Возвращение домой

Глава 14. Близкие люди

Проснувшись утром, я была поражена обилием ярких красок вокруг. С открытым ртом разглядывала каждую деталь в окружающем пространстве. После долгого пребывания на лоне природы и жизни в аскетичном Этнагаре, я совсем забыла, как много приятных мелочей может быть в интерьере квартиры. Включив телевизор, несколько минут безотрывно смотрела рекламу. Все было так знакомо и в то же время непривычно насыщено цветами и информацией. А на кухне я невольно прослезилась, когда увидела кофемашину. Вот они, блага цивилизации!

Я пила кофе, наблюдая за оживленной улицей за окном. Потоки машин проносились мимо. Люди спешили по своим делам. Яркие вывески магазинов и кафе привлекали к себе внимание. Вдоль дороги тянулись аккуратные газоны с цветами и зеленые деревья. Москва — красивый город: разный, динамичный и всегда интересный. Как же хотелось забыть обо всем и просто прогуляться по улицам.

— Я купил тебе одежду. Надеюсь, угадал с размером, — сказал Олег, привлекая мое внимание и вручая пакеты. Я улыбнулась и с любопытством заглянула в содержимое покупок. Олег уже переоделся в светлую футболку и джинсы.

— Вау, даже нижнее белье купил! — с изумлением проговорила я.

— Да, нашел похожее на то, что ты носишь. — Олег вытащил пачку денег из кармана, отделил треть и протянул мне. — Докупишь то, что требуется. Днем жарко. Возможно, тебе будет удобнее в шортах или летнем платье.

— Спасибо. Джинсы — отличный выбор, практично. Я планировала попросить денег у родителей…

— Не надо. За ними наверняка следят. Деньги я достану. Мои документы дома. Как заберу их, то смогу снять все, что есть на счетах в банке.

— Хорошо. В целом, мне и этого хватит, — проговорила я, показывая на купюры в руке.

— Я слышал, Таня тебе целый список надиктовала, чего ей очень нехватает.

— А у тебя хороший слух. Я думала, мы были одни, — возмутилась я.

Олег пожал плечами и улыбнулся.

— Сергей рассказал. Переживал, что мы все не донесем.

— А-а, понятно. Да я и не собиралась ничего покупать. Даже не представляю, как мы вернемся. Сколько ты нес меня на руках до поселка? Я хотя бы половину пути прикрыла невидимостью?

— Да, ты молодец. Глии пропали, когда я заходил в поселок. Не думал, что нас заметят. В любом случае с возвращением можно повременить и дождаться Эд-вара. Сейчас нужно решить более насущные вопросы.

Олег достал телефон и показал кусок карты Москвы.

— Запомни это метро и этот торговый центр. В случае чего — встречаемся там, в кинотеатре.

— Я знаю это место. А почему именно в кино?

— Работает круглосуточно. Есть где перекусить, посидеть и в туалет сходить. Мне показалось, что это оптимальный вариант.

— Согласна. Хорошее место. Может быть, и кино посмотрим, — улыбнулась я.

— Надеюсь, что место встречи не понадобится, — серьезно сказал Олег.

Когда появился Суворов, мы были собраны и готовы идти. Одежда, купленная Олегом, подошла идеально. Немного смущала розовая футболка с сердечком, но это была мелочь. Кроссовки, к сожалению, оказались велики на один размер. Ходить в них не сильно мешало, но во время бега этот момент мог все испортить.

Суворов рассказал, что на базе все спокойно. Никто нашего появления не заметил. Все работали в штатном режиме — режиме ожидания возвращения отряда Влада. Олег был очень рад этим новостям. Он поблагодарил Диму за помощь и сообщил, что нам пора уходить. Суворов уточнил наши планы и предложил свою помощь в их реализации. Олег отказался. Дима не принял отказ, объясняя, что его осведомленность в некоторых вопросах может обезопасить меня в непростых ситуациях. Мужчины спорили о том, как следует поступить, каждый высказывал свои доводы за и против. Противостояние длилось несколько минут. Я села на стул и молча наблюдала за спором. Олег заметно нервничал, часто резко отворачивался, но затем возвращался, делая какое-нибудь значимое замечание. Суворов, наоборот, был спокоен, говорил четко и обстоятельно, пытаясь переубедить собеседника. Я невольно засмотрелась на него. За год Дима практически не изменился, но я чувствовала, что мне будет некомфортно остаться с ним один на один. Тот прощальный поцелуй разрушил границы отношений тренера и ученицы. Я все думала: как он ко мне относится и как мне вести себя рядом с ним?

— Олег, с тобой бесполезно разговаривать. Пусть Кира решает, как лучше поступить? — заключил Суворов, разворачиваясь ко мне.

Я захлопала глазами, пытаясь вспомнить, что они обсуждали только что. Вроде бы говорили складно, и каждый был по-своему прав. С одной стороны, хотелось бездумно поддержать Олега, но с другой, я понимала, что Суворов действительно много знает о том, что сейчас происходит в организации проекта, и отказываться от его помощи было неразумно. Тогда почему он отказывается?

— Олег ревнует меня к тебе, — прямо проговорила я.

— Не безосновательно, — усмехнулся Дима.

Я покачала головой, не соглашаясь с его высказыванием.

— Слишком много людей может пострадать из-за меня. Не хочу, чтобы ты был в этом списке.

— Я уже в нем. Как только выяснится, что вы на Земле, не составит большого труда проследить по видеозаписям, кто вам помог.

— Если меня схватят, скажу, что приказала тебе нам помочь. Я умею оказывать ментальное воздействие на людей.

— Не поможет. Я слишком много знаю. Проще ликвидировать. Но я этого не боюсь. Все, кто побывал в Этнагаре, понимают, что всегда будут находиться под контролем. У нас нет выхода. Но сейчас у меня появился выбор, и я хочу тебе помочь.

Я молча смотрела на Суворова, не зная, как правильно поступить.

— А ты повзрослела, — отметил он.

— Вовсе нет, просто прическу сменила, — отшутилась я, проведя руками по своим коротким волосам. Но Дима так пристально на меня смотрел, что я невольно поежилась.

— Кира, давай по существу, — проговорил он. — Чем я могу тебе помочь? Что ты планируешь сделать первым делом?

— Я хочу повидаться с родителями.

— Это будет сложно. За ними следят, — Суворов вздохнул и сел на соседний стул.

Олег подошел ко мне вплотную и положил руку на плечо, привлекая мое внимание. Я подняла глаза и увидела его взгляд, полный решимости. Он словно говорил мне: «Мы со всем справимся». Я улыбнулась и прижалась щекой к его руке.

— Ты сможешь помочь ей встретиться с родителями? — спросил Олег, обращаясь к Диме.

— Можно попробовать, — задумчиво ответил тот.

— Я смогу чем-то помочь?

— Нет. Будешь только мешать. Ты слишком приметный, — заключил Суворов.

— Тогда разделяемся? — спросил Олег, обращаясь ко мне.

На секунду меня охватил страх. Совершенно не хотелось делать что-то без Олега. Но он начал объяснять свой план, и я поняла, что этот вариант лучше всех предыдущих. Если бы мы с Олегом поехали к моим родителям, то больше сегодня ничего не успели бы сделать. А так он будет свободен в перемещениях, тем более, что с представителями из международной организации лучше будет встретиться ему одному. Суворов одобрил план, но предупредил, что, хотя за отцом Олега напрямую никто не следит, его телефон отслеживают. В любом случае нужно быть максимально осторожным.

На улице я крепко обняла Олега и прошептала на прощание:

— Если тебя поймают, я найду тебя и верну назад.

— Буду ждать с нетерпением, — усмехнулся он.

— Лучше будь осторожен, — серьезно проговорила я.

— Всегда, — тихо ответил он. А затем наклонился очень близко и прошептал на ухо:

— Как поговоришь с мамой, уходи от него. Через метро следуй в условленное место встречи.

Я кивнула. После этого мы разошлись. Олег направился к ближайшей станции метро, а я, с тяжелым сердцем, последовала за Димой и села к нему в машину.

В дороге царила тишина. Хотелось ее нарушить, поговорив о чем-нибудь несерьезном, но ничего не приходило в голову. В итоге первым заговорил Суворов:

— Рассказывай, Кира, чего молчишь? Хочу все знать. Как проходит твое обучение? Чему научилась? И с чего вдруг ты влюбилась в Олега? Ты же его ненавидела в учебном центре!

Я рассмеялась. Последнее было правдой. В то время я часто жаловалась, что Олег мне не нравится и в напарники нужно поставить кого угодно, только не его.

— Ты был прав, он оказался хорошим парнем! — с улыбкой проговорила я и снова замолчала, не зная, что добавить. Рассказывать о своей жизни в Этнагаре совершенно не хотелось.

Суворов припарковал автомобиль и выключил зажигание.

— Значит, у вас все серьезно? — спросил он, в упор глядя на меня.

— Да. Честно говоря, сначала я думала, что нас соединили испытания, пройденные вместе. Потом полагала, что Олег притворяется, и я для него всего лишь задание. Но сейчас я знаю гораздо больше. А после того, как услышала его мысли, то сомнений и вовсе не осталось, — ответила я, уводя глаза в сторону.

— Ты слышишь мысли?

— В Этнагаре — да. Но стараюсь этого не делать. У людей в голове такой сумбур. На Земле все сложнее. Я могу использовать только свою магию, а ее критически мало.

— Какие еще есть способности?

— Зачем тебе это знать? — сказала я, решительно на него посмотрев.

— Интересно. Способности очаровывать у тебя нет? — проговорил он с улыбкой.

Я изумленно округлила глаза и проговорила:

— Нет. Но я могу приказать человеку сделать то, что мне надо. Правда, сейчас сил маловато. Но я многое умею: перемещать предметы и людей, слышать мысли, воздействовать ментально, исцелять, а через сутки, думаю, что смогу открыть портал в любое знакомое место.

— Круто! — восхитился он.

— Еще будущее иногда вижу, но это очень странная способность. Мне еще многому надо учится.

— И училась бы, зачем вернулась?

— Влад сказал, что если я не вернусь, то пострадает моя семья. Он всем это озвучил.

— Психологическое давление и все. Никто не собирается пытать твоих родителей. Это бессмысленно.

— Хочешь сказать, что их не возьмут в заложники, чтобы управлять мной?

— Это возможно. Но пока ты на планете Этна — они в безопасности.

— Сейчас да! Но что будет в следующем году? На отбор отправят новую команду, которая, не знаю, палец моей мамы в подарок принесет. Чтобы убедить меня вернуться на Землю. Или ты гарантируешь, что такого не будет?

— Слишком кровожадно. Планировали отправить твою сестру уговорить тебя вернуться. Ей уже промывают мозги о том, что ты поддалась внушению злобных Хранителей.

— О нет, — простонала я. — Как вытащить ее от туда?

— Никак. Возвращайся на планету Этна и живи своей жизнью. С землянами не общайся ни при каких обстоятельствах. Все.

— Я так не могу. А ты бы смог? Почему ты мне помогаешь? Жил бы своей жизнью.

Дима очень долго молча на меня смотрел. Казалось, он рассматривает каждый сантиметр на моем лице. От смущения я опустила глаза и услышала:

— Потому что люблю.

— Напрасно, — тихо проговорила я.

Дима усмехнулся.

— Это не так. Но кое в чем ты права. Я не могу оставаться в стороне, зная, что тебе грозит опасность.

Дима достал из дверцы машины бутылку с водой и сделал пару глотков. Он смотрел прямо перед собой, сильно о чем-то задумавшись.

— Я тоже хочу пить, — проговорила я, глядя на бутылку. Суворов передал воду и внимательно проследил, как я пью. Возможно, не гигиенично было пить из чужой бутылки, но меня очень мучила жажда. Тут сыграло несколько факторов: во-первых, я привыкла много пить, во-вторых, летнее солнце палило без жалости.

— Моя фляга у Олега в рюкзаке, поэтому оставлю бутылку себе, — проговорила я нагло.

Суворов усмехнулся и отвернулся от меня.

— Занимательно. Я ожидал, что ты будешь отгораживаться от меня забором.

— Ты для меня слишком близкий человек, чтобы так делать.

— Кстати, о близких людях. С Андреем не хочешь поговорить?

— С каким Андреем? — нахмурилась я.

— Твоим парнем. Он сам так представился, когда пришел в учебный центр в поисках тебя. Сказал, что ты оставила записку с адресом места, куда ушла. Переживал, что прошло много времени, а ты не выходишь на связь. За ним, кстати, тоже наблюдение установили.

Воспоминания прошлой жизни вспыхнули в голове, и я непроизвольно сжала руки в кулаки от обиды за то время, что мне приходилось выживать. С Андреем я точно не хотела видеться.

— Он помог мне когда-то…

— И поэтому ты жила с ним больше года? — уточнил Суворов.

Я откинула голову на подголовник кресла, закрыла глаза и вздохнула. События прошлых лет стремительно переносились у меня перед глазами. Столько всего произошло!

— Ты можешь мне доверять. Расскажи все, я помогу.

— Я даже не знаю с чего начать. Все так сложно! Но я точно знаю с какого момента моя жизнь начала рушиться. Несколько лет назад на Землю пришел Эд-вар, разрушитель из Этнагара. Его отправили сюда Хранители, чтобы аккуратно подтолкнуть меня к переходу в мир Этна. Эд-вар хорошо поработал. Он направил Лию к нужным людям, усиливая ее способности предвидения будущего. Он, возможно, повлиял на руководство среди военных, чтобы они целенаправленно начали искать людей в особенный отряд. Но самое ужасное, Эд-вар заставил моих родителей ненавидеть меня. Я не знаю, какие он отдал команды, но с каждым днем моя жизнь в семье становилась все более и более невыносимой. В восемнадцать лет меня просто выгнали из дома.

Я перевела дыхание и продолжила:

— От безысходности, я согласилась на предложение Андрея — пожить у него. Мы тогда тренировались в одном спортивном зале и были в общей компании друзей. Я знала, что давно ему нравлюсь, и просто воспользовалась этим. Жили хорошо, но потом он стал чаще обнимать меня, гладить, а я чувствовала, что должна ему за помощь. Андрей — хороший парень, добрый и заботливый. Он любил меня, хотел жениться, завести детей. Я со всем соглашалась, полагая, что наверное так и создаются семьи. Ну, знаешь, как говорят: «Главное, чтобы человек был хороший»…

Я замолчала, проглатывая подступившие слезы.

— Я была совсем одна. Никому не нужна, только Андрею. Но я не хотела быть с ним! Мне было так плохо, хоть вешайся. Поэтому, когда увидела объявление о наборе в реалити-шоу «Выживший», — поняла, что это мой шанс что-то изменить. Выбраться из сложившейся ситуации. Я была так несчастна, что меня даже Проект «Адаптация» не испугал!

Я посмотрела на Суворова. Он был озадачен. Но увидев, что я замолчала, проговорил:

— Так. Что было в учебном центре, я знаю. Теперь расскажи, как ты жила последний год?

Не знаю почему, но в этот момент мне уже хотелось все рассказать. Раз уж я все выложила про Андрея, то события в Этнагаре были по большей части приятными воспоминаниями.

— После того, как мы проводили Игоря, началось обучение. Моим наставником стал Эд-вар …

Я постепенно начала рассказывать свою историю. Каждое сказанное слово приносило мне облегчение. Я рассказала ему все. О том, что не получалось и как мне было плохо. Поведала о своем происхождении и о трагичной истории рода. Дима внимательно слушал, лишь изредка уточняя детали.

— Теперь ты знаешь все, — заключила я и посмотрела на часы. Мы проговорили два часа. Невероятно. Я совершенно не заметила, как пролетело время.

Не говоря ни слова, Суворов включил зажигание, и автомобиль тронулся.

— С матерью надо поговорить. Понимаю, что ты соскучилась по ней, но надо узнать все про твоего настоящего отца. Как зовут, где жил? Пусть расскажет все, что помнит! Ты поняла?

— Поняла. Я так и хотела, — согласилась я.

— В бардачке лежит телефон и зарядник. Возьми, чтобы быть на связи. Там записан мой номер и номер Олега.

Я открыла ящик и достала телефон. Он был старенький и потертый, но зарядка полная и с доступом к интернету.

— Спасибо, — проговорила я, тыкая в телефон. — Уже забыла, как им пользоваться. В Этнагаре для связи браслетами пользуются.

Я продемонстрировала запястье, на котором висели защитный амулет Дории и каменный браслет связи.

— Креативно, — усмехнулся он. — Здесь работает?

— Нет. Здесь же нет магии, нет эт-глий.

Пока стояли на светофоре, Дима достал свой мобильник и включил навигатор. Разместив устройство на приборной панели, он вбил адрес дома моих родителей. Ехать нам предстояло еще сорок минут.

— Откуда ты знаешь мой адрес?

— Я все про тебя знаю, — тихо проговорил он.

— Ну, теперь то уж точно все, — горько усмехнулась я, сдерживаясь, чтобы не прослезиться.

Автомобиль резко затормозил, останавливаясь у бордюра. Я непонимающе посмотрела на Суворова.

— А теперь послушай меня внимательно, — проговорил Дима, наклоняясь ко мне. — Ты очень важный для меня человек. И я помогаю тебе, потому что сам этого хочу. Ты ничего мне не должна, поняла?

— А зачем ты меня поцеловал перед порталом? Я не давала повода! Зачем ты это сделал?

— Думал, что возможно никогда больше не увижу. Был не прав, признаю.

Я отвернулась, рассматривая проходящих мимо людей.

— Я влюбился в тебя с первого взгляда, — признался он, его голос был хриплым от эмоций. — Никогда не чувствовал ничего подобного. Пытался быть строгим. Ждал, когда ты начнешь просить, чтобы я не сильно гонял тебя на тренировках. Но ты была непоколебима. Выполняла все упражнения с такой решительностью, даже самостоятельно занималась. В тебе столько силы и грации… Ты просто невероятна…

— А сейчас как ты себя чувствуешь? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал равнодушно.

— В норме. Но рядом с тобой тепло, как будто солнце светит прямо в душу, — ответил он.

— А мне жарко! — воскликнула я, и потянулась к регулятору кондиционера. — Солнце с моей стороны.

Он молча улыбнулся, своей фирменной улыбкой от уха до уха, которую я обожала. Тяжелая беседа легла на нас невидимым грузом. Было бы проще, если бы он всегда улыбался, а я улыбалась бы ему в ответ.

— Пора ехать, — с грустью проговорил он.

Я взглянула на навигатор. Дима был прав, нам нужно было ехать. Мы потратили много времени на разговоры, но я ни о чем не жалела. Сейчас мне было легко и комфортно находиться рядом с ним.

Машина тронулась. Проехав несколько перекрестков, Дима заговорил привычным, строгим голосом

— Слушай внимательно. Сегодня вторник, а значит, твоя мама скорее всего дома. Твой отец на работе. Ему повезло — недавно ему предложили высокооплачиваемую должность в госструктурах. Наше руководство считает его важным объектом, который должен находиться под присмотром. Твоя сестра живет и работает в учебной части. За квартирой следят несколько человек: соседка напротив, дворник во дворе. Квартира прослушивается, телефоны отслеживаются. Не простая ситуация…

— И что мы будем делать? — спросила я.

— Надо как-то заставить твою маму выйти на улицу. Лучше всего поговорить в машине, на стоянке какого-нибудь крупного магазина. Пока вы общаетесь, я бы мог сходить в магазин, взяв ее карту и телефон. Так бы не возникло никаких подозрений. Но как заставить ее выйти из дома, не привлекая лишнего внимания? Ты можешь на расстоянии призвать ее или приказать ей?

— Нет. Ментальное воздействие производится вблизи.

— Тогда надо действовать через ее подругу или знакомую. Знаешь кого-нибудь? С кем твоя мама общается? Надо чтобы кто-то позвонил ей и позвал сходить в магазин.

— Я даже не знаю, — растерялась я. Но потом вспомнила про Екатерину Николаевну. В прошлом мамина начальница и очень уважаемая ею женщина. Если она позвонит и позовет прогуляться, мама точно не откажется. Живет она рядом, на соседней улице.

— Есть одна женщина. Живет рядом. Я помню ее подъезд и расположение квартиры, но совершенно забыла, какой этаж.

— Сколько этажей в доме? — уточнил Дима.

— Девять или десять, — ответила я.

— Значит, пообщаемся с соседями. Первый и последний этаж отметаем?

— Да. Второй тоже нет. Мы всегда поднимались на лифте.

— Тогда начнем с пятого. Какая улица и номер дома? — спросил он.

— Не помню. Сориентируюсь около дома.

— У дома нельзя. Дворник может заметить. Остановимся немного в стороне, — предупредил Дима.

— Хорошо. Это не проблема, — согласилась я.

Дальше все завертелось очень динамично. Дом маминой начальницы я нашла быстро. В моем районе ничего не изменилось. Постучавшись в первую дверь на пятом этаже, мы попали к очень разговорчивой бабушке. Дима на ходу придумал трогательную историю, почему он разыскивает Екатерину Николаевну. Бабушка прониклась и объяснила, где нам найти нужную дверь. Оказалось, что квартира маминой знакомой находится на седьмом этаже.

Дверь открыла хозяйка квартиры. Она очень постарела за эти годы. На секунду я испугалась, как быстро течет время и все ли в порядке у моей мамы?

— Кира? Это ты? — спросила Екатерина Николаевна.

— Да, — улыбнулась я. А потом собралась и проговорила четко, направляя на нее поток своих глий:

— Вы меня не видели. Вы хотите позвонить Вере Камелиной и позвать ее сходить в магазин за продуктами.

Женщина похлопала глазами и, проговорив: «Мне надо позвонить», закрыла входную дверь прямо перед моим носом. Мы с Димой переглянулись и бросились вниз по лестнице. Нужно было успеть добежать до моего дома и перехватить маму.

— Надо было название магазина проговорить, — сказал Суворов набегу.

— Я не знаю, где они сейчас продукты покупают. Раньше надо было подсказать, — возмутилась я.

Мы добежали до площадки, откуда открывался хороший обзор на интересующий нас подъезд. Дворника у дома не наблюдалось. Возможно, человек решил отдохнуть и поесть, ведь было обеденное время.

Вскоре я увидела, как мама вышла из подъезда. Удивительно, но она совсем не изменилась. Даже одежду эту я помнила, ее любимый костюм. Внутри меня были смешанные чувства: любовь и чудесные воспоминания детства, а также потоки ненависти с ее стороны, которые обрушились на меня в последние годы. Я повторяла себе, что мама это делала не по собственной воле, ее заставили меня возненавидеть.

— Ты очень похожа на мать, — заметил Дима.

— Да, я знаю, — грустно ответила я.

— Иди за ней, а я поеду на машине. У магазина избавься от подруги и отведи маму на стоянку, — скомандовал он.

— Избавиться? — испугалась я.

— Даже спрашивать не хочу, о чем ты сейчас подумала, — рассмеялся Дима. — Просто скажи, что магазин закрыт. Пусть домой возвращается.

— Не смешно. Я сильно нервничаю, — призналась я.

Суворов положил руку мне на плечо и несильно сжал его.

— Сосредоточься. Все идет хорошо. Сейчас ты встретишься с мамой и снимешь с нее колдовство.

— Колдовство? — переспросила я.

— Ну а как еще это назвать? — спросил Суворов и, отпустив мое плечо, аккуратно подтолкнул в сторону. — Следуй за ней. Включи телефон и делай вид, что просматриваешь сообщения. Я в машину. Постараюсь не потерять вас из виду.

Я очень нервничала. Меня буквально трясло, и приходилось вытирать потные руки об джинсы каждую минуту. Я видела, как мама встретилась с Екатериной Николаевной на перекрестке, и, взявшись под руки, они направились дальше. Мне нельзя было подходить близко, так как я не знала, какая будет реакция у мамы, когда она меня заметит. Но в какой-то момент светофор переключался очень долго, и я дошла до объекта своего наблюдения. К счастью, женщины болтали о чем-то, не замечая ничего вокруг. Я стояла за мамой, с удивлением наблюдая за ней и ее подругой. Мои глаза видели глии над их головами. Над Екатериной Николаевной бушевал миниатюрный смерч из моих черных глий. У мамы все было иначе — глии поблекли и кружились медленно по траектории восьмерки, словно волны. Эд-вар рассказывал, что ментальное воздействие со временем ослабевает. В Этнагаре даже есть специалисты, которые могут точно определить, когда, кем и сколько раз было применено воздействие. Я ничего этого не умела, поскольку тренировала эту способность только на животных. Там все было проще: животные выполняли команды, и эт-глии исчезали.

Загорелся зеленый сигнал светофора, и женщины двинулись по пешеходному переходу. Впереди я заметила большой продуктовый магазин. Они направлялись именно туда. Подходя к магазину, я направила глии в затылок Екатерины Николаевны, проговорив:

— Возвращайтесь домой. Вы забыли деньги.

Женщина остановилась и ахнула. Схватившись за голову, она развернулась и побежала в сторону дома. Мама, с удивлением наблюдая за ней, заметила меня. Секунда, узнавание, шок.

— Нам надо поговорить, — сказала я, не используя глии. Мне хотелось понять, что сейчас происходит в ее голове.

— Кира! О Господи! Где ты была все это время? Мы с отцом пытались тебя найти, но телефон отключен. Ты больше не живешь с Андреем? Где ты была? — мама, со слезами на глазах, крепко обняла меня. Я стояла, не шелохнувшись, не понимая, что происходит, а мама рыдала мне в ухо. В этот же момент подошел Суворов и начал уводить нас в сторону, строго говоря:

— Отходим! Не стоим у входа. Мешаете клиентам магазина.

Я повела маму к машине. Дима забрал ее карту и телефон и ушел в магазин. Мама не сопротивлялась, делала все, что я просила. Оставшись наедине, она схватила меня за руку и, с ужасом в глазах, спросила:

— Ты попала в секту? Что они там с тобой делают? Юля говорила, что ты слушаешься каких-то Хранителей. Кто этот мужчина? Он Хранитель?

— Нет, мам. Все немного сложнее. Давай так: сначала ты ответишь на мои вопросы, а потом я на твои, хорошо?

— Конечно-конечно. Задавай, — мама провела рукой по моим волосам. — Твои прекрасные волосы. Что же они с тобой сделали?

Я вздохнула, мне была приятна ее обеспокоенность и внимание. Я скучала по ее лицу, по мягким рукам, по ее заботе… Собравшись, я проговорила приказ, который прокручивала в голове все последние дни:

— Забудь все слова Эд-вара!

В голове болезненно кольнуло, я скривилась. Видимо, мой организм намекал мне о перерасходе возможностей. Когда боль утихла, я посмотрела на маму. Она сидела в шоке, зажав рот руками. Из глаз без остановки текли слезы. Я вспомнила, что видела в бардачке салфетки. Мы с мамой сидели на заднем сидении, поэтому пришлось немного изловчиться, чтобы достать их. Мои пальцы дрожали, когда я поднесла к ее лицу салфетку. Слезы сами собой хлынули из глаз, и я почувствовала, как боль сжимает мое сердце.

— Мамочка, пожалуйста, скажи что-нибудь.

Мамины плечи сотряслись от рыданий. Я обняла ее, начала поглаживать по спине, пытаясь успокоить, но сама тоже не могла перестать плакать. Не знаю, сколько прошло времени, но она все таки успокоилась и потянулась к салфеткам. Вытерла лицо, отсморкалась и проговорила:

— Что со мной было? Я была больна? А сейчас вылечилась? Или это временно?

— Мамочка, это сейчас не важно. У меня мало времени, — проговорила я, вытирая свои слезы. — Но ты права. Ты была больна, а я тебя вылечила сейчас. Все прошло, навсегда.

Мама сделала глубокий вдох. Ее спина выпрямилась, а взгляд стал уверенным, но в глазах все еще стояли слезы. Она обхватила ладонями мое лицо и проговорила:

— Какая ты у меня красавица. Как же ты жила все это время?

— Мам. Все хорошо. Правда. Есть проблемы по важнее. Я пришла спросить о своем отце. Расскажи все, что ты о нем помнишь.

Мама замерла на секунду, а потом нервно усмехнулась и пожав плечами проговорила:

— Ты хорошо знаешь своего папу. Что конкретно тебя интересует? Он сейчас сменил работу…

— Я не о Викторе Камелине спрашиваю. Как звали моего биологического отца? Как ты с ним познакомилась? Что он тебе о себе рассказывал?

По стеклу позади меня постучали, и я вздрогнула от неожиданности. Рядом с машиной стоял Суворов и показывал на часы. Я помотала головой и умоляющим жестом попросила еще пять минут. Он кивнул и отошел от машины.

Мама все это время молчала, взгляд ее был задумчивым, словно застывшим в прошлом. Я же судорожно думала, как правильно поступить. Приказать ей забыть о нашей встрече или попросить молчать об этом, доверившись судьбе? Не хотелось воздействовать на маму…

— Его звали Иван. Иван Доронов. Мы познакомились в университете. У него была необычная внешность, с легким восточным оттенком, что привлекало внимание. Он был популярен, из очень состоятельной семьи. Я не помню, чем занимался его отец, но говорили, что человек влиятельный. Вот и все что я помню. Иван обратил на меня внимание, и я сразу влюбилась. На все была готова ради него. А потом узнала, что у него таких, как я, миллион. Он даже не обратил внимания, когда я перестала с ним общаться. А потом я узнала, что беременна. Все собиралась Ивану сказать, а он неожиданно разбился на машине. На смерть. Я не знала, что делать. В это же время, за мной начал ухаживать Витя. Я и… — Мама запнулась. — Виктор ничего не знает. Он считает тебя своей дочерью. Я все Богу молилась, чтобы ребенок на меня был похож. Так и получилось. И ты и Юля — мои копии. Видимо, хорошо молилась…

— Значит, Иван Доронов.

— Откуда ты узнала…

— Долго объяснять, — прервала я ее. — Сейчас нет времени. Мама! Я так рада тебя видеть. Такой, как прежде, — проговорила я, снова сдерживая слезы. Мама крепко меня обняла и долго держала, не выпуская из рук.

— Доченька моя, что происходит? Расскажи мне все.

— Обязательно расскажу, но не сегодня. Мама! Ты меня не видела. Ты ходила в магазин. Запомнила?

— Да, — вздохнула она.

— Все наши проблемы из-за этого Ивана. У его семьи особенные гены. Я постараюсь во всем разобраться и обязательно вернусь, чтобы все рассказать. Твоя задача — жить, как обычно. Это очень важно! За нашей семьей следят, квартира прослушивается, телефоны просматриваются.

— О Господи! Да кому мы нужны?

— Ты сама сказала, что отец Ивана был влиятельным и богатым человеком.

Мама выпустила меня из объятий и снова глубоко вздохнула.

— Еще раз повторим. Ты меня не видела. Живешь так же, как раньше. Запомнила? Пожалуйста, помоги мне.

Мама кивнула и послушно повторила. Дверца машины открылась, и Суворов протянул ей пакет с продуктами, банковскую карточку и телефон.

Прощаться было тяжело. Мама пребывала в шоке от происходящего. Даже не представляю, как она сможет пережить все воспоминания того, как она со мной обращалась, сама того не желая. Мы еще несколько раз обнялись, и я проводила ее до перекрестка, напоминая, что она должна вести себя как обычно. Мама соглашалась и даже старательно изображала улыбку. Но даже когда она смогла меня отпустить и пошла домой, она постоянно оглядывалась, с беспокойством в глазах.

Уже сидя в машине, Суворов недовольно качал головой, осуждая мою беспечность.

— Она не сможет притворяться. Ты должна была оказать воздействие и заставить ее забыть события последнего часа!

— Ты прав! Но я не смогла. Не смогла! — выкрикнула я. — Ты бы видел ее глаза, когда я отменила воздействие Эд-вара!

Дима еще раз покачал головой и завел машину. Но я его остановила.

— Спасибо тебе за все! За то, что ты помог нам с Олегом, прикрыл и вывез из поселка. За то, что приютил у себя дома! За то, что помог поговорить с мамой. Ты так много сделал для меня. Дима, я никогда этого не забуду!

— И что ты сейчас задумала? — хмуро спросил он.

— Дальше я буду действовать сама, — спокойно проговорила я.

— Нет. Одну я тебя не отпущу, — категорично заявил Дима.

— Я не хочу оказывать на тебя давление, — грустно проговорила я и вышла из машины. Дима выскочил следом и встал у меня на пути.

— Подожди. Что рассказала твоя мама? Ты сейчас на эмоциях можешь совершить какую-нибудь глупость. Давай я отвезу тебя к Олегу и мы спокойно все обсудим.

— Она ничего нового мне не рассказала. Только имя. Но это информация вряд ли что-то изменит…

— Куда ты собираешься идти?

— К Олегу. Мы договорились встретиться в определенном месте.

— Почему одна? Я могу отвезти, — не отпускал Суворов.

— Не переживай. Это мой родной город, мой район. Я все здесь знаю. Все будет отлично, — проговорила я с улыбкой.

Дима снова покачал головой, но промолчал. Он не сводил с меня глаз, в которых отражалось море отчаяния. На это было больно смотреть. Я достала телефон и передала ему.

— Нет! Хоть телефон оставь, позвонишь в случае чего.

— Если меня схватят, сразу узнают, кто мне его дал.

— Мне все равно. Оставь себе связь.

Я не стала спорить. Вернула телефон в карман и еще раз широко улыбнулась.

— Ну все. Не прощаюсь, еще увидимся, — быстро проговорила я, а затем развернулась и быстрым шагом пошла по тротуару в сторону ближайшей станции метро. Я не оборачивалась. Знала, что он смотрит и будет смотреть до тех пор, пока не скроюсь из виду.