Возвращайся сейчас

6. Прощанье

К вечеру запрохладело, над лугом легла невесомая пенка тумана. Горбатые призраки гор на горизонте едва угадывались в мареновой дымке, словно на рисунке средневекового китайского живописца. Я долго стоял у крыльца деревянного домика на окраине городка, в задумчивости глядя на затихающий к ночи лес. Наконец холод заставил меня толкнуть тяжелую дубовую дверь и войти.

В комнате было тихо и пусто, пахло струганным деревом. Я щелкнул выключателем — под потолком зажглась электрическая лампочка на шнурке. Жека, умытый и переодетый в чистое, лежал на длинном столе в середине комнаты. Соломенные волосы рассыпались по исцарапанным доскам. Тонкие руки вытянуты вдоль тела — все еще сжатые в кулаки. Бесшумно я подошел к нему и взял за руку. Холодная посиневшая кожа. Темные лунки изгрызенных ногтей. Не без труда я разжал жекин кулак, и кусочек янтаря упал в мою ладонь.

Вот и все, подумал я. Ты готов?

По двору пронесся ветерок, хлопнул почерневшей ставней, звякнуло стекло. Близилась ночь — лучшее время, чтобы отправиться в путь с легким сердцем.

— Блудный сын вызывает базу. База, это Блудный сын, как слышите меня?

— Ян? Что-то случилось? Почему связь не по графику?

— Мирон Степанович, мое задание окончено. И вот вам совет: отведите войска и прекратите бессмысленную осаду. Зря тратите время и силы.

— Что с тобой, Блудяка, черт под ери? Ты здоров?

— И не мешайте людям прих одить сюда. Бесполезно пытатьс я остановить весенний ледоход. Бесполезно у бегать от встающего солнца.

— Майор, немедленно возвращайтесь на базу. Это приказ!

В кончиках пальцев родилась едва ощутимая дрожь, будто где-то рядом пустили ток по высоковольтной линии. Я сжал янтарь в кулаке. Как ребята использовали его? Аккумулятор? Конвертор энергии? Или просто передавали по кругу, как атрибут водящего в игре? Сердце заколотилось, медленно разгоняясь, словно винт вертолета. По спине забегали ледяные муравьи.

Не отрывая взгляда от белого жекиного лица, я сделал шаг вперед, и воздух в комнате зазвенел, накаляясь. Мир обрел небывалую четкость, проступили обычно незримые краски, в сознание ворвались новые, незнакомые звуки: шелест утекающего между пальцев времени, тяжелые вздохи земли, звенящие голоса далеких звезд. Жгучая волна прошла по телу, разгоняя кровь.

Что же тебе мешает? Что мешает всем, живущим здесь; почему поселок не опустеет в один день? Янтарь горел в моих пальцах. Правильно говорили древние, самое трудное — познать себя. Ничего сложнее в жизни нет, чем найти свой путь туда… Все верно, все так. Но ведь это и просто, как все гениальное, как идея колеса или расщепления атома, однако здесь нужна не логика мысли, а логика чувства — если может быть у чувства логика. Я представил миллиарды людей по всей планете, миллиарды, живущие в бесколесную эру. И лишь здесь, в этом странном месте под названием Лесной городок, открыта дверь в иное чувственное измерение. Что же останавливает тебя? Лети! Ты не трус и не ханжа, душа твоя открыта, так в чем же дело, черт возьми?!

Невесть откуда взявшийся в комнате ветер растрепал жекины волосы.

— Мирон Степанович, я рад был знакомству с вами. Даст Бог, свидимся когда-нибудь.

— Ян, Ян, Ян, подожди… Ну чем они тебя купили, сектанты чертовы — тебя, самого разумного из моих учеников?

— Вы все еще не верите. Я тоже долго не верил. Это не секта. Людей в лесном городке объединяет не идея, не общее дело, не религия. Их объединяет место. Портал, ворота, дверь — называйте как угодно. Пока такой городок один, но скоро их число увеличится.

— Ян, прошу тебя, присядь и подумай немного. Это какой-то гипноз или наркотик, отпустит, скоро отпустит …

— Удачи вам, Мирон Степанович. П рощайте.

И я сделал это.

Прижал кулак к сердцу (свет, ослепительный янтарный огонь сквозь пальцы, нет, это не аккумулятор — это ключ, распахнувший дверь в золотую комнату размером с галактику!), затем, сопротивляясь возрастающей силе ветра, положил ладонь на белый лоб мальчика.

— Раз, два… три… четыре, — задвигались в космической пустоте мои губы.

И жекины ресницы дрогнули. Под тонкими ребрами ворохнулся скрученный комок мышц, застучал вначале робко, потом все быстрее и тверже. Мерклую белизну щек замело розовым. Жека резко вдохнул, распахнул глаза, рывком сел. Выдохнул:

— …Вот она — счастливая случайность!

Не случайность, подумал я. Кусок янтаря — ключ, но дверью в золотую комнату был я сам.