Возвращение героя

Глава 18. Разящий клинок справедливости

Киргот, после не самого приятного ужина с Фреей и Сецуной, ушёл умыться в ванную комнату. Колдунья всё-таки принесла поднос с яствами, когда герой поднял волчице аж три уровня. Еда уже давно остыла, да и сама бывшая принцесса была не в лучшем расположении духа, поэтому, подогрев всё магией и вкусно поев, попутно разговаривая о подробностях спасательной миссии, герой потратил последнее своё зелье мужской силы, чтобы удовлетворить ещё и Фрею, а то её уныние передавалось ещё и ему. А чем более счастливыми были его игрушки, тем легче ему было сохранять спокойствие. Впрочем, передозировка магических зелий привела к тому, что Киргота мучили рвотные позывы, а ниже пояса и вовсе творился ад. Даже всесильная целительная магия могла лишь немного облегчить его страдания, так как проблемы были больше волшебного характера, поэтому маг решил больше не пользоваться подобным. Чтобы отвлечься, целитель начал думать. А думал он о Сецуне, какой красавицей была эта бледнокожая девочка со звериными ногами, пышным волчьим хвостом, серебряными волосами и покрытыми мехом предплечьями. Как он дал ей выбор ухватиться за её будущее, и с какой смелостью она сделала этот выбор. Возможность выбрать свою судьбу, пусть даже из двух вариантов, была роскошью, которую юному Киру в своё время так и не дали. Теперь же Кирготу предстояло помочь её народу, защитив их от людских захватчиков. Времени оставалось максимум до завтрашнего дня. Сердце Сецуны требовало мести, и в этом отношении целитель её отлично понимал, он планировал дать ей расправить крылья на поле брани, но только удостоверившись, что она не умрёт там же. Неприятные ощущения от зелий всё ещё оставались, поэтому герой начал размышлять о том, как можно было поднять предел уровня ледяной волчицы, не прибегая к вредным в долгосрочной перспективе снадобьям. За день он мог успешно повысить его примерно три раза. Данные эти, кстати, базировались на ужасном опыте пребывания в подземельях. Ещё он вспомнил, как сразу после повышения предела уровня, Сецуна мгновенно стала сильнее. Это могло значить лишь одно — все те бесчисленные чудовища, все те адские тренировки так и остались с ней, лишь ожидая своего часа вырваться и стать её силой. Девочка плакала от счастья, Киргот понимал, каково это — стать сильнее после стольких разочарований, не говоря уже о том, что повышение уровня само по себе имело приятное чувство. Её переполняла радость от возможности наконец-то пойти и вспороть брюхо тем, кто убил или поработил её друзей. Ему нравились такие активные девушки, и герой собирался помочь ей всем, чем только можно.

Все трое они выдвинулись из гостиницы ранним утром, но прежде чем покинуть Раналиту, они решили на оставшиеся со сделки монеты приобрести одно чудище в виде вьючной рептилии. Рапторы, так они назывались, были быстрее и выносливее лошадей, правда, и скакать на них надо было уметь. Подобный навык у Киргота был, кто-то из исцелённых или убитых им во дворце солдат это умел, хотя ничего волшебного в подобных знаниях не было. Солдаты, разодетые в наёмников, выдвинулись прошлой ночью. Герой выяснил это, сходив ночью на разведку, чтобы отвлечься от симптомов передозировки зельями. По виду, было там человек двести, и на весь путь у них ушёл бы день, судя по словам Сецуны о месторасположении её родной деревушки.

— Фрея, Сецуна, мы уходим, — уверенно произнёс герой, намеренный выполнить требование своей новой спутницы. Героиня магии, к слову, была только рада пустить под нож своих подданных ради сохранения справедливости.

На всякий случай, герой купил ещё и нелепую карнавальную маску, дабы если кто из солдат и сбежал, то не узнал в защитнике героя-целителя. Последний, конечно, изменил своё лицо и добавил роста, однако общая фактура оставалась прежней. Разве что рыжие волосы могли бы его выдать, но мало ли рыжеволосых мечников в мире? Вся эта авантюра с переодеваниями нужна была для того, чтобы казна получила деньги, солдаты — опыт, а королевство даже не было бы официально виновным.

Воссев на раптора, герой помог усесться Фрее сзади себя и Сецуне спереди. Вот так, взяв минимальный запас провизии и зелий, троица отправилась в путь.

— Сецуна, секретные ходы показать сможешь? — поинтересовался Киргот с целью выведать у волчицы быстрый и безопасный путь к деревне.

— Да. О них Юмалан не рассказал, — ответила девочка. Юмалан — это имя волка-труса, который предпочёл смерти предательство. Он выдал большую часть секретов в обмен на свою жизнь. Герой не видел, что с ним произошло дальше, однако был уверен, что он занял своё место среди повешенных. Киргот шлёпнул раптора вожжами, чтобы тот перешёл в галоп. Конечно, в таком темпе даже такое чудовище не смогло бы бежать дольше минут так десяти, однако заклинание исцеления помогали герою брать всю усталость рептилии на себя. По итогу, правда, у Киргота постоянно болели ноги, как после тяжёлой пробежки, что, однако, не доставляло особых проблем в большей части пути. Разве что, когда надо было остановиться ради дел природных, стоять на ногах было немного затруднительно. В таком темпе троица могла успеть до ночи.

— Надо же, раптор быстрее лошади. Я даже и не думала, что такое возможно, лорд Киргот, — удивлённо выдала Фрея.

— Вот уж правда! Лошадь никогда не перегонит этого крепыша, — ответил маг.

Дальнейший путь девочки только и делали, что визжали от восхищения, не забывая ещё и громко болтать о дамском прямо у Киргота под ушами. Ему были не особо интересны разговоры о том, кто чем красит ресницы, и кто что любит кушать, но подобным образом они подвергали себя риску, о чём не преминул предупредить целитель.

— Смотрите, язык не поприкусывайте! И держитесь крепче, а то падать больно! — предостерёг целитель своих спутниц, в ответ на что те сразу замолчали и прижались к Кирготу покрепче. Вокруг шастали чудовища и агрессивные дикие звери, поэтому нужно было быть всегда наготове.

Спокойная и собранная снаружи, но пылкая внутри Сецуна, послушная и элегантная Фрея — обе они были не только его любовницами, но ещё и боевыми единицами. Киргот размышлял, как ему лучше их использовать. Он видел силы недругов, и был уверен, что смог бы самостоятельно прирезать всех своей саблей, но что дальше? Придут ещё, и ещё, а там и целая армия подтянется с могучими рыцарями. Герой не мог оставаться там вечно, да и было это крайне рискованно. Да и ладно бы только он, но ведь это племя — просто образец гордыни, вот они-то как раз и готовы были стоять до последнего. Самый лучший вариант заключался в компромиссе. Киргот побеждал солдат, помогал Сецуне с её отмщением, а волки бы покинули свои земли. Ну и после целитель получил бы в своё распоряжение верную рабыню, которая следовала бы за ним хоть на край света.

Удалая троица таки достигла деревни по тайным тропам, прямо перед тем, как началось нападение. Команда спешилась, и Киргот окрасил правый глаз нефритом. Так он мог видеть куда дальше любого человека, и даже острый взор аквамариновых глаз Сецуны был ему не ровней. Войско подступало всё ближе, а дозорные на деревянных башенках ограждённой частоколом деревни уже били тревогу.

— Проклятие, они добрались сюда слишком быстро, — заметил Киргот, рассматривая толпы врагов.

— Нет, мы успели, битва ещё не началась, — кратко ответила Сецуна.

— Какая-то у вас слабая защита, — заметил герой. Дерево и грязь были малоэффективны против регулярной армии. Впрочем, он быстро поменял своё мнение, когда заметил незримый магический барьер, пропитанный магией воды и ветра. Такой можно было сделать только сильной магией крови.

— Если они такое делают ради денег, то это не люди, это дикие звери! Я без колебаний их повергну, — заявила Фрея, на что герой мог лишь усмехнуться, слушая, что говорила второе лицо королевства Джеорал. Он был только рад воспользоваться её разрушительной магией.

— Защита сильна. Народ Сецуны всегда выживал, когда нас все осаждали. Защита — наша сила, — произнесла волчица. В принципе, из деревни уходило два подземных пути, однако Юмалан о них рассказал врагу. Конечно, проходы были узкими, больше одного человека в ряд не помещалось, поэтому для проникновения их использовать смысла не было.

— Может, зря мы так торопились? — сам у себя спросил Киргот. И как будто в ответ на его вопрос, колонна солдат наконец-то приблизилась к деревне, но не она заинтересовала героя. Впереди войска гнали пятерых женщин, все из племени ледяных волков. Нагих и униженных, их, ползущих на карачках, подгоняли нагайками. Ошейники сковывали их, не давая вырваться и сбежать. Если бы не обстоятельства, Киргот готов был поаплодировать тактике якобы наёмников. Женщины были лишь приманкой. Осада укреплённого поселения ледяных волков заняла бы ресурсы, несоизмеримые возможной прибыли. Поэтому в армии поступили умнее. Вместо того, чтобы сразу продавать женщин, они использовали их для провокации, чтобы мужчины сами выбежали за ними из защищённых стен, где убить их не составило бы большого труда. Тактика работала прекрасно, Киргот видел, как у защитников закипала кровь. Но не только мужчины были на грани срыва. Сецуна тоже призвала лёд на свои руки, готовая с пронзительным боевым кличем броситься в самоубийственную атаку. В последний миг Киргот схватил её за подбородок, прервав её суицидальный раж.

— Не спеши, дорогуша. Именно этого они и добиваются. Ты пока для них слишком слаба. Впрочем, стоять и смотреть на подобное — это даже хуже. Я прорежу их ряды, а потом мсти сколько душе угодно, — сказал Киргот девочке. Она не могла смотреть, как ублюдки издеваются и хохочут над её соплеменницами, девочка до крови раскусила нижнюю губу своими острыми клыками. Глаза её наполнились слезами сочувствия, но было ещё не время.

— Я дам сигнал. Ты сможешь подождать до этого момента? — поинтересовался целитель у раздираемой яростью волчицы, на что та лишь кивнула, скрепя сердцем.

— Молодец, хорошая девочка, — похвалил её целитель. Ему, однако, было интересно, не вырвется ли она из-под контроля. Сецуна просто села на ближайший камень в ожидании действий Киргота. Или возможности плюнуть на всё и прыгнуть в гущу боя в случае его бездействия. А тем временем, ворота таки распахнулись, и оттуда вырвалась огромная группа мужчин с ледяными когтями в качестве единственного оружия. Так как они были охотниками, то щитов волки не носили, что и сыграло злую шутку с ними, когда встретил их шквал стрел и волшебного пламени. Наверняка горячие головы рассчитывали по-быстрому отбить своих женщин и вернуться за ворота, но вместо этого они лишь пополнили ряды убитых или тяжело раненных. Оставшиеся схлестнулись с врагом в ближнем бою, где их задавили бы количеством. Подобную тактику солдаты проворачивали далеко не первый раз. Герой повернул взгляд к Сецуне, которая всё так же сидела и злобно смотрела на поле брани.

— Ну всё, мне пора. Фрея, когда я дам знак — подбрось им на головы Метеорит. Сецуна, жди, пока я не скажу тебе спускаться, — отдал последние инструкции своим женщинам целитель. У него было одно соображение, как использовать свою карнавальную маску, когда он будет обустраивать сцену для отмщения ледяной волчицы. Подойдя к краю обрыва, Киргот во всё горло, усиленное его магией, закричал:

— Я — герой меча! Разящий клинок справедливости! Я сражу вас, негодяи, что напали на невиновных нелюдей! Во имя правосудия! — выдал наигранную речь целитель и сиганул со скалы. Настало ему время впервые всерьёз проверить свои навыки, и подобный шанс наполнял Киргота радостью.

Киргот принял обличие героя меча, решившего вступиться за ни в чём не повинное племя ледяных волков. Тому было две причины. Первая — внести путаницу в ряды противника. Гораздо сложнее сохранять мораль, когда на тебя идёт герой, обвиняющий тебя в нарушении справедливости. А даже если на подобное им и будет плевать, герой — потенциально самый могущественный боец мира, которого неплохо было бы захватить живьём. Вторая же причина заключалась в том, что если судить по истории первого мира, то сумасшедшая лезбиянка Блейд так и до сих пор и не добралась до земель Джеорала, путешествуя где-то за границей. Должно было пройти ещё некоторое время, прежде чем её позвали бы на службу королевством, ловко манипулируя её одержимостью принцессой Флер. Знали о ней, судя по возгласам, лишь единицы, которые были первыми кандидатами на смерть от рук целителя. Провозгласив себя героем меча, Киргот надеялся, что выжившие разнесут весть куда надо, и тогда её ждало бы обвинение в измене. Но как бы ни была сладка возможность подпортить жизнь Блейд, сейчас его врагом выступала не она. Перед ним стояли около двух сотен хорошо вооружённых солдат, замаскированных под наёмников, шагающих по узкой лесной тропе. От них до деревни было примерно двести метров. Главная его задача заключалась в следующем: не дать армии Джеорала добраться до деревни и всё там разрушить. А для этого герою нужна была скорость, ради которой он пожертвовал физической силой и защитой от магии. Первое ему не нужно было, ведь целитель вовсе не планировал биться о доспехи, ломая свой булатный клинок, а вместо этого решил работать тоньше, разрезая врагам артерии и вспарывая глотки. Не просто так среди статистики, показываемой нефритовым глазом, не было параметра «жизнь». Такое невозможно описать, жизнь зависит от сотен всевозможных факторов. Не может быть такого, что человек умирает от трёх укусов крысы за палец, просто потому, что у него мало жизней. Зато он может позже умереть от занесённой инфекции, или кровотечения, чего и старался добиться герой. Что же до второго, то от магии Киргот мог банально уклониться, что было бы ну очень просто, учитывая панику в рядах противника.

Кровавый цветок — так называлась техника, которую использовал герой. Она не была способна резать людей напополам вместе с доспехами, а также она была бесполезна, если на враге полные латы. На такое были способны только самые дорогие адамантитовые клинки. Вместо этого, техника позволяла выцеплять уязвимые места и работать уже по ним. Сонная артерия, кисть, бедро — достаточно лишь немного пройтись по ним клинком, и всё, враг эффектно умирает от потери крови. Именно это Киргот и сделал. Двигаясь на запредельной для человека скорости, он разил врагов в незащищённые места, оставляя после себя лишь фонтаны крови. Смута в рядах солдат лишь усилилась, ужас объял их подлые сердца. Стиль Крайлетов для того и был создал, чтобы как можно эффективнее убивать людей. Среди его приёмов были способы обманывать физику, заряжая клинок своей маной, но эти техники были затратными, они утомляли как тело, так и разум, в отличие от цветка. И мало было этого, так герой ещё и мог осознавать мир вокруг себя через их технику всеосязания. Можно сказать, что это самые настоящие глаза на затылке, позволяющие чувствовать любое движение неподалёку от себя, не давая врагам и шанса нанести по себе удар. Конечно, подобное требовало огромных затрат физической и магической силы, и чтобы их восполнить, герой время от времени иссушал тела недругов своим прикосновением, лишая их и опыта, маны, и жизни. Подобным образом Киргот становился неостановимой и неутомимой машиной для убийств.

— Ты не герой меча! Ты… не подходи, а то я зарежу её! — выкрикнул один из солдат, пытающийся прикрыться одной из пленённых женщин. Изобретательностью он не отличался, ведь должен был понимать, что мечник в маске не сдастся, мало того что это оставит нелюдей за его спиной беззащитными, так ещё и не было никакой необходимости в капитуляции. Целитель на сверхчеловеческой скорости подбежал к супостату и вспорол его сонную артерию. Перепуганная девушка выпала из его рук, но маг с клинком подхватил её.

Герой отвлёкся от радостно учиняемой им кровавой бани, чтобы обратиться к воинам-волкам. Киргот хорошо поработал на передовой линии, поэтому нагим девушкам только и оставалось, что прибежать в руки своих мужей, братьев и отцов. Впрочем, даже несмотря на такую благодетель, незваный мечник своим могуществом вселял в защищающихся лишь страх. Целитель прекрасно это понимал, и потому решил выступить с ещё одной торжественной речью.

— Услышьте меня, храбрые войны ледяных волков! Я — герой меча, я ведом сюда слезами девочки по имени Сецуна! Я положу конец прегрешениям этих преступников! — провозгласил Киргот, и услышал, как волки начали обсуждать его новую девочку. Она была не только жива, а ещё и привела с собой помощь. Такая нежданная поддержка вдохновила мужчин на подвиги, и герой это видел. Осталось лишь закрепить успех.

— Я — воин справедливости! Я не могу смотреть на ваши злодеяния! Вы не люди, вы — дикие звери, чья кровь умоет мой клинок! — громогласно объявил герой. Однако, вдохновил он не только союзников, враги также поняли, что пытаться схватить мечника, не убивая — гиблое дело, а потому решили упокоить выскочку.

— Он чего это удумал? Огонь! Огонь! — выкрикнул предводитель этой ударной ватаги. Тот самый человек, что схватил Сецуну и продал её в рабство. На нём была грязная кираса, ободранный красный шарф и повязка на голове того же цвета. По его команде из рядов противника извергнулись десятки стрел и пучков всевозможной магии.

— Быстро! За ворота! За меня не бойтесь! — приказал Киргот защитникам, которые стремительно ретировались за укреплённый частокол. Тех, кто не смог добежать, пришлось бросить умирать. Сам маг-целитель, хотя и имел чуть ли не сверхчеловеческую скорость, но уклониться от всего этого урагана смерти даже он не мог. Поэтому он устремился к ошеломлённому разворачивающимися событиями одинокому солдату и сковал его в захвате, попутно не забыв выпустить в небо над станом врага пару заклинаний яркой цветной сферы — абсолютно примитивная магия первого круга, она никак не могла быть полезной в таком бою. Однако, её предназначение заключалось не в этом. А пока поддержка с воздуха только готовилась, Киргот выставил свой живой щит навстречу залпа кровожадных стрел и магии. Замаскированные солдаты могли лишь посмеяться над подобной попыткой, ведь они знали, что волшебное пламя вмиг превратит их товарища в прах. Понимал это и сам герой. Вот только, щит устоял. Обгоревший и понатыканный стрелами, как подушечка швеи иголками, однако даже так, он ещё дышал. Герой исцелял его прямо во время обстрела, получая незабываемое «удовольствие» в виде боли от стрел и огня. Впрочем, Киргот выжил, и щит ему больше был не нужен. Наконец-то ночное небо окрасилось рыжим пламенем, на стан врага летел громадный огненный шар, угрожающий всем, кто под него попадёт мучительной, но быстрой гибелью. Героя переполнила радость от такой демонстрации полнейшего безразличия Фреи, нет, принцессы Флер, к жизням своих подданных. Громогласный смех героя заполнил всё поле битвы. Теперь она, находившаяся на безопасном расстоянии от поля брани, была его величайшим орудием и страшнейшим позором всего королевства. Её заклинание метеорита было одним из сильнейших из доступных человеческому роду. Пятый круг магии, дальше находился только шестой и седьмой, круги, доступные исключительно избранному герою. То есть самой Фрее. Энергии от массовых страданий и убийств как раз хватило Кирготу и его подругам не на один и не на два новых уровня. Помимо этого, о себе дал знать ещё и героический модификатор сразу от двух героев в виде четырёхкратного прироста опыта. Строй был сломлен, большая часть солдат сгорела заживо, и опасности не оставалось. Почти. К хохочущему герою подкрался выживший солдат и нанёс ему удар по спине. Огромная резаная рана начала источать кровь, однако в следующий же миг вояка увидел, как целитель приложил свою правую ладонь к груди, и не только ранение на неосторожном Кирготе зажило, так ещё и на его жилете с плащом не осталось ни единого напоминания об оплошности. Следующим же взмахом целитель расколол голову напавшего на него как орех. Ему следовало рубить голову героя, ибо это был один из немногих способов умертвить целителя. Теперь, когда захватчики были почти разбиты, пришло время выполнить условия обязательств перед молодой волчицей.

— Сецуна! Больше терпеть не нужно! Рви их, я прикрою! — выкрикнул герой, повернув взгляд на девочку. Её руки облачились в бритвенно-острые ледяные рукавицы, а прелестную мордашку извратила гримаса ярости. Её наполненный ненавистью и презрением к людям боевой клич пронёсся громогласным эхом по всему лесу. Киргот поднял ей три уровня, и теперь она была на уровне с другим молодняком, чей уровень даже десятого не превышал. Треть армии Джеорала умерла от кровопотери, треть превратилась в обугленные останки. Оставшиеся, по большей части, были деморализованы. Именно в таких условиях герой и хотел спустить Сецуну с цепи. Со стороны могло показаться, что она просто рвёт солдат в слепой ярости, однако Киргот видел в её движениях элегантность и отточенность. В её технике не было изъянов, настолько она её отполировала. Всё, чего не хватало волчице, чтобы расцвести как могучая воительница — это физическая сила и ловкость. Увы, девочке не хватало скорости, чтобы контролировать всё поле боя вокруг себя, именно поэтому Киргот то и дело убивал супостатов, которые могли бы представлять для Сецуны реальную угрозу. Воительница рвала, протыкала и калечила, а по её щекам текли слёзы неподдельного счастья. Окрашенная кровью обидчиков, она смеялась. Смеялась как ребёнок, когда прикончила своего поработителя и его солдат. Другие волки увидели свою соплеменницу и открыли ворота, чтобы последовать её примеру и добить оставшихся. Отмщение было завершено, и Кирготу ничего не оставалось, кроме как вернуть свою верную саблю в ножны. Сам он, конечно, предпочитал не убивать людей, которые ничего ему не сделали, однако ради Сецуны он с радостью поступился этим принципом.

Войско было разбито, выжившие отступили, однако вряд ли они бы стали раскрывать подробности своего поражения. Дезертиров ждала лишь одна судьба. Киргот мог бы их догнать и перебить осмелившихся замыслить захват и порабощение племени ледяных волков, однако так было лучше. Его больше интересовало другое, а именно — Фрея. С тех пор, как герой стёр ей память, она даже близко не была той жестокой сволочью, которой была Флер. Она искренне любила и заботилась о целителе даже в его самые трудные моменты. Герой словил себя на мысли, что хоть у него и были обрывки воспоминаний принцессы, но он их так никогда и не просматривал. Он начал «вспоминать». Счастливые ранние годы с Норн, их дружбу и взаимопонимание. Флер изначально была доброй девочкой, которая стремилась помогать всем, любила цветочки, пение и сказки о прекрасных принцах. Но всё изменилось по мере взросления. Злые языки при дворе начали науськивать её против крестьян и мещан, убеждать в исключительном праве Джеорала на владение всем миром, а также склонять будущую героиню к мысли о превосходстве человеческой расы над всеми остальными. Очень рано ей пришлось начать участвовать в кровавых дворцовых интригах. А уж честь, которую ей начали оказывать, когда девушка стала героиней магии так и вовсе превратила её в высокомерную стерву, которая не то что обычных людей ни во что не ставила, она даже свою младшую сестру Норн навсегда травмировала своим презрением. Девушка была лишь пешкой в далеко идущих планах Джеорала, и взамен неё королевство было готово породить ещё сотню подобных чудовищ. Возможно, ему следовало мстить не Флер, возможно, стоило нацелиться на само это государство? — думал Киргот, но от раздумий его отвлёк громкий волчий крик. Это была Сецуна, которой некуда было девать свою агрессию после того, как все, кого можно было убить, пали от её когтей или от когтей её товарищей. Она их ненавидела всем сердцем, ведь не одного волка отправили на рудники, не одну волчицу продали в рабство.

— Вся эта держава — сплошной кусок говна. Надо бы убрать его, да побыстрее, — мечтательно произнёс Киргот, вставая на голову поверженного недруга. Теперь племя могло вздохнуть спокойно. Ведомые праведным гневом, воины умертвили всех, до кого лишь могли дотянуться. Сейчас, когда Сецуне некого было убивать, умытая человеческой кровью девочка могла лишь стоять и лить слёзы по утраченным собратьям.

— И вот, ты отомстила этим презренным мерзавцам. Расскажи мне, как ты себя чувствуешь, — поинтересовался герой у Сецуны, присев на близлежащий камень. Ему было интересно, как месть отражалась на других.

— Сецуна… никогда не чувствовала себя лучше, если бы только… Нет, забудь, — ответила волчица и немного рассмеялась, но намеренна прервала себя, так и не дав целителю внятного ответа. Однако, тот и так видел его в бездонных аквамариновых глазах. Пламя мести так и не отпустило её.

Битва закончилась сокрушительным поражением Джеорала, много воителей было убито, некоторые сбежали, но в общем, даже несмотря на потери, волки готовы были праздновать. Похоронив своих умерших, они начали небывалый пир, на который Киргот и Фрея были приглашены в качестве почётных гостей. Вместе с Сецуной, их встречали как настоящих героев. На этом помощь героя Сецуне подошла к своему концу, и теперь ему лишь оставалось ждать, пока она не вручит ему метафорическую цепь своего ошейника в виде истинного имени. Обязательным условием было то, что она сама должна была его выдать. Само по себе его знание из воспоминаний девочки ничего не давало. Герой наслаждался гостеприимством ледяных волков и с нетерпением ожидал момента откровения волчицы.