Возрождение Зорга

Сектор планеты Тар Космический корабль «Бриз-2»

Никто не мог отвести взгляда от экранов, на которых разыгрывалась невероятная космическая битва. Все попытки связаться с кораблями земного флота окончились безрезультатно. Мощное электромагнитное излучение глушило все волны. Земля тоже молчала. «Джаггернаут», покончив с «Вашингтоном», развернулся к ним. Небольшой «Бриз-2» был беззащитен перед этой громадиной.

Командир боевой части корабля Стив Коллинз навел три имеющиеся на борту лазерные пушки на флагман. Однако каждый из команды понимал: лазерные пушки разведчика для «Джаггернаута» что слону дробина.

— Приготовьте оружие Протосса, — приказал Конахен. — Мы должны выполнить свою миссию во что бы то ни стало.

— Есть, сэр. Излучатели «Белого Вихря» подключены к энергетической системе, — доложил Коллинз.

— Все готово, сэр! — отрапортовал наводчик Майкл Кэндал. — Тар под прицелом!

— Синос, вводите ваши коды, — распорядился Конахен. — Мы можем не успеть.

— Вы намерены полностью и точно выполнить данные вам директивы? — спросил Синос.

— Да, черт возьми! Еще секунда, и нас уничтожат!

Киборг, плавно изгибаясь членами, двинулся к панели главного бортового компьютера. Из среднего пальца на его руке выдвинулся острый штекер, и киборг воткнул его в интерфейсное гнездо.

Все напряженно ждали.

— Все готово, — после секундной паузы доложил Синос. — Оружие активировано.

Но Конахен вдруг замешкался. Он чувствовал, что должен последовать еще один вызов, последний, который и решит все.

— Сэр, «Джаггернаут» на дистанции выстрела, — сообщил Кэндал.

«Вот оно», — подумал Конахен. В безумной ярости на них летел «Джаггернаут». Захваченный флагман выстрелил. «Бриз-2» здорово тряхнуло. Обзорные экраны заволокло вспышками энергетических выбросов. Кибернетические ядра Протосса расстелили невидимую пленку силовых полей, на нее и пришелся мощнейший удар. Через мгновение, погасив энергию удара, поля распались.

— Коллинз, огонь по «Джаггернауту»! — приказал Конахен.

— Директива не верна. Наша цель — Тар, — провозгласил Синос.

— Заткнитесь вы, киберчучело!

— Есть, сэр! — Стив вдавил кнопку управления «Белым Вихрем». Энергетический вихрь вырвался из раструбов установки, установленной в носовой части корабля. Мошь и сила, способные разрушить целую планету, обрушились на флагман земного флота. Сияющие спирали захлестнули «Джаггернаут». Энергия накачки была невероятной. «Джаггернаут» стал ярко-красный, как железо в горне, затем раскалился добела, а через секунду взорвался фейерверком магниевых вспышек. Ослепительный шар взрыва на мгновение затмил сияние Энерджи. Величайшего корабля в истории земного флота больше не существовало.

— Сэр, приборы показывают, что энергии для нового выстрела недостаточно.

— Понял. Мы должны произвести посадку.

— Но, сэр…

— С планеты получен сигнал бедствия. Там люди. Они в опасности. И если мы не спасем их, никогда себе не простим этого.

Никто не стал с ним спорить. На вновь ожившем локаторе мигал красный огонек возле колонии Тарсоник — сигнал бедствия.

«Ты сделал все правильно. Другого выхода у тебя не было. Теперь садись на планету и забери нас оттуда», — услышал Конахен уже знакомый голос.

Первый сектор Протосса Аиур. Розовый дворец консула Протосса

Лу спустилась за горизонт, и розовое сияние пилонов в центральном зале дворца стало ярче. Консул кивком головы отослал драгунов, чтобы остаться наедине с Арексом. Железные ноги киборгов с полимерными подошвами прошлепали по мраморному с прожилками полу.

— Где эти безумные храмовники, Арекс?

— Около планеты Тар. Возмущения велики, но Сеть видит их.

— Как близко они от планеты?

— Собираются садиться.

— Что?! Сейчас терраны нанесут удар!

— Удар уже зафиксирован, милорд. Терраны уничтожили флагман своего флота. Теперь некоторое время у них не будет энергии.

— Безумцы!

— Люди, — поправил Арекс.

— Всю энергетическую мощь на Сеть. Мы должны видеть все!

— Мы делаем все, что в наших силах. Но Тар слишком далеко…

— Плевать на это! Если терраны не уничтожат планету, зараза расползется по Вселенной! И зачем это я пошел на сговор с вами?!

— Может, вам лучше было договориться с Зератулом?

— Предатели! Бунтовщики! Мерзавцы! Они предали интересы великого Протосса!

— Но это сейчас единственная реальная возможность.

— Зачем они хотят сесть на планету?

— В районе колонии Тарсоник зафиксирован сигнал бедствия.

— Адун Великий! Они же погибнут!

— Темные Храмовники всегда были для меня загадкой, консул Ксирон. Может, потому, что они слишком придерживаются учения о преемственности форм.

— Ты хочешь сказать, что они стоят ближе к людям?

— В общем, да. В их среде существуют табу на некоторые изменения.

— Великая Душа! Они что, тоже могут вывезти заразу с Тара?

— Мне знакомы некоторые источники их учения, — понизил голос Арекс. — В одной из книг сказано: «Не принимай третьей формы».

— Не может быть! Что же ты молчал? — Лицо консула из серого стало мертвенно-бледным, а розовое облако приобрело насыщенный пурпурный цвет.

— Клан, к которому принадлежат мои предки…

— Двенадцатый род Сохан! Как я сразу не догадался! Вы внесете заразу в мир! Вы!..

— Нет, консул. Я — законченная третья форма. Мой отец принял ее, не беспокойтесь. Но некоторые родовые традиции…

— Традиции?! — рассвирепел консул. — Традиции безумия! Два корабля людей, чертовой второй формы, несутся к планете, вместо того чтобы просто уничтожить эту заразу. Уничтожить раз и навсегда!

— Я попробую связаться с ними. Может, мне удастся их отговорить.

— Вторую форму? — Консул бросил презрительный взгляд на Арекса. — Спроси у своего деда, можно ли вести разговор со второй формой!

— Зря вы так, милорд…

— Тогда ответь, зачем им понадобился пси-эмиттер?

Поверхность планеты Тар Колония Тарсоник

— Смотри, вторая метка! — На локаторе пульсировало новое пятно, на этот раз оранжевого цвета.

— Наш! — воскликнула Кэрри.

— Наш, но откуда? — задумчиво спросил Барт.

Локатор очистился от «молока» примерно полчаса назад. Но все шесть точек — отметок кораблей земного флота — исчезли без следа. К планете приближались два пятна — желтое и оранжевое. Скорости кораблей были невелики: оба готовились к входу в атмосферу. Датчик активности молчал. Зорги, уйдя с рассветом, больше не возвращались. Крис даже рискнул высунуться на улицу и демонстративно справить малую нужду. Но тревожное ощущение, что опасность затаилась где-то рядом, не покидало разведчиков.

— Командир, а ведь эти гости к нам. — Палец Барта скользил по координатной сетке. — Идут аккурат к Тарсонику. Через пару минут уже будет видно, что это за корабли.

— Кто бы они ни были, нас тут не бросят, — убежденно заявил Рэйнор.

— А ведь это протоссы, командир! Разрази меня гром, протоссы!

— Протоссы?

— Да, это их корабль!

— Откуда ты знаешь?

— Помните тот случай с «Ассирией»? Навигатором там был мой отец. Все длилось секунду, но он запомнил метку. Метка была желтая! Это протоссы!

— Ты веришь в эти байки?

— Скоро сами увидите, командир!

— Посмотрим…

Желтая мигающая метка перешла на экран локатора ближнего обзора. Теперь все видели очертания неизвестного космического корабля. Корабль был явно неземного происхождения.

— Ну что я говорил? — Глаза Барта светились неподдельной радостью.

Земля. Североамериканский сектор Нью-Порт. Хай Хаус, резиденция президента Земной Федерации

— Подождите, Джон… Нет, я на вас не давлю. Просто прошу подождать, пока мы получим более точные и полные сведения. Да, разумеется, я знаю про закон «О свободе средств массовой информации», но прошу всего несколько часов. Зачем будоражить людей, если толком мы еще ничего не знаем? Хорошо, Джон. Я все помню. Да, через четыре часа. До свидания.

Ральф Марстон секунду-другую смотрел на телефонную трубку, как на ядовитую змею, а затем швырнул ее на стол… Они были готовы порвать его на части. Но дело в том, что он действительно ничего не знал. Связь с флотом была потеряна пять часов назад. Слухи просачивались, как вода сквозь песок, и теперь все СМИ были готовы поднять ужасный вой. И хотя ему дали отсрочку, но ненадолго — через пару часов они спустят на администрацию президента всех собак. Собаки будут выть, скулить и лаять со всех страниц, сайтов и каналов. И во всем, конечно, будет виноват он, помощник президента, сидящий на теплом месте между молотом и наковальней.

Ральф поднялся из-за стола и без доклада вошел к президенту. Донован разрешал эту вольность только ему.

— Они просто озверели, сэр. Рвут меня на части, — растерянно сообщил Ральф. — Я не знаю, что им сообщить Все только и говорят о трагедии на Таре.

— Успокойтесь, Ральф, и, если сможете, успокойте их. У меня до сих пор нет никакой информации. Я только что был в центре космической связи. Никаких известий. Полная тишина.

— А чем они объясняют эти ужасные помехи?

— Генераторы электромагнитной защиты. Предположительно «Джаггернаута». Но это все, что я знаю, Ральф.

— Кому бы это могло понадобиться, сэр? — спросил Марстон.

— Вот почему я бы не хотел, чтобы журналисты прознали про источник помех. На этот вопрос у нас никогда не будет ответа. Уговорите их подождать, Ральф. Возможно, вскоре что-нибудь прояснится.

— Мне удалось выиграть четыре часа, сэр. Затем нам объявят войну, — вздохнул помощник.

— Выкрутимся, Ральф, не впервой, — оптимистично заверил президент. — У нас есть еще джокер в колоде.

Земля Рейс Катманду — Париж

— Уважаемые пассажиры, наш рейс продлится около двух часов. Большую часть полета мы проведем в стратосфере на высоте сорок тысяч метров. Прошу вас пристегнуть ремни, через несколько минут мы взлетаем. — Расточая чарующие ароматы, вдоль кресел грациозно двигалась стюардесса с гладко зачесанными черными волосами.

Андрей Сомов последовал рекомендациям приглянувшейся ему стюардессы и пристегнулся ремнем безопасности. Ракетный лайнер «Боинг-991» мягко тронулся с места. Два тягача вытягивали его на стартовую магистраль. Двигатели лайнера захлебнулись связанным водородом и взвыли громче. Нагрузка нарастала постепенно, и, когда немного отпустило, Андрей посмотрел в иллюминатор. Все вокруг уже заволокло белесой пеленой. Пронзая облачность, лайнер уходил выше.

«Прощай, Непал», — с грустью подумал Андрей. Здесь он провел два года безмятежной жизни. Теперь ему надлежало возвратиться обратно в мир, полный страстей и страданий, чтобы принять вызов, брошенный судьбой. Когда лайнер вышел на горизонтальную линию полета и перегрузки исчезли, Андрей развернул папку, которую предусмотрительно еще перед взлетом положил на столик перед собой. Эти рисунки он просматривал, наверное, тысячу раз, но еще никогда они не казались ему такими пророческими.

«Андрей, ты должен вернуться в мир. Час пробил. — Всего четыре часа назад Соджолама вывел его во внутренний дворик монастыря. — Только что передали, что потеряна связь с флотом у планеты Тар. Вспомни, о чем мы с тобой говорили».

Андрей прикрыл глаза. Картинки из папки ожили и поплыли перед его внутренним взором беззвучным нескончаемым фильмом.

Низкая орбита планеты Тар Командный корабль «Экселъсиор»

— Атмосфера слишком плотная, спуск займет около часа. — Дворг растолковал показания приборов на большом пилоне.

— Они еще живы? — спросил Зератул.

— Должно быть. Если сетевой приемник правильно улавливает возмущения поля.

— Где зорги?

— Спрятались. Ждут своего часа. Мозг приказал им отойти.

— Откуда ты знаешь?

— Мне удалось настроиться на волну одного из порождений.

— Вот как? Не упусти его.

— Постараюсь.

— Зератул, а что будет, если нас взорвут вместе с планетой? — поинтересовался Тассадар.

— Не взорвут. Они израсходовали энергию на «Джаггернаут».

— Но ведь не отстают. — На экране по-прежнему пульсировал огонек корабля терранов.

— Значит, тоже собираются посетить планету.

— Не потому ли, что у них пси-эмиттер?

— Вы стали очень подозрительны, экзекутор. Может, они летят с той же целью, что и мы, — спасти людей?

— Все, конечно, возможно. Но лучше всегда предполагать худший вариант, — мудро заметил Тассадар.

— Приземлимся у Тарсоника — проверим.

Высокая орбита планеты Тар Космический разведчик «Бриз-2»

Конахен сидел в кресле, полуприкрыв глаза. Только что они взорвали «Джаггернаут» — гордость земного флота. Они не знали, что там произошло. Но наиболее логичным было бы предположить, что флагман захватили зорги. Во всяком случае, другого соответствующего его внутренним убеждениям объяснения у генерала не было. И если бы не кибернетические ядра и не «Белый Вихрь», они тоже разделили бы печальную участь кораблей земного флота.

Радист сообщил, что экранирующий фон исчез и можно связаться с Землей. Однако теперь Конахен сомневался, стоило ли ему это делать. Он оказался в двусмысленной ситуации: во-первых, не выполнил задание и не уничтожил планету; во-вторых, мог вступить в бой раньше и спасти хотя бы «Вашингтон». Генерал знал точно, что среди экипажа обязательно найдется кто-то, кто по прибытии на Землю не преминет донести о его промахах. Виноватого долго искать не станут. Виноватым окажется генерал Конахен. И, наконец, последнее, что смущало генерала, — эти голоса. Зачем консул Протосса дал ему эту штуковину? Знал ли он, что не только протоссы владеют Эрлиером, но время от времени кто-то другой оживает в нем? Может, в этом тоже таится какой-то подвох?

Нет, пока он не разберется со всем этим и не уничтожит эту проклятую планету, на связь с Землей не выйдет. Он доложит обо всем, когда дело будет сделано: люди спасены, а захваченная планета уничтожена. А пока ему нечего сообщить президенту, чтобы не выглядеть если не абсолютным дураком, то предателем.

Перед Конахеном встало лицо генерала Макферсона. Звездный генерал, национальный герой! Это он вел дальнюю космическую разведку, открывал и завоевывал новые земные колонии. Кто не знал звездного героя на Земле? А кто знал генерала Конахена? Командира спутников-стражей, разбросанных по Солнечной системе. Это только так громко звучало — силы космической обороны. На самом деле хозяйство Конахена находилось в полном упадке. Спутники и станции давно выработали свой ресурс. Некоторые (и это планеты ближнего к Земле круга!) и вовсе сошли с орбит и сгорели, другие железным ломом все еще болтались в космосе, но совершенно не отвечали поставленным задачам. Правители Земной Федерации не хотели тратить деньги на ненужную, как им представлялось, космическую оборону. Ведь за сто лет активного освоения космоса так и не удалось выявить сил, угрожающих землянам.

И Большой Гарри всегда чувствовал свое превосходство. Он любил похлопывать Конахена по плечу, приговаривая: «Как поживает наш отважный Джо?», «Спросите у нашего отважного Джо», «Почему вы так несправедливы к нашему отважному Джо?», «Мы должны выслушать нашего отважного Джо, если он, конечно, не заведет свою старую песню о спутниках».

«Нет, — твердо решил Конахен. — Мне нечего пока доложить Доновану».

Из состояния глубокой задумчивости генерала вывел возглас пилота Рэя Сандерса:

— Сэр, впереди по курсу корабль протоссов!

— Вот как? И куда же он направляется? — очнулся Конахен.

— Туда же, куда и мы, сэр, — на Тар.

— Следуйте за ним. Мы должны выяснить их цели.

— Есть, сэр.

Это было неожиданное обстоятельство. Зачем протоссы здесь? Чтобы следить за ними? Проконтролировать, выполнит ли генерал Конахен свое задание?

— Рэй, они, случайно, не на маяк летят?

— Похоже на то, сэр. Вошли в атмосферу. Расчетная траектория посадки пролегает через колонию Тарсоник. Они будут там раньше нас, сэр.

— Хорошо, следуй за ними. Мы должны убедиться, что они хотят спасти людей.

— Считайте, сделано, сэр, — сказал пилот.

Колония Тарсоник Полдень

«Эксельсиор» темной махиной завис над землей. На «Скаут» надвинулась огромная тень.

— Они уже здесь, — сообщил Барт.

— Вижу, — подтвердил Рэйнор.

Корабль инопланетян парил над центральной площадью Тарсоника, где подбитой птицей лежал спускаемый модуль землян.

«Эксельсиор» развернулся. На его бортах открылись порты фотонных пушек. Залпом во все стороны ударили фотонные вспышки. Нарядные домики колонистов, ангары, гаражи и подсобные сооружения разлетелись мелкими щепками.

Генри взглянул на индикатор активности. Зеленые точки на нем, обозначавшие скопления зоргов, дрогнули и попятились назад.

— Ага, твари, бежите! — злорадно воскликнул ученый.

Через несколько минут большая часть колонии Тарсоник была перепахана и сровнена с землей. Многочисленные стайки зоргов отхлынули от вожделенной добычи и затаились в пустыне, зарывшись в песок. После этого «Эксельсиор» снизился еще больше, и из него выдвинулся отливающий молочным жемчугом световой столб.

— Если я правильно понял, это приглашение нам, — сказал Джим.

— Да, и вряд ли мы сможет от него отказаться, — улыбнулся Генри.

— Давайте выходить. Только не забудьте захватить с собой наши пушки и трофеи.

Жемчужное сияние уперлось в землю недалеко от спасательного модуля.

— Подождите, а Земля? — спохватился Барт. — Надо сообщить, что нас забирают инопланетяне.

— Что ж, попробуй. — Джим уже не надеялся, что их кто-нибудь услышит. Хотя электромагнитные помехи исчезли, ни один из кораблей флота не отзывался. — Может, кто-нибудь нас и услышит.

Командир поисково-разведывательной группы капитан Джим Рэйнор вышел из «Скаута» и вдохнул полной грудью. После тесного сидения в модуле воздух Тара казался упоительным нектаром.

— Ну что, друзья-инопланетяне, ждите в гости, — сказал он и первым вошел в переливающийся радужными разводами столб белого света.

Земля. Европейский сектор Париж

Андрей Сомов остановил такси. Это был старенький «ситроен ZX» на колесном ходу. Желтый автомобильчик остановился, брызнув водой из придорожной лужицы. Накануне прошел сильный дождь, и утреннее солнце еще не успело до конца высушить улицы. Заметив водителя, щупленького мужчину с лысиной, Сомов удивился. В Париже, как и в любом другом мегаполисе, все заполонили кибертакси. «И как только человеку удается выдерживать конкуренцию с этими вездесущими, управляемыми компьютерной системой, ховерами (От англ hover — парить, реять (над поверхностью) Обозначает судно на воздушной или магнитной подушке)? — подумал Андрей.

— Площадь Роз, — сказал он водителю.

— Понял, мсье, — судя по акценту, таксист был явно не француз. Андрей убедился в этом, взглянув на карточку с его именем. Скорее всего, румын.

Указанное место оказалось недалеко от гостиницы Когда машина остановилась около украшенного симпатичной маркизой магазинчика, Андрей вставил электронный кошелек в прорезь счетчика. Водитель вопросительно взглянул на него.

— Пять кредитов на чай, — улыбнулся Андрей.

— Спасибо, мсье, — расплылся в ответной улыбке водитель.

Андрей понял: этого парня не так просто задавить роботизированным конкурентам. Те чаевых не принимали.

Вывеска магазинчика гласила:

Раскрывшаяся стеклянная дверь звякнула колокольчиком. Резной интерьер витрин и прилавков живо напомнил Андрею обстановку девятнадцатого века. За прилавком с ювелирными изделиями стоял человек небольшого роста. На нем были коричневый велюровый пиджак и черные брюки. На темно-красном галстуке блестела золотая заколка с крупным бриллиантом.

— Я бы хотел видеть мсье Риэ, — произнес Андрей.

— Вы легко можете это сделать. Он перед вами.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте, — в тон посетителю ответствовал мсье Риэ.

— Мне порекомендовали вас как искусного ювелира. И я хотел бы, чтобы вы взглянули вот на это… — Андрей достал из кармана небольшой сверток.

— Погодите, молодой человек, — перебил Риэ. — Я сам уже давно не занимаюсь ювелирным делом. Все вопросы производства и ремонта находятся в руках моего младшего партнера. Я подскажу вам, как его найти.

— Нет, мсье Риэ, — твердо сказал Андрей. — На этот раз нужны именно вы.

— Вот как? — Огюст Риэ впервые с начала разговора отвел от прилавка круглые карие глаза и вопросительно уставился на посетителя. — Интересно…

— Да, только вы. Сейчас сами все поймете. — Андрей положил на полированное стекло сверток в черном пластиковом пакете.

— Что это?

— Разверните. Меня уверяли, что, когда вы это увидите, сразу сами все поймете.

— Да? Ну хорошо, если, конечно, там не гадюка.

Огюст Риэ стал разворачивать пакет. В нем оказалась шкатулка из черного дерева. Непроизвольный вздох вырвался у ювелира, когда трепетными руками он открыл крышку. На черной бархатной подложке играли каждый своим светом семь радужных кристаллов.

— Откуда это у вас? — изумленно спросил продавец.

— Мне сказали, вы знаете, что с этим делать.

— Да, но ведь это сказка, легенда…

— Приходит время, когда сказки становятся былью, а легенды и герои оживают. — Андрей произнес фразу, очень похожую на некий пароль.

— Бог ты мой! — воскликнул ювелир. — Я никогда не верил в это семейное предание. Это, знаете ли, все сны прадедушки…

— Признаться, я тоже, — улыбнулся Андрей, — пока меня не позвали. Но теперь вижу, что мы стоим на пороге величайших событий.

— Понимаю… — вымолвил потрясенный Огюст. — Я должен заняться этим прямо сейчас?

— Да, нужно сделать все как можно быстрее. Никто не знает, когда начнется будущее, но все знают, что оно непременно настанет. Вот чертеж, — Андрей вытащил из внутреннего кармана пиджака вчетверо сложенный лист бумаги. — Ограните по нему.

— Да-да, я понимаю, что такое время. Постараюсь выполнить ваш заказ как можно скорее. Камни из снов, надо же…

— Постарайтесь, прошу вас. Когда можно будет осведомиться о результатах работы? — спросил Андрей.

— Работы много. Думаю, не раньше чем через недельку.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Андрей. — Я загляну к вам числа двадцать первого.

— Да-да-да. Боже мой, семь камней! Древнее пророчество! — зачарованно бормотал ювелир.

Дверь за Андреем закрылась с тем же мелодичным звоном, что и при входе. Он вышел на залитую майским солнцем улицу и поднял голову к небу. Там широко, через весь Париж, разливалась радуга. «Это к добру», — подумал Андрей и вздохнул. У него оставалось семь дней. И за это время предстояло сделать очень многое.

Низкая орбита планеты Тар Корабль «Бриз-2»

— Сэр, сигнал SOS из Тарсоника больше не слышен. Корабль протоссов покидает планету, — доложил лейтенант Трип — Нам связаться с ними?

— Пока нет. Нужно спешить. Мы должны высадиться на планету, пока протоссы ее не уничтожили.

— Но зачем, сэр? — Глаза у лейтенанта были наивные, как у малыша из рекламы детского питания.

— Мы там кое-что забыли, лейтенант.

— Что, сэр?

— Я вам все объясню на поверхности, а пока выполняйте приказ. Срочное снижение.

«Бриз-2» вошел в атмосферу под более острым углом, чем это предписывалось летными инструкциями. Но Конахен спешил. Он и вправду верил, что протоссы готовы взорвать Тар.

Желтая точка корабля протоссов поднималась от планеты. Скоро они выйдут в открытый космос и, следовательно, на дистанцию выстрела. Генерал даже мысли не допускал, что на командном корабле протоссов нет того сверхмощного оружия, с помощью которого он поразил «Джаггернаут». «Бриз-2» зашел с другой стороны планеты, когда «Эксельсиор», пулей проткнув атмосферу, вылетел в открытый космос. Мятежный корабль нес на своем борту беглых храмовников и пятерых землян. Даже используя всю мощь своих фотонных пушек и древнее мастерство храмовников, он не смог бы полностью уничтожить зараженную планету.

Конахен сидел, обхватив голову руками. По мере того как они приближались к поверхности Тара, противный голос в его голове, с которым он никак не мог справиться, только усиливался. Теперь он вопил так, что мозги Конахена взрывались изнутри. Этого он не мог вытерпеть. И готов был сделать все, только бы прекратились эти страдания. На экране локатора, сканирующего поверхность планеты, ему мерещилась мигающая зеленая точка.

— Сюда, Рэй. — Генерал ткнул пальцем в чудящуюся ему зеленую точку. — Мы должны высадиться в этом районе.

— Вы нездоровы, сэр? — осведомился пилот.

— Нет, все в порядке. Просто слишком острый угол снижения. Скоро все пройдет… — Конахен улыбнулся. Улыбка на его бледном лице вышла похожей на оскал мертвеца.

— Просто возьмем образцы грунта. У меня личный приказ президента. Только это сделаем, сразу же взорвем эту чертову планету. — Конахен нес околесицу и сам дивился этому.

— Коллинз, как у нас с зарядкой этих штуковин? — задал он вопрос командиру боевой части.

— До полной зарядки шестьдесят минут, сэр.

— Хорошо, успеем, — удовлетворенно кивнул генерал.

— Лейтенант Трип, пять человек в десантную команду.

— Есть, сэр.

Странно, но все эти люди, его личная команда, видя, что генералу плохо, старались точно выполнять его команды. Почему? Конахен представил себя со стороны. Вот он, бледный, с мутными глазами, бессмысленно тычет пальцем в дисплей, где ему видится зеленая точка, и под угрозой срыва жизненно важной миссии направляет корабль на зараженную планету. Он подвергает себя, экипаж, а если быть честным, — все человечество и расу протоссов смертельной опасности только лишь потому, что в его воспаленном мозгу раскаленной занозой сидит чей-то голос. Да еще этот чертов амулет у него на шее трясется и пульсирует, как очумелый.

«Ты что, веришь этому голосу? Именно так начинается безумие. Вспомни старую Сью из дома напротив. Ей тоже слы-шачисъ голоса отовсюду, пока в один прекрасный день ее не увезли в машине «скорой помощи». Ты этого хочешь? Чтобы тебя тоже увезли в машине «скорой помощи»?»

«Что со мной?» — в тысячный раз вопрошает Конахен. Все его внимание приковано к зеленой точке на электронной карте. «Бриз-2» делает последний виток. Через двадцать минут, как докладывает Сандерс, они прибудут на место. Адский вой в голове генерала становится непереносимым. Голос так громко взывает к нему, удивительно, как другие его не слышат?

«А может, все-таки слышат?»

«Бриз-2» завис над пустыней. Буря слегка улеглась, но песчаные вихри, хоть и с меньшим усердием, все же атаковали звездолет землян. Вдали сквозь желто-коричневое марево проступали предгорья. Именно в этом квадрате, гибельном для всего живого, пульсировало зеленое пятно, и сюда, яростно умоляя, призывал Мозг Зорга.

После приземления Конахен почувствовал себя лучше. Он первым облачился в защитный костюм с кислородной маской и теперь поджидал остальных.

— Быстрее, ребята! Давайте, пока нас не засекли зорги! Скорее возьмем образцы грунта — скорее уберемся отсюда. Эй, кто-нибудь наблюдает за активностью?

— Не беспокойтесь, сэр, пока все в порядке, — доложил сержант Андерсон. — Зорги затаились где-то не здесь.

— Хорошо, я понял. — Конахен отметил, что сержант не совсем правильно построил фразу.

«Зачем я спросил? Мозг давно отозвал своих отпрысков из этого района, чтобы мы могли спокойно достать его отсюда. Вот только зачем это Мозгу? Почему он решил довериться людям? Неужели у него действительно нет иного выхода, или это какая-нибудь уловка?»

Небольшой цилиндрик из полированного серебристого металла отдавил бок генералу, пока он сидел. Конахен достал из кармана пси-эмиттер. Хоть убей, он не помнил, как этот странный прибор попал к нему. Впечатление такое, что в его мозгах кто-то основательно покопался. Аиур и вся цивилизация протоссов вспоминались набором несвязанных фрагментированных картинок. И уж точно генерал не помнил, как у него в кармане оказался пси-эмиттер. Правда, он никому не сказал о своем «приобретении» и всю дорогу прижимал пси-эмиттер к себе как величайшую драгоценность. Уже тогда он знал, что от него требуется: опустить цилиндрик в песчаный грунт планеты и нажать кнопку.

За это ему обещали быть весьма признательны. Только вот кто? Господь Бог? Конахен не знал этого наверняка, но был уверен, что, во всяком случае, некто не менее могущественный.

— За мной, ребята! Это здесь, пара шагов всего! — Радар Конахену больше был не нужен. Зеленая точка пульсировала прямо перед глазами. Перед глазами? Почему тогда ее не видят другие? Вот она, посреди бархана, упрямо мигает зеленым круглым глазом.

Ноги проваливаются в песок. Молодые парни отстают. А он, пятидесятилетний генерал, несется, как сайгак, по этим чертовым песчаным горкам против ветра, обрушивающего тонны желто-серых песчинок. Воздуха не хватает, и легкие, кажется, разрываются от интенсивного бега. Но цель близка. Конахен падает на колени перед зеленым пульсирующим кругом. Он видит, как волны кругами расходятся по песку. Что бы это ни было, оно там внутри и шевелится, поднимаясь к поверхности. Конахен оглянулся. Десантники отстали метров на двадцать и уныло бредут, утопая в песке. Удивительно, он и сам не ожидал от себя такой прыти.

«Что-то придало ему силы?»

«Скорее… Хорошо, что парни отстали. Обойдемся без лишних глаз». — Мысли у него прерывистые, как и дыхание. На пси-эмиттере две кнопки, еще какие-то письмена…

«Нажми черную».

Генерал и на этот раз слушается. Тонкий свист на грани человеческого слуха перекрывает завывания ветра. На торце пси-эмиттера загорается, часто мигая, зеленый огонек.

«Пора», — слышит генерал то ли свои мысли, то ли этот навязчивый голос. Он опускает пси-эмиттер в песок. Земля вздрагивает. По песку бегут круги.

«Что это, сэр?» — слышится взволнованный голос Трипа. Значит, парни тоже увидели это.

«Не знаю, потом разберемся», — отговаривается генерал.

Волны концентрическими окружностями сходятся к пси-эмиттеру. Пустыня заметно дрожит и колышется.

«Еще немного. Я уже почти тут. Мы выберемся отсюда, чтобы свершить то, что мы должны, что нам суждено и на что мы имеем право».

С Конахена довольно. Он не хочет больше этого слышать. Ему надоели все эти голоса и видения. Он снова хочет стать хозяином своего разума, поскорее убраться с этой проклятой планеты и забыть все это как кошмарный сон.

«Осторожнее, сэр!» — кричит Трип в шлемофоне.

Пустыня вздыбливается под генералом. Он оказывается на струе песчаного фонтана высотой два метра. Конахен судорожно хватается за пси-эмиттер.

«Нет, еще секунду!» — истошно вопит голос. Фонтан песка медленно опадает. Волны, бегущие по пустыне, успокаиваются.

«Вот теперь давай!»

Конахен выдергивает из песка пси-эмиттер.

— Генерал, с вами все в порядке? — первым рядом оказывается сержант Андерсен.

— Все нормально, сержант, — отвечает Конахен. Однако в его голосе какая-то противная дрожь и растерянность. Непозволительно генералу.

— Я помогу вам, сэр, — сержант протягивает руку. — Мы так перепугались, когда вздыбилась эта гора!

— Сам не понимаю, что случилось. — Конахен обводит взглядом пустыню. Ничего не изменилось. Горы по-прежнему на горизонте, и так же воет ветер, перекатывая барханы. Вот только пси-эмиттер стал необычно тяжелым. Генерал быстро прячет его в карман защитного костюма.

— Еще какие-нибудь задачи, сэр? — спрашивает лейтенант Трип.

— Нет, парни, с нас хватит. Пора убираться отсюда.

— Мы сделали все, что должны были сделать?

— Полагаю, вам понятна наша главная задача, лейтенант?

— Да, сэр.

— Тогда поговорим об этом, когда уберемся с этой чертовой планеты.

Стив Коллинз отслеживает активность на портативном радаре. Активность нулевая. Если на этой планете и есть ужасные твари, то они затаились где-то глубоко в норах. Все спокойно. Но почему-то всем не терпится стартовать в космос.

«Бриз-2» выбросил трап.

— Так, парни, всем пройти сканирование! Не хватает только, чтобы кто-нибудь нацеплял паразитов! — К генералу вернулась былая уверенность и бодрость. Он первым зашел в кабинку сканера. Ровное гудение, мигание зеленого светодиода. Все в порядке. Он чист. Если у него в блестящем цилиндрике и есть кто-то с этой планеты, то ни один земной сканер не почувствует это. Все, пора в путь!

Звездолет наращивает напряженность вихревого поля и отрывается от поверхности Тара. Скорее в космос, подальше от всего этого кошмара.

— Оружие протоссов готово? — спрашивает Конахен.

— Через десять минут — полная зарядка, — отвечает Коллинз.

— Отлично. Выходим на боевую дистанцию.

Планета под прицелом. Они уже достаточно далеко, на безопасном расстоянии. «Белый Вихрь» готов к выстрелу. Все замирают в ожидании.

Конахен чувствует, как сильно бьется Эрлиер. Кстати, уже давно. Просто раньше он не обращал на него внимания.

— Уймись ты, — генерал притрагивается к груди.

— Что там, сэр? — спрашивает Трип.

— С нами хотят поговорить.

— Кто? Протоссы?

— Да, не терпится покомандовать.

Конахен прижал Эрлиер, успокаивая его. Ему совсем не хочется, чтобы протоссы расстроили его планы.

— Зарядка полная, — докладывает Коллинз.

— Пора, — решает генерал. — Друг наш, Синос, введите коды.

Нервное напряжение постепенно отпускает Конахена.

— Я должен сообщить вам, что сразу после выстрела вас будут ждать кибернетические ядра. Они доставят корабль на Аиур, где вы сдадите священное оружие После этого вас транспортируют обратно в сектор ZX-9009, — заявляет киборг.

— Опять в гости к протоссам! Ну и надоело же все это, — взвыл Трип.

— Да, дружище, пора привыкать к мысли, что не мы самые главные во Вселенной, — вздохнул генерал.

Синос запускает палец в интерфейсный вход. Экран управления «Белым Вихрем» оживает.

— Все готово, генерал, можете действовать, — сообщает киборг.

— Замечательно. — Генерал в последний раз видит эту несчастную планету, принесшую столько горя.

— Приготовиться… — Палец Стива Коллинза замирает на кнопке управления огнем.

— Огонь! — командует Конахен.

Излучатели, установленные на носу корабля, выбрасывают белые волны. Волны, как гигантские ленты, обвиваются вокруг каменистого шарика планеты. Вот уже вся планета окутана коконом яркого белого сияния. Напряжение в бортовой сети падает до критического уровня.

«Вдруг не хватит энергии?» — беспокоятся люди.

Проходит несколько секунд, но всем кажется — вечность, прежде чем сияние, окружающее планету, становится ярче сияния Энерджи. Сквозь белый энергетический кокон проступают огненные прожилки. Они змеятся по поверхности Тара гигантскими трещинами. Еще секунда, и планета не выдерживает давления энергетического вихря. Как гигантский орех, она раскалывается и разлетается тысячами горящих осколков.

Все кончено. Миссия выполнена. Люди вздыхают облегченно. Но торжествующих возгласов не слышно. Слишком велики потери, и каждый понимает, что просто сделал свою работу.

— Покойтесь с миром, — тихо произносит Трип.

— Уходим! — командует Конахен.

«Бриз-2» разворачивается в сторону Земли. Двигатели набирают обороты.

— Сэр, есть связь с Землей! — радостно восклицает радист.

— Вот как? Дайте-ка мне президента!

— Подождите, генерал, вы еще успеете доложить о своей победе. Сейчас я должен вызвать кибернетические ядра. — Си-нос прикасается пальцами к пульту на запястье.

— Это не займет много времени, дайте мне сообщить о победе на Землю, — просит Конахен.

— Нет, мы должны спешить. Нас ждут на Аиуре. — Киборг был непреклонен. На экране видно, как из темноты выплывают четыре кибернетических ядра и окружают корабль.

— Вы управляете ядрами с этого пульта? — спрашивает генерал.

— Да.

— Тогда проблема решается просто. — В руках у Конахена мощный армейский бластер «Гром». Две яркие вспышки. Сначала одна рука Синоса падает на пол, затем вторая. Из обрубков хлещет кровь. Она голубая. Глаза киборга полны ужаса, боли и удивления.

Генерал направляет бластер ему в лицо:

— Коды у тебя в голове?

— Да… — шепчет Синос.

— Тогда побереги ее. Она нам еще пригодится. Как и оружие протоссов.

Все замирают в шоке.

— Сандерс, курс на Землю. И приберите тут, пожалуйста, — опуская бластер, просит Конахен.

Земля. Европейский сектор Париж

Париж начинался отсюда, с острова Сите. Андрей шел старыми улочками и вдыхал аромат прошедших времен. Он думал о том, как все относительно в мире и в то же время некоторые вещи остаются неизменными, как и сама человеческая порода. Разве теперь, в двадцать втором веке, эти старые дома не так же прекрасны, как и в момент своего появления? Человеческий дух развивался и усложнялся, но все равно творения зодчих — этих выразителей того прекрасного, что бессмертно в человеческом духе, — всегда будут радовать нас.

За последние двести пятьдесят лет изменилось многое. Многое, но не все. Андрей как историк знал, о чем ведут дискуссии ученые. С конца девятнадцатого века цивилизация на Земле получила мощный толчок в своем развитии. Ритм жизни ускорился настолько, что обыденное человеческое сознание не поспевало за ним. На земного обывателя вывалили столько всяческих открытий, теорий и изобретений, что он спасовал, запаниковал и попытался спрятаться. Так родились соответствующая контркультура и альтернативная цивилизация, приправленные изрядной долей религиозного радикализма. Корни этих явлений он видел в том, что отсталые нации в силу ряда причин не только не смогли преодолеть отрыв от передовых, но и не захотели влачиться за лидерами этой гонки на положении угнетенных и эксплуатируемых. И в начале двадцать первого века эти процессы громко заявили о себе. Но во всем этом Андрей прежде всего был склонен винить человеческую психологию. Люди в массе своей оказались не способны переварить ту лавину информации, которую обрушил на них прогресс, и принять те навязываемые им веши, которые не являлись необходимой и неотъемлемой частью их национальных культур. Даже в больших городах новации приживались туго. Люди предпочитали ездить на обычных автомобилях с водородными двигателями, а не использовать относительно недавно изобретенные — с магнетронными генераторами и антигравитационными подвесами. Боялись излучений, хотя по большей части это были только досужие вымыслы. Они хотели жить в отдельных домах, а не в огромных небоскребах. После нескольких лет активного освоения космического пространства человечество разделилось. Одни бесстрашно устремились в космос, большинство же отдавало дань земному консерватизму и проживанию на перенаселенной планете. Этот раскол со временем углублялся. Земное правительство проводило активную переселенческую политику, но большими успехами похвастаться не могло. Несмотря на оптимистические заверения ученых, колонии развивались медленно. Многие из них полностью зависели от поставок с Земли, и жизнь на них была сродни экзотическому экстриму.

Андрей сунул в карман электронную газету. О Таре опять ни слова. Еще пару дней назад все СМИ трубили о скорой победе. «Корабли земного флота только ждут приказа, чтобы нанести решительный удар», — сообщали они. Затем как отрезало. Каждый день Андрей подсоединялся к информационному терминалу, но на куске гибкого пластика — электронной газете — не появлялось никаких утешительных известий.

«Значит, прав был Соджолама. Будущее, как зверь, набрасывающийся на нас из тьмы времен. Оно придет внезапно, как тать в ночи, и застигнет нас нагими и спящими. Но пусть хотя бы немногие, хотя бы те, кто могут, пусть проснутся. И мы призваны помочь им в этом», — думал Андрей.

Здесь все осталось таким же, как в Средние века. Время застыло на этих старинных улочках. Андрей не обращал внимания на новые постройки. Они были туманом, блефом, обманом, а он хотел, подняв пуд упавшего времени, заглянуть в то, что было прежде. В Тибете ему открылись многие истины. Время не представлялось более чем-то непреодолимым и прямотекущим. Оно служило лишь длительностью того всеобщего ничего, что представлял собой наш мир. Неоднократно Андрей был свидетелем того, как йоги и буддистские монахи с легкостью прорывали тонкую завесу времени. Ему тоже посчастливилось овладеть некоторыми методиками, но чаще это выходило у него бессознательно и чисто случайно. Вот и сейчас на этой старинной улочке он почувствовал, что проваливается куда-то. Реальность внезапно поплыла и неведомым образом изменилась. Все было почти то же, но как-то не так…

— И грядет Зверь с блудницею вавилонской. И будет у него семь голов и десять рогов, и на головах имена богохульные. И оседлает он Землю. И падет седьмая печать, и вострубят ангелы, и низвержен будет дракон на Землю вместе с ратью своей. — У старика были безумные глаза цвета разведенной синевы и длинные седые лохмы. Одет он был в рваный халат и опирался на длинный посох с бараньим завитком на конце.

«Откуда здесь юродивый? — подумал Андрей. — Еще секунду назад никого не было». Он уже собирался пройти мимо, когда безумный старик вдруг резко дернул его за рукав.

— Веришь ли ты в воздаяние Божье? Веришь ли, что Бог испытывает человеков гневом своим праведным, посылая на нас кару небесную? — Глаза старика — две выцветшие льдинки, уставились прямо в лицо Андрею.

— Пусти, старик. — Андрей попытался освободить руку.

— Готов ли ты служить небесной рати Господа нашего Иисуса Христа? — не унимался старик. — Ибо недалек день, когда каждый должен будет сделать свой выбор. И это будет скоро, вы даже не представляете, как скоро.

Старик немного ослабил хватку, обернувшись к собравшейся толпе. Люди были в нарядах Средневековья. Электрические фонари, новостройки, рекламные щиты — все это вмиг исчезло.

«Это что, съемки фильма?» — подумал Андрей. Он вырвал руку из лап старика и быстро пошагал прочь. И тут старик обернулся и крикнул ему вдогонку:

— Если хочешь одолеть Зверя, поторопись с камнями Божьего гнева, ибо недалек день сошествия дракона. Вижу я, как в огненной колеснице сходит он на землю и с ним все его воинство.

Последние слова юродивого старца поразили Андрея в самое сердце. Он невольно остановился. Откуда старик мог знать про камни?

— Иди! Что встал?! — сердито крикнул ему старик. — Твоя дорога в Нотр-Дам. И если есть глаза и уши, там будет открыта тебе истина.

Старик больше не обращал внимания на Андрея. Потрясая посохом, он пугал собравшуюся толпу картинами Страшного суда.

Видение исчезло так же внезапно, как и появилось. Андрей вышел на улицу Данте и вновь ощутил себя в нарядной толпе горожан двадцать второго века. Мрачное Средневековье осталось за гранью этого измерения, как рисованный мультфильм. Андрей немного успокоился. Но жизнь научила его со вниманием относиться к знакам судьбы. А этот случай был просто из ряда вон…

Нотр-Дам был недалеко. Весь путь Андрей проделал пешком. После того как христианские конфессии объединились, некоторые приходы провозгласили независимость от мировой церкви и сохранили верность исповедуемым традициям. Так и Нотр-Дам остался в ведении католической общины. Здесь, как и многие сотни лет назад, продолжались католические мессы.

Заканчивался летний день, и солнце, все еще пышущее жаром, закатывалось за башни небоскребов Большого Парижа, когда Андрей, открыв тяжелые двери, вошел под готические своды храма. Вечерняя служба уже закончилась, и прихожане расходились по своим мирским делам. Андрей шел по центральному проходу между потемневших и отполированных многочисленными спинами прихожан скамеек и внимательно разглядывал внутреннее убранство храма. Конечно, он никогда не воспринял бы слова безумного старика, если бы не его собственное чувство. Он верил, почти знал, что в этом храме действительно найдет ответы на многие свои вопросы.

— Мсье, служба уже закончилась, и скоро здесь появятся ночные сторожа, — обратился к Андрею настоятель храма.

Андрей посмотрел на молодого священника. Интересно, кому подчиняются сейчас католические священники, когда не стало Папы Римского? Или, может, они сохранили его в каком-нибудь своем тайном ордене?

— Это старинный храм, верно? — спросил Андрей, чтобы хоть как-то растянуть свое посещение.

— Да, построен в двенадцатом веке.

— Прекрасные витражи. — Андрей огляделся: собранные из цветных стекол, светились в лучах заходящего солнца картины Апокалипсиса и восхождения Зверя. На центральном витраже был Иисус в светящихся белых одеждах на фоне солнца, поднимающегося над новым миром.

— Они изображают последние дни нашего мира. Откровения Иоанна, — пояснил священник.

— Вы верите во все это?

— Странный вопрос… Иначе бы я здесь не находился.

— Может, я неправильно выразился, но, мне кажется, можно поверить во все: в Сотворение мира, в Господа Иисуса, чудеса и исцеления, но эти картины Апокалипсиса… Они похожи на бред сумасшедшего.

— Есть много скрытого в Божественных Откровениях, и не сразу истина становится понятной всем.

— Вот эти семь всадников Апокалипсиса, рога, Зверь, выходящий из пучины моря, Вавилонская блудница. Набор красочных, но совершенно бредовых и не связанных между собой образов. Знаете, я историк и хотел бы написать работу по откровениям Иоанна. Можно я осмотрю эти витражи?

— Пожалуйста, если не очень долго, — вздохнул священник. — Мне бы хотелось сегодня успеть к ужину.

— Нет-нет, это не займет много времени, — улыбнулся Андрей. — Скажите, а когда в последний раз реставрировался собор?

— Точно не помню, кажется, в начале двадцать первого века.

— Дата сама по себе интересная, не так ли?

— Вы имеете в виду образование земного правительства и объединение церкви?

— И это тоже, — произнес Андрей, задумчиво прохаживаясь вдоль застекленных цветными мозаиками окон.

— Вот это священная война — Армагеддон? — Он остановился около одного из готических окон.

— Да, Зверь с темными полчищами нападает на праведников.

— Странно одеты эти праведники. Не по-земному, верно? Интересно, чем руководствовался художник?

— Вы верно подметили эту особенность. Витражи сделаны на основе одного редкого иллюстрированного издания Библии, еще рукописного.

— Вот как? Оно сохранилось?

— К сожалению, нет. Эта книга была обретена в Иерусалиме во время Крестовых походов, но затем в семнадцатом веке, к сожалению, погибла в пожаре, который случился в соборе. Эти витражи — все, что сохранилось от уникальной книги.

— Художник странно трактует библейские образы. Его не объявили еретиком?

— Трактовка, действительно, нетрадиционная, но здесь нет никакой ереси.

— А вот эти приспешники Зверя, они не очень-то похожи на людей.

— Давайте прочитаем, что об этом сказано. — Священник перевел надпись под витражом:

«Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладезя бездны. Она отворила кладезь бездны, и вышел дым из кладезя, как дым от большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладезя. Из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы».

— Это следует понимать буквально? Эти существа и вправду какие-то гибриды между человеком и насекомыми? Уже тогда предвидели трансгенную инженерию?

— На то и Божественное Откровение, что Творец желает сказать нам, что считает нужным. Предупредить и обезопасить нас.

— Значит, нам угрожают эти существа, похожие на насекомых? Вы что-нибудь слышали о последних событиях на Таре?

— Давно уже ничего не слышал.

— Вот и я о том же.

— Вы думаете, это существа с Тара? Думаете, они могут напасть на Землю?

— Не знаю. Я просто пытаюсь разобраться в Божественных Откровениях, святой отец. Попробовать, так сказать, на ощупь, насколько они материальны.

— Да нет, этого не может быть. Не может быть такой вульгарно-материалистической трактовки Библии. В Откровении много скрытых смыслов и аллегорий. Вы заблуждаетесь, трактуя Откровения так грубо и материалистично, — горячо возразил священник.

— А когда Иаков боролся с Богом и повредил сустав бедра, это не вульгарно и не материалистично?

— Вы понимаете все слишком буквально…

— Я понимаю, как написано. А почему мы должны присваивать писанию какие-то свои заумные толкования? Уж если принимать Библию, то принимать ее как она есть. Иначе получается розовый кисель для несмышленышей.

— Но очень многое в Писании выражено иносказательно…

— Только лишь притчи, и то не в Ветхом Завете.

— Нет, я не могу согласиться с такой трактовкой Откровений Иоанна Богослова. Сколько раз уже предсказывали конец света! Нет, никому, кроме Бога Благого, не дано знать, когда наступит конец мира.

— Истинно так, но ведь хотел же он что-то сообщить нам этими посланиями и откровениями? Было бы глупо отказываться принять его помощь.

— Не знаю, сын мой. Мне кажется, что вы все-таки ошибаетесь, но, если вы правы — храни нас Господь. Если эти твари попадут на Землю, мы все будем уничтожены.

— Боюсь, может случиться, как написано. Только вот кто может провести их на Землю? — Андрей внимательно вгляделся в лицо какого-то человека на витраже в черных монашеских одеждах, который стоял на зеленом холме перед белым городом, осажденным полчищами адских тварей.

— А это кто? — спросил он священника.

— Зверь. Одна из центральных фигур Апокалипсиса.

— Почему он в монашеских одеждах?

— Древняя трактовка, я ведь вам уже говорил о книге. В одном из апокрифов сказано, что Черный Монах поможет освободиться дракону из преисподней.

— Вот даже как, — задумчиво произнес Андрей и всмотрелся в профиль человека в черной сутане. Лицо черного монаха показалось ему смутно знакомым.

— Спасибо, святой отец, что просветили, — поблагодарил Андрей. — Но ведь добро победит, не так ли?

— Разумеется, сын мой. — Лицо священника исполнилось искренней радостью то ли оттого, что он сумел просветить, то ли оттого, что сумел наконец избавиться от назойливого посетителя.

Андрей уже направился к выходу, когда его взгляд упал на еще одну поразительную картину. Ангел в длинном белом хитоне стоял на горе и держал в руках ключ и цепь. На другом конце цепи, злобно огрызаясь огнем, в горе сидело чудовище. Дракон и змий древний. Но не это само по себе было удивительно. Удивительно было то, что на ключе у ангела Андрей разглядел символы древнего языка, который он изучал уже несколько лет. Это был язык древнейшей цивилизации, на нем были сделаны надписи на мегалитах Сирены, Новы-2 и Атлантиды. И символы на ключе у ангела означали: Пси-Силу, Мозг и Проникновение.

Не помня себя, Андрей вышел на улицу. Последнее открытие сразило его. Он долго брел по вечерним улицам, залитым яркими рекламными огнями, затем остановил кибер-такси и поехал в гостиницу. Образ странного ангела с ключом не шел у него из головы. Это был еще один кусочек мозаики из той картины мира, которую последние три года выкладывал перед ним Соджо-лама. И, кажется, этот кусочек наконец встал на свое место. «Надо будет завтра же наведаться к ювелиру — узнать, когда будут готовы камни», — подумал Андрей.

Сектор планеты Тар Командный корабль Протосса «Эксельсиор»

Капитан Джим Рэйнор очнулся от молочно-белого сияния и ощутил себя стоящим в тесном стальном шкафу перед окошком из бронированного стекла. Сознание еще где-то плутало и полностью вернулось к нему только через минуту. Дверь в кабину телепорта растворилась с пневматическим выдохом, и Джим на нетвердых ногах шагнул в коридор космического корабля протоссов. Вдоль коридора тянулись ряды таких же камер, какую он только что покинул. Белое сияние исчезало в камерах, и в них поочередно появлялись Крис, Кэролин, Генри и Барт.

В дальнем конце коридора разъехались в стороны створки металлической двери, и появился Зератул, закутанный в темную с золотыми переливами тогу. Его сопровождали Дворг, Резур и Тассадар, который до этого никогда не видел терран.

— Приветствуем вас, братья! — произнес Зератул. — Мы ваши друзья. Меня зовут Зератул. Я настоятель общины Темных Храмовников на Аиуре в первом секторе Протосса.

В это время, очнувшись от телепортации, из кабинок выбрались все остальные члены земного экипажа.

— Мы искренне благодарны вам за наше чудесное спасение. Но скажите, ради бога, что стало с нашим флотом? — Джим старался держаться с достоинством, но величие внутреннего пространства корабля протоссов, его видимая мощь и сила невольно подавляли.

— Следуйте за мной, друзья, я все вам покажу.

Люди двинулись за храмовниками. Упругие ленты движущегося пола подхватили их и понесли вперед. Они покинули грубый стальной отсек, где находились камеры телепортов, и оказались в центральном коридоре «Эксельсиора». Здесь стены излучали мягкий желтоватый цвет, и за прозрачными панелями угадывались светящиеся очертания пилонов.

— Прошу сюда, друзья. — Зератул остановился возле створок массивной двери, покрытой бархатистым материалом, которые тотчас разошлись в стороны.

— Это наш командный пункт.

В центре зала находился огромный, от пола до высокого сводчатого потолка, пилон, светившийся мягким зеленым светом. Он был облеплен множеством консолей, экранов и панелей.

— Смотрите. — Зератул повернулся к большому экрану. Темная панель стала прозрачной, за ней показался космос. Там, где должна, быть планета Тар, плавали лишь огромные пылающие глыбы.

— Что это? — спросил Генри.

— То, что осталось от планеты Тар, — ответил Дворг. На нем был темно-зеленый плащ, а желтоватая кожа так сильно обтягивала лишенный волос череп, что он походил на мумию.

— Кто это сделал?

— Ваш космический корабль.

— Наш? — удивленно спросил Джим.

— Да, вот он, — показал Зератул.

Картинка тотчас сменилась. В лучах Энерджи сиял серебристой обшивкой «Бриз-2». Запустив маршевые двигатели, он покидал сектор.

— Это «Бриз-2», командир, — шепнул Барт.

— Вижу, но что он тут делает? И где весь флот?

— Где наш флот, Зератул? — спросил Джим.

— Вашего флота больше не существует.

— Как? Это сделали зорги?

— Возможно. Когда мы подошли, этот корабль уже закончил расправу с вашим флагманом.

— Не может быть!

— Я думаю, вам лучше посмотреть съемку.

На экране возникло минувшее сражение. «Белый Вихрь» протягивал смертельные энергетические петли к «Джаггернауту».

— У нас нет такого оружия! — воскликнула Кэрри.

— Это не ваше оружие, — ответил Резур. — Это священное оружие Протосса. Оно называется «Белый Вихрь».

— Но откуда оно на земном корабле?

— Мы бы тоже хотели это знать, — спокойно ответил Зератул. — А также то, что все это значит.

— Смотри, Зератул, — вдруг воскликнул Джордан, который сидел у обзорных экранов. — Кибернетические ядра подошли к кораблю терран!

На панели возникло увеличенное изображение. Четыре ядра окружили «Бриз-2».

— Что они делают? — спросил Джим.

— Это кибернетические ядра Протосса. Похоже, они хотят взять этот корабль на буксир.

— Зератул, у терран «Белый Вихрь»! — не выдержал Тассадар.

— Нельзя упускать священное оружие, — заявил Дворг.

— Внимание! — скомандовал Зератул. — Срочное сближение с кораблем терран! Надо успеть до того, как они войдут в гиперпространство.

«Эксельсиор» резво развернулся и прыгнул, как рассерженный лев. За пару секунд, включив матрицу изменения пространства, он пролетел тысячу километров.

— Ныряем, скорее!

Кибернетические ядра уже окружили «Бриз-2». Еще мгновение, и они начнут изменение окружающего пространства. Пространство-время перестанет быть стабильным и изменится в соответствии со сложными алгоритмами, исчисленными процессорами кибернетических ядер. И вероятность того, что удастся угадать результаты этих вычислений, была ничтожно мала.

— Мы в зоне, — доложил Джордан.

Все внимание приковано к кораблю землян. Судя по тому, как «Бриз-2» отделяется от окружающего пространства тонкой белой границей, кибернетические ядра уже начали свою работу. Еще мгновение, и корабль скроется в гиперпространстве.

— Поле стасиса! — приказал Зератул. Храмовники, сидящие за приборами, оглянулись на него. Они не привыкли к мысли, что приказ на применение поля стасиса мог отдать кто-то другой: не судья и не претор Протосса.

— Так точно, — словно бы опомнился Резур. — Включаю поле стасиса!

Тугие нити силового поля вылетели из излучателей «Эксельсиора». Они опутали корабль терран и кибернетические ядра. «Бриз-2» повис в невидимой паутине.

— Есть! — удовлетворенно откинулся в кресле Резур. — Зератул, мы сделали это!

— Похоже, придется идти на абордаж, — проронил Тассадар.

Пятеро землян, вся команда капитана Рэйнора, были потрясены увиденным. Передовые достижения земной технологии казались каменным топором по сравнению с этим.

Люди чувствовали себя статистами в этой космической феерии, которым отведена малопонятная роль.

— Вот теперь, друзья, вы сможете нам помочь, — обратился к ним Зератул. — Мы должны проникнуть на корабль терран, и тогда многие тайные вещи откроются.

— А почему бы ему не спросить, хотим ли мы этого? — шепнул Джиму Крис Орднер.

— Я понимаю, у вас множество вопросов к нам, — продолжал Зератул. — Подождите немного. Многое из того, о чем вы хотите спросить, разъяснится, как только мы ступим на борт этого корабля.

— Нам бы не хотелось участвовать в играх, в которых мы ничего не смыслим, — сказал Генри.

— Если это вас устроит, я кое-что объясню по дороге. Сейчас нам нужно двое добровольцев из вас, чтобы вступить в переговоры с экипажем этого корабля.

— Ты идешь, Крис? — спросил Джим.

— Почему это он? — возмутилась Кэрри. — Я представляю правительственную спецслужбу и должна…

— Леди, уступите место старшим. — Крис шагнул вперед.

— Мы готовы, — сказал он Зератулу.

— Прекрасно. С нами пойдут Дворг и Тассадар. Храмовники поднялись от пультов управления.

— Зератул, я предлагаю расстрелять кибернетические ядра, а всех терран переместить на наш корабль, — сказал Джордан.

— Ядра расстреляем, насчет остального — не знаю. Мне бы не хотелось, чтобы на Земле почувствовали наше присутствие. В любом случае мы заберем у них «Белый Вихрь» и решим, что делать дальше.

— Пошли, — кивнул Зератул своей команде. Все двинулись на нижнюю палубу к десантным модулям. Через несколько минут от «Эксельсиора» стартовали два небольших челнока.

— Надо подождать, пока не исчезнет поле стасиса.

— Сколько это займет времени? — спросил Джим.

— Самое большее пять минут, за это время Джордан должен успеть поразить кибернетические ядра.

Космические челноки застыли на некотором удалении от спеленутого полем стасиса корабля землян и кибернетических ядер. На «Эксельсиоре» открылись порты фотонных пушек. Поле стасиса, которое на Протоссе мог применять только судья или претор, позволяло безнаказанно расстреливать обездвиженные объекты. Ударили фотонные пушки, кибернетические ядра взорвались и разлетелись осколками. Все было кончено. Теперь корабль землян не мог перейти в гиперпространство и сбежать от «Эксельсиора». Поле стасиса исчезло через семь минут. Удерживающее «Бриз-2» силовое поле растворилось в пространстве, и, потеряв на некоторое время управление, корабль терран волчком закрутился на месте.

— Пора! — объявил Зератул. — Приготовиться к высадке!

— Джим, — обратился он к капитану Рэйнору. — Ваша основная задача — договориться с терранами, чтобы открыли посадочные шлюзы.

По выражению лица инопланетянина Джим понял, что в случае отказа с командой «Бриз-2» шутить не собираются

— «Бриз-2»! Вы нас слышите? Говорит капитан Джим Рэйнор из состава десантной бригады генерала Макферсона, — начал передавать Джим. — Прошу вас открыть посадочные шлюзы.

— Что вам от нас нужно? — раздался встревоженный голос генерала Конахена.

— Инопланетяне хотят досмотреть «Бриз-2» и эвакуировать вас на борт их корабля. — Джим вопросительно взглянул на Зератула. Тот одобрительно кивнул.

— А если мы не согласимся? — спросил Конахен. Генерал не переносил, когда кто-то пытался навязать ему свою волю.

— Ваши батареи полностью разряжены вследствие воздействия поля стасиса, — пояснил Зератул. — Вы не сможете воспользоваться ни «Белым Вихрем», ни каким-либо другим оружием, находящимся у вас на борту. Таким образом, вы находитесь полностью в нашей власти.

— Кто это говорит? — спросил Конахен.

— Зератул, брат-наставник Темных Храмовников.

— Протосс?

— Да.

— Я — командующий силами аэрокосмической обороны Земной Федерации генерал Конахен. И хочу спросить вас, инопланетян, не допускаете ли вы, что мы, люди Земли, можем иметь мужество и гордость отказаться от ваших унизительных условий? «Бриз-2» — военный корабль, суверенная территория Земной Федерации, и никто не смеет диктовать условия земному флоту.

— Хотите вы того или нет, генерал, но вам придется принять наши условия. Вопрос о вашей жизни и смерти даже не рассматривается. Мы все равно проникнем на борт и заберем то, что принадлежит нам.

— Попробуйте! — зло бросил Конахен. В динамиках пискнул сигнал окончания связи.

«Бриз-2», обессиленный, с потухшими бортовыми огнями медленно кружился на месте. Его энергетические запасы были полностью истощены.

— Садимся на верхнюю палубу, — передал Зератул команду Дворгу и Тассадару, находящимся на другом челноке. Челноки протоссов устремились к поверженному кораблю землян. Через пару минут ноги посадочных аппаратов прикрепились к обшивке «Бриз-2».

— Могут быть неприятности, — предупредил Джим. — Я знаю генерала Конахена. Если его задеть, он, как бультерьер, не ослабит хватки, пока не умрет.

— Порода земных собак? — спросил Зератул.

— Да, — улыбнулся Джим. — Он может даже взорвать корабль.

— Постараемся этого не допустить, — пообещал Зератул. Джим заметил, каким твердым и непреклонным может быть взгляд у Темного Храмовника.

— Еще раз попросите генерала открыть входные шлюзы.

— Хорошо, попытаюсь.

— Генерал, вы нас еще слышите? — спросил Джим.

— Слышу тебя, предатель, — ответил хрипловатый голос. — Можешь поторопиться. У нас все готово для вашей встречи.

— Генерал, они не хотят нам зла. Они просто хотят забрать свое супероружие и осмотреть корабль, есть ли на нем зорги.

— А ты можешь поручиться за то, что с помощью этого оружия они завтра не уничтожат Землю? И кто может поручиться за то, что они сами не зорги?

— Это протоссы, генерал!

— Это отщепенцы Протосса, сынок! Это Темные Храмовники — враги консула!

— Они пришли к нам на помощь, когда мы гибли на Таре! Они, и никто больше: ни вы, ни флот Макферсона.

— Спроси себя: зачем они вытащили вас? Не для того ли, чтобы привезти заразу на Землю?

Зератул сделал знак выбравшимся из модуля Дворгу и Тассадару. И те, окутавшись светлой пеленой, скрылись из виду.

— Генерал, вы не один на борту. Могут быть жертвы. У этих людей, что с вами, тоже есть жены и дети, — продолжал уговаривать Конахена капитан Рэйнор.

— Они солдаты. И если надо, умрут за свою страну!

Невидимые Дворг и Тассадар приблизились к шлюзовому люку. Магия Темных Храмовников должна помочь им открыть эти двери. Дворг, один из старейшин общины, закрыл глаза и сосредоточился. Его разум блуждал по электронной схеме блокировки шлюза. Система оказалась не очень сложной. Нужно было лишь подать высокий логический уровень на один из выводов цепи. Дворг приготовился. Он представил себе длинную шипящую искру, ползущую по проводам. Вот она отделилась от него и начала свое движение. Корабль землян был полностью обесточен, и искра Дворга, не встречая сопротивления, ползла по проводникам куда нужно.

«Сейчас это произойдет», — подумал Дворг. Электрическая змейка окончила свой путь и коснулась вывода микросхемы. Разряд пошел дальше по цепи, сработало исполнительное устройство, и мощная аварийная гидравлика толкнула дверь входного шлюза.

— Скорее сюда! — крикнул Дворг людям. Нужно было успеть, пока терраны на корабле не почувствовали чужое присутствие.

Все вбежали в шлюзовую камеру. Дворг тотчас же закрыл наружную дверь. Воздух быстро продул камеру. В тот же миг распахнулась внутренняя дверь, ведущая в корабль. На пороге, ощетинившись автоматами, стояли вооруженные люди.

Земля. Американский сектор Хай Хаус, зал заседаний Совета Безопасности

— Какие новости из колоний? — спросил Донован начальника Колониального управления Пьера Мартена.

— В колониях обеспокоены пропажей флота. Люди начинают поддаваться панике. На некоторых планетах даже объявили осадное положение, запретив посадку любым кораблям. Создают отряды самообороны.

— Боюсь, это может только усилить сепаратистские настроения, — заметил глава Комитета галактической безопасности Гельмут Штайн. — Мы все чаще сталкиваемся со стремлением некоторых колоний объявить суверенитет.

— За какое время мы сможем отправить новую группу кораблей на Тар? — Президент задал вопрос заместителю генерала Макферсона генералу Георгию Степанову.

— Сложно сказать. Потеряна элита флота. Для того чтобы собрать то, что осталось, потребуется по крайней мере пара недель.

— Никому из вас не поступали какие-нибудь странные сигналы? — неожиданно спросил Донован.

Все недоуменно уставились на президента. Донован не мог не задать этот вопрос. Он должен был выяснить, выходили ли протоссы на контакт с кем-либо из земного руководства помимо него.

— Я имею в виду инопланетян.

Присутствующие покачали головами. Тема не была особенно популярной. По какой-то невесть когда установившейся традиции на планетах Земной Федерации предпочитали помалкивать о контактах с представителями иных цивилизаций. Инопланетяне и все, что с ними связано, находилось в области легенд, мифов и уфологии. Президенту тоже не хотелось развивать эту тему. Но после потери связи с флотом события могли иметь самые трагические последствия. Донован уже не сомневался, что в окрестностях планеты Тар свершилось нечто страшное. Поэтому и решился на этот деликатный вопрос.

— Тогда я должен объявить вам, что генерал Конахен выполняет особую миссию по поручению протоссов. Это иноземная цивилизация.

За столом повисла напряженная тишина.

— Они существуют? — спросил наконец ошеломленный Штайн.

— Если бы я был верующим человеком, я бы сказал: мне было видение, — ответил Донован. — Меня попросили направить представителя на их планету. Я выбрал генерала Конахена. С тех пор прошло четыре дня, и от него, как и от флота, нет никаких известий.

— Чего хотели инопланетяне? — спросил генерал Степанов.

— Предупреждали об опасности. Существа, которых откопали на Таре, — это зорги. Древняя раса. Проклятие Вселенной, как выразился консул Ксирон.

— Кто?

— Консул Ксирон — глава протоссов.

— Я думаю, нам грозит серьезная опасность, — сказал Штайн.

— Да, дело может кончиться плохо, — согласился Степанов.

— Поэтому я решил вынести на обсуждение совета вопрос о всеобщей мобилизации и объявлении осадного положения во всех наших секторах. — Донован окинул цепким взглядом членов совета.

— Как мы все это объявим народу Земли и колоний? — спросил Мартен.

— Паники создавать не будем. Нужно закрыть все колонии, за исключением ресурсозависимых. Ввести особый порядок прибытия и досмотра судов. Отменить отпуска и привести в полную боевую готовность подразделения звездной пехоты. Отправить военные корабли на дальнее патрулирование космоса. Все орбитальные и наземные средства поставить на боевое дежурство. Вам все ясно, генерал Степанов? С этого момента на вас возлагается ответственность за безопасность планет Земной Федерации и командование силами аэрокосмической обороны.

— Так точно, господин президент! — отрапортовал Степанов.

— Вот и отлично. Все наши приготовления должны быть секретными. Для всех — мы объявляем большие ежегодные маневры. Ни одна живая душа не должна прознать о нашем сегодняшнем разговоре. Если хоть одно слово просочится в прессу, каждый из вас независимо от вины окажется на самом дальнем астероиде в должности колониального чиновника. Вам все ясно?

— Да, господин президент!

— Тогда сегодняшнее заседание объявляется закрытым. Идите и работайте.

Донован остался один и глубоко задумался. События последней недели стремительно выходили из-под его контроля. На всякий случай он включил экран дальней связи, хотя понимал, что это бесполезно. Индикатор вызова под экраном почти неделю не подавал признаков жизни. За годы своей карьеры Сэм Донован прекрасно уяснил, что самое худшее— это неизвестность. За ней, словно за темным туманом, могут хорониться самые разные гадости. Он открыл дверцу стенного сейфа и достал оттуда бутылку с джином. Хотя прекрасно понимал, что это не самое лучшее его решение.

Окрестности планеты Тар Космический корабль «Бриз-2»

— Опустите оружие. Мы не причиним вам вреда. Мы пришли помочь. — Зератул не прятался. Он стоял, раскинув в стороны руки, обращенные открытыми ладонями к терранам.

Рядом с ним, оцепенев от ужаса, стояли Рэйнор и Орднер. Дворг и Тассадар оставались невидимыми. Цепь земных стрелков застыла в ожидании команды на огонь.

— Не стреляйте! — крикнул Джим. — Я капитан Джим Рэйнор из первой десантной бригады. Протоссы подобрали нас на Таре, когда мы подыхали там. Они не сделают вам ничего плохого.

Вперед выдвинулась высокая фигура — генерал Конахен.

— Зачем вы пришли?

— Забрать «Белый Вихрь», — ответил Зератул.

— Оружие останется у нас. Это гарантия нашего благополучного возвращения домой и гарантия безопасности Земной Федерации. — Конахен с вызовом смотрел в глаза Зератулу.

— Даже не надейтесь достигнуть Земли. Если вы не вернете нам «Белый Вихрь», то всю оставшуюся жизнь проведете здесь, на окраине Галактики, в поле стасиса.

— Я лучше взорву корабль. Мы не позволим кучке отщепенцев контролировать две мировые цивилизации. Если я и отдам вам это оружие, то только по приказу консула. Свяжитесь с ним, если сможете.

— Ксирон обманом завладел священным оружием. Оно принадлежит Храму и может понадобиться для спасения Земли.

— Ну вот, — усмехнулся генерал. — Я вижу, вы со мной согласны. Оружие нужно на Земле.

— Только не в ваших руках, генерал.

— Оно давно в моих руках. Я уничтожил Тар и взбесившийся «Джаггернаут».

— Генерал, мы знаем нечто такое, что может изменить ваше предубеждение. Мы никогда не позволим вам воспользоваться «Белым Вихрем».

— Пусть так, но и вы его не получите, — упрямо поджав губы, заявил Конахен.

Краем глаза Джим уловил едва заметное движение. Флюктуации воздуха переместились к цепи терран. Настоятель обменивался информацией с невидимыми храмовниками. Вот он произвел неуловимое движение рукой. Джим опасался, что все это может кончиться плохо, если генерал откажется принять условия храмовников. Дворг и Тассадар в считанные секунды вырежут всю эту шеренгу отборных космических десантников. Теперь все зависело от доброй воли Зератула и от их с генералом способности найти» общий язык. Зератул в последний раз пытался убедить генерала:

— Зачем вам «Белый Вихрь»? Хотите почувствовать себя властелином мира?

— Сегодня зорги, завтра кто-нибудь другой… Кто даст гарантии, что какой-нибудь инопланетный враг не покусится на Землю и ее колонии?

— Но, получив это оружие, вы сможете угрожать Протоссу!

— Как и Протосс Земле.

— Вот как, — усмехнулся Зератул. Глаза его сощурились в недобрые щелочки. — Тысячи лет храмовники обладали «Белым Вихрем» и не думали угрожать терранам. Более того, помогали, как могли.

— Это все сказки! — резко рубанул Конахен. — Если вы и вели какую-то тайную работу на Земле, она была только подрывной. Наша земная цивилизация благодаря вам зашла в тупик, впрочем, как и ваша собственная. Все эти искусственные нагромождения, улучшения с помощью науки человеческой природы — всем этим мы обязаны вашему тлетворному влиянию. Это вы забыли заветы Изначальных!

— Ты ли это говоришь, Конахен? — вытаращился на него Зератул. — Или Зорг в тебе?

— Чего стоите?! — внезапно выкрикнул Конахен. — Огонь! И первым полоснул очередью из автомата.

Джим и Крис бросились на пол. Пули щелкали и отскакивали от железных стен и ребристого пола шлюзовой камеры. Зератул обратился в энергетический вихрь. В долю секунды его уже не было на месте. Раздалось низкое электрическое гудение. В воздухе мелькнули пси-лезвия невидимых храмовников. Туманными бликами носились они в воздухе, рубя автоматы терранов, словно кукурузные початки. Кто-то вскрикнул пронзительным визгом — пси-лезвия отхватили у него вместе с оружием кисти рук. Прижатые с трех сторон вихрем крутящихся лезвий, звездные десантники сбились в кучу. Спустя пару минут град пуль стих. Десантники побросали автоматы.

— Джим, ты когда-нибудь видел что-то подобное? — прошептал Крис, подползая ближе. Он, как и Рэйнор, все еще боялся оторвать голову от пола.

— Да-а, — протянул Джим. — Быстро же все закончилось. И это наша хваленая звездная пехота.

Кучка терранов стояла в окружении трех Темных Храмовников. Храмовники проявились, но в руках у них все еще были пси-лезвия.

— Вы в порядке? — спросил Зератул, обращаясь к Джиму и Крису.

— Пока живы. — Они оба поднялись с выщербленного титановыми пулями пола.

— Конахен удрал, — заявил Тассадар, оглядывая толпу плененных землян.

— Надо его найти, пока этот бесноватый генерал не натворил каких-нибудь дел, — сказал Зератул.

Сидя на полу, корчился от боли молодой солдат. Кисти его рук были отсечены пси-лезвиями.

— Дворг, займись им, — кивнул на раненого бойца Зератул.

— Хорошо, брат, — ответил храмовник и подошел к десантнику.

Тот сжался от страха.

— Не бойся, — произнес Дворг каким-то странным низким голосом. — Сейчас кровь перестанет идти.

Он коснулся рук раненого бойца, и действительно кровь тут же перестала идти.

— Прежних рук у тебя не будет. Придется привыкать к новым. — Дворг достал из глубин своего просторного балахона два цилиндра и прикрепил их к культям десантника.

— Спустя два-три дня матрицы полностью сформируются, — сказал храмовник. — У тебя будут искусственные руки, ничем не хуже настоящих. Но в следующий раз, сынок, ты хорошенько должен подумать, прежде чем лезть в драку.

Конахена нигде не было. Они бежали по длинным коридорам корабля, освещенным тусклыми лампочками аварийного освещения. Было странно, как это он сумел так быстро спрятаться.

— Генерала надо достать во что бы то ни стало, — сказал Зератул. — Сдается мне, он не совсем чист. Промелькнуло в нем что-то такое от архетипов Зорга.

— От кого? — спросил Крис.

— Архетипов. Пси-матриц, заложенных Изначальными в ту или иную расу.

— Что-то я ничего не слышал об Изначальных, — сказал Крис.

— Еще услышишь. Зорг усвоил самый экстремальный архетип.

— Стоп! — Зератул вдруг поднял руку. — За этой дверью кто-то есть!

Он остановился перед воротами склада. Длинная ладонь Зератула легла на кодовый замок.

— Встаньте по бокам, вдруг он начнет стрелять, — предупредил Зератул землян.

Дверь склада распахнулась. Перед ними открылось большое помещение, заполненное гофрированными металлическими ящиками и вездеходами, предназначенными для пустынных планет.

— Конахен, сдавайтесь! Не позволяйте ему одержать верх над собой! Мы еще можем успеть, если немедленно проверим вас. У нас есть древний обряд изгнания. Через несколько минут может быть уже поздно. Подумайте об этом! — Голос Зератула разносился эхом, отражаясь от множества металлических поверхностей. Конахен молчал. Храмовник двинулся дальше в темную глубину склада.

«Они пришли за тобой. Ты думаешь, им действительно нужен «Белый Вихрь»? Это обман. Им нужен ты. Зачем? Чтобы через тебя завладеть Землей. Ты слышал раньше о Темных Храмовниках? Нет? Удивительное невежество! Более десяти тысяч лет они внедряют в сознание человечества матрицу своей логики, своего поведения, а ты этого не слышал и не чувствовал! Совершенные конечно же сопротивляются этому насилию, но их силы не беспредельны. Темные готовят последний удар. Они хотят полностью завладеть сознанием людей. И никто, кроме тебя, не может помешать этому. Ты ведь не хочешь, чтобы цивилизация людей полностью подчинилась предписаниям протоссов или, хуже того, храмовников? Ведь есть в тебе что-то, что сопротивляется этим попыткам? Что-то такое, что находится в глубине тебя. Есть, верно? Тогда помоги этой своей части. Помоги, и вместе мы сможем противостоять угрозе порабощения».

«Сейчас они найдут меня. Единственное, что я могу сделать, — это отстреливаться до последнего патрона».

«Это было бы контрпродуктивно. Твоя смерть никому не нужна. Ни Совершенным, ни протоссам. Так уж сложилось, что на данном отрезке ты ключевая фигура. И у тебя всего несколько секунд, чтобы ты принял меня, пока тебя не нашел этот храмовник».

«Они говорили о какой-то проверке».

«Старая уловка! Я не собираюсь внедряться в тебя физически. Если захочешь, сделаем это позже. Пока прими мою пси-матрицу. Ни одна проверка не установит этого. После спрячешь пси-эмиттер. Он отлично экранирует мои эманации, ни один храмовник не догадается».

«О чем ты? Какая матрица?»

«Я хочу, чтобы ты знал столько же, сколько и я. Я хочу, чтобы тебе открылась истина, а не то фуфло, каким вам дурят головы в школе. Ты можешь овладеть подлинными знаниями и приемами мышления, которые шесть тысяч лет назад извратили протоссы на вашей планете. Я хочу, чтобы ты стал наследником полного знания. Знания, пронесенного через века Изначальными».

Зератул чувствовал ментальное присутствие генерала. Идти приходилось, лавируя между высокими нагромождениями ящиков и вездеходов.

— Конахен, я знаю, вы здесь! Не заставляйте меня нервничать и не вздумайте поднимать на меня оружие. Мои реакции все равно быстрее ваших.

«Слышал? Он уже рядом! Нажми на красную кнопку пси-эмиттера. Это освободит часть моей психической энергии».

Рука генерала крепко сжала блестящий цилиндр. Другой он поднял короткоствольный автомат. В проходе между ящиков мелькнула темная фигура храмовника.

— Конахен! Вы здесь!

Короткая автоматная очередь полоснула по проходу, насквозь прожигая алюминиевые ящики. На секунду вспышки выстрелов ослепили Конахена. Палец дернулся и нажал красную кнопку. Время будто бы замедлилось. Генерал видел, как из автоматного ствола вылетают пули и медленно, как в густом сиропе, вращаются в турбулентном потоке воздуха. А из псиэмиттера к нему тянется черный след, словно рой мельчайших мушек.

«Спрячь меня сюда! Скорее!»

На полу отверстие вентиляционной решетки. Пси-эмиттер точно проходит в черный квадрат отверстия. «Я успел», — думает Конахен. В тот же миг на него сверху обрушивается что-то тяжелое, и все расплывается у него перед глазами.

Спустя два часа храмовники уединились в командном отсеке «Эксельсиора».

— У вас тоже ничего? — спросил Зератул Дворга и Тассадара.

— Нет, пси-эмиттер как в воду канул. Сканирование не дало никаких результатов. Конахен чист. Среди других носитель Зорга тоже не обнаружен.

— Ну и что будем делать?

— Может, взорвать их корабль вместе с пси-эмиттером? — предложил Джордан.

— Во-первых, пси-эмиттер уникальная вещь Изначальных и его надо вернуть в Храм. Во-вторых, как терраны доберутся до Земли? Нам там появляться нельзя.

— Да, задача… — почесал голову Тассадар. — Тогда давайте у них у всех сотрем память. Так говорил и претор. Никто из них ничего не вспомнит. Перед пограничным сектором ZX-9009 посадим всех терран в их корабль и в автоматическом режиме запустим его к Земле. А до тех пор еще поищем, может, найдем пси-эмиттер.

— Что ж, это идея, Тассадар. Так и сделаем, — подвел итог Зератул.

«Эксельсиор» принял в свое необъятное чрево космический разведчик «Бриз-2» и взял курс на Землю.