Возвращаясь к тебе. Часть 2

Глава 11

АНТОН

Сегодня я все же решил встретиться с родителями Стива. Мне необходимо было отвлечься, необходимо окунуться в спокойную обстановку. Последние два дня я провел на взводе. В тот вечер, когда произошла эта чертова стычка с Надеждой, я приехал в номер и начал методично напиваться. Было лишь одно желание — забыться. Чтобы можно было закрыть глаза и не видеть того, что я не хотел представлять.

Но разве воображение спрашивало мое согласие? Нет, оно продолжало в ярких красках подкидывать ненавистные сцены сладкой парочки, и никакой алкоголь не помогал. Напротив, становилось только хуже. И тогда я едва не сделал то, о чем стал бы жалеть впоследствии. Рука уже сняла трубку, и я был готов сказать лишь два слова, чтобы вызвать какую-нибудь шлюху прямо в номер. Бл*ть, а почему нет?! Если Надежда в данный момент занимается тем же, почему же я не могу позволить себе выпустить пар? Ведь за те два с лишним года такие случаи уже были, хотя и достаточно редко. После того, как все заканчивалось, я тонул в чувстве гадливости и отвращения к себе. Все эти шлюхи… Продажные суки, готовые выполнить любое мое, даже самое извращенное, желание. Они были мне противны. Каждый раз я думал, что уподобляюсь ублюдкам, которые трахали мою мать, но и позволить себе близость с обычной женщиной не мог. Сначала даже пытался держать целибат, но когда казалось, что вот-вот сойду с ума от того напряжения, что навалилось в свете происходивших в моей жизни событий, я срывался.

Вот и в тот вечер. Я снова чувствовал, что схожу с ума. Замутненный алкогольными парами мозг работал несвязно. Мысли были какими-то рваными. Но в тот момент, когда услышал в трубке мелодичный женский голос, телефон был отправлен прямиком в стену…

— Ты надолго в Лондоне, Тони?

Ребекка, мать Стива, отвлекла меня от моих мыслей, подливая в чашку чай. Черт, уже, наверное, в десятый раз! Англичане пьют чай в любое время дня и ночи, во всяком случае, сейчас мне так и казалось. Вежливо улыбнувшись ей и не обращая внимания на ухмыляющегося друга, ответил.

— Я пока и сам не знаю, как сложатся здесь дела.

— Что-то мне подсказывает, что ты застрял здесь надолго, Тони, — вступил в разговор Стив, улыбаясь.

Ребекка взяла меня за руку и сообщила доверительным тоном.

— Надеюсь, ты останешься, и будешь присутствовать на свадьбе нашего сына.

Интересный поворот. За все-то время, что я находился в Лондоне, Стив ни разу не заикнулся об этом. Более того, я был уверен, что в настоящий момент он не состоит в каких-либо отношениях.

Я посмотрел на друга, приподняв вопросительно бровь, но тот лишь мрачнел на глазах и смотрел куда угодно, только не на меня.

— И когда же намечается это событие? — спросил я Ребекку.

— Через три месяца.

Как ни странно, ответил мне сам Стив.

— Ты познакомишь меня со своей невестой?

Друг проигнорировал мой вопрос, отвернувшись к окну. Он явно был зол, и этот факт отвлек меня на некоторое время от своих проблем.

— Ладно, мальчики, — сказала Ребекка, — оставляю вас одних. Мне пора ехать в фонд. На следующей неделе мы устраиваем благотворительный вечер в нашем доме, так что дел накопилось немало.

И хотя Ребекка делала вид, что недовольна, но было ясно, что это занятие доставляет ей удовольствие. Вся эта деятельность, направленная на помощь другим.

Через десять минут мы остались со Стивом вдвоём. Его отец сегодня уехал из города на очередной съезд своего спортивного клуба, и увидеть знаменитый автопарк, который так расхваливал мне Стив, сегодня не получилось.

— Так значит, ты у нас теперь жених, — сказал я, скорее, утвердительно.

Стив закатил глаза и смачно выругался. Что было более странно, он использовал русский отборный, и это говорило о том, что дело — дрянь.

— Не произноси при мне это слово, — он откинулся спиной на спинку дивана, прикрыл глаза и глухо простонал, — чёрт, я не думал, что все дойдёт до такого.

Комментировать что-либо я не стал. Ждал, что он мне расскажет все сам. Так и случилось.

— У меня ведь и, правда, свадьба, Тони, — сказал он уже ровным голосом, — сначала думал, что хрен они увидят меня там. Свадьба без жениха, давно такого не было. Все газеты будут только об этом и трубить.

Он встал и направился к бару. Плеснув виски на дно бокала, затем во второй, вернулся к дивану и протянул мне один.

— Мне просто позарез нужно слияние с одной крупной компанией. Я уламывал их больше трёх лет. И ты можешь себе представить, владелец, этот выживший из ума старик, уперся. "Наш бизнес передаётся из поколения в поколение".

Стив даже попытался передать интонацию незнакомого мне старика, но затем снова выругался с ярко выраженным акцентом.

— Короче, он поставил условие: либо ничего, либо я должен с ним породниться.

— Я так понял, и кандидатура есть? — спросил его.

Стив помрачнел и выпил содержимое бокала одним глотком. Поморщился, задержал на мгновение дыхание и лишь после этого ответил.

— Две.

Я лишь усмехнулся. А Стив продолжил.

— У него две дочери. Видел я только старшую, на ней-то и должен был жениться. И знаешь, я даже был не против поначалу.

Тут он начал рассказывать, как долго шёл к этому решению. Как сомневался, не желая терять свою свободу. Но когда он познакомился со своей потенциальной невестой, оказалось, что та тоже не горит желанием быть окольцованной с незнакомцем. Хотя и не противится воле отца. Стив смог с ней даже наладить шаткие дружеские отношения, через постель. Они договорились, что это будет банальный брак по расчету. Не более. И каждый из них волен жить так, как раньше.

— А потом она сбежала, — мрачно закончил Стив, — просто собрала все свои вещи, обналичила счёта и умотала в Америку.

— Тогда, в чем проблема? — не понял я его.

— А в том, что её отцу на это плевать. И теперь я вынужден жениться на младшей, — он поморщился, — а она — чистый псих. Не от мира сего девочка. То ли художница, то ли певица какая-то. Я её и не видел-то никогда.

Это странно, но именно в этот момент меня пробрал смех. Черт, до того смешно было сидеть здесь и сейчас и разговаривать о таком… человечном. Ведь раньше я даже и представить не мог, что смогу вообще выбраться из болота, в которое превратилась моя жизнь. Дар — тот ещё ублюдок, но как оказалось, его стратегия была верной…

— Тебе смешно, я гляжу, — насупился Стив.

— Да ты влип, старик, — ответил ему и встал, собравшись уходить.

— Не более тебя, Ромео, — была мне издевка в ответ.

Последующие дни я был занят знакомством со своей новой работой. Как новый член правления компании Стива, я обязан был присутствовать на всех совещаниях, и это мне даже нравилось. Мог отвлечься от ненавистных дум и закупоривал как можно глубже безумные мысли поехать к Надежде, просто схватить и увезти ее к себе силой. Понимал, что следующая встреча может быть еще более взрывной, чем прошлая. И одним ударом по яйцам она не обойдется. И хотя сейчас ее выходка вызывала во мне лишь смех, я все же решил, что Надежде нужно время остыть.

Приехав после очередного совещания к себе в номер, заказал ужин. Стив предлагал сегодня сходить с ним в клуб, но у меня не было ни малейшего желания идти куда-то. Теперь, когда друг рассказал мне про свою невесту, не было ни дня, чтобы он не начинал поднимать эту тему. Каждый раз все заканчивалось очередной попойкой, в которой каждый из нас топил свои проблемы.

Приняв душ, подошел к зеркалу и стал рассматривать свое отражение. Увидев старые шрамы, в голове сразу вспыхнула сцена, как Надежда целовала эти проклятые рубцы. Казалось, это было целую вечность назад. Девочка, которая бескорыстно дарила свою любовь, я надеялся, она не исчезла, оставшись лишь в моих воспоминаниях. Нет, такое не может пропасть без следа. Не может любовь перерасти в равнодушие. Черт, во всяком случае, не в нашей ситуации, успокаивал я себя."Ты прекрасен"… Так она сказала тогда. Но не теперь. Когда все изменилось, когда мы изменились.

Новый шрам чуть выше груди был еще светло-розовым. Времени прошло достаточно, но периодически руку простреливало яркой вспышкой боли. Тогда было задето одно из сухожилий, и теперь это дает о себе знать.

Чертов Дар! Я предусмотрел все варианты событий в тот день, когда все всплыло на поверхность. На самом деле я был уверен, что подохну сразу же от руки Дарманяна-старшего. Но даже предположить не мог, что человеком, который нажмет на гребаный курок, будет Роман. И он сделал это, улыбаясь мне в лицо своей фирменной улыбкой психопата. Лишь намного позже, придя в себя после долгой отключки, я узнал, что все это было очередной постановкой этого ублюдка. Впоследствии, он доказывал мне, что тем самым спас мне жизнь, хотя то, что именно он подставил меня под угрозу, в расчет не бралось. Он продумал эту сцену до мелочей, провернул все так, что в итоге я оказался жив.

— А если бы ты промазал, мать твою! — распалялся я на него, лежа на больничной койке, — если бы ты попал на сантиметр ниже, я был бы труп, чертов ты ублюдок!

— Ну, этого же не случилось, — беззаботно улыбался он мне и продолжал посвящать меня в свой дальнейший план. И мне ничего не оставалось, кроме как согласиться на его условия, так как в результате мне была дарована свобода…

От воспоминаний меня отвлек звонок мобильного.

— Угадай, кто приглашен на тот самый благотворительный вечер моей матушки? — начал Стив без предисловий.

— Ты уверен? — спросил его, сразу догадавшись, о ком он.

— Да, — хмыкнул в трубку друг, — так что тебе, Тони, придется вместе со мной страдать от скуки. Заодно познакомишься с лондонским бомондом.

Это было неправильно. Это было сделано под воздействием какого-то бешеного импульса, которому я не мог противиться, да и не хотел. Сначала я был спокоен. Наблюдал за Надеждой на этом самом вечере, не таясь, наоборот, отчаянно желая, чтобы она заметила меня. В тот момент, когда это все же произошло, в ее глазах вспыхнуло мимолетнее удивление, тут же сменившееся непонятной мне решимостью.

Наш разговор в какой-то степени даже забавлял меня, мне отчаянно не хватало ее голоса, пусть даже все сводилось к глупой ссоре. Снова наш диалог был похож на чертов поединок, из которого в итоге именно она вышла победительницей. Ее слова про секс с этим малолетним ублюдком выкачали из меня весь воздух, пустили по венам огненную лаву ярости и злости. Это был нокаут, чертов нокаут моему спокойствию. Потому и не стал удерживать ее, не пытался догнать, когда она, спокойно развернувшись, направилась обратно в зал. Я опасался, что мог сделать что-то, что вызвало бы кучу вопросов у окружающих. Например, схватить ее и прямо здесь и сейчас доказать, кому она принадлежит. Из-за бешеной ревности я становлюсь чертовым психом, это факт.

Словно на автомате вернулся к Стиву и даже обсудил с ним пару рабочих вопросов. Краем уха слушал его, сам же пребывая в мыслях о Надежде. Я потерял ее из вида, и теперь искал взглядом, пытаясь понять, куда она пропала. В какой-то момент мне показалось, что я увидел Надежду, выходящую в коридор, и тут же направился следом за ней. Как я понял, она отправилась к террасе, видимо, подышать свежим воздухом. А может позвонить своему Айболиту… Это еще больше разъярило меня, и дальше верх взяли чистые эмоции.

В два шага догнал Надежду, схватил за руку и затащил в первую попавшуюся дверь. Я знал, что это гостевая спальня в другом крыле особняка. Девушка сопротивлялась, едва не разлив на нас обоих бокал с чем-то красным, что держала в руках. Все происходило в полнейшей тишине, слышно было лишь наше шумное дыхание. Даже звуки из зала не доносились сюда. После того, как я запер дверь на ключ, Надежда едва ли не бегом метнулась в другой конец комнаты. Она встала аккурат рядом с огромной кроватью, что вызвало во мне совсем недвусмысленную реакцию. Я перевел взгляд с ее пылающего лица на кровать и обратно, Надя посмотрела в том же направлении и отошла к столу, стоявшему у окна.

— Это уже не смешно Антон, — ее голос едва заметно дрожал, было видно, она старается держать себя в руках, — ты, что творишь? Выпусти меня немедленно!

— Нет, — сказал ей и прошел к кровати.

Надя же стала осматриваться по сторонам, нервно теребя пальчиками край своего пиджака "строгая учительница". Я сел на кровать, в глубине души желая, чтобы она последовала моему примеру. Но Надежда так и продолжала стоять около стола, держа в руках этот чертов бокал.

— Это что, похищение? — засмеялась она, излишне нервно, — ты вообще понимаешь, что ты творишь?

— Да, понимаю, — ответил ей, — понимаю, что нам нужно поговорить наедине. Это подходящий момент.

Она закатила глаза, будто я сказал какой-то бред. Может, так и есть. Совершенно точно, разговоры, это последнее, чем я бы хотел заняться с ней.

— Нам не о чем говорить, Антон, НЕ О ЧЕМ, — эти слова она произнесла медленно, с расстановкой, будто с первого раза я ее не мог услышать.

Я хотел к ней приблизиться, хотел коснуться ее, но боялся, что смогу не сдержаться, наброшусь на нее, словно оголодавший зверь. Ярость притупилась, но она все еще давала о себе знать, пульсируя в голове яркими вспышками.

— Ты же не любишь его.

Я сказал это тихо, смотря ей в глаза. Надежда прикрыла их, буквально на секунду, а в следующее мгновение ответила мне дерзким взглядом, в котором читался вызов.

— И ты мне сейчас будешь говорить о любви? Серьезно? Можешь успокаивать себя этим, мне плевать, — ее голос так и сочился холодом, — с Джейсоном я обрела то, чего не мог дать мне ты.

Даже слышать его имя из ее уст было мучительно.

— Ну, так просвети меня, о чем ты.

— Тебе не понять таких вещей, Франц, — ухмыльнулась она снисходительно, — надежность, уверенность в другом человеке, как в самом себе. Когда ты знаешь, что у тебя есть тот, кто поддержит тебя всегда и везде, который не будет играть твоими чувствами, как ему вздумается. Который ценит каждый проведенный вместе миг, который для тебя…

— Это все понятно, — перебил ее резко, — но почему же ты в этой страстной отповеди ни слова не упомянула о себе? Обрела что, Надя? Односторонние эгоистичные отношения? Ты к этому стремилась?

— У меня был хороший учитель, — огрызнулась она, — и вообще, мои отношения с Джейсоном тебя никаким боком не касаются.

Надя поставила бокал на стол и, развернувшись, направилась к двери. Дернула ручку и произнесла, не оборачиваюсь.

— Открой мне дверь.

Так, как она не смотрела на меня, для неё оказалось неожиданностью, что я уже стою за её спиной.

— Пока нет.

Надя вздрогнула и резко повернулась ко мне всем телом. Она была так мучительно близко, в голову ударил её непередаваемый свежий аромат.

Я видел, как расширяются её зрачки. Это было настолько завораживающе, казалось, что кто-то включил долбаную замедленную съёмку.

— Не подходи ко мне, — Надин голос дрожал, то ли от испуга, то ли от возбуждения, — если не хочешь повторения прошлой нашей встречи.

Я же положил руки рядом с её головой, взяв тем самым в кольцо, и приблизил свои губы к её.

— Начало того вечера я совсем не против повторить, маленькая.

Надя будто не дышала. Она отвела взгляд и резко прошмыгнула под моей рукой, подбежав все к тому же столу. Это стало порядком забавлять.

Я повернулся к ней лицом и облокотился спиной к двери, сложив руки на груди.

— Тебе не кажется, что здесь особо не побегаешь? — спросил у неё, улыбаясь.

— Если ты сейчас же меня не выпустишь, я позвоню своему парню.

Она даже телефон достала из кармана дрожащими пальцами. Смешная. Думает, что это меня как-то остановит.

— Звони, если хочешь, чтобы он увидел все это, — сказал ей, иронично приподняв бровь.

— Увидел, что ты меня удерживаешь против воли? Так я того и добиваюсь.

Надя стала копаться в телефоне, будто и правда искала номер.

В следующий миг я кинулся к ней и перехватил руку, заставив выпустить чертов телефон. Бросил его на кровать и прижал девушку к себе, надавив ей на поясницу свободной рукой.

— Нет, Надя, все по обоюдному желанию.

Я не видел в её глазах протеста, наоборот, они горели чем-то мощным. И я был уверен, в моих она видит зеркальное отражение того же чувства. Больше не мог терпеть. Набросился на её губы со всей сдерживаемой до этого страстью, я чувствовал, что причиняю ей боль. Руки стали исследовать её тело, я целовал её, краем сознания понимая, что Надежда не отвечает. Она замерла в моих руках, словно окаменела. Это был удар под дых. Мне хотелось увидеть, ощутить её страсть. Я чувствовал, что она просто сдерживается, не позволяет гребаным барьерам рухнуть под моим натиском.

Опустил губы к шее и стал целовать место, где бешено стучал пульс. Руки ни на миг не оставляли её тело… грудь, тонкая талия… бедра, казалось, нет места, которого они бы не коснулись. Я чувствовал, как Надя дрожит, отодвинулся от нее, заглянув ей в лицо. Она была очень бледна, глаза с силой зажмурены. И именно это меня остановило. Бл*ть, что я творю! К горлу подступил противный ком, будто горечь. Я уже готов был отпустить её и свалить из этой комнаты, пока не произошло то, что не смогу себе простить.

Но в этот момент Надя открыла глаза, и они сказали мне все то, что она так отчаянно скрывала. Она сама протянула ко мне руки и, вцепившись в рубашку, прижалась ещё ближе. С ее губ сорвался, словно тихий полувсхлип-полустон. Моя девочка… Она снова со мной.

Даже не помню, как все происходило, в голове будто взорвалась тщательно сдерживаемая бомба. Мне казалось, я распадаюсь на куски. Краем сознания, какой-то чертовой каплей здравого рассудка, понимал, что не достоин этого. Но в следующий миг я подхватил её на руки и посадил на этот чертов стол, не в силах даже дойти до постели. Мне необходимо было коснуться её, слиться с ней. Все это время я продолжал целовать её, и Надя отвечала мне с не меньшей страстью. Она с силой тянула меня за волосы, причиняя боль, но это лишь распаляло сильнее. Вызывая животный рык из моего горла. Надя же обхватила меня за талию ногами и прижалась ещё сильнее, стала судорожно расстегивать на мне рубашку. Все происходило так быстро, будто мы боялись не успеть, упустить этот момент.

Я оторвался от нее, лишь для того, чтобы провести руками по ее бедрам и приподнять юбку, освобождая доступ. Но даже этого мгновения было до безумия много. Надя тихо простонала и запустила руки мне под рубашку. Стала расстегивать брюки, и лишь от малейшего прикосновения ее пальцев к коже над ремнем, я едва не кончил. Положил руку на ее ладошки и остановил. Выдохнул сквозь зубы.

— Постой…

Она отрицательно покачала головой и продолжила расстегивать ремень. Ей это не особо удавалось из-за дрожащих пальцев. Я снова стал яростно целовать ее, кусая губы, чувствуя, как она в ответ кусает меня. Бешеная схватка, вот, что это было. Мы не могли насытиться друг другом, одних прикосновений было мало. Я почувствовал, что Надя справилась с ремнем и уже запустила руку прямо в брюки. Мне пришлось остановить ее, схватить ладонь, вторую, и прижать к столу по бокам от ее тела.

Надя отодвинулась и взглянула мне в глаза. Черт, как долго я ждал этого взгляда. Сколько раз видел его в своих снах. Я поднял одну руку и стал расстегивать ее блузку, хотелось просто разорвать ее на хрен, но здравая часть сознания остановила меня. Не сегодня, не здесь…

Вторую руку запустил ей в трусики и ощутил, какая она влажная. Горячая. Такая притягательно желанная. Пальцы стали двигаться сами по себе, поглаживая, надавливая.

Наконец-то, с блузкой было покончено, и я тут же наклонился и втянул в рот сосок, прямо сквозь кружевную ткань. Надя стала ерзать на столе, притянув меня ногами к себе еще ближе. Ее глаза были закрыты, и она откинула голову назад. С каждым моим прикосновением я чувствовал, как ее тело вздрагивает в ожидании большего. Услышал ее едва слышимый стон и больше не мог ждать.

В мгновение спустил брюки и, сместив ткань ее трусиков в сторону, вошел в нее. Глубоко. На всю длину. Ощущая, какая она тесная… чертовски тесная, такая тугая, моя девочка…

Надя распахнула глаза и схватилась за мои плечи. Я начал двигаться. Сначала медленно, смакуя эти мгновения, положил руку ей на ягодицы и притянул еще ближе. Входя до упора, не позволяя ей отодвинуться, пусть даже по инерции, и на миллиметр от меня. Поднял руку и намотал ее волосы себе на кулак, приблизил к себе лицо своей девочки и стал снова целовать, заводясь от каждого ее всхлипа и стона еще сильнее.

Медленных размеренных движений было мало, и я стал вколачиваться в нее со всей страстью, стол под нами ходил ходуном, но нам обоим было плевать на эту мелочь. Мы стали единым целым, как когда-то. Это была животная страсть, на грани… можно сказать, это был наш первый опыт такой близости. Дикой, сносящей на хрен с ног, сумасшедшей в своей силе. Не было слов, они и не нужны были.

Казалось, это длилось вечность. Бешеные движения наших тел, хриплое дыхание… я был на грани и видел, что Надя тоже рядом. В последний момент я прижал ее к поверхности стола, положив на спину, нагнулся и прижался к шее, удерживая свои руки рядом с ее лицом. Словно яркая вспышка прошла сквозь тело, когда почувствовал, как сжимается ее плоть вокруг меня. Я последовал за ней, и в глазах потемнело от безумного наслаждения…

Мы так и остались в таком положении на несколько минут. Мне хотелось поднять ее на руки и отнести в постель, я даже забыл, где мы находимся. Медленно и осторожно отодвинулся от нее и помог Наде сесть прямо. Она прятала взгляд, занавесившись от меня растрепанными волосами. Часто и хрипло дышала, и мне казалось, я даже слышу стук ее сердца. Или это мое отбивало бешеный ритм в моих ушах.

Потянулся к ней, но Надя внезапно отстранилась и мягко оттолкнула меня от себя. Я отошел на шаг назад, привел себя в порядок, смотря на то, как она пытается сделать тоже самое. Черт, сейчас она выглядела такой желанной, мне хотелось просто обнять ее и не отпускать. Никогда.

Надя спрыгнула со стола и покачнулась на дрожащих ногах. Я протянул ей руку, поддержать, но она отошла в сторону. До сих пор не было произнесено ни слова. Мне хотелось сказать многое, но в голове была сплошная каша. Надя подошла к окну и повернулась ко мне спиной.

— Оставь меня, пожалуйста…

Ее голос был едва слышен.

Она обхватила себя за плечи, будто замерзла, и я автоматически сделал шаг к ней.

— Уйди, Антон, я прошу тебя, — теперь в ее голосе было больше уверенности

Бл*ть! И вновь мы вернулись к тому же.

Я подошел к ней и положил руки ей на плечи поверх ее ладоней. Она стояла, словно каменная статуя. Не шевелясь, едва дыша. Нагнулся к ее уху и произнес.

— До этого момента я еще мог это сделать. Но не теперь, Лучик.

Она отодвинулась от меня, и я не стал препятствовать этому. Видел, что Надежда раздавлена, черт, вся эйфория улетучилась, и мы погрузились в гребаную реальность. Понимал, что ей нужно побыть наедине с собой. И именно это я мог ей дать.

Выйдя за дверь, направился прямиком на улицу, даже не удосужившись попрощаться со Стивом.