам перелистывая страничку назад.

Контакты, разумеется, там были. Папа никогда не занимался делами об авторском праве, но дела его фирмы всегда были достаточно разноплановы, поэтому он уже именно на эти статьи закона тратил больше всего свободного времени: хотел сам заниматься важным для сына делом.

Они обсуждали это несколько дней. Родители, в принципе, уже понимали, что адвокатом ему не быть, да и профессор в колледже — маловероятная профессия. Дан всегда любил музыку — учиться играть на пианино он когда-то захотел сам, был тем еще меломаном и нередко напевал что-то себе под нос. То, что музыка переросла в написание текстов песен, было неожиданно, но мешать ему родители не собирались.

Но Дану не хватало опыта. Он не мог сказать, что не знает, как проходит работа над музыкой, как добавляются эффекты и что делают продюсер и звукорежиссёр. Но все эти знания были фрагментарные, а Дан хотел знать больше. И возможность стажировки для него была прекрасным способом вырасти в навыках.

Но, если бы он пошел стажироваться в общем потоке, то больше носил бы кофе, чем занимался музыкой… и это если его бы приняли. А так — есть шанс действительно чему-то научиться.

Компания размышляла над его предложением недолго. Уже через несколько дней их пригласили на обсуждение контракта, а еще через неделю обсуждений — на подписание. Там был один пункт, который компании казался очень важным, а для Дана даже немного смешным. Columbia Records принадлежала корпорации Sony Music, одной из четырех самых крупных в этой сфере. По контракту Дан не мог продавать свои песни остальным трем игрокам до того, как от них откажется Sony, за исключением тех случаев, если Дан будет исполнять песни самостоятельно — сольно или в составе группы. В корпорации скорее всего считали, что они смогут убедить Дана записываться под их лейблом. А Дан знал наверняка, что корейские компании еще несколько лет не подпишут контракты с американскими, потому что сейчас к-поп только начал становиться громким событием и его еще какое-то время не будут воспринимать всерьез, считая все достижения групп просто случайностью. В любом случае, контракт на эти продажи не вечный — только три года с момента начала стажировки Дан не может продавать песни на сторону. То есть полтора года его обучения в школе и предположительно полтора года в Корее. За это время он многому может научиться и… подзаработать.

Видимо, он недооценивал собственные возможности: очень хорошо, что они с папой не стали записывать денежные требования в список условий. Потому что запросили бы меньше, чем им дали.

Заработок сонграйтеров состоит из двух частей. Первая — процент за прослушивание и продажи альбомов. Это те выплаты, которые исполнитель и лейбл получает от стриминговых платформ и продавцов физических альбомов. Авторский процент там невелик, но в случае крупной звезды деньги капают приличные… а главное — постоянно, потому что хорошую песню будут понемногу слушать долгие годы. Вторая часть — это сам выкуп прав на использование песни. То есть лейбл и исполнитель выкупают основные права. Иногда это экслюзивные права, но чаще частичные. Условно — лейбл может сам решать, какая будет аранжировка, как ее будут исполнять, продавать ли право использования трека в рекламе и все в таком духе. И вот за возможность принимать эти решения без дополнительных контрактов с автором трека, студии выплачивали отступные. Сумма выкупа прав бывает весьма приличной — до миллионов долларов.

Дан не думал, что ему будут платить за выкуп прав. Его интересовал процент со стриминга и физических продаж, деньги за выкуп каждого трека он получить и не надеялся. Считал, что это будет платой за его стажировку «по блату». Ошибся. Песни будут продаваться. И, судя по всему, уже есть покупатели.

Дан все пытался понять — кто может купить песни. Понятно, что артистам все равно нужно что-то петь и многие покупают песни для наполнения альбомов, кто-то просто скорее сильный вокалист, кто-то в творческом кризисе… но в США в последнее время чаще работают с теми, кто сам пишет себе музыку, а не покупает песни пачками.

Поэтому подписанный договор интриговал. Стажироваться он будет по субботам, но время занятий предсказать нельзя: смотря сколько потребуется для работы. Дан это ожидал заранее, в этой сфере никто не работает с девяти до шести.